Свет счастья

               
Глава 1

Новый 1875-1876 учебный год начинался абсолютно обыкновенно. Светлане, молоденькой учительнице восемнадцати лет от роду, предстояло сначала навести порядок в классе и подготовить его к началу учебного года, а потом, уже совсем скоро, должны были начаться уроки. Этот учебный год был первым для девушки, которая совсем недавно стала учительницей, поэтому тревога о том, как именно она будет работать, иногда проникала в душу Светы.
Светлана, в более раннем возрасте – Фотиния, на церковный манер, родилась в простой семье рабочего Путиловского завода и матери-домохозяйки. Жалование отца было бы неплохим для маленькой семьи, но оказалось ничтожно малым для большой. Патриархальные  взгляды отца не позволяли ему настоять на том, чтобы и его жена шла работать на фабрику, поэтому бедная женщина тайком от мужа брала заказы на шитье домой, чтобы хоть как-то прокормить семью. Отец не гулял, не играл в карты, но в день получки свято чтил традицию: принести деньги домой, после чего взять немного мелочи и крепко напиться. После чего, посидев пару часов в кабаке, вернуться домой, выстроить всех домочадцев в одну линию и долго твердить о том, что он – их единственный кормилец, поэтому лучший кусок в семье должен доставаться только ему, а лишним ртам будет довольно пустой каши. Мать, заранее все предвидевшая, вела мужа за стол, подавала ему тарелку борща с мясом, остальным, в том числе и себе, демонстративно накладывала прозрачно-жидкую кашу, после чего отправляла всех спать и еще долго поддакивала мужу, что только он один кормит семью, а если бы не он – все бы уже давным-давно умерли с голоду.
Наутро, полностью протрезвев, отец обычно вспоминал вчерашний вечер с чувством легкого стыда и говорил жене, чтобы она «не выдумляла и кормила всех одинаково».

У Василия и Анны было девять детей и все девочки. Безусловно, Василий мечтал о наследнике, но рождения еще одной девочки мужчина бы не пережил. Было решено остановиться в тщетных попытках родить мальчика.
Трое старших дочерей уже вышли замуж, Света же не желала выходить за первого встречного, за что периодически была бита или заперта в подполе на хлебе и воде. Но даже недельные заключения не могли убедить девушку изменить свое мнение и привели только к тому, что Света решила просто уйти из дома.
Своих родителей Света не любила, хоть и относилась к ним с должным уважением. Каждый месяц девушка терпеливо смотрела спектакль, наблюдала за матерью, которая сначала варила борщ отцу, потом прозрачную кашу всем остальным, а потом, когда Василий уходил в кабак, кормила их тем же борщом. Иногда Света пыталась осторожно спросить у матери, что ее держит рядом с этим человеком, но в ответ получала неизменное «мы же венчались в церкви», после чего Анна замолкала.
Но в один прекрасный день терпение девушки лопнуло. Света помогла матери сварить борщ, поела его вместе с остальными, а потом, когда домой вернулся пьяный Василий и выстроил всех домочадцев в ряд, резко сказала:
- И зачем же вам такая обуза? Бросьте нас с матерью и живите счастливо.
- Рот закрой! – раздалось в ответ. Сообразив, что голос подала та самая дочь, которая не желает уже второй год выходить замуж, Василий сказал, - А тебя я завтра же сведу с Витькой с завода, выйдешь за него замуж.
- Не выйду, скорее просто из дома уйду, чтобы вам было жить легче! – крикнула Света.
Вместо ответа Василий схватил дочь за руку и спустил ее в подпол.
- Нюрка, вот ей кроме хлеба и воды ничего не давать! – сказал Василий и перешел к очередной части своей программы.

Подобное окончание стычки ничуть не удивило Свету. Девушка примостилась  на полу и подумала о том, что совсем скоро, когда отец успокоится и пойдет спать, мать спустит ей что-нибудь пожевать, а назавтра с утра и вовсе, разрешит подняться наверх и посидеть там до возвращения отца домой. Однако дверь не открывалась, мать не спускала ей ничего. Решив, что отец до сих пор не уснул, Света решила придремать.

На следующее утро дверь подпола отворилась, но вместо тарелки с чем-нибудь Анна протянула дочери хлеб и воду.
- За такое язык вырвать мало, - сказала женщина, - Отец вернется – проси у него прощения.
- Да ни за что! – возмущенно ответила Света.
Вечером Василий захотел увидеть свою дочь и поговорить с ней на трезвую голову.
- Вчера не в себе была? – спросил он, - За Витьку замуж выйдешь?
- Ни за что в жизни, скорее из дома уйду, - ответила Света.
- А я ей шанс на отступной дал, думал, была не в себе, одумается еще, - сказал Василий, - Меньше думать надо было!
Мужчина схватил Свету за руку и выволок в сени. Что будет дальше, девушка не сомневалась: отец достанет из сундука плеть, изобьет ее, велит уйти с глаз долой или отправит обратно в подпол.
- Нюрка, кроме хлеба и воды еще три дня ничего не давать! – скомандовал Василий и сказал Свете, - Пошла прочь с глаз моих!

Света скорее вернулась в комнату и легла на овчину. Конечно, ее били не в первый раз, но еще никогда не хотелось уйти так сильно. Решив не поддаваться эмоциями, девушка попыталась успокоиться и только потом обдумать свое будущее.

Мать не оценила поступка Светы. Вместо такого желанного отдыха после вчерашних побоев девушка была загружена работой, как сказала Анна, «чтобы меньше думалось». Сестры тоже не понимали, зачем нужно было все это устраивать, поэтому несколько дней Света молчала, ни с кем ничего не обсуждая.
Наконец, девушка приняла решение уйти из дома. Не сбежать, а именно уйти с ведома родителей. В глубине души Света надеялась на то, что ее будут убеждать остаться, однако, Василий, услышав из уст дочери, что она уходит, коротко ответил:
- Притчу про блудного сына слышала? Если вернешься, резать тельца не стану, но из дома не выгоню. А так иди, я не вправе кого-то удерживать.
Анна ничего не сказала, но в глубине души поддерживала точку зрения мужа. Окончательно разозлившись, девушка быстро собрала вещи и ушла из дома.

Света ушла практически налегке: кроме скромного набора вещей у девушки было чуть больше рубля, с трудом скопленных на черный день. Света понимала, что она никому сейчас не нужна, но решила стучаться во все двери.
После школы Света не представляла, кем ей работать. Конечно, были мысли о том, чтобы стать учительницей, но для этого были необходимы курсы, да и работать нужно было сейчас, а не потом. Не имея никакой надежды на лучший исход дела, Света пришла в первую попавшуюся школу.
- Вам учительница не нужна? – спросила девушка.
- Нет, - ответила женщина, - Сходи в соседнюю школу, через два квартала, может, им нужно.
Света коротко поблагодарила женщину и пошла в другую школу, но и там никто не был нужен.
Девушка обошла с десяток школ и только к вечеру ей улыбнулась удача: школе нужна была учительница.
- Приходи завтра с утра, все будут на месте, - услышала Света и обрадовалась, а потом огорчилась: ей негде было ночевать.
Боясь, что ее арестуют как бродягу, девушка заночевала в ближайших кустах, а с первыми лучами солнца пригладила прическу и вышла к школе.

До этого дня Света никогда не голодала. Дней, когда на столе не было хотя бы хлеба, девушка не припоминала. Но тратить деньги, не зная своего будущего, было страшно. Возвращаться домой тоже не хотелось. Поэтому, не обращая внимания на головную боль, Света пошла в школу.

- Учительницей когда-нибудь работали? – спросила завуч девушку.
- Нет, - ответила Света.
- Экзамен на право учительской деятельности сдавали? – раздался новый вопрос.
- Нет, - грустно ответила Света.
- Я скажу, где можно сдать, - сказала Александра Леонидовна.
- Не сочтите мою просьбу дерзостью, - робко начала Света, - Но можно мне хоть какую-то часть жалования выдать заранее? У меня семья голодает, сестренкам есть нечего, я им хотя бы хлебушка куплю…
Александра Леонидовна сначала изумилась, а потом сказала:
- Я вас вижу впервые в жизни.
- Я вам паспорт заложу, если что – вы меня легко через полицию найдете… - чуть не плача, сказала Света.
- Хорошо, - ответила женщина, - Четверть от жалования сейчас, остальное в день зарплаты.
Не веря своему счастью, Света отдала паспорт, получила на руки заветные деньги и помчалась снимать комнату неподалеку.

Найти комнату оказалось более простым делом. Света практически сразу нашла скромное жилье по доступной цене и заселилась в него. Прибросив в уме возможные траты, Света поняла, что она даже сможет себе позволять и кашу, а не один только хлеб. Еще больше повеселев, девушка могла сказать с уверенностью: жизнь налаживается.

               
Глава 2

До начала учебного года оставалось чуть больше недели. Класс уже был подготовлен к приходу новых учеников, поэтому работы у Светы не было. С учетом сложившейся ситуации с деньгами девушке практически не приходилось готовить: купил хлеб, сварил кашу – и достаточно.
Иногда к Свете приходили мысли о том, что необходимо где-то подзаработать, но как – девушка не представляла. Швейной машинки не было, как подзаработать иначе, Света не представляла. От обилия свободного времени было довольно скучно, но дела никак не находились.
Не привыкшая сидеть без дела Света: дома, чтобы высвободить мать, которая бы пошла подрабатывать шитьем, девушке приходилось заниматься хозяйством, а в часы отдыха девушка просто читала, не могла поверить своему счастью и все время пыталась вспомнить, что она забыла сделать, но из раза в раз приходила к выводу, что она может просто отдохнуть.
Книг в новом доме Светы не было: они остались у родителей и сестер. Не имея возможности посидеть за чтением, девушка решила просто праздно побродить по улицам.

Света шла, смотря по сторонам. Казалось, девушка никогда в жизни или уж лет десять точно так не бродила. Хватало домашней работы, а свободное время можно было потратить за чтением книг. Сейчас же Света с удивлением рассматривала город и замечала, что вон тот дом, который ее иногда удивлял в детстве своей формой, начал разваливаться, а вместо брусчатого дома построили каменный. Пару раз Света находила мелкие монетки и их хватило бы на покупку кислой капусты или моченых огурцов, но девушка решила пока что не шиковать: кто знает, что будет дальше?

Незаметно для себя девушка дошла до родительского дома. Больше от скуки, нежели от желания узнать, как у них дела, Света вошла внутрь.
- Ну что, Фотиния, нагулялась? – спросил Василий, взглянув на дочь, - Поголодала пару дней, побыла в шкуре бродяги и образумилась? Проходи, даже наказывать тебя за это не буду.
- Нет, я просто пришла рассказать, что хорошо устроилась и чтобы вы за меня не волновались, - ответила Света, - Буду работать учительницей, жилье тоже себе нашла.
- Лучше бы жила дома и работала учительницей, - сказал Василий.
- Школа слишком далеко от дома, туда каждый день не набегаешься, - ответила Света.
Конечно, причина отказа Светы была в другом. Во-первых, хотелось свободы, самостоятельности. Не хотелось слушать очередных реплик о замужестве, рисковать снова быть битой. Но, что самое главное, как бы это ни казалось в глубине души диким для Светы, она могла бы вести достаточно роскошную жизнь на свои восемьдесят рублей. Конечно, часть будет уходить за оплату жилья, что-то будет отложено на черный день, но сама мысль о том, что она сможет покупать себе все и, что самое главное, не видеть ежемесячный спектакль о единственном кормильце, радовала девушку.
Света осознавала, что если она будет делиться деньгами с семьей, это будет правильно, но надежда на то, что теперь она будет есть только то, что хочется, грела душу девушки.

Погостив немного дома, Света попрощалась и пошла к себе. То ли от забывчивости, вызванной радостью от возвращения дочери, то ли умышленно Анна не позвала Свету за стол, поэтому домой девушка ушла голодная. Какое-то раздражение от того, что в печи стоит борщ с мясом, а ее выпроводили восвояси, привело к тому, что Света горько заплакала.
Дома девушку ожидали остатки каши и чай с хлебом. От этих мыслей Свете стало еще горше и девушка опустилась на лавочку, закрыв лицо руками.
Вечерело. На улицу начали выходить желтобилетные женщины. Среди тех, кто опустился на самое дно, Света была самой красивой и опрятной.
- Работаешь? – спросил какой-то мужчина, подойдя к Свете.
- Да, - с радостью ответила девушка. На внезапно свалившиеся деньги она бы прикупила себе муки, яиц, мяса.
- Сколько возьмешь? – раздался вопрос.
- Сколько дадите, - ответила Света.
- Пошли, - сказал мужчина.

По дороге Света решила уточнить, что именно ей придется делать, ведь неизвестность немного настораживала.
- Что мне нужно будет сделать? – спросила девушка.
- Ничего особенного, все обыкновенно, сама скоро увидишь, - раздалось в ответ.
- Я хочу заранее знать, к чему готовиться, - сказала Света.
«Щипать и потрошить кур ненавижу, а вот уборку бы с удовольствием сделала», - подумала девушка.
- Без извращений, - коротко ответил спутник.
- Я не проститутка! – возмущенно крикнула Света, обо всем внезапно догадавшись.
Девушка резко прибавила шаг и буквально побежала по улице домой.

Света вбежала в свою комнату, зачем-то заперла дверь, будто боясь, что ее будут преследовать, а потом упала на кровать, горько плача. Девушку трясло, было страшно от того, что могло быть дальше, если бы она вовремя не спросила, а спутник оказался бы не слишком порядочным человеком. Едва Света успокоилась и перестала переживать из-за произошедшего, в дверь постучали.
- Кто там? – испуганно спросила девушка. Мысли о том, что ее выследили и догнали, снова появились в голове Светы.
- Света, открывай, это Арина, - раздалось в ответ.
Арина была одной из соседок Светы. Эта женщина лет сорока пяти не особенно нравилась ей, хотя и не раздражала слишком сильно. Торговка на рынке и ее муж-пьяница не приносили Свете хлопот, хотя и видеть их не хотелось.
Девушка открыла дверь и удивленно посмотрела на Арину.
- Света, моя пьянь только что сожрала твою кашу, - сказала Арина, - Ты на будущее не оставляй ничего не кухне, может не остаться. А раз я все видела, то должна как-то тебе это возместить. Мою кашу будешь? Стояла в кастрюле рядом, остывала, вот он и перепутал.
- Да, буду, - от безысходности сказала Света – оставаться совсем без ужина не хотелось.
Арина привела Свету на кухню и положила ей полную тарелку каши. Глядя на густую кашу на молоке с легкими вкраплениями топленого масла, девушка подумала:
«Молодец, что мою кашу сожрал, такую бурду из одной воды есть было противно».
Безусловно, на будущее Света приняла для себя решение больше никогда не оставлять еду вне комнаты, но сейчас девушка была рада сложившейся ситуации.

Вымыв посуду, Света поблагодарила Арину и вернулась в свою комнату. После неожиданно вкусного и плотного ужина девушка с успокоением подумала:
«Ну и ладно, продержусь этот месяц на хлебе да каше, покуда отец болел, мы так и жили».
О том, что в те две недели ее каждый день подкармливала сердобольная соседка, Света именно в этот момент не вспомнила.

               
Глава 3

До начала учебного года оставался всего один день. За дни самостоятельной жизни Света успела понять, что не все так просто. Ведь даже в дни болезни отца ее подкармливала соседка, посылая какие-нибудь гостинцы или усаживая к себе за стол. Сейчас же от столь непривычно скромного питания начала болеть голова.
Единственным верным решением казалось занять снова денег у кого-то, чтобы вести более-менее привычный образ жизни, ведь, как прекрасно понимала Света, еще месяца в таком режиме она бы не выдержала. Однако снова идти к завучу было стыдно, кроме того, девушка боялась, что Александра Леонидовна может лично пойти к ним домой, чтобы увидеть все своими глазами, и обман раскроется. В самых страшных мыслях Света видела, как ее увольняют из школы, отец выплачивает за нее долг, а потом она еще долго будет сидеть в подполе. Совсем некстати вспомнился сон, приснившийся сегодня, в котором Света не смогла работать, была вынуждена уволиться из школы, жалования за несколько дней работы не хватило покрыть долг, Василий выплатил Александре Леонидовне остаток долга, после чего Света была избита отцом и заперта в подполе. Девушка проснулась с гулко бьющимся сердцем и пообещала себе, что не допустит такого развития событий.

Однако тоска по борщу с мясом не проходила. С горя Света решилась пойти в школу и попросить завуча о какой-нибудь работе.
- Александра Леонидовна, я бы хотела попросить у вас какую-нибудь дополнительную работу, - сказала Света, - Денег нет совсем.
- У вас будет неплохое жалование, должно хватить на все, - ответила женщина, - А работы у меня нет никакой.
Огорченная Света хотела, было, идти восвояси, как вдруг услышала фразу завуча:
- Могу выдать вам еще одну четверть от жалования. Но оставшуюся половину – в день зарплаты.
Донельзя обрадованная Света долго благодарила Александру Леонидовну, а потом, вернувшись домой, спрятала деньги подальше и решила сегодня же пойти и купить каких-нибудь продуктов: теперь девушка могла позволить себе и яйца, и мясо.

На более-менее привычном режиме питания все вошло в норму. И теперь, забыв о бытовых проблемах, Света сосредоточилась на завтрашнем дне: нужно было выходить на работу, а как именно проводить уроки, девушка не представляла.
Безусловно, Света знала какие-то базовые моменты, читала нужные книги. Но девушка не представляла, как именно все это будет проходить в реальности. Несколько часов пытаясь вникнуть в суть, Света решила отложить бумаги и довериться себе и своему внутреннему чутью.

Завтра настало скоро. Света, немало волнуясь, вошла в класс и сказала:
- Здравствуйте, меня зовут Светлана Васильевна и я буду вашей учительницей.
Как вести себя с маленькими детьми Света знала, однако, такое количество ребят сразу девушка видела впервые. Первый урок прошел спокойно, на втором и третьем тоже не было ничего из ряда вон выходящего, но на четвертом уроке на задних партах началась шуточная драка. Сначала ученики легонько толкались, когда Света отворачивалась к доске, но, чуть позже, когда, заигравшись, рассчитать силу было сложно, кто-то кого-то ударил уже сильно и завязалась настоящая драка.
Света не помнила, чтобы кто-то из ее сестер дрался. Девушка не сомневалась, что это было, причем не раз, однако, видеть своими глазами и, соответственно, разнимать дерущихся ей не приходилось.
- А ну быстро все прекратили! – крикнула Света, но возглас девушки остался незамеченным.
«Растаскивать?» - подумала Света и оттащила того ученика, который был к ней ближе.
- Ты встал в этот угол, ты – в этот, ты – вот сюда, а ты – туда, - скомандовала девушка.
Вроде бы, все успокоилось. Света продолжила урок и, краем глаза, заметила, что мимо ее класса по коридору проходила завуч, слегка задержалась возле приоткрытой двери, а потом пошла дальше.
 
Ближе к концу урока Света разрешила наказанным вернуться на свои места. Когда окончился учебный день и дети разошлись по домам, Света с некоторым облегчением выдохнула и подумала:
«Все равно, пока не отработаю долг, увольняться нельзя. И идти мне все равно больше некуда».
- Светлана Васильевна, и за что же у вас сегодня были ученики так равномерно по углам расставлены? – спросила завуч девушку.
Света не заметила, как женщина вошла в класс, поэтому даже чуть испугалась от неожиданности.
- Подрались, Александра Леонидовна, - коротко ответила девушка.
- Все может быть, поэтому вы не удивляйтесь, - сказала завуч, - Но если что – спрашивайте, я подскажу.

Женщина вышла из класса. Света немного постояла у окна, а потом пошла домой. Нельзя было сказать, что ей понравилась эта работа, хотя другого для себя она так и не смогла увидеть. Донельзя вымотанная, Света пришла в свою комнату, легла на кровать и подумала:
«А на фабрике рабочий день еще нескоро закончится».
Эта мысль не слишком обрадовала Свету, однако, невольно пришедшая в голову мысль, что на фабрике меньше зарплата, кое-как успокоила девушку.

Второй рабочий день не обрадовал и не огорчил Свету. Ничего особенно выдающегося не произошло, поэтому мысли о том, что можно просто пойти в богатый дом горничной и, тем самым, решить вопрос с жильем, пусть и жалование будет меньшим, нежели в школе, начали казаться Свете неправильными. Тем более, что на ум невольно пришли истории, рассказанные отцом. Света не знала, правда была это или нет, но ситуации невольно заставляли поволноваться.

Несколько лет назад одна из старших сестер Светы робко попросила разрешения у отца пойти в богатый дом, расположенный неподалеку, горничной. Девушке хотелось хоть немного помочь своей семье, но Василий был непреклонен:
- Своей дочери заниматься развратом не позволю.
- Но я ведь буду просто наводить порядок другим людям, - удивилась Оля.
- Одним порядком не отделаться, - сказал Василий, - В свободное время грешить с хозяином придется. Ирина, что живет за три дома от нас, тоже горничной работала. Сейчас пузо на лоб лезет. Только стало это заметно – выгнали ее прочь, не заплатив жалование. А Фроську помнишь? Была горничной у полицмейстера, понесла, избавилась от ребенка. Так он узнал об этом, обещал завести дело и отправить ее в Сибирь, а потом сменил гнев на милость и она еще долго собой все свои грехи отрабатывала. Снова понесла, снова избавилась от ребенка, но, к счастью, про второй раз он не узнал. Еле унесла девка ноги, чуть оклемалась и на фабрику устроилась. Так вот, если не хочешь, чтобы я тебя из дома выгнал – даже думать не смей о такой работе. Знаю я этих профурсеток, ничего делать не умеют, а жить хорошо хотят. Не допущу, чтобы моя дочь таковой стала.

Вскоре Ольга вышла замуж и этот вопрос был закрыт. Но рассказы отца не смогли пройти мимо Светы, девушка их хорошо запомнила и, не понимая, являются они правдой или выдумкой человека, который не хотел, чтобы его дочь работала подобным образом, решила не рисковать.
«Здесь больше зарплата, здесь точно никто не будет требовать от меня лишнего», - подумала Света, - «И долги нужно отработать, иначе мне конец. Отец не простит, если я вернусь домой с долгами».

               
Глава 4

Вскоре все проблемы Светы более-менее утряслись. Девушка начала входить в курс дела, а выдача первого жалования окончательно успокоила Светлану. Конечно, на половину, которая ей причиталась, ведь первую половину Света уже успела потратить, шиковать не приходилось, но девушка могла вздохнуть с облегчением, что отныне она уже никому и ничего не должна.
Не раз и не два Свете снились кошмары из-за этих денег. Девушка в своих снах то теряла деньги, то ее грабили, то муж Арины как-то находил эти деньги и пропивал их, после чего, совершенно неизменно девушка не могла отдать долг, куда-то пыталась скрыться, а Александра Леонидовна неизменно шла с паспортом Светы в полицию и девушку арестовывали. Каждый раз Света просыпалась в холодном поту и не сразу могла успокоиться: слишком реалистичные были сны.

В начале октября Света решила снова навестить родителей. Зная, что она зарабатывает сама себе на жизнь, девушка очень надеялась на теплый прием, но его не было.
- Рассказывай, дочка, как ты зарабатываешь деньги, а потом их на оплату жилья да развлечения спускаешь, - сказал Василий, - Нет, чтобы жить с нами и отдавать все бедной матери.
- Зарабатываю учительской работой, - ответила Света, - Дети всякие. Кто-то спокойный, кто-то дерется. Кто-то учится, кто-то спит в классе. Мы-то с сестрами не дрались на глазах у старших никогда. И я не видела, чтобы кто-то из малых дрался.
«Потому что сразу бы обе стали виноватыми», - подумала Света.
- Зато ты сейчас еще хуже себя ведешь, нежели бы дралась, - сказал Василий, - Жила бы, дочка, дома да работала себе спокойно. Всем бы лучше было.
«Всем, да не мне», - подумала Света и сказала, - Школа больно далеко.
- А ты вставала бы пораньше да шла туда, - ответил Василий, - Вроде, из простой семьи, а замашки барские, ходить уже лениво.
- За два часа с трудом дойду, это еще затемно вставать придется, - сказала Света.
- А как ваш единственный кормилец затемно на завод встает? – спросил Василий.
- Мне никогда не стать такой же достойной, как ты, - съязвила Света.
Василий не понял мысль дочери, сочтя ее слова весьма справедливыми, поэтому решил сменить тему.

Вечер в кругу семьи прошел обыкновенно. Света была уверена в том, что окажется в центре внимания, ее будут расспрашивать о работе, о самостоятельной жизни, однако, ничего такого не произошло. Выросшая в тени старших и младших сестер, девушка очень хотела выделиться среди них, однако, что Василий, что Анна не посчитали, что дочь достойна того, чтобы ее выделить из толпы. В Анне сидела какая-то обида за то, что Света ушла и, если решит обвенчаться с кем-то, то может и не известить об этом родителей, не попросить благословения. Василий больше переживал за финансовую сторону вопроса и то, что пусть с уходом Светы их расходы чуть уменьшились, зарплата дочери значительно бы улучшила их материальное положение. Кроме того, мужчина злился на дочь за то, что она пошла работать, хотя это не положено женщине. Василий считал, что место женщины дома, мать должна вести домашнее хозяйство, а дочери, пока не выйдут замуж, помогать ей в этом.
Часа хватило, чтобы девушке стало слишком тоскливо находиться дома, поэтому, под предлогом позднего часа и дальней дороги, Света вышла из дома. Ее снова не усадили за стол, как дорогого гостя, хотя мать, как прекрасно помнила Света, для неожиданно пришедших гостей всегда доставала из печи все, что было сготовлено, а для «особливо дорогих гостей», как любила говорить женщина, всегда доставалась солонина. Света безумно любила солонину и всякий раз была счастлива, когда мать давала и им с сестрами по ломтику.
Девушка не надеялась на то, что по случаю ее прихода домой мать достанет солонину, но хотя бы чай и более душевные разговоры она ждала с нетерпением.
Окончательно огорчившись, Света приняла решение не ходить так часто к родителям, чтобы не расстраиваться.

Света вышла на улицу и прошла два квартала быстрым шагом, чтобы уйти подальше от дома, потом сбавила темп. Бежать было некуда, поэтому домой девушка решила дойти, не торопясь. Света снова шла, глядя по сторонам и замечая все вокруг.
«Вот мужичок лезет в дом через окно», - думала Света, - «Либо к любимой, либо домой тайком возвращается. Вот девочка плачет, держа дневник в руке. Эх, девочка, не надо плакать, иди смело домой. Меня за плохие оценки никогда не ругали, разве что за замечание по поведению отец мог ложкой по лбу стукнуть. И то, не так часто это было, чтобы переживать…»
Незаметно для себя Света погрузилась в воспоминания. Ее никто не заставлял ходить в школу.
«Устала? Хочется дома посидеть?» - вспоминала Света, - «Мать всегда находила работу и вместо уроков были другие хлопоты. А вот за прогулы отцовой плеткой всыпать могла. Не так, конечно, как папа, но тоже мало приятного. Поэтому проще было пойти на уроки, поспать за партой, получить замечание и не переживать, что все станет известно отцу».

На ум Светы пришел еще один случай: однажды, примерно за пару лет до окончания школы, она прогуляла уроки и это стало известно матери. Под крики о том, какая дочь лентяйка, Анна взялась за плетку и несколько раз ударила дочь. На следующий день Света, разозлившись на свою глупость, ведь мать ее увидела в урочное время неподалеку от дома, решила прогулять уроки уже не так беспечно, но вскоре была замечена учительницей и приведена домой.
- Снова за свое взялась? – возмутилась Анна, - Вечером все отцу расскажу.
Василий, придя домой и услышав от жены все, что произошло, сразу же велел Свете выйти в сени.
- Рассупонься, - сказал мужчина и, увидев у дочери несколько красных полос, пошел к жене.
- За что Фотьку  наказывала? – спросил Василий.
- Вчера тоже школу прогуляла, бессовестная, - ответила Анна.
- Слабо наказала – сегодня снова за свое взялась, - сказал Василий, - Сразу надо было мне говорить.
Не жалея сил, Василий выполнил, как ему казалось, отцовский долг, после чего мужчина сказал дочери:
- Сегодня без ужина, неделю на хлебе и воде просидишь, бессовестная.
Василий проводил взглядом убегающую к себе дочь, пришел в комнату и обратился к жене:
- Будет лентяйничать – сразу говори. Надо будет – снова шкуру спущу.
Этим же вечером Анна пришла к дочери и сказала:
- Это еще отец не знает про то, что ты месяц назад уроки прогуляла. Не хочешь – завтра учиться не ходи, я тебе работу по дому найду.
- Не надо, я и без того два дня пропустила, - ответила Света и подумала, - «Еще мне не хватало по дому работать в таком состоянии».

Незаметно для себя девушка увидела группку молодых людей, которые сидели на лавочке возле дома и о чем-то неспешно разговаривали.
- Завтра в шесть вечера здесь же, - донеслось до слуха Светы.
«Наверное, студенты веселятся», - подумала девушка, - «А что, приду, будто бы ошибусь адресом и повеселюсь вместе с ними. Скучно же дома одной сидеть по вечерам, а тут даже не так далеко от моей комнаты».
Запомнив адрес и несколько раз повторив его про себя, Света направилась домой.

               
Глава 5

Практически с самого утра Света думала только о том, что сегодня в шесть вечера ее будет ожидать приключение. Пока ученики решали примеры, девушка думала, как именно она придет, что скажет, как отреагирует, если ее попросят на выход.
«Скажу, что шла к знакомым, но ошиблась адресом», - решила Света, - «Говорят, на таких многолюдных праздниках чужих сразу не определяют, а если и определят – все равно пригласят к столу. Посижу, повеселюсь, отдохну. А то все книги да дети, дети да книги».
Безусловно, временами Свете было скучновато. Девушка читала те книги, которые могла достать, шила для соседки Глаши, которая жила через одну комнату от нее, юбки, которые та продавала где-то, иногда сидела за чашкой чая вместе с Глашей, но круг общения Светы был более чем скромен. С Ариной Света практически не разговаривала, с другими соседями тоже не имела дел, а с Глашей Света могла побеседовать иногда, но никогда не выходила за рамки обсуждений цен на продукты и погоды на улице. Рассказывать о себе не хотелось, узнавать, куда Глаша продает юбки – тоже. Девушка знала, что Глаша умеет шить, но делает это крайне медленно, поэтому даже нанять кого-то и заплатить ему за работу будет выгоднее – больше юбок продаст.
Света пусть и нуждалась в деньгах, но решила этот лишний заработок откладывать на черный день – мало ли, вдруг срочно понадобятся деньги.

После свободного для Светы времени на уроке арифметики настала перемена. Краем глаза наблюдая за резвящимися учениками, девушка окончательно убедилась в том, что пойдет именно с тем поводом, который она придумала. Радость от наконец-то завершенной мысли придала Свете сил и девушка, успокоившись, внимательнее присмотрелась к классу: Коля мазал мелом ее стул.
- А теперь быстро взял тряпку и все вытер, - скомандовала девушка.
- Простите, Светлана Васильевна, не жалуйтесь на меня маме, - погрустнев, сказал Коля.
- До конца дня будешь вести себя тихо – не буду жаловаться, - ответила Света.

Невольные воспоминания пришли в голову девушки: когда-то давно, в младших классах, ее одноклассницы налили масла на стул учительницы. Света не принимала в этом участия, не поддерживала девочек, но и не осуждала их: заменяющая учительница была слишком вредной. По шепоткам и смешкам в классе женщина выделила четырех девочек, среди которых была и Света и из которых виноваты были только две, и написала всем замечания в дневник. Свете было обидно, что и она оказалась виноватой, ведь в ситуации даже не разобрались, хотя подобное ее не слишком удивило: если мать не могла определить, кто из сестер сделал что-то не так, виноватыми сразу же считались все, поэтому быть наказанной за кого-то Свете было не впервой. Вполне традиционно получив ложкой по лбу от отца, Света больше смеялась над ситуацией, нежели переживала из-за нее.

Коля сдержал свои обещания и до конца дня вел себя более чем достойно. Обрадованная прекрасным завершением дня, Света сначала зашла домой, чтобы переодеться в более нарядное платье, немного отдохнула, а потом пошла по заветному адресу.
Света ожидала увидеть либо скромный студенческий праздник, либо богатое застолье. Однако, войдя в дом, девушка увидела какой-то столик вдалеке и небольшую очередь.
- Куда очередь? – шепотом спросила Света крайнего.
- Местный благотворитель решил поиграться в благодетеля и всем нуждающимся раздает продукты, - ответил молодой человек, - А наш курс решил объесть его и посмотреть, как долго продержится его конторка, если сюда будут ходить все подряд. Ну и, сама понимаешь, дармовые продукты – вещь хорошая. А ты откуда узнала об этом заведении?
- Мимо проходила – случайно услышала, - ответила Света.
Очередь двигалась быстро и вскоре Света получила в руки полбуханки хлеба и три яйца.
- Бедненько сегодня, скоро загнется его начинание, - рассмеялся кто-то на улице, - Раньше булку хлеба давал, крупу, овощи…
- С паршивой овцы хоть шерсти клок, пока она не подохла, - раздался другой голос, - Шикуем, ребятки, сегодня у нас праздник. Аж целых три яйца!
- К Васютке айдате! – сказал еще кто-то, - Посидим, побалакаем.
«Ну а что, мелочь, а приятно», - подумала Света, - «И завтра сюда приду».
- Ой какая новая дивчина, - раздалось совсем рядом, - Тоже этого шута горохового объедаешь?
- Можно и так сказать, - ответила Света.
- Пошли с нами, у нас весело, интересно, - услышала девушка и сказала, - Одну секундочку, сейчас продукты домой унесу.

Света быстро сбегала домой и вернулась к своим новым знакомым. Это были, как позже узнала девушка, Витька, Терентий, Зенон и Максим. Многие смеялись над таким набором имен и в шутку предрекали печальную кончину, как у их дальних предков, но молодые люди, имена троих из которых так странно совпали, предпочитали отшучиваться, слыша подобные высказывания.
Света воспитывалась в строго патриархальном стиле, поэтому была уверена в том, что в подобную компанию, состоящую только из молодых людей, отец бы ее не отпустил. Свету в принципе не особенно любили отпускать куда-то, считая это праздным времяпрепровождением, которое может пагубно влиять на неокрепший ум девочки и растлевать ее, однако, Света находила выход и из этой ситуации, просто приходя домой позже, а не сразу же, когда заканчивались уроки в школе. Василий и Анна не следили за тем, сколько было уроков у дочери и когда она вернулась, поэтому задержки на час-полтора их не беспокоили, а дольше Света никогда не задерживалась.
Отпрашиваться из дома было бесполезно. Анна всегда отвечала отказом на подобные просьбы, считая, что нечего страдать ерундой, поэтому каждый раз, когда Света хотела куда-то уйти, девушка слышала отказ.

- Мама, можно мне сходить к Гале? – как-то спросила Света мать.
- Нет, нельзя, сиди дома, - ответила женщина.
- Я ненадолго, скоро вернусь, - решила попросить девушка.
- Не успокоишься – скажу отцу, пусть плетки даст за непослушание, - ответила Анна.
Обычно после угрозы рассказать все отцу Света успокаивалась, однако, в этот раз желание пойти куда-то было превыше голоса разума.
- Мама, не говори папе, я вернусь через час, - сказала Света.
- Тебе вечером от отца влетит, а если уйдешь куда-то – точно шкуру спустит, - ответила Анна.
Угроза быть сильно избитой испугала Свету и девушка никуда не пошла. Вечером, едва Василий вернулся домой, Анна сказала мужу:
- Фотинья сегодня не слушалась, перечила.
- Фотинья, иди в сени и рассупонивайся, - сказал Василий и спросил жену, - Сильно пререкалась?
- Не очень, но не слушалась меня, - ответила Анна.
- Значит, надо напомнить, что родителей нужно слушаться, - сказал Василий.
В тот день Свете попало не слишком сильно. После десятка ударов мужчина сказал:
- Будешь снова не слушаться – шкуру спущу. Иди, свободна.
После подобных обещаний куда-то уходить или даже отпрашиваться уже не хотелось, Света предпочитала задерживаться после уроков, но не рисковать снова быть наказанной.

Сейчас же девушке хотелось возместить все неотгулянные деньки. Поэтому Света с удовольствием сидела в квартире, которую снимали молодые люди, и пила с ними чай.
- Может, барышня чего покрепче желает? – спросил Максим.
- Можно и чего покрепче, - ответила Света и подумала, - «Хоть попробую, что это отец пил».
Максим достал из шкафа бутыль с самогоном, отрезал несколько кусков колбасы, налил Свете и остальным стопки до краев и сказал:
- За счастливое будущее!
- За счастливое будущее, - повторила Света и залпом выпила самогон.
Казалось, все внутри у девушки заполыхало. Света спешно взяла кусок колбасы, зажевала самогон и услышала вопрос Максима:
- Повторим?
- Нет, спасибо, лучше чаю, - ответила Света.
- Как желаете, - ответил молодой человек.
Вскоре разум начал будто улетать. Света чуть ли ни засыпала сидя и единственное, о чем думала, так это то, что спать надо дома, а не в гостях.
Остальные, тем временем, выпили еще по паре стопок.
- Светлана, Светик наш в окошке, вот скажи мне, как человек со стороны, - сказал Зенон, - Хорошо ли живет наш народ? Нужно ли что-то менять?
Невольно на ум пришел пьяный бред, который любил говорить отец, когда выпьет. Решив, что это у всех так бывает, Света ответила:
- Плохо, Зенончик, просто ужасно. В нищете народ живет.
Света больше имела в виду свою семью и, может быть, свою нынешнюю ситуацию. Зенон же, услышав ласкающий душу ответ, сказал:
- А менять что-то надо?
- Надо, - ответила Света, - А как – не знаю.
- И я не знаю, - сказал Зенон, - Но как узнаю – скажу тебе первой. Или почти первой.

Не слишком скоро девушка протрезвела. Неожиданно для себя поняв, что уже поздно и ей пора идти домой, Света сказала новым знакомым:
- Наверное, мне пора. До свидания.
- Светик, приходи к шести завтра, туда же, - сказал Зенон, - Сначала объедим этого нахала, потом сходим к нам в гости, языки почешем.
- Обязательно, - ответила девушка.

Домой Света возвращалась счастливая. По мнению девушки, ей всю жизнь не хватало именно подобных встреч: посиделок за разговорами. С сестрами Света не делилась сокровенным, боясь, что кто-то из них доложит это родителям, а с подругами она никогда не оставалась так надолго. Полная радости, Света вернулась домой и подумала:
«Какие замечательные ребята, я так рада, что с вами встретилась!».

               
Глава 6

На следующий день Света с нетерпением ждала не то раздачи продуктов в шесть вечера, не то следующей встречи с ребятами. В ожидании вечера все трудности, которые иногда казались невыносимыми, стали вдруг легкими и малозначительными.
- Коля, на перемене ты останешься в классе, - легко сказала Света расшумевшемуся ученику.
Нередко подобные решения давались девушке с трудом, но сегодня слова будто сами лились из уст Светы.
Другие мелкие неприятности уж тем более не могли огорчить девушку, поэтому Света окончила рабочий день на удивление легко.

Придя домой, Света не чувствовала себя уставшей, как это иногда бывало. Казалось, девушка могла бы проработать еще столько же, даже без перерыва. Света взяла с подоконника кастрюлю с уже надоевшей кашей и пошла на кухню, чтобы разогреть ее. Как раз оставалось совсем немного, чтобы поесть один раз. На ужин, согласно плану, оставался чай с хлебом и неожиданно перепавшие вчера яйца.
«Да когда я уже смогу себе позволить борща с мясом?» - с тоской и некоторой злостью выдохнула Света, - «Сколько можно-то?»

Вскоре нужно было идти за продуктами. С некоторым волнением и нескрываемым любопытством девушка пошла в назначенное место.
- Сегодня только хлеб выдают, видать, запал совсем поугас, - говорили люди, выходящие из дома.
«А что, хлеб – тоже нужный продукт, хоть его не покупать», - подумала Света, однако, за несколько человек до нее закончился и хлеб.
- Больше помощи не будет, - громко объявил человек за столиком, - Все окончено.
В толпе раздались недовольные возгласы. Света стояла, больше поглощенная любопытством, что будет дальше, нежели из-за нужды.
- Светик, здесь оставаться не стоит, добром не кончится, - подошел к девушке Витя и потянул ее за руку, - Наблюдать нужно с безопасного расстояния.
- Хорошо… - растерянно ответила Света.

Витя оказался прав. Гул нарастал, начали раздаваться крики, которые были все громче и громче, а потом, когда девушка уже отошла на безопасное расстояние, начались беспорядки.
- Полиция сейчас приедет, - сказал Витя, - Хорошо, что все наши успели выйти, им не достанется. А то кто знает, арестуют еще, в сибирке* продержат. Не будут разбираться, кто прав, а кто виноват.
Свету мало удивили слова Вити. По принципу «не знаешь, кто виноват, значит, виноваты все» прошла почти вся жизнь девушки. Невольно на ум пришли непрошеные воспоминания.

Свете десять лет, она только вернулась домой из школы. Ничто не предвещало беды, как вдруг неожиданно раздался голос Анны:
- Кто сегодня собрал яйца и снес их на карусель?
Вполне ожидаемо ответа не последовало. Кто-то из сестер действительно не знал, чьих это рук дело, кто-то знал, но был принят в долю, а кто-то даже не расслышал слова матери.
- Значит, в доле все, раз молчите, - сказала Анна, - Сегодня без обеда все.
Злясь то ли на мать, то ли на сестер, Света уселась на свое любимое место в комнате и сказала:
- Пусть та бессовестная, кто не призналась сразу, пойдет к маме, признается хотя бы сейчас и попросит не наказывать нас.
- Марина слишком довольная сидит, это точно она, - предположила Ольга, - Марина, иди к маме, признавайся.
- Это не я, не начинайте, - ответила Марина.
Слово за слово началась драка. Услышав шум, Анна пришла в детскую, увидела трех дерущихся дочерей и, разняв их, отправила до вечера в подпол. Даша, которой принадлежала идея отнести яйца на карусель, подумала:
«Зря ты, Маринка, в эту драку ввязалась, вместе на карусель ходили, но я же сдержалась, не стала лезть, куда не надо…»
О другом случае, когда кто-то украл из кармана Василия несколько монет, а потом отец выдрал всех, Света предпочитала не вспоминать.
«А тогда уж точно ни за что влетело», - подумала девушка.

- Светик, ты о чем задумалась? – слегка толкнул в бок девушку Терентий, - Максима не видела? Он что, внутри остался?
- Да так, детство вспомнила, - ответила Света, - Максима не видела, не знаю, где он.
С нескрываемым беспокойством Терентий огляделся по сторонам, но Максима нигде не было.
- Наверное, пойдемте на квартиру, все равно внутрь идти глупо, сами пострадаем, - сказал молодой человек.

Света шла, расстраиваясь то ли из-за Максима, то ли переживая из-за того, что и она могла остаться там внутри.
- Ладно, что теперь поделать, подержат его в сибирке и отпустят, - сказал Витя, - Не посадят же в тюрьму, если он сам глупостей не натворит.
- А вдруг ему там бока намнут? – предположил Зенон, - В давке.
- Может, обойдется, - ответил Витя.
Молодые люди уже почти дошли до квартиры, как вдруг увидели, что навстречу им идет Максим.
- А вам не хватило, что ли? – удивился молодой человек, - Я решил занести булку домой, смысл с ней таскаться?
- Мы боялись, что ты внутри остался, там уже беспорядки начались, - ответил Терентий.
- Все обошлось и это главное, - сказал Максим, - Самым первым давали хлеб и яйца, мне только хлеб достался, а потом, я слышал, уже все кончилось. Прикрыли они лавочку, быстро она сдохла.
- И поделом ему, не будет больше в благодетеля играть, - сказал Зенон, - Аж противно наблюдать было за этими рожами, которые думали, что благое дело делали.
- Много чести их обсуждать, айдате чай пить, - предложил Витя.

Свете было приятно, что разговоры снова вернулись в мирное русло. Обсуждения какого-то непонятного благодетеля и его дармовые продукты не были так уж нужны девушке, однако, у ребят можно было не только попить чай, но и приятно провести время.
- Так вот, Светик, не желаешь ли самогончику? – спросил девушку Зенон.
- Лучше чаю, - ответила Света.
- Как желаешь, - сказал Зенон, - Ну что, может, снова пообсуждаем ситуацию в стране? Или ничего нового не придумала?
- Не придумала, - ответила Света. Девушка немного помолчала и сказала, - Я думала, вы по пьяни, как отец, ерунду треплете, а вы и натрезвяка об этом задумываетесь.
- Так что, Светик, ты разве не поддерживаешь нас? – спросил девушку Максим.
- Я не представляю, что можно сделать, поэтому не вижу смысла обсуждать то, в чем не понимаю, - ответила Света.
- А если бы знала – обсуждала бы? – спросил Максим.
- Да, - четко ответила Света, - Разумеется.
- Тогда, как только я смогу тебе все рассказать от и до, как есть, обсудим это? – снова спросил Максим.
- Да, обсудим, - ответила Света.

Света не придала особенного значения словам Максима, так как даже не думала, что молодые люди могут быть всерьез озабочены попытками создать что-то стоящее. Для девушки это было чем-то, вроде пустых разговоров, которые она слышала иногда. Отец со своими знакомыми по заводу иногда ругал начальство, мать в сердцах называла руководство завода разными выражениями, особенно, после того, как муж возвращался домой пьяным.
«Доведут человека до скотской жизни!» - было самым пристойным выражением, чаще же Анна ругалась крепче.
Именно поэтому девушка не стала заострять внимания на какой-то фразе, слишком похожей на то, что она уже слышала не раз и не два в своей жизни. Света просто решила наслаждаться приятной компанией и сказала:
- Ребята, давайте еще по чашечке чая, не уходить же мне так рано.
- Конечно, посиди с нами, может, еще погулять пойдем или просто тебя до дому проводим, - ответил Максим.


*помещение для задержанных

               
Глава 7

Света засиделась у ребят практически до ночи. За разговорами время летело незаметно, поэтому девушка, собираясь домой, с изумлением увидела, что на часах уже почти полночь.
- Света, я тебя провожу до дома, уже слишком поздно, - сказал Витя.
Сказать по правде, девушку немного пугала перспектива пойти по безлюдным ночным улицам с малознакомым молодым человеком, ведь кто знает, что у него на уме? С другой стороны, вероятность встретить разбойников пугала Свету не меньше, поэтому девушка решила, что Вите она может хоть как-то доверять, а встретить кого-то посреди улицы будет страшнее.
Дорога до дома не была слишком дальней, однако, с таким интересным собеседником не хотелось никуда спешить. Дойдя до дома, Света позвала Витю внутрь и предложила окончить так захвативший ее спор об образовании.
Суть спора была проста: студент химического отделения Виктор считал, что одинаково учиться должны и юноши, и девушки. Что если девушка хочет, она должна учиться и в университете. Света же считала, что девушке достаточно просто окончить школу и даже аргументы Виктора, что она работает, а не сидит дома, значит, и ей нужно образование, не убеждали Свету.
- Я пошла работать от нужды, - сказала девушка, - И, можно сказать, от своеволия. Была бы почтительной дочерью – не убежала бы вот так из дома. Меня нельзя приводить в пример, а если приводить, то только, как отрицательный.
- Так возвращайся домой, - ответил Виктор, - Попроси прощения у отца и он примет тебя обратно.
- Не хочу, я же сказала, что слишком своевольная, - сказала Света, - Так у меня есть деньги и я могу жить хорошо, а если вернусь домой – деньги отберут, потратят на нужды семьи. И я буду жить чуть лучше, чем жила до начала работы, но зато еще и работать.
- Ты не своевольная, а вредная, - ответил Виктор.
- Женись, воспитай под себя, может, исправлюсь, - рассмеялась Света. Потом девушка добавила чуть серьезнее, - Еще замужества мне сейчас не хватало, из дома ушла еще и поэтому, чтобы не выходить замуж непонятно за кого.
- Еще мне воспитывать кого-то под себя не хватало, - передразнил Свету Виктор, - Что воспитали родители, то и выросло.

Спор плавно перетек в вечер воспоминаний. Света рассказала немного о своем детстве и юности, о простой жизни дочери рабочего завода, Виктор же, как оказалось, был юношей из более интеллигентной семьи. Сын врача и сестры милосердия выбрал и ожидаемую, и, одновременно, не слишком ожидаемую родителями профессию: химик. Мать с отцом почему-то не сомневались, что из Виктора вырастет еще один врач, но и будущий химик вполне устраивал родителей, которые отпустили сына учиться в столицу из Осташкова.
- Мне нравится наш городок: маленький, но уютный, - сказал Виктор, - Но мужикам работать особо и негде. В основном, рыбу ловят, до тридцати лет не доживают. То посреди озера лодка перевернется и поминай, как звали, а если Бог милует – просто здоровье себе так подрывают, что в тридцать пять от чего-нибудь помирают. Сама же понимаешь, в воде постоянно…
Виктор помолчал и добавил:
- У меня старший брат отучился два года в университете, должен был стать врачом. Летом решил не то подзаработать, не то развлечься. Взял лодку, поплыл ставить сети и… Начался шторм, лодка затонула, братик тоже утонул. Тело всплыло через две недели. У самого берега лежал, кто-то отталкивался веслом и потревожил труп, иначе бы, может, и до сих пор не всплыл.
В три часа ночи, казалось, все темы для разговоров были исчерпаны. Отпускать в ночь молодого человека было страшно, поэтому Света предложила Виктору переночевать в ее комнате. Девушка постелила на полу своему гостю и, будто извиняясь, предложила лечь спать именно там, а не на кровати.

Наутро Света накормила завтраком своего гостя, а потом, когда Виктор ушел в университет, решила немного посидеть и отдохнуть – до уроков еще оставалось время.
- Светка, ты уже взрослая девица, но будь осторожнее – принесешь еще в подоле, - сказала девушке Ульяна, еще одна соседка.
- Не мерь всех своей мерой, не всякий мужчина в комнате незамужней девушки – это блудник, - ответила Света, но Ульяна ей не поверила.
В принципе, Света прекрасно понимала, что Ульяна видит все, как это действительно выглядит со стороны, а мать или отец, узнав о том, что в комнате дочери ночевал молодой человек, явно бы не погладили ее по головке, однако, девушка решила не обращать внимания на эти слова.

К Ульяне Света относилась безразлично: уважения к барышне, которая приехала из деревни будто бы на заработки на фабрику, а в реальности была содержанкой аж четырех мужчин сразу, не было никакого. Ульяна не распространялась о своем месте жительства, ходила к мужчинам домой, поэтому легко совмещала четырех человек, а во всяких непредвиденных случаях ссылалась на то, что ей нужно шить юбки для Глаши. Шитье юбок для Глаши было прикрытием Ульяны и девушка, когда к ней неожиданно приехала в гости мать, действительно сидела с утра до ночи за шитьем, попутно объясняя, что на фабрике нет таких хороших заработков, которые можно получить за пошив одежды, а в деревне ее навыки никому не будут нужны. Едва успокоенная мать уехала, Ульяна вздохнула спокойно, надолго забросила опостылевшее шитье, а своим любовникам сообщила, что она съела что-то не то и неделю отлеживалась. Двое из них решили, что Ульяна бегала к бабке для избавления от беременности и, в качестве компенсации возможных моральных страданий, дали девушке немало денег.

Уроки в школе шли своим чередом. На одной из перемен Света вдруг вспомнила о том, что вчера были беспорядки и очень хотела бы узнать, чем они окончились, но раньше окончания уроков сделать это было невозможно. Вскоре девушка забыла о вчерашних событиях, но неожиданный визит полицейского в школу напугал Свету и заставил переживать, что пришли именно за ней.
- Светлана Васильевна, - сказал полицейский и душа девушки ушла в пятки, - А где сейчас Коля Лышко?
- Его сегодня не было на уроках, - ответила девушка и чуть успокоилась – она полицию не интересовала.
- Дома его тоже нет, - сказал полицейский, - Где он может быть?
- Может быть, в школьном дворе где-то прячется? – предположила Света.
- Вот сначала окна бьют, потом беспорядки устраивают... – пробурчал полицейский.
- В чем же дело? – решила спросить Света и о Коле, и, если это бы удалось, о беспорядках.
- Счастливо живете, Светлана Васильевна, ничего не знаете, - сказал полицейский, - Коля вчера окно разбил, причем камни он всегда подписывает «К.Л.», будто хвастается, а вчера какие-то бессовестные люди, когда благодетель раздавал продукты, устроили беспорядки. Вот из таких Коль и вырастают эти нарушители спокойствия. Ничего, посидят в сибирке, охолонут маленько, может, ума наберутся.
Полицейский ушел в школьный двор, а Света, успокоившись, начала вести очередной урок. Дав ученикам задание, девушка отошла к окну и увидела, что полицейский действительно нашел Колю в школьном дворе и повел его куда-то.

Когда окончились все уроки, а Света уже собиралась уходить домой, к девушке подошел Коля.
- Светлана Васильевна, простите меня за сегодняшний прогул, мать велела мне извиниться перед вами, - сказал он.
- Спросишь у ребят, что было сегодня, - ответила Света.
- Светлана Васильевна, я ведь не один окна бил, а попало мне одному, - сказал Коля, - И в полицию увели, и мать дома трепку задала. Зря только во дворе прятался, учиться не пошел.
- В следующий раз окна бить не будешь, - ответила Света.

Коля ушел. У Светы оставалось достаточно времени, чтобы прийти домой, поесть и отдохнуть, но, так как утреннюю кашу съел Витя, девушка решила пожарить себе яйца. Хлопоча на кухне, Света была в предвкушении интересного вечера: совсем скоро она пойдет к ребятам. Девушка была очень рада тому, что познакомилась с такими интересными людьми, и немного огорчалась, что не встретила их раньше.

               
Глава 8

В этот раз, как показалось Свете, ребята расстарались изо всех сил. На столе была и колбаса, и соленья, и даже столь любимая Светой солонина.
- Витька сказал, что ты солонину любишь, так что решили ее достать, специально для тебя, - сказал Максим.
Свете даже стало стыдно от того, что она уже в который раз приходит к молодым людям, живущим не богаче, чем она, с пустыми руками, поэтому девушка пообещала себе в следующий раз прийти хотя бы с пирожками для всех, чтобы не объедать так нагло своих новых знакомых.
- Я думаю, стоит начать с агитации, - сказал Зенон, - Если это будет безуспешно – тогда можно будет попробовать и террор.
- Агитация мне ближе, - честно ответила Света, - Это же практически то же самое, что моя работа в школе. Надо будет объяснять людям, что на самом деле хорошо, а что плохо, что нужно делать.
- Тогда вскоре будут готовы листовки и мы будем на тебя надеяться, - сказал Зенон, - Только помни: никому ни слова.
- Обещаю, - улыбнулась Света.

Подготовка листовок не заняла слишком много времени. Вскоре Света, проинструктированная куда идти и что говорить, уже шла в фабричное общежитие.
Эта деятельность нравилась Свете. Девушка с удовольствием понимала, что выполняет свой долг и единственное, чего боялась, так это того, что может случайно встретить на заводе или фабрике отца.
Отношения с родителями Света приняла решение свести до минимально пристойных. Девушка решила, что появляться в родительском доме раз в месяц – оптимальное количество посещений, ведь даже старшие сестры, которые уже жили отдельно, звали к себе родителей домой раз в две недели, не чаще. Легкая злость из-за того, что ее уход из дома никак не могут принять, появлялась не слишком часто, но именно она становилась причиной Светиных слез.
Света не могла окончательно порвать с домом, хотя иногда себе напоминала, что теперь она плачет не чаще, нежели раньше, в родительском доме. Это и тот факт, что теперь она плачет просто так, а не из-за побоев или сидения в подполе, немного успокаивал девушку и она вскоре переставала плакать.
Хотя времени для расстройства или слез было мало. Активная агитация требовала тщательной подготовки. Листовки нужно было напечатать, стратегию поведения разработать. И именно это занимало мысли Светы, погруженная в работу, девушка все меньше и меньше переживала.
Обычный день Светы строился бесхитростно: подъем, хлопоты на кухне, горячий завтрак. Дальше девушка шла в школу и проводила там уроки. После уроков Света проверяла тетради, готовилась к следующему дню, а потом возвращалась домой, доедала то, что оставалось после завтрака, и шла агитировать. После агитации, уставшая, девушка шла или к ребятам и рассказывала им о чем-то, что произошло сегодня, или возвращалась домой. На приготовление ужина обычно не было сил и желания, поэтому Света ограничивалась чаем с хлебом, пирожками или чем-то, что не нужно было готовить – той же квашеной капустой.

Получив свою вторую зарплату, девушка ахнула от необычно большой суммы: теперь она могла позволить себе практически все, чего желала душа. И борщ с мясом, и картошка с мясом в чугунке, и даже сладости были доступны Свете. Забыв обо всем на свете, девушка уже привычным движением руки распределила деньги на несколько кучек, чтобы каждая из них соответствовала неделе, а потом взяла несколько монет и помчалась в лавку за мясом и конфетами.
Света необычно плотно поела и решила, что этот праздник должны с ней разделить и ребята. Девушка снова пошла в лавку, купила колбасы, белого хлеба, конфет, а потом пошла к своим знакомым, ставшими уже такими близкими.
- Мальчики, я получила зарплату, могу вас порадовать! – воскликнула Света.
Праздник продолжился уже в другом месте.

На следующий день Света решила, что она немного уменьшит себе сумму на неделю, сделав так, чтобы она могла купить на нее все самое нужное, но не более того, а остальное положила к тем деньгам, которые были отложены на черный день. Шитье юбок было практически заброшено: на него не хватало времени, поэтому Света только по выходным могла выделить немного времени на это занятие, обычно девушка предпочитала отдыхать или агитировать.
Все было хорошо до тех пор, пока девушка не встретила на территории завода своего отца. Свету спасло то, что в этот день – день получки, Василий был пьян, поэтому не обратил внимания на какую-то барышню. Однако этот случай напомнил Свете то, что не стоит шататься где попало, нужно быть предельно осторожной и опасаться не только полиции.
Реакция заводчан на Свету была неоднозначной: кто-то просто слушал девушку из любопытства, кто-то сопереживал ей, кто-то просто смеялся над такой наивностью, а кто-то пытался выгнать, не желая ее видеть. Походы по заводским общежитиям каждый раз были волнительны для Светы, ведь она не знала, как ее встретят сейчас, но отказываться от них девушка не планировала.

В первые же выходные ноября Света приняла решение снова сходить к родителям. Идти с пустыми руками не хотелось – это казалось девушке невежливым, но и приходить, нагруженной продуктами, тоже казалось не лучшей идеей: вдруг бы ее не поняли, решили, что она пытается изобразить из себя благодетельницу. Поэтому Света приняла решение прийти с колбасой: вкусно, не слишком дешево, редкость для ее сестер, оставшихся дома – несмотря на то, что Света не вспоминала жизнь дома, то, что колбаса покупалась крайне редко, девушка забыть не успела.
- Смотри, Анна, как дочь деньги на ветер бросает, - сказал Василий, - Это ж сколько крупы можно было купить на эти деньги.
- Возможность есть – почему же не воспользоваться ею? – ответила Света.
Девушке не хотелось молчать, но и спорить с родителями тоже не было желания, это казалось слишком невежливым.
- Нехорошо, Фотиния, жить незамужней девице отдельно от родителей, - сказал Василий, - Возвращайся домой, я тебе разрешу продолжить работу и все встанет на свои места.
- Я останусь там, где живу, - ответила Света и подумала, - «Хоть не приходи больше никогда домой, чтобы не портили мне настроение».
Света прекрасно понимала, что если она вернется домой, то все то, от чего она ушла, снова вернется к ней, кроме того, встречи с ребятами и агитация будет под угрозой – таких длительных отлучек из дома ей никто не позволит.
- Упустил тебя, строже воспитывать надо было, своеволие в зародыше давить, - сказал Василий, - Шкуру чаще спускать, а не гладить…
«Куда уж чаще?» - подумала Света и невольно вспомнила случай из своей недавней жизни.

На очередное предложение выйти замуж Света ответила отказом. Вполне ожидаемо девушка была заперта в подполе. На исходе третьего дня Василий решил поговорить с дочерью и спросить, не изменила ли она своего решения, но Света твердо ответила, что она замуж не хочет.
- Возвращайся обратно, - сказал Василий.
- Не пойду, сколько уже можно, - возмутилась Света.
- Родителей, значит, не слушаешься? – спросил Василий, - В сени захотелось?
- И в сени не пойду, сколько можно избивать-то! – воскликнула Света.
- Значит, я тебя отведу, - сказал Василий и потащил девушку за руку.
Не желая, чтобы ей случайно вывернули руку, Света предпочла пойти за отцом.
«Так вот, и избил тогда, и в подпол вернул», - подумала девушка.

- Ты, Фотька, девка-то хорошая, но слишком своевольная, - сказал Василий, - Где это видано, вот так взять и уйти…
«Это ты еще про четверых молодых людей и агитацию не знаешь», - подумала Света, - «И не узнаешь, надеюсь, никогда».

Эта встреча закончилась так же, как и предыдущие: после разговоров ни о чем девушка просто ушла домой.
Свете безумно хотелось, чтобы ее встречали совершенно не так, каждый раз ждали с нетерпением ее возвращения, но ничего поделать с этим девушка не могла. От мысли, что можно вообще больше не ходить домой, Света решила отказаться – слишком радикальной она казалась человеку, воспитанному в иных традициях.
Неспешно девушка дошла до дома и, увидев рядом с ним полицию, оторопела. Не делая никаких необдуманных поступков, как ее и учили, Света попыталась не выдавать своего волнения и пройти в свою комнату. Сердце бешено стучало, перед глазами будто все плыло. Неподалеку от своей комнаты Света увидела еще одного полицейского и чуть было не упала от волнения в обморок.
Дрожащими рукам девушка достала из сумочки ключи и с трудом вставила ключ в замочную скважину.
- Ну пошли, пошли, - раздался голос совсем рядом и Света не смогла даже повернуть ключ в замке – так была напугана.
Девушка обернулась в сторону говорящего и увидела, что полицейский ведет по коридору пьяного Илью – мужа Арины.
«Пронесло», - подумала Света, открыла дверь своей комнаты и вошла внутрь.

Свету трясло. Девушка не знала, как успокоиться, и панически боялась того, что если вдруг за ней придет полиция, она будет реагировать так же и обязательно выдаст себя.
«Нельзя, нельзя так волноваться», - подумала Света, но никак не могла успокоиться.
Не хотелось ни выходить куда-то из своей комнаты, ни чаю. Девушка пролежала на кровати больше часа и только тогда хоть немного пришла в себя.
Света решила выйти из комнаты, чтобы хоть немного перекусить – время уже было позднее и снова захотелось есть, так же, как и в родительском доме. Ситуация с полицией напрочь отбила аппетит, но сейчас организм настойчиво требовал чаю и остатков пирога с картошкой.
- Света, - подошла Арина к девушке, - Моя пьянь сегодня напилась, буянила, его забрала полиция…
- Я видела, - ответила Света.
- Он меня опозорил перед Глашкой, Ульяной и иже с ними, - сказала Арина, - Да, его в сибирке долго не продержат, назавтра уже выпустят, но мне что-то совсем грустно.
- Иди к Глашке шить юбки – успокоишься, - ответила Света, вспомнив любимую фразу своей матери – когда кто-то жаловался, что ему нечего делать или скучно, сразу же находилась работа.
- Уже поздно, неприлично беспокоить человека в такой час, - сказала Арина, - А завтра – да, пойду обязательно.

На следующее утро к своей супруге вернулся Илья: трезвый, с виноватым видом, держащий в охапке продукты.
- Вернулся, - сказала Арина. Увидев продукты, женщина добавила уже теплее, - Вспомнил, что хозяин в доме, что не только пить должен, но и о жене заботиться.
Подслушивать дальнейший разговор не было желания, потому что дальше бы Арина наверняка сказала, что из-за его пьянства у них нет детей, потом снова бы начала разговор о том, что нужно взять на воспитание сироту, потом Илья бы ответил, что он не желает видеть рядом с собой чужих детей, поэтому Света пошла, как и планировала к ребятам.
- Это ж надо было в мой выходной так напугать меня! – сказала девушка, - Думала, за мной пришли.
- А ведь Света права, и за нами прийти могут, - ответил Терентий, - Надо продумать, что тогда говорить, ведь просто соблюдать спокойствие мало.
- Надо не думать о плохом, давайте лучше обсудим наши дальнейшие планы, - сказал Максим.

               
Глава 9

Никто не решался начать обсуждение дальнейших планов, каждый хотел услышать что-нибудь от другого, а потом подхватить его мысль. Видя затянувшуюся тишину, Виктор сказал присутствующим:
- Давайте каждый расскажет, чего он достиг и к каким выводам пришел. Начну с себя.
Это предложение было принято единогласно, поэтому Виктор начал рассказ:
- «В народ» я не ходил, хотя можно было бы и съездить в деревню, агитировал больше на фабрике. В полицию меня не сдали, как могли бы сдать крестьяне, но и особенного эффекта я не заметил. Меня слушали, но не более того.
- Примерно то же самое было и у меня, - подтвердила Света, - Да, я в своей речи пыталась делать упор на то, что сама из подобной семьи, прекрасно понимаю всю тяжесть ситуации, поэтому пытаюсь им помочь, но на меня смотрели, как на глупую барышню, которая ушла из дома. Если же я не говорила о своей семье, то меня просто безучастно слушали.
Рассказы остальных практически ничем не отличались. Выслушав всех, Терентий сказал:
- За этот месяц я достиг ровно того же, что и остальные. Потерянное время в заводских и фабричных общежитиях, потраченные деньги на бумагу и краску. Иногда мне казалось, что листовки брали для того, чтобы растапливать ими печи.
- Так что же теперь делать? – спросил Зенон.
- Каракозов стрелял в царя, Герцен его осудил. Серно-Соловьевич не согласился с Герценом. А что вы считаете? – подытожил Виктор.
- Ты предлагаешь террор, - больше утвердительно сказал Максим.
- Да, именно так, - ответил Виктор.
- Грешно убивать, - сказала Света.
Остальные тоже кивнули, не желая подобного.
- Можно не убивать, а просто этим намекнуть царю, что следует затеять реформы, - сказал Терентий.
- Этим – это чем? – удивилась Света.
- Террором без гибели людей, - ответил Терентий.
- Я не знаю… - растерянно сказала девушка, - Я так во всем запуталась и, знаете, иногда думаю о том, что стоит просто все забыть, как странный сон, вернуться к отцу и жить простой жизнью. Слушать раз в месяц, что он наш единственный кормилец, а мы – никто, вести обычный образ жизни. Может быть, не ерничать, а быть почтительной дочерью и выйти замуж.
- Родить человек шесть детей и жить в нищете всю свою жизнь, - добавил Виктор.
- Да, - ответила Света, - Быть почтительной к мужу, надеяться на то, что он не будет пить или будет пить не чаще, чем отец, вести домашнее хозяйство.
- А зачем было вырываться из той жизни, если сейчас уже хочется вернуться? – удивился Виктор, - Неужели школа и дети хуже?
- Или, как ты сказал, посвятить свою жизнь школе и чужим детям, - продолжила Света, - Гореть этим, воспитывать их, быть второй, а кому-то и первой матерью.
Девушка вдруг разрыдалась и сказала:
- Решайте вы. Я приму любое ваше решение.

Света вышла из-за стола и легла на кровать. Тем временем, молодые люди о чем-то долго разговаривали, обсуждали, приводили доводы в защиту своей точки зрения. Света не прислушивалась к ним и, вдоволь наплакавшись, встала с кровати и снова подошла к столу.
- Светочка, светик наш в оконце, - сказал Виктор, - А если мы сделаем бомбу, ты отнесешь ее на Путиловский завод? В кабинет Путилова?
- А смысл? – удивилась Света.
- Показать, что таких условий труда быть не должно, - ответил Виктор.
- Хорошо, - ответила девушка.
До этого момента Света даже не задумывалась о том, что отец работает далеко не в тех условиях труда, которые должны быть. Мужчина практически не говорил об этом, а если и говорил, то будучи пьяным. Поэтому Света принимала речи отца за пьяный бред и не обращала на них внимания.

Прошло около недели. За это время Света практически не принимала никакого участия в деятельности кружка – ей не доверяли ничего. В заранее оговоренный день Света пришла на квартиру ребят. Не было какого-то живого обсуждения, как обычно, что удивило Свету. Зенон взглянул на девушку и сказал:
- Вон там, на кровати, лежит твой сверточек. Придешь в кабинет, как мы обсуждали, скажешь, что таких условий труда быть не должно, бросишь его, в кого получится. Близко не подходи, чтобы самой не пострадать, а если вдруг что-то пойдет не так и придется объясняться с полицией, скажешь, что кто-то на улице попросил тебя отнести сюда сверток за деньги.
- Хорошо, - ответила Света.
- Только сверток раньше времени не урони, иначе плохо будет, - добавил Зенон.
- Хорошо, - снова ответила Света.
- Домой ходила? – не выдержал Виктор, - Попрощаться... Мало ли что?
- Нет, не считаю нужным, - ответила Света.
- Тогда давай хотя бы я тебя поцелую, - сказал молодой человек.
Вслед за Виктором Свету поцеловал в лоб Максим, потом Зенон, потом Терентий. Девушка взяла в руки сверток, попрощалась и вышла за дверь, а Виктор, задумчиво посмотрев вдаль, сказал:
- Вот она уйдет легко и незаметно, а с вами троими охранка сделает примерно все то же, что с вашими тезками сотворил Фортунатиан. Впрочем, и со мной тоже…
- Либо все обойдется, - ответил Терентий, слабо веря в то, что говорит.

Тем временем, Света шла на Путиловский завод. Девушка пришла к нужному кабинету, но он был закрыт. Света подергала соседние двери, но там тоже никого не было. О том, что она просто ошиблась крылом здания, девушка не могла предполагать.
Сразу на ум пришел запасной план. Света пошла в ближайшее отделение полиции, спросила, как пройти к начальнику отделения, открыла дверь, вошла и сказала:
- Такого произвола быть не должно!
Девушка удобнее ухватила рукой сверток, но подтекший нитроглицерин заставил соскользнуть кисть руки и бомба упала под ноги Свете.


***



Света погибла мгновенно. Девушка не успела ничего толком понять, как ее сознание уже отключилось. В душе был тот самый свет счастья, который освещал ей дорогу в светлое будущее, как казалось девушке. О том, что ее в какой-то мере использовали, Света уже не узнала.
Света не была арестована, как этого и боялась, девушка также не узнала о реакции отца, который счел этот случай промахом в своем воспитании и впоследствии воспитывал дочерей строже. Света была счастлива, что в ее короткой новой жизни вместо восьми сестер были четыре братика, как она говорила. Виктор, старший и любимый, Зенон, Максим и Терентий. 
Молодых людей вычислили достаточно быстро. Через Ульяну вышли на Виктора и, соответственно, на всех остальных. Все четверо бывших студентов были приговорены к каторжным работам, где через какое-то время и погибли на рудниках.
- А Светлане повезло больше, ее путь к смерти оказался короче нашего, - в последние дни своей жизни сказал Виктор, в первое время на каторге он не так часто вспоминал Свету, - Вот умрем, попадем на тот свет, а там уже нас будет ждать Светочка за накрытым столом с ее любимой солониной.