С картинами чуть не попались, оказывается, коллекцию знают все специалисты в городе. Когда им пригрозили уголовным преследованием, Вероника долго кричала и плакала, чемоданы собрала к матери в деревню ехать. Ну и пусть едет, одну старенькую картину на доске он из дома вынес, дурочка сказала, ее рогоносец принес незадолго до помешательства, есть шанс, что о ней мало кто знает. Но продавать в этом городе рискованно, надо прокатиться по соседним.
***
Палата отца походила на детскую: мягкие стены, мягкая мебель, какие-то детали, разбросанные по ковру, вроде частей конструктора, большой монитор за непробиваемым стеклом.
Отец сидел на полу и что-то складывал из деталей. Дмитрий сел на небольшой диванчик рядом с входной дверью, сотрудники, похожие на телохранителей, стояли рядом.
- Папа, - тихо позвал он, но отец не реагировал.
- Папа, - повторил сын чуть громче.
Александр Олегович неожиданно бросил игрушки, подскочил к сыну, поднял руки и громко зашептал:
- Они кормят меня пищей, которая не нравится Ка. Я написал заявление богу Хнум и в антимонопольную службу. Конкуренты все, конкуренты.
- Отец, ты меня узнаешь?
- Дух Аху? Я молился тебе, - мужчина упал на колени, а потом завалился и потерял сознание. Охранники-санитары сработали оперативно – нажав тревожную кнопку, они перенесли больного в постель.
- Вам лучше уйти, - сказал Дмитрию Станислав Петрович, закрывая за собой дверь в палату.
***
Тимофей Юрьевич присел на скамейку в сквере. Он специально назначил встречу именно здесь, лишний раз подышать воздухом. В последнее время он покидал квартиру все реже, болезнь брала свое. Пока еще может зарабатывать написанием статей, а что дальше? А так бы хотелось дописать роман, столько проделано работы!
Молодой человек уверено подошел к нему.
- Антон?
- Да, а вы, так понимаю, Тимофей Юрьевич? – и даже не выслушав ответ, достал из пакета картину, завернутую в обычную упаковочную бумагу.
Тимофей Юрьевич с трепетом принял ее в свои руки. Без сомнения, это Фаюмский портрет. Надо же, как хорошо сохранился, юноша на портрете выглядел живым.
- Откуда он у вас?
- Правду сказать – не поверите. Давайте без объяснений, криминала в этой сделке нет.
- А где провенанс?
- Что-что?
- Сертификат, в котором указана история владения художественного произведения.
- Ну ты загрузил, дед… Короче, берешь или нет?
- Сколько?
- Полтинник.
С его стороны это было полным безумием, пятьдесят тысяч это почти все деньги, которые он смог отложить, но летним днем в зеленом, с первой проседью, сквере, он отдал всю сумму, даже не торгуясь.
Дома он поставил портрет на рабочий стол и сел за компьютер. Он писал остаток вечера, всю ночь и утро. Лишь к обеду отвлекся на статью, которую надо было сдать. Удивительно, насколько яркими были образы, выходившие из-под его рук, насколько стройным повествование. Но еще более удивительно, что Тимофей Юрьевич совершенно не чувствовал ни усталости, ни боли. Время от времени он отрывался от монитора и долго смотрел в глаза юноши, умершего двадцать веков назад.