Она не смерти боялась. Она боялась, что её семья останется без матери. Муж — без любящей жены. Это была одна из причин, почему душа не хотела покидать тело и висела в воздухе, пока грозовая туча собиралась над садом.
Она не верила. У неё не было веры. Это вторая причина, почему душа колебалась, металась между небом и телом. В некотором роде это можно назвать Чистилищем. Но не в её случае — она не имела веры.
Прежде, чем заболело сердце, мир стал ярче. И ей превиделся кабан, как будто нарисованный белой неоновой линией на пепельно-чёрном фоне. А потом случился сердечный приступ. Она присела, облокотилась спиной о стену и умерла.
А кабан — это так просто. Помутнение сознания, ни больше, ни меньше.
Теперь душа сидит на облаке. Белом. Она обняла руками согнутыми коленями и вздрагивала в немых слезах. Грозовая туча находилась почти над ней и внушала ужас. От неё тянется тёмно-серое щупальце. Мягкое. Невесомое. Но никто не приходит. Даже на робкий зов. И на следующий, более уверенный.
Тем не менее, щупальце становится всё длиннее, пока не касается её плеча и не утягивает в облако, где её уже «ждут» за большим столом, собранном в букве «Т». Там их немного, около десяти. Людьми их назвать язык не поворачивается. Просто «кто-то». Или коротко «существа».
Потому что веры нет, а без неё сложно сказать, кто эти существа с человеческими лицами. Подсознательно кажется, что они — не люди. Они те, кто забирают души после смерти. И передают другим, более высшим существам — возможно, тем, кто распределяет, куда та или иная душа попадёт.
Всё ещё страшно. Но смерть уже наступила. Время вспять не повернуть. И поэтому она, несмотря на ужас и панику, пытается с этим смириться.
Но веры всё также нет.