Однажды в казино...

               

   Два пожилых человека, расположившись на большом коричневом диване, играют в шахматы. Мимо них то и дело снуют люди – входят в лифты, разъезжаются по этажам, расходятся по залам, пьют на ходу кофе...
- Может, отдохнём, что-то я притомился, - предложил один из игроков в бежевом пуловере домашней вязки, надетом поверх бежевой же рубашки с расстёгнутой верхней пуговицей.

- И что это вы за человек такой, Аркадий? – отозвался другой. На нём был синий шерстяной свитер в коричневый ромб и небрежно обмотанный вокруг шеи белый шёлковый шарф. – Дайте отыграться, неужели вам трудно?
- Это вам трудно, а мне как раз нетрудно. Это не мне надо.
- Что не вам надо? 

- Отыгрываться не мне надо. И вообще, я интересуюсь, как это вы собираетесь отыграться? У нас 99: 0. Ну, будет 99: 1. И это вы называете - отыграться ?
- Во-первых, откуда вы взяли 99? Вы что – считали?
- Нет, я не считал. Но у вас-то – ноль! Это я считал. Мы играем второй день.
- И второй день вы не даёте мне отыграться.
- Ботвинник тоже кое-кому не давал отыграться. Из-за этого ему всё время приходилось оставаться чемпионом мира...

  Я стою возле них минут десять. Кроме меня, здесь ещё несколько наших. Они подходят, останавливаются, тихо обсуждают игру, уходят. Но сейчас никто не уходит. Все с интересом следят за перепалкой.
        - Вы не Ботвинник. Ботвинник, между прочим, был ещё и доктором математики.
- Вы же не знаете, кем был я.

- Как не знаю? Начальником главка или директором завода. Здесь все директора заводов или начальники главков. И при этом уверяют, что не были коммунистами. Вот вы были коммунистом?
- Я не был. Мне это не надо.
- Это здесь вам не надо. А там очень даже надо было.
- Вы утверждаете...

- Я утверждаю, что там даже директор сортира обязан был быть коммунистом.
- Я, между прочим, беженец.
- Вот-вот. Здесь все начальники и все беженцы. Всех евреев коммунисты ставили большими начальниками, даже давали "кремлёвку", и поэтому они оттуда бежали. Вам давали "кремлёвку"?
- Какую "кремлёвку"? Колбасу доставали, конечно. Апельсины иногда по праздникам...
- Ну, судя по пайку, "кремлёвку" вам не давали. Начальником главка вы действительно не были. Вы, пожалуй, даже не были директором столовой.
          К дивану подошёл крепкий невысокий человек в васильковом спортивном костюме с пышной седой шевелюрой и с русским журналом подмышкой.
          Я нзвиняюсь, можно, я сыграю на поражение?
- Как это – на поражение?
- Ну, кто-то проиграет, а я за него сыграю. На поражение.
- На поражение здесь, к сожалению, играю я.
- Нет, это я хотел сказать - по очереди, - смущённо разъяснил человек с шевелюрой.
- Где вы видели в этой стране очереди, молодой человек? –  торжествено вопрошает партнёр Аркадия, - граждане, поднимите руки, кто здесь видел очереди?

В нескольких шагах от играющих останавливаются двое: молодой секьюрити
азиатской наружности и средних лет поджарый господин в очень дорогом темносером костюме, синей рубашке и вишнёвом галстуке.
- Вот, сэр, они здесь уже два дня. И вокруг них всё время толпятся люди.
- Говорите тише, Джо.
- Что вы, сэр, они не понимают английский.
        - Они что, арабы? Террористы? - насмешливо спросил его собеседник.
        - Нет, они евреи. Русские.
        - И что они делают?
        - Они играют в шахматы, сэр.

        - Евреи всегда играли в шахматы. Мой дедушка тоже играл в шахматы.
        - Но вы не играете, сэр. Извините, сэр.
        - Нет, не играю. Их внуки, думаю, тоже не играют.
        - Но они получают здесь бесплатные номера, привозят шахматы и отрывают людей.
        - Простим им это, Джо. Не будем их беспокоить.

          Он дружески похлопывает Джо по спине и удаляется.
        Кто-то из болельщиков, однако, что-то услышал.
        - Улавливаете? Этот секьюрити со своим боссом только что обсуждали нас.
        - И что же это такое они обсуждали? – с сарказмом спросил Аркадий. Или мы – я извиняюсь – здесь на ковре шашлыки жарим?
- А тебе и не надо тут шашлыки жарить, – живо отозвался его партнёр.

        - Просто ты получил номер в гостинице - за так и, вместо того, чтобы играть на автоматах, ещё и отвлекаешь людей. А у тебя над головой камера и ты второй день на камеру играешь в шахматы.
- Да что это вы мне тыкаете? Разве мы выпили на брудершафт?
- На брудершафт ты выпьешь как раз вон с тем секьюрити, чтоб он к тебе своё начальство перестал таскать. А выкал я тебе, когда ты соображал, а я проигрывал, а теперь я соображаю, а ты – как бы наоборот.

- И что это такое вы соображаете?
- Что они вас вычислили с вашими шахматами и больше бесплатного номера вам не видать, примерно как Путину золота партии, - снова переходя на «вы», провозгласил партнёр.
- Ну, это он мог бы у Горбачёва спросить, вдруг он ему скажет, а во-вторых, тоже мне – золото – номер на одно очко.
- А вам – извиняюсь – на два требуется?
- Я мог бы даму привести...

- Ну, тогда само собой – как я сразу не догадался? Второе очко – для дамы, а то как же?
        - Иронизируете? Можно подумать, это не вы, а я двое суток отыграться не могу – на эту самую камеру? Всё же пойду, пожалуй, запрячу шахматы в чемодан.
- Вы полагаете – они шахматы будут разыскивать в вашем номере? Шахматы они будут выписывать из гостиницы? Это как раз вам придётся запрятаться в чемодан и ещё запереться изнутри, чтоб никто не открыл.
- Может, вы мне покажете, как в чемодане запереться изнутри, если замки снаружи?
- И этому Соломону я вторые сутки проигрываю!

        Стоявший неподалеку секьюрити Джо, удивлённый тем, что в группе поддержки покатываются со смеху над такой серьёзной игрой, подошёл к шахматистам, похлопал Аркадия по спине и изрёк:
- You are very smart*.
Услышав новый взрыв хохота, он растерянно обернулся ко мне:
- What are they laughing at?**
Я развела руками:
- They have many common memories, sir…***
       
        - Я извиняюсь, у вас опять-таки через два хода мат. Видите?
        - Допустим, не совсем, но почему бы мне вам не поверить? Пойду в казино - может, хоть там повезет. Вы идёте?
        - Знаете, это было бы совсем неплохое "хоть"! - одобрил Аркадий, вставая и направляясь к лифту - всё-таки пойду, отнесу шахматы, а потом присоединюсь, хотя  результат матча с одноруким бандитом легко спрогнозировать. Этот чемпион, будьте уверены, никому не отдаст победы.
        Все покивали, поулыбались и направились в игровой зал - сдаваться.


*Вы очень мудрый. /анг./
**Над чем они смеются? /анг./
***У них много общих воспоминаний, сэр.../анг./


         ВСЁ!