Продолжение. Начало - http://www.proza.ru/2019/07/30/1088
3
Вахтенный Шум принял вызов с Плутона. Повезло, что директор был рядом и сразу вспомнил про этих Шеддардов, подтвердив, что они действительно самостоятельно исследовали Плутон. Продемонстрированные пилотом Зером пакеты никаких ассоциаций ни у кого не вызвали, в том числе и у боцмана Зелёного. Вызванные планетологи тоже ничего не вспомнили.
Пока Маринкина вела переговоры, пилот закончил осмотр других отсеков. Ничего интересного не нашлось. Тогда Алексей стал досматривать жилые капсулы более внимательно, вытаскивая из них спальники и подушки. Под ними нашлась пара видеостраниц со старыми отчётами о локации Плутона (измеряли реликтовое излучение его скал для определения возраста пород), несколько страниц с примитивными играми, которыми баловались планетологи. Он уже собирался включить пылесос и бактерицидную обработку, как заметил в дальнем углу верхней капсулы маленький шарик. Дотянувшись до него, Алексей понял, что извлёк не мусор.
- Марьяна, посмотрите, вот что нашлось, - тихо сказал он, аккуратно опуская находку в ложбинку консоли, чтобы ненароком не скатилась.
- Покажите крупнее, - сразу потребовал директор.
- Марсианская «паутинка», - сразу определил Шум. – Это их чип. Если они их завезли сюда, то надо всю станцию перетрясывать. И гнать их в шею.
- Вы представляете себе, Дим, что значит «перетряхнуть станцию»? – спросил Маринкин. – Или у вас есть приборы, способные находить эти чипы? Чем они нам опасны?
Старший помощник оторвался от экрана и пристально посмотрел на своего начальника. Шутит он, что ли? Должен же сам прекрасно знать. Или специально тормозит ситуацию, чтобы не наделать ляпов? Решив, что детали выяснять надо с глазу на глаз, Шум ответил обтекаемо:
- Говорят, что они делают зомбирование человека, директор. По крайней мере, такие слухи ходят. Дыма без огня не бывает, как известно. Этот неизвестный груз, потом «паутинка» - я бы задумался о намерениях наших дорогих арендаторов. Что эти, как их… Вейки Шеддарды делали на Плутоне? Они нам сдали отчёт, как этого требует Конвенция освоения планет?
Вместо ответа директор пробормотал «Шум, принимайте командование», потом сжал голову руками и свалился с кресла на пол. Старший помощник объявил тревогу и полный карантин. Потом он сообщил экипажу по общей связи, что принял командование. Это было последнее что Алексей и Марьяна видели на своём экране. Видеосвязь оборвалась. Теперь по правилам карантина, только обмен текстовыми сообщениями.
Некоторое время Марьяна сидела неподвижно, закрыв глаза. Лицо её было совершенно спокойно, словно ничего не произошло, но руки были сжаты в кулаки. Пилот терпеливо ждал. Ему было ясно, что командировка затянется, по крайней мере, на срок действия карантина. А всё из-за этого шарика, мирно лежащего в ложбинке консоли. Алексей было нагнулся, чтобы рассмотреть его поближе, но Марьяна тотчас среагировала:
- Назад! Не приближайся!
Алексей замер и повернул к ней голову. Маринкина уже стряхнула оцепенение. Жестом она вернула Зера на спинку кресла и улыбнулась.
- Она (кивок на комочек в желобке) не опасна, но кто знает. Алёша, зря рисковать не надо. Но выяснить, почему она упала со своего носителя – стоит. Мы можем выяснить, пользовались ли Шеддарды этими капсулями? – спросила женщина.
- У них был прицеплен жилой модуль, - сразу сообщил Зер. – Там больше удобств и комфорта. Маловероятно, чтобы кто-то ночевал в капсуле. Они, скорее всего, жили в прицепе.
- Алеша, надо выяснить, - повторила Маринкина. – И посмотри, какая там программа гипносна стоит?
Пилот кивнул и принялся за работу. Марьяна встала, проделала в проходе комплекс плавно перетекающих друг в друга физических упражнений-растяжек и вернулась за консоль как раз тогда, когда Алексей уже нашёл ответ.
- Все программы гипносна в капсулах стёрты, прошивку явно модифицировали и не раз, Марьяна. Знаешь, я бы не мог доверять сейчас этому транспортёру. Как ты сказала, зря рисковать не надо, – сообщил он. – Предлагаю вернуться в «Гибралтар», шлюзы ещё соединены…
- Это бегство, - не поддержала его Маринкина. – Ищи все изменения, потом и «Гибралтар» проверь, хотя, думаю, его военное прошлое такие ситуации учитывало.
К вечеру список изменённых систем транспортёра был готов. Выглядел он странно. Экипаж транспортёра ожидало не только отсутствие программ гипносна, но и изменения состава пищи, воды и воздуха. Всё остальное осталось без изменений.
- Диета, - констатировала Марьяна. – Я не биолог, но ясно, что через пару недель пребывания тут можно обрести гиперчувствительность и помереть от собственной бессонницы.
- Не думаю, - не согласился с ней пилот. – Душегубки я здесь не нахожу. Многое похоже на условия аварийного режима, когда приходится экономить ресурсы, варить суп из топора и дышать пореже. Модель аварийного режима, понимаешь? Явно ставили какой-то эксперимент, но какой? И – кто ставил? Ответить на этот вопрос может только эта штуковина, - Алексей встал и кивнул на шарик, по-прежнему мирно лежащий в желобке консоли. – Я готов рискнуть!
- Дурак! – в сердцах высказалась Марьяна. – Прости, вырвалось… Это глупый риск. Службы Жизни тут нет, остановить некому, так хоть самим надо думать…
Алексей не стал обижаться. Он же сам только что говорил, то рисковать не стоит и лучше сбежать на «Гибралтар». Если рассудить, то она права. Да и в таком тесном пространстве дуться негде. Тут ему в голову пришла новая идея.
- Марьяна, спятить тут можно через две недели, но за два дня ничего не произойдёт, верно? Двух дней нам хватит, чтобы добраться до твоих пещер, там положить перед зеркалами этот шарик и вернуться на «Гибралтар», а?
- Шарик перед зеркалами? – переспросила Маринкина. – Зачем?
Зер не успел ответить – пришло сообщение с Централи. Шум информировал, что Грант Маринкин в руках медика, опасности для жизни нет, весь экипаж ищет «паутинки». Им предлагалось действовать самостоятельно.
- Алеша, запас ресурсов жизнеобеспечения на транспортёре известен. Если это, как ты говоришь, аварийный режим, то можешь прикинуть, какой срок на нём смогут протянуть два человека? – вдруг спросила Маринкина.
Пилот уставился на неё и захлопал глазами.
- Да я не про нас с тобой, - усмехнулась Марьяна. – Ты же видишь, на зеркале равнины Спутник размечали гексагоны – по древней магии это - фигуры порталов пространственно-временного перехода. У марсиан это – идея фикс. Те два Шеддарда были с Марса. Логика ясна? «Паутинку» могли оставить только они. И гексагоны они размечали.
- И пакетики они оставили? – спросил пилот.
- Ну, это чисто марсианская традиция – заготавливать высушенные и вымороженные отходы собственной жизнедеятельности для своих оранжерей, Алеша. Мне бы следовало сразу догадаться, как только ты сказал про запах. Если мы сложим эти какашки в контейнер и вынесем наружу, то они нас на здешнем морозе дождутся, уверяю тебя. Но воздух будет получше, - ответила ему Марьяна.
4
Старший помощник Шум проводил взглядом врача Бринёва, который с двумя добровольными помощниками на руках вынес бесчувственного директора через узкий гравилифт. Проектанты Первой звёздной явно не рассчитывали на то, что в ЦУПе будут работать не андроиды, а люди, которым может понадобиться медицинская помощь, иначе заложили бы нормальные «человеческие» проходы. ЦУП не строили, его напечатали со всей сложнейшей начинкой, поэтому менять что-либо теперь было просто невозможно. Шум отдал ещё несколько распоряжений и задумался.
Режим карантина гарантировал, что МИП «Гибралтар» на станцию не вернётся. Таким образом, экспедиция Маринкиной тоже находилась в необъявленном карантине на Плутоне вместе с найденной «паутинкой». С чего директор посмотрел на неё и грохнулся в обморок? Шум поскрёб свой нос.
- Ласло, - вызвал он медицинский отсек, - как дела?
Медик ответил не сразу, видимо был занят. Шум терпеливо ждал, рассматривая видимый на экране цилиндр диагноста. Наконец камера показала лицо Бринёва.
- У меня такое ощущение, что директора просто вырубили. Он в шоке, - сообщил врач. – Опасности для жизни нет, но всё это очень странно. Дим, он говорил что-нибудь перед этим?
- Он попросил показать находку жены крупным планом, а потом спросил, если ли у нас приборы, способные обнаружить эти чипы, - припомнил старпом.
- У меня такое впечатление, что Маринкин был ментально запрограммирован на некое кодовое слово или объект. Как только он его видит или пытается увидеть, «программа» срабатывает и вводит его в такое состояние, - задумчиво сказал медик. – Пока этого нет, он совершенно нормален.
- Ласло, его можно вывести из этого шока?
- Попытаться можно, но лучше этого не делать. Он выйдет сам через некоторое время.
Так и получилось. Через несколько дней Маринкин открыл глаза, приподнял голову, увидел Бринёва и сам спросил, что он тут делает, когда должен отдыхать после вахты. Случившегося с ним директор не помнил, как и некоторых предшествующих событий.
- Каким образом я оказался тут, когда был в ЦУПе? – директор с удивлением озирался по сторонам. – Что со станцией?
- Со станцией всё нормально, директор, с вами тоже, - серьёзно ответил ему Бринёв. – Вы же сами пришли ко мне на гипносеанс.
- Я?! Сам?! Не помню такого!
- Директор, вам надо полежать, - твёрдо сказал Бринёв. – На территории медицинского отсека действует Медицинский Кодекс и распоряжения врача не обсуждаются.
- Деспот! – пробормотал Маринкин и откинулся на подушку.
Все это время старпом Шум не покидал ЦУП. Спал он здесь же на одном из разложенных кресел, выходил только принять душ. Получив весть из медотсека, он облегчённо вздохнул. Жертв не было. На Плутоне тоже. Маринкина с пилотом Зером за это время совершила поездку в квадрат 10-69 и благополучно вернулась на базу. Теперь они готовят полёт на ледник Спутник. Транспортёр был Зером обыскан, сюрпризов больше не нашлось. Супермозг станции просчитал «гексагоны» на леднике и выяснил, что искалась точная ориентация на Марс. По времени это совпадало с визитом Шеддардов. Боцман Зелёный с экипажем методично перерывал всю станцию, пока ничего не нашли.
Шум хорошо знал, что командиру при любых нештатных ситуациях нужно спокойствие и трезвый расчёт. Сомнений не оставалось – арендаторы не только использовали, но и пытались контролировать станцию «Плутон-Орбитальный». На ней было то, о чём директор не должен был знать, это стало абсолютно понятно. Теперь ваш выход, Дим Шум, экс-капитан флота, шеф-инструктор Службы безопасности Земли…
5
Алексей уже который раз прокручивал на экране обледеневшую, с обширными тёмными пятнами, поверхность Плутона. Белое пятно – это ледник Sputnik Planitia, к юго-западу от него гористая местность, к ней примыкает окраина азотной ледяной равнины на границе с мрачным кратерным ландшафтом Cthulhu Macula. Равнина Спутник выделялась: находясь на расстоянии шести миллиардов километров от Солнца, Плутон должен был иметь поверхность, полностью покрытую различными кратерами и трещинами, а тут - отполированная практически до зеркального блеска замёрзшая равнина. Были и другие природные уникумы, например, «Паук Плутона» - трещины на поверхности длиной от 100 до 500 с гаком километров, которые как бы сходятся в одной центральной точке и отдают красноватым оттенком в глубине, словно какой-то подземный материал пытался вырываться из ледяной брони… С орбиты в слабом солнечном свете Плутон имел слегка голубоватый отблеск. У него в летние периоды возникала атмосфера из метана и азота, у самой поверхности бывали туманы. Плотную атмосферу карлик удержать был не способен, да и ту, что есть, терял по нескольку сотен тонн в час, не понятно, как до сих пор всю не растерял.
- Алёша, что нашёл? – поинтересовалась Марьяна.
Пилот махнул рукой.
- Ни «древолюдов», ни «камнеглазов» - скукота… Плутон – замедленный мир. В нём все течёт медленно, даже время. Он никуда не торопится.
Зер вспомнил недавний визит к пещере. Друг за другом они с Марьяной пересекли последний открытый очень скользкий участок и спустились в расщелину к тёмной треугольной дыре в самом низу, где расщелину накрывал сползший на неё лёд. Естественных пещер, как на Земле или на Марсе, на Плутоне почти не было, встречались только небольшие углубления.
- Врата Плутона, - пошутил он, когда приблизился к дыре и освободился от экзоскелета. – Их касалась рука человека?
- Не касалась, - отозвался в шлеме голос Марьяны, – надень защиту на спину и наколенники, становись на четвереньки, иначе не пройти. Следуй за мной!
Защита – лёгкий, но сверхпрочный щит – то и дело скреблась о неровный потолок лаза. Шлем не давал закинуть голову, поэтому Алексей видел ноги Марьяны в откидном зеркале. Ползти пришлось долго, хорошо, что поворотов почти не было. Но потом… Захотелось отключить прожектор скафандра, чтобы не сойти с ума от бешенства отражений и бликов. Природный антураж дополняла странная система из трёх высоких и узких зеркал, поставленная в центре на голом льду. Только такие и можно было протащить сюда по узкому проходу.
- Это и есть твои зеркала? – спросил пилот у своей спутницы.
- Ты встань перед ними и посмотри на стены, - сказала она. – Можешь выключить прожектор, оставь светополосу на воротнике, вполне достаточно.
Фантастика, но он это увидел! Стена казалась идеально ровной, хотя таковой не была! Возникло ощущение, что перед ним громадный экран, на котором вот-вот появится какое-то изображение. Перед третьим зеркалом Алексей не мог отделаться от ощущения, что видит уходящий в бесконечность конус.
- Марьяна… - растерянно прошептал он. – Это… Скажи, ты что-нибудь здесь видела?
- А что я должна была видеть? – спросила она, внимательно наблюдая за юношей.
- Я не знаю, но чувствую, что тут показывают, - признался он.
- Да, один раз я видела, - ответила женщина. – Видела Землю. Но тогда меня попросили сюда придти.
- Попросили? Кто?
- Не хочу рассказывать, это очень личное. Слушай, ты вроде хотел куда-то класть тут «паутинку»?
- Теперь не хочу, - почти сразу ответил пилот. – Я взял её, но и доставать контейнер не буду.
Марьяна подошла и приблизила свой шлем, стараясь разглядеть глаза юноши.
- Я рада, что ты понял, - тихо сказала она. – То, что мы тут видим, сделано не природой Плутона. Это сделано другой цивилизацией, Алёша, может быть той, чей корабль ты мечтал найти. Она есть, я знаю.
- Это она тебе показала Землю?
- Возможно.
С этими словами она быстро отошла в сторону. Алексею страшно хотелось почесать затылок, но в скафандре такого сервиса не предусмотрено. Узкие зеркала, как пояснила Марьяна, служили авторегистраторами на случай, если на стенах появится какое-нибудь изображение. Забавно, между ними Алексей вдруг чётко увидел свою фигуру, которая правую руку держит точно так же, как он сам – левую… Отражение.
Весь обратный путь они молчали почти до самой базы. Транспортёр шёл на автопилоте, Марьяна спала в кресле, а Алексей, поставив перед собой двойной кофе, тщетно искал в бортовом журнале следы Шеддардов, пока не сообразил посмотреть страховую копию. Набирая свой личный код для доступа, он сомневался, что система его впустит, но она пропустила. Там он нашёл то, что искал.
Сон был таким крепким, что Марьяна не сразу поняла; где она проснулась. Под ней двигалось, колыхалось и гудело, на ней – ряд квадратных светильников… Кресло зашипело и подняло спинку, одновременно опустив на пол ноги со сложившеся секции. Войдя в реальность транспортёра, она стряхнула остатки сна и окликнула пилота. Он не ответил. На пилотском месте его не было.
- Алёша! – громче позвала Марьяна.
Сзади хлопнула дверца. Маринкина обернулась. Из одной капсулы показались ноги пилота, а затем он сам с очень довольным видом, вытаскивая за собой какой-то прибор.
- Доброе время суток! – приветствовал он. – Как отдохнула?
- Замечательно, знаешь, даже сперва не поняла, где я.
- У меня тоже замечательные новости! Я все нашёл про этих Шеддардов. Даже место, где они вклинились в систему транспортёра нашёл, - Алексей кивнул на покинутую им капсулу. - Они не смогли взять всю машину под контроль даже со своими паутинками!
- Ты нашёл записи их переговоров?
Пилот помрачнел.
- Увы, они общались только мыслеречью, её не запишешь. Нашлись дублирующие протоколы систем и записи «чёрных ящиков», по ним легко восстановить, что они делали. Выяснилось, что системы транспортёра их даже не опознали как людей. Они их воспринимали как роботов, активируя соответствующие интерфейсы и ограничивая уровень доступа. Более того, их было двое, а транспортёр воспринимал как одного!
- В квадрате 10-69 они были?
- Нет!
- А как они попали от базы на Спутник на транспортёре? Это же большое расстояние.
- Марьяна, на ровных пространствах он может лететь и достаточно быстро, только низко. Экранный эффект. Машинка очень хорошая. Мы тоже полетим, вся карта трассы у меня есть.
Их прервало прибытие на базу. Алексею пришлось сесть за консоль и вести машину от грузовой площадки со стоящим на ней «Гибралтаром» к шлюзу основного купола. Около него стояла пара лёгких флайеров, которыми пользовались планетологи. Купол встретил их застоявшимся воздухом, светом, мягким теплом стен и лёгким запахом синтетики. От шлюза в центральную общую залу вёл широкий проход, около стены стола несколько геологических контейнеров с написанными от руки маркировками – видимо оставила предыдущая группа. Общую залу постарались оформить как уютную гостиную – диваны, кресла, большой овальный стол, библиотека-информаторий, настенные панно, даже несколько живых травянистых пальм в круглых кадках. Вполне земной антураж. Окна заменяли арки с видеошторами, создававшими иллюзию наличия балкона с видом на земное море. На самом деле за арками были жилые и лабораторные помещения. Ещё один не закамуфлированный проход вёл в пост управления. Марьяна пошла туда отправлять информацию для Централи. Полученный в ответ от Шума текст её озадачил.
- Нам предлагается срочно выбраться на ледник Спутник, Алёша, - сообщила она, вернувшись в залу. – Шум допускает, что Гранта придётся эвакуировать на Землю и меня вместе с ним. Он просит ускорить нашу программу, чтобы её не прерывать. Отдых отменяем, друг мой.
- Да мне он и не нужен, - пожал плечами юноша. – Только раз такое дело, давай на «Гибралтаре» прыгнем? Он может взять транспортёр.
Марьяна согласилась, и пилот засел перед экраном поста управления, готовя новую экспедицию.
6
- Директор, как вы себя чувствуете? – Дим Шум опустился на стул рядом с кроватью, на которой лежал Маринкин. Тот даже вздрогнул.
- Дим, ну вы даёте, совершенно бесшумно вошли. Могли бы постучаться, - проворчал он.
- Извините, директор, я мог стуком вас разбудить. Только рядом с вами понял, что вы не спите.
- Да, я не сплю! Я лежу! Я чту этот дурацкий Медицинский Кодекс! – в сердцах сказал Маринкин.
Шум сочувственно вздохнул.
- Нас всех волнует ваше здоровье, - начал он, но Маринкин его прервал:
- Кого оно волнует?! Весь экипаж занят какой-то ерундой! Я же слышу трансляции, не глухой!
- Оно волнует Службу безопасности Земли, директор, - твёрдо сказал Шум. – Есть основания полагать, что на вас было покушение.
Маринкин повернул голову. Он улыбался.
- Ну, конечно! Раскопали моё марсианское прошлое? Да, Шум, по молодости имел дело с компанией «MAS», работал в ней добровольцем-испытателем, сидел в замедленном времени, были командировки на Марс в Автономию. Было, Шум. Сто лет назад, как было. Было и прошло.
- Вы никогда не замечали ничего странного в своей жизни?
Маринкин пристально посмотрел в глаза старшему помощнику. Что он узнал? Куда он клонит?
- Это допрос?
- Нет, директор. Я пытаюсь разобраться в ситуации, чтобы спасти станцию. Её хотят взять под чужой контроль.
- Шум, кончится лето на Плутоне и станцию закроют. Кому она нужна?
- Плутону, директор. Это очень не простой объект. Он не хочет, чтобы о нём много знали.
Маринкин закрыл глаза. Слава Космосу! Ещё один шизик-искатель… Две трети экипажа были помешаны на поисках некоего звездолёта пришельцев, который почему-то должен был быть в этих краях.
- Директор, я не шизик, - спокойно сказал Шум.
«Что?! Он что, читает мысли?» Грант Маринкин всеми силами старался не выдать своё беспокойство.
- Кто и когда на вас надел «паутинку», директор? – услышал он издалека и провалился в небытиё.
Окончание http://www.proza.ru/2019/08/03/819