Я был не просто свидетелем, а активным участником событий, описанных ниже.
Две фразы, которые могли привести к трагическим последствиям, особо врезались в память.
Фраза, брошенная сотрудником КГБ:
– Ты признаешься, что не только украл золото, но и что убил Кеннеди.
И вторая фраза, сказанная уже мной:
– Вор не тот, на кого сразу подумаешь, а тот, у кого на лбу клеймо - "честен"
Случилось это в начале двухтысячных. Фамилии и имена участников событий, конечно, изменены.
Позвонила мне, как она представилась, Мери Васильевна и сославшись на рекомендацию знакомых, предложила встретиться по поводу продажи её квартиры через мою фирму. Она назвала адрес и назначила встречу.
Нестандартный, элитный дом был мне знаком, знакомы были и расположение комнат в квартирах этого дома, а так же несколько жильцов, которым сдавал их квартиры.
Кстати, знаете, чем отличаются таксисты от риелторов? Таксисты знают все улицы и дома на них, риелторы же, знают не только улицы и дома на них, а так же квартиры в этих домах и многих жильцов этих квартир.
Прелесть продаваемого дома состояла в том, что помимо расположения в престижном районе, на этаже была всего одна шести комнатная квартира площадью около 200 метров. Квартира Мери Васильевны находилась на втором этаже и обладала одной особенностью, которая делала квартиру просто уникальной. Про уникальную особенность опущу, хотя так и подмывает рассказать, но тогда квартира, а главное люди - станут узнаваемы, что совершенно не входит в мои планы. Так, что пусть эта особенность радует теперешних обладателей этой квартиры.
Мери Васильевна попросила продать квартиру, максимально скрыто, без объявлений, рекламы и "туристов", чисто по "своим каналам", так как муж, генерал КГБ, сейчас в отъезде и особая огласка нежелательна.
В течение недели я водил своих клиентов, которые могли бы купить данную квартиру. Кого-то останавливало отсутствие евроремонта, кого-то этаж, кого-то цена, а кого-то и "нюансы" о соседях, которыми сыпала, бывшая в "теме" жена чекиста.
Профессия риелтора, не только "и опасна, и трудна", но и изобилует вкраплениями многих неожиданных профессий, от психолога до сантехника, со всеми возможными "остановками".
Мери Васильевне нельзя было просто сказать, чтобы она не вмешивалась в процесс моего общения с покупателями, но кому, как не будущим хозяевам этой квартиры, излить всю желчь на соседей, воров доносчиков и проституток, ненавидевших её. Но самое главное, я мог попасть под горячую, властную руку Васильевны, которую тбилисская "богемная" жизнь с домработницей – вполне устраивала, в отличие от её московского сына.
В моей практике был случай, когда дочь требовала продажу родительской квартиры в Тбилиси, так как ... ей нужно было купить в Москве крутую машину. Я делал максимально возможную рекламу квартиры (конечно за счет продавца), где были расписаны все плюсы квартиры и цена нормальная, но вот поведение продавца было разыграно так, что никто не хотел покупать квартиру. Так и тут, я постоянно боялся что Мери выдвинет такое условие, которое сделало бы сделку невозможной, а внешне для сына - она бы продавалась.
Пришлось провести с Мери пару вечеров чаепития с "ни к чему не обязывающим трепом". Домработница, свой человек в доме, родственница - мать жены одного из умерших Мэри Васильевны сыновей, пекла вкусные булочки, разливала чай, но в разговоре почти не участвовала. После чаепитий, Мери Васильевна в разговорах с клиентами уже придерживалась в основном темы недвижимости.
Все когда-то заканчивается, закончились и мои богатые клиенты. Я поделился информацией о квартире с моим другом и коллегой владельцем другой фирмы по недвижимости (обычная ситуация - фирмы делят проценты поровну). Через несколько дней у них появился клиент. Представитель их фирмы Мераб, милейший человек, врач по образованию, работавший брокером в той фирме, привел покупателя.
Сидим мы с Мери в кухне пьем кофе, а Мераб водит клиента по квартире. Я специально придерживал Мери в кухне, чтобы Мери не вмешивалась в разговор со своими спонтанными комментариями.
Мераб долго ходил по квартире с покупателем и это был хороший знак, когда же покупатель спросил про подвал, у меня радостно заныло под ложечкой. Мери Васильевна повела нас смотреть две совершенно пустые комнаты полуподвала.
Покупатель был весьма доволен и попросил неделю никого не приводить, так как он согласен купить. Цена его устраивала, но должен показать жене, которая в Италии и будет через неделю. Расходились мы в приподнятом настроении.
Вечером позвонила Мери Васильевна и как гром с ясного неба:
– Юра, в доме пропало все золото. Вчера ходила в театр и случайно оставила шкатулку со всеми золотыми украшениями в спальне на туалетном столике. Сейчас хотела её спрятать, а она… пустая. Срочно приезжай.
Через полчаса я был на кухне у Мери, не столе лежала открытая и пустая довольно большая малахитовая шкатулка.
Пока я соображал, как могло такое случиться, Мери уже все для себя решила – Вор, риелтор с бородой.
– Мне с самого начала не понравился этот бородач с другой фирмы. Такую бороду как у него носят только бандиты и глаза у него вороватые, да и сам он везде заглядывал. Сейчас же сообщи его телефон и адрес. Сотрудники мужа в миг из него все украденное золото вытрясут.
– Мери Васильевна, я прекрасно знаю Мераба. Он интеллигентный человек, врач по профессии. Вы же знаете какое сейчас трудное время, на зарплату врача скорой – семью не прокормишь, вот и работает на фирме у родственника. То, что он мог украсть ваше золото, просто исключено. Даже если бы он был вор, то он же не идиот, чтобы украсть золотые побрякушки в доме генерала КГБ. Что украдет покупатель – нонсенс, так как, покупая квартиру более чем за сотню тысяч долларов, он точно не будет красть золото из шкатулки, да и в спальне он был не один.
– Да, не один – вскрикнула Мери, – зато потом этот бородач ходил в спальню один, чтобы посмотреть далеко ли от окна забор.
– Мери Васильевна, нам клиенты доверяют ключи от квартир, отнюдь не пустых и еще никогда не было случая, когда в квартире что-то пропало. Представьте, завтра в городе узнают, что у вас при Мерабе из квартиры пропали ценности. Все, на их фирму можно ставить крест, никто с ними не захочет иметь дело. Да и потом, у воров никогда не бывает воровского вида, так как в этом случае его никто на порог не пустит. Вор не тот, на кого сразу подумаешь, а тот, у кого на лбу клеймо - «честен».
– Ну, тогда золото украл ты, так как на тебя точно не подумаешь.
Мери улыбнулась.
– Не нервничай, на тебя никто не думает.
– Мери Васильевна, а что больше не на кого подумать?
– Юра, ко мне никто не заходил. В доме были я, домработница Вера, которая у меня уже лет двадцать, ты, покупатель, который, скорее всего, исключается и бородач. Я думаю, украл он.
– Мери Васильевна, давайте не будем ломать дров, лучше я съезжу к Тамази, директору фирмы Мераба и возможно что-то и прояснится.
Я засобирался и попросил пока ничего не предпринимать.
Сев в машину, я позвонил Тамази и, узнав, что все они еще на работе, попросил не расходиться, так как есть проблема.
Сидели мы в офисе и обдумывали ситуацию. Ясно было, что ни я, ни Мераб к пропаже золотых изделий не причастны. Я, покупателя вообще не знал, но думал, что парламентарий опускаться до элементарного воровства не стал бы, но Тамази ручался, что он его знает и это невозможно. Сама Мери, скорее всего исключается, так как зачем ей инсценировать пропажу золота, так как никакой пользы из этого она вроде извлечь не могла, кроме расстройства возможной сделки, а самое главное, весть о воровстве в квартире генерала мгновенно разнеслась бы по всему городу. Оставалась одна подозреваемая – домработница, но и тут как бы проблема, так как она не какой-нибудь сторонний человек, а родственница, Мери и Вера - бабушки одного и того же внука. Да и безупречный стаж работы ...
Задача, должен сказать была не из легких, настоящий, закрученный детектив.
Тамази предложил скинуться и купить или возместить стоимость украденных драгоценностей, хотя, даже примерной цены всего пропавшего мы не знали. Относительно этого варианта я был категорически не согласен, так как это означало, что мы признаемся в краже, а потом отмыться уже не удастся, это как «труп в огороде».
Сидели допоздна, спорили до хрипоты, но конкретно на кого-то указать, как на вора было нельзя.
Предложил действовать методом исключения:
1. Я, как даже не входивший в спальню и не отлучаясь находился с Мери в кухне – исключался.
2. Парламентарий был постоянно на виду у Мераба и незаметно вытрясти тяжелую малахитовую шкатулку – не мог.
3. Мераб, в конце заходил в спальню один, посмотреть, далеко ли забор. Значит мог.
4. Вера, так же была постоянно в кухне, но в подвал с нами не спускалась. Значит могла.
5. Сама Мери, кто знает, были ли вообще украдены золотые украшения, а не спрятаны где-то в укромном месте самой хозяйкой, которая преследовала, одной ей известные цели. Значит могла.
6. Не исключен и сговор двух «бабушек», как раз в расчете на то, что мы не захотим огласки и «возместим» ущерб. Значит могли.
Получилось, что причастными к пропаже золотых украшений могли быть трое: Мераб, сама хозяйка Мери, домработница Вера и все с одинаковым успехом.
На этом и разошлись, совершенно не представляя, что делать и как из этой ситуации выбраться.
Утром ко мне в офис заявились два шкафа. Один «большой шкаф», а второй поменьше, как бы – «шкафчик», но от этого не менее грозный, так как брови у него были сросшиеся, и вид был – «мама не горюй».
– В офисе сказали, что директор вы, правильно?
– Сотрудники всегда знают кто их шеф. А вы, как я понимаю по виду, из «Конторы», простите, от Мери Васильевны?
– Да, именно из конторы, от её мужа. Поехали с нами, покажите этого бородатого супчика.
– Присаживайтесь, я вам сейчас попробую все объяснить. Мери Васильевне борода Мераба показалась «вороватой» и отсюда все её подозрения.
– Юра, извините, не знаю вашей фамилии, –¬ заговорил «шкафчик» – ничего нам объяснять не надо, вы должны повезти нас к Мерабу и благодарить Мери, что вы пока свидетель. Поехали.
«Шкафчик» посмотрел на меня так, что сразу стало понятно - для них нет никакой разницы, начать допрос с Мераба или с меня, просто ситуация диктует начать с Мераба.
Ехали молча, заранее позвонить Мерабу не дали, решив, что не стоит предупреждать.
– Брать надо теплого и непуганого, пугаться он должен по ходу разговора с нами, – процедил «шкаф».
Когда Мераб вышел и сел в машину, я чувствовал себя, как последний стукач, да и взгляд, брошенный на меня Мерабом, не дал мне возможности усомниться в этом.
Умеют эти ребята разделять и властвовать, запросто натравливая одних на других.
– Мераб, – начал «шкаф», – ты же понимаешь, что ни нам, ни вам не нужно официальное расследование. Обыски, допросы, особенно в подвале с пристрастием, где ты признаешься, что не только украл золото, но и убил Кеннеди. Лучше давай сейчас признайся, верни золото, обойдешься символическим штрафом, а главное никто ничего не узнает.
– А почему вы всех собак вешаете на меня? Может быть, украл кто-то другой? Например, Юра с хозяйкой или с домработницей инсценировали кражу, решив заработать.
Опа, ну и поворот! Я чуть было не поперхнулся. Вчера методом исключения, я до такого варианта не додумался, видимо Мераб с друзьями дошли до этого после моего ухода. Так что чистым оказался один покупатель.
Но когда оперы потребовал назвать покупателя, то фамилия их несколько смутила. Один вышел из машины, с кем-то поговорил по телефону и, вернувшись, протянул Мерабу вынутую из кармана повестку:
– Завтра в два часа на Леси Украинки, д.3, а сейчас мы спешим. Пока свободен.
Мераб вышел из машины, а меня довезли до моего офиса.
Сижу я в офисе и думаю, а что дальше? Надавят они на Мераба, ну сознается он хоть 100 раз, что украл золото, но от этого же оно не появится, так как я точно знаю, что он не воровал. Ну, засунут меня в подвал, ну забьют до полусмерти, но и от этого золото не появится, так, как и я его не трогал и понятия не имею, где оно. Если не принимать во внимание экзотические варианты с участием Мери, так как они настолько маловероятны, что их реальность близка к нулю, то остается только домработница Вера. Хорошо, ну допустим, что Вера, а как это доказать? Кто, вообще, разрешит допрашивать «честнейшую родственницу»? Тем более ради меня или Мераба, у которого, по мнению Мери, на лице написано – «вор». А как представлю, что думают, обо мне ребята с другой фирмы … жить не хочется.
У меня часто бывает, что в самые сложные ситуации, вдруг наступает полное спокойствие и голова начинает работать в режиме мозгового штурма автоматически, правильные решения приходят как бы сами собой. Так случилось и в этот раз.
Не понимая, что делать, я начал играть на компьютере в «шарики» – lines98.
Кидал шарики минут 10-15, как вдруг неожиданно пришла совершенно безумная идея. Решение настолько простое, но такое мощное по воздействию, что достойно лишь «Штирлица»
Тут же я распечатал на компьютере «заявление в милицию», снизу написал 5 фамилий, присутствовавших при пропаже золота, на трех поставил подписи и без предупреждения отправился к Мери Васильевне.
Дверь открыла Вера:
– Что золото нашлось? – с порога заинтересованно спросила домработница.
– Да почти, приезжали крепкие ребята, думаю, найдут.
Мери предложила кофе и попросила рассказать, как было и что выяснилось. Если раньше я особо не наблюдал за Верой, то сегодня я был само внимание и отмечал любую её неестественную реакцию, что могло её выдать, ну не Мата Хари же она, в конце концов.
Рассказывал я красочно и в мелочах. Рассказал, как Мераб нагло себя вел, ухмылялся расспросам сотрудников и твердил, что говорить будет только, когда откроют дело.
– Видимо, вы Мери Васильевна были правы, его внешность вас не обманула, а я как дурачок еще его защищал.
Женщины наперебой стали ругать Мераба и каждая, друг дружке доказывать, что именно она сразу поняла, что он вор. Пока они оживленно обсуждали Мераба, я достал лист бумаги и прочитал вслух:
Руководителю следственного отдела милиции
Мтацминдского района.
З А Я В Л Е Н И Е
Я, депутат Парламента Грузии Созванидзе Фридон, прошу руководство следственного отдела разрешить провести допрос пяти человек. Один из пятерых украл семейные золотые украшения. Так как в деле участвуют высокопоставленные особы и нежелательно предавать дело огласке, все участники события согласны дать показания под гипнозом.
Внизу пять фамилий, из которых три с подписью, а две – Мери и Веры, без.
Мери вопросительно на меня посмотрела.
– Я ничего не поняла, что это за заявление?
– Мери Васильевна, – нагоняя серьезность, чтобы напугать Веру, стал «объяснять» я, – После разговора сотрудников с Мерабом, он позвонил покупателю и сообщил ему о ситуации. Депутат Фридон попросил нас приехать и подключил своего адвоката. Тот посоветовал не открывать дело, а просто дать показания под гипнозом. В этом случае воля человека отключается и укравший золото сознается и даже скажет, куда спрятал украденное. Но есть один нюанс, допрос можно проводить только с согласия допрашиваемого. Это, – указал я на лист – составленное адвокатом заявление и наши три подписи стоят, осталось поставить две ваши.
Не успел я договорить, как Вера, покрасневшая как рак, вдруг всплеснув руками, вспомнила, что у неё дома остался включенный утюг, моментально засобиралась и выскочила из дома.
Мери остолбенела и на некоторое время потеряла дар речи.
– Ты это видел? Что это было? Неужели Вера?
Максимально растягивая удовольствие, допив свой кофе с шоколадкой, я признался, что никакого заявления нет, так как никаких допросов под гипнозом проводить нельзя, тем более при отсутствии заведенного дела. Все это я придумал и написал сам, никто «заявление» не только не подписывал, а и в глаза не видел. Извините, но другой возможности уличить Веру не было и, кажется, уловка сработала.
– Ну, ты даешь! А ведь и я поверила, уже было собиралась звонить мужу. А как увидела реакцию Веры, обомлела. Неужели? 20 лет дружбы, честное имя, все коту под хвост? Надеюсь, у неё была очень веская причина.
– Мери Васильевна, оперативники ждут в 2 часа дня Мераба в «конторе». Попросите, пожалуйста, чтобы они его не прессовали, возможно, все решится и без них. Да и распишитесь, пожалуйста, на этом «документе» и положите его на видное место, пусть Вера видит, что все «ждут» её подпись. Я пойду, если вдруг «Дед Мороз по почте пришлет золото» - звоните.
На следующий день, в полдень позвонила Мери. Она сообщила, что Вера, когда убирала спальню, часть золотых вещей «обнаружила» в пододеяльнике. Когда же она увидела мой презрительный взгляд, расплакалась и призналась, что она забрала не только золотые вещи, но и деньги за проданную дачу, просто их сразу не хватились. Забрала драгоценности из шкатулки она тогда, когда все ходили смотреть подвал. Вера заявила, что все это она сделала ради внука, так как боялась, что я все продам и общему внуку ничего не оставлю.
Больше всего меня обрадовало, что Мери попросила у меня телефон Мераба, чтобы извиниться.
Ну, а закончилась вся эта история, как обычно заканчиваются сказки.
Сделка состоялась и все остались довольны и при деньгах.