Сказка Сульпитиуса
о советско-болгарском фильме 1976 года «Русалочка»
Часто в творчестве писателей-сказочников, если они пишут не слишком простые истории, рассчитанные на детей младшего возраста с черно-белой расстановкой акцентов (когда герои однозначно хорошие или плохие), а стремятся создать нечто более сложное, философское, присутствует такой эффект: мир фантазии у них куда более интересен, причудлив, прекрасен по сравнению с действительностью (кажущейся более примитивной, даже убогой). Советско-болгарский фильм «Русалочка» посвящен памяти Ганса Христиана Андерсена – как раз такого писателя.
Сколько людей ни вчитывалось в сказки Андерсена (а в «Русалочку» в особенности) у них возникало желание вторгнуться в сюжет, «подсказать» героям, как надо себя вести, помочь им выйти из тупика… войти в это придуманное великим сказочником пространство, как девочка Оля из «Королевства Кривых Зеркал» входит в зеркало и попадает в другое измерение.
Хочу сразу отметить, что я не могу причислить себя к тем, кому абсолютно все в этой постановке понравилось, отмечу самые сильные, самые интересные стороны. Подводный мир снят так красиво, что реальная жизнь (на экране это – тринадцатый век) меркнет по сравнению с ним. Тем более – эти сцены сопровождают красивейшие эпизоды музыки Евгения Крылатова с его неземной прозрачной утонченной темой, сопровождающей образ Русалочки. В то время как обыкновенную жизнь реальных людей (принцев, принцессы, свиты, слуг и т.п.) сопровождает куда менее выразительная и, на мой взгляд, менее удачная музыка (хотя я по большому счету об этом композиторе самого высокого мнения, но это не значит, что каждая нота у него гениальна).
Русалки на самом деле с точки зрения мира людей – героини никак не положительные и не трогательные. Они топят корабли, коварно используют свое очарование, чтобы заманить моряков на дно морское. Так что нельзя «обелить» образ даже и главной героини, которая от своих сестер отличается и в своем окружении, как это описывал Андерсен, была «белой вороной». В фильме на вопрос, кто затопил корабль, она честно отвечает: «Я и мои сестры». Если Андерсен лишил свою героиню дара речи, когда она очутилась среди людей, в фильме она разговаривает. Колдунья, которую играет Галина Волчек, ограничилась требованием отдать ей свои прекрасные волосы цвета морской волны, но оставила ей голос, который звенит чудесным образом, стоит только девушке открыть рот.
Андерсен и создатели фильма добились такого эффекта: вроде как подводный мир кажется его обитателям настолько лучшим по сравнению с землей, что они мечтали бы населить его теми, кто живет на берегу, – получается, не со зла они заманивают людей, просто им хочется поделиться своим счастьем: вот как у нас здесь великолепно. Они понимают, что на дне морском люди задохнутся и не знают, что делать с этой дилеммой.
Виктория Новикова достаточно убедительно сыграла роль существа, которое до поры до времени живет по инерции, как все, бездумно, но в какой-то момент до такой степени сильно влюбляется, что полностью растворяется в своем чувстве и вне его уже не мыслит существования. Если сравнить выражение лица принцессы, которую принц считает своей спасительницей лишь потому, что она случайно в это время оказалась на берегу, и Русалочки – видно, что одна из них особа самовлюбленная, другая видит и слышит только «предмет любви», свое эгоистическое «я» у нее как будто отсутствует полностью… В любой момент она готова на все для него, на какую угодно жертву – без намека на колебания. (А у Андерсена они все-таки были.)
Понял это, почувствовал и поверил ей лишь один персонаж – странствующий Сульпитиус, из тех, кого называют «народными философами». В начале фильма он предстает в образе человека, рассказывающего сказку. И я считаю, что это – главная удача фильма. Сказку Андерсена в несколько ином прочтении мы видим глазами Сульпитиуса, проницательного, мудрого, великодушного (возможно, так создатели фильма видели альтер эго автора – самого Андерсена). Сыграл его Валентин Никулин. Внеся некие простонародные краски – шутки, окрики, дерзкие эскапады. Он – как олицетворение Шута в народном театре, но настоящий Шут (как и у Шекспира) – это фигура трагическая, видящая все в истинном свете, не заблуждающаяся ни на чей счет, лишенная иллюзий, и говорящая правду прямо в лицо принцам и королям. Это блестящая актерская работа В. Никулина, главная творческая удача фильма.
Не сказать, что оценки Сульпитиуса расходятся с оценками Андерсена, но они несколько уточняют, детализируют общие характеристики героев. Если в сказке Принц и Принцесса – достаточно заурядны, и к ним приковано внимание из-за их положения в обществе (назови человека принцем или принцессой, покажется, что в нем есть что-то особенное, а без этого титула ничего в нем не находили бы), но они, возможно, составляют подходящую пару. Тогда Принц (хотя он не очень-то прозорлив и умен) в этом фильме все-таки не влюблен в Принцессу, он скорее благодарен ей за спасение жизни, но полон сомнений, она ли – его идеал. А принцесса, особа скучающая и не любящая никого, сама и без «разоблачений» Сульпитиуса (назвавшего ее куклой, которой все равно, за кого выходить замуж) в какой-то момент перестает выражаться высокопарными заученными книжными фразами и признается Принцу ПОЧТИ во всем. («Почти» – маленькая деталь. Он понимает, что она холодна, заурядна и равнодушна, но думает, что он все же обязан ей жизнью, а значит, должен жениться.)
В сценарии достаточно тонкой иронии – в диалогах важных дам и господ, в их банальных репликах, которые они повторяют друг другу, как будто играют плохую пьесу, построенную на штампах. Заштамповано и их мышление. Кстати сказать, и у Принца – тоже. Но он все же почуял в Сульпитиусе некую незаурядность, нюх на людей, умение давать им верные, точные оценки, «считывать их».
Когда Сульпитиус решается отдать свою жизнь за Русалочку, чтобы та жила на земле вечно (как мечта) и являлась людям только в качестве видения (призрака), это жертвоприношение понимает одна только ведьма. Но говорить и делать что-либо уже бесполезно, все ее предсказания свершились.
В Русалочке, разумеется, незаурядно умение любить, но полюбила она не очень-то интересного человека. И драма Сульпитиуса (на переживания которого никто из героев, включая нее, не обращал внимания) в восприятии зрителей может заслонить драму Русалочки.
Но зато, задыхаясь, он ощутил, что в его такой долгой, запутанной и сложной жизни вдруг в самом конце пути появился смысл.