(что-то типа сценария.)
Вид из окна с обшарпанными рамами. За окном унылая панелька в девять этажей, без балконов. Внизу - детская площадка. Пустая.
Лето. Утро. Идёт снег.
Девушка с причиндалами для накрашивания ресниц в руках, разворачиваясь от подоконника:
- Девчонки, смотрите, снег!
Комната в женской общаге на четыре койки. Одна сидит на кровати, зевает, потягивается, другая выходит из ванной с полотенцем на голове. Услышав, подбегают, удивляются.
Юля остаётся на месте, у двери. Дверь открыта. Она почти вышла, но делает шаг назад, в комнату, снимает с вешалки куртку. Юля толстая и некрасивая. Накинув куртку, говорит остальным в спину:
- Пока девочки! - но те не слышат. Их занимает снег.
Она выходит и спускается. Подъезд требует ремонта. Громко требует, но кто бы его слушал.
***
Комната в квартире. Убого. Картина вчерашней пьянки. Один спит за столом. Второй на диване. Работает телевизор. Говорят об улучшении жизни, благосостояния народа. Слышится шум смываемой воды. С туалета выходит третий, застёгивая ремень. Сонный, всклоченный, его покачивает. Он пинает стул, на котором спит парень за столом. Тот поднимает голову, оглядывается, видит его:
- Лёх, ты чё? - говорит он.
- Слышь, Мутный, сгоняй за опохмелом, - Лёха, наконец, справился с ремнём.
- А чё я? Я вчера бегал. Пусть Белый идёт.
- Растолкаешь, пусть идёт, - усмехается Лёха
- Ага, его растолкаешь. За то, к бутылке и мёртвый встанет. Зомби, бля.
- Короче, ты похмелиться хочешь?
- Хочу.
- Ну а чё тогда?
- Ничо. - Мутный встаёт, зевает, - Давай бабло.
Лёха достаёт из кармана деньги, отсчитывает несколько купюр, протягивает Мутному:
- На. И пожрать там чего возьми. Тока не шикуй.
- Ага, нашикуешь тут, - Мутный пересчитывает деньги, - Дал как...
Лёха перебивает:
- Давай, да, всё за раз прохерачим! А за хату чем будем платить? А жрать чё?
- Ладно-ладно, не начинай. Ща башка всё равно не варит. Да и не моё это дело, ты - мозг, ты и думай.
- Давай уже, - заканчивает разговор Лёха.
Он идёт на кухню, ставит чайник. Мутный обувается и открывает дверь. Лёха закуривает, смотрит в окно. За окном пятиэтажка из красного кирпича. Внизу - детская площадка. Пустая.
Лето. Утро. Идёт снег.
- Слышь, Мутный, - говорит он, - куртку накинь.
- На хера?
- Там снег.
- Что, какой снег?
- Белый, ёпт.
- Чё вам? - слышен голос Белого.
- Да спи ты, - говорит, усмехаясь, Лёха.
Хлопает дверь. Лёха видит Мутного под окном, тот бежит раздетый, засунув руки в карманы.
***
Супермаркет. Юля сидит за компьютером у кассы в фирменной жилетке. На кассе народ. К хвосту очереди подходит Мутный. Рядом, за плечом у Юли, стоит парень, тычет пальцем в экран:
- Вот, смотри, - говорит он.
- Ну, - оборачивается к нему Юля.
- Чё ну? Почему не отработано. Я это должен делать?
- Вадим, ты издеваешься? Я тут одна, как белка в колесе. Когда мне всё успевать? Директор ногу сломал, теперь рулит по телефону, то одно ЦУ, то другое. И каждое умнее предыдущего. Саша звонила, она ещё как минимум неделю на больничном будет. Потом к врачу и, думаю, ещё на два раз по неделе. А я чё, разорваться должна? Я ж просила, дай аутстафа.
- Аутстаф за директора и администратора не положен.
- Ну, тогда сам помогай.
- Ты мне поговори. У меня своих дел пипец, кто бы мне помог.
- Вадик, я неделю уже без выходных.
- Я знаю, я решаю этот вопрос.
- Решай как-нибудь побыстрей. А я уже озверела. Ладно бы деньги платили. А так, за здорово живёшь - кому надо? Мне - нет.
- Я ж сказал, выйдут все - отгуляешь.
- Вадик, ну кому ты врёшь? Сам же знаешь, что никто за меня работать не будет, с какого перепугу?
- Разберёмся.
- Разбирайся. Но если до послезавтра никого мне в смену не поставишь, можешь выходить сам. - Вадик пытается что-то сказать, но Юля его перебивает: - Кстати, когда твой спец по камерам будет? Ни одна же не работает.
- Завтра, с утра. Я же при тебе разговаривал. А что у тебя «тревожка» тут делает? Почему не в кармане?
- Вадик!
- Что, Вадик?
- Потому что не работает она. Пришли, посмотрели, обещали завтра новую привезти. Всё завтра. Я от этих завтраков скоро лопну.
- По тебе видно.
- Что!? Ты границ-то не переходи.
- Извини, извини, - Вадик примиряюще поднял руки, как бы сдаваясь. - Сорвалось. Сморозил.
Перегнул.
Юля призывает Вадима наманикюренным пальчиком. Он пригибается ближе.
- Лучше бы загнул. А то одна работа, никакой личной жизни.
- Я бы с радостью, но женат, ты же знаешь.
- Ню-ню. Что-то ты с Сашенькой и не вспоминал про жену.
Вадим оглядывается по сторонам:
- А ты кричи побольше.
-Да ладно. Я чё? Я ничо. Куда нам, с нашими габаритами, да в балерины. Только в колбасный ряд.
Телефончик жены не дашь, а то адрес искать, под домом стоять…
- Шутки у тебя.
- Какие шутки? Шутки Вадик в сторону. Говорю же, недоёб у меня. Пошли вон в кассу, пока камеры не фурычат, а? Поимеешь меня на миллионе.
- А что у тебя, миллион, - миллион он сказал громко, - в кассе? Чего не сдаёшь? - Он разогнулся.
- А, в прошлую смену, помнишь, комп завис. Я от руки нарисовала, так эти, - она имела ввиду инкасаторов, - брать не стали. Не по форме.
Мутный уже стоит у кассы, расплачивается, уходит.
***
Мутный стартует сразу от магазина. Но долго бежать не может, останавливается, склоняется, отдыхивается.
- О, бля. Надо же. Говорил же, будет фарт. А вы говорите, врут гороскопы.
Он достаёт из пакета бутылку, откручивает пробку, делает несколько глотков, закуривает, идёт дальше.
Ему в спину смотрят два мента.
- Может, примем? Совсем ментов не видят. Охерела, пьянь, в конец.
- Не, я пас. Меня Танюха ждёт.
- Ладно, пусть живёт.
Мутного уже не видно, свернул за угол. Менты, пожав руки, расходятся тоже.
***
Квартира. Лёха открывает дверь. Мутный вбегает, разворачивается у двери в комнату:
- Бля, Лёха, дело есть. - Его трясёт в радостном возбуждении. Лёха неторопливо закрывает дверь. Мутный начинает тараторить: - В маге камеры не работают. И «тревожка». Сам слышал. Там администраторша жаловалась начальнику своему. А тот сказал - завтра. Завтра, слышишь? А сегодня всё не работает: заходи, бери, уходи - и хрен кто что срисует. Под закрытие придём, возьмём. Чё валыну зазря смазывать, пусть поработают, а, Лёха? Такой темы когда ещё найдём? У них там бабла - миллион, сдать забыли. Миллион, Лёха!
Лёха, склонив голову, молча проходит в комнату, отодвинув Мутного. За столом сидит Белый, пьёт чай. Он слышал, он смотри на Лёху вопросительно. Лёха садится за стол, молчит, потом вскидывает голову, смотрит сначала на Белого, потом на Мутного, и говорит последнему:
- Водки дай.
Тот достаёт бутылку с озабоченным, выжидательным видом, передаёт Лёхе. Лёха смотрит на бутылку, бутылка немного не полная. Лёха смотрит на Мутного, Мутный:
- Блин, Лёха, трубы горели. Да и тема такая. Я же чуть-чуть, так, чтобы успокоиться только.
Лёха разливает по стопкам. Он их поставил перед собой. Налив, одну пододвигает Белому, одну - в сторону Мутного, одну поднимает сам.
- Что ж, давайте выпьем, и поговорим по трезвому.
Мутный ставит пакет у косяка, разувается, подходит к столу, берёт стопку. Лёха:
- Это твоя крайняя на сегодня.
- Почему?
- До дела больше не будем. Мы с Белым ещё по паре опрокинем, для здоровья, и тоже баста. ОК? - он посмотрел на Белого, тот кивнул. Он посмотрел на Мутного, тот нехотя, но тоже кивнул. Но тут же заулыбался:
- Бля, я знал, что так будет. У меня по гороскопу на эту неделю удача. Это она, пацаны, это она. А вы не верили! Чё теперь скажете, а?
И он торопливо чокнувшись с Лёхой и Белым, опрокину стопку в себя. Белый с Лёхой тоже звякнули стопками и выпили. Закусили остатками с тарелок.
- Поживём - увидим, - говорит Лёха, Белый кивает.
***
На сейфе - деньги и кончики пальцев. Ещё видна склоненная Юлина голова, она дёргается вперёд-назад, Юля постанывает.
***
Квартира. Лёха лежит на одном диване. Ставит телефон на будильник. 21:00. Откладывает телефон, поворачивает голову ко второму дивану, где лежат Белый и Мутный. Спрашивает:
- А сёдня денег не заберут?
- Нет, по выходным не забирают. Мне Маринка рассказывала. Помнишь Маринку? - отвечает ему Мутный. Белый лежит с закрытыми глазами.
- Кривую? - лыбится Лёха.
- Ну чё, кривую. Ничо она не кривая. Мягкая она.
- Была, - усмехается Белый.
- Была, - вздыхает Мутный.
***
Комната в общаге. Та, что с утра первой увидела снег, подпрыгивает, застёгивая джинсы, а мент, который спешил к Татьяне, обувает голову в фуражку, берёт со стола папку. Татьяна, застегнув джинсы, смотрит на часики:
- Ой, опаздываю! - вскрикивает она, и бросается обуваться. И мент обувается. - Юрочка, давай квартиру снимем, а? Что мы как дети, пока родителей нет.
Они выходят в коридор.
- Ещё спроси: когда поженимся? Я же тебе говорил, у меня мама больная. Куда она без меня? Все деньги на врачей, да на лекарства уходят. А комнату ты мою видела - где там троим? А маленький родится... - он махнул рукой, отгоняя такие перспективы.
- А если кредит взять?
- А отдавать его чем?
- Ну да.
У подъезда они расходятся. Через время Юру окликает какая-то женщина в возрасте, в жёлтом платье советского фасона и с красными волосами:
- Товарищ старший лейтенант, товарищ старший лейтенант! - И спешит к нему, мелко перебирая ногами.
Он со вздохом останавливается, медленно поворачивается на голос, натянуто улыбается:
- Здравствуйте, Екатерина Владимировна. Как ваше здоровье?
Та, остановившись около него, берёт его за руку:
- Спасибо, Юрочка, спасибо. Здоровье, слава богу. Я вот что, у нас на пятом этаже три каких-то подозрительных парня квартиру сняли. В наколках. Нигде не работают, пьют. А деньги откуда? Проверил бы ты их.
- Хорошо, Екатерина Владимировна, я проверю. Какая квартира?
- Однокомнатная.
- Там же все однокомнатные. Малосемейка же у вас. Номер какой?
- Не все. У лифта двухкомнатные.
- Так вы же говорите, они в однокомнатной...
- В однокомнатной. Прямо надо мной. Чуть наискось. Через этаж. Дверь без глазка. Коричневая такая.
- Так вы номер не помните?
- Номера нет. Нет номера. Или есть. Ох, не помню. А, вы Степана Яковлевича помните?
- Ну.
- Так вот, прямо напротив него. Или наискось. О, там пятно. Внизу двери - пятно.
- Хорошо, Екатерина Владимировна, я найду.
- Вот спасибо. А то боюсь, обворуют. Что ни день - пьют. А не работают. Откуда деньги? Если не найдёте, спросите у Степана Яковлевича, он в курсе. Мы с ним вчера про них говорили. А он всегда дома, когда не на работе. Он же сторожем две ночи через две. Так что, днём всегда дома. Если не спит с дежурства, откроет. Но к обеду он уже всегда на ногах. Так что, если пойдёте сейчас, то он уже не спит, если в магазин не ушёл...
- Екатерина Владимировна, я вас услышал. Примем меры. Всё проверим. Извините, спешу. Служба не ждёт, - он выбрал свою руку из её руки, козырнул и быстрым шагом пошёл прочь. Старушка смотрела ему вслед некоторое время, потом покачала головой и пошла по своим делам.
***
Темно. Через дорогу от магазина стоят Лёха, Белый и Мутный. Их в кустах, среди деревьев не видать. Но на улице и нет никого. Мутный смотрит на часы:
- Всё, без двух. Пойдём? А то прощёлкаем.
- Пошли, - говорил Лёха. Они переходят дорогу и подходят к двери. Вовремя. С той стороны к двери подходит продавщица. У неё в руках ключи. Парни надевают балаклавы. Продавщица не глядя на них тянется к ручке двери. Белый дергает дверь на себя, заходит в предбанник и бьёт продавщицу в лицо. Та падает. Она без сознания. Мутный заходит следом за ним, наклоняется, берёт упавшие ключи. Лёха, оглянувшись, заходит последним, берёт у Мутного ключи, закрывает дверь, пока Мутный и Белый затаскивают продавщицу в зал. Юля стоит за кассой и удивлённо поднимает глаза. Её лицо не меняется. Она не кричит, никуда не бежит, она смотрит, как Белый и Мутный кладут тело продавщицы у батареи, как заходит Лёха и поднимает на неё пистолет:
- Деньги с кассы и ключи от сейфа, - говорит он. Юля закрывает ящик кассы:
- Ага, щаз. Бегу, сука и падаю, - говорит она и спокойно садится в кресло.
- Ты чё, бля, не поняла? Я тя ща пристрелю нах!
- Давай, стреляй! - Юля улыбается.
Парни переглядываются. На такой приём их фантазии не было.
- Хули вылупился? Ключей у меня с собой нет. Хочешь, карманы выверну? А где - не скажу. Кассу без пароля ты тоже не откроешь. Ну и толку тебе в меня шмалять?
- Мы тебя, сука, сейчас по кругу тут пустим! - кричит Мутный.
- Давно пора, - спокойно говорит Юля. - С троих-то толк должен быть. А то один сегодня как не старался, только раззадорил.
- Я тебя просто так грохну, - вдруг сказал Лёха, - За наглость. Возьму грех на душу.
- Так чего ждёшь? Стреляй, бери водку, да иди пей за жизнь свою лажовую.
- Тебе чего, совсем на жизнь похер? - удивлённо спрашивает её Белый.
- А хули за неё цепляться? Родители - алкаши, общага вместо дома. Думала, выучусь, буду сеять разумное, доброе, вечное. Так за десять тысяч - только ноги протянуть. И первых всходов не дождёшься. Сюда пришла, "выплаты два раза в месяц, перспективы роста", пашу по шестнадцать часов, как проклятая, а тут вы такие пришли, и за вечер срубили столько, сколько мне и за три жизни не заработать. На, - она выкинула вперёд кукиш, - выкуси, понял!
Пацаны переглянулись. У батареи заворочалась продавщица. Белый дал ей ногой, она затихла. Пауза затянулась.
- Может и правда, водки возьмём, да пойдём? - предложил Белый. - Ну, не валить же её. Я людей убивать не люблю.
Лёха опустил пистолет.
- Ладно, давай, - сказал он, и посмотрел на Мутного: - Удачный день, говоришь?
- А я что, - развёл тот руками. Он махнул головой на Юлю, - кто ж думал, что такие бывают. Сюр какой-то.
Он хохотнул. За ним рассмеялись все. И Юля.
- Подождите, я сейчас, - сказала она и встала.
- Ты куда? - Лёха вскинул снова пистолет в её сторону.
- Да не ссы, не за мусорами, - улыбнулась она.
И ушла. И никто её не остановил. И следом никто не пошёл.
- Бери водки и закуски, Мутный, - сказал Белый.
- Ага, - тот вытащил из кармана пакет и пошёл к полкам.
А из подсобки послышался звук сигнализации. Лёха рванул туда. Но когда он забежал в подсобку, то чуть не сбил Юлю, идущую к нему навстречу. Она протянула ему пакет:
- Тут полляма, - сказала она.
Лёха взял пакет, посмотрел на неё.
- Я про вас совру. А вы валите далеко и быстро.
Лёха молчал.
- С них не убудет, миллионом больше, миллионом меньше, вы себе ещё наворуете, пока не поймают, а у меня такого шанса больше не будет. Так что, всё по-честному. Я могла бы и вообще вам не давать, но, думаю, так будет правильно. Чтоб не зазря сидеть было.
- Чё это сидеть?
- А, всё равно когда-нибудь спалитесь. Я же, вот, вас узнала. Вы с малосемейки. Убивать вы не собирались. Так что, представь: отдала я вам деньги, вы ушли, а уже через час к вам гости: руки в гору, прошу в браслеты, нары готовы.
Лёха почесал стволом лоб.
- Ну, если стрелять не будешь, давай разбегаться, - Юля взяла его под локоть и повернула к двери в зал.
- Может, пристрелить тебя, всё-таки? Что б без свидетелей? Вдруг сдашь.
Юля пожала плечами:
- Стреляй.
Лёха не стал.
***
Звенел телефон. Юра спал. У Юры к руке была привязана верёвочка. Его мать дёргала за неё с другой кровати. Он проснулся, посмотрел на мать, услышал телефон. Взял его с тумбочки у кровати, нажал кнопку и прижал к уху:
- Да... Понял, иду. - Он отключился и сел на кровати: - Разбой у нас, идти надо.
- Надо, так надо. Иди, сынок, – прикрыла глаза, в знак согласия, мать.
Он встал, включил настольную лампу, начал одеваться.
***
У супермаркета стояли машины с мигалками, толпился народ в погонах разного достоинства. Поздоровавшись с некоторыми, Юра зашёл внутрь. Там тоже ходили люди в погонах. Кто работал, кто, как и на улице, стоял кучками. Ему от кассы махнул парень в спортивном костюме. Он подошёл. Поздоровались.
- Так, вкратце: двое, один нерусский. Коренастый, с брюшком. Второй - длинный. Навскидку, ничего не скажешь? - Юра отрицательно помахал головой. - Примет других нет, в балаклавах были. У того, что длинный - глаза голубые.
- Сколько взяли?
- Миллион с копейками. Прикинь, ни камеры, ни кнопка не работали. Так что, местных дело. Сейчас пипец начнётся. Такого же ещё не было. - Он провёл рукой по волосам. - Ладно, с тебя справка по ранее судимым. И это, по нескольким адресам реально пройдись. Дрючить будут честно.
Юра собирался уже идти, как увидел Юлю. И она увидела его. Они махнули друг другу головами.
Парень в спортивном костюме увидел это:
- Знаешь её?
- Да. Она с моей, э-э, знакомой в одной комнате живёт.
- Что можешь сказать? - Юра пожал плечами:
- В компрометирующих её связях замечена не была.
- Мужики?
- Издеваешься? Ты на не посмотри, какие мужики? Если только под дулом пистолета, да и то не каждый.
- Это да, - согласился парень, оглянувшись на Юлю: - За что бог наказал? А говорят, что дети за родителей не в ответе. Посмотришь на такую и засомневаешься.
***
Квартира. За столом сидят горе-грабители. Перед каждым лежат деньги. Лёха разлил. Чокнулись, выпили.
- Надо было её всё-таки грохнуть, - говорит Мутный.
- Так чё не грохнул? - смотрит на него Лёха. - Может, сейчас сходишь? Подождёшь, пока отпустят и грохнешь, нет?
Он протянул Мутному пистолет. Тот:
- Сейчас-то чего. Если сдала, так уже сдала, - он ладошкой отказался от предложенной чести.
- Глупо всё вышло, - сказал Белый.
- И не говори, - согласился Лёха. - Ну да ладно, что было, то не изменить.
Он разлил по-новой.
- Что делать будем? Тут пока, или свалим? Ща шерстить начнут. На нас какая-нибудь бабушка зрячая обязательно покажет.
Белый:
- Мне пох. Как скажешь. Деньги можно спрятать пока. Примет она на нас не даст, тут я с тобой согласен. Ну, для проформы отработают, может, в печень пару раз дадут, да оставят в покое. Что у них на нас? А побежим - тоже норм. Страна большая. Где нас искать, да и за что? Кто знает, по каким причинам съехали? Может, мы грабанули, да сбежали, а может - дела, у кого им спросить. Отпечатки протёрли, и поминай, как звали.
- А ты что думаешь? - Лёха повернулся к Мутному.
- А оно мне надо? - усмехнулся тот, - я с Белым согласен: как скажешь, так и будет.
Лёха закурил, показав пальцем, чтобы разлили. Мутный разлил. Выпили.
- Ладно, жизнь покажет. Пока сидим на попе ровно. Деньги завтра, на всякий пожарный, в кочегарку свезём, там хрен кто искать будет. Захочешь - не найдёшь. И не ходит никто.
- А если всё же сдаст? - Мутный спросил и поёжился.
- Она в доле, - пожал плечами Белый.
- В погонах тоже не дети ходят. Кое-что соображают. Могут и расколоть. Кипиш, знаешь, какой ща поднимется.
- Эту обезьяну гранатой не испугаешь. Ей ствол пох был.
- Гранатой может и нет. А показать на нас, и сказать, что мы всё забрали? Тычь на неё потом пальцем, а она только ржать будет.
Лёха с Белым переглянулись.
- Так что ты предлагаешь? Валить?
- Да ничо я не предлагаю. Так, варианты накидываю. А вы решайте.
- Сдала бы, - сказал Лёха, - в дверь бы уже вежливо постучали, и с ноги б спросили...
В дверь постучали.
Парни, как по команде, посмотрели туда.
- Деньги собери, и в тайник, - скомандовал Лёха Белому. Сам встал и подошёл к двери: - Кто там?
***
- Я могу идти? - спросила Юля, подписывая протокол. Женщина, сидевшая напротив, посмотрела на парня в спортивном костюме, тот кивнул. Женщина сказала: - Да. Вы далеко живёте? Может, вас подвезти?
- Нет, спасибо. Я рядом. - Она вышла в зал, нашла Вадика:
- Вадик, меня отпустили. Ты закроешь магазин? Я больше не могу. С ног валюсь. Это пипец какой-то. А завтра с утра - я тут.
- Хорошо, иди. Надо будет завтра алкашку пересчитать, и что там они ещё взяли?
- Я прям смотрела за ними. Консервы, кажись. Отлакалим, разберёмся.
- Отлакалим? - удивлённо повернулся к ним, стоявший недалеко мужчина в майорских погонах.
- Локальная инвентаризация, - ответил ему Вадик, - пересчёт группы товаров.
- А-а, - понятливо кивнул тот, и отвернулся.
- Вспомнила, икру точно брали. Всё, пошла. Иначе прямо тут сейчас разревусь. Козлы, убить же могли. Я только сейчас это поняла. Ой, мамочки! - она схватилась ладошками за щёки и рванула на выход.
***
Из магазина она выходила даже без сумки, она осталась в магазине, на столе в столовой, а домой уже пришла с пакетом. Девчонки спали. Она засунула пакет в тумбочку, разделась и легла.
***
- Откройте, полиция, - сказали из-за двери. Лёха открыл.
- Старший лейтенант Терентьев,- отрекомендовался Юра.
- Чем обязаны? - поднял бровь Лёха.
- Жалуются на вас.
- А чё попозже не зашёл, а командир? Чтобы точно уж спали, а так видишь, ещё не легли.
- Да я и думал с утра. Но иду, смотрю, свет горит. А у нас тут супермаркет грабанули, вот и решил совместить, так сказать, неприятное со вредным. Разрешите войти?
- Ну входи, раз пришёл,- Лёха развернулся и пошёл в комнату. Сел, налил себе, повернулся к старлею:
- Будешь? Или служба не велит?
- А наливай, - махнул Юра рукой и снял фуражку, оглянувшись, куда бы положить. Сел, положил папку на колени, фуражку на папку.
Лёха налил Белому, Мутному и сказал последнему:
- Стопку дай.
Тот вышел на кухню и вернулся со стопкой, поставил её на стол. Лёха налил. Участковый взял стопку, выдохнул в сторону и выпил. Выпили и остальные. Мутный стоя.
- Если позволите, ребята, я сразу к делу. Я знаю, что это ваша работа, - он поднял руку, прерывая возможные возражения, - давайте примем это за правду и на том успокоимся. Видел я, как этот к вам спешил с новостью. - Он махнул головой в сторону Мутного. - Знаю, пока только я. Но в сейфе я оставил бумагу, где всё изложил. Так что, присовокуплять к разбою ещё и убийство полицейского - не советую. - Он посмотрел по очереди на каждого. Парни молчали. - Что молчим?
- Так ты же сам сказал молчать,- ответил Лёха за всех, - вот и молчим, слушаем.
- Правильно, что слушайте. Так вот, слушайте дальше. Я предлагаю достать денежки из тайника и отдать их мне. Вы себе ещё наворуете, а у меня такого шанса больше может и не быть.
- Где-то я уже это слышал сегодня, - усмехнулся Лёха тихо.
- Что? - повернулся к нему полицейский.
- Ничего.
- А зря. Значит так, я сейчас выхожу и иду вниз. А внизу нахожу пакет. С неба мне под ноги упавший. Нет, приходят тогда к вам ребята с автоматами, и устраивают вам маски-шоу с растяжкой. Думайте. Но быстро. Налей на посошок, - обратился он к Лёхе. Тот нехотя налил. - И паспорта. Совсем забыл. Я ж к вам с проверкой паспортного режима.
Лёха кивнул Мутному, тот подошёл к тумбочке и достал паспорта. Юра выдохнул в сторону плеча, выпил, занюхал тыльной стороной ладони:
- Если мы с вами договоримся, то завтра отдам. И алиби вам обеспечу. Сам подтвержу, что видел вас в десять. Я как раз домой шёл тут. - Он встал, надел фуражку. - Бывайте, бродяги.
***
Парень в спортивном костюме стоял рядом с женщиной следователем на заднем крыльце магазина. Курили.
- Писец, - говорил он, - на одного опера по десять начальников.
- А когда не так было? А тут такое дело громкое. Всех раком переимеют. Я - женщина, мне не привыкать.
- Я, конечно, не женщина, но в погонах не первый год. Так что, и мне жопу подставлять - не привыкать. Но в начальники я назначился не в добрый час, это точно. Недели не прошло, как приказ подписали. Теперь, чую, если что, меня крайним сделают.
- Крайних у нас быстро находят, это верно. Но, бог не выдаст, - она бросила бычок в урну.
- Свинья не съест, - парень выкинул следом свой окурок. - Будем надеяться.
Они зашли в магазин.
- Думаешь, глухарь? - спросила она его.
- Работать есть с чем. Сил, по такому случаю, дадут, не обидят. Так что, посмотрим. Местную шушеру перетрясём, сидельцев. За Юлей этой надо посмотреть, за остальным персоналом, кто был в курсе камер и «тревожки». Чую, отсюда плясать надо. Спонтанно это было, без подготовки - так мне кажется. Гопота. Кстати, - он достал из кармана трубку, набрал номер: - Привет, Юра. Ну, что твои подопечные, много обошёл? Пятнадцать? Хорошо. Все дома были. О, как! Добро. Справку с утра мне, не забудь. В восемь совещание у начальника горотдела, так что без десяти жду. Пока.
Он отключился.
***
Юра кладёт телефон на подоконник и снова смотрит на стол, на котором равнокупюрными кучками лежат деньги. А прямо перед ним калькулятор. На нём красуется цифра - полляма. Он сгребает деньги в пакет, встаёт, открывает холодильник и кладёт пакет туда. Мама спит. Он раздевается, выключает лампу и ложится.
***
Калейдоскоп кадров: совещание в полиции, утро в общаге, опросы граждан, Юля на работе, кого-то бьют в кабинете дубинкой по почкам, на кого-то кричит мужик с лампасами, Юра идёт по улице с папочкой, бабушка в жёлтом платье с красными волосами, бродяги бухают в поезде...
***
Юра сидит в опорном пункте, пишет что-то. Заходит Таня. У неё в руках пакет. Старлей поднимает голову. Таня мнётся в дверях. Юра удивлён.
- Ты чего?
- Юра, я... Тут... Я не знаю...
- Таня! - окрикивает он её. Она вздрагивает, идёт к нему, закатывает края пакета, ставит на стол: - Вот!
- Что вот? - пододвигает он к себе пакет. В пакете деньги. - Откуда это?
- Я нашла. У Юли. Случайно. - Она не знает, куда деть руки. Юра встаёт, подходит к двери, закрывает её на замок. Возвращается за стол, садится. Опять смотрит в пакет:
- Сколько тут?
- Я не считала. Но мне кажется, это те деньги, с ограбления. Из магазина. Я украла. Но тут много. Я не считала, но тут много, - она мнётся, - если их не сдавать... Можно же не сдавать... Тогда и её не посадят, и нам хватит. И на маму. И квартиру снять. Я не знаю, как правильно. Я не знаю, что делать. Я принесла, а ты - решай.
Юра молчит. И Таня молчит. Она смотрит в окно, на решётку села птица, чистится, потом смотрит на Таню одним глазом. Таня снова смотрит на Юру. А Юра в пакет.
***
Комната в общаге. За окном темно. Юля сидит перед сумкой. Все вещи из сумки лежат на кровати. Тумбочка открыта. Юля качается из стороны в сторону, бессмысленно глядя перед собой. Девочки суетятся вокруг. Тани нет.
- Где Таня? - спрашивает Юля, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Я пришла, её не было, - говорит одна.
- А я прямо перед тобой пришла. Да что случилось? Что ты потеряла?
- Всё, - говорит Юля, продолжая качаться и смотреть вперёд, в никуда.
***
Утро. Таня с Юрой сидят за столом в комнате Юры. Пьют чай. Мама лежит на кровати. Она, кряхтя, начинает подниматься.
- Мама, куда ты? - вскакивает Юра.
- Ничего, ничего. Я тебе не говорила, чтобы ты за меня не переживал, но я стала подниматься. Уже хожу помаленьку. По стеночке пока, но - молодцом. Хочу с вами посидеть. - Юра подаёт ей руку, помогает встать. Таня подбегает, берёт её под другую руку. Садят за стол. Таня суетится, наливает чай, подвигает печенье, варенье, сахарницу.
- Вот видишь, скоро совсем всё со мной будет хорошо, - она отхлёбывает из кружки. - И ты сможешь снять с Танечкой себе жильё, и за меня не бояться. А то я тебе всю молодость испортила своими болячками.
- Мама, прекращай говорить ерунду.
- Никакая это не ерунда. А то пока за мной ходить будешь, вся жизнь мимо и пройдёт. Я себе этого не прощу. Приду на небо, что я там отцу твоему скажу - где внуки, кто его фамилию продолжает? Сыну, скажу, некогда было, он за мной утки выносил. - Она слабо улыбнулась. - А Танечку вчера увидела, и прямо на сердце легче стало.
***
Таня идёт по улице и вдруг видит, что навстречу ей идёт Юля. У Тани на лице ужас. Она стоит как вкопанная, но Юля идёт мимо, не видя её. Она говорит по телефону:
- Не выйду я больше. Пошли вы все в задницу, понял! Что? И расчёт свой туда же, в зад свой разработанный засунь... - она проходит мимо Тани, чуть не плечо к плечу. Таня шарахается в сторону, падает. Какой-то мужчина подаёт ей руку, но она не видит его, и продолжает сидеть.
***
Юра идёт домой. У подъезда стоит мусоровоз. Рядом с ним бак. Рядом с баком мусорщики. Он открывает дверь в подъезд, заходит домой. Вешает на вешалку фуражку, кладёт на полочку папку, разувается. Оглядывается с удивлением. Дома чисто. Мама сидит на кровати и смотри на него с улыбкой.
- О, когда это Таня успела? - говорит он, оглядываясь.
- А это я, - поднимает мама подбородок.
- С ума сошла? Только вставать начала. Хочешь опять слечь? Обещай мне, что больше так не будешь? Мы сами, хорошо?
- Хорошо, - соглашается мама, но с хитрецой в глазах.
Юра смотрит на ведро у входа:
- А где мусор?
- Какой мусор?
- Из ведра? Где мусор из ведра?
- Я же убиралась, сынок. Ты чего так разнервничался?
- Мама, ты убиралась, и?
- Заходила Елизавета Сергеевна. Она в магазин шла, ко мне зашла, я ей и отдала. Она в мусоропровод снесла.
Юра разворачивается и бежит вон, босиком. Выбежав, он видит, как мусоровоз сворачивает за поворот. Он хлопает себя по ноге и собирается бежать за ним. Рядом останавливается машина. В машине четыре человека, все в форме. Один выглядывает с задней дверцы. Он тот, который предлагал старлею взять Мутного:
- О, - говорит он, махая участковому рукой, - на ловца и зверь. У тя что с телефоном? Не дозвониться. Давай в машину, нас Онищенко к себе вызывает.
Потом переводит взгляд на ноги товарища и удивлённо:
- А туфли твои где? - Юра смотрит на угол дома, за которым уже не видно мусоровоза, на мужика, на ноги, машет рукой и уходит в подъезд.
***
Свалка. Мусора - до горизонта. Вороны. Бомж развязывает узел на мешке, открывает, смотрит внутрь, встряхивает запитым лицом, снова смотрит в пакет, поднимает лицо к небу и показывает ему пакет. На небе ни облачка, небо голубое, светит солнце.
КОНЕЦ
5:55
30.07.19
Саундтрэком бы взял я "Люди с чистой совестью" - "Красных звёзд" и "Егор не помню" - "р*****"