Клетка

- Мам, смотри!
Девочка подалась вперед и прижалась к витрине. Там, за стеклом, ей навстречу бросился зверек, радостно высунув язык. Выглядел он болезненно, но был вне себя от радости. Семейство последовало за девочкой и остановилось у витрины.
- Мам! Мам! – не унималась девочка, – Давай возьмем его домой.
- Вот еще! – одернула ее мать – эта зверушка будет ходить в туалет по всему дому, где вздумается. И болезни переносить. Хватит на нее засматриваться, и пошли уже. Холодает.
Мама взяла расстроившуюся девчушку за руку и потащила прочь от магазина. Отец семейства задержался, глядя зверю в глаза. Он читал в них надежду, но всё, что смог сделать глава семьи, это лишь повести плечами, поджать губы и качнуть головой, якобы говоря: «Прости дружок, просто сегодня не твой день». 
Семейство Блэкстоунов остановилось на светофоре, и Дерек Блэкстоун, наконец, нагнал своих любимых. Он утешительно погладил дочь по голове и тихо шепнул жене:
- Скоро праздник, Зимнее Торжество, – улыбнулся, зная, что Джина всегда пасовала перед его улыбкой, – девочке так хочется питомца. Может, возьмем ей?
- Не знаю, Дерек, – супруга устало выдохнула, строгость сменилась тревогой, – это ведь такая ответственная работа. А ей всего лишь шесть.
- Как по мне, – все так же тихо ответил отец, поглаживая волосы дочери, – самое время. Понятное дело, не без нашей помощи, но думаю, что зверек привнесет в наш дом немного тепла и уюта.
Однако Джина лишь отмахнулась.
- Я не собираюсь убирать дом лишний раз, – раздраженно сказала она, – и без того делаю это слишком часто. А когда ты в отлете, становится совсем уж сложно.
Дерек поджал губы, выражая сожаление, но не стал продолжать. Его каждый раз мучила вина, за то, что так долго бывает в отлучке, когда Центр получает разрешение на очередную космическую экспедицию. Наконец загорелся зеленый свет, и семейство перешло дорогу, прямо под воздушной трассополосой, где пространство рассекали машины и грузовики, оснащенные гравитационным ядром. Малютка Энни шла вприпрыжку, уже заметно повеселев после сурового отказа, а Джина с беспокойством поглядывала на Дерека. Она, как, собственно, и муж, боялась, что тому  придется покинуть семейство в грядущее Зимнее Торжество.
- Я уже приготовил подарки, – словно уловив мысли жены, Дерек попытался сменить тему, – осталось каких-то три дня, и мы все вместе полетим на Ариэль, чтобы провести Торжество с нашими родителями.
- Надеюсь, так и будет, – Джина опустила глаза, выражая свою обеспокоенность.
- Да ну! – с уверенностью бросил Дерек, обнимая ее за плечи, – За три дня до Торжества никто не вызывает астронавтов, это против правил. Исключения, конечно же, бывают, но, думаю, в этом году всё будет хорошо.
Жена улыбнулась и поцеловала его, чем очень сильно рассмешила дочку.

***

Дом Блэкстоунов располагался в благоприятном районе, откуда открывался хороший вид на город. Сам Ривертаун выглядел угрюмым, несколько обветшалым после долгих сезонов ураганов и штормов, но по ночам он одевался в теплые, оранжевые огни, убаюкивая своих жителей нежным светом и покоем. Проведя время за семейным ужином, и хорошенько утомив малютку Энни играми и баловством, Дерек устало сидел у камина, поглядывая на танцующие языки пламени. Где-то за окном раздался рев очередного межпланетного лайнера, покидающего Олимпию, направлялся, скорее всего, на Артемиду – ближайший обитаемый спутник Олимпии. На соседнем спутнике Ариэль жили родители Дерека и Джины. Огонек весело потрескивал, успокаивая астронавта звуками, кресло, как никогда, казалось ему еще более мягким, чем за все то время, которое в нем провел.
Минуло всего две недели, как глава семьи вернулся из очередной экспедиции, а он все никак не может привыкнуть к комфорту домашней жизни. Сонно клюя носом, едва не засыпал в удобном, мягком кресле, пока не проснулся от нежных объятий жены.
- Пора тебе в кровать, ковбой, – она добродушно улыбнулась и поцеловала в щеку. Только сейчас Дерек заметил, что на Джине элегантный, шелковый халат, который она, несомненно, надела ради него.
- Полгода в холодном космосе не сказались на тебе, верно? – супруга снова поцеловала его и поманила за собой. Лишь улыбнувшись, Дерек не смел, противиться зову своей красавицы-жены.

В космосе нет звуков. Это удручало Дерека больше всего. Ему из раза в раз снился один и тот же сон, в котором он тонет в пучине звездного пространства, словно падая в бесконечность, и из его рта не вылетает ни единого звука. Машет руками, призывая на помощь, но скафандр слишком тяжелый, и гравитации нет, чтобы жесты стали отчётливыми. Он просто тонет, отдаляется от взорвавшегося корабля, падая в неизвестность и моля о спасении. В холодном поту Блэкстоун проснулся, скинув одеяло на пол, тем самым разбудив жену. Джина поежилась от холода, и сонно спросила:
- Опять этот сон, да?
- Да, – тихо ответил Дерек в ночной темноте. - С момента аварии на «Тесле-2».
Руки дрожали, было холодно, как и тогда, во время падения. Ему казалось, что это конец, что он больше не увидит Джину. Паника и стресс полностью стерли воспоминания о том, сколько времени он провел в таком состоянии, но они не в силах выжечь из его мозга картинки и эмоции, которые испытал, пока плавал в вакууме.   
- Ты ведь был у врачей? – обеспокоенно спросила Джина – это пройдет?
- Я… не знаю, – Дерек вытер пот со лба и попытался сменить тему, – я ведь один из немногих, кто выжил. Прибавка к зарплате, выплаченная страховка - всё это очень даже убедительные поводы, чтобы оставаться на своей работе.
- Никаких денег не хватит, если ты вдруг потеряешь голову, милый, – она нежно поцеловала мужа, – а ты ведь так и не сходил к психологу.
- М-м… – Дерек замотал головой и нахмурился, не желая продолжать этот разговор, – не до того мне. Пойду, воды попью.
- Милый, ты ведь не сможешь убегать от этого вечно.
Прозвучал скрип двери, и Джина поняла, что ее муж покинул комнату. С тяжким вздохом она упала обратно на кровать и устроилась поудобнее.
В космосе нет звуков. Дерек старался включать музыку, как можно громче, когда был в полете. Что угодно, лишь бы не вспоминать тот ужасный вакуум и падение в неизвестность. Шум воды из крана резко сменился другим, наполняя стакан прохладной, бодрящей водицей. Дерек оглянулся и достал из уголков верхних шкафчиков свое лекарство, выщелкнул пилюлю и мигом запил.
- «Осталось всего три», – грустно подумал.
Каждый раз, когда их принимал, на душе становилось тяжело. Ему приходилось скрывать от всех, что был у психолога, и что тот запретил ему летать. «Слишком большая вероятность нервного срыва и неспособности противостоять стрессу» - объяснял врач. Но Дерек не мог оставить семью без кормильца, даже несмотря на то, что выплат по аварии им хватило бы на несколько лет. Гордость и зацикленность на работе не позволяли сделать даже передышки.
- Нужно держаться, – говорил Дерек самому себе, – нужно быть сильным. Я справлюсь. Время до конца праздников у меня есть.
Выпив еще один стакан воды, поспешил обратно, в теплые объятия жены.

***

Ветер усиливался, снег замел все улицы. Праздничные украшения освещали дорогу семейства Блэкстоунов, которые прогуливались по всем супермаркетам города, чтобы найти, как можно больше подарков к грядущему Зимнему Торжеству. Постепенно сны уходили, тревоги утихали, и Дерек грустно глядел на ночное небо, пытаясь смириться с тем, что его карьера космонавта подходит к концу. Но в этой уютной и окруженной праздником атмосфере он практически привык к обыденной гражданской жизни.
Раздался гудок. Дерек почти уснул в кресле у камина, как вдруг из  кабинета прошел звонок по интерактивной панели. Сердце нервно забилось, паника стиснула горло, заставив руки нервно дрожать. До Зимнего Торжества оставалось несколько дней, и он надеялся, что больше не покинет планету. Блэкстоун не шевелился. Он понял, что боится нового полета и решил просто сделать вид, что его нет дома, но звонок настойчиво повторялся снова и снова. Наконец, глава семьи с обреченным видом подошел к своему офисному столу и передал сигнал на большой экран.
Тотчас появилось изображение, и Дерек увидел своего коллегу – капитана Хоссе Санчеса. Выглядел тот неважно: черный комбинезон космонавта был помят и явно несвеж, как и сам Хосе, щетиной неконтролируемо заросли  всея шея и щеки, под глазами виднелись синяки от недосыпа. Еще никогда Блэкстоун не видел своего коллегу в таком состоянии.
- Господи, Хоссе! – воскликнул Дерек, – Да на тебе лица нет! Что случилось?
- У нас ЧП, Дерек, – голос капитана Санчеса был сиплым, глаза свидетельствовали о мучительных бессонных ночах, – мне нужно, чтобы ты прибыл в штаб. И как можно скорее.
- Но, погоди-погоди, – голос Дерека стал дрожать, одна мысль о том, чтобы покинуть семью накануне Зимнего Торжества его пугала, – ведь скоро праздники, мы и вернулись относительно недавно.  Еще не закончился срок моего отпуска и…
- ЧП, Дерек, – Санчес пытался сохранять хладнокровие, но по нему было видно, что вот-вот расплачется, – мне очень нужна помощь такого опытного механика как ты. Прошу, приезжай в штаб. Я всё тебе объясню.
После этих слов Хоссе прервал связь, не дожидаясь отрицательного ответа. Дерек упал в кресло и судорожно вздохнул. Его крайне удивила эта ситуация, ведь обычно о подобном уведомляют заранее, и на связь выходят соответствующие лица. Возможно, времени мало, а возможно, действительно случилось что-то страшное. Уняв дрожь, Блэкстоун наспех оделся и направился к выходу.
- Ты куда? – взволновано спросила жена. 
- Я… – Дерек нервно сглотнул, застегивая рабочий комбинезон космонавта, – мне…
- Позвонили, я так и поняла, – Джина выглядела рассерженной, казалось, она вот-вот сорвется и накричит на мужа, – для тебя что, Зимнее Торжество уже и не повод остаться на этой чертовой планете?
- Милая, произошло ЧП, – Блэкстоун взял жену за руки и, с виноватым видом, поцеловал их, – думаю, что-то достаточно серьезное, чтобы вызвать меня из отпуска.
- Ты едва отвык от искусственной гравитации, а тебя вновь хотят отправить к черту на рога?! Не пущу! – она так крепко обняла мужа, что тот ахнул. Они еще долго стояли в обнимку, пока Дерек не вырвался из объятий жены.
- Учти, – в слезах выговорила она, – если ты улетишь на это Торжество, я тебя никогда не прощу.
Он застыл в дверях, грустно глядя на Джину. Ему очень хотелось успокоить ее, пообещать, что больше не улетит никуда, и что сейчас идет с намерением просто помочь, а, возможно, и вовсе оставить заявку на увольнение. Но всё, что он сделал, это улыбнулся и сказал:
- Ты проснешься, а я уже и дома буду, вот увидишь.
Дерек выскочил наружу, поспешно спустился вниз по лестнице. Дверь была открыта еще несколько секунд, после чего с легким шумом, плавно закрылась, оставляя уют и теплоту родного дома позади.

Снег угрожающе усиливался, обрушая свой гнев на крыши домов, усыпал белоснежными хлопьями, создавал сугробы. Машина неслась по трассополосе, и с каждым оставленным позади метром воздушной дороги у Дерека бешено стучало сердце. Воображал себе самое плохое, что без него не обойдутся, или, что еще хуже, своим уходом он поставит под угрозу миссию и жизни людей. Но отчетливо понимал, дело не только в его семье, которая ждала  дома. Дело было и в его собственном здоровье. На последнем вылете, Блэкстоун едва не сдал и не получил нервный срыв. Спасся, только благодаря тяжелой музыке. Грохот, крик, мелодичность, ритм - лишь бы быстро и громко, музыка была единственным, что помогало сохранять разум во время вылетов.
В космосе нет звуков. И это невыносимо. Словно слышать тысячи голосов, которые молчат.
Наконец, сквозь белую пелену снежной бури показалось здание отделения Экспедиционных Сил на Олимпии. Или же - иными словами -  Штаб.
Машина плавно приземлилась, и Дерек расплатился с водителем, после чего поспешил внутрь, скрываясь от разбушевавшейся погоды. Внутри было тепло, уютно, и, стряхнув снег, направился к администратору. Но, к его удивлению, здесь никого не было, кроме ночной смены. Охранник сонно зевнул, и, заметив космонавта в столь поздний час, вопросительно посмотрел на него.
- Блэкстоун, ты-то чего тут? –проскрипел ворчливый голос вахтера Мэлвина, – Разве не в положенном отпуске?
- Мне сообщили, что … - Дерек указал в сторону коридора, почуяв неладное, – разве тут не?..
- Не – «что»? – сердито спросил Мэлвин. Судя по всему, появление Дерека разбудило охранника, чем тот был крайне раздражен.
Прежде, чем гость успел ответить, из коридора пулей выскочил Хоссе, схватил Блэкстоуна за руку и потащил в сторону лифта
- Всё хорошо, Мэл, это я его вызвал.
- Пф, предупреждать надо, – сердито бросил охранник.
Санчес и впрямь выглядел неважно. Видеосвязь сгладила некоторые углы, сейчас Хоссе выглядел, как бездомный: небритый, в измятых вещах, с бледным, заросшим лицом и, конечно же, несвежим запахом тела. Двери лифта бесшумно открылись, кабина унесла космонавтов наверх, в пункт контроля полетами.
- Куда мы направляемся? Почему на месте нет Куркова?
- Он в пути, – хрипло ответил Санчес, – а нам нельзя терять время.
- Так что случилось-то? Поясни толком.
Но Хоссе молчал. Он лишь хмурился, словно размышляя о том, что же сказать или как объяснить ситуацию, и в итоге решил не говорить ни слова. Дерек раздраженно вздохнул, когда дверь открылась, выскочил в помещение центра. Там, как он и ожидал, не было никого из ответственных за чрезвычайную ситуацию, только ночной персонал.
- Ты, что, выманил меня? – удивленно спросил Блэкстоун.
Санчес, так ничего и не сказав, потупил взор. Потом тихо спросил:
- Ты знаешь, куда направился «Эксельсиор»?
- Конечно, знаю.
- С ними пропала связь, – впервые за все время на глазах Санчеса появились слезы, – а командование не желает отправлять спасателей.
Повисла тишина. Дерек недоуменно смотрел на коллегу, и ошеломление сменялось гневом.
- Они… не говорят координат. Но ты, как главный механик «Эксельсиора», должен же знать, куда они летели.
- Ты.. ты.. ох, – Блэкстоун попытался усмирить свой гнев, судьба товарищей волновала его не меньше, чем Санчеса. Кроме того, он понимал волнения старого капитана, первым адъютантом на корабле был Пабло, его единственный сын. – Как давно «Эксельсиор» покинул Олимпию?
- Один космический месяц.
Сердце Дерека ёкнуло. Он пошатнулся, руки задрожали. Блэкстоун закрыл глаза, стараясь вслушаться в шум аппаратов и консолей, чтобы успокоиться.
- Ты в порядке? – донесся голос Санчеса.
- Нет! – Блэкстоун резко открыл глаза и направился к лифту, – ты можешь забыть об «Эксельсиоре». Космический месяц – это почти целая жизнь, за это время с ними могло случиться, что угодно. Мы ничем не можем им помочь, и начальство это понимает. Следует понять и тебе!
- И ты, вот так просто, бросишь своих товарищей?! – Хоссе надрывался, крича на Дерека, едва не пуская в ход кулаки, – Как ты можешь их оставить там! Они бы ради тебя сделали…
- Я бы тоже! – Дерек развернулся, оттолкнул идущего на него Санчеса,  - но только вот начальство в курсе моей болезни!
- Чего? – ошеломленно спросил Санчес, – Это - после аварии?
- Именно, – сокрушенно ответил тот– я не могу им помочь, даже если бы хотел о сильнее тебя.
- Откуда тебе знать? – Хоссе едва не упал на колени, стараясь убедить Дерека помочь, – ведь ты не можешь быть уверенным, что они…
- Они знают, Хоссе, знают, – Дерек устало потер глаза, – меня отправили к штатному психологу, а он уж точно позаботился о том, чтобы предоставить информацию Куркову или Ле Финну. И разглашать детали чужих миссий я не могу. Это нарушение, а я не хочу лишить себя пенсии, свою семью - хоть какого-то дохода.
После этих слов Санчес изменился в лице. На нем читалось отчаяние, боль и ужас, он смотрел, как его последний шанс спасти сына покидает Штаб. Дерек нажал на кнопку, дверь лифта открылась, и раздался приглушенный стук, стало темно, и Блэкстоун потерял сознание.

***

Знакомый гул двигателей и клапанов разбудил Дерека. Он лежал на холодном полу, и, когда пришел в себя, не поверил своим глазам. Работающие механизмы, пар, выходящий из вентилей, иллюминаторы - всё это говорило о том, что Блэкстоун находится на корабле. Сердце стало биться сильнее, как только увидел черное полотно, усеянное яркими точками. Дыхание сбилось, и он, что есть силы, закричал и забил в двери. Когда же на шум пришли,  набросился на людей, но тело еще плохо слушалось. Без лишних осложнений, его скрутили и увели на мостик. Дерек пытался вырваться, но караульные держали слишком крепко. Он, как безумец, смотрел по сторонам, пытаясь понять, на каком находится корабле. Всё выглядело скудно, свет был тусклым, ржавчина покрыла большую часть тумблеров и клапанов, что значительно отличалось от чистых и уютных кораблей Экспедиционных Сил.
- Это что, «Мусорщик»? – недоуменно спросил Дерек. Караульные не ответили и потащили Блэкстоуна прямо по коридору. Где-то сбоку раздались выхлопы пара, и Дерек отчаянно закричал.
В космосе нет звуков. И это сводило его с ума.
Дверь с шумом открылась, Блэкстоун оказался на маленьком мостике, где помещалось максимум пять человек. Кресло капитана повернулось, и механик увидел Санчеса.
- Мне очень жаль, Дерек.
- Что ты наделал?! – Блэкстоун пытался вырваться, но караульные крепко его держали, – ты совершил похищение! Сотрудника Штаба, да еще и корабля впридачу!!!
- Это мой «Мусорщик», так что его я точно не похищал – устало ответил Санчес – всё, что мне нужно, это координаты планеты, куда отправился «Эксельсиор». У меня нет времени, чтобы убеждать тебя, поэтому - прости, но ты полетишь с нами.
- «Мусорщик» не выдержит такого далекого прыжка! – в ужасе закричал Блэкстоун, – Он развалится на куски, едва покинет гиперпространство! Одумайся, нам не долететь туда целыми!
- Значит, сделаешь так, чтобы долетели, – равнодушно бросил Хоссе и отвернулся к экрану - Это ведь и в твоих интересах. Теперь.
- Ты спятил! – Дерека трясло при одном виде звезд, воспоминания хлынули неостановимым потоком, он словно снова оказался в невесомости, утопающим в космической пучине, – Я не стану тебе помогать в этой авантюре.
- Что ж, – Хоссе вскочил со своего кресла и жестом указал в сторону экрана, – отправьте нашего гостя поплавать в космосе. Может быть, тогда он нам скажет, куда направился мой сын.
Лицо Санчеса было непроницаемым, но даже среди гула двигателей и шума пара Дерек мог услышать, как бешено колотится сердце капитана. Если бы Блэкстоун не свел взгляда, Хоссе наверняка бы заплакал и зашелся мольбами, но сейчас механик был не в силах совладать со своей паникой. Одна мысль о том, чтобы снова оказаться в космосе, в тяжелом костюме, внушала ему первобытный страх.
- Хорошо, хорошо, – едва не зайдясь рыданиями, Дерек обессиленно упал на железный пол, – они направились к пятой планете звезды Суворова. Это всё, что я знаю, но, Хоссе! Космический месяц - это очень долгий срок, возможно, что мы никого не найдем, да еще и сами погибнем!
- Возможно, – согласился Санчес, закрывая глаза, – а пока есть хоть маленький шанс спасти моего сына, я им воспользуюсь.
Капитан махнул рукой, приказывая увести заложника.
- Прошу, Хоссе! – Дерека вновь крепко схватили за руки, – Не делай прыжка! Двигатель «Мусорщика» не выдержит нагрузки, как и обшивка!
- Это теперь твоя проблема, – после этих слов Санчес вновь уселся в кресло и отвернулся от Блэкстоуна.
 
Тяжелая дверь технического отсека, заскрипев шарнирами и шестернями, подалась в сторону, открывая перед Блэкстоуном просторный отсек. В нем находилось огромное количество запутанных проводов разных цветов, вскрытых панелей, а так же огромный двигатель, стоящий прямо по центру комнаты. И вокруг всего этого, как муравьи, сновали механики, напоминая часть заведенного механизма. Кто-то толкнул Дерека, и тот нерешительно ступил в отсек. После чего толстая, металлическая дверь наглухо закрылась. Работники приостановили свою деятельность, чтобы посмотреть на вошедшего. Однако спустя всего несколько минут вернулись к своим обязанностям, как ни в чем не бывало. Двигатель начал угрожающе жужжать и накаляться, что привело Блэкстоуна в ужас.
- Хоссе! – завопил Дерек в коммуникационный передатчик, – Не смей, слышишь меня, не смей делать этот чертов прыжок!!!
Но было поздно. Нарастающий гул стал заглушать даже мысли, и спустя некоторое мгновение произошел сильный толчок. Все сотрудники техотсека взлетели в воздух, потом рухнули на пол, точно безвольные куклы. Подняв голову, Дерек ощутил, как что-то теплое течет по лбу и щеке. Несколько сотрудников, повредившие спины, так и не смогли подняться, продолжая лежать и издавая жуткие крики. Двигатель перегревался, обшивка угрожающе трещала и ныла.
- Перегрев двигателя! – закричал кто-то из сотрудников. Он огляделся и посмотрел на Дерека, – вы ведь главный механик?! Нужно срочно снизить давление, иначе обшивка не выдержит!
Техотсек перегревался, воздух становился все горячее. Пот тек ручьями, вперемешку с кровью, притупленная боль в голове мешала сосредоточиться. Раздался сигнал тревоги.  Вся эта какофония помогла не отвлекаться на панику. Дерек отдавал приказы, бегал от одной панели к другой и ругался каждый раз, когда видел новые показатели.
- Максимальный перегрев! – закричал один из механиков, – Если мы не…
Не успел бедняга договорить, остаток речи потонул в резком грохоте. Стенки отсека вскрыло, и воздух диким, необузданным потоком хлынул в космос. Раздался громогласный шум, который едва не оглушил Дерека. Кто мог или успел, ухватились за поручни, остальных же сильным толчком выкинуло в космическое пространство. Корабль затрясло, Блэкстоун полетел в сторону дыры, но вовремя успел ухватиться за ржавый поручень. Крики, шум ветра, летящие предметы создавали атмосферу хаоса и внушали ужас, затем, раздался еще один взрыв, который резко оборвался. После чего все звуки исчезли. 
Технический отсек был очень плотно закупорен, чтобы не допустить никаких утечек двигателя или дополнительных систем. Это и сыграло на руку, поскольку в комнате был вакуум. Система жизнеобеспечения, как и искусственной гравитации, сломалась, и свежий воздух не поступал через вентили, оставив космонавтов, дрейфовавших среди отсека полного обломков, умирать от удушья. Дерек попытался закричать, но из рта не выскочило ни звука. Даже хриплого, предсмертного вздоха. Он пытался дышать носом, но ноздри словно закупорили, он попытался вздохнуть еще раз. Невидимые пробки не желали покидать свое место, как бы Блэкстоун не старался. Само осознание того, что он не может дышать, пугало до полусмерти. Он завис в пространстве и отчаянно махал руками, насколько позволяла гравитация. Конечности стали замерзать, и он осознавал, что времени у них мало.
Сердце бешено стучало, замедляясь с каждой секундой, ноги отняло, руки не желали слушаться, все больше покрываясь льдом. Он из последних сил указал на двигатель и выжившие механики его поняли. Несколько человек, которые были рядом, подплыли к устройству и разом оторвали его. Авария сделала большую часть работы, и уже через несколько секунд механики толкали массивный, цилиндрический генератор к пробоине. Сам Дерек подплыл к двери, а когда генератором закрыли пробоины, нажал кнопку активации. Дверь открылась, их тела всколыхнуло в пространстве, а когда они выбрались в коридор, то рухнули на пол. Кашляющие, плачущие, но радостные механики вопили во все горло, осознавая, какой ужасной смерти избежали. Дерек закрыл дверь, и когда все вернулось в норму, подошел к коммуникатору.
- Нам.. кха-кха, – Дерек говорил через силу, так болело горло, – нужен, кхе, медик!
Не успели ему ответить, как корабль хорошенько тряхнуло. Остальные тревожно переглянулись, но Блэкстоун прекрасно знал, что означают эти толчки.
- Нет! – глаза Дерека расширились от ужаса, – Нет, нет, нет!!! НЕТ!
Он побежал на мостик, но тряска становилась всё сильней, и спустя несколько минут он оказался на полу, не в силах подняться. Блэкстоун прижался к железной решетке и молил Бога о том, чтобы вновь не оказаться в космосе. Обшивка стала нагреваться, а тряска - усиливаться. Он закрыл глаза и, от невыносимой паники, закричал. Так сильно, как только мог, так громко, как только умел. После чего потерял сознание.

***

- Живой? Проснись!
Из-за вьюги и снега сложно было разобрать остальные слова, но Дереку было не до того. Как только он очнулся, подумал, что ослеп, и не на шутку испугался. И лишь когда слабые блики костра и покореженный корпус «Мусорщика» пали перед затуманенным взором, Блэкстоун успокоился.
- Что? Как? Где? – повторял растерянный механик, протирая глаза от слез.
- Мы на пятой планете системы Суворова – хрипло ответил Санчес. – Как ты можешь видеть, нам здесь не шибко рады.
Когда Дерек, наконец, смог нормально видеть, он ахнул. По сравнению с представшим перед ними городом, их корабль был не больше обыкновенной коробки. Исполинские здания, причудливые и витиеватые, взирали на космонавтов, внушая ужас и трепет. Урбанистические звуки все громче доносились до экипажа, создавая неразборчивую какофонию.
- Кто здесь обитает? – забыв про злость, спросил Блэкстоун
- Местная форма жизни неизвестна, как и их моральные нормы – ответил один из сидевших у костра. Дерек знал и его – это был Егор Мишин, старший научный сотрудник на корабле «Левиафан». – Планета гораздо больше по объему, чем Земля и климат здесь совершенно неподходящий для нас. Эта зима убьет нас за считанные секунды, без должной подготовки.
Только после этих слов, до Дерека дошло, что от холода у него отняло руку.
- У тебя было серьезное обморожение – не отрываясь от костра, сказал Мишин – наш медик уже позаботился о тебе. Через полчаса все будет в норме.
- Только тебе нужно приодеться – сказал Хоссе и протянул Дереку тонкий, кожаный комбинезон, с небольшими панелями и проводами по всему телу – тебе нужно сохранять тепло тела.
- Спасибо – мрачно ответил Дерек, надевая термокостюм – много из экипажа выжило?
- Это не важно – ответил Санчес, глядя на костер пустым взглядом – выживем только мы.
- В каком это смысле? – недоуменно спросил Дерек.
- Термокостюмов у нас только пять – пояснил Егор, невесело улыбаясь – и мы их выдали только самым важным членам команды, тем, без кого нам отсюда не выбраться.
- Но ведь «Мусорщик» разбился вдребезги – Блэкстоун укоризненно посмотрел на Санчеса – о чем я…
- Есть еще «Эксельсиор» - равнодушно ответил Хоссе – все остальные отправились на его поиски. Если выживут, будут ждать нас там. Если нет, то, что ж. Прими Бог их души.
После этих слов, Дерек, что есть сил, ударил Хоссе по лицу.
- Мерзавец. Я предупреждал тебя. Я говорил тебе! Начальство не просто так отказывается от спасательной операции и теперь понятно почему! Скорее всего, в следующем месяце, на созыве они объявят ее запрещенной! И вместо того, чтобы смириться и принять тот факт, что твой сын героически погиб, ты утащил на тот свет еще с десятки жизней!
После этой тирады, Дерек ударил Хоссе еще раз, гораздо сильней, и нанес дополнительный удар ногой. Санчес обреченно лежал на земле, не издавая никаких звуков или стонов. Мишин, поджав ноги, продолжал безрадостно смотреть на костер. Он даже не попытался успокоить Блэкстоуна или как-то урегулировать ситуацию.
- В любом случае – раздался сдавленный голос Санчеса – мы должны сделать то, ради чего мы здесь.
- Иди к черту! – воскликнул Дерек – я не собираюсь больше помогать тебе.
Блэкстоун покинул железный навес и поспешил в сторону города. Он шел, сквозь высоченные сугробы, ощущал, как конечности замерзают, даже сквозь термокостюм. Он шел из последних сил, добредя, наконец, до города. У самого первого дома, он залез в коробку, которая была подстать небольшому детскому домику на игровой площадке. Космонавт забился в угол коробки и беспокойно заснул.

***

Жуткие, неестественные звуки разбудили Блэкстоуна, и когда он вскочил, то первое что увидел перед собой – это решетку. Он испугался, видимо Экспедиционные Силы послали спасательную операцию, и он теперь арестован, за то, что выдал детали миссии.
- Нет, нет! Я не виновен! – закричал Блэкстоун – выпустите меня!
- Они… тебя не по-нимают
Неожиданный, отрывистый слог напугал Блэкстоуна еще больше. Казалось, говорящий попросту стал забывать, как разговаривать правильно. Но когда Дерек увидел своего сокамерника, ему стало еще хуже.
Перед ним сидел Пабло Санчес. В потертом и изношенном термокостюме, весь заросший и походивший на дикого зверя. От него пахло нечистотами и грязью, сам же он, поправил густую челку и выдавил подобие улыбки.
- Я молиился, что-бы ни-кто больше ниприлител – сказал он, с большим трудом – один я остался, о-дин.
Раздался еще один жуткий, протяжной вой, и тогда Дерек огляделся. Он был в большом помещении, словно в замке великана, где все было чисто, стерильно, и заставлено клетками. Отдаленно это все напоминало животный питомник, мимо которого он так часто прогуливался с семьей. Как оказалось, рев издавало огромное, трехметровое существо с лиловой, чешуйчатой кожей. Отдаленно оно походило на человека, но имело один глаз, пасть полную острых зубов и три руки.
- Что это за место? – шёпотом, едва не плача от страха спросил Дерек
- Этоо пи-томниик – ответил Санчес младший – один я остался, о-дин. Забрали одних, другим – краасн-ая две-ерь.
Сказав это, он указал на дальний угол помещения, где виднелась массивная, тяжелая железная дверь, окрашенная в красный цвет.
- И, что там? – сглатывая, спросил Дерек, даже термокостюм не мог унять его дрожь – что за красной дверью?
Пабло с несколько минут смотрел на Блэкстоуна, после чего вновь сел на свой сноп сена, и ответил:
- Ты и таак, знаеш, что заа краасн-ой две-ерью, приятеель.
Дерек завороженно смотреть на алую дверь. Великаны сновали по помещению и некоторые из них, заносили странные колбы и иглы в то помещение. Конечно же, он знал. Просто не хотел признавать, что даже в нескольких тысячах световых лет от Земли, все еще действует обычай усыпления.

***

Прошло несколько дней. Блэкстоуну и его сокамернику регулярно выдавали питательные пайки, которые хоть и были безвкусными, но утоляли голод и жажду. Все это время, он пытался общаться с трехметровыми гуманоидами, но те лишь вторили его речи, явно умиляясь. Он обращался к каждому, кто приходил, но все было тщетно. Он задумывался, о чем же тогда людям пытаются поведать животные? Страшно ли им так же, как ему сейчас. Бояться ли они оказаться за Красной Дверью? С этими мыслями и нарастающей паникой, он все больше стал походить на зверя, сохраняя свой рассудок, понимая, что другого пути выжить, кроме как подражания, попросту нет. Он пытался понравиться приходящим великанам, весело издавал лай и в душе кричал от ужаса.
А в один день, когда он проснулся, Пабло Санчеса уже не было рядом. Оставались считанные секунды. Служащий, стоящий у Красной Двери поглядывал то на Блэкстоуна, то на часы, и, забившись в угол, Дерек судорожно дышал и трясся от страха. Непонятный циферблат показывал на размытые символы и Блэкстоун попросту не мог понять, когда точно будет его час. Он сидел и все молился, чтобы хоть кто-то забрал его отсюда. Наконец, устройство издало протяжной писк, и сотрудник направился к клетке. Дерек застонал, и забился в угол еще сильней, как вдруг…
- Мам!
Дерек повернулся на жуткий звук и увидел за витриной девочку. Она радостно скалилась и с интересом смотрела на Блэкстоуна. Отринув все человеческое, кроме разума, Дерек помчался, подобно питомцу, ей на встречу.
«Это последний шанс» - с ужасом думал Блэкстоун.
- Мам, смотри!
Девочка подалась вперед и прижалась к витрине. Там, за стеклом, ей на встречу бросился зверек, радостно высунув язык. Выглядел он болезненно, но был вне себя от радости. Семейство последовало за девочкой и остановилось у витрины.
- Мам! Мам! – не унималась девочка – давай возьмем его домой.
- Вот еще! – одернула девочку мать – эта зверушка будет ходить в туалет по всему дому, где вздумается. И болезни переносить. Хватит на нее засматриваться и пошли уже. Холодает.
Мама взяла расстроившуюся девчушку за руку и потащила ее прочь от магазина. Отец семейства задержался, глядя зверю в глаза. Он читал в них надежду, но все что смог сделать глава семьи, это лишь повести плечами, поджать губы и качнуть головой, якобы говоря: «Прости дружок, просто сегодня не твой день».