Страна лужаек и мостов- Шотландия

   
  Катя услышала эту историю в аэропорту от одного  пассажира, когда они уже несколько часов дожидались рейса, задерживающегося из-за сильного тумана. Сидящие вокруг говорили о погоде,  о надёжности техники и о доверии к людям, управляющим ею. «Надёжен тот, кто компетентен, тот, кто ответственен за своё слово и перед собой, и перед другими», - думала Катя, наблюдая, как подходят к стойке бара желающие выпить кофе или ещё чего-нибудь. В это время два респектабельных мужчины рядом разговорились о качестве обслуживания «здесь» и «там», об американском Виски, который предлагал бармен, о родине напитка – Шотландии.  Зрелых лет мужчина с красивым профилем и волнующими синими глазами говорил:
  - В самом туманном Альбионе, в Англии, в аэропорту Хитроу, самолёты взлетают каждые 2 минуты и никаких тебе аварий и задержек рейсов. Вообще там во всём чувствуется забота королевы о своих подданных.
О Шотландии я слышал как о стране-родине Роберта Бёрнса, воспевшего в своих стихах пиво,   жизнь и труд простого крестьянина, и - стране  с чудесами и привидениями, волшебниками и чудовищами в дебрях гор.
 «Кто честной бедности своей
Стыдится и всё прочее,
Тот самый жалкий из людей,
Трусливый раб и прочее.
 При всём при том, при всём при том,
 Пускай бедны мы с вами,
Богатство – штамп на золотом,
 А золотой – мы сами!» 
 Эти стихи с подпрыгивающим ритмом пришли мне в голову, когда  в Эдинбурге мы посетили музей писателей, и я увидел портрет Роберта Бёрнса. Однако, бедная страна давно пришла к достатку во всём, и теперь  это сказочная страна с прекрасными чистыми дорогами, красивыми горами с тысячами овечек на зелёных лужайках. Единство старинного стиля архитектуры Эдинбурга могу сравнить лишь с Петербургом.  Музей писателей с барельефами  Бёрнса, Вальтера Скотта и Роберта Льюиса Стивенсона был небольшим. Всё  - если и не воспето, то сохранено с любовью к именам знаменитых шотландцев.
 До этого Лондоне, напротив вокзала, невозможно было не заметить великолепный собор,  отданный под отель, и это - грандиозная игра отшлифованного красного кирпича с ажурными окнами в мавританском стиле. Видели там свадьбу на фоне водопада-искусной подделки из фото-обоев с горным ландшафтом. Интерес к высоченной парочке был немалый, особенно к наряду невесты и её фате. Но ещё более -  к её полу: сами понимаете, оба брачующихся были мужчинами. Потом в группе мы заговорили о происхождении слова «пуритане», и я долго путал слово пуританец и пуританин. В итоге одна женщина, уставшая поправлять меня, прозвала меня пуританином, и позже добавила «Абердинский».  В Эдинбурге, в отеле, портье почему-то  попросил с карточки сто фунтов в качестве гарантии за то, что мы там ничего не сломаем. С мыслями  о том, как они вернут мне эти деньги, я открыл дверь. Номер был каким-то  квадро-дромом, трёхкомнатной квартирой, огромными хоромами со столовой и полностью оборудованной кухней.
 Ещё по дороге к отелю было видно то одно, то другое старинное здание исключительно готической архитектуры с вытянутыми вверх шпилями, но когда мы с группой(а было нас двенадцать человек) пошли погулять по вечернему Эдинбургу, то удивились огромному множеству старинных зданий и любви шотландцев к традициям. Волынщик, стоящий в килте под дождём, задорно играя, глядя на весёлых прохожих и в тарелку с деньгами перед собой, натолкнул нас на мысль поставить в своём городе  квартет балалаечников в народных костюмах. В отеле за вечерним чаем все смеялись от радости пребывания в сказочной стране и намеревались назавтра посетить замок.
   Знаменитейшая достопримечательность Эдинбурга - это Замок-крепость короля Давида(12 век), стоящий неприступно на холме. Везде и во всём  - капитальность исполнения, и это - у шотландцев в крови. В замке воссоздание сцен из жизни королевской семьи, и крестьянской или кузнечной жизни вводит вас в изумление, но и современные технологии со звуковым воспроизведением исторических военных баталий смотрятся гармонично. И можно даже чуть испугаться и звука сабель битвы, и звука этой ковки! Информация о кровавом генерале Кромвеле, известная ещё из школьных учебников по истории, оказывается здесь документально подтверждённым фактом. Снаружи также немало интересного – посмотреть на город с высоты крепости из дула пушки, увидеть воочию и услышать военных музыкантов в красочных костюмах - это как в детстве побывать.
 Неожиданно, вечером, из нашей  группы собралась небольшая компания желающих  съездить назавтра в горную страну Хайленд: приехавшая подруга одной из наших туристок -  англичанка Элеонора - обкатывает новую машину и захватит нас.  И наутро, после завтрака, мы вчетвером собрались и поехали в Горную часть  с озёрами и лугами. «Ну, допустим, о мифах озера Лохнесс я слышал», - подумал я.
  Машина у Элеоноры золотого цвета, она - хороший водитель,  и все мы болтали о марке, о мощности двигателя, дорогах и их высочайшем качестве… Мелькали леса, поля с отарами овечек, холмы, железные дороги,  небольшие вокзалы.  А когда ехали вдоль реки,  то видели знаменитые 5 мостов - шедевров мостостроительства: то висячий, то с ажурными белыми арками, то железнодорожный - красного цвета мост - сменяли друг друга один за другим.
 «В горах моё сердце... Доныне я там.
По следу оленя лечу по скалам.
Гоню я оленя, пугаю козу.
В горах моё сердце, а сам я внизу».
 Это Роберт Бёрнс необъяснимо, каким-то ясновидящим оком проникал в моё сознание.
  Мы остановились в Авиморе – городке горной страны Highland. Несмотря на июнь, далеко в горах был виден снег,  периодически крапал дождик, и ветер дул довольно свежий. Мы шли под горку, смотрели на окружающие горные пейзажи, на туристов в горной экипировке, весёлых, подтянутых. Стоящий у дороги небольшой, уютный, как в сказке, замок оказался рестораном, где готовят отменную горную баранину. Шотландцам в городке Авимор, надо сказать, просто нет равных - нас обслуживали четыре человека(!) – чайница-женщина, ответственные за первое и горячее блюда – двое мужчин, и, наконец, мороженое нам подавала четвёртая официантка. Не успели мы сесть, как стали предлагать меню и чай; не успели рассмотреть красивый интерьер ресторана, как учтивый персонал уже подносил одно за другим блюда. Официанты аккуратно чуть выжидали, пока мы доедим супец  с зелёной чечевицей, и тут же несли овальные блюда с нежнейшей бараниной и картошечкой нескольких сортов. Мы бы выпили вина, как и все раскрасневшиеся,  веселящиеся гости ресторана, но по отношению к водителю Элеоноре мне показалось это невежливым. До озера Лохнесс было километров двадцать - рукой подать, но мы решили не ездить туда. Вернулись в отель мы засветло и радостно рассказывали о чудесном  путешествии в Авимор своим со-туристам, - говорил пассажир,а Катя внимательно слушала необыкновенный рассказ.
  Не обошёл он и тему национального напитка Шотландии - виски:
  - Покупка шотландского Виски – это, конечно, целый ритуал: вам дают пробовать один сорт, а в глазах у вас прекрасно оформленный дизайн другого сорта - бутылки с серебряными рогами оленя, а потом вдруг вы решитесь попробовать третий - копчёный сорт виски... В  итоге, напробовавшись, покупаешь, смутившись, правильный ли выбор ты сделал. Наконец, бутылка напитка, вырабатывающего кислород в организме, была у меня "в кармане".
 Затем кафе с названием «Королевский бюргер» позвало  нашу группу прекрасным ароматом и удивило безукоризненной  лазаньей с  абердинской говядиной. 
 В поезд все мы садились довольные и улыбающиеся, но несколько грустные, потому что с Шотландией буквально не хотелось расставаться. Сказочный тур к «мифическим чудовищам» горно-цветочной страны подходил к концу. После нескольких дней отдыха в шотландских «дебрях» Абердинский пуританин, Эдинбургский волшебник снова готов зажигать!- говорил попутчик Кати.
Потом он добавил одну маленькую негативную деталь:
 - Странно, но обещавшие вернуть наши сто фунтов хозяева отеля, слово сдержали с трудом, лишь после нескольких телефонных переговоров с отелем там и банком здесь деньги были возвращены. Только через три недели,- закончил свой рассказ незнакомец.
 …Туман рассеялся, объявили посадку. Все пассажиры, утомлённые ожиданием, взбодрились и направились к выходу. Катя смотрела уходящему собеседнику вслед, вспоминая преданного Бёрнса:
«- Не знаю, как тебя зовут, где ты живёшь, не ведаю.
-Живу везде -  и там, и тут, за угольщиком следую!

 …- Одену в шёлк тебя, мой друг, зачем отрепья носишь ты?
Я дам тебе коней и слуг, коль угольщика бросишь ты!

- Хоть горы золота мне дай и жемчуга отборного,
Но не уйду я – так и знай! – от угольщика чёрного!

Мы днём развозим уголёк, зато порой ночною
Я заберусь в свой уголок. Мой угольщик – со мною.

У нас любовь – любви цена, а дом наш – мир просторный.
И платит верностью сполна мне угольщик мой чёрный!»