( Из серии-Живёт такой Ваныч.)
(Фото автора)
Приснился как-то Ванычу на рассвете странный сон...
Будто сидит он, скрючившись, на зимней рыбалке посреди замерзшего озерка. Чего-то хочется, а чего – и сам понять не может. Да еще и не клюет! Только собрался сматывать удочки, как вдруг рыбка взлетела из полыньи и плюхнулась у его ног.
– Едрихен-штрихен! Золотая?! – ахнул Ваныч.
– А ты как думал? – обиделась рыбка.– Червонная – три девятки. Ну, не томи, скорей загадывай желание и отпусти с миром!
– Да мне бы это… – засуетился Ваныч. – Честно скажу – сам не знаю. Живу скучно, хочется чего-нибудь удивительного, сказочного, чудесного...
– Будет тебе чудо! – усмехнулась рыбка высшей пробы. – А пока, будь добр, подтолкни к проруби. Некомфортно как-то.
Опустил ее Ваныч аккуратненько, а она взмахнула хвостом и говорит:
– Жизнь прожил, а в сказки веришь! – улыбнулась золотыми зубками и исчезла.
«Приснится же такая чертовщина, – подумал Ваныч, проснувшись. – К чему бы это? Слышал, что бабам рыба снится к прибавлению в семействе. Так-то бабам».
Хотел Ваныч привычно спустить ноги на пол и ...не смог. Слабость страшная во всем теле, как шарик сдутый. «Эх, надо было здоровья у рыбки попросить, а то чуда захотелось. Может, давление опять? А вдруг это просто старость и мой час настал?! Как рыбка сказала? "Жизнь прожил..." Может, и правда – прожил? Ведь так и совсем можно не проснуться!» – загрустил он.
Представил Ваныч, как лежит тут один, и задумался… Неужели так мало ему отпущено было? Через месяц шестьдесят пять всего. Юбилей собирался отметить. Уставившись в потолок, Ван Ваныч мысленно пробежался по жизни своей. Ведь так и прожил все годы в этой родительской избе, сюда и Галчонку, жену, привел, Кольку родили. За какие грехи так мало?!
Дня не помнит, чтобы не работал. Жил честно, по совести. Вспомнилась песня из юности: "Помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела..."
А какие дела? Чего еще в жизни не сделал? Сына вырастил, дом ему добротный на другом конце села помог построить, внука дождался, Антошку – любимчика. А уж сколько деревьев посадил – не счесть! Где-то слышал: "Страшна не сама смерть, а страшнО ожидание её".
Вдруг Ванычу мысль пришла, что наказ надо успеть сыну дать, как положено, а то непорядок. Непорядок! Протянул руку к сотовому телефону, недавно сыном подаренному.
– Кольк! На работу пойдешь мимо, захвати от давления чего-нибудь.
«Вот сейчас Колька придет, и накажу, в смысле, НАКАЗ дам отцовский!» – решил он.
Вскоре на пороге появился высокий, ладный, светловолосый мужчина с встревоженным лицом:
– Что с тобой, батя? К фельдшеру забежал, нет его. Может, «Скорую» вызвать?
– Не надо! Они час из города добираться будут!
– А чего болит-то?
– Да слабость в теле. Муторно как-то. А самое страшное – не хочу ничего!
Николай нашел тонометр, измерил давление, коротко сказал:
– Повышенное.
Подошел к окну, смотрящему на хмурое небо, где собирались огромные тучи, грозившиеся пролиться сильным дождем, успокоил:
– На погоду, видать, бури магнитные. На, прими таблетку, полегчает,– подал стакан с водой.
– Колька, присядь, сказать надо кой-чего, – тихо произнес Ваныч.
– Погоди, батя, пса покормлю, тебе завтрак приготовлю и поговорим.
Лежит Ваныч и речь–наказ продумывает под грохот посуды, доносящийся из кухни. «Надо бы наказать, чтобы к людям добр был!.. А зачем? Он и так вырос работящим да сердобольным, всем помогает. Сызмальства какую больную животинку найдет - в дом тащит, лечит. Мальчонку как-то чужого из проруби вытащил, грамоту дали. Может, наказать, чтобы Ленку, жену, не обижал? Да он ее и так любит, уж больно жалеет! Мирно живут. А в сыне Антошке и вовсе души не чает».
Ваныч аж расстроился, что сыну и наказать нечего перед уходом своим. Появился Николай, придвинул стул к кровати и водрузил на него горячую сковороду. При виде золотистого жареного лука, от запаха которого ноздри жадно подрагивали, предвкушая знакомый вкус, а ещё и колбасы, которая выглядывала среди томящихся помидор да оранжевых яичных желтков, посыпанных укропчиком и петрушкой (просто царское блюдо, любого поднимет и к столу позовёт), у Ваныча аж слюнки потекли.
Сын знал, чем оживить отца.
– А колбаса-то откуда? Я, вроде, всю Нахалу скормил.
– С собой принес. Я догадливый, – улыбнулся Коля. – Ешь. А что сказать-то хотел?
– Я? Да, это... Да чего тебе говорить-то? Сам все знаешь, не маленький!– проворчал Ваныч.
Вдруг набрал побольше воздуха и как-то сурово выпалил:– Я люблю тебя, Колька. Так и знай!
Сын на секунду замешкался, потом прошептал:
– Я знаю, – и, глядя в повлажневшие глаза отца, вдруг сообразил: – Что, так плохо, бать?! Ты не пугай меня! Может, все-таки «Скорую»?
Посмотрел Ван Ваныч на сына, и оторопь взяла: словно жена его, Галчонок, взглянула на него встревоженными зелеными глазами. Вот так всегда смотрела с немым вопросом: «Как ты?..» Десять лет уже прошло, как без любви ее живут, а до сих пор тяжко!
– Да хорошо мне, уже хорошо, – успокоил он сына и улыбнулся.
Николай решил еще раз давление померять. И тут вдруг Ваныч понял, какое он еще важное дело в жизни не сделал. Дождаться надо, пока внуку Антошке свадьбу отыграют, а там Бог даст и правнуку еще порадуется. И так от этой мысли Ванычу хорошо стало, словно стимул жить появился. Представил, как будет ползать у ног забавный и шустрый малыш. "Стимуленок", – улыбнулся Ваныч своим мыслям.
– Да, бать, думал позже сказать, но ладно, порадую. Ребеночка с Ленкой ждем, третий месяц пошел... Побежал я! Если что, звони! А Ленка с Антошкой через часок
к тебе заглянут.
Ваныч аж ахнул про себя от радости такой! Не обманула рыбка золотая! Будет чудо!
– Хозяин, дома? – раздался зычный окрик соседа Григория, появившегося на пороге и, как всегда, расчесывающий пятернёй свои всклокоченные кудри.
– Заходи, Гринь! – откликнулся Ваныч, приподнимаясь на подушках.
– Твою маковку! – не сдержался Гриша при виде лежащего Ваныча. – Ты чего это, Ваныч, разлегся? Не дело!
– Да вот, приболел чуток, вроде, поясницу ломит.
– Ломит? Так я пойду у Валюхи мазь змеиную попрошу, у нее ее много, – засмеялся Гриша. - Спину тебе разотру, боль как рукой снимет.
А больной Ваныч лежит на кровати и широко улыбается. Григорий подозрительно посмотрел на друга:
– Чего ты?
– Да так... Наказ сыну дал.
– И чего сказал?
– Неважно. Главное, что самые нужные слова нашел! А тащи-ка себе вилку, Гриня, да и чайку нам сваргань.
Прошло три дня. За это время чуть не полсела приходило навестить Ван Ваныча, да все с добрыми словами, с гостинцами. А может, мазь оказалась действительно такой целебной, но только почувствовал себя Ваныч вполне здоровым и даже довольным. Или стимул появился? А может, потому, что нужным себя почувствовал? А когда человек себя нужным чувствует, то и помирать ему рановато. Тем более, что юбилей скоро!
Продолжение http://www.proza.ru/2020/01/19/183