Часть 10
***
Маленькая избушка на краю деревни встретила молодых людей запахом прелой соломы и ароматом свежевыпеченных пирогов.
Дом не был мертвым, как предполагала Анна. Он был живым и приветливым, будто знал, что приедут хозяева.
- Да здесь жить можно, – переступив через порог, ахнула Анна. - Ну тетя Клава! Ну молодец! А дров то сколько припасено! На всю зиму хватит. - Она перевела взгляд на Андрея. - Я, пожалуй, пойду. Только хлеба вам принесу, да луку с картошкой. А за остальным в сельпо сходите. У нас там чего только нет: и колбаса, и сосиски, и консервы разные. А, вот, хлеб только два раза в неделю привозят: в понедельник и пятницу.
- Значит, не так плохо у нас на селе, как в газетах трезвонят.
- А у нас председатель хороший, - похвалилась Анна, - к себе в карман не кладет, потому как о людях заботится. Предприятие деревообрабатывающее недавно открыл. Срубы, бани делаем на заказ. Ну, а уж лавочки, да беседки разные – это, как семечки. Да, еще туалеты летние. В общем, если чего понадобиться – беседка там, или туалет, к Николаю обращайтесь, и доставит и установит, все в лучшем виде. Ну, пойду я, пожалуй, заболталась совсем, - вдруг, засмущалась она. - А вечерком заходите в гости, часикам к девяти.
Лика провела рукой по цветастой клеенке.
- А я этот стол помню. За ним много народа сидело. Вон там прадед мой, у него борода была белая и широкая, как лопата, а брови черные. А там дедушка с бабушкой, тетя Клава, дядя Федор, Митяй.
Андрей с умилением смотрел на Лику и думал: «И как я тебя здесь оставлю? Ты, ведь, ребенок совсем, хоть и взрослая тетенька". - Он достал из кармана, блокнот. - Вот тебе номер мобильного. Если, что – звони! И без разных там сантиментов. - И положив листочек на стол. – У меня поезд в 9 часов. - Он крепко сжал ее руку. – Я через неделю приеду, если не возражаешь?
- Конечно, не возражаю, – прошептала она, боясь спугнуть минутное счастье.
Он обнял ее за плечи.
- Ты на котенка похожа. Маленького, слепого, но очень отважного.
Лика покрылась густыми красными пятнами. А Андрей подумал, что в ней нет ни капли кокетства и хитрости, присущей женщинам ее лет. – Он притянул ее к себе и поцеловал в губы. Поцелуй был таким сладким и долгим, что Лика успела взлететь в небеса и покружиться в хороводе со звездами.
- Я, пожалуй, завтра поеду, - Андрей бросил на пол рюкзак. - В магазин сходить, продукты купить... - Он провел пальцами по ее пылающей щеке: - Может, ты с другой планеты? Признавайся, с Марса или с Венеры?
***
Не успел Андрей скрыться из вида, как в дом, громыхая ведрами, зашла маленькая, похожая на белку, старушка.
– Эй, хозяева, гостей принимай, - крикнула она, пристроив ведро у дверей.
- Баба Клава, вы? – Лика не могла поверить своим глазам, увидев почти не изменившуюся старушку.
- Я, милая, я! Кому ж еще быть?
- А я вас сразу узнала.
- Да, ладно, - зарделась Клава, - ни в жизнь не поверю. Ты ж тогда маленькая была, - она стащила с головы платок, - а я - толстая, да румяная, не то, что сейчас... в валенках вон хожу. Ноги мерзнут, как у старой кобылы.
- Да, чо вы, тетя Клава, - запротестовала Лика, - у вас и одного седого волоса нет.
- Что прада, то правда, – согласилась старушка, - хотя, немного запсивели, а так ничего... - она подошла к окошку, отдернула занавеску, - но что мы все обо мне. Ты лучше скажи, чего мимо прошмыгнула? Чего сразу то не зашла?
- Так получилось, - смутилась Лика. - Да вы присаживайтесь, он пододвинула стул.
- Спасибо, присяду. - И правда чего-то устала. - Она тяжело опустилась на стул. - Ну, рассказывай, как там в Москве? Чего нового? Как бабушка твоя поживает… задрыга бессовестная?
- Почему задрыга? – опешила Лика.
- Да потому что кошелка – она, бабка твоя. Так и убила бы!
- За что?!
- За то, что в город поперлась, коза эдакая! А за каким таким хреном? Всю жисть свою суродовала в энтой Москве. Жила бы сейчас здесь, горя не знала, – на глазах у нее появились слезы. - Ладно, не слушай меня, это я так, сгоряча, - шмыгала она вытирая слезы. – Ну, как тебе изба?
- Мне очень нравится! Очень!
- А все почему? - улыбнулась старушка. - Да потому, что я за ней как за дитем малым ухаживаю. И полы мою, и яблоки по осени рассыпаю, и грибы у печки сушу. Почуяла, небось, как вошла? - она расплылась в довольной улыбке. - Вот бабке своей, подруге моей, так и скажи, что Клавка ее дом берегла, да лелеяла. Про свой забывала, а про Яшкин ни-ни! – она взяла Лику за руку. - Сама-то надолго?
- Не знаю.
- А ухажер твой где?
- В магазин пошел, - засмущалась Лика. - Только, это не ухажер.
- А кто же тогда?
- Просто знакомый.
- Хороший знакомый, - хитро сощурилась Клава, - просто так говорить не стану. Я на своем веку столько горя хлебнула от мужиков, что внешнюю красоту от внутренней отличать научилась. Так, что можешь, не сомневаться в своем знакомом. Но приглядывать все же не забывай. У нас на деревне знаешь девки какие? Шустрые, да сисястые, и, как говорится, без комплексов. Уведут, глазом не успеешь моргнуть. А мужик нынче, сама знаешь, в цене. Тем более на деревне, где одни пропойцы, да хлюпики. Ты, к примеру, Витьку нашего, соплю индийскую видела?
- Водителя автобуса? Видела.
- Так он почитай всех наших девок оприходовал. Вот тебе и петух щипанный. А что? Природа своего требует. Так что приятель твой нарасхват пойдет, пока ты думу думаешь, кто он тебе – милый друг или просто знакомый.
- Может, чаю попьем? – попыталась перевести разговор Лика.
- Чаю? Это я завсегда, - она вытряхнула из кармана дешевые карамельки. - А вечерком ко мне приходите, по самогоночке жмякнем.
- Я даже не знаю.
- А чего знать? - удивилась Клава. - Познакомиться с населением треба? Одиночкой в деревне нельзя, - она поправила съехавший на затылок платок. - Вон там, в шкапчике, варенье возьми. Нонче варила. Там и заварка, «Майский чай» называется. Его к нам в сельпо завсегда завозят. Я иногда пакетик на два дня растягиваю. А, что?! И дешево и сердито.
Не успела баба Клава договорить про удобство чая в пакетиках, как в избу вошел запыхавшийся Андрей.
- Здравствуйте. Вы, наверное, баба Клава?
- Она самая, мил человек, а ты почем знаешь?
- Лика рассказывала. Мы к вам вечером собирались…
- Ну, пока вы собирались, я сама к вам пришлепала. - Она придвинула самовар. - Чай хлебать будешь, аль побрезгуешь?
- Еще как буду! Да и поесть не мешало, - он вытащил из сумки батон колбасы, кусок сыра, пачку печенья, коробку шоколадных конфет, вафельный торт и бутылку шампанского. Хлеба действительно нет. Но Анна принести обещала.
- Анна баба хорошая, правильная, - заверила Клава, - раз обещала, обязательно принесет, - она с кряхтением поднялась со стула. - Пойду я, пожалуй, кур надо покормить, да козу подоить. А вы вечером заходите часиков в восемь, договорились?
- Придем, Клавдия Михайловна, отдохнем… - но не успел он договорить, как в комнату вошли Анна с Семеном. - О-о-о! Да у вас тут гости! – она поставила на лавку маленькую кастрюльку. - Здорово, Клавдия, - а я ребятам картошечки горяченькой принесла.
- Спасибо, - расчувствовалась Лика. - Вы, проходите, с нами поешьте.
Анна поставила кастрюлю на стол.
- Семен, постреленок, ты где?
- Тут я, - насупившись, буркнул мальчишка.
- Чего встал? Масло давай!
Семен протянул бутылку.
- А вот и масло! Сейчас огурчиков с помидорчиками нарежем… масло у нас натуральное, не то, что в Москве. А запах какой! - Она вытащила из бутылки бумажную пробку. – Ой, чего это? Не пойму… чем это пахнет? – она поискала глазами Семена. - Семен?! А ну, подь сюда!
Семен, не стал дожидаться разборок и, выскочив из-под стола, помчался на улицу.
- Ну, я тебе, покажу, паразит! – она сорвала с крючка полотенце и рванула за сыном.
Погоня длилась не больше пяти минут. Беглеца остановила разросшаяся у забора крапива...
***
- Я уже к вам собиралась идти, - сдерживая слезы. хлюпала Анна, - да вспомнила, что сало не захватила. Полезла в погреб, а Семена с маслом к вам отправила. Так этот пострел пешком ходить не умеет… скакал, скакал, да бутылку и уронил. А пробка слабая оказалась, масло и пролилось. Так он решил его водой заменить. Из лужи набрал и к вам побежал. Вот, ведь, вредитель. - Она вытащила из кармана кусок сала и мелкие, как мизинчики, огурцы.
- А у меня этот год чего-то горчат, - хрустнула огурцом Клава. - Зато редиска, как никогда, сочна, сладкая… а с картошкой снова беда, - она пустилась в экскурс по огороду.
Так, незаметно за разговорами прошел еще час, потом еще час… стало темнеть.
– Ой, батюшки, - выглянула в окно Клава, - вечереет уже, а мы все сидим,
– она дернул Анну за фартук. - А ты, Нюрка чего, разморилась? Аль, делов у тебя нет? – Она с кряхтеньем вылезла из-за стола. - Вечерком ко мне заходите. А я деда Герасима позову, да Матрену с Валентиной, да Михалыча с Тонькой. И ты Анна приходи и Николая с собою возьми.
- Нет, Тетя Клава, сегодня никаких посиделок. Лика на ногах еле стоит. Пусть сегодня отдохнут, выспятся, а уж завтра часов в шесть мы к тебе всей компанией и завалимся.
- И то правда, - обрадовалась Клава, а то у меня и куры не кормленные, и коза, небось, оборалась. Ежели чего, моя хата через две после вашей. Алешкина зеленая с желтыми ставнями, Валькина коричневая, а моя – третья - желтенькая, веселенькая такая, с резными ставнями, правда покосилась немного… - она вытолкнула Анну за дверь. - Вот ведь кобыла, застряла, не выпихнешь.
http://proza.ru/2019/08/05/749