Рассказ
– Деятель Великой Французской Революции... Блин, да их там столько было, что всех и не вспомнишь!
Охранник магазина, «Одежда в Медведково» Вадим Лазуткин, коротал смену на складе данного торгового предприятия, пытаясь разгадывать сканворд. Склад находился в подвале помещения и охранник страдал от сырости и отсутсвия дневного света.
Вообще отгадывалось плохо. Вадим не выспался и чувствовал себя больным и разбитым. В голове мутилось, во рту ощущалась противная горечь, от бесчисленных, выкуренных сигарет. Душу терзали боль и обида.
Вчера, его неверная, взбалмошная жена Галина, опять закатила истерику и устроила ему дикую сцену ревности.
Если честно, то причин для подозрения мужа в адюльтере у неё не было никаких. Двадцатисемилетний красавец, нордический блондин Лазуткин, хоть и был предметом тайных воздыханий многих представительниц противоположного пола, но был верен жене и непоколебим как арктический айсберг.
А вот сама длинноногая и грудастая шатенка, Галя была далеко не эталоном супружеской верности. Мадам Лазуткина крутила романы, направо и налево.
И что бы хоть как то оправдать в своих глазах, собственное неприглядное поведение, она придумала гениальный с её точки зрения ход:
Попросту обвинять в подобной мерзости своего несчастного, любящего её супруга!
Звучало это всегда примерно так:
«Какая же ты сволочь Вадим! Это вовсе не то что ты подумал! Это Григорий Андреич, (Сергей Петрович, Игорь Борисыч) мой шеф, (начальник планового отдела, куратор), а вовсе не абы кто! Да ему можно у нас на кухне в одних трусах, (без трусов, в твоём халате), сидеть! Да он зашёл попить чаю с плюшками, (конфетами, оладьями)! А вот ты дрянь такая, наверняка всех баб, без разбора в своём магазине перетрахал! Как же тебе Вадик не стыдно?! Какой же ты всё таки негодяй! А ну немедленно поставь Гришу, (Серёжу, Игорюшу) на место амбал противный! И не смей его так сильно бить, ему же очень больно!»
По вышеуказанным причинам их двухлетний брак не был счастливым, а что до сейчас, так и вообще стремительно шел ко дну. Вадим просто устал. Устал от всей этой грязи и несправедливых обвинений.
– Всё, с меня довольно! – опустил он отяжелевшую голову, – уж лучше ужасный конец, чем безконечный ужас...
Из за угла коридора послышались гулкие, множественные шаги и через пару секунд к столу Лазуткина, вальяжно приблизился директор магазина, Борис Вениаминович Хитёв, в сопровождении личной охраны. Трое его узколобых горилл, Вовик, Колян их начальник Сержик, будто вынырнули из далёких, лихих девяностых. Типичнейшая братва. Сам же Борис Вениаминович, тоже здорово походил на тех гротескных коммерсантов, расплодившихся как поганки, в начале того страшного для страны, десятилетия.
Это был пятидесятилетний пузатый, кривоногий мужчина в элегантном, сером костюме, тройке, с кричащим тропическим галстуком. Длинные смоляные волосы, были собраны в конский хвост, а на горбоносом брыластом лице, серебрилась трёхдневная, седая щетина. Толстые, поросшие черным волосом, короткие пальцы, были унизаны массивными золотыми перстнями, а на левом запястье, сверкал эксклюзивный Ролекс. Летние туфли были тоже, явно не с китайской ярмарки. Характер этот человек имел мерзкий и наглый, а потому его нежданный визит на пост охраны, не предвещал Вадиму ничего хорошего.
Лазуткин тяжело поднялся с места.
– Робеспьер, – мелькнул в усталом мозгу ответ на вопрос в сканворде.
Хитёв полез во внутренний карман пиджака и вытащил незапечатанный, пухлый конверт.
– Так, вот тебе пять тысяч долларов, – противно забрюзжал директор, – вечером приедет мой зам Иконников, передашь ему. Пересчитай!
Непослушными руками охранник пересчитал серо-зелёные, нездешние деньги.
– Да Борис Вениаминович, всё верно, – глухо сказал Вадим.
– Пиши расписку! – запустил мизинец в ухо и затряс рукой, Хитёв, – да поживей давай, мне некогда!
– Какую расписку? – непонимающе уставился на директора, охранник.
– Ты что тупой?! – оттопырил нижнюю губу коммерсант, – что деньги взял для передачи! Давай, давай живей, я на самолёт опаздываю!
Не до конца осознавая что творит, Лазуткин послушно достал чистый лист бумаги, формата А4, и быстро написал расписку. Затуманенный бессонницей и личными проблемами мозг, не смог вовремя среагировать и подать сигнал тревоги.
– Ну вот и отлично, – довольно проурчал директор, пробежав глазами долговой документ, – На Сержик, держи! – он протянул сложенную вчетверо бумагу гороподобному «телку», – пусть у тебя побудет! Как вернёмся из Вены, отдашь ему! Если конечно этот шут гороховый, бабки по адресу передаст! ПЕРЕДАСТ! Ха!
Коммерсант и его охрана заржали как кони.
– Ну всё бывай! – отсмеявшись сказал Хитёв, – секурыти блин, ё моё!
Деньги Вадим отдал по назначению в тот же вечер. А вот дальше... А дальше начался настоящий кошмар.
За ту неделю, что Хитёв был в отъезде, Лазуткин совершенно потерял покой и утратил остатки душевного равновесия. Он думал о совершенной им несусветной глупости, день и ночь.
– Боже, что же я натворил! – неустанно корил он себя, - и, что же мне делать если этот жирный, кривоногий урод не отдаст эту чёртову расписку, и начнет вышибать с меня свои поганые бабки! А у меня отродясь не водилось таких денег! Что же делать?! Что???!!!
И вот наконец, Хитёв с охранниками, вновь заявился в свой магазин.
– Борис Вениаминович! – кинулся к нему Лазуткин, – я отдал ваши деньги Иконникову, верните пожалуйста мою расписку!
Директор остановился, поморгал лупоглазыми буркалами, криво усмехнулся и небрежно, через губу бросил Сержику: – Сергунчик, отдай этому балбесу его бумажонку, а то я смотрю он сейчас обоссытся от ужаса!
Двое охранников дружно заржали над плоской шуткой шефа, а шкафоподобный Сержик зашарил за пазухой.
– Ой мляяя! – недоуменно промычал он, - похоже я её в другом костюме оставил! Жена его вчера в химчистку отдала!
– И что же и как же мне теперь быть?! – растерянно пробормотал Вадим, – я яяя…
– Да не бзди ты! – нагло ухмыльнулся Хитёв, – заберёт Сергунёк свой костюм из химчистки и отдаст тебе твою цидульку. Точнее то что от неё останется! Гы!
Расписку Вадим не получил ни через день, ни через неделю, ни через месяц. Сначала Сержик отговаривался тем что, ещё не получил костюм, затем тем, что забыл, а потом и вовсе послал Лазуткина на три буквы, заявив, что если тот от него не отстанет, то он даст расписке ход! А перед этим он и его подчинённые, так отделают Вадима, что тот всю оставшуюся жизнь, на лекарства работать будет!
Это был конец.
По собственной глупости, Вадим оказался в крайне прескверной ситуации. Сучий Сержик, мог в любой момент надоумить своего шефа, нагреть недалёкого лошару и стрясти с него несуществующий долг. То что тот согласится, охранник не сомневался ни секунды.
Мрачный как туча Лазуткин, вышел на крыльцо магазина и достал сигарету.
– Что то ты Вадик в последнее время совсем какой то смурной и неразговорчивый стал!
Послышался сзади приятный, женский голос.
Вадим резко обернулся.
На пороге стояла красивая молодая девушка, продавщица из отдела сумок и прочих аксессуаров, Женя Брайловская.
Стройная, длинноволосая брюнетка была одета в тёмно-синее до колен платье и обута в лаковые черные туфли на высокой шпильке. На обворожительном лице играла лукавая улыбка, а в зелёных, шальных, слегка раскосых глазах, плясали весёлые бесенята.
Женя уже год как была тайно и безутешно влюблена в статного красавца Лазуткина, но открыть ему свои чувства, так и не решилась.
– А Женька, – печально улыбнулся Вадим, – да нормально всё... Так, просто настроения нет…
– Угу! – покачала головой Брайловская, – врать знаешь кому будешь? Поэту Пушкину! Чего у тебя стряслось то? С женой что ли поругался?
– И это тоже, – тяжело вздохнул охранник, – развожусь я Женька нахрен! Достала меня вконец эта гулящая стерва!
– О как! – удивлённо, приподняла соболиную бровь продавщица, невольно затрепетав при этом от радости, – И какая же дура стала бы гулять от такого роскошного мужика! Я бы точно не стала!
– Да! Вот такая вот у меня в жизни отстойная хрень творится! – сокрушенно промямлил Вадим, – не всем видать я хорош, коли от меня жена гуляет. Видать со мной что-то не так!
Лазуткин закурил и глубоко затянулся.
– Да всё с тобой так, Вадик! – с жаром возразила Женя, – я же вижу! Ты классный парень, а она просто идиотка конченая, если не видит очевидных вещей и не ценит тебя!
– А знаешь что Жень? – Лазуткин вдруг пристально посмотрел в бездонные, зелёные глаза, – а наверное ты права! И чего я себе всё голову забиваю?
Хочешь пойдем погуляем сегодня вечером? Магазин через час закрывается, можем двинуть в парк, в пойме Чермянки? Там всё недавно очень здорово облагородили! Даже храм новый построили! Сам Патриарх Кирилл, освящать приезжал!
Лицо Брайловской озарилось неподдельным восторгом. Правда при упоминании храма и Патриарха, по нему пробежала какая то странная, смутная тень, на что Лазуткин не обратил никакого внимания.
– Конечно Вадик! – радостно согласилась продавщица,– пойдём конечно! Тем более что я живу рядом! В Отрадном!
– Да? – улыбнулся он, – а я в Свиблово! Так что мы с тобой оказывается соседи!
Лазуткин затушил окурок.
– Ну что Женёк, идем вахту тянуть?
– Пошли!
Вечер того же дня.
Они медленно шли по летним, тенистым аллеям парка держась за руки и болтали о разных пустяках.
– Знаешь что Вадик? – голос Брайловской вдруг стал резким и напряженным как натянутая струна.
– Чего Жень? – он внимательно посмотрел на посуровевшую девушку.
– Я понимаю, что то, что я сейчас скажу, неправильно и возможно снизит мою женскую самооценку, но я больше не могу терпеть! Я люблю тебя Лазуткин! Уже год! Как только ты пришел в наш магазин, я потеряла покой! А сегодня ты сказал, что разводишься с женой и я поняла, что я либо скажу тебе о своих чувствах, либо сойду с ума!
Вадим помолчал, затем медленно заговорил, старательно подбирая нужные слова.
– Знаешь Жень, ты тоже всегда была мне симпатична. И теперь, когда я буду свободен, у нас возможно может что нибудь получиться. Время покажет… Ты знаешь я...
Продолжить свой несколько сумбурный монолог он не смог.
Женя повернулась к нему и обвила за шею, сильными руками. Она тронула его губы своими, сначала нежно, а потом с всё более нарастающей страстью...
Поздно вечером, когда они лежали в Жениной постели, усталые и невообразимо довольные друг другом, Брайловская вдруг произнесла довольно странную фразу.
– А знаешь Вадик, если бы я захотела, ты стал бы моим ещё год назад!
– Это как? – лениво потянулся он за сигаретами, – отбила бы у законной супруги? Бейсбольной битой?
– Ну зачем? – медленно и тягуче произнесла она, приподнимаясь на локте, – есть методы куда более действенные и совершенно беспроигрышные...
– И что же это за методы такие чудесные? – Он закурил и взял пепельницу, – Никак подмешала бы мне в чай приворотное зелье?
Женя прикусила пухлую, нижнюю губку, помолчала, затем криво улыбнувшись, изрекла.
– Не поверишь, но ты попал в точку! Я потомственная ведьма!
– Да ладно! – поразился Вадим и нечаянно уронил столбик серого пепла, на влажную простыню, – что серьёзно?
– Серьёзней некуда! Это правда!
– Вот это делааа, – Лазуткин озадаченно почесал вихрастую макушку, – это поэтому на тебе нет креста?
Вадим был крещёным, но верил в Бога чисто номинально. Не молился, посты не соблюдал и в церкви появлялся, от силы раз в год.
– Да и поэтому тоже, – отвела взгляд Брайловская, – силы которым мы ведьмы служим, это силы природы, стихии. А они с церковью не очень то в ладах. Да и некрещёная я!
– Ну а если так, то коли ты ведьма, то что тебе помешало год назад меня приворожить? Ведь явно же не совесть? Наверняка есть, какие то не совсем хорошие последствия данного действа? Да?
– А ты не дурак! – она села на постели, и впилась своим колдовским взглядом в его глаза, – действительно есть! Если бы я это сделала, да ты бросил бы жену и бегал за мной как кобель, высунув от вожделения язык. Но это бы быстро прошло. Суррогатная любовь недолговечна. Дальше, это всё бы превратилось в настоящую муку и для тебя, и для меня. Мы не смогли бы быть ни вместе, ни порознь. А сейчас, всё устроилось само собой, как нельзя лучше.
– Вот даже как! – невесело улыбнулся Вадим, – не дурак говоришь? Эх Женёк, был бы не дурак, ни за что бы не влип, в одну мерзкую историю!
– Ты о чём? – непонимающе посмотрела на него Женя, – что за история?
И Вадим захлёбываясь, и запинаясь, рассказал Брайловской про расписку, и свои мытарства, связанные с ней…
– Ну надо же! – молвила она, когда он наконец выдохся, – вот тебя угораздило то! Хотя да, после выкрутасов твоей благоверной, ещё и не в такую историю, можно было вляпаться! Но это не беда Вадюша! Я решу эту твою, а теперь уже и мою проблему. Завтра этот поганый Сержик принесёт твою расписку на задних лапках! Ещё извиняться и кланяться будет!
– Каааак? – Пораженно протянул Лазуткин, – он же грозился меня инвалидом сделать!
– А это не твоя забота! – Женя резво вскочила с постели и накинула шелковый халатик. Она подбежала к компьютерному столу и включила ноутбук.
– Иди сюда Вадик, – позвала его Женя, – твоя сейчас задача, найти в интернете, мелодию, с явно шаманским уклоном. Типа что-то вот такой! – она кликнула мышкой, и из динамиков лэптопа полилась тягучая, пульсирующая, монотонная мелодия, – Это должен сделать именно ты, иначе мои чары, не подействуют!
– А тут и искать нечего, – сказал Вадим и потянулся за смартфоном. – Вот смотри как тебе такое?
Женя надела наушники и стала слушать. Через минуту она удовлетворённо кивнула, – да отлично, это подойдёт, а что это кстати такое?
– Древний Депешмодовский запил, на песню I Feel You (Life`s To Short Mix).
– Хорошая вещь! Ну а теперь всё, ложись спать, а я пошла на кухню! Ворожить-творожить буду! И знай, ты не должен подглядывать! Иначе всё пойдёт прахом!
– А как же теперь уснуть то, когда рядом такие дела творятся? – возбужденно произнёс Вадим, – дай мне тогда хоть таблеточку какую, вкусную!
– Сейчас феназепам тебе принесу, две таблетки. Прожуёшь с минералкой и через десять минут, уснёшь как младенец!
Женя вышла на кухню и тут ожил Лазуткинский смартфон. Звонила жена. Немного поколебавшись, Вадим всё же ответил.
– Алло!
– Лазуткин, чего за дела? – раздался из мембраны, визгливый крик Галины, –тебя где носит? Я уже два раза котлеты грела!
Из кухни вернулась Женя в распахнутом на прекрасном голом теле халатике. Она вопросительно уставилась на Вадима, поигрывая блистером с таблетками.
– Знаешь что дорогая моя! – отчётливо и резко произнёс Лазуткин. – Можешь скушать свои котлетки сама или скормить своим стёбарям! Всё, я ухожу от тебя к другой женщине! На развод подам сам. Можешь меня не благодарить!
Он нажал на иконку сброса вызова и отключился.
– Ну ты крууут! – нежно улыбнулась Женя. – Не ожидала, что ты вот так сразу решишься!
– А чего тянуть то? – он взял у неё таблетки и потянулся к бутылке Новотёрской минералки. – я уже всё для себя решил!
В эту ночь Сержик проснулся от тяжелого давления на живот. Нащупав тёплый бочок жены, шеф охраны с трудом открыл глаза и оторопел. В залитой неярким светом ночника спальне, они с супругой были не одни.
Прямо у него на животе расположился, громадный чёрный кот, с мордой овчарки. Котопёс презрительно скалился и сверлил онемевшего от ужаса Сержика горящими лютой злобой, жёлтыми глазищами.
– Что? Я вижу ты мне не шибко то рад, засранец? – растянула в жуткой улыбке губы, инфернальная тварь, – можешь не отвечать! Не забудь только утром трусики поменять! Короче так! Завтра вернёшь Вадиму Лазуткину расписку, поклонишься в пояс, поцелуешь ботинки и извинишься, за причинённые неудобства! Унизительно для себя извинишься! Всё понял? А ну кивни!
Судорожно сглотнув, онемевший от запредельного страха Сержик, еле заметно кивнул.
– Ну вот и хорошо! – Удовлетворённо рыкнул Котопёс. – Потому как если ты плохо меня понял и не сделаешь всё в точности как я сказал, я вернусь и сделаю тебе, ТАК!
Чудовище вытянуло вперёд мохнатую лапу, с длинными и блестящими как кривые, турецкие кинжалы когтями, и с размаху полоснуло охранника, по горлу.
На белоснежный пододеяльник, мощной струёй брызнула алая кровь. Сержик забулькал зажимая располосованное горло. Он испытывал страшную боль но закричать по понятным причинам не мог.
– Всё ясно, дристун ты вонючий? – довольный демон слизал с когтей капли крови, длинным, раздвоенным как у змеи, языком. – Именно так и сделаю! А теперь всё вонючка, закрывай глазки! Спи моя радость усни!
Через минуту живого и невредимого, но обильно обгадившегося во сне Сержика, растолкала офонаревшая от такого скверного казуса, заспанная жена.
Утром в магазине произошло такое, о чем ещё долго судачили продавщицы и зашедшие, редкие покупатели. Когда Хитёв с охраной подошли к лифту, Сержик отлип от опекаемой персоны, на полусогнутых подбежал к Лазуткину, поклонился тому в пояс, затем бухнулся на колени и от души облобызал Вадимовы берцы!
- Вадим, ээээ, как вас по батюшке?! –быстро залебезил он поднявшись на ноги.
– Валерьевич… – оторопело произнёс Лазуткин.
– Уважаемый Вадим Валерьевич! – С жаром произнес главный охранник, - возвращаю Вам, Вашу расписку, которую по недомыслию и скудоумию я всё забывал Вам вернуть! Простите негодного засранца! Больше такого никогда не повторится!
Сержик подобострастно протянул Вадиму, злополучный листок.
– Прощаете ли вы меня, недостойного гадёныша? – вопросил он, искательно заглядывая Лазуткину в глаза.
– Ддда, – натужно выдавил Вадим. – пппрощаю.
– Ну вот и хорошо! Вот и спасибо! – радостно пробубнил Сержик, - разрешите приступить к своим служебным обязанностям?
– Ппприступайте!
Повеселевший охранник, резво побежал к своим сослуживцам и отвесившему небритую челюсть, Хитёву.
Лазуткин развёлся с женой и сошелся с Брайловской. Они весело и счастливо зажили в её уютной, однокомнатной квартирке. Только вот через полгода их счастью едва не пришел конец. У отца Вадима обнаружили неоперабельный рак лёгких, четвертой степени. Вот тут то Лазуткин наконец и вспомнил про Бога и церковь! Побежал молиться и исповедоваться.
Вадим сокрушенно стоял на исповеди и каялся в своих грехах. Когда старый, седой священник отец Василий узнал про историю с распиской, то оборвал излияния Лазуткина и тихо заговорил сам.
– Чадо неразумное, что же ты натворил? Зачем связался с ведьмой? Это же ведь ты сам погубил своего отца! Силы природы говоришь? Это она тебе так сказала? Так знай, никакие это не природные силы! Это сатана и его бесы!
Батюшка с чувством перекрестился.
– Да, они могут помочь в краткосрочной перспективе, но потом обязательно заберут, здоровье, силы или твоих близких! Такова уж истинная природа зла! Ты молодец, что пришел и всё мне поведал! Бог милостив! Я буду молиться за тебя и твоего отца. Но ты должен либо порвать с богомерзкой ведьмой. или заставить её отринуть зло и креститься. Если как ты говоришь она любит тебя, то на всё пойдёт! Ну давай, продолжай исповедь, дитятко ты моё пустоголовое!
Вечером того же дня, у Вадима с Женей состоялся весьма нелёгкий разговор.
Войдя в квартиру, мрачный как зимняя тайга Лазуткин, не разуваясь и не сняв верхней одежды прошел на кухню.
– Жень я сегодня был храме... – тихо сказал он, готовившей ужин Брайловской, – Исповедовался и причастился...
– Думаешь это тебе поможет отца вылечить? – ответила Женя помешивая пельмени, – я думаю вряд ли! Если уж мой заговор от рака не помог, то...
– Сейчас речь не об этом! – резко оборвал её Вадим, – помимо бати, под угрозой оказались наши с тобой отношения!
– В смысле?! – испуганно вопросила девушка, отворачиваясь от плиты, – это ещё почему?!
– А потому, что когда отец Василий узнал про историю с распиской, то велел мне или бросить тебя, или заставить креститься и оставить колдовство! Сказал мне что ты не стихиям, а Дьяволу служишь... Это так?
Плечи девушки поникли.
– Так... – тихо произнесла Женя, – но если бы я тогда сказала тебе правду, ты бы точно не захотел со мной быть и общаться. Потому я и соврала про силы природы...
– Ой Женька! – обессиленно опустился на табурет, Вадим, – что же мы с тобой натворили! Это же прямая дорога в ад...
– Ты теперь уйдёшь от меня... – Брайловская отвернулась к окну, за которым вовсю разыгралось осеннее ненастье, – точно уйдёшь!
Вадим поднялся, подошел к ней, обнял за плечи и нежно поцеловал в макушку.
– Если ты сделаешь как сказал отец Василий, то нет! Я ведь люблю тебя и просто хочу жить с тобой. Вот и всё!
Женя резко повернулась к нему. В её глазах стояли слёзы, но она радостно улыбалась Вадиму.
–Ты никогда не говорил, что любишь меня! – сказала девушка обвивая его руками за шею, – я тоже очень, очень тебя люблю! Да я крещусь и навсегда заброшу это проклятое ведьмовство! Что мне нужно сделать?
– Ну прежде всего доварить пельмени, открыть шампанское, и со вкусом отужинать! – улыбнулся Лазуткин, невесомо целуя её в шею, – а потом, я тебе всё объясню!
Женя не обманула Вадима. Соответствующим образом она подготовилась и пошла в храм. Эх и тяжело же ей это далось! Силы тьмы а так же колдовская родня, всячески отвращали, улещивали и запугивали девушку. Но благодаря искренним и горячим молитвам Вадима и отца Василия, она справилась и наконец крестилась.
Ну а потом произошло настоящее чудо. Отец Лазуткина пошёл на поправку. Спустя пол года, очередное обследование показало, что опухоль исчезла без следа.
Ну а Женя с Вадимом подали заявку в ЗАГС и вовсю готовятся к венчанию и свадьбе.
Не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою чрез огонь, прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых; ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это, и за сии-то мерзости Господь Бог твой изгоняет их от лица твоего; будь непорочен пред Господом Богом твоим; ибо народы сии, которых ты изгоняешь, слушают гадателей и прорицателей, а тебе не то дал Господь Бог твой.
Второзаконие, Глава 18, стихи 10-14