Виражи на перепутье. Глава 10 - Бандитские разборк

               

                Бандитские разборки

    После удачного «отката» молдаванина от проектов минизаводов в Заполярье и покупки автомобилей у Властелины за полцены Лукин попал в  волну благотворительности. Так он называл бесплатные дела, от которых ему не капало ни копейки. Однако надо было заниматься и вопросами, решение которых не сулило получения денежного вознаграждения. Здесь было много причин. Многие его друзья и знакомые подались в бизнес, а там сплошные наезды – от пожарников, ОБЭПа и других чиновников до бандитов. При решении их проблем он все больше расширял свои связи среди правоохранительных органов и криминальных структур, поэтому каждый следующий вопрос решался гораздо легче. Ему верили, а главное, знали, что Лукин не жадный, и у них за спиной не будет «ломать копейки», даже когда его самого «кидали» просители. У него была репутация «честного мента».
Скучно было сидеть на даче среди грядок и мангалов с шашлыками. Вот и веселили его соседи по даче. Вячеслав был соседом напротив, и однажды они одновременно «колдовали» над шашлыками, которые шипели над углями. Запах жареного мяса слышался на несколько соседних участков. Лукин поднял вверх шампуры с готовыми шашлыками:
– Сосед, может, сначала мои уничтожим?
– Да, мои тоже готовы. Давайте с семьей к нам. Жена уже стол накрыла.
Так они легко познакомились. Вячеслав имел свой пищеблок в Свиблове. Там у него были кафе, кондитерский и мясной цеха по изготовлению тортов и полуфабрикатов, где он производил колбасы. В общем-то, жил неплохо. Вскоре и у него появились вопросы. Его сын от первого брака – милиционер, решил поправить свое финансовое положение за счет владельцев лотков и палаток в районе Войковской, но был задержан своими коллегами. В том отделе милиции работал начальником Миша. Когда-то он был помощником дежурного по управлению, где работал Лукин, поэтому решение проблем по примирению сторон, то есть его сына и владельцев палаток, не представляло сложности, но за поборы сына Вячеслава пришлось уволить из органов по собственному желанию.
Вячеслав, видимо, решил его отблагодарить за решение той проблемы, когда они вернулись в его кафе, но лучше бы он этого не делал.
– Собери моему другу сумочку, – дал он команду своему заведующему производством.
Лукин сначала не понял. Они вроде как дружили с Вячеславом, но решенный вопрос был серьезен и начальник милиции не взял с него ни копейки. Сделал все по старой дружбе и Лукин отнес то дело еще к одному эпизоду благотворительности со своей стороны. А в сумочке оказалась мороженая треска, два батона колбасы своего производства и местной выпечки торт «Птичье молоко».
– Больше ничем не могу. Сейчас я на мели – развел руками Вячеслав.
– Да, ладно, брось ты. Мне и этого не надо, – сказал Лукин.
– Ну, ты меня не обижай, возьми.
Лукин называл такое «поработать за тарелку щей», а ведь начальник милиции Михаил с Войковской мог подумать, что с его помощью Лукин оторвал солидный кусок и с ним не поделился. Вот это было неприятно.
На подъезде к даче он встретил строителей из Литвы, которые тоже одно время работали на отделке его дома, и подарил им «продовольственный паек», полученный от Вячеслава. Они были безмерно рады такому подарку.
А друзья-соседи по даче шли к «бескорыстному менту» с новыми и новыми проблемами. Оказывается, у того же Вячеслава был в собственности еще и магазин на въезде в город Гагарин Смоленской области. И при таких объектах отблагодарить продуктами собственного производства. Лукин не мог подобрать нужных, но не обидных слов для соседа, который набивался в друзья.
– Палыч, я отдал свой магазин в аренду, но давно уже ничего не получаю. Арендатор ссылается, что его обложили данью местные бандюки. Я попытался поменять директора, а он ходит под твоими коллегами. Уровень точно не знаю, но участковый с ним дружит, я знаю. Можешь мне помочь разрулить ту ситуацию? Магазин мы купили на двоих с Игорем, директором  рынка стройматериалов «Русский лес», который тоже будет тебе благодарен. Мы знаем, что бандюки вместе с новым директором магазина хотят отобрать у нас его. Давай порешаем проблему, и будешь нашим компаньоном.
– Слава, такой вопрос наскоком не решишь. Затянули вы его с Игорем, поэтому там образовался целый букет из ментов, бандюков и вашего директора, с которыми придется решать проблему индивидуально. С каждым в отдельности
– Но можно?
– Ничего не обещаю, но попробовать можно. Для начала дай мне их данные.
Вячеслав знал, как Лукин разрулил ситуацию с другим соседом  Степаном Федоровичем по долгу в три миллиона долларов, поэтому не сомневался в его возможностях.
– Я возьму у Игоря, он все знает.
– Здесь придется подключать прокурорских работников, потому что мы не знаем, что за бандиты, кто за ними стоит из моих коллег, если у них появилось одинаковое желание забрать ваш магазин, а магазин стоит в соседней области, – сказал Лукин.
Вячеславу не стал говорить, что Смоленскую область он курирует от МВД и знает руководство области, да и вся его близкая родня по линии отца была из Гагаринского района Смоленской области, поэтому будучи в отпуске можно было съездить в гости за счет соседа. Ведь проблемы у него.
Виктор уже имел бесплатное решение его проблем в отделе милиции на Войковской, потому сейчас решил не торопиться хватать телефон, чтобы утрясти вопрос одним звонком. Он еще не знал, как получится ему помочь и получится ли, но на всякий случай поставил и бандитам и своим коллегам вместе с коммерсантами в «прокладку» прокуратуру. Он решил при случае «в легкую» разыграть целый спектакль с участием многих действующих лиц, что у компании бизнесменов денег не хватило бы расплатиться за их услуги и отказаться от них они бы уже не смогли. Но была совесть у Лукина, да и скучно было ему без таких вопросов, где можно было импровизировать сколько хочешь. Но самое главное: его предки и дед Алексей Михайлович были из Гжатского района, который теперь Гагаринский и появилась возможность съездить туда «на халяву», а на месте расширить знакомство с руководством милиции и прокуратуры. Ему хотелось ознакомиться с делом деда, который был арестован Вяземским ОГПУ в 1930 году по 58 статье УК, заехать в село, где проживали когда-то его прадеды.
В МВД вместе с Москвой ему поручили курировать все шестнадцать близлежащих областей с Московской областью. Его знали в уголовном розыске УВД Смоленской области, поэтому они вывели его на руководство милиции Гагарина. Следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Николаев, с которым он работал на расследовании событий у Белого дома, по его просьбе позвонил прокурору области с просьбой поднять дело его деда. Николаев сообщил, что по этому вопросу приедет к прокурору города Гагарина полковник милиции, Лукин. Вот теперь можно было выезжать для решения попутного вопроса Вячеслава с магазином. Был предлог зайти к прокурору и начальнику милиции, а там уже действовать по обстановке. Они решили выехать рано утром в пятницу. На получение денег в той компании бизнесменов рассчитывать не приходилось, поэтому он поставил свои вопросы на первое место, а там, как получится.
Выехали с дачи через Звенигород и через два часа были в их магазине. Отдельно стоящее здание расположилось на въезде в Гагарин справа. Их встретил директор. Слава представил Виктора:
– Полковник из МВД, приехал навести порядок в вашем городе.
– Слушаю вас. Какие вопросы? – начал, было, директор.
– К вам никаких, а слушать, пожалуй, вас будет прокурор. Вячеслав, готовьте встречу высоких гостей. Я возьму машину с водителем. В деревне уважают черные «Волги» ГАЗ-31. Я пока переговорю с прокурором, а вы с Игорем пока не вступайте в конфликт с милицией и бандюками. Да, я думаю, они сюда не сунуться, пока не разберутся, кто и зачем приехал. Хватит вам двух часов, чтобы снять основные остатки в магазине и убрать этого директора с продавцами?
– Думаю, да, – сказал Вячеслав.
– Что, значит, «убрать»? – Возмутился директор.
– А то и значит. Если к моему возвращению из прокуратуры вы не успеете сдать материальные ценности, то уедете отсюда в наручниках. Я не шучу. Да, Вячеслав, и определитесь по сумме аренды, что должен за год директор. Пусть напишет обязательство или отдаст сразу. Я думаю, он захочет потянуть и оглядеться, но не советую. У меня нет времени разводить с ним сю-сю-сю. Договорились?
 – Когда тебя ждать?
 – Работайте. О моих делах вы услышите скоро. Так что работайте спокойно, считайте, взвешивайте, готовьте приказы о снятии и назначении, а главное, про праздничный стол не забывайте.
– Да, здесь в магазине все есть.
– Вот про затухшие продукты забудьте. Это со мной можно колбасой закусить, а тех, кто приедет со мной, будьте любезны встретить, как положено. Купите все на рынке. Здесь угорь вкусный. Шашлычки обязательно, свинина, баранина, осетрина, ну, что я тебя буду учить, Слава, ты же профессор в общепите. Только не жадничайте, ведь, вы же не заготовили конверты с долларами? – улыбнулся Лукин.
– Нет, а что надо было?
– А вы думали обойтись телефонным звонком? Вы сами свою тему загнали в угол, посмотри на своего директора. Его надо выковыривать отсюда гвоздодером или в наручниках выводить.
– Но на рынке может не быть, что нужно.
– Можайск рядом, там все есть. Из ресторана блюда можно заказать. И приберитесь здесь, пусть перед уходом директор сделает влажную уборку. Со мной приедет прокурор местный и думаю, будет кто-то из руководства области. Не каждый день к ним такое руководство приезжает.
– Во полковник дает! Не дай бог попасть к нему в подчиненные, – засмеялся бизнесмен Игорь.
– Если что не так сказал, то я готов вместе с вами подсчитать банки с кильками в томате и вернуться домой, – с серьезным видом сказал Лукин.
– Все, все. Мы  все поняли, – сказал Вячеслав.
Лукин давно уже понял, что Вячеслав выставит своих компаньонов по бизнесу на все расходы, но не хотелось, чтобы он ободрал их за его работу и деньги положил бы в свой карман. Они коллеги по бизнесу только на бумаге, а так готовы были напарить друг друга по любому вопросу.
Прокурор Гагаринского района Николай Васильевич встретил Лукина радушно после звонка Николаева из Генеральной прокуратуры его областному руководству. Он был покрупнее Лукина в плечах и животе, с рыжими пышными усами, свисающими до подбородка, как у «Песняров».
– Виктор Павлович, мне только привезли из Смоленской прокуратуры  документы по реабилитации вашего деда Лукина Алексея Михайловича. Он записан в Смоленске в Книгу Памяти. Вот досталось лихое времечко нашим предкам. Хотя и сейчас всякого хватает. Виктор Павлович, пока будете знакомиться с материалами, хотя какие материалы из одного листа, хотелось бы знать, у вас еще какие-то вопросы есть в нашем районе? Меня попросил областной прокурор оказать вам содействие и сказал, что ваша родня из нашего района.
– Да, есть пару вопросов Николай Васильевич, но возможно, не по вашей линии.
– Меня попросил мой шеф, поэтому все вопросы мои, да и какие вопросы невозможно решить в прокуратуре? Так чем помочь?
– Хотелось бы съездить в деревню Лукино, посмотреть, что осталось от деревни. Там жили мои предки, мой отец там родился, деда в тридцатые годы репрессировали и отправили на Соловки, а семью на Северный Урал. А прадеды воевали в этих местах с Наполеоном, и то село было подарено им царским указом. Сейчас можно о тех годах рассказывать. Шестьдесят лет никто из нашей семьи не был на родине предков. Сначала было запрещено, потом боялись. Да и не к кому ехать, никого там не осталось из родни. А сейчас мои родные тетки прослышали, что можно вернуть, что забрали после революции. Я их успокоил, что возвращать никто не собирается, да и нечего, на том и порешили с родней хоть посмотреть, что осталось от деревни, да и за что на самом деле арестовали деда. Ведь последний иностранец в деревне Лукино был в 1812 году с Наполеоном, а деда за шпионаж, – с грустной улыбкой сказал Лукин.
– Ну что ж, святое дело посетить малую родину и узнать по возможности правду о тех годах, хотя я много видел уголовных дел по репрессиям тридцатых годов, и там нет никакой ясности, за что. Начнем с деревни. Я сейчас позвоню начальнику милиции, попрошу выделить вам участкового с автомобилем, так будет надежнее и быстрей, а пока предлагаю перекусить с дороги у меня в комнате отдыха, – Николай Васильевич встал, и они прошли в соседнюю комнату, где молодая сотрудница в прокурорской форме капитана резала копченого угря.
– Наташа, все хорошо. Спасибо. Если, что будет нужно, я позвоню, – сказал он, – Виктор Павлович, что будете? Водка наша очень славится в Москве.
– Николай Васильевич, если рюмочку за знакомство. Как говорят, с утра выпил – и день свободный. Сегодня пятница, а мы приехали в Гагарин с друзьями и хотели бы пригласить вас на обед. Мои друзья бизнесмены и в кухне разбираются. Только с начальником милиции пообщаюсь.
– Так мы с ним дружим, сейчас выпьем и я его к себе приглашу.
– Вот хорошо, а то его предупредили о моем приезде, а я в гости к прокурору. Может забеспокоиться, – улыбнулся Виктор.
– Вы правы, я сразу и позвоню, – Николай Васильевич набрал телефон начальника милиции. – Доброе утро, еще раз! У меня твой коллега из Москвы, Лукин. Хорошо, ждем, а то ему, возможно, понадобится твоя помощь и участковый инспектор.
– Минут через пятнадцать будет. Так какая деревня вас интересует? – Николай Васильевич разлил по рюмкам водку, – давай на «ты» и за встречу на родной земле.
Они выпили и слегка закусили. Семга и окорок были настолько свежими, что обливались «слезинкой», и колбаса пахла колбасой. А как можно было отказаться от кусочка копченого угря? Водка слегка обожгла голодный желудок и он решил не стесняясь перекусить.
– Николай Васильевич, нашу деревню раньше называли Полянкой, а потом Лукино. Она стоит на реке Воря недалеко от села Токарево в Темкинском сельском совете.
– Вполне достаточно. Сейчас наведем справки. А какой еще вопрос в милиции?
– Другой вопрос гораздо сложнее. Я, как говорил, приехал сегодня с моими друзьями. Они остались в магазине на въезде в город, наводят там порядок.
– О том магазине я слышала. Он какой-то бесхозный. Говорят, там хозяева москвичи.
– Да, мои друзья. Они сейчас снимают остатки в магазине и хотят поменять арендаторов.
– А в чем проблема?
– Директор магазина сказал, что его спрессовали местные рэкетиры. Требуют продать магазин якобы за долги, поэтому мои друзья больше года не получают за аренду. Бандюки не понимают, что в магазине арендаторы, а не хозяева.
– А кто из рэкетиров, знаете?
– Нет, сейчас друзья на месте выясняют.
– Вот я правильно позвал начальника милиции, сейчас с ним разрулим.
– Там и местный участковый глаз положил на их магазин, в общем, получился целый клубок на ровном месте.
– Сейчас Миша приедет, он участковому его глаз на задницу натянет, – улыбнулся прокурор.
Васильич налил по рюмкам, но поднять они не успели, дверь распахнулась, и вошел подполковник милиции. Секретарь не предупредила о его визите, и Лукин понял, что она, видимо, была предупреждена.
– Разрешите, Николай Васильевич? Начальник ОВД Гагарина Сергеев, – представился он Лукину.
– Лукин, ГУУР МВД России, – представился Виктор.
– Михаил Степанович, у нашего земляка возникли вопросы к нашему району, но думаю, что они вполне решаемы. Надо направить сотрудников из экономического блока и по борьбе с организованной преступностью в магазин на въезде в город. Там сейчас находятся друзья полковника Лукина. Надо им помочь навести порядок. Они владельцы магазина.
– Наконец-то появились, а то я думал, что тот магазин никому не нужен. Мне звонил начальник угрозыска Смоленской области и просил помочь. Все сделаем, Николай Васильевич, не проблема.
– Только я попрошу, чтобы ваши сотрудники сообщили моим друзьям из Москвы, что они от меня, а то перепугают их. Придется скорую вызывать, – улыбнулся Лукин.
– Хорошо. Ребята сделают, как надо. До обеда еще время есть, может, вам город показать? – спросил Михаил Степанович.
– Степаныч, у нашего земляка есть желание съездить в деревню Лукино в районе села Токарево. Дай ему УАЗик, потому что на их «Волге» там делать нечего. И участкового попроси все показать. Он знает старожилов, кто может рассказать.
– Хорошо. Я сейчас распоряжусь. Только о Лукино я не слышал.
– Степаныч, я позвонил в Темкинский сельсовет по этому вопросу, и сейчас должны перезвонить оттуда.
Вскоре по телефону сообщили, что уже десятки лет деревня Лукино считается нежилой, и там не осталось ни одного дома. Только части фундаментов и печей оставались после войны, да и те теперь бульдозером выровняли.
– А когда жили в той деревне ваши родственники? – спросил Михаил Степанович.
– Со средневековья рубежи государства Российского охраняли, а в марте 1930 года всех репрессировали и отправили кого на Соловки, а других на Северный Урал, – сказал Лукин.
– Вот  почему некому было восстанавливать деревню после войны. Там уже тогда ничего не осталось, и народ не вернулся в те места, – сказал Михаил Степанович.
– А им запретили проживание в родных местах. После всех бед поселили их под Москвой и направили работать на Подольский завод патроны делать. Да и восстановить разрушенное, что веками создавалось, было не под силу.
– Теперь только семейные клады искать в тех местах, – сказал Степаныч.
– Да, была такая мысль у моих родственников, но некому показать расположение домов, а в тех местах столько металла в земле осталось, что можно все поле перекопать, – сказал Лукин.
– Подождите, товарищ полковник, деревня Лукино и Лукины,  простое  совпадение или нет? – спросил Николай Васильевич.
– То раньше было наше родовое имение, а потом уж там появились другие крестьяне. Прапрадед Михаил получил тот надел земли от царя по представлению Кутузова и Дениса Давыдова за активное участие в партизанском движении против французов. И от многих налогов их тогда освободили. Вот так ценили на Руси героев. Теперь тоже всем военным выдали справки, что они при  выходе на пенсию могут получить надел земли. Однако местные власти отказывают защитникам Отечества, ссылаясь на отсутствие свободной земли. Им предлагают выкупать участки на общих основаниях без льгот. Дед рассказывал, что замазал в стену подвала кубышку второпях перед арестом. Их успел наш коллега-участковый предупредить об аресте. Он был влюблен в мою тетку и успел увести ее из дома, – сказал Лукин.
– Ну, давайте по рюмочке за знакомство. Участковый у подъезда уже ждет, съездите, посмотрите. Клад найдете – мы в доле. Шучу. Я после поездки приглашаю вас с друзьями на обед, в нашем ресторане неплохо осетрину делают, – сказал Степаныч.
– Михаил Степанович, я на правах вашего земляка уже пригласил Николая Васильевича и распорядился с утра, чтобы в магазине накрыли царский стол без бывших работников. Блюда будут не хуже, чем в ресторане, – сказал Лукин.
– Вот учись, Михаил Степанович, у ваших коллег из центрального аппарата. Еще утром отдал распоряжения, чтобы в ресторане не светиться, накрыть стол в магазине, и всех лишних убрал. Не удивлюсь, что баня с девочками им доступна, чтобы никто и не узнал, – улыбнулся прокурор.
– В сыске, Николай Васильевич, все секретно, потому никто не узнает, – улыбнулся Степаныч.
– Коллеги, баня не проблема, но в другом районе. Чтобы не светиться, надо проехать 20 км и мы в Можайске Московской области, где вас никто не знает. Встречаемся в магазине после обеда. Сегодня короткий день, пятница, а там по настроению, – улыбнулся Лукин.
– Я же говорю, что у них все продумано, – сказал Николай Васильевич.
У подъезда прокуратуры стоял УАЗик темно-зеленого цвета, за рулем которого сидел капитан милиции. Он вышел из машины и шагнул в сторону начальника милиции.
– Петр, надо помочь полковнику Лукину найти места, где располагалась деревня Лукино и выяснить у старожилов в соседней деревне все, что можно, – сказал Михаил Степанович, – поезжайте, и до встречи.
В селе Токарево участковый разыскал старожила, который мог знать жителей деревни Лукино.
– Так там давно уже пахотное поле пытались сделать. Правда, никогда ничего не сажали. Первый год не дало урожая, и больше не стали. Могли бы и не трогать деревню. Все-таки память, – сказал дед Василий лет семидесяти.
– А можете показать, в каком месте была деревня? – спросил Лукин.
– Раньше при Советской власти председатели колхозов каждый год увеличивали пахотные земли и докладывали в райком партии о своих победах, а будет ли что расти на тех землях, никого не интересовало. Вот и пошли остатки деревни под бульдозер. Разровняли ее и засеяли, но ничего не получилось. Так все и забросили, а теперь и другие поля не обрабатываются, потому и дорога в те места заросла деревьями. А что там надо? – спросил дед.
– Теперь после бульдозера уже ничего. Хотелось бы посмотреть место, где была плотина на реке Воря и мельница. Можете показать? – спроси Лукин.
– Да, конечно. На реке остались сваи в воде от бывшей мельницы. Они осиновые и дубовые, веками стоят.
Лукин достал пару бутылок водки и закуску. Он предусмотрительно взял в магазине у Вячеслава.
– Да, вот хотелось бы выпить в тех местах в память о наших предках.
– Хорошее дело, а кто из родни жил раньше в той деревне? – спросил дед.
– Дед и прадеды Лукины. Светлая им память.
Дед Василий показал им направо от села Токарево, и УАЗик участкового свернул на дорогу, которая была больше похожа на целину с кустарником и деревьями.
– Дед Василий, что-то я не заметил в Токареве имения сержанта лейб-гвардии Глеба или мы не так заехали? – спросил Лукин.
– Нет, все так. Рухнуло имение вместе с трехэтажным зданием и колонами. Не так давно еще стоял дом прислуги, в котором сельская библиотека размещалась и сельсовет, но и оно рухнуло. Не осталось ничего от имения Глеба. Хотя, аллею из лиственницы еще не до конца попилили. Ей аккурат лет двести будет, но сейчас могут какие-нибудь «крутые» из тех лиственниц баньки себе понастроить.
Через два-три километра они свернули налево в сторону реки Воря.
– Вот на той поляне около березовой рощи стояла деревня Лукино, правда, ее больше знают, как деревню Полянка. Там вдоль реки остались еще яблони, но уже дички, а с крутого берега видны сваи бывшей мельницы, – сказал дед Василий.
Они подошли к краю обрывистого берега реки. Высота берега была местами от шести до двадцати метров. На обрыве росли сосны, березы и на фоне извилистой реки место выглядело сказочно. Местами на реке вода бурлила на перекатах. Шум от воды заглушал их разговор.
– Вот, видите, в воде сваи, бревна дубовые, осиновые. В том месте была плотина и мельница. А вы что, хотите здесь строиться? – спросил дед.
– Пока не знаю. Эта мельница принадлежала моему деду и прадеду. Давай, дед Василий, махнем по сто грамм на пенечке. Все, что осталось от нашего имения. Петр, вы не против? – спросил Лукин.
– Спасибо, товарищ полковник. Я с вами перекушу, но выпивать не буду. За рулем все-таки и еще работать, – сказал Петр и принялся резать закуску.
– А как фамилия ваших? – спросил дед.
– Лукины, но вряд ли их помнят, потому что всех репрессировали.
– А когда это было?
 –  В 30-м году.
 – Я тогда только родился. Мы пацанами бегали сюда купаться на плотину, а потом во время войны здесь были страшные бои, и те места несколько раз переходили от немцев к нашим и наоборот. Обрывистый берег реки был, как крепостная стена, поэтому от деревни ничего не осталось, а после войны ее даже не восстанавливали. Многие уже в войну ушли оттуда в Токарево. Да, их теперь уже никого нет, кто мог бы что-нибудь рассказать, – сказал дед.
Из закуски были сыр, колбаса, да банка маринованных огурцов, которые поместились на пенечке.
– Впервые в жизни выпиваю с участковым. Кому скажешь, не поверят, – сказал дед.
– Выпиваешь ты не со мной, а с полковником милиции из МВД, но ты дед никому не рассказывай, накажу, – строго сказал Петр.
Он налил по стаканам водку и Лукин с дедом молча выпили. Да, все уже было сказано и рассказано. Дед закряхтел:
– По русскому обычаю надо выпить трижды, – посоветовал он.
– Или один раз, – поправил Виктор, – дед Василий, нам еще сегодня работать, а ты сам смотри. Налить?
– Нет, не надо. Я один не пью.
Вот настоящая русская натура. Хочет выпить, и водка стоит на импровизированном столике, но дед отказался наотрез.
– Петр, если вы не против, я отдам все деду. Пусть с мужиками выпьет в селе.
– Конечно, товарищ полковник.
– Я так и понял, что настоящий полковник из МВД. Спасибо вам. Вы приезжайте к нам в гости. У нас рыбалка, щука берет на блесну, – сказал дед.
– Вот, заливает. Всю жизнь сетями ловят, – поправил его участковый.
– Так то для еды, а если получить удовольствие от рыбалки, то спиннингом или донкой на живца. И охота у нас хорошая...
– Я недалеко отсюда охотился под Юхновом на границе с Калужской областью, – сказал Лукин.
– Так у нас один и тот же зверь. Приезжайте. А если надумаете построить дом на месте, где жили предки, то поможем. У нас здесь своя пилорама есть, так что обойдется недорого. Только размеры дадите, и место укажите, где поставить, – сказал дед.
Они завезли деда в Токарево и поехали в Гагарин.
– Дед после водки наобещал построить дом, а если надумаете на самом деле, то найдем строительную бригаду, посерьезней, – предложил участковый Петр.
– Спасибо. Вы меня подвезите к прокуратуре, где я «Волгу» оставил, а дальше я сам. Еще раз спасибо вам за экскурсию, – сказал Лукин.
Он пересел в «Волгу» и приехал в магазин, где в кабинете директора стол был накрыт на высшем уровне. Вячеслав рассказал, что приезжали сотрудники милиции, которые объяснили бывшему уже директору о необходимости выплаты долга, чтобы они о нем забыли. Он уже привез долг, подписал все документы по инвентаризации и написал заявление об уходе по собственному желанию.
– Мои компаньоны по бизнесу в полном восторге от твоих действий. Они о таком даже не мечтали, – завершил свой доклад Вячеслав.
– Тогда я звоню начальнику милиции и прокурору, что мы их ждем к столу, – сказал Лукин.
– Ты хочешь сказать, что будут именно они, первые лица района?
– Славик, нас здесь уже уважают. Они нас приглашали к столу, но я настоял, чтобы они приехали к нам. Надо уметь быть благодарным.
– И правильно сделал.
– Тогда контрольное время – через час.
Лукин позвонил руководителям района Николаю Васильевичу и Степанычу. Они приехали на одной машине. На милицейской. В районных глубинках России совсем другие отношения между милицией, прокуратурой и судами. Нормальное взаимодействие, совсем не как в Москве.
– Нашли место, где была деревня? – поинтересовался прокурор.
– После бульдозера там вообще ничего не осталось. Ни одного фундамента или подвала.
– А я подумал, что вы пошутили в отношении клада, – сказал Николай Васильевич.
– Какого клада? – поинтересовался Вячеслав.
– Клада с фамильными драгоценностями Лукиных.
– Да-а, интересное кино. Во полковник дает! Нас поставил консервы считать, а сам поехал клад искать. Он просто непредсказуем, – сказал восхищенно Вячеслав.
Прокурор пожал плечами, извиняясь, что проговорился в отношении клада.
– Ничего, Николай Васильевич, я в следующий раз собираюсь приехать один и на самом деле искать клад, только не наш семейный горшочек, а настоящий, который спрятал Наполеон при отступлении, – сказал Лукин.
– Николай Степанович, мне все больше нравится твой коллега из МВД. Много было здесь кладоискателей, но ему я почему-то верю.
–  И правильно, Николай Васильевич. По работе мне пришлось поработать в архивах на Пироговке, где подшиты документы в кожаные обложки, и мне попались материалы 1812 года по Смоленской области. Там были и показания пленных французов, которые закопали или утопили сокровища, когда поняли, что не смогут увести его во Францию, так как русские наступали им на пятки. Большую часть клада они несли на себе или в повозках небольшими партиями. В допросах были описаны места, где они спрятали клады. Некоторые из них были обнаружены, но много осталось в земле до сих пор.  Наполеоновские вояки вернулись в Россию через двадцать лет, когда были налажены с Францией отношения, но им посадили на хвост лучших сыскарей из царской полиции, потому никто из французов так и не смог добраться до тех сокровищ. В ноябре 1812 года эскадроны атамана Платова били французов на каждой версте, а через двадцать лет наши коллеги наступали им на пятки. В показаниях французов в основном фигурирует Духовщинский район Смоленской области, да и у вернувшихся бывших вояк была заинтересованность в посещении данного района. Так что если у них был интерес к этому району, то там что-то есть, – сказал Лукин.
– Так, Степаныч, давай выделим Лукину участок земли в хорошем месте. Пусть построится на месте своих предков, и мы будем с ним чаще видеться. Как Лукин, согласен? – спросил прокурор.
– А можно оформить участок на прежнем месте, где была деревня Лукино? – спросил Лукин.
– Какой там участок? Забирай всю деревню! Она же ваша фамильная, по указу царя? Вот и бери. Документы мы поможем оформить. Только там  ни света, ни дороги, ни воды, – сказал прокурор.
– Как раз воды там целая река – чистая, родниковая, с крутыми берегами. Плотину можно восстановить и несколько катушек поставить, чтобы крутились от воды, как на мельнице, так что электричества на хозяйство хватит. А дорога просто заросла бурьяном и кустарником, так по ней только проехать грейдером. Всего делов-то.
– Что я тебе говорил, Степаныч? Его ничего не остановит. Виктор Павлович, можно вас украсть из компании на минуту, – прокурор слегка взял его под локоть, и они вышли на свежий воздух, – я не стал при всех обсуждать историю вашего деда.
– Ничего страшного, я и не скрываю ничего, но вы правы, – сказал Лукин.
Николай Васильевич протянул ему лист бумаги, на котором на полстраницы была отпечатана копия:
«Выписка из протокола № 125 заседания Тройки ПП ОГПУ по Западной области от 8 марта 1930 г.
Слушали: дело № 10378 по обвинению Лукина Алексея Михайловича по ст. 58/6 У.К. Постановили: Лукина Алексея Михайловича заключить в концлагерь сроком на пять лет. Имущество конфисковать. Дело сдать в архив».
– Страшные были времена. На половинке листа решалась судьба человека и ни одной подписи, кто бы за это ответил, – вздохнул Лукин, – такие же записи в деле деда я видел на Урале, когда был в командировке. Туда его сослали после лагеря на Соловках еще на пять лет.
– Тогда нет смысла поднимать дело из архива, потому что оно такое же, как на Урале. Поздно вашего деда реабилитировали, но одно приятно, что это сделала наша прокуратура Смоленской области 28 июля 1989 года. В деле есть сведения, что он родился в 1886 году в деревни Лукино Гжатского района Смоленской области, а арестовали его 3 февраля 1930 года Вяземским ОО ОГПУ, – сказал Николай Васильевич.
– Быстро слепили дело по шпионажу.
– Да какой там шпионаж? Были разнарядки от партии, сколько надо осудить шпионов, сколько вредителей, контрреволюционеров и других, кто  был недоволен Советской властью. До начала 30-х годов Тройки состояли только из сотрудников ОГПУ, которые иногда выносили по сотне приговоров в день. Пойдем, выпьем за память вашего деда, чтобы никогда  не наступали такие страшные годы в России.
Вячеслав уже разлил водку по рюмкам и встал, чтобы сказать тост.   
– На правах гостя и владельца магазина я предлагаю выпить первую чарку за моего друга Лукина. Он всего несколько часов в вашем районе, а уже решил наши проблемы, конечно, с вашей помощью, Николай Васильевич, и мы за это еще выпьем, а пока хочу поднять бокал за него. Он и вас уже увлек поисками клада Наполеона, и дело дошло до оформления его деревни в собственность. Пожелаем ему успехов во всех его начинаниях.
– Вот поэтому я и хочу переманить его поближе к нашему району, – улыбнулся прокурор.
Они выпили и снова налили. Мужики собрались крепкие по части спиртного, да и закуска была шикарная.
– Николай Васильевич, мы поставили в наш магазин нового директора и продавцов. Можно как-то уберечь их от наезда рэкетиров? – Совладелец магазина Игорь решил сразу обезопасить свой бизнес.
– Степаныч, о чем просит наш гость? Ты что, еще не объяснил им, что здесь в районе самый главный рэкетир – это я, прокурор. А если серьезно, то забудьте об этой проблеме. Нас попросили руководители помочь Лукину навести порядок. Так что благодарите своего полковника, иначе вы потеряли бы эту точку. Понимаете?
– Да, вполне. Николай Васильевич, спасибо вам, – сказал Игорь.
– Давайте выпьем за взаимодействие наших служб, – предложил Лукин. Он понимал, что дорогого стоят слова Николая Васильевича, который подчеркнул, что они помогали не московским бизнесменам, которые потеряли контроль над своим магазином, а их коллеге Лукину.
Они спокойно отдыхали за столом на Смоленской земле. Машина была заправлена под завязку, а водитель был трезвый и накормленный. Всем было комфортно за столом, поэтому никто не рвался завершить пирушку, которая закончилась ближе к вечеру.
– Может, поедем отсюда через Рузу к нам на дачу? Игорь, оставайся сегодня у меня, а утром водитель тебя отвезет, – предложил Вячеслав.
– Хорошо. Тем более, у меня есть предложение к Виктору, но сейчас не хотелось бы по-пьянке, как говорится, утро вечера мудренее, – сказал Игорь.
– Будет предложение, от которого невозможно отказаться? – улыбнулся Лукин.
– Именно такое. Мы со Славой уже обсудили, но надо получить согласие еще от одного нашего компаньона. Он будет согласен, но надо услышать его, – сказал Игорь.
Лукин догадался о теме разговора, и он еще раз вспомнил с благодарностью  действия Николая Васильевича и Степановича, а прокурор еще подчеркнул и поднял его имидж в заключительной речи.
Утром, как он и предполагал, Игорь сделал Лукину предложение оберегать их компанию от нападок бандюков и правоохранительных органов, то есть крышевать их бизнес, но не только магазин и кафе в Свиблово, но и строительный, которым Игорь занимался с другим компаньоном.
– С бандюками нет вопросов, а вот с моими коллегами помощь с моей стороны может быть по обстоятельствам. Мало ли вы чего наворочаете. И Генпрокурор не сможет вас отмазать, – сказал Лукин.
– Мы обещаем вести себя хорошо и не нарушать законы, – улыбнулся Вячеслав.
– Тогда я согласен чисто по-дружески, – сказал Лукин.
– Дружба дружбой, но мы занимаемся бизнесом, потому мы решили делиться с тобой штукой баксов в месяц. Пойдет? – сказал Вячеслав.
– Слава, если вы так решили, то она у вас лишняя и все финансовые отношения я хотел бы иметь только с тобой, как с соседом по даче.
– Но мы можем обратиться к тебе напрямую иногда, если будет такая необходимость? – спросил Игорь.
– По любым вопросам, а все остальное с Вячеславом, – сказал Лукин.
– Хорошо, договорились. Первая зарплата уже у Вячеслава. Она немного больше, чем месячная. Три тысячи нормально за вчерашние гастроли?
– Вполне. Спасибо.
Виктор отлично знал, что финансовый вопрос подработал Вячеслав. Видимо, совесть проснулась после оплаты его услуг рыбой и колбасой из своего кафе. Ему пришлось вчера убедить их компанию своими действиями в своей необходимости для их бизнеса. Да и они понимали, что стоит Лукину отойти в сторону от их компании, и бандюки в Гагарине вернуться в их магазин. Могут нагрянуть и в строительный офис. Тысяча долларов – сумма для них небольшая и ни к чему особому не обязывает. Так для поддержки отношений и всегда можно расстаться с их фирмой безболезненно. Были у Лукина предложения и покруче, но он от них отказался. Если фирма платит большие деньги, то и требования у них соответствующие, да и их отношение к закону всегда находятся в противоречиях, поэтому решение их проблем может оказаться достоянием инспекции по личному составу. А по штуке долларов можно получать с нескольких фирм, руководители которых желали спать спокойно, думая, что за такую сумму будут оберегать их в офисе и дома от всяких посягательств. Правда, Лукин всегда предупреждал бизнесменов, что их противоречия с законом он может «притереть», но за отдельную плату, так как за штуку долларов с коллегами вопрос решить невозможно. С бандитами – совсем другой разговор. С ними «разборки» у Лукина намного проще и в таком случае он доплаты не требовал. Были и у него свои принципы. То было по линии борьбы с организованной преступностью, которой занимались другие его коллеги, но он получал моральное удовлетворение, если отнимал у бандитов их куш. Знали бы господа бандюки, сколько платили полковнику из МВД за то, что он охранял бизнесменов от их набегов. Потому бизнесмены рекомендовали Лукина своим коллегам, и он обрастал «клиентурой».
Пока Лукин был в отпуске, у него сменился начальник. Виталий  Сергеевич давно работал в ГУУРе «важняком», но для повышенной пенсии решил поработать руководителем.
– Виктор, ты москвич и всегда работал в московской милиции. Я знаю, что у тебя обширные связи среди коллег и по ту сторону баррикад многих московских жуликов знаешь, как и полагается настоящему оперу,– начал издалека разговор Виталий.
– Наш отдел с разбойниками борется, потому без этого нельзя, как бороться без оперативной информации.
– Я и говорю, что круг общения у тебя широкий. Мои друзья арендуют помещения на заводе, который раньше выпускал башенные краны в Свиблово. Занялись бизнесом. Они – вышедшие в отставку армейские офицеры, служили на Украине, приехали в Москву подзаработать, но никого здесь не знают, да и я тоже. Друзья предложили мне, как теперь называется, «крышевать» их. Они предлагают штуку баксов ежемесячно. Так вот, пятьсот из них твои, а если возникнут у них вопросы, то придется тебе их притирать. Согласен? – предложил Виталий.
Виктор слегка улыбнулся предложению, но не стал отказываться наотрез, но и резко соглашаться не стал, чтобы начальник не подумал, что он может такими вопросами заниматься, а с другой стороны, почему бы не помочь шефу заработать, а себе получить еще большую возможность передвигаться по Москве.
– А чем занимаются ваши друзья? – спросил Лукин.
– Ничего мудреного, как и вся столица покупают подешевле, продают подороже. Они аккумуляторами для машин торгуют, да прокатом черного металла с Украины: трубы уголки, листы.
– А вы в курсе их бизнеса? Не было ли на них наездов со стороны бандитов и проверок нашими коллегами? – спросил Лукин.
Такой вопрос Лукин задал неспроста. Если были наезды бандитов, то они просто так не отстанут. Придется проводить оперативные комбинации, чтобы те потеряли интерес к сапогам-бизнесменам, а за пятьсот баксов несерьезно было бы забивать «стрелки» с бандитами. Да и коллеги, если найдут нарушения, начнут доить не за штуку баксов. Вот и получалось, что «крышевание» могло быть только по-дружески.
– Пока все обходилось. Их спасает, что они сидят на заводе, а там охрана серьезная, – сказал Виталий.
– В таком случае я согласен.
– Ты охотой не увлекаешься?
– До возвращения в МВД работал в авиации, и с летчиками часто выезжали, а здесь давно стволы не прожигал, – сказал Лукин.
– Тогда готовься. Я с ними часто выезжаю на охоту в Калужскую область, Юхновский район. На днях поедем на завод, познакомлю с друзьями.
Лукина не очень интересовали халявные пятьсот долларов, которые приносил бы ему свой руководитель. Такие «крышевания» Лукин предпочитал осуществлять в одиночку, но в данном случае бизнесмены оказались бывшими военными из Украины, которые решили заработать денег и построить дома для проживания в Подмосковье, потому вряд ли будут нарушать закон.  Значит, не будут привлекать внимание к своей фирме со стороны органов и бандюков, которые в последнее время просто накрыли своей паутиной всех бизнесменов любого ранга. Он никогда не брал под свое крыло фирмы, которые раньше «ходили под бандитами». Ему лень было заниматься «вышибанием крыши» и потом в таких случаях ситуации иногда выходили из-под контроля. Бандиты расценивали такие действия однозначно. Бизнесмены обращались к ментам, чтобы их «спрессовать», а потому они могли отомстить бизнесменам. И потом такие операции по вышибанию крыши требовали проведение оперативной комбинации и привлечение коллег. Шуму много, но никто не мог уберечь бизнесменов от беды. В таком деле последнее слово остается за бизнесменом, которому необходимо открыто пояснить, чем ему грозит такая смена «крыши». Лукин мог исполнить любой каприз за их деньги и, как правило, делал тихо и качественно, как доктор при лечении больного, чтобы не навредить ему своим лечением. Если на его бизнесменов наезжала «братва», то Лукин выяснял, кого те «братки» представляют. Потом выяснял в их группировке знакомых «паханов» или звонил их «коллегам», но чаще бывало, что звонил напрямую «наехавшим» на бизнесменов бандюкам и, представившись полковником Степановым, предлагал организовать встречу. Степановым, потому что и у «братков» стукачей хватало, которые могли слить информацию о полковнике, крышующем бизнесменов. Да и удостоверение прикрытия было выписано на эту фамилию. Бизнес его знакомых был не достаточно крупным, чтобы у бандитов появилось желание вступать в борьбу за него с МВД. Лукин обещал приехать один и без оружия, если у тех были вопросы к его бизнесменам. Мало ли, может, чем обидели в своей деятельности бизнесмены братву, так он готов был переговорить. Как обычно, они извинялись и больше к его знакомым бизнесменам не заходили, а среди  «братвы» распространялась информация, что у этой фирмы «крутая ментовская крыша», если сам полковник готов приехать к ним на «стрелку».
Лукин никогда у бизнесменов ничего не просил. Если бизнесмены назначили день выплаты ему зарплаты, то сами и звонили, предлагая приехать или встретиться где-нибудь, чтобы передать деньги. Если происходили задержки ежемесячных выплат, то Лукин сохранял молчание, пока те сами себя не проявятся. Он изначально не искал и тем более не предлагал свои услуги. А если перестали платить, значит, у них есть какие-то трудности или отпала необходимость в его помощи. Все бизнесмены были знакомыми его друзей, или же они передавали его другим знакомым, которые выходили к нему на связь. Лукин сначала изучал их бизнес, да и образ жизни, семью, вредные привычки, так как у некоторых были пьяные загулы или азартные игры, что было опасно не только для бизнеса, но и для него. После чего он давал согласие на взаимодействие с ними. В основном были небольшие строительные фирмы, которые занимались и торговлей стройматериалами. За тех бизнесменов, которые отходили тихо в сторону от их договоренности, он не беспокоился, так как был уверен, что если у них будут какие-то неприятности, то они обратятся к нему, а значит, принесут все, что полагалось за прошедшее время, плюс за решение возникших проблем.  В компаниях бизнесменов у него всегда оставались «глаза и уши». Опера уже не перевоспитаешь, потому информация об их деятельности поступала регулярно.
Лукин спокойно отдыхал на даче. Как он любил выражаться:  «Кулубнику выращиваю». Не забыл он и провести в дом московский городской телефон.
– Виктор Павлович, это Дроздов беспокоит. Вы нас еще не забыли?– позвонил гендиректор строительной фирмы Дроздов, который считался одним из пропавших. Уже полгода от него ничего не поступало.
– Я-то не забыл, а вы вот где-то пропали. Какие трудности?
– Мы сейчас занимаемся строительством в Калужской области. В данный момент ремонтируем зернохранилище, и жилой дом заканчиваем, но трудности появились.
– Что такое?
– «Братки» местные приехали. Стали выяснять у моего прораба, кто мы такие, под кем ходим, и все такое.
– Что ответил прораб? – спросил Лукин.
– Сказал, что ничего не знает, и ему надо связаться со мной. Они оставили свой телефон и просили меня перезвонить. Как быть? – спросил Михалыч.
– Вот лазаешь по другим областям, и меня не ставишь в известность, потому и местные «братки» появляются. Приезжай ко мне, переговорим. Я сейчас в отпуске на даче.
– Хорошо, я выезжаю.
Через час знакомый джип «Паджеро» подкатил к забору Лукина и из него вышел Михалыч с виноватой улыбкой, как нашкодивший котяра. У Лукина с ним и его компаньонами сложились приятельские отношения, потому он не собирался читать нотации Михалычу. Он по телефону ему все высказал.
– Пойдем в беседку, там будет удобнее поговорить. Чай будешь или кофе?
– Если можно, чаю. Хорошо у тебя на воздухе, можно спокойно чая выпить.
– Олеся, сделай нам, пожалуйста, чаю в беседку. Может, самовар разжечь? По времени это, как чайник. Зато экзотика, и разговор интересней под него.
– Олеся, добрый день. А давай самовар, давно не виделись.
– Привет, Владимир Михайлович, – поздоровалась Олеся, – сейчас я вам к чаю что-нибудь соображу.
– Олеся, я поставлю самовар. А остальное с тебя, – сказал Виктор.
Олеся пошла в дом, собирать на стол в беседке.
– Так, кто вашу компанию решил побеспокоить, Владимир Михайлович?
– Вот они оставили свой телефон. Стас какой-то из Обнинска. Да, и вот наш должок вам. Здесь три тысячи долларов за полгода. Мы извиняемся, что так получилось, работа засосала, – Михайлович протянул конверт.
Виктор положил его на стол и накрыл тарелкой, чтобы ветром не сдуло. Взял записку с номером телефона бандюка.
– Теперь каждый коммерсант и бандюк имеют «мобилы». Кто же ты такой Стас и кто за тобой стоит в Калужской деревне? Давай, Михалыч, я в Москву завтра поеду, зайду на работу, спрошу у коллег о бандитах из Обнинска. Кто за кем стоит. Начальника угрозыска Калужской области я хорошо знаю, а мой шеф сам оттуда, но думаю, их помощь не понадобится. Пробью я твоего Стаса и сам ему  позвоню с телефона нашей конторы, чтобы он мог перезвонить мне, если захочет перепроверить или перепроверить.  Я тебе перезвоню и сообщу о результатах «стрелки», – сказал Лукин.
– Думаешь, все получится?
– До того получалось, и теперь я не вижу проблем. Давай чай пить, самовар готов.
– У меня еще один вопрос есть. Наш компаньон по строительству занимается отделочными работами. Работает он с гипсокартонном и немного им же и приторговывает. Так вот у него проблема образовалась с милицией в Кунцевском районе Москвы. Он продал партию гипсокартона как-то неправильно. С ним занимается сотрудник ОБЭПа Смирнов. Можно ему чем-то помочь. Он будет благодарен. В дальнейшем он хотел бы с тобой сотрудничать, – сказал Михалыч.
– Михалыч ты же знаешь я не сторонник отмазывать от уголовки жуликов.
– Да ему там штраф корячится и он его заплатит, но чтобы в дальнейшем его не доили…
– Давай, Михалыч, будем волноваться поэтапно. Сначала попробую ему помочь, а уж потом будем разговаривать о сотрудничестве.
– Его фамилия Дроздов, мой младший брат. Я за все отвечаю.
– Так с этого и надо было начинать, а то бизнесмен попал.
Виктор сразу прикинул, что в милиции Кунцевского района он знает многих руководителей, потому легко решит его проблему, да и в дальнейшем он не видел заинтересованности милиции в том гипсокартонщике.
Утром в конторе он связался с начальником службы криминальной милиции района Воробьевым Сашей и объяснил, что к его сотруднику Смирнову попал в поле зрения один строитель, который  якобы ремонтирует ему квартиру и попросил сильно его не душить, если нарушение закона незначительно. Его попросили перезвонить минут через тридцать.
– Сумма сделки по продаже гипсокартона небольшая, но твой коммерсант не пробил чек, отпустив со склада, пять листов гипсокартона, а покупатель расплатился с ним долларами. Ну, как в Америке, – посмеялся Воробьев.
Лукин моментально сообразил, что здесь имеют место элементы провокации со стороны сотрудников ОБЭП, иначе как они прошли на охраняемую территорию фабрики, где хранился гипсокартон, и специально ждали, когда появится гражданин с долларами и расплатится за пять листов. Нарушение серьезное, но его слепили сотрудники, как говорится, дело белыми нитками шито, а Дроздов младший ушами хлопнул.
– Александр, а что в ОБЭПе больше долларов не было? Почему они только пять листов закупили через подставное лицо? – хихикнул Лукин.
– Я тоже понял, что покупатель их человек, потому попросил ребят урегулировать вопрос.
– Спасибо. А я подскажу продавцу, чтобы он поблагодарил ребят и извинился за доставленное беспокойство своей коммерческой операцией. Когда увидимся?
– Когда приедешь в гости, тогда и увидимся. Пока.
Один вопрос был закрыт, но ему не очень нравился коммерсант, который на ровном месте создает для себя проблемы.
Никто из коллег, в том числе из Калуги, не слышал о Стасе из Обнинска. Лукин не стал вышивать вокруг него кружева по выяснению его личности, зная, что бандиты образовались даже в захудалой деревне и все хотят денег от бизнеса. Он набрал телефон Стаса со своего служебного телефона:
– Это Стас?
– Да, я вас слушаю.
– Мне ваш телефон передал директор строительной фирмы, который строит в Обнинске зернохранилище. Вы предложили ему связаться с вами, но дело в том, что его фирму мы охраняем. Я полковник милиции Степанов из уголовного розыска. Если у вас к ним какие-то вопросы, то можете их задать мне. Могу дать свой служебный телефон, чтобы вы не сомневались и могли перезвонить или можем встретиться. Я приеду один. Провокаций не будет, я отвечаю. Так какие вопросы? Я слушаю, – спросил Лукин.
– Да нет. Вопросов у нас нет. Просто мужики работают у нас на территории и ничего про вас не сказали. Вот мы и попросили позвонить директора. Мало ли, может им помощь какая нужна в Калужской области, – сказал Стас.
– Ну, обо мне не знают строители, а только директор. Да и ваших «братков» тоже никто не знает. У вас новое формирование? Я, конечно, поинтересовался вашей командой. Вроде «солнцевские» рядом с вами, но про вас не слышали. Если есть необходимость, я готов приехать на встречу. Меня бояться не надо. Я при первой встрече на ровном месте «маски-шоу» не устраиваю.
– Нет, не надо, товарищ полковник, нам и так все ясно. Извините за беспокойство.
– Тогда будьте так любезны передать своим коллегам, чтобы они не ходили вокруг строителей и не волновали меня. От помощи мы никогда не отказывались, но можем предложить только земляные работы или бетон мешать. Как? Твоя команда готова на такую помощь стройке без высокой зарплаты? – спросил Лукин.
– Я все понял, товарищ полковник. Еще раз извините.
Лукин положил трубку. Он был доволен разговором, вроде бы культурно объяснил господам бандитам, что подрезал им финансовую составляющую. В том тоже был резон его деятельности, не только самому подлататься, а еще и не дать бандитам разбогатеть. Потом позвонил Михалычу и договорился о встрече.
– Если можешь через час в районе «Динамо» или приезжай на дачу, – сказал Лукин.
– Нет, лучше на «Динамо».
Михалыч подъехал вовремя. Он был в офисе своих друзей около «Сокола».
– Докладываю. Твои обнинские «братки» отъехали и больше обещали не беспокоить. Оказывается, они хотели оказать тебе помощь, а я предложил им земляные работы или мешать бетон на твоем объекте и они отказались.
– А они не обиделись?
– Нет, остались довольны, – улыбнулся Лукин, – а вот вопрос с твоим младшим в стадии разрешения, но там целый букет нарушений. Он, что не сказал тебе, что продал гипсокартон без чека и за доллары?
– Вот паразит. О валюте ни слова. И что, нельзя помочь? – загрустил Михалыч.
Лукин не набивал цену по разрешению их вопроса, но надувал щеки, чтобы они не думали о простоте созданной младшим братом проблемы.
– Один большой начальник обещал помочь. Пусть твой идет в ОБЭП и отблагодарит как-нибудь ребят за беспокойство, – сказал Лукин.
– А его там не «примут» за те благодарности?
– Нет, пусть не боится.
– А как же дальше будешь с ним сотрудничать? – спросил Михалыч.
– Особого желания у меня нет, но так как он твой близкий родственник, я с ним познакомлюсь. Все остальное через тебя. Если он тебе не все рассказал, то у меня к нему нет особого доверия. Согласен?
– Что ж, взялся помогать – надо идти до конца. Я к тебе подъеду, как все утрясется у него.
– Хорошо. Я жду, а вопрос уже решен. Сообщаю для того, чтобы он потом не сказал тебе, что сам все урегулировал в ОБЭПе.
– Такого не может быть.
– Но бывает, если он тебе по ушам ездит.
Михалыч приехал на дачу и привез подарок от родственника за решение проблем с продажей гипсокартона и месячные «членские взносы». Коммерсанты сами искали с ним встречи и летели, как мотыльки на огонек в темном царстве российского беззаконья и бандитизма.
Случай с возвратом Михалыча под его «крыло» навел Лукина на мысль, что заблудших коммерсантов можно легко вернуть обратно. Достаточно одного звонка от «липовых» бандитов или их приезд к ним в  офис. Однако от таких мероприятий попахивало мошенничеством. Он бы и «крышеванием» не занимался, но больно мизерная зарплата в МВД... Да и на пенсию уходить надо было с чем-то. Ведь ни один коммерсант не даст и ста долларов, когда будешь на пенсии, поэтому надо пользоваться случаем. Хотелось жить не хуже людей, чтобы не собирать старые доски и не чистить кирпичи от прежней кладки, чтобы построить дачу. Для того, чтобы ходить по улицам гордо и независимо, надо иметь хоть небольшой запас «зелени».
Отпуск Лукина проходил своеобразно, с поправкой его финансового положения. Вот с такой прибавкой к зарплате можно спокойно бороться с преступностью, не поддаваясь любому соблазну, хотя с этим делом у него всегда было строго. «Вор должен сидеть в тюрьме», – принцип, который он позаимствовал у классика. Теперь он только усилил свои позиции. Он не понимал, как здоровый мужчина мог занимать деньги до зарплаты. Не мог он ждать, пока государственные деятели обратят внимание на их нищенскую зарплату. Жить хочется сейчас. Потому моральная сторона перестала его  волновать.
Более серьезные вопросы разборок с бандитами он на себя не брал, а отправлял своих знакомых коллегам, которые «крышевали» серьезные коммерческие структуры за большие деньги. Было похоже, что отпуск Лукину придется провести в решении различных проблем, возникших у его друзей. Он был рад этому, иначе бы заскучал среди грядок. К соседу Вячеславу приехал его друг Сергей. У них были какие-то партнерские отношения по бизнесу. Вячеслав привез хорошего мяса из своего колбасного цеха и пригласил Виктора на шашлыки по-соседски. Под шашлыки они выпили коньяку. Отдыхали в беседке у самовара, порываясь что-то спеть. Сергей попросил своего водителя принести гитару из машины и сумку с вещами.
– Вячеслав, я у тебя поживу три дня, пока жена из Болгарии не прилетит? – спросил Сергей.
– Конечно. Какие разговоры! Живи, сколько надо будет. А жену встретишь – приезжай вместе с ней, – сказал Вячеслав.
– Надо подумать, чтобы хвоста к тебе не привести. Зачем тебе лишние проблемы? – сказал Сергей.
Лукин уловил слово «хвост», которое резануло ему по ушам.
– Мужики, я что-то не знаю? Какие-то проблемы? – спросил Лукин.
– Да, есть небольшие. Сергей как раз хотел с тобой, Виктор, посоветоваться.
– Ну, рассказывайте, что стряслось? – спросил Лукин.
– Слава, завари свеженького чая, пока разговоры будем разговаривать. А проблема вот какая. За МКАДом перед Мытищами у нас с женой имеется свой строительный рынок, «Русский лес», может, слышал?
– Не только слышал, но и бывал там, когда дачу строил, – сказал Виктор.
– Жаль, что раньше не были знакомы, а то помог бы помочь чем-нибудь. Так вот, «наехали» на нас бандиты.
– Когда и кто именно?
– Да уже больше года назад. Пушкинские сначала, потом ивантеевские, и теперь хотят пощипать нас и мытищинские. Сначала они поставили нас на проценты, которые каждый месяц росли, а потом посадили к нам своего бухгалтера и кассира для контроля финансовых потоков. Дальше – больше. Наш бизнес ополовинили, забрав пятьдесят процентов от прибыли. Сейчас они назначили к нам коммерческого директора. Предлагают подписать документы с их контрольным пакетом акций. Нам предлагают получать зарплату, а они будут руководить, – сказал Сергей.
– Серьезный подход к бизнесу. А ты что им ответил? – спросил Лукин.
– Ничего. Сбежал жить на дачу к Вячеславу.
– И что думаешь делать дальше?
– Пока не знаю. А что бы ты мне посоветовал, Виктор?
– Вопрос, конечно, непростой, но я хотел бы знать твое настроение. Ты готов к борьбе с ними? Опасность есть. Ведь, ты с ними сотрудничал больше года. Они взяли у тебя уже половину доходов, бухгалтера, кассира и директора своих привели, а теперь и тебя с женой выпихивают. Какой будет их следующий шаг, не трудно догадаться.
– Думаешь, могут «грохнуть»?
– А зачем ты им, когда подпишешь контрольный пакет? Зарплату тебе платить? Ты навсегда их врагом останешься.
– Но жена тоже имеет акции и больше меня.
– А она куда денется? Ее тоже спрессуют и все подпишет.
Приехал еще один их компаньон, Игорь, с которым Лукин ездил в Смоленск решать проблемы. Один держит свой строительный рынок, другой занимается строительством, а Слава их кормит в своем кафе. И все оказались под ударом бандитов, которые наверняка уже знали об их взаимодействии, если посадили Сергею бухгалтера и директора.
– Сегодня на рынок приезжал «Журавлик», – сказал Игорь, – Серега, тебя он искал, а когда понял, что ты от них прячешься, то они решили с директором встретить через два дня в Шереметьево твою жену. Время ее прилета из Болгарии они знают, а после похищения жены ты сам вернешься на рынок и подпишешь все документы на передачу им рынка.
– Так что, они решили похитить мою жену? – спросил ошарашенный Сергей.
– А ты думал, они будут слюни с тобой распускать? – сказал Виктор.
– Виктор, я готов на все. Надо что-то делать, – сказал Сергей.
– Слава, банду Сергей собрал вокруг себя серьезную, а главное отмороженную, да еще они официально работают в его бизнесе. Просто так их не выгонишь. Я один такой вопрос не потяну. На нем сидят три серьезные банды. Надо подключить силы им «под стать» и рубить все концы, так как ваша совместная деятельность, скорее всего, им известна. Ждите от них гостей в ваши офисы по строительству и выпуску колбасы, – сказал Лукин.
Он говорил о реальных вещах. Именно так действовали бандиты, «прессуя» не только бизнесмена, но и его компаньонов по совместному бизнесу, а разведка у них работала не хуже милицейской. Но в данном случае он увидел возможность поправить свое материальное положение за счет еще двоих бизнесменов. Славу он не брал в расчет и был уверен, что их друг и компаньон сорвет с них свой процент за решение их проблем. Он понимал, что Лукин не будет общаться напрямую с его компаньонами при получении «благодарностей» за работу, а она должна быть высокооплачиваемой.
– Серега, почему ты сразу не сказал о своих проблемах с бандитами, когда мы заключали соглашение о совместной деятельности? – Заволновался Игорь.
«Так, один уже проникся серьезностью ситуации», – подумал Виктор.
Он уже видел Игоря в Смоленске при решении проблемы с бандитами. Еврей был слабаком, впрочем, и на оплату услуг Лукина оказался скрягой.
– Мне надо утром съездить к коллегам, посоветоваться, как быть дальше, но думаю, что сначала надо спрятать Сергея. Я это сделаю сам, чтобы больше никто не знал, – сказал Лукин.
– И даже мы не будем знать? – Опять с волнением в голосе спросил Игорь.
Ясно было, что его волновала только своя безопасность. Это было вполне естественно, и Лукин решил нагнать жути на бизнесменов, от которых давно не было поступлений взносов.
– Сергею находится здесь опасно, потому что вы компаньоны со Славой, и в первую очередь они будут искать его у вас дома или на даче. Сначала приедут к вам в офис и спросят о его местонахождении, а вы не сможете сохранить это в тайне. Зачем вам лишняя перестрелка? Сергей своему водителю тоже дай отпуск, пусть пока побудет на телефоне, а тебе придется пересесть с «Мерседеса» на мою старенькую «Волгу». И самое главное. Нужны финансы, потому что мои коллеги работают с гарантией, но с предоплатой. Нужны будут бойцы спецназа на разовую операцию. Придется написать официальное заявление в милицию, чтобы ребята прикрылись им при проведении мероприятий. Готов?
– А сколько финансов надо?  – спросил Сергей.
– Ничего не могу сказать. О сумме сам будешь договариваться. Знаю, что не так дешево, но и вопрос у тебя серьезный. Надо твоих кассиров, бухгалтера и директора выводить из фирмы, и, может быть, в наручниках, а потом прессовать три банды, чтобы они забыли про тебя, – сказал Лукин.
– Хорошо, я согласен, а сегодня как? Мы останемся здесь? – спросил Сергей. Его компаньоны Вячеслав и Игорь сидели тихо.
– Поэтому я всегда предупреждаю, что сначала дело, а потом коньяк. У вас все наоборот. Стараетесь напоить представителя власти, а я за рулем не езжу пьяным, – сказал Лукин.
– А у меня водитель трезвый, – предложил Сергей.
– Я сказал, что водитель может отдыхать, какой бы он надежный не был. Не люблю случайностей, потому их не допускаю.
– Все понятно. Тогда пора наливать, – воспрянул Вячеслав.
– Но немного. Завтра день будет суетной, – предупредил Лукин.
– А сегодня не страшно оставаться здесь? – спросил Игорь.
– У меня есть пара стволов и патронов полмешка. Отстреляемся, – строго сказал Лукин.
Ему стало весело. Он нагонял на их компанию жути.
– Пока у них есть надежда захватить твою жену в Шереметьево, они не бросятся тебя искать. Так что имеем право выпить и пока отдохнуть.
 Сергей после таких слов размяк и расслабился.
– Сережа, спой что-нибудь, – попросил Вячеслав.
Сергей взял гитару и затянул: «Ой ты не вечер, то не вечер, мне малым-мало спалось…». Да, голос у него был приятным, и на гитаре он играл хорошо с перебором струн. Так они просидели около беседки у костра далеко за полночь.
«Да, работенка предстояла посерьезней, чем с бандитами из Гагарина или Обнинска», – подумал Лукин.
Пушкинские славились своей отмороженностью. Да и их директор с бухгалтером и кассиром просто так с рынка не уйдут. Нужны будут серьезные доводы, а они понимают только силу. Еще бы: такой кусок отнять у них практически изо рта – строительный рынок на бойком месте. Придется «пободаться».
Лукин вспомнил выступление министра внутренних дел Ерина, когда тот пообещал уволить тех сотрудников МВД, кто будет заниматься коммерческой деятельностью или идти на поводу у бизнесменов, но ни слова не сказал о повышении зарплаты работникам милиции.
Надо было руководителям организовать работу сотрудников по противодействию бандформированиям, которые росли, как грибы. Лукин боролся с ними своими методами. Да, помогал бизнесменам не бесплатно и работал на свой карман, но бандитов «глушил» всеми методами при помощи серьезных силовых структур. Правда, они тоже работали не бесплатно, но того хотели бизнесмены, которые привыкли за все платить. В государстве  ничему бесплатному уже не верили. Они знали, что за деньги будет все сделано с гарантией, что никто из руководителей не вмешается в процесс оперативных мероприятий и не даст команду «отбой». Вот почему бы силовикам не разрешить охрану бизнеса официально? Зарплата от того возросла бы, да и на развитие силовых структур деньги бы нашлись.
После выборов нового депутатского корпуса в Госдуме появилась и новая статья доходов – торговля «корочками» помощника депутата. Каждое такое удостоверение доходило в цене до десяти тысяч долларов. Но, как обычно бывает, когда такие операции приобретают массовый характер, они становятся предметом пристального внимания со стороны правоохранительных органов. Они не стали воевать с депутатами, но их деятельность взяли на оперативный контроль. Также они не обошли вниманием и депутатские запросы, которые не делали «погоды» при расследовании уголовных дел, но показывали заинтересованность некоторых депутатов нового созыва в деятельности криминальных авторитетов. Но все это было детскими шалостями по сравнению с сопровождением за крупные взятки заказных законопроектов. Заказчиками выступали крупные бизнесмены, которые протаскивали нужные им законы и платили с предполагаемой прибыли, которые они получат в результате принятия такого закона. Обычно такие законы не публиковали в печати. Он тихо вступал в законную силу, бизнесмены снимали сливки с определенного вида деятельности, а когда другие представители бизнеса о том узнавали, то оказывалось, что эта ниша деятельности уже плотно занята теми, кто лоббировал данный закон. Теперь было видно, кто пришел в Госдуму и кого защищали сотрудники МВД.
Виктор убедил себя в правильности своих действий. Утром он направился к Вячеславу, чтобы переговорить с Сергеем и наметить дальнейшие мероприятия по его спасению. А что вопрос стоял именно так, у него не было сомнений. Также он не сомневался, что официальное его обращение в милицию может не дать положительных результатов. Наверняка, подключат местных сотрудников, но лидеры бандформирований уже давно задумались о своем выживании, а это можно было осуществить только в результате подкупа милицейских и прокурорских работников. Они действовали на этом фронте настойчиво, рассуждали: если не возьмет «на лапу» сотрудник милиции, то это сделает прокурор, а если и он попадется честный, то за них «отработает» судья и развалит любое уголовное дело. Вскоре все участники уголовного процесса увидели результаты подкупов и стали сговорчивее на каждом этапе следствия. А после подкупы дошли и до оперработников, которые могли предупредить бандюков о предстоящей операции, а то и выполнить их заказ по устранению конкурентов. Вот где была опасность слияния силовых структур с бандформированиями, а не с бизнесом, как у него.
– Сергей, давай мы с тобой запишем всех, кто работает от бандитов у тебя на строительном рынке, кто приезжал конкретно от них, какие требования и кого ты из бандитов знаешь или слышал о них? – спросил Лукин.
– Что, заявление написать?
– Нет, расскажи, а я запишу для доклада руководителям.
– Я попал под самую жесткую банду пушкинских, которые контролируют рынки стройматериалов, строительства дач и деревообработку, то есть всю мою деятельность.
– Сергей, мне их история известна, я знаю, что руководил ими Папа – Акоп Юзбашев, который сейчас в бегах, потому что у него на даче нашли склад с оружием. Сейчас в банде верховодят правдинские «соколята», которые с Папой враждуют. Ты мне расскажи конкретно, кто к тебе приезжал? – повторил вопрос Лукин.
– Сначала на меня наехали от Жорика – Георгия Жаворонкова.
– Так, есть такой, бывший спортсмен и офицер Советской Армии, – уточнил Лукин.
– Они потребовали от меня «дань», но в пределах разумного, сообщив, что они теперь моя крыша. Мытищинские пробовали наехать на меня, но отошли в сторону. Их банду здорово потрепали междоусобные войны, и Григорьев не лез на рожон. Потом Зубарик приезжал, забрал много стройматериала на дачу. Это Игорь Зубовский из Ивантеевки, который и создал банду ивантеевских. Он говорил, что дружит с Пашей Циркулем, вором в законе. Они все входят в банду пушкинских. Потом они поставили ко мне своего директора Краснова, который привел с собой бухгалтера и кассира, после чего я был фактически отстранен от любой деятельности. Они снимали с кассы, сколько хотели. Мои возмущения гасились короткими фразами: «Еще будешь базарить, тухлый коммерсант, вывезем в лес и шлепнем». Угрозы были реальными, и теперь у меня нет сомнений. Потом они предложили передать им контрольный пакет акций. Тогда зачем я им буду нужен? Я всю ночь не спал после вчерашнего разговора.
– Судя по обстоятельствам, они хотят прибрать к своим рукам все твое хозяйство. Пушкинских бандитов называют сицилийцами, потому что они отстреливают своих конкурентов. Я сейчас поеду, посоветуюсь с коллегами из Главка МВД по борьбе с организованной преступностью. Такую помощь могут и в МУРе оказать, но у них будет тебе дороже, а с теми ребятами я вместе работал по бандам на Урале и в Смоленске, они надежны в работе. Ты пока будь на даче у Славы, я приеду и сообщу, как и что. Заодно подумаю, где тебя спрятать от бандитов, – сказал Лукин.
Лукин позвонил Виктору Тикунову, с которым они глушили два года назад бандитов с «Уралмаша», «центральных» и «синих» в Свердловске, и попросил встретиться переговорить по одному вопросу. Он встретил Виктора и предложил выпить чая. Они никогда не принимали алкоголя во время работы. Выслушав подробный рассказ Лукина, Тикунов сказал:
– Мы в курсе ситуации и давно присматриваемся к этому рынку, но думали, что твой знакомый владелец рынка Сергей с пушкинскими бандитами заодно. Ведь с рынка уходят большие деньги на подпитку бандитов. А он готов написать официальное заявление по данному вопросу?
– Конечно. Иначе я бы не приехал. Вы же работаете официально.
– Тогда другой разговор. Они давно уже оборзели, а сейчас там благоприятная ситуация сложилась. У них война между князьком Юзбашевым и братьями «соколятами». Можно использовать эту ситуацию и почистить группировку. Хватит им кровожадничать. Ими уже занимается  отдел Медведева, так что мы им поможем с заявлением Сергея. Мы уже год назад столкнулись с проблемой защиты свидетелей. При задержании Юзбашева на даче у него был обнаружен целый арсенал оружия, восемь автоматов, десяток гранат, динамит, загранпаспорта и видео-фотоматриалы на сотрудников милиции вместе с начальником Пушкинского УВД, которые «отдыхали» на даче Юзбашева. Дела по убийствам его помощников рассыпались еще в прокуратуре, и осталось только дело по даче взятки за изготовление загранпаспорта в МИД России. Сам Юзбашев тогда сбежал через окно своей дачи, свидетелей запугал, а кого и покалечил. А твой бизнесмен Сергей не испугается написать заявление?
– Я ему почти всю ночь втолковывал, что без заявления его быстрее «грохнут», а так он будет под охраной и банде будет не до него, – сказал Лукин.
– Кстати, куда его спрятать, пока будет идти операция? Ведь там, на даче друга, его вычислят на раз-два, и неизвестно, чем кончится. Конечно, можем охрану приставить, но сам знаешь: в туалет мы не будем его сопровождать. Любая охрана ненадежна. Твое решение правильное, надо бандой заниматься плотно, чтобы у них и мыслей не было Сергея доставать. Ну, его жену мы встретим в Шереметьево, но к тому времен надо знать, куда ее везти.
– Я думал над этим вопросом. У меня рядом с дачей пансионат Генеральной прокуратуры. Там директор из наших бывших сотрудников с понятием в таких вопросах. Я организую звонок сверху от его бывших коллег, и сам заеду, переговорю по всем вопросам, чтобы он принял на две недели к себе в пансионат Сергея с женой. Там номера все с телефонами. Сергей оплатит проживание, а директор оформит номер на мое имя. Будем заниматься проблемой защиты свидетеля.
– Мне нравится твой вариант. Правильно наш начальник Цыганов переманивал тебя в наше управление. Ты умеешь не только ставить вопросы, но и решать их самостоятельно, мы это на Урале заметили.
– Я сначала хотел поехать в ГУВД Московской области, но потом усомнился, что им будет по плечу такая операция. У них под носом банды в каждом районе и все кровожадные, – сказал Лукин.
– И правильно сделал. Про ГУВД области ничего не скажу, там руководит Коля Чекмазов – серьезный мужик, а вот в Пушкино, видишь, начальник милиции был в тесном контакте с бандюками. Узнай бандиты о заявлении Сергея, то был бы ему приговор. Когда его жена прилетает?
– Завтра ночью.
– Значит, в нашем распоряжении почти два дня. Очень хорошо. Тогда езжай, устраивай в пансионат своего бизнесмена, и чтобы о том знали только я и ты. Потом встретимся с Сергеем, и я организую наружнее наблюдение за бандитами на рынке. Сам понимаешь, наши сотрудники будут работать в нерабочее время и потому за деньги. Иначе наружку ждать придется, а у нас нет времени. Надо знать каждый их шаг, договориться со спецназом. Они нам понадобятся в Шереметьево при встрече жены Сергея. Малиновые береты остужают действия любых отморозков.
– Да, я не сомневался в серьезности твоего подхода к предстоящей работе, – сказал Лукин.
– Мы все делаем серьезно, а за деньги еще и качественно, я надеюсь, ты предупредил Сергея, что ему предстоят некоторые расходы на проведение мероприятий по окружению бандитов. Ведь его заявление нужно нам для «отмазки» от прокуратуры. Мы предложим директору, бухгалтеру и кассиру написать заявления по собственному желанию, но сам понимаешь, они могут не согласиться с нашим предложением. Тогда вариантов много, чтобы убрать их с рынка, но все они не совсем законные, я бы сказал совсем незаконные. Сергею волноваться не надо, так как его заявление никто не увидит. Будем все решать по обстановке. Если получится посадить часть бандитов, то хорошо, а если у нас не хватит доказательств, то напугаем их так, что они его рынок будут объезжать по Дмитровскому шоссе. Да скоро наступит такая ситуация, когда они сами друг друга переколотят.
– Как на Урале?
– Примерно так. Сергея нельзя подставлять с его заявлением и будем работать, как по оперативной информации. Мы же не сможем его охранять всю оставшуюся жизнь, а пушкинские – отмороженные. Спровоцируем войну между бандами, а Сергей вроде ни при чем.
– Я примерно так ему и объяснил, а теперь только озвучу сумму на оперативные мероприятия, которые ему надо оплатить, – сказал Лукин.
– Понимаю. Мне самому противно, но мы сейчас с тобой не в Свердловске, когда работали по указанию Президента страны и министра внутренних дел, а Сергей не ходит у них в друзьях, как я понимаю, поэтому нам не разрешат работать такими силами без его заявления и без оплаты. Главное: бесплатно наружку будешь ждать месяц и то, если дадут разрешение. А так их коллеги оттопают в свободное от работы время и гораздо качественней за наличные деньги. Положат всех бандитов по адресам, чтобы в час «Ч» не искать их и фотографий наделают.
– Я все понимаю, и Сергей тоже, но надо его спасать и другого варианта я не вижу. Написать заявление в милицию, равноценно его приговору.
– Вот и хорошо, что ты понимаешь, а то мне самому перед тобой неудобно из-за финансовых отношений.
– Эти неудобства пусть испытывают наши руководители. Хорошо еще пришел в руководство страны боевой генерал Лебедь, который «перетер» ситуацию по борьбе с организованной преступностью с Владимиром Борисовичем Рушайло и родился Указ Президента. По сути, этот Указ – правовой беспредел. Но Лебедь пообещал на одном совещании в МВД, что может очень быстро искоренить организованную преступность. После Указа многие бандиты притихли, – сказал Лукин.
– Наверное, Лебедь хотел провести оперативные мероприятия, как Маршал Жуков в Одессе, когда его сослали туда командующим военным округом. Многих бандитов тогда в Одессе перестреляли офицеры армейской разведки во время задержания, а, может, они и не собирались их задерживать?
– Вполне возможно, но это теперь история, и мало кто знает, как было там на самом деле.
– Бандитский беспредел достиг апогея. Четыреста заказных убийств с начала года, не считая их внутренних «разборок», от которых эта цифра увеличивается в арифметической прогрессии. Практически по данному Указу можно задерживать любого гражданина на тридцать суток, потому что написан он очень расплывчато. Сотрудники милиции получили право на вход в любое помещение при наличии подозрения в связях с организованной преступностью, – сказал Тикунов.
– Да, такой Указ рядом с Конституцией и не валялся.
– Это точно. Да, еще по Москве ходят слухи о «Белой стреле», как особо засекреченном спецподразделении из бывших работников спецслужб, которые отстреливают криминальных авторитетов. Слухи подействовали на бандитов и милицию психологически, а народ верит, потому что авторитетов валят, чуть ли не каждый день.
– А, может, это с одного замеса, что и Указ Президента.
– Тоже в сказки веришь? Слухи о «Белой стреле» гораздо раньше появились. Говорят, что бойцы «Белой стрелы» внедряются в банды, валят авторитетов и скрываются. Сейчас в Москве обстановка, похоже, как в тридцатые годы была в Чикаго. В Москву съехались бандформирования со всей России и СНГ, которые хотят отрезать кусок праздничного пирога после дележа госимущества.
– Да, не уцелел в этой войне даже великий авторитет Отари Квантришвили, – сказал Лукин.
– Я был на месте происшествия. Никакая охрана не помогла бы. Его «сняли» на крыльце бани.
– Ладно, я поехал прятать Сергея. Оттуда позвоню и организую вам встречу.
– Договорились.
Лукин позвонил следователю-важняку Генеральной прокуратуры  Николаеву и договорился о встрече. За чаем Лукин подробно объяснил ситуацию и рассказал о предстоящей помощи заявителю Сергею.
– Я мог бы сам представиться директору вашего пансионата и попросить поселить на отдых своего бизнесмена, но лучше, если просьба будет исходить от Генеральной прокуратуры, и заявителя поселят по моему паспорту-прикрытию, на имя Степанова, жителя Калужской области. Пансионату все равно с кого деньги получать за проживание. Только есть одна сложность. Он будет с женой, а фамилии будут разные, поэтому надо поселить их по одному паспорту, на Степанова, – сказал Лукин.
– Я сейчас возьму заявку на Степанова в управлении делами и директору позвоню, чтобы вопросов лишних не задавал, когда будет оформлять. Скажу, что с твоим отдыхающим будет полковник Степанов из МУРа.
– Совершенно точно.
– Вы с ним хоть похожи?
– Как братья. Кстати, он тоже Николаев.
– Значит – мой брат. Помогаю тебе, потому что знаю тебя и верю, что благое дело затеял. Успеха тебе, а директору пансионата возьмите бутылку коньяка хорошего. Чувствую, у вас могут быть еще какие-нибудь вопросы к нему, поэтому решайте напрямую.
– Конечно, возникнут. Я там бываю иногда. У меня рядом дача, а у них бассейн работает, да в пансионате живет Виктор Дятлов, начальник уголовного розыска Истринского района. Ему квартиру еще не дали. Он уволился из МВД Чечни и переехал на постоянное жительство в Истру.
– Вот уже и наш пансионат менты оккупировали.
– Но это не самое плохое. Лишь бы не бандиты. А то приезжаешь на выходные, а ваш бассейн с баней красногорские бандюки оккупировали и отдыхают с телками. Пансионат-то не финансируется, а выживать как-то надо обслуживающему персоналу, – улыбнулся Лукин.
– Да, не исключено. Потому и помогаю в борьбе с организованной преступностью. Потом расскажи о результатах.
– Договорились. Пока.
Опасения Лукина о возможной утечке информации были вполне обоснованы. Он отлично помнил, как недавно криминальные авторитеты устроили воровскую сходку ночью в Бутырской тюрьме. Они совсем страх потеряли, решив устроить банкет в кабинетах «вертухаев» Бутырки, чтобы подкормить своих братков, подбросить наркоты, алкоголя и «побазарить за жизнь». Лукин отлично знал систему охраны Бутырки. Впустить туда ночью криминальных авторитетов означало подкуп чуть ли не всей дежурной смены тюрьмы – от КПП до контролеров. При такой постановке вопроса проще было бы на ночь выпустить арестованных авторитетов, а под утро принять обратно в камеры. Хорошо, что об этом стало известно на Шаболовке в РУБОПе, где командовал Владимир Борисович. Операцию по задержанию провели жестко, с участием бойцов «Альфы».
Около одиннадцати вечера, когда в Бутырке воцарилась тишина, а жители Москвы готовились ко сну, во двор тюрьмы со стороны Новослободской улицы влетело несколько крутых «Мерсов» и «БМВ».  Двенадцать человек поднялись по бетонной лестнице, ведущей в Бутырскую тюрьму. Сотрудники милиции до того момента не верили, что бандиты сами пойдут в тюрьму, пусть даже на свою воровскую сходку. Но они вошли. Через два часа, когда сходка шла полным ходом, бойцы «Альфы» начали  «маски-шоу». Первыми легли на пол в наручниках прапорщики-контролеры на КПП Бутырки. Их рты в момент оказались заклеенными скотчем. Такая же участь ожидала через пару минут дежурного по тюрьме и его помощника, а через несколько метров онемевшие от страха при виде бойцов «Альфы» контролеры Бутырки показывали пальцем на кабинеты, где собрались криминальные авторитеты на сходку. Операция вошла в завершающую стадию через несколько минут после ее начала. Дверь неожиданно распахнулась, и криминальных авторитетов уложили мордой в пол с наручниками на руках. Женщины, обслуживающие банкет, визжали, авторитеты матерились. Их быстро развели по разным кабинетам. Началась обычная работа по собиранию доказательств несанкционированного проникновения банды на режимный объект. Всего было задержано в тюрьме и в машинах более тридцати человек. У них оказались радиостанции, настроенные на милицейскую волну, три старых пистолета с двумя патронами в каждом и около ста граммов соломки опийного мака. Эти атрибуты были нетипичными для авторитетов, собравшихся в Бутырке, да и зачем они им были нужны за высокими стенами, где их охраняли сотрудники Бутырки, которые в тот же день оказались уже не хозяевами тюрьмы, а ее арестантами. Хорошая была операция, красивая, а главное – дали понять криминалу, что далеко не все куплены в органах.
Когда Лукин приехал на дачу, Сергей сидел у Вячеслава с чемоданным настроением. Но не было у него ни чемоданов, ни сменного белья. Ушел из дома налегке.
– Ты что еще не отправил свою машину? – Лукин удивленно увидел около дома Мерседес.
– Нет, ждал вас. А, может, я водителя отправлю, а машину оставлю. Я сам могу за рулем, машина на меня записана.
– Поэтому и нельзя. Очень заметная. Позови водителя, я их с Вячеславом проинструктирую.
Они вошли вместе.
– Вячеслав, машину Сергея надо спрятать в гараж, но не у тебя, а водитель может пока отдыхать и лучше не в Москве. Ему Сергей позвонит через неделю не раньше, – сказал Лукин.
– А вы куда? – спросил Вячеслав.
– Ты уверен, что хочешь это знать? – улыбнулся Лукин.
– Да, я хотел Сергею помочь, продуктов подбросить.
– Пока не надо, Слава. Сергей поедет со мной в МВД на Садово-Спасскую и там останется. Когда ему разрешат, то он нам позвонит, и мы встретимся. А пока никого не должно волновать, где он будет. Этого не знаю даже я.
– У меня сосед – настоящий Лаврентий Павлович, а не Виктор Павлович. Забирает директора, и он исчезает, правда, на время, – улыбнулся Вячеслав.
– Так надо. Ну, мы поехали. Пока, – сказал Лукин.
Они с Сергеем сели в старенькую «Волгу» и проехав село Аносино,  остановились, потом развернулись в обратную сторону и проверили, нет ли «хвоста». Лукин понял, что сделал лишний маневр, так как на сельской дороге и так было все видно. После чего въехал на территорию пансионата Генеральной прокуратуры. По заявке хозяйственников их пропустили на территорию. Директор пансионата их уже ожидал. Виктор предъявил ему удостоверение.
– Надо на две недели разместить у вас на отдых моего коллегу Степанова из Калуги, а завтра ночью к нему приезжает его жена. Я ее встречу и привезу сюда. Оплата будет наличными в вашу бухгалтерию. Нам так в управлении делами пояснили, – сказал Лукин.
– Ну что ж, все какая-то наличность будет, а то гвоздей для ремонта купить не на что. Вам оформить отдельный домик? В большом корпусе есть также номер полулюкс.
– Лучше в большом корпусе. И столовая рядом, и бассейн, да и поближе к народу.
– Договорились. Идите в регистратуру, оформляйтесь.
Виктор записал номер телефона Сергея в пансионате и отзвонился Тикунову:
– Мы устроились в пансионате Генеральной прокуратуры в первом корпусе в седьмом номере. Запиши его телефон. Хорошо. Ждем.
Тикунов подъехал через два часа. Они договорились с Сергеем об оплате всех мероприятий, начиная со встречи жены в аэропорту Шереметьево до ухода по собственному желанию всех представителей бандитов с его рынка и принятием его объекта под охрану работниками спецслужб, которые в свободное время подрабатывают. Сергею все понравилось, и он написал заявление о бандитском беспределе пушкинских.
– Виктор, только его жену придется завтра встретить тебе самому. Я не хотел бы высвечивать супружеское гнездышко в пансионате. Ты ее в лицо знаешь? – спросил Тикунов.
– Да, мы встречались у Вячеслава на работе.
– Тогда нет вопросов, а сопровождение я вам обеспечу. Дам номер твоей машины и телефон моим бойцам. Они за час до прилета самолета из Болгарии будут ждать тебя в Шереметьево.
– Сергей, ты позвони Ирине и скажи, что я ее буду встречать, чтобы она не волновалась, – сказал Лукин.
– Хорошо, я сегодня позвоню.
– Тогда мы все обговорили. Приступаем к работе. Будем действовать, исходя из реальной обстановки. Постараемся «выбить» их крышу «без крови»», чтобы они потом не стали тебе мстить. Ведь ты не будешь же жить долго в пансионате под фамилией Степанов, а у нас законы не как в Америке. Это там работает «защита свидетелей», а в России такое будет не скоро, если вообще будет, – сказал Тикунов.
– Спасибо, мужики, за понимание моей проблемы.
– Это ты прав, что она твоя. Если бы ты не лег под бандитов так плотно, то и решили бы твой вопрос гораздо проще и дешевле, – сказал Тикунов.
– На будущее буду умнее.
– Вот и хорошо. Хоть чему-то научили. Ладно, отдыхай, дыши воздухом.
Они договорились встретиться через два дня. Если будет необходимость – договорятся о встрече по телефону.
Лукин поехал на дачу. Она располагалась в двух километрах от пансионата. От предложенного Сергеем коньяка он отказался. Немного устал от мотаний по городу, да и не хотел ехать за рулем выпивши.
Вечером зашел Вячеслав, сосед по даче.
– Как дела?
– Все в работе. Сергея забрали ребята к себе.
– А кто с ним работает?
– Самые верхние в силовой структуре. Он придет и все расскажет.
– Я уже понял по нашей поездке в город Гагарин и «разборке» с нашим соседом по металлолому, что ты далеко не рядовой сотрудник МВД, если такие дела решаешь в легкую.
– Ты мне о металлоломе больше не намекай.
– А что, так ничего и не отдал в благодарность?
– Больше того, коньяк мой выжрал и бутылки не поставил, – сказал Лукин.
– Это хамство, или, как говорят, беспредел.
– Да и хрен с ним.
– А в Гагарине мне понравился прокурор. Чувствуется: профессионал, на своем месте.
– Да, нормальный мужик. Вячеслав, я не стал с Сергеем обсуждать оплату своих услуг, потому что он с вашей компании с Игорем, а у нас нормальные отношения. Для меня главное помочь вашему компаньону, а ты уже потом разберешься, я думаю.
– Никаких сомнений. У нас с ним договор о совместной деятельности, но бухгалтерия и кассы разные. Я думаю, он будет тебе очень благодарен.
– Вячеслав, ты знаешь мою щепетильность в финансовых вопросах. Мы с тобой по-соседски завязались, и ты ко мне обращаешься с просьбами за своих друзей, поэтому и финансы бери на себя. Сергея я познакомил с сотрудниками напрямую. Они будут проводить все мероприятия, но Иришу, жену Сергея, они попросили меня встретить. Ты знаешь, я ничего не боюсь, но выезд ночью в область, практически навстречу с пушкинскими… Сам понимаешь – приятного мало. Мои ребята организуют мне прикрытие в аэропорту Шереметьево, а дальше я сам. Зачем мне бесплатные ночные выезды с риском? Где гарантия, что после хорошего «пресса» силовиков пушкинские не рванут искать Сергея и первым делом приедут к его водителю, а тот даст им полный расклад про тебя, про Игоря и про меня, конечно. Мне это надо?
– Я тебя понял. Сколько?
– Слава, ты меня знаешь, я не рвач. На данный момент главное все сделать грамотно, а уж вы там сами решайте у себя в компании. Я уже тебе говорил, что я работаю не в райсобесе по обслуживанию пенсионеров, но бесплатно могу сделать для тебя что-нибудь. Например, огород вскопать или клубнику прополоть.
– Я давно понял и все решу, как надо. Давай по сто грамм на свежем воздухе.
– С удовольствием.
– А ты прав, что Сергей нас всех подставил и если бандиты устроят разборки, то придут к нам.
– Ну, ко мне зайти они постесняются. Я их видал в одном месте. Если давно не лежали мордой в грязи с наручниками на запястьях, то милости прошу в гости.
– Я помню, как ты два месяца назад разобрался с бандюками у нас на дачах, твой сосед Герасько до сих пор вытягивается по стойке смирно при встрече с тобой.
– Он сам напросился. Я ему предлагал провести мирные переговоры со своими строителями, но он не захотел. Подполковник в отставке, военный строитель, а все туда же – к бандитам обратился за помощью. Ну что за страна такая? Никто не хочет идти в милицию. Чуть что – сразу к бандюкам, а они, как великие мировые судьи, обкладывают данью обе противоборствующие стороны, и от того проблемы усугубляются.
– Извини, Виктор, но не у всех есть знакомые нормальные менты.
– Их было бы больше, если авторитет нашей службы не обсирали в средствах массовой информации. Да, чего об этом, наливай.
Виктор вспомнил, как два месяца назад бывший подполковник закончил строительство дома и бани крутому Вадиму, тоже их соседу по даче, с которым теперь они дружат. Дом Вадим поставил побогаче, чем у них, потому что занимался он доходным бизнесом. На ВДНХ торговал оптом аудиовидеоаппаратурой. Фурами, как говорят, «с колес». И баню он поставил целиком из липы. Распаренная липа издавала медовый запах. После сдачи объекта они изрядно выпили. Герасько, который руководил строительством, одновременно построил и себе двухэтажный дом напротив Лукина. Эти дома и баню он привез из Литвы вместе со строительной бригадой. Работой литовцев можно было любоваться. Умеют они работать «от зари до зари» и аккуратно. Литовцы привезли с собой все, вплоть до гвоздей. Инструменты и материалы значительно отличались от наших российских, а про качество работы и говорить было нечего. Вадим устроил бане «ходовые испытания», как на корабле, но она не выдержала, и ночью воспламенилась в районе печной трубы. Там самое слабое место в противопожарном отношении, потому ошибка строителей была налицо. А лицо у бригадира строителей литовца Володи было круглое. Вот на это лицо и обрушил свои кулаки выскочивший чудом со второго этажа бани Вадим. Потом пришел прораб Герасько, и между строителями начались бадания в перекладывании вины друг на друга. Вадим, выслушав обе стороны, «нагрузил» и тех и других, объявив сроки окончания строительства новой кирпичной бани за их счет. Герасько хотел возмутиться, но тут же был «загашен» Вадимом, что он свой дом построил за его счет, что подтвердил литовец Володя. Потому, если баня не будет построена в указанный срок, то он лишится дома. Страсти между литовцами и Герасько разгорелись не на шутку, и Вадим успокоил их несколькими выстрелами из охотничьего ружья по их автобусу и автокрану. Литовцы залегли за бруствер леса и тайком пробрались к Лукину на дачу. Они знали, что он из милиции.
– Товарищ полковник, спасай нас. Вадим стреляет, а Герасько обещал к обеду привезти бандитов красногорских, которые нас сначала проучат, как он сказал, а потом поставят над нами смотрящих, чтобы мы работали бесплатно. Материалы на баню – за наш счет. В том, что баня сгорела, виноват и Герасько. Он руководил обустройством печки, так как у нас в Литве такие бани не строят. Потому мы предложили ему все расходы пополам по строительству новой бани, а он нас бандитам хочет передать в рабство. Герасько забрал у нас документы, весь транспорт и сруб из липы шесть на девять. Мы привезли его под заказ одному хозяину. В общем, ограбил. Помоги нам, пожалуйста, Виктор.
– Хорошо, я переговорю с Герасько.
Лукин вышел из калитки дачи и встретил Герасько на дороге около дачи.
– Здорово, сосед. Литовцы к тебе не заходили? – спросил тот.
– Зашли и уже пожаловались.
– Сами виноваты и еще жалуются. Я им в три часа устрою «концерт по заявкам».
– Я уже слышал, что ты хочешь красногорских бандитов привести на разборку с ними. Они сидят у меня в беседке. Как быть? Ты и меня в разборки привлечешь?
– Если будут у тебя, то придется, – с наглой улыбкой сказал Герасько. 
– Ты уже себе на срок намотал своими неправильными действиями и разговорами со мной... Ты их ограбил, поэтому лучше тебе перед ними извиниться и сесть за стол переговоров. И уж никак не устраивать около моего дома «стрелки» с бандитскими разборками. Я такого не допущу. В ваши отношения вникать не хочу, но и беспредельничать никому не позволю.  Реши все мирным путем, иначе пожалеешь.
– А что ты мне сделаешь? Мирно у меня с ними не получается.
– Как хочешь. Мое дело предупредить, но тебе будет неудобно перед бандитами. Я так понимаю, что у тебя среди них есть знакомые?
– А что тут такого? Я сам с литовцами разберусь, где бы они ни прятались.
– Ну-ну, – произнес Лукин, видя, что хохол перестал соображать и совсем обнаглел.
Он направился к беседке своего дома, где прятались литовцы с их бригадиром Володей.
– Володя, я другого варианта не вижу, вам нужно обращаться с заявлением в милицию, – сказал Лукин.
– Но мы не знаем, как туда добраться, – ответил круглолицый Володя.
– В этом нет проблем. Я отвезу и с начальником милиции познакомлю. Будете писать заявление?
– Ну, если нельзя по-другому, то будем.
– Тогда поехали. Или будете в три часа общаться с бандитами.
Лукин зашел в Истре к начальнику УВД, а тот вызвал своего первого заместителя Евгения Стрелкова и начальника угро Виктора Дятлова, которым литовцы поведали о своих проблемах. Написали заявление.
– Хорошо. Езжайте спокойно на дачу. Наши скоро будут. Виктор Павлович, пусть литовцы пока побудут у тебя. Мы с тобой свяжемся по телефону.
Они приехали на дачу, поставили самовар и стали пить чай. Приехал Виктор Дятлов в штатском на личной машине.
– Все в порядке. Наши омоновцы расположились группами захвата в лесу. Их некто не видел, так как они заехали со стороны леса. Теперь можно выводить литовцев на поляну перед домом, чтобы их было видно. Будем ждать «гостей», – доложил Дятлов.
Герасько во главе с красногорскими «гостями» не заставили себя ждать. Они приехали на трех машинах и сразу окружили литовцев. Герасько выдвинул им свои прежние требования. Литовцы отказались. Тогда бандиты сделали несколько угрожающих взмахов руками, сообщив, что замесят литовцев и закопают здесь же в лесу. Тут из леса вылетели сотрудники ОМОНа и уложили бандитов мордами в пыль. На их руках защелкнулись наручники. Такая же участь постигла и Герасько. Он не послушался и все-таки решил провести «разборки» около дома Лукина. Его наглости не было предела. Наверное, думал, что ходит под бандюками и все может, а ведь, только недавно носил погоны офицера Советской Армии. Видимо, жизнь его ничему не научила, а главное, что он в той ситуации со сгоревшей баней был не прав.
Дятлов увез всю компанию вместе с литовцами в Истру. Литовцы к вечеру вернулись, а всех остальных рассадили по камерам. Утром у калитки Лукина выстроилась целая делегация из родственников Герасько, литовцев и Вадима.
– Виктор Павлович, как решить, чтобы Гераську отпустили.
– А я к этому никакого отношения не имею. Литовцы написали заявление. Все вопросы к ним и местной милиции.
– Мы со вчерашнего вечера околачиваем кабинеты милиции. Его брат генерал приезжал просить за него. Литовцы написали заявление, что им вернули все автомобили и сруб бани, и они претензий не имеют, – сказала жена Герасько.
– А я-то причем?
– Начальник Истринской милиции сказал, что вы их начальник из МВД и пока не будет звонка от вас, он пальцем не пошевелит, а состав преступления на лицо, – сказал Вадим.
– Вы сами себе противоречите. Решайте сами с местной милицией. Я не могу толкать их на нарушение закона.
Лукин отлично понимал местных коллег. Им хотелось принять решение по мирному урегулированию этого конфликта, тем более что заявители – литовцы, которые уедут через несколько дней на родину и вряд ли вернутся. Но они боялись принять такое решение. Выезжал с ними их куратор из МВД Лукин, поэтому они и отправили всю делегацию к нему на дачу.
– Ну что вам стоит позвонить, чтобы они могли принять правильное решение, – сказал Вадим.
– Если просит потерпевшая сторона конфликта и вы заверите меня, что я больше не увижу на наших дачных участках бандитов, то  позвоню.
– Да, Герасько все понял, – сказал Вадим.
Лукин набрал телефон Дятлова и сообщил, что он, в общем-то, не против мирного разрешения конфликта. Это он предлагал с самого начала. Дятлов пообещал рассмотреть вопрос и согласовать с прокурором. Однако Герасько был освобожден из камеры только на третьи сутки. Он сразу зашел к Лукину и поблагодарил.
– Спасибо, сосед, что помог. Прошу прощения, – сказал он.
– Я этого не хотел, но ты сам полез на рожон. До последнего момента я думал, что этого не случиться, а ты прикатил на трех машинах и десять лбов привез. Хорошо, что на тридцать суток не оприходовали по Указу Президента за связь с организованной преступностью. А братков твоих отпустили?
– Их раньше отпустили, а мне хотели «пришить» грабеж или разбой.
– Всего-то три дня в камере посидел, а статья по грабежу у тебя на лбу  написана. Я же тебе предупреждал, а ты дальше попер. Опомнись, подполковник, – сказал Лукин.
– Теперь понимаю. Еще раз: спасибо. Может, по сто грамм на мировую.
– Можно, только предлагаю у меня. Я сейчас накрою, а то будет попахивать взяткой.
– Согласен, – с улыбкой сказал оттаявший Герасько.
Через некоторое время подошел Вадим, литовцы и началась настоящая пьянка в беседке у Лукина. Примерно так заканчивались многие конфликты на Руси, и соседи становились друзьями.
Эти воспоминания немного отвлекли Виктора от насущных проблем, которые ему предстояли на следующий день.
– А Ирину ты куда повезешь, к Сергею? Значит, ты знаешь его «лежбище».
– Слава, меньше знаешь – крепче спишь. Я помню твою заботу о нем. Как только мне разрешат «засветить» его друзьям, я тебе первому сообщу. А теперь пора отдыхать. Не даете вы мне на даче клубнику выращивать с огурцами и помидорами.
– Да ты со скуки здесь сгинешь без наших забот.
– Ну, спасибо, развеселили. Поживем, посмотрим, что из этого получится.
– Все будет нормально. Отвечаю.
На следующий день в Шереметьево Лукин выехал, когда уже стемнело. Хорошо, что из Болгарии самолеты прилетали на Шереметьево-1, где была большая стоянка для автомобилей, но зал прилета для встречающих пассажиров был явно маловат. Несмотря на поздний час, встречающих был полный зал. Виктор вернулся в машину. До прилета самолета оставалось около тридцати минут. В окошко постучал высокий молодой мужчина спортивного телосложения с короткой стрижкой. Лукин открыл окошко.
 – Я от полковника Тикунова.
 Виктор пригласил его присесть в машину.
 – Мои сотрудники уже в зале прилета. Будут стоять рядом с выходом пассажиров. Вы тоже будьте поближе, потому что мы не знаем в лицо ни объекта, ни бандитов. Моих гвардейцев сразу узнаете: они на голову выше всех пассажиров. Вас, товарищ полковник, я своим покажу, а дальше спокойно встречайте объект и ни на кого не обращайте внимания. Как только вы ее засветите моим ребятам, она будет под охраной вместе с вами. А дальше садитесь спокойно в машину и езжайте по адресу, мои ребята вместе со мной вас проводят и «хвосты» отрубят, если они будут.
– Спасибо. Все предельно ясно, – сказал Лукин.
Он вышел из машины и набросил номерные знаки на защелках поверх своих. У него в багажнике было два комплекта с оперативной машины МВД. Он взял их на время отпуска на всякий случай. Вот и пригодились. Спецназ оттеснит бандитов, но глаза всем не завяжешь, поэтому пускай записывают оперативные номера. При проверке обязательно поинтересуются теми, кто их «пробивал» и сообщат Лукину.
Через некоторое время объявили о прилете самолета. Вскоре вышла загоревшая Ирина, с посвежевшим личиком от морского воздуха. Виктор окликнул ее и помахал рукой. Трое парней опередили Лукина, оказавшись рядом с Ириной, взяв ее в полукольцо. Сомнений не было, это были бандиты. Бойцы спецназа в следующую секунду оказались тут же, но те уже схватили Ирину под руки. Никаких взмахов рук Лукин не заметил, но все трое бандитов тихо рухнули на мраморный пол.
– Все в порядке. Не обращайте внимания, – шепнул сзади сотрудник от Тикунова.
Ирина толком не поняла происходящего. Рядом появились какие-то парни, коснулись ее рук и тут же упали на пол, как поленья. Лукин взял ее сумочку.
– Ирина, с приездом. Багаж есть? – спросил Лукин.
– Нет, все со мной. Мне Сергей кое-что объяснил, вещи подруга привезет, – сказала Ирина оглянувшись.
– Не беспокойся, все в порядке, нас охраняют и сопроводят до Сергея, – улыбнулся Лукин, чтобы успокоить Ирину.
Они прошли к машине и поехали в сторону МКАД. Ирина не могла произнести ни слова. Она поняла всю серьезность положения, что она была спасена от бандитского похищения. Ленинградское шоссе было свободно, и Лукин без труда различил два автомобиля с проблесковыми маяками, которые двигались за ним. Потом одна из них отстала, а через несколько минут они обе обогнали его и показали на обочину.
– Все, товарищ полковник, мы вернулись и проверились. За вами никого не было. Да и не могло быть. Мои ребята их специально вырубили, а задерживать не стали. Пусть своим расскажут, что объект под серьезной охраной, – молодой сотрудник в малиновом берете улыбнулся Ирине.
– Да, наверное, они видели, как Ирина с нами уехала в сопровождении двух джипов с маяками. Утром Тикунову позвоните, – сказал Лукин.
– Он ждет звонка сегодня.
– Ну, тогда пока.
Виктор тронулся в сторону МКАД, а джипы с мигалками развернулись через все сплошные полосы, и ушли в противоположную сторону.
– Виктор, что случилось? Сергей сказал, что ты меня встретишь, и чтобы я вопросов не задавала.
– Правильно Сергей сказал. Сейчас мы едем к Сергею. Вот там все и расскажем.
– А он далеко?
– Нет, рядом уже.
– Ребятки у вас – класс. Этих вырубили в секунду.
– А ты их знаешь?
– Только в лицо. Они с Жориком приезжали к нам на рынок. У них рожи запоминающиеся.
– Они хотели тебя похитить, чтобы Сергей был с ними посговорчивее.
– Я уже догадалась по вашей конспирации. А они не вернуться?
– Сергей отдыхает в надежном месте. И об этом никто кроме меня и одного полковника не знает.
– Это в Бутырке что ли?
– Да, почти, – улыбнулся Лукин.
Они подъехали к шлагбауму пансионата Генеральной прокуратуры. Охранник уже знал машину Лукина, пропустил их.
– Пансионат Генеральной прокуратуры, – прочитала вывеску Ирина, – ну, вы даете.
Сергей встретил их накрытым столом в номере. Лукин набрал телефон Тикунова. Тот, видимо, не спал. Ждал доклада.
– Все в порядке. Семья Степановых соединилась и уже отдыхает в пансионате. Какие новости? – поинтересовался Лукин.
– Пушкинские еще раз убедились, что в отношении их задействованы серьезные силовые структуры. Мы не стали их задерживать, потому что хлопотно было с доказательствами. Нам надо было Ирину спрятать, а не затевать следствие с ее участием. Пока достаточно заявления Сергея. Ладно, время позднее, тебе пора отдыхать. Я позвоню, как мы закончим первичные мероприятия.
– Все, Степановы отдыхайте, – сказал Лукин, положив трубку.
– А почему «Степановы»? – спросила Ирина.
– Тебе Сергей все расскажет. Серега, я с тобой уже два бака бензина спалил, а я на личной машине.
– А разве твои коллеги тебе не компенсировали? Я им все оплатил.
– Я им представил тебя, как друга, даже по своему паспорту поселил в пансионат, поэтому к ним в расходы я не вхожу. Как и пансионат и Генеральная прокуратура, которые нам помогали. Никто из них «клиентов» с улицы не берет, а только друзей своих коллег.
– Понятно, – сказал грустно Сергей.
Он как-то сник. И у Лукина пробежала тень сомнения, что он был доволен его операцией, а уж тем более финансовыми расходами, про которые он и сам не догадывался.
«Ничего. Бандитам платил миллионы и не кривил свою рожу, – подумал Лукин, – а здесь только я намекнул на компенсацию бензина, так сразу настроение у него упало, потому что стал понимать о дополнительных расходах».
Сотрудники милиции, которые занимались урегулированием проблем Сергея на его рынке с пушкинскими бандитами, воспользовались ситуацией, изъяв триста бочек поддельного спирта, из которого разливали водку «Столичную» и «Распутин» в поселке Лесном без каких-либо разрешений. Обвинения были серьезными. Кроме того у них была оперативная информация о перестрелках братьев «Соколят». Все было использовано в разговоре с пушкинскими по строительному рынку. Им было четко заявлено, что на рынке будет ментовская крыша, и чтобы они забыли, где он находится. Директора, бухгалтера и кассира заставили написать заявления об уходе по собственному желанию с передачей имеющихся акций владельцу Сергею. Также их предупредили, чтобы эти лица не тянули с увольнением. Иначе они могут попасть в неприятные отношения с органами за связь с организованной преступностью и за серьезные нарушения в финансово-хозяйственной деятельности строительного рынка. Через три дня позвонил Виктор Тикунов и сообщил, что операция по очистке рынка от бандитских элементов окончена. Сергей вернулся на свой рынок.
Виктор вечером на даче подошел к Вячеславу.
– С тобой Сергей не связывался? – спросил Лукин.
– Нет, ты же сказал, что сообщишь, когда можно с ним увидеться.
– Так вот. Все закончилось. Сергей в своем кабинете и под охраной спецназа. Ирина тоже под охраной. Все бандиты с рынка уволены. Он спокойно работает. Другие бандиты напуганы и готовы сами наняться в охранники. А Сергей не удосужился даже своим друзьям-компаньонам позвонить, которые ему помогали и сами рисковали. Вот так, Вячеслав.
– Я с ним свяжусь и утром попрошу приехать.
– Только разговаривай с ним сам. Мне его поведение уже не нравится.
Вячеслав зашел на следующий день к обеду.
– Ко мне приехал Сергей с Ириной. Я стол накрыл. Зайдешь?
– Ты с ним разговаривал на финансовую тему?
– Да, конечно. Я ему объяснил, что мы не гаврики и за ушки не работаем. Он сослался на финансовые трудности, потому что «вышибание крыши» и охрана дорого встала ему. В общем, он не отказывается, но просил подождать неопределенное время.
– Когда человек говорит о неопределенном времени, то, значит, это никогда.
– Я так не думаю.
– Хорошо, пошли. Хоть выпьем на халяву.
Виктору хотелось посмотреть этой супружеской паре в глаза.
Они выпили немного, поблагодарили Виктора и Вячеслава за помощь, и молчок. Виктор был все-таки опером и решил ситуацию разрулить до конца.
– Сергей, у меня на даче лестница на второй этаж до сих пор стоит без балясин и перил. Мне дорогие и дубовые не нужны. Хотя бы сосновые, но хорошо обработанные. У тебя на рынке есть такие? Мне надо штук пятьдесят вместе с балюстрадой.
– У нас сейчас нет пока балясин, а у соседей в магазине я могу договориться, чтобы продали вам со скидкой. Только, сами понимаете, что я сейчас не могу оплатить этот заказ из-за финансовых трудностей. Если хотите, утром подъезжайте.
– Спасибо, я подумаю, смогу ли завтра.
– Тогда позвоните, когда подъедете.
– Хорошо. Вячеслав, я пойду. У меня дела.
Лукину балясины и перила были нужны, но он мог их купить и сам. Ему хотелось пробить ситуацию с Сергеем, как они с женой оценивают его вклад в правое дело или считают, что он выполнил свою работу.
Вячеслав вышел вместе с Лукиным.
– Я сейчас договорюсь с ним, чтобы он эти деревяшки привез тебе лично.
– Нет, Вячеслав, не нужны мне его балясины. Этот разговор я затеял, чтобы убедиться, с каким дерьмом я опять связался. Такой же, как заместитель министра черной металлургии Федорович. Ну, и друзья у тебя.
– Я с ним разберусь.
– Вряд ли, Вячеслав. Ты видел ребят из его охраны?
– Но они же от твоих друзей.
– Поэтому мне эти разборки не нужны. Я их просил за своего друга. Они потому урезали расценки на свои услуги и мои интересы не учитывали. Как теперь им объяснишь, что это посторонний «пассажир» и ты пришел к нему на дружеские «разборки». Да пошел он!
Виктор задумался после этих «кидков» неблагодарных людей: может, правы были бандюки, когда их прессовали. Они, видимо, быстрее Лукина сообразили, с кем имеют дело. С жадным дерьмом. Хотя он получил все-таки моральное удовлетворение, лишил бандитов «сладкого», что не всегда получалось на работе. Законные методы борьбы с преступностью мало подходят для нынешних условий в России. 
С рыночным Сергеем было все понятно. Жена Ирина была старше его, на ее деньги был организован рынок и небольшое производство. Она была симпатична, но не красавица, а он – красавец-мужчина – был у нее под каблуком. Она распоряжалась всеми финансовыми потоками. Жаль было его. Сначала оказался под женщиной, а потом под бандюками. Видимо, он так ничего и не понял в жизни. Ирина, видимо, была очень жадной, и ей показалось дорого содержать такую охрану от спецназа, поэтому вскоре она расторгла с ними договор и выставила на рынок обычных сторожей, а через некоторое время их строительный рынок сгорел ночью дотла. Наверное, пожарники тушить его не стали, потому что им они тоже не платили.
Месяца через два позвонил Вячеслав. Они с Игорем уже давно не радовали Лукина подарками. Наверное, после пожара на рынке у них распадался дружеский бизнес.
– Палыч, ты можешь подъехать ко мне на работу в кафе?
– После обеда я еду в Бабушкинское УВД. Попутно заеду. А что случилось?
– К Игорю в офис завалился один браток от пушкинских, оставил телефон. Интересовался «крышей». Мы думаем, что это после Сергея.
– Кстати, как он?
– Чем-то занимается, но уже не с нами.
– Хорошо, давай телефон. Я выясню и займусь этим товарищем, – сказал Лукин.
Лукин позвонил Тикунову и рассказал о посещении бывшего компаньона Сергея братком от пушкинских.
– Я могу этого посетителя нейтрализовать, – сказал Тикунов.
– А  как вообще банда пушкинских поживает?
– Как мы и ожидали, у них каждый день пальба, как в кино.
Через день позвонил Тикунов.
– Твоя просьба выполнена. Бандит Роднов, который побеспокоил твоего товарища, был другом братьев «Соколят». Его завалили вчера в перестрелке. Юзбашевские отомстили. В общем, пусть твой Игорь спит спокойно.
– Спасибо за новость. При встрече налью, – сказал Лукин.
Тикунов знал, как Сергей обошелся с Лукиным, потому некоторые мелкие вопросы решал без коньяка. Виктору вдруг стало весело. Это всегда так бывало, когда он затевал какую-нибудь шутку, но то была жестокая авантюра. Ему вдруг надоели бесплатные просьбы дружбанов с дачи и он решил лишить их сна на короткое время.
– Вячеслав, вызывай Игоря. Вопрос серьезный. Надо кое-что обсудить.
– А, может, ты с Игорем напрямую. Он намекал, что должен тебе.
– Хорошо, я могу и напрямую встретиться, да и такие истории не для твоих нервов.
– Что, и ко мне могут приехать братки?
– Нет, теперь вряд ли.
Вот оказывается, в чем вопрос. Вячеслав уже боится наезда бандитов.
С Игорем они встретились в кафе на Проспекте Мира.
– Ну, как дела? – спросил он.
– Все в порядке. Твоя просьба выполнена, этот браток больше к тебе не приедет, его вчера «замочили».
– К-как? Я этого не п-просил, – он не мог скрыть волнение.
– Ну, так получилось. У них там каждый день пальба, а за него попросили юзбашевских. Они и «завалили». Не надо было ему заходить в твой офис. Так что работай спокойно, – сказал Лукин, сдерживая себя, чтобы не разразиться смехом.
– Я не хочу об этом слышать. Можно, чтобы обо мне забыли ваши службы и бандиты?
– Конечно. Ну, я поехал.
– Подожди. Здесь вот штука долларов. Это долг за два месяца, а это пять тысяч зеленых. У меня больше нет с собой. Этого хватит, чтобы про меня забыли, и о моей просьбе? Ты же знаешь, я этого не просил, – дрожащим голосом сказал Игорь.
– Вполне. И мужики знают, что ты этого не просил. Так случилось. Ладно, не грусти. Я поехал.
Виктор никогда так не шутил. Он не думал, что его шутка принесет такие деньги.
В выходные Вячеслав накрыл стол у себя на даче. В перерыве они вышли подышать свежим осенним воздухом.
– Да, полковник. Я правильно говорил, что ты Лаврентий Павлович. Мне Игорь все рассказал.
– И напрасно. Его язык может обойтись «папаше Дорсоте лишние пятьсот долларов», а твой – еще дороже.
–  Все, молчу.
С этого момента его дачные друзья больше не срывали графика преподнесения Лукину подарков...
На работе шла какая-то суета. Только и разговоров было о «Властелине». Оказывается, некоторые сотрудники ГУУР вложили к ней на «прокрутку» на месяц под сто процентов от двадцати пяти до пятидесяти тысяч долларов. Не отставали от оперативников и некоторые генералы.
Виктор зашел в соседний кабинет к Ивану Филипповичу.
– Иван, ты помнишь, я всем желающим у нас сделал по машине у «Властелины», и с гарантией. А вы начали у нее деньги прокручивать и мне не сказали, – сказал Лукин.
– Мы думали, что ты сам там крутишь. Вот и хорошо, что не сказали тебе, а то тоже попал бы.
– Много отдал Валечке?
– Тридцать пять тысяч долларов.
– Иван, ты же всю жизнь на работу в телогрейке ходишь, и вдруг такие деньги. Ведь мошенникам последние деньги не отдают. Правильно?
– Эти – не мои. Меня знакомые уговорили, думали, что она милицию не обманет. Я их предупреждал.
– Ну, тогда не страшно. Можно не возвращать. Ты же их предупредил, что опасно сдавать.
– Конечно. Мы пытались вытащить свои деньги. Валентина обещала. Некоторым вернула, но без процентов. Сейчас она скрывается.
Лукина вызвал начальник отдела.
– Виктор, ты крутил крупные деньги у Валентины Соловьевой?
– Шеф, я похож на больного?
– Но машины, я знаю, ты у нее брал и нашим помогал.
– Да, брал, но под гарантию наших генералов. Не под свое имя, а для друзей.
– Ну, ты жучила. Я в этом не сомневался, потому поручаю тебе контролировать ее розыск в ГУВД Московской области. Мошенничества такого масштаба проходят по нашему отделу, а ты куратор области. Тебе и «карты в руки». Начни с УВД области, потом пообщайся в прокуратуре. ФСБ не трогай. Там свое расследование. И подготовь справку через два дня для доклада Ерину. Ясно?
– Не совсем. Справку о мероприятиях по розыску Властелины или со всей оперативной информацией.
– Я знаком с информацией ФСБ по «Властелине», и даже с данными по наружке.
– Шеф, многие наши и другие силовики вложили в нее крупные суммы, потому проводили свои расследования. Теперь они стали носителями оперативной информации. А с некоторыми из них я уже пообщался. Как чувствовал, что мне это дело поручат. Все особо запутанные дела мои. Ведь вы не зря держите меня как бы в резерве. После Белого дома я больше ничем серьезным не занимался.
– Да ничего такого не было. Я с «Властелиной» не играл, поэтому ей не интересовался, а теперь самому хочется знать, что это за мошенница, которая «надула» десятки тысяч граждан и наших генералов.
– Могу вкратце просветить, ведь прежде чем сдать ей деньги на машины, еще полгода назад, я знал о ней, можно сказать, все. Теперь понимаю, что не знал о ней ничего, судя по массе противоречивой информации.
– Ну, и все-таки? – спросил начальник.
– У нее при обыске не нашли никаких документов, ни договоров, ни бухгалтерской отчетности. Одни «черновые» кассовые записи она вела, и те вовремя спрятала. Народ сдавал крупные суммы денег, а взамен получал корешки от приходного ордера. Ей было некогда оформлять такой поток денег, да и ни к чему. Она заранее знала, чем все кончится, и деньги не собиралась возвращать, поэтому они лежали пачками в коробках из-под продуктов, не считанные и не оприходованные. Доходило до того, что если уж очень ее донимали возвратом долга, то она подводила человека к коробке с деньгами:
– Вот, возьми, сколько я должна.
Никто не считал, сколько забиралось. Деньги ссыпались просто в кучу. Когда я делал нашим коллегам машины, был еще какой-то порядок с учетом денежной массы. Во-первых, у нее была уже крупная сумма денег, из которой она добавляла недостающую половину суммы, ведь заводы «Автоваз» и «Москвич» отпускали ей машины по рыночной цене. Стоил «Москвич» около четырех тысяч долларов, так она продавала его за тысячу семьсот или чуть дороже. А «Жигули» стоили около семи тысяч зеленых, а покупателю во «Властелине» они обходились в половину стоимости, но через месяц, который она брала якобы на «прокрутку» денег. Не было никакой «прокрутки», такого колеса еще в мире не изобрели, чтобы «прокручивать» деньги и получать в месяц более чем стопроцентную прибыль. Это была сказка для «ушастых», которым можно было «лапшу на уши» навесить. Так оно и получилось. На самом деле, была чумовая реклама мошенницы, и народ повалил к ней табуном. Потом сроки получения машин увеличились, и получение ста процентов от вложенной к ней суммы тоже. Вскоре финансовый кредит, полученный Соловьевой, иссяк, а поступающих денег от граждан не хватало покрыть расходы. Если бы она поработала еще, то потерпевших стало бы во много раз больше.
– И откуда такие берутся?
– Начинала она в 1991 году с ИЧП «Дозатор» в Люберцах, а потом уже в Подольске на заводе продолжила «Властелиной». Перед продажей дешевых машин она пропала на время из города и вернулась с кредитом в 30 миллиардов рублей. Именно на эти деньги ей были закуплены первые партии «Москвичей» и «Жигулей» на заводах. Она продавала себе в убыток за полцены, чтобы привлечь покупателей, желающих поживиться. Понятно, что миллиардные кредиты не дают простым бизнесменам. Значит, за Соловьевой стояли серьезные люди из правительственных структур, которые потом прокручивали у нее свои деньги. Они остались в стороне, а «Властелина» была исполнительницей. Она отлично знала, что ей придется сидеть в тюрьме, но игра «стоила свеч». У нее остались на «черный день» миллионы долларов. Вкладчики «Властелины» с мая 1994 года четыре месяца получали по сто процентов ежемесячно. Такого ни одна пирамида в мире не выдержит. В годы реформ Павлова население России потеряло двадцать триллионов рублей, а здесь одна Валентина Соловьева причинила ущерб гражданам почти на такую же сумму. Эти сумасшедшие суммы никто и никак не мог объяснить, но такие суммы с нуля не могут возникнуть у руководителя ИЧП. Она всего месяц торговала холодильниками и другой бытовой техникой для рабочих Подольского завода. Прекратила свою деятельность накануне начала чеченской войны. Официально никаких документов по ее финансовой деятельности не нашли. Она их и не вела, но такие финансы невозможно было «поднять» без серьезной поддержки властей.
В сентябре 1994 года она погасила долги по зарплате тульским шахтерам, которые собирались бастовать. Есть информация, что она была в Правительстве 19 октября 1994 года. Видимо, ходила за указаниями или новым кредитом, но на следующий день она скрылась. Свой побег Властелина готовила заранее. Сначала внучка перестала ходить в школу, потом семьи сына и дочери исчезли из своих квартир вместе с вещами. Правительство Валентина посещала дважды с просьбой предоставить ей кредит, но, получив отказ при последнем посещении, решила скрыться. В тот же день ее посетила в поселке Остафьево ее подруга, известная певица Надежда Бабкина. Ходили слухи, что Валентина подарила ей «Мерс», но Надежда уверяла, что выкупила его. Посещения певицы Соловьева ночью исчезла. Надежда помогла ей с мужем добраться до полка дальней авиации в Остафьево под Щербинкой, откуда она вылетала в неизвестном направлении. Этот полк защищает рубежи нашей Родины в основном с Севера, и его самолеты могут долететь без посадки до Камчатки, но забирали ли они Соловьеву – точно не установлено. Во всяком случае, концы ее тут обрываются. Певица утверждала, что приезжала получить у Валентины свои деньги, но та ей отказала. Что ж, обычно самых близких «кидают» в первую очередь. Но вскоре стали появляться подпольные интервью от Соловьевой, которая рассчиталась с наиболее опасными для нее клиентами. Это были представители криминала и милиции. Ходили упорные слухи, что «Властелина» получала подпитку, для раскрутки своей махинации от чеченских нефтедолларов и аферы с чеченским авизо через  Центробанк. Когда отношения между Россией и Чечней резко ухудшались, то и «пирамида» Властелины рухнула. Вот в таком ключе я готов изложить министру справку по этому делу.
– Боюсь, что многие не одобрят. Дай обтекаемую справку.
– Подписывать справку вам, потому я изложу, как есть, а потом вычеркните острые моменты. Я еще многие фамилии влиятельных лиц и наших генералов не называю. Ведь никому не чуждо попользоваться «халявой»...