Пошлые грезы стендапера, решившего написать книгу
Внимание - текст содержит 18+
Для начала хочется оговориться, друзья, что вся выручка от реализации этой книги не ограничится бутылкой Winterfest, которую автор с Вашего позволения будет нервно посасывать, когда подойдет его очередь в Open mic, и когда какая-нибудь лысая горилла в джинсах и смокинге, с бейсболкой надетой козырьком назад, хлопнет фамильярно его по плечу и скажет что-то типа: «Hey dude, only five minutes! (Эй чувак, только пять минут!). После чего любителю американского пива всучат микрофон и непременно дадут под зад коленом, чтобы тот пулей летел на сцену.
Ах да… Only five minutes… Как только заслышу эту фразу от жены, сразу теряю дар речи, а тут еще горилла ростом свыше двух метров.
- Go easy on me, okay? – возмущусь я, поперхнувшись под идиотский смех зала. - I don't really play hoop. (Эй, полегче со мной, ладно? Я не играю в баскет…)
Потом я передам какой-нибудь симпатяшке Сью из первого ряда свое недопитое пиво, произнося печально: «Suck my North Pole a little, baby…» (На, пососи немного мою сосульку, детка» и встаю у стенки из красного кирпича. Вид у меня будет просто ужасный. Весь я какой-то лохматый, небритый, в рваном, выцветшем на солнце свитере нью-йорского бича. Ну, сами такими станете после двух недель холостяцкого ошивания в хостеле за сто двадцать долларов за ночь.
- Let me wear your fucking dress…- заорет кто-то с галерки (дай поносить мне твою гребанную одежду) - But I also want to scratch my balls. (Я тоже хочу чесать яйца)
- Come on, dude! – подбодрят меня. - Don't just stand there like a piece of shit! (Давай, чувак! Не стой здесь, как кусок дерьма!)
Тогда я смиренно кивну, точно перед расстрельной командой – в данном случае, перед громко галдящей разношерстной публикой нью-йоркского андеграунда, ожидающей от меня искрометного скетча в густом дыму марихуаны, и сделаю два осторожных шажка к краю сцены.
- Please, friends… - встану я на колени, заикаясь от волнения на неправильном английском. - Be quite. You're disturb me. I not speak very good English. (Пожалуйста, друзья, тише. Вы мне мешать. Я плохо говорить по-английски…)
В зале будет душно и потно. До меня тут явно звучали тупые шутки про член, и, мой мозг тщетно пытается придумать нечто подобное, так сказать, мне надо ухватить эстафетную палочку, мокнутую в дерьмо, и бежать с ней на всех скоростях, пока она еще капает, иначе освистают…
- Член, член… - бубню я себе под нос, глядя на какого-то бородатого трансвестита в розовой юбке и на высоких платформах. Это «оно» покачивается на них, точно пьяное, спускает с переносицы свои розовые очки и подмигивает мне хитрым раскосым взглядом. Честно говоря, я пребываю, как это лучше сказать, в некотором культурном шоке, виновато отряхиваю протертые коленки и инстинктивно ищу глазами выход, а оно еще хвастается, трясет волосами, точно буйная кобылица, и показывает мне ладошками примерные размеры своей «кувалды».
– Знаете ли Вы, друзья, - говорю я, - что по статистике, таиландские девушки думают о члене каждые семь секунд, что делает разговор с ними немного странным.
Никто пока не ржет, кроме таких же, как я заморышей, приехавший в Нью-Йорк со всего мира попытать счастья в высшей лиге смеха. К тому же, в середине зала в каких-то живописных вышиванках встает ряд каких-то загульных девиц и начинает недовольно свистеть….
- Москоляку на гиляку! – подпрыгивают они, точно черти на раскаленной сковородке.
Я так и знал, что без политического скандала мое выступление не закончится.
- Fuck you all of you! (Идите все лесом!) - срываюсь я тогда и кричу на весь зал. Умирать, так красиво…
От моего затяжного вопля, нечто сродного с визгом оперной певицы, увидевшей внезапно в своей сумочке дохлую мышь, и громогласным ревом самца павиана, которому гиппопотам случайно наступил на яйца, возникает гробовая тишина. Секунда, две, три, и смех бурно заглушают овации. Последняя шутка, по-видимому, удалась, а меня со сцены уже стаскивают менеджеры Comedy Cellar и, работая усердно локтями, так они избавляются от конкурентов, выкрикивают что-то вроде:
- This way! That’s our flaming asshole!» (Сюда! Это наша горящая задница!).
Разгоряченная, посланная мной, куда подальше, толпа символично следует за нами в том же направлении, гудит и мечет, а меня, как намоленную икону стендапа, на поднятых руках тащат в самый крутой клуб мира. При этом я брыкаюсь и кусаюсь, точно задержанный ОМОНом оппозиционер на разгоне несанкционированного митинга, но никто из окружающих не помогает мне, очевидно, принимая все это за дикое шоу или набивания цены перед подписанием контракта.
- Settle down a bit, will you? (Да угомонись же ты! Может хватит? ) - ругается все тот же бородатый трансвестит, получивший от меня случайно брыкающейся ногой в рожу. - You can't lay your hands on a woman. (Нельзя поднимать руку на женщину).
- Clean your glasses, fucking faggot! Hands are great, but feet are better.! (Протри очки, нехороший человек! Руки хорошо, но ноги лучше!) – кричу я в пылу жесточайшей борьбы за спасение своей души, и пытаюсь достать его снова.
- Ты знаешь, кого ты ударил, чувак? – шепчет мне на ухо мой ангел-хранитель. – Это же Эдди ****арс. Оно тебя засудит, бл..
- О, Боже как мне стыдно! – закрываю я лицо руками и весь трясусь, содрогаясь от слез, понимая, что теперь назад дороги точно нет.
Вот почему я подписываю свой первый контракт с Comedy Seller, даже не возражая против таких абсурдных пунктиков, как, что-то типа «Обязательный ежемесячный тест на ВИЧ» и «Признание факта рабства в Древней Элладе».
«Хорошо, что про Крым наш не заикнулись…» - думаю я в каком-то вялом патриотическом угаре, черкая размашисто страусовым пером под условиями моего сотрудничества с американскими акулами шоу-бизнеса, а Эдди ****арс, какого черта оно ко мне пристало, уже сует мне свою визитку в задний карман моих брюк.
- Ты что-то увлекся, парень, - скажете справедливо Вы… - Эдди ****арс не кому не сует свои визитки, и уж тем более в задний карман. Давай заканчивай со своими сладкими пошлыми грезами стендапера-неудачника! Лучше скажи, куда ты денешь бабки от реализации этой книжки? И не темни! Давай на чистоту! – настаиваете Вы, и я Вас отлично понимаю.
Каждому инвестору интересно знать, куда будут потрачены его деньги.
– Ну, мы с женой недавно взяли квартиру на Патриарших прудах, двести пятьдесят квадратов, тридцать пять миллионов, - начну мычать я, заговаривая Вам мозги. – Ипотека горит.…
- А как же всякие там бедные зайчики и кошечки? – заплачет особо впечатлительная девушка из Вас под центнер веса. – Они голодают, им холодно…Кто позаботится о них, если не ты?
- Ну, конечно, часть выручки, даже значительная ее часть пойдет в прямом смысле на корм животным, ну, там в фонд живой природы, какому-нибудь редкому голубому киту на ведро планктона, - отвечу я загадочно, надеясь, что кинуть ей потом пару автографов.