Глава сорок четвертая
Дзюдзиро
В короткой и жестокой рукопашной все спецназовцы сложили головы, но и сами не остались в долгу – в живых из их врагов осталось лишь пятеро. Победившие нацисты остановились на минутку, чтобы перевести дух. И тут за их спинами встала черная тень. Это был, конечно, Марек Муча. Он переждал резню, потом неслышно появился за спинами «фалангистов», и пятью выстрелами уложил всех пятерых. Повертев головой, словно принюхиваясь, пан Муча опять растворился.
Пока шла бойня, Дзю и девушка отползли так далеко, как могли, стараясь быть незамеченными. Дзю знал – этот страшный человек в черной униформе охотится именно за ним, и внутренне приготовился к схватке.
Но произошло неожиданное. Не успел пан Марек пройти и десяток метров, на него сзади набросился человек в длиннополом пальто. Мистер «Черное пальто» только что лежал в неестественной позе среди трупов, и вдруг, словно собака почуявшая дичь, вскочил, и бросился на человека в черной броне. Пан Марек увернулся, и Человек в Черном Пальто кубарем покатился по брусчатке.
Пан Марек грязно выругался – ему не терпелось добыть венец. Он выхватил пистолет – звонкий щелчок возвестил, что патроны закончились. Марек выругался во второй раз, Человек в Черном Пальто, полежав неподвижно пару секунд, поднялся. Дзю всмотрелся в него с удивлением – в груди Черного Пальто зияло пять или шесть пробоин от пуль, но его этот факт совершенно не беспокоил. Сизый клинок богато украшенной сабли, противно скрипнув, выскочил из ножен, и взвился над головой Черного Пальто.
Пан Марек, ни секунды не раздумывая, прыгнул вперед, перешел в кувырок, и что есть сил, лягнул Черное Пальто в живот. Отлетая, Черное Пальто успел рубануть Марека по черной каске – добротная защита выдержала. На этот раз Черное Пальто поднялся на ноги сразу же, без паузы.
Черное Пальто перепрыгнул разделяющий их труп, и, широко расставив ноги, быстро-быстро заработал клинком, крестовидно разрубая воздух перед собой, нанося пану Мареку громадные страшные раны. То, что было только что всемогущим начальником Службы безопасности, тем, кто несколько дней назад захватил власть над всей Польшей, рухнул на камни, лишившись головы, и заливая всё вокруг потоками алой крови.
Дзюдзиро и девушке осталось преодолеть совсем немного, они вскочили, и побежали к башне. И в этот момент вдалеке будто забили во множество огромных барабанов. Часто-часто засвистело, тяжкими ударами ядер загудела земля вокруг. Множеством столбов поднялась красная пыль. Дзю упал, не чувствуя себя, прикрывав девушку своим телом.
Свистеть и бахать перестало как-то внезапно, сразу. Дзю вздохнул глубже, и сразу закашлялся. Пыль, поднятая рухнувшей стеной, висела в воздухе рыжими клубами. «Жив» - первым делом отметил про себя юноша. Потом он увидел девушку. Она лежала, судорожно обхватив голову руками. Дзю уточнил: «Естеш цалый? » - девушка мелко закивала головой, и кирпичная крошка посыпалась с её густых волос.
Дзю подхватил её под локоть, и потащил в сторону башенки. Им просто повезло, просто очень повезло – совсем скоро здесь появятся суворовские гренадеры. Спасение – на другом берегу Вислы. Дзю поднял голову, и нахмурился – мост частью был уже разрушен ядрами, частью был охвачен огнем. «Подожгли с другой стороны!» – сразу понял Дзю. Разум молодого самурая работал с усиленной скоростью. Юноша внимательно заглянул в глаза девушки.
- Умей плывач? – Девушка отрицательно замотала головой. Дзю сморщился от досады. Теперь оставался только один путь – башня, в которую безвозвратно улетели гранаты, никому не причинив вреда. Дзю молча схватил девушку под локоть, и потащил в сторону этой башни. Перепрыгивая через трупы, пару раз едва не оступившись на загустевшей крови, они всё-таки добежали до башни, и влетели в внутрь.
Дзю запер дверь на массивную задвижку, осмотрелся, увидел, ход в башне, снова подхватил свою спутницу под локоть, и смело шагнул вперед.
Они бежали вперед, а проход петлял и суживался, уходя куда-то вглубь. Света становилось всё меньше и меньше, пока, наконец, проход не уперся в толстенную дверь. Дзю потянул ручку на себя, тяжеленная створка нехотя сдвинулась, и через несколько секунд, они выскочили в длинный зал, залитый ярким светом.
Это была зала для занятий кендо - Додзё, который посещал в Токио юный Дзю. На стенах развешаны деревянные мечи, длинные и короткие. В углу разместились длиннющие японские алебарды-нагината. И ровно посередине стены, под длинной продолговатой полоской белого шелка-какэдзику стояла реликвия Додзё – подлинный меч мастера Куросабуро Акихиро, ученика великого Масамунэ.
В те несколько мгновений, пока Дзю осматривался, открылась дверь в противоположной стене, и оттуда, Дзюдзиро готов был поклясться в том, что увидел. Оттуда тоже вышли Кики и Дзю!
И тут всё кончилось. Совсем. Будто в кинотеатре внезапно погас свет. Точнее нет, не так. Будто Господь Бог на секунду прикрыл глаза, а потом снова их открыл.
Дзю часто-часто заморгал, и наваждение исчезло. Вдруг ладонь девушки требовательно начала трясти Дзю. Юноша повернул голову, и замер: Рядом с ним, одетая в польское мужское платье стояла и улыбалась Кики!
- У вари-да! (всё кончилось!- яп.) – тихо произнесла Кики.
Словно в ответ рядом что-то грохнуло, и в проеме появился человек в грязном кашемировом пальто. Рука его сжимала саблю-венгерку с сизым булатным клинком и богато изукрашенным эфесом.
- Мада у а тенай! (ничего еще не кончилось – яп.) – громко, во весь голос ответил ей Дзюдзиро.
- Пан Японец! – с ухмылкой на обескровленных губах пророкотал пан Духинский на безупречном английском, - Пан Японец! Судя по тому, что Вы здесь, Венец Болеслава Храброго у Вас, не так ли?
- Венец у меня, - ответила за Дзю его очаровательная спутница, и чуть сжала пальцы самурая в своей ладони. Дзю едва заметно склонил голову и медленно моргнул глазами в знак понимания.
- Пан Японец, я знаю о Вас многое. Вы случайно оказались втянуты в нашу историю. Но я не буду угрожать Вам. – грудь пана Михала была прошита пулями в нескольких местах, но его это, как видно, совсем не беспокоило.
Пальчик Кики чуть заметно шевельнулся, и Дзю не поворачивая глаз, как бы невзначай сделал шаг к мечу на роскошной подставке.
- Пан Ядзама! Я предлагаю Вам присоединиться ко мне. – громогласно заявил Пан Михал.
- Зачем? – по-английски ответил Дзюдзиро, и снова сделал шаг к оружию. Кики, словно стараясь уберечься от зловещего господина в пробитом пулями черном пальто, забежала за спину Дзюдзиро, и встала к смертоносному клинку ближе еще на два метра. Движение не осталось незамеченным, но страшный человек в черном пальто остался на своём месте.
- Вместе мы подарим этому миру Истинного Бога.
- Зачем это лично мне?
- Пан Ядзама! Я сделаю Вас своей тенью и Продолжателем дела Старшего Сына Нга. Великий Нга навсегда избавит Вас от болезней и страха смерти. Вы станете практически бессмертным. Как и я. Сегодня меня попытались убить – пан Михал махнул рукой на следы запекшейся крови на пробитой груди – в восемнадцатый раз. И, тем не менее, я жив!
- Я – самурай, и уйду в предназначенный мне час, не закрывая глаз перед неизбежным.
- Не только это, пан Ядзама! Не только! Вместе мы принесем всему миру настоящего живого Бога! Который, на самом деле, живет в своих последователях, и даёт им истинное счастье!
- Я – самурай, мне нет дела до счастья, каким бы истинным оно ни было.
- Великий Нга наделит тебя возможностью повелевать. Последователи будут преданы тебе окончательно и бесповоротно. Сам же ты, Ядзама, не будешь подчиняться никому, кроме меня и Великого Нга. – в голосе пана Духинского появилось раздражение, и он впервые сделал шаг навстречу Дзюдзиро.
- Спроси у своей подруги, Ядзама, что она выберет? Прозябание на своем острове, или жизнь рядом с повелителем мира? – пан Михал сделал еще один шаг навстречу.
Дзюдзиро прикинул расстояние, и понял, что не успеет. Тогда он по-ангийски обратился к Кики не поворачивая головы.
- Не бойся! Я сумею защитить тебя! – и добавил по-японски. – Анатава-ва наси тасигасти оно моноси! (ты знаешь, что мне нужно – яп.)
Услышав последние слова, Кики испуганно сжалась, и отбежала на несколько шагов, теперь клинок был в пределах досягаемости.
- Спроси, Ядзама! Спроси её! – заорал пан Михал, показывая на Кики кончиком сабли. – Спроси! Ведь ты любишь её!
- Я был рожден самураем. Спрашивать – не наше дело. Наше дело – следовать Судьбе и умирать. – спокойно ответил Дзюдзиро.
Пан Михал тоже стал абсолютно спокоен, как и полагается покойнику. На бледном лице его не отразилась никакая эмоция.
- Если бы ты был моим союзником… Нет, если бы ты хотя бы не был вассалом того, кто тебя сюда направил… Насколько бы это всё упростило…
- Не учи меня! Как бы я далеко не зашел, но я, Ядзама Дзюдзиро, прежде всего – самурай! Я не отдам Венец просто так. Хочешь забрать его – убей сначала меня! – с холодным спокойствием ответил юноша.
- С этого я и начну! – ледяным голосом сказал пан Михал, и прыгнул вперед.
Пан Михал прыгнул вперед, и просчитался. В мгновение ока девушка кошкой метнулась к клинку, и бросила его своему возлюбленному. Вместо того, чтобы увеличить расстояние от летящего в голову сизой полосы заточенной стали, Дзюдзиро это расстояние, наоборот, сократил. Одним движением он выхватил клинок, и, помогая клинку свободной рукой, вспорол пана Михала от паха до ключицы. Крови внутри пана Михала не было.
Не останавливаясь, Дзюдзиро плечом поддел падающее тело, и с разворота отсёк пану Михалу голову. Голова пана Михала с глухим стуком упала рядом с тошнотворно копошащимися внутренностями, и покатилась к стене. Внутренности поползли к укатившейся мертвой голове.
- Дзюдзиро-сан! – окликнула его Кики, и протянула тому металлическую зажигалку с выгравированным драконом Ямато-Но-Ороти.
Дзюдзиро щелкнул серебряной клавишей на хвосте дракона, и протянул огонек к внутренностям. Словно почуяв опасность, внутренности отпрянули от пламени, но убежать не смогли – тот, кто давал им силу и ловкость лежал навзничь.
Почерневшие пальцы того, кто был паном Михалом, застыли в попытке ухватить доски бамбукового паркета. Неяркое, сине-зеленое пламя быстро охватило останки, Дзюдзиро пнул мгновенно почерневшую голову в зловонную кучу. Куча полыхнула оранжевым, и разгорелась уже ровно, словно бы останки были проспиртованы.
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/08/04/520