«Лесь, а Лесь, никто со мной в боулинг идти не хочет. На тебя последняя надежда». Такое сообщение я получила от Паши на следующее утро после нашего с Ромкой примирения. С последним мы только сели завтракать и не успели сделать никаких планов.
— Ром, друзья в боулинг зовут. Пойдем?
Почему я не сказала «Паша в боулинг зовет»? Из-за инстинкта самосохранения.
— Лесенок. Иди одна, если хочешь. Никуда не охота вечером выходить.
— Ты точно не против?
— Нет, — он посмотрел на меня и чуть улыбнулся. — Если обещаешь хорошо себя вести.
— Неееет, этого я обещать не могу, — подхватила я его шутливый тон, но после этой фразы Ромка стал очень серьезным.
— Никогда не шути такими вещами. Хорошо?
Я слегка удивилась: он ведь сам начал шутить на эту тему, но спорить не стала. Не хотелось еще одной глупой ссоры на пустом месте.
— Хорошо. Я верная девочка, если что.
— Я надеюсь на это, — ответил он, глядя на меня поверх своей чашки. — После друзей приедешь ко мне?
— Это будет поздно, я думаю. Так что, скорее всего, нет.
Он хмыкнул, но ничего не ответил, молча отвернувшись к окну. Ему мои слова явно не понравились, и я очень понадеялась, что он не станет уточнять, с кем именно я иду. Чтобы этого точно не случилось, я поспешила сменить тему.
— Слышал, Глушаков с женой разводится? – только поизнеся это вслух, я поняла насколько «удачно» я сменила тему.
— Нет.
Его «нет» было абсолютно бесцветным: ему было не интересно.
— Измены, насилие. Все как всегда.
Почему я никогда не умею вовремя остановиться? Ромка мрачно усмехнулся:
— Это веская причина, — ответил он.
Я поджала губы, не зная, что еще сказать, но тут Ромка оживился:
— Блин. Фокус такой прикольный на Ютубе видел. Сейчас попробую сам показать.
С этими словами он вскочил и помчался в комнату за реквизитом. Глядя ему вслед, я подумала о том, что темы у него получается менять лучше, чем у меня.
После завтрака я поехала домой, а вечером пошла в боулинг.
— Здорово, что твой старичок тебя отпустил, — сказал Паша, широко улыбнувшись, когда мы встретились.
Меня это покоробило. Причем сильно.
— Он не старичок, — ответила я, как можно мягче, но, видимо, не настолько, чтобы Пашка не уловил моего недовольства.
— Да я просто пошутил, — ответил он, слегка толкнув меня в плечо.
— Идем играть? — спросила я.
Паша заказал пиво, и мы пошли на дорожку. Сыграв три партии, две из которых я, кстати говоря, выиграла, мы решили немного передохнуть. Беседа была самая обычная: обсудили друзей-знакомых и последние новости, поспорили о книгах (Пашка единственный из компании болел ими так же страстно, как и я), пообсуждали фильмы и обзоры на них. Молчали. Пили пиво. И все это время у меня на заднем плане маячила мысль: родители, которые резко против наших с Ромкой отношений из-за разницы в возрасте, Ирина, которая не смогла удержать эмоций и Пашка вот тоже «пошутил».
— Паш, это что, реально так режет глаз?
Паша, который в тот момент с усердием пытался открыть фисташку, удивленно посмотрел на меня.
— Ты о чем?
— О себе и Ромке. Наша пара реально так режет глаз?
Пашка глубоко вздохнул, отложил фисташку и отхлебнул пиво.
— Слушай, такое всегда режет глаз. Не парься.
— Но, блин, почему? Что в этом такого?
— Ну, потому что это противоестественно, что ли.
— Однополая любовь – вот что противоестественно. Что противоестественного в отношениях мужчины и женщины? Какую роль играет возраст?
Пашка сделал еще один глоток пива, глядя куда-то мимо меня.
— Смотри, — сказал он, легким кивком указывая на дорожку сзади меня.
Я повернулась. На той дорожке играли две женщины лет за сорок. Не смотря на то, что возраст их угадать было нетрудно, выглядели они достаточно хорошо: явно дружили со спортзалом и услугами косметологов, были частыми гостями салонов красоты и одеты были достаточно модно и даже сексуально.
— А теперь представь, что с одной из них я заваливаюсь на общую тусовку и говорю, что это моя девушка, — сказал он, и в его взгляде появилась ирония.
Я снова посмотрела на тех женщин, потом на Пашу, вынужденная признаться самой себе, что смотрелось бы это довольно странно: интеллигентный Паша, чьи влажные большие оленьи глаза и нежный, чуть молящий взгляд разбили не одно женское сердце и дама, вроде одной из тех, что отдыхали на соседней дорожке…. Но в конце концов, это XXI век! Поэтому я ответила:
— Нуууу… мы бы это приняли.
— Так и мы приняли! — воскликнул Паша. — Разве нет?
— Да, но просто…. Все вокруг так странно реагируют….
Паша ухмыльнулся и откинулся на спинку стула.
— Если бы я пришел с одной из тех дам, — он снова кивком указал на соседнюю дорожку, — ты бы, конечно, приняла ее. Какой бы у тебя еще был выбор? Но ты бы спросила себя, почему я с ней, а не с какой-нибудь фигуристой, сексуальной, двадцатилетней блондинкой, что было бы намного естественней.
Я прикусила губу и ничего не ответила. Паша был прав: я бы задалась именно таким вопросом. Н с другой стороны, если подумать….
— Это совсем другое дело, — ответила я.
— Почему? — удивился Паша.
— Ну, потому что ты – мужчина. Мужчина смотрит на даму в возрасте, только если он – Жигало. А ты не Жигало. А отношения, когда мужчина намного старше испокон веков были.
Пашка насмешливо улыбнулся.
— Стереотипы, Леся, стереотипы. Ты считаешь, что только молодой Жигало посмотрит на даму в возрасте. Но стереотипы и действуют и в обратном направлении. Что взрослому мужчине нужно от молоденькой девушки? Тело. Молодое упругое тело. Секс. И за этот секс он готов платить деньги. Что с таким возмущением смотришь? Чего ради молоденькая девушка будет с папиком встречаться? Из-за денег. Они у него есть. Он уже состоялся, в отличии о молодняка, вроде меня. Так что секс и деньги в любом случае. Стереотипы, — он подмигнул.
— Не мой вариант, — я упрямо мотнула головой. — Я с ним не из-за денег.
— Ну, естественно, нет, — сказал Паша с легкими нотками сарказма. — Ты с ним по большой любви, — добавил он, глядя в сторону.
— Паша, что за дела? — я возмутилась не на шутку. — Ты меня знаешь: я не буду встречаться из-за денег.
— Хорошо, допустим, — согласился Паша. — Ну а он? Он тоже с тобой не ради твоего тела?
Да, разговаривать с другом по душам, – это, конечно, круто, но вот конкретно этот разговор меня начинал изрядно злить. Зачем я вообще его затеяла?
— Я не знаю, почему он со мной, — ответила я сквозь зубы, — но, надеюсь, во мне есть не только тело.
— Не кипятись, — сказал примирительно Паша. — Я всего лишь говорил о стереотипах. Когда видишь пару с большой разницей в возрасте, сразу начинаешь думать только об одном: деньги и секс.
— Давай играть дальше.
Я поднялась и пошла к дорожке. Мне нужно было выплеснуть раздражение. Почему все мыслят так однобоко?
— А ты звала его сегодня с собой? — нарисовался рядом Паша.
— Да, но он захотел остаться дома, — ответила я.
— И вот это тоже, — чуть улыбнулся Паша и кинул шар, сразу сбив страйк.
— Что «тоже»?
— Ему все чаще буде хотеться посидеть дома, а тебе пойти куда-нибудь. У вас разные возрастные ритмы.
— Глупости, — отмахнулась я. — Любой может захотеть остаться дома. Возраст тут ни при чем.
— Ну-ну, — сказал Паша. — Бросай.
Я бросила шар, но он предательски съехал на обочину, не сбив ни одной кегли.
— Твою мать! — выругалась я. — Не хочу больше играть. Пойдем, подышим воздухом.
Паша закатил глаза, и мы покинули клуб.
Я шла быстрым шагом: раздражение от разговора било в виски и толкало вперед.
— Ну чего ты кипятишься? — спросил Паша.
— Да бесит просто, что разница в возрасте играет такую большую роль! — выпалила я. — Почему всех так это волнует?! Почему, блин, нельзя поверить, что двоим реально хорошо вместе, если их разделяют двадцать лет?
Паша опустил голову и несколько секунд шел молча.
— Так и что ты тогда паришься, раз тебе так хорошо?! – тон стал резким: он тоже начал заводиться. — Какая тебе разница, что думают другие? Живи и радуйся!
Я промолчала. Минут десять мы шли, не разговаривая и остывая. Клуб находился недалеко от набережной, и именно туда лежал наш путь.
— Не замерзла? — подал голос Паша.
— Не замерзла, — ответила я и посмотрела на него.
Он тоже посмотрел на меня.
— Проехали?
— Проехали.
— Извини, что завела тебя.
— Да нет, тут не совсем это.
— А что тогда?
Теперь мы не спеша шли рядом по аллее, ведущей на пристань.
— Ну…. — Паша слегка замялся и снова посмотрел себе под ноги, а потом поднял голову и посмотрел на меня в упор. — Я же уже как-то говорил, что ревную….
Я хмыкнула и тоже посмотрела на него, а он молчал и буквально дырявил меня взглядом. Постепенно, медленнее, чем нужно, до меня начало доходить. Я остановилась, как вкопанная.
— Черт, Паша….
— Ага….
Он смущенно улыбнулся, посмотрел в сторону, потом наверх и снова на меня. А я все смотрела на него в полнейшей растерянности. Темнота, фонари и пустая аллея. Сырость. Осень. Я никогда не замечала с его стороны каких-то особых знаков внимания в мою сторону. Да, последний месяц я была полностью поглощена Ромкой, но до этого я точно не помнила ничего особенного. Согласилась бы я, если бы он что-то предпринял до того, как у нас с Ромкой все закрутилось? Вопрос оставался открытым. И, стоя на тускло освещенной аллее рядом со смущенным Пашкой, я совсем об этом не думала. А о чем я думала? Не знаю. Мысли метались из стороны в сторону. Наверняка я знала только одно: я с Ромкой, и мне с ним хорошо. Ничего менять я не собиралась.
— Ты и не звал никого, да?
— Не звал.
— Блин… Паш, а зачем?
— Ну, в смысле «зачем»? Хотел понять, какие у меня шансы….
Теперь была моя очередь смущаться. Я промычала нечто невнятное и опустила глаза. Глаза, через пару секунд, я подняла, а вот что сказать все еще не знала. Так и стояла, сжав зубы и глядя на Пашу.
— Здесь ты должна была ответить что-то типа «шанс есть всегда», — не выдержал Паша.
— Не уверена, что это была бы правда, — тихо ответила я.
— Значит, нет?
— Прости.
— Что, прямо так сильно влюбилась?
— Кажется, да.
— Ясно, — вздохнул Паша. — Пойдем, пожрем, что ли?
— Эээ… пожрем?
— Ну а что толку тут стоять? Сейчас пойдем, поедим, а переварю все потом, — он подмигнул мне и улыбнулся. Грустно и растерянно.
— Паш….
— Да ладно, Лесь. Мы остались друзьями и идем ужинать. Пойдем.
Он потянул меня за руку, и мы пошли.