Приснится или на наяву –
неважно... просто всюду рядом...
падёт слеза росой в траву...
сверкнёт на солнце хрупким взглядом...
прошепчет имя на лету
и стайкой птичьей вверх взовьётся
любовь, хранящая мечту,
любовь, что плачет и смеётся…
Любовь Глазунова-Моисеева
Венька Суровцев, мужчина двадцати шести лет, жил с родителями.
Где же ещё, если всё шло наперекосяк: в институт после школы на бюджетное отделение не поступил, баллов не хватило, денег на платную учёбу нет. Пришлось идти в колледж.
Выучился, как большинство юношей его возраста, на менеджера. Не успел найти работу – загремел в армию.
Отслужил на дальней заставе на берегу Баренцева моря. До ближайшего населённого пункта только на вертолёте лететь. Жили маленьким коллективом, как медведи, при полном отсутствии следов цивилизации.
Пока служил, утратил квалификацию. На работу без практики никто брать не захотел. Мало того, все знакомые девчонки и друзья успели пережениться.
Пошёл работать сантехником в жилищное управление.
Зарплата мизерная, условия труда ужасные – старый жилой фонд, коммуникации изношены, сантехники, как один, пьют горькую беспробудно.
Скука смертная, тоска. На его заработок не разгуляешься.
Дискотек теперь нет, на ночной клуб средств не хватает.
Одиночество гложет.
Раньше хоть с ребятами можно было общаться. Теперь и этот канал закрыт: жёны, как наседки, следят, чтобы благоверные хвостом не вильнули. Пару лет как свадьбу справили, а уже по горло в семейных проблемах погрязли.
Странная у них любовь. Молодые, а глаза почти у всех унылые, пустые, словно прокатились по их судьбам чем-то тяжёлым.
Тем не менее, Венька день и ночь мечтал о любви. Возраст видно такой. Сам не попробуешь – не поймёшь.
Однако на горизонте событий ни одной подходящей кандидатуры не было.
Одно радовало – безлимитный интернет. Родители на радостях подарили современный компьютер, когда из армии пришёл. Думали, что это поможет работу найти.
Время шло, надежды обрести подружку таяли.
Совсем загрустил парень.
Решил как-то на сайт знакомств зарегистрироваться. Сомнения в правильности поступка были, конечно, но любопытство и искра надежды оказались сильнее здравого смысла.
Как ни странно, на сайте висела тьма анкет молодых, симпатичных, тоскующих по сильному плечу и романтическим отношениям девчонок.
У Веньки даже глаза разбежались.
Понять не мог, откуда такие россыпи бриллиантов, если все девчонки давно замужем?
Вот эта, например, Вика. Косички, веснушки, ямочки на щеках, улыбка во всё лицо, горящие энтузиазмом глаза, фигурка ладная. И анкета складная.
Или Тоня. Тоже ничего. Правда, серьёзная больно. Зато у неё квартира своя. Странно, откуда у девчонки в такие годы своё жильё?
Анкет много. Выбрать почти невозможно. Вон, оказывается, сколько на свете бесхозных невест. Чудеса.
Вывесил свою анкету, отметился на страницах приглянувшихся девчонок, но решил не торопиться с выбором. В таком важном вопросе нельзя ошибиться.
От школьного друга, которому как-то невзначай душу открыл, Венька получил совет набивать себе цену.
– Девчонки, – поучал он, – товар скоропортящийся, одноразовый, а мужчина всегда в цене. У нас, брат, нет срока годности, пока моторчик работает. Главное, не прогадать. Бабы – народ ушлый, знают, как и чем нашего брата на крючок подцепить. И не спеши. Сначала попробуй со всех сторон, вдруг не понравится. Если что, обращайся, я этот контингент до последней волосинки между ног изучил, всегда присоветую, как уломать, чем подкупить.
Веньке тот разговор не понравился. Цинично. На любовь такие отношения совсем непохожи.
Однако призадумался: может и есть в его речи доля истины. Недаром все друзья с такими кислыми физиономиями ходят. Видно не очень сладко им со своими подружками жить.
Опять же девчонки, которые на сайте гуляют, что в их жизни не так, отчего ищут свою долю в виртуальном пространстве и никак не находят?
Неужели у всех этих симпатичных девочек настолько трудная судьба, что надеяться, кроме как на заезжего принца не на что?
Сомнения сомнениями, а Вика с веснушками почти сразу откликнулась.
Завязалась переписка, но какая-то, не живая, что ли. Не знал Венька, что и как спрашивать. Встретиться бы, в глаза друг другу посмотреть, словом обмолвиться. Твоё, или нет, через бездушные буковки не определить.
Вика словно услышала – предложила в ближайший выходной встретиться, в парке погулять.
Хотеть-то Венька хотел, даже очень, но когда получил предложение, опешил, запаниковал.
Страшно стало идти на реальное свидание. Он ведь знакомиться не умеет, целоваться, несмотря на возраст, тем более. Не пришлось освоить эту науку.
И вообще, нервничал он. Это же не совсем нормально – знакомиться не с живым человеком, а с анкетой. Вдруг на встречу придёт совсем не она. И потом, чувств никаких нет, только мечты о счастье и призрачные желания.
– А если я ей не понравлюсь, тогда как… или она мне?
Венька спасовал: исчез, затаился. На два долгих дня, которые дались ему весьма непросто.
Что только не происходило с ним за это время во сне и наяву.
Нарезал резьбу – грезил встречей, словно кино смотрел, со всеми визуальными эффектами.
Запах чувствовал, рукой к руке прикасался, в глаза смотрел, веснушки пересчитывал, отчего на лбу выступала испарина, по всему телу истома разливалась и прерывалась связь с реальностью.
Ночью ещё хуже: рядом с собой в кровати ощущал. Даже искал, просыпаясь, теряя ощущение пространства и времени. Вопросы бестелесному фантому задавать пытался.
Но Вика молчала, лишь хихикала в ответ и ускользала, когда Венька оказывался от неё в опасной близости.
Совсем извёлся парень за эти два дня, но всё же решился. Вошёл на сайт и попросил назначить время встречи.
Девушка сразу ответила, словно специально ждала сообщение.
В назначенный день Венька приоделся, сходил в парикмахерскую, вынул из тайника денежную заначку, пересчитал.
Разве что в кафе можно сводить, но скромно, без излишеств. Была – не была.
Ни с того, ни с сего Венька запел дурным голосом, – женюсь, женюсь, какие могут быть игpушки. И буду счастлив я вполне…
Увидев в зеркале маму, смутился, покраснел.
– Куда это ты намылился, неужто, на самом деле, жениться собрался?
– Да нет, мам, тебе показалось. Просто прошвырнусь. Надоело дома сидеть.
– Ну-ну! Зовут-то прогулку как?
– Не лезь парню в душу, – вмешался в разговор папа, – придёт время, сам расскажет. Я в его годы…
– Да уж, ты, конечно… о тебе по Москве в лапти звонят! Если бы не окрутила тебя, не женила на себе, остался бы до скончания века холостяком неприкаянным. И сыночка такого же потерянного вырастил, тёпленьколо. До сих пор девственник. Внуков хочу нянчить.
– Отстань, сказал! Сам разберётся. Любовь – это движение души. Не дозрел ещё видать.
– Смотри, перезреет. Так и будет за мамкину юбку держаться.
– Тьфу, на тебя, глупая баба! Быстро только кролики плодятся. Венька у нас парень основательный, конкретный. Любая и каждая для него не годится.
Пока родители пререкались, сын тихонечко ретировался.
На походе к парку загрустил, даже хотел вернуться. Решил издалека последить за ситуацией.
Вики в условленном месте явно не было.
Венька уже увереннее пошёл в сторону летнего кафе, надеясь, что не пришла, и тут увидел девушку за ближайшим к нему столиком, смутно напоминающую ту, с фотографии.
Вроде она, но лишь отдельными чертами. Когда она успела так располнеть?
В анкете, выставлена тонкая и звонкая малышка, а эта килограммов на пятнадцать тяжелее.
Лицо круглое. Но веснушки, глаза и нос, точно её, Викины.
В фотошопе наверно редактировала снимки. Так и знал, что обманет.
– Проходи, Вениамин, садись. А ты даже интереснее, чем на фотографиях. Я пиццу на двоих заказала, и кофе. Тебя устроит такое меню?
– Ты точно Вика?
– Точно. Паспорт показать, – на лице девушки отразилось душевное смятение, неловкость за обман, но она быстро взяла себя в руки, очаровательной улыбкой подтвердив хорошее настроение и покладистый характер.
– Сколько заплатила за заказ?
– Пока нисколько. Да ты не переживай, я могу сама…
– Ещё чего… так будет неправильно! Значит, ты Вика, та самая… с сайта?
– Ну, не совсем та. То есть… я это, конечно, но три года назад. Давай сначала поедим, хочу привыкнуть к твоему присутствию, к голосу, к взгляду. А ты замечательный. Только застенчивый чересчур. Ты смотри, не стесняйся, я тоже хочу как следует тебя разглядеть. Кушать хочу, просто умираю. Расскажи чего-нибудь… про себя.
– Например? Слесарем работаю, живу с родителями.
– А я продавец. Это мы потом обсудим. Что-нибудь интересное расскажи. Про жизнь, увлечения… чего любишь, о чём мечтаешь.
– Плов люблю готовить, на гитаре играть, кино смотреть. Могу научить тебя резьбу нарезать. Напильником работать. Целоваться не умею.
– Смешной ты.
– В каком смысле, дураком выгляжу? Ты же знаешь, зачем я пришёл. Надеялся подругу жизни найти. Понимаешь, не везёт мне по жизни. И в любви тоже. Вот он я, живой, а меня никто не замечает. Мама говорит, что я тёплый, а девчонки горячих парней любят, чтобы сразу целоваться. Зря я наверно тебя позвал. Вот мы ещё не знакомы, а ты уже соврала.
– Вень, я ведь, правда, кушать хочу. Там, в анкете, всё настоящее, кроме… впрочем, вижу, ты уже разглядел, что хотел, и это уже совсем не важно. Давай всё же поедим. Если тебе так обидно, можешь идти. Но, скажу честно, ты мне нравишься. У тебя взгляд добрый.
– Я не говорил, что ты не в моём вкусе, но врать зачем?
– Хотела сначала присмотреться. Один раз обожглась, больше не хочу. В анкетах все мужчины красавцы и ангелы. Я тебя сразу приметила. Таких робких мужчин, как ты, на сайте больше нет. Там всё больше покупатели, озабоченные свободным сексом авантюристы. Ты не такой.
– Откуда тебе знать, какой я?
– Женская интуиция. Она меня и раньше не обманывала, только я наивная была, думала, что любовь способна любые изъяны выправить.
– Хочешь сказать…
– Не гадай, лучше ешь, и в глаза мне смотри. Слова могут обмануть, глаза – нет. У тебя взгляд тёплый, уютный. Думаю, мне бы с тобой хорошо было. Знаешь, у меня ведь был мужчина. Не мальчик, не юноша – именно мужчина. Всё у нас с ним было по-взрослому. Но ведь это было до тебя, в другой жизни. Откуда мне было знать, что жизнь и любовь с ним не сложится, что тебя повстречаю… ранимого такого, впечатлительного, трепетного. Обидно, что не ты первый, да? Девушка тяжко вздохнула, сжалась, уменьшилась в размере, – но и это ещё не всё. Скрывать, что у меня есть сын, Андрейка, что ему два года, не собираюсь. Не хочу тебе больше врать. Сразу расстанемся… или погуляем немного?
– Давай на лодке покатаемся, раз уж встретились. Расскажи о себе.
– Собственно, рассказывать особенно нечего. Мама меня одна растила. Папа военный был. Где и как погиб, не знаем. Якобы секретная миссия. Гроб привезли, с салютом похоронили. После школы в училище пошла, на бухгалтера училась. Там и влюбилась. На втором курсе родила. А отец Андрейки, про него не хочу рассказывать. Предатель он… бабник. Не я одна от него плод выносила. Многостаночником оказался. Училище я закончила, даже с красным дипломом, но на работу не взяли. Матери-одиночки с детьми никому не нужны. На рынке продавцом работаю, у азербайджанца. Мама с Андрейкой сидит. Ничего, на жизнь хватает. Вот и вся биография. Ладно, лодка, так лодка, идём плавать, больше ничего не остаётся. Насмотрюсь хоть на тебя, помечтаю.
Сели в лодку. Дальше разговор никак не складывался.
Венька грёб и думал. Думал и грёб.
Вика с каменным лицом, словно её везли на расстрел, сидела на корме.
Судя по подвижной мимике и застывшему взгляду в никуда, девушка общалась с внутренним собеседником, жаловалась ему на неприкаянную судьбу, расставившую ограничивающие флажки по всему периметру горизонта жизненных перспектив.
Венька смотрел на неё с нескрываемым интересом, но мучился сомнениями.
Мысли роились, завязывались узлами, жужжали, жалили.
Через полчаса он перестал замечать её полноту, видел только косички, изумительные ямочки на щеках, веснушки.
Перед ним сидела милая девушка, почти дитя, но с печальной биографией.
Была ля её вина в том, что первый в жизни мужчина оказался мерзавцем?
И да, и нет. Как можно определить, не имея опыта жизни, чего хочет человек, который является сегодня, сейчас, смыслом жизни, любимым?
Искренность, наивность, чистота, доброта, честность – это не только достоинства, но и недостатки, если имеешь дело с человеком без совести. Разве сложно обмануть того. Кто всему верит?
– Вот бы её поцеловать, – проскочила вдруг мысль, и на душе сразу стало спокойно.
Венька подмигнул Вике загадочно, улыбнулся, лукаво покачал головой.
Что-то конкретное, вполне зрелое, взрослое, определилось в его сознании.
В голове вновь зазвучала навязчивая мелодия, которую напевал Андрей Миронов в водевиле “Соломенная шляпка”, – женюсь, какие могут быть игрушки…
Всё, что с ней случилось, было совсем другой жизни, когда их земные пути не могли пересекаться.
Это важно. Это очень важно.
Ну и что, если у неё есть Андрейка? Значит, может быть ещё Илюшка… и Наташка тоже, если он не оттолкнёт эту замечательную девушку, если поверит ей.
Венькины мысли перебила Вика.
– Спасибо за кампанию, мне пора. Андрейка ждёт... и мама. Не ищи ты никого на этом сайте. Обманут. Там все врут.
– Я тебя провожу.
– Не нужно. Я рядом живу.
– У меня полно времени, Вика. Познакомишь с сыном?
Девушка посмотрела на него растерянно, не понимая, что происходит.
Венька уверенно взял её за руку.
– В понедельник пойду другую работу искать. Ребёнку нужно хорошо питаться. Да и тебе одеться не мешает. Что это на тебе… да мне стыдно будет родителям невесту в таком неприглядном наряде представить.
– Дурак ты, Венька, какой же ты глупый, ведь ты же ничего, совсем ничего не понимаешь!
Вика бросилась ему на шею, зарыдала.
Всё было почти так, как он видел во сне.
Как же приятно было целовать эти ямочки и веснушки…
А Илюшка родился в конце марта.