Не скажу, что кошек в моей семье ненавидят - те просто не выживают у нас.
Только три человека: отец и мы с младшей сестрой. Мать – вечно гулявшая и с кошачьими повадками – когда-то погибла подобно сородичам. Гибкая, изящная женщина, над могилой которой я пела. Перебирала деревянные четки, чтобы не сбиться. А отец в это время рыл яму.
Они по-разному к нам попадали, но заканчивали все одинаково:
Какая-то упала в колодец, ее мы достали ведром. Вздутая от трупного газа, со слипшимся мехом и в мутноватой зловонной воде.
Другая отравилась ядом для крыс – закоченевшая и с разинутой пастью, из которой вместо слюны растекалась белесая пена.
Еще одного растерзали бездомные псы: остались только полая кожа и кровавая требуха у дороги…
Десятки безымянных могил на заднем дворе давно заросли полынью и вереском. Посеревшей жухлой травой, которую душит тень от нашего дома.
И каждую из этих могил я оплакивала. Отпевала трупы над ямками, носила черные платья с рукавами до пола. Развешивала на бечевке платки, мокрые насквозь от слез - они жалобно трепетали, если дни выдавались особенно ветреными. Десятки маленьких флагов, траурно-белых, вывешенных в память о невинно погибших.
Проклятье, что уместилось в ладони - пожизненный танец на чьих-то костях. Кружиться на заднем дворе и за деревьями слышать незнакомые голоса. Просыпаться ночами от сотен пристальных взглядов.
Однажды мы нежились с отцом у камина. По всему дому был выключен свет, всюду гулкая тишина, и лишь за стеклом потрескивали отдельные щепки. Мы грели ноги под теплыми пледами и наслаждались этой беззвучной компанией - погружены в свои мысли и заворожены блеском огня.
Но в этот момент в прихожей хлопнула дверь.
- Папочка, я нашла на улице котика! Можно его оставить? У нас ведь никогда не было кошек!
Как я устала. Все слезы уже давно выплаканы - глаза столь сухие, что роговица скоро потрескается. Сколько впереди еще панихид перед тем, как кончится мой пожизненный траур? Смерть приходит, как по часам – я даже не вынимаю четок из юбки.
Отец кладет руку мне на плечо с вялым вздохом. Хоть кто-то здесь относится ко мне с пониманием.
- Доченька, принеси из спальни ружье.
Хоть над одним из этих котов сестра отрыдала? Стояла ли она под дождем, с грязным подолом и вся насквозь мокрая? До сих пор она удивляется странному запаху и мухам повсюду. Такая наивная, до смешного не знающая.
Отпевала ли она свою мать, чтобы отец не попал за решетку?
Ждать выстрела, как сейчас, стало привычным. Что случайные люди, что случайные звери – с годами пропадает всякая разница.
Поправляю плед, оголивший колени. Комната пахнет грецким орехом и порохом. Нельзя слишком засматриваться на танец огня, чтобы не забыть прикрыть пальцами уши.
Сестра или кошка?