Здоровье без лекарств

                СЕРГЕЙ     КАШИРИН               


                ЗДОРОВЬЕ БЕЗ ЛЕКАРСТВ 
               
                Методика
                русской народной медицины
               
               


               
                Все  это  найдено  русским  народом   и    
                используется  Ивановым   для   избавления 
                от  болезней.
                Я  никого  не  заставляю,               
                чтобы  он  это  делал,но  прошу:
                - Вы  хоть  немножечко  да  попробуйте
                этими  путями  пойти.
               
                Порфирий  Иванов.

               
                ГОЛЫЙ
   Вынесенные  в эпиграф слова интригуют. Это из  записей  Порфирия Корнеевича Иванова. В расхожем понимании иных знатоков – знахаря, чародея, чудодея, целителя – исцелителя от неизлечимых болезней. По суеверным и религиозным понятиям – колдуна. Автора ныне широко известной  методики  природного оздоровления «Детка». Самодеятельного лекаря, врачевателя от народной медицины. По документальным устным и песьменным свидетельствам многих, очень многих излеченных больных и последователей, необъяснимо чудодейственного врачевателя.
      Сам себя этот человек называл посредником между людьми и природой.
     Что, согласитесь, уже само по себе  не  может не привлечь внимания. Как нечто уникальное.
      Медицинский ему диагноз – мания общения с природой.
      Что как бы единым махом убивает эту его претензию. Фантазер? Хвастун?  Маньяк?!
      М-да!  Но с маху судить так, не слишком ли бездумная и легковесная отмашка от чего-то необычного и значимого и в медицине, и в человеческой психологии?
    Есть такое редко употребляемое русское слово – одержимый. Тоже на первый взгляд характеристика будто бы не из положительных Но потому и редко употребляемая, что одержимых людей мало. Причем это люди выдающихся способностей, талантливые, великие. Их отличает страстная, до самозабвения, до самоотречения, до фанатизма увлеченность своим делом, своими занятиями, своей работой, своей идеей. Именно  таким, можно смело сказать, и был Порфирий Корнеевич Иванов. Иначе попросту именно психически ненормально, маниакально возомнивший о себе бахвал.
       Не будем судить столь скоропалительно. Вся беда в том, что таких людей чаще всего не понимают. Так сказать, не от мира сего. И уж конечно признавать не спешат. Первое впечатление родных и близких от странностей Порфирия Иванова -  что-то с ним стряслось. Ненормальность какая-то.  Ни мало, ни много – занялся самолечением и целительством, да еще начал учить людей жить без лекарств. Не имея никакого медицинского образования и официального разрешения. То есть – противозаконно.
    Не может в этой связи не привлечь внимания его о своих врачеваниях заявление: «Я здесь не при чем, это мне дано от Природы.». И еще к сему пояснение, что все, что он умеет, давно найдено русским народом, а он применяет на практике. Уж к бахвальству это ну никак не отнесешь.  Не себе ведь свои успехи в целительстве приписывает – опыту народа. А следом еще и  эта его просьба:
      «Вы хоть немножечко, да попробуйте…»
     Прямо-таки  подкупает доверительной интонацией и ласковостью обращения. Так как-то вот сразу тебе, совершенно чужому и далекому читателю, как давно знакомому другу или близкому родственнику, уважительное, добрейшее, ласковое предложение. После чего еще категорическое  утверждение в исключительной важности его советов:
    «Если мое не подойдет, то ничье не подойдет».
     От так! И не больше, и не меньше! Наотрез. Далее еще и  разъяснения, что это нужно не только для юноши, увлекающегося и занимающегося спортом, полного сил и здоровья, но и для человека пожилого, и даже для старика.  Неужели так ответственно заявлял о себе безответственный человек?  Посему признаюсь, забегая вперед, и я попробовал. Так сказать, отважился, набрался храбрости в возрасте 64 года. Теперь вот пишу о том, когда 89. И ничуть в том не раскаиваюсь, и продолжаю «пробовать».
      О чем обязывающий разговор впереди. А прежде речь о  том, что основным, стержневым условием занятий по его предложению является требование ежедневно, утром и вечером,  раздетым догола встать босыми ногами на сырую землю, полной грудью вдохнуть свежего воздуха и либо искупаться в каком-либо природном водоеме(реке, озере, лучше в ледяной проруби), либо хотя бы окатить себя ведром холодной воды. Пожалуй, любому сегодняшнему, так сказать, цивилизованному человеку это представляется не очень-то соблазнительным. Посему, можно подумать, вышепроцитированное приглашение в такой вот форме приниженной просьбы и произнесено. 
      Или поддадимся нехорошему чувству: похоже, это своего рода самореклама? А если учесть, что речь идет о лечении без лекарств лишь руководствуясь его советами, а сам он с его методикой был объявлен  душевнобольным, изолирован в психиатрическую больницу, а затем даже в тюрьму, то это уже и не интригует, а  пугает, отталкивает.
      Что до меня, то впервые услышав о нем  еще в  1952 году, я им тогда даже и не поинтересовался. Хотя там тогда тоже была своя странность-экстравагантность.
   Дело давнее. Будучи  совсем еще молодым военным летчиком, прилетел я тогда со своим штурманом Юрой Курковым в  Ростов-на-Дону. То ли в декабре, то ли в январе, точно уж и не скажу, но в тот день было снежно и морозно. Поэтому нам уже на аэродроме похвастались местной диковинкой. Словно живой достопримечательностью:
   - Тут у нас один чудик в любой мороз, в любую погоду голым ходит. Слышали? Можем познакомить.
     Мы  спешили по своим делам, нам было не до каких-то голых чудаков. Отмашки ради, я  мимоходом между делом спросил:
     - А чего это он так? Любопытно.
     - В том-то дело. Голым и зимой и летом шляется. Поначалу милиция его задерживала, а потом перестала. Одетому ему жарко, - объяснили мне.
     - Хм! И такие, значит, бывают,  -  мимоходом подивились мы, но  особого желания поглазеть на необычную местную знаменитость не  выразили.  Даже с усмешкой отнеслись: ишь, оригинал! Да тут же и поспешили по своим делам. Запомнилось однако же, что вот человек живет без одежды. Царапнули и не часто встречающееся имя и русская фамилии - Порфирий Иванов. А потом, спустя много лет, я пожалел, что упустил возможность пообщаться с ним. Невольно вспомнишь знаменитое пушкинское: «мы, русские, ленивы и нелюбопытны, и многие выдающиеся люди пропадают у нас в безвестности.
      К настоящему времени о Порфирии Иванове и его методике написано много книг, создано много телепередач.  Не раз попадались на глаза  публикации о методах лечения по его системе в многих газетах и журналах, и все это проходило мимо моего внимания. Здоровому не то, чтобы какой-то там чудодейственный знахарь-лекарь, вообще врач не нужен. Но потом сперва авиация и космонавтика, а впоследствии и тяжелая  болезнь побудили и заинтересоваться этим необыкновенным человеком, и даже стать в известной мере его последователем. Вот почему о том и пытаюсь поведать уже более обстоятельно.
    Еще и еще раз возвращаюсь к мысли: не слишком ли часто вот так легкомысленно относимся мы к  очень нужным для нас людям и знаменательным явлениям?
      Понимаю, наивным думать, что вот так с моего мнения, так сказать,  с кондачка что-то изменю в обычаях общераспространенной психологии, Но коль уж зашла речь, давайте по порядку. Думаю, если  небезынтересно мне, авось  «немножечко попробуете и вы». Как о том мечтал и чего настойчиво добивался Порфирий Иванов.
                ЧУДО  НА  ЛУНЕ
   Память наша избирательна. И, пожалуй, своенравно пристрастна. Если тогда, в Ростове-на-Дону, тот мимолетный разговор  скользнул мимо сознания, то в другой раз все было по-иному. Мне, военному летчику,  имя Порфирия Корнеевича Иванова не просто  запомнилось, а врезалось в память  много позже того, как я  впервые  о нем услышал. Запомнилось именно как летчику  в связи с именами американских астронавтов Эдгара Митчелла и Алана Шепарда. Именно он якобы спас их от гибели в аварийной ситуации при посадке на Луну.
     Так. Ни больше и не меньше. Впервые  услышав такое, я  был  в превеликом смятении. Возможно ли? Вымыслы-домыслы? Враньё? А - любопытно.
   Вообще-то в ту  пору, а было это в начале семидесятых годов прошлого века, как сейчас говорят, при безбожной власти, в нашей стране подобного рода слухи считались полной чушью. А  уж  в средствах массовой информации даже не упоминались. Суеверие, мол, пережитки капитализма, мракобесие. Но косвенно кое-что все же постепенно просачивалось. Стало известно, например, что Эдгар Митчелл после его полета на Луну в космическом корабле «Апполон-14» сразу же уволился из отряда космонавтов и, как   нас просвещали,  слабовольно «ударился в богоискательство».
      Мы, военные летчики, с иронией, разумеется, о том говорили.    Снисходительно, с позиций «единственно  верного» диалектического материализма. А между тем Эдгар Митчелл на свои средства основал в Калифорнии институт ноэтических знаний («ноос» по-гречески – разум) для изучения связей космоса и человека, интуиции и разума, тела и души, материи  и сознания.
   Обратим внимание, сколь здесь все по-особому значительно. Ноос – разум. Институт ноэтических знаний для изучения связей космоса и человека. Для изучения связей интуиции и разума. Для изучения связей тела и души. Для изучения связей материи и сознания.
   Приостанавливаем внимание хотя бы на последнем: связей материи и сознание.  Как это тогда у нас комментировалось, как объяснялось? Да, в общем, никак. А что там, дескать, толковать, если нам, марксистам материалистам все яснее ясного: материя – первична, бытие определяет сознание, а все иное от загнивающего капитализма.
      Все. Точка. Железобетонная догма. Бытие определяет сознание. Если ты , не дай Бог, высказываешь нечто обратное, тебе несдобровать! Вплоть до того, что ты человек не советский, враждебный. За что, собственно, в первую очередь и подвергся гонениям Порфирий Иванов.
      А с Митчелом все ясно, все якобы само собой понятно. Долгий космический полет, страшная своей непредсказуемостью посадка на лунную поверхность, полный неизвестных опасностей выход из корабля, первые шаги по иной планете, затем повторный выход и работа в условиях безвоздушного пространства - все это потребовало трудновообразимого, нечеловеческого напряжения. А когда астронавты, завершив запланированные  исследования, стартовали обратно, стыковка посадочного модуля с космическим кораблем не удалась. Вы представляете?
      Неудачной оказалась и вторая. Третий виток вокруг Луны, третий более  тщательный подход к кораблю - опять  промах! Что такое? В чем дело? Пилотируя непослушный, жадно пожирающий ракетное топливо маневренный блок, Митчелл  приложил  все  свои  силы, все  внимание, все  мастерство, и…
   И четвертый подход, и пятый оказались безрезультатными! А топлива  оставалось теперь еще  всего лишь на один раз, на одну последнюю  попытку. А там… 
   Кровь леденеет в жилах, когда пытаешься представить себя в такой ситуации.  Военному летчику это понятно в особенности. Что и побудило меня, вопреки моему материалистическому мышлению, к так называемому идеализму. Я  прямо-таки похолодел, по человечески  сочувственно, сострадательно вообразив себя на месте Митчелла. Ведь  нечто  подобное приходилось испытывать в «слепых  полетах», когда  в сложных метеорологических условиях  заходишь на посадку не видя земли, пилотируя самолет по показаниям приборов.  Случается,  делаешь один круг над аэродромом, второй, третий, планируешь, снижаешься чуть ли не до нуля,  а посадочной полосы не видно. Вокруг лишь непроницаемая стена дождя или ночной мрак,  по остеклению кабины  потоки ливня  или  снежной пурги. Снижаться дальше опасно - врежешься в землю, но и топливные баки не бездонны, приземляться   надо как можно поскорей. На  облако самолет не посадишь. Вот тут и начинается, говоря нашим лётным жаргоном, мандраж, когда аж  пот ручьем по спине.
    У нас  на сей счет даже авиационная, с черным юмором, шутка такая  есть: «Земля… Нет земли…  Земля…  Нет земли… Полон рот земли.» Но, скажем,   летчику, пилотирующему самолет, можно уйти на другой аэродром или набрать высоту и  катапультироваться, а  космонавту? Последний промах, и…
    Там с парашютом не выпрыгнешь. И на выручку к тебе никто не прилетит. А если и прилетит с Земли к Луне, то будет слишком поздно. Задохнешься там в своем космическом модуле без иссякшего запаса кислорода. И останешься там  замурованным, как в запаянном металлическом гробу, вечно кружить по окололунной орбите.
   Словом, что пережили американские астронавты, много говорить не приходится. Это, пожалуй, никакими словами не передашь. Так что и отказ Митчелла от  дальнейшей службы в космическом отряде вроде бы вполне объясним. Равно  как и его богоискательство. Натерпелся мужик страху,  истинно чудом  жив остался, вот и дрогнул. Такое, надо понимать, бесследно не проходит.
    Между тем стало известно  и  нечто и еще более интригующее. Даже, можно сказать, – невероятное. Поползли слухи, будто бы они, американские лунные первопроходцы, видели там, на Луне, не то человека, не то Самого Бога.
   Мы, твердокаменные советские атеисты, разумеется, только посмеялись: ну, все ясно, примерещилось суеверным америкашкам! У страха, известное дело, глаза велики. Однако  Эдгар Митчелл  вскорости побывал в Советском Союзе,  в Звездном Городке, где и подтвердил происшедшее. И произошло это очень даже убедительно. Будучи в  гостях у наших космонавтов, увидел на столе фотокарточку какого-то седобородого старика и  аж дернулся:
    -  Это кто?
   А это был снимок Порфирия Корнеевича Иванова.  А что,  спрашивают, уже и вам, значит, доводилось о нем  слышать?  Есть, есть у нас такой русский мужик – Порфирий Иванов.
 - Так это же он нас и спас на Луне! – воскликнул Митчелл. Тут же, достав из  кармана свою фотографию, сделал на ней дарственную надпись: «Господину Иванову с благодарностью за спасение». Расписался и попросил:
   - Перешлите! Перешлите, пожалуйста, господину Иванову.
    А об этом рассказала Марина Лаврентьевна Попович, наш летчик-испытатель, Герой Советского Союза, супруга космонавта Павла Поповича. И  не в неком узком кругу, а на международном форуме «За духовное единение человечества». Выступая там, она, в частности,  говорила:
  - С американским астронавтом Митчеллом мне довелось встретиться  дважды. И я даже принимала его у себя дома. Ходило много разговоров о том, что во время его полета на Луну ему  кем-то там была оказана помощь в экстренной ситуации. Я спросила его, действительно ли он видел  кого-либо на Луне. И он ответил: «Да, представьте себе!» И рассказал, что при старте с  Луны у него не получалась стыковка со спускаемым аппаратом. Было сделано пять попыток, и ему грозила перспектива превратиться в еще один лунный  спутник. Топлива оставалось только на одну последнюю попытку.
   - Представьте себе мое  состояние, - рассказывал астронавт. – С ума сойти. Сейчас топлво в баках иссякнет, и – все. И вдруг…
   И вдруг на остеклении снаружи кабины высвечивается лицо седого человека, который знаками подсказывает, какие действия  совершить. С ума сойти! Чудо! Кто-то за бортом модуля в открытом  космосе. Кто?  Митчелл среагировал мгновенно, исправил ракурс, и стыковка  удалась.
       Со временем все назойливее поползли слухи, что этим человеком был именно Порфирий Иванов, чей портрет Митчелл  увидел в гостях у космонавтов и в ком узнал своего спасителя. Не берусь судить, что и как там было на самом деле, но то, что Митчелл подарил Порфирию Иванову, тогда еще живому, свою фотографию с дарственной надписью, то это подтвердила еще и публикация в газете «Ваш  посредник»(май 1991).
      Миф? Легенда? Не знаю. Представительный международный форум, на который собрались многочисленные ученые со всех концов света, не то место и не та аудитория, чтобы во всеуслышание «вешать лапшу на уши». Можно предположить, что у Митчелла в момент величайшего напряжения просто была галлюцинация. И все же, все же…
    Обратите внимание хотя бы на такую деталь. Первая статья о чудодейственных способностях П.К.Иванова в открытой советской печати «Эксперимент длиной в полвека», написанная журналистом С.Власовым, была опубликована в журнале «Огонёк» в 1982 году. А  его эксперимент природного оздоровления, о котором наконец-то разрешили запоздало  сообщить, был начат им  в 1933 году. И  все эти полвека писать о нем было строжайше запрещено. А самого его годами томили в тюрьмах и  домах для умалишенных, что тоже было скрыто за семью печатями.
   И еще. Американские астронавты Э.Митчелл и А.Шепард побывали на Луне в феврале 1971 года. А рассказ М.Попович о их чудесном спасении появился в газете «Ваш посредник» лишь в мае 1991 года. И опровержения, заметим, нигде не последовало. Там, «за бугром-океаном», о феномене П.К.Иванова все средства массовой информации шумели. Но там же, видите ли, бульварная пресса , газетенки «желтые», о чем только ни понапишут. Так что верить я и здесь не спешил. Однако вдруг и еще подтверждение. И где! Совсем с неожиданной стороны.
      В  1995 году состоялась конференция медицинских работников, посвященная ни мало, ни много конкретно оздоровительной системе Порфирия Иванова. И, пожалуй, особенно впечатляющим было там выступление президента Центра психотроники и народной медицины, член-корреспондента Международной ассоциации парапсихологов Э.К.Наумова. Выступая с докладом перед  тысячной аудиторией, он рассказал:
 - Когда Митчелл  прилетел в Москву, состоялась наша долгожданная встреча. До этого мы только переписывались. Он мне сказал, что на Луне, где у них была аварийная ситуация, он испытал особое состояние вдохновения и понимание божественности Вселенной. Я показал ему фотографию Иванова. Митчелл подтвердил, что видел этого человека на Луне: «Я видел его лицо, сказал он. - Боже  мой, как мы тогда просили Бога: «Боже,  спаси нас! Спаси наши жизни!»(Учитель Иванов. Материалы конференции  медицинских работников. Никополь. 1995).
      Ну, а что же сам Иванов? А вот что. Когда ему переслали фотоснимок Э.Митчелла с благодарственной надписью, Порфирий Корнеевич, по свидетельству его  спутницы жизни В.Л.Сухаревской, немногословно, как о чем-то для него известном, пояснил:
    -Природа была против пребывания людей на Луне. Я упросил Природу отпустить их.
   Что  ни говори, смущает, интригует. Однако я и тут, так сказать, устоял на позициях марксистского материализма. Сам себя ухитрился-умудрился перехитрить. Ладно, мол, если это правда, поживем - увидим.
    И все же, все же…
    Кого не привлекают, не интригуют таинственные, в особенности - мистические события? Тем паче – необыкновенные, не похожие на других люди. Сама жизнь постоянно к тому подталкивает. Ведь мы с незапамятных времен окружены всевозможными тайнами и загадками, корни которых уходят в глубь самых первобытных времен. Сказки и легенды древних народов рассказывают нам о различных сверхъестественных случаях, которые никак не соотносятся с реальными фактами.
      Наука с незапамятных времен не могла(или не хотела?), да и до сих пор не может(или не хочет?) признавать и объяснять явления,  объяснения которых ей неподсильны. Доныне выдающиеся ученые, в том числе и медики, называют вздором, выдумкой, фантазией, а то и вовсе шарлатанством все, что не укладывается в рамки их познаний, в рамки традиционных, ранее кем-то обнародованных представлений.  После чего следует необозримый пласт научной и псевдонаучной фантастики и современная эпоха с ее свершениями, затмевающими все сказки прошлого. В силу чего и самое невероятное, нетрадиционное предстает как вполне реальное.
     А всякое там знахарство, целительство, что называют медициной народной – сплошь нетрадиционно. Если бы она не сошла с позиции материализма на позицию самодеятельного врачевания, ее бы просто не было. Или, точнее, о ней бы просто ничего не знали. А между тем она существует, несмотря на пренебрежение наукой и даже официальный на нее запрет. Но когда таковую объявляют вульгарной, незаконной, не подумать ли, что кому-то это, между прочим, и выгодно, чтобы не знали, запрещали.
     Меж тем понятия знахарь, целитель, колдун, ныне – экстрасенс, определяющие деятельность самозваных специалистов этой сферы, существуют не абстрактно. Хотя и не вызывают положительных эмоций у должностных лиц  разного государственного ранга. Как, впрочем, соответственно и у низовой обывательской массы. (В том числе и у меня).
   Тем не менее, не единожды соприкоснувшись с  невероятными публикациями о Порфирии Иванове не только в зарубежной, но и в нашей прессе, разгоревшееся любопытство уже не унять. Что тут правда? Что  выдумки чьей-то пылко  разыгравшейся фантазии? Чуть перефразируя Маяковского, нельзя не спросить: кто он и откуда, этот необыкновенный человек – Порфирий Корнеевич Иванов?
                «ИШЬ, УМНИК КАКОЙ ВЫИСКАЛСЯ!»
     Причем с другой, скажем так, бытовой, житийно-бытийный стороны это был человек не из добропорядочных. Все в нем вызывало недовольство и раздражение, приводило в недоумение, возмущало. Особенно  его жену, Ульяну. Не понимала она его. Непутевым называла. Сумасбродом. В сердцах - сумасшедшим.
    Пьяница, картежник, бабник, а тут еще  по  улицам вздумал голым ходить. Зимой и летом – голый. В одних трусах. Тьфу, срамник! Стыдуха!  Это сегодня для благопристойности пишут – в шортах. Да нет, именно – в трусах. Чокнулся мужик. Сдурел. И одновременно хворь на него тяжкая напала. Что в общем-то было и вполне понятно. От тяжелой жизни. От работы в шахте. Так там угольной пылью надышался,  что  подстерегла бедолагу силиконовая болезнь легких. Неизлечимая. Умирают от неё шахтёры. Умирают…
     И еще жаркие цеха металлургического завода тоже дали о себе знать. Потом  архангельская каторга на лесоповале. Вкалывал – нигде себя не жалел. Так что,  может, уже и чахотка, туберкулез. Без конца кашель бьёт, плюётся, чихает, харкает. Никакие  порошки, никакие таблетки, никакие  растирания не помогают. И температура высокая. Глядишь - горит весь, в чем душа жива. И вдруг –надо же. а? -  на карачках ползет к  колодцу,  и ведро воды на себя  -  бах! А потом еще и второе, и третье. И назавтра так, и послезавтра. И  стоит - рот до ушей. Будто бы хорошо ему, доволен.
     Ну что с ним делать? Чокнулся, определенно чокнулся!  Как вспомнишь, сколько из-за него  перестрадать пришлось,  так и жалко его, и злость берет. А он все дурнее и дурнее. Охти горе наше горькое, и за что такое наказание?!
    - Порфирий, окстись! Ты чего  это надумал, а? Ты это нам на зло делаешь? За что?  Из-за  характера своего дурацкого уже  сколько раз на краю погибели был! Теперь вообще  сам  себя угробить решил, да? А  мне что делать? Живой в могилу, да? А дети? У нас же двое детей!
     - Нет, Улюшка, нет, миленькая моя, нет родненькая. Ты  просто не понимаешь. Не хочешь  меня понять. Пойми, по-природному, по-народному я. Клин клином  хворь  из себя вышибаю. Ты  не веришь, а холод лечит. Ты что делаешь, когда  жар в теле, когда голова болит? Холодное полотенце на лоб, да? А  зимой  лёд кладут. Наши деды да бабки искони так.   Так  вот и я…
    Ну что с ним говорить, а? То, бывало, слова доброго от него не услышишь, а тут гляди какой ласковый. И рассудительный. Ишь, умник какой выискался! «Деды… Бабки…  Клин клином…» Да, было время, жили люди на селе  так, что  и босиком чуть ли не весь год…  И полуголые, в драной одежке, так это же от нищеты. Но чтобы голым кто, раздетым, совсем раздетым… Да зимой!.. Да в лютый мороз…
    Стыдила, бранила, уговаривала -  как оглох. А сам уже и бриться, и стричься  перестал. Опустился. Волосы  на голове длиннющие, не мужик – неряшливая баба. Бородищу  отпустил - до пупа. Как все равно поп какой. И самое  непонятное -  целыми днями, иногда  и  по  нескольку  дней  подряд не ест ничего. Ну,  кто  пост  блюдет, так это же в определенные дни, но чтобы так…
     Или уже от  немощи и еда ему не идет? Или  голодом  себя заморить  решил. Истинно сам  на себе крест поставил. Он такой, у него ума хватит… Ненормальныый!..
      А людям  что сказать? А соседям как в глаза глядеть? Все диву даются, что это с мужиком деется? Допытываться стали, остерегать от  дурных последствий. А кое-кто и гыгыкает, насмехается. Вот, мол, поглядите, полюбуйтесь на местного дурачка. Так он что надумал? Колодезной водой  стал украдкой по ночам обливаться, а днем на речку бегать. Нырнет там и сидит в реке.   А тоже ведь как бы чудит, представление зевакам дает. Там же, на берегу, всегда ребятни полно. Он под водой скроется, а на берегу переполох: «Утонул! Утонул!» Вынырнет, отдышится, и опять. Моченьки больше терпеть нет.
   Родня и вовсе в оторопи. Надо, говорят, куда следует, к врачам. В больницу, в психушку его, пока какой-либо большой беды не натворил. Так он же о том и слушать не желает. Брат Илья предлагал  связать да силком, да разве ж  с ним справишься? Бугай бугаем, ростом под потолок и кулачищи пудовые. Ладно, хоть не злой, не дерется.
     А каким был парнем, каким  золотым! Добрым, обходительным.  А  уж работящим -  с  малых лет  первый отцу-кормильцу в семье помощник. Семья-то большая, помимо его еще восемь детей, а он  --  старший.  Так он  поначалу, едва ли не с семи годков, с  мамой да с дедушкой  в поле да в огороде. Потом  в наймы, в батраки к пану отдали. А пан, богач, как все богачи, жаднющий был. Работать заставлял с темна до темна, а платил гроши,  и  в четырнадцать батя его, Паршека, уже в шахту с собой повёл.
    А в шахте что, разве легче? Уходили они туда с отцом на неделю, жили в многолюдной рудничной казарме. Харчи  брали с собой, да какие там харчи - только ячневый хлеб да  картоха. С такой еды - откуда силы? А  вставали по гудку в  четыре часа утра и до позднего вечера, до ночи - под землей, в забое. Наработаются, измотаются, ни рук, ни  ног под собой не чуют, в  шахте тогда все вручную  делали.
   «Мы трудились, не покладая рук: иногда по 20 часов в сутки,  --  вспоминал  потом Порфирий Корнеевич. - Шахтер знал только шахту  да  казарму…»
    В выходной чумазые, еле живые, брели домой. На  черных от угольной пыли, исхудалых лицах одни глаза блестят. Зубы - и те черные. Помоются, переоденутся, а с понедельника - опять  в забой. А из бедности  так и не выбились.
    Эх, Паршек, Паршек!..
    Это его  и дома, и в деревне так звали - Паршеком. Ну,  как, скажем, Гаврилу - Гавриком, Павла - Павликом, Анатолия -Толиком, а его, значит, Паршеком. Так тех, когда они  подросли и возмужали, и звать  стали по-солидному, по имени да по отчеству, а Паршек из-за непутевых выходок своих так и остался Паршеком.  Разбитной, озорной, хулиганистый - страсть!  Как где пьянка-гулянка с  дракой, так  он  - первый, Заводила. Горлодер. А уж в карты резаться  - сутками из-за стола не вытащить.
    По молодости у него и у  трезвого вечно  кулаки чесались. Когда  в деревне улица на улицу, «стенка на стенку» мужики  кулачный бой затевали, -о-о, он же туда  бегом бежал. И не было там ему равных. Чем особо гордился. Важничал. Выше всех нос драл. Задавака!
     Не зря же, когда в армию пришла пора идти, его в гвардию определили. В  какой-то особый полк  под  Петербург, в Царское Село  направили.  Ещё бы! Высоченный, здоровенный, сразу видно – воин!  Силушка по жилушкам так и переливается. Этакий, знаете ли, русский богатырь! И собой хорош. Статный, косая сажень в плечах, голубоглазый. Только  ведь он и там, на  царёвой службе,  в  заполошном  1917 году в какое-то  крамольное дело влип. Буян - он  везде буян. А тут еще революция... 
     Домой с фронта возвернулся – ну-у, куда там!  При погонах,  ремень с блескучей бляхой, папаха с  кокардой. Енерал!  Полк, говорит, не захотел воевать, все, мол, все  кто куда драпанули, ну и он, как все. А кому, скажите, охота башку под дурную пулю подставлять. А здесь, в деревне, его невеста ждала. Красавица писаная. Алёнка…
    Ах, как он за ней еще желторотым мальцом  ухлестывал, как увивался.  И  та по нему сохла. Все же видели, знают. Но  родители-то у неё богачи, и пока он там солдатскую лямку тянул, за другого, за богатого просватали. Возвертается он, на крыльях летит, а ему такой вот сюрприз. Так он  волком  взвыл. И – в пьянку. Запоем. Боялись, рехнется. А то и руки на себя наложит. Он же такой,  с заскоками.
    В деревне  не завидовали, что он ее, Ульяну,  взамуж взял.  Невест в селе   --  в каждой избе одна другой краше,  а такое  счастье, мол, ей подфартило. Какое счастье, если чужим для нее был. Это отец с матерью жениться на ней его заставили. Судьба, видно, такая.  Он  же по другой   изнывал, по  своей  ненаглядной Аленке. Из-за неё, что она ему не досталась,  на стенку лез. Батя - кулаком по столу: «Все! Или женись, или башку отверну…»
     Батя надеялся: на   такой  степенной да работящей  женится - и сам остепенится, возьмется за ум. Спросил вообще-то, а кого бы, мол,  сам желал в жены взять?  Так он в сердцах только рукой  махнул. А, все  равно. А она…               
    Ей-то он нравился, она и поверила: стерпится  -слюбится. А что получилось? Эх, что ж теперь-то о былом. Назад ничего не воротишь. Знать бы, где упадешь, соломки постелить...
   Нет, были дни - вроде как и остепенился. Смекалистый, расторопный, за любую  работу брался. И все у него спорилось, все горело в его дюжих руках. Да только какая там работа, если  кругом черт знает что творилось. Война ведь, Гражданская война.  А  он  же, сорвиголова, со службы своей  армейской с винтовкой  домой явился. Собрал, сорганизовал таких же отчаюг, как сам, ну и давай   с белыми  воевать. Один раз  ихний обоз  захватили. Потом железнодорожный мост  взорвали, пустили под откос  товарный поезд  с военной техникой.  Потом - слыханное ли дело! - вместе с дружком  Иваном  подожгли  приземлившийся в степи  аэроплан.
   Ух, как тогда беляки рассвирепели! Ворвались в село, и  ну всех подряд нагайками пороть. Кто-то, гад такой,  донес, чьих это рук дело. Туда-сюда, где такие? Паршек с Иваном  успели  сбежать, скрыться, так схватили и в подвал их отцов. Хорошо, красные нагрянули, освободили.
    А потом  в плен к  бандитам попал, а там  в тифу слег.  Тиф тогда как  косой  всех  косил, лекарств  никаких,  и он пластом ну истинно мертвец,  живой  труп. Кажется, и не дышал уже.  Там и застрелить могли. Как  уцелел, как  в живых остался,  один Бог  ведает.
      Ну и угомониться бы  после  таких передряг, так где там. В эту, как её, в большевицкую партячейку вступил, начал на  сходках    по вечерам  трепотней заниматься. Его, активиста,  вожаком сельской бедноты выбрали.  Теперь, говорит, наша власть, заживем!   А  какое  «заживем», если кругом нищета, люди с голоду, как мухи мрут. А у них с  Ульяной уже двое пацанят. Кормить, беречь, одевать-обувать надо. 
     И опять  как на  каторге горб  гнул. На самых тяжелых работах. На железнодорожной станции  грузчиком. В депо паровозные топки чистил. От  нужды  завербовался  на новые земли  в Провалье, в  семидесяти пяти  верстах от ихней Ореховки.  Новый хутор, что под его руководством  строили,   в  его честь  и  назвали - Ивановкой. Появился, наконец-то, и  кое-какой достаток в семье. А  у него  опять  несклады-нелады, с отцом размолвка вышла. Идейная, как он выразился. Непримиримая.
    -  Всё,  - заявил, - надо в город  перебираться. В Красный Сулин.
    Ульяна не спорила. Куда иголка, туда и нитка. В Сулине на  тихой улице Первая Кузнечная  приобрели  дом под номером 12. Рядом  - хозяйственные пристройки, восемнадцать соток приусадебной земли, огород и сад. Стали держать корову, свиней и кур. Тут Порфирий, думалось, по-настоящему за ум взялся. В партийную школу поступил, пить и курить бросил. Работенку нашел вроде бы неплохую  - торговать мясом. И вдруг…
   И вдруг за  неуплату  патентного налога  -  под суд. Туда-сюда, туда-сюда, да я же, мол, по неопытности, но - увы, на два годика  принудительных работ на лесоповале. На север, в Архангельскую область. Не знал он, ну так знай.
     Что ж делать! От сумы да от тюрьмы не зарекайся. А работа ему никакая не страшна. За смекалку, за расторопность его там  даже бригадиром назначили. А за перевыполнение установленных норм вскорости и освободили. Только, пожалуй, вот оттуда он  уже не таким, как был, совсем другим  вернулся. Четыре класса  церковно-приходской  школы  - это, говорит, ни селу, ни городу. Учиться надо, самообразованием заниматься. А если уж он чего  решил, хоть ты убей его, не отступится.
   Так и тут. Прибежит вечером с работы, наскоро перекусит, а то и не поевши,  носом в книгу - и все, нет его. Паршек, Паршек, то надо, то надо, - не слышит. Читка до помрачения довела. А что же еще? Книги-то вон какие мудреные. Карл Маркс «Капитал».  Фридрих Энгельс «Диалектика природы.»Ленин, «Империализм - последняя стадия  капитализма». Ранке «Человек». Богомольцев… Саркизов-Саразини…
   От одних названий ум за разум.  Вряд ли  что-то понимал. Нос в книгу,  видит фигу, а  шибко грамотного корчит. Профессора. Определенно,  в  голову  помутнение  нашло.
    От книг,  конечно  же, от книг.  Нахватался. Меня,  говорит, природа идейно  избрала.  В  природу, говорит, ухожу. Вам не дано, вы не понимаете.  А  ты  послушай, Ульяша! Ты  выслушай. Ты вникни, пойми…
    Да-а,  дочитался мужик. Белены объелся.  Черт знает, какую ахинею несет.
     - В природе надо жить по-новому. Озарение, озарение на меня снизошло. Мать-Природа меня  как такового избрала.  И  не для одного себя, для  всех. И я докажу, докажу! И себя, и  всех, всех независимыми от болезней сделаю. И все  потом еще благодарить будут. 
    Ну хоть ты ему  кол  на  голове  теши – озарение! Нет, вы только представьте себе картину: мороз, метель, все в  меховых шапках, в тулупах, в валенках, а навстречу из заснеженного закоулка    раздетый, в одних трусах  высоченный, с бородищей до колен   волосатый  громила. Все - кто куда, врассыпную. Привидение?! Сумасшедший из дурдома сбежал?..
     А Красный Сулин - это тебе не деревня Ореховка и не хутор Ивановка. И что там сходило с рук, тому тут в момент законный укорот. Подскакивает милиционер, подлетает дежурный «воронок», под белы руки - и поволокли.  Ладно, мол,  в  отделении разберемся.
      Мытарств хватало. Выясняли. Обследовали. Разобравшись,  строго-настрого предупреждали: чтобы в последний раз!
     Сыновья  сгорали со стыда. Ульяна  давилась слезами. А он…
     Упросишь на улицу лишний раз  не высовываться, чтобы  опять в милицию не загребли да не оштрафовали, так ему  и минутки на месте не усидеть. Ходит, ходит из угла в угол, мечется, чего-то всё думает, думает. То за книгу какую схватится, то  что-то  пишет, пишет. Вон тетрадей исписал - стопка. Грамотей!..
    И еще моду взял  все стоя делать. И читает стоя, и даже пишет стоя. Надо, говорит, поменьше сидеть, больше двигаться. Движение -  жизнь.
    Потом, чтобы  ближе к природе быть,  взбрело на ум  в свою Ореховку  к  сестре Анне поехать. Ульяна не перечила,  думала, пусть съездит, может, развеется, на поправку пойдет. А он там и пуще того зачудил. Натопит  сестра избу, чтобы морозной ночью не  зябнуть, а он  - во двор. Я, мол, свежим воздухом подышу. Выйдет, разденется  до трусов, ляжет на заснеженной завалинке, руки под голову  и  лежит. Снег под ним подтает, так он опять нагребет, и до утра в дом не затянуть. Это, говорит, у него  главный метод природного самооздоровления. Закалка-тренировка.
     Сестра упрашивать, выговаривать, так  только еще хуже сделает. Он шасть за порог куда-то в ночь, и до утра  где-то пропадает.  Долдонит, что  обнаженным телом  и босыми ступнями нащупывает  в природе путь жить  без  болезней. Природа, говорит,  она же наша мать, она всех любит, и надо  к ней с любовью, с доверием   в том одеянии идти, в  каком она тебя  родила. Тогда, значит,  никакие хвори тебе не страшны. А ведь от простуды так можно можно слечь, что и не  поднимешься.
    Если верить выдумкам, он - человек необыкновенный, не такой, как все.  Но окружающими все было расценено по-иному. Все ясно - рехнулся мужик.  Все чаще «уходит в природу»,  все дольше «в природе живёт». Да все «в естественном виде», без одежды, без обуви. Да всё  по бездорожью, зимой по снегу, летом  по колючей стерне. Голый…
    Таким запомнили Порфирия Корнеевича Иванова  его родные и близкие, а вот понимать не понимали.  Да ведь и сегодня  понять его нелегко. Когда  где-либо  заходит  речь о нем,  кто-то,  глядишь, эдак  свысока  вдруг и   хмыкнет:
   -  А, это   тот, с  бородой. Зимой  и  летом в чем мама родила...
      И другой  поддакивает:
    - Ага.  И  холодной  водой каждый день. Утром и вечером. А иногда и ночью...
    Всякие, мол, бывают на  белом свете  чудики. Дураку закон не писан…
    Да,  так вот. Не сразу выяснилось, что это  только  внешнее,  чисто  внешнее.  А  между  тем  этот голый, будучи тяжело больным, каким-то непонятным образом, без всяких лекарств  избавился от всех  своих  болезней. Помирал, а вот вылечился. Причем без больницы, без врачей. А выздоровел - после ничем не болел.  Да вдобавок  занялся нетрадиционной медициной. Какими-то недозволенными методами исцелил многих  обреченных  больных. Как же  это -  бездумно, из  пустого  легкомыслия? Оригинал?
     И не  покажется  ли  вам,  что  человек этот при всей, так сказать, простонародной его простоте и примитивности  на самом деле необычный, необыкновенный? И что у него была  еще  и  необычная, непонятная, недоступная нашему пониманию, загадочная и богатая  внутренняя  жизнь. И что к нему следует отнестись с соответственным вниманием. 
                ТЫ  КТО  -  ГОСПОДЬ?
     По-первости случившееся с ним  удивило  и  его  самого. Ощутив в своих руках прилив какой-то необычной силы, которую затем назовет током-магнито, он  был  озадачен. Естественно, решил сам к себе повнимательнее прислушаться, проверить и перепроверить. О чем потом сделал запись.  Произошло это с ним, когда он шел по бугру, небольшой возвышенности возле хутора Верхний Кондрючий. Он даже ток этот вроде электрического ощутил, изошедший и влившийся в него из земли. И бугор этот, холм, возвышенность стал считать особенной, чудесной.
     Дело в том, что он уже давно, настойчиво и  последовательно  готовил  себя  к  тому, чтобы  стать  не  таким,  каким был. И добивался того, упорно и целенаправленно проводя свою практическую природо-оздоровительную закалку-тренировку. Упорство и труд – все перетрут. И ожидал помощи в том от Природы. И догадался: вот, пришло!
    В понимании местных обывателей – зачудил мужик. По словам не понимающей его жены,  с катушек съехал,  стал дурью маяться. А он между тем  постепенно и в самом деле начал по-иному ощущать свой организм. Тело как бы покалывало, пронизывало током. И другие этот ток от его рук ощущали.
   Однажды ехал поездом по служебным делам в Майкоп. Во время остановки на одной из станций в вагон вошла женщина с  надрывающимся от плача ребенком на руках. Видно, что-то у него болело. Может, животик, как это нередко бывает. И Порфирий посочувствовал, пожалел, решил помочь. А заодно проверить  открывшиеся в себе новые возможности. О чем для самонаблюдения записал:
   «Я подошел к матери этого дитя, вежливо спросил у нее разрешения взять его на руки. А у самого зародилась мысль такая: если ребенок этот замолчит, то мое  намеченное в жизни должно совершиться. Значит я правильно иду со своим намерением. Мне было тогда 33 года. Я молодо выглядел, ходил без шапки и вводил частичные режимы на своем теле…
   Мать разрешила взять дитя. Мальчик этот у меня на руках замолчал, больше рта не раскрывал. Только сейчас я увидел на этом мальчике, что мои руки стали строить все то, что требовалось для будущей жизни…»
    Ну, это, скажем сразу, еще и не доказательство какой-то необычности. А у него в записи дальше, можно подумать, уже самое что ни на есть откровенное самолюбование, хвастовство:
   «Таких людей до меня еще не рождала Природа, чтобы для этой цели родился. Я оказался первым между людьми в этом деле».
      Формулировочки что  в  первой  записи,  что  в последующих, для грамотного читателя не ахти какие складные. И сам этот термин «ток-магнито», и мысль о некой чудесности земного бугра - явно  с  грамотешкой  у  мужика  не  ахти.  Или по суду пристрастно привередливых сегодняшних просвещенных ценителей и в самом  деле  с  мозгами  не  в порядке. И  лексика  слишком  уж  просторечная, пишет  так  же,  как  говорит. Не из образованных.
    Прочтя такое,  и я не кинулся,  не ринулся уверовать в его некие необыкновенные, чуть ли не таинственно-сверхъестественные способности, как о том уже трубила молва. Да к тому же в записи  еще и неточность. Пишет, что ему было тогда 33 года. То есть в подтексте намек на возраст начала проповедничества Иисуса Христа. А в другом месте сообщает, что  стал закаляться с хождения в любую погоду без шапки в 1933 году, т.е. будучи тридцатипятилетним. Случайная описка, забывчивость? Или нарочитая натяжка. Чтобы вот так, как бы ненароком, вскользь в один ряд с Христом себя поставить.
    Ладно,  не  будем  с  наскока уличать, посмотрим, понаблюдаем. Тем  паче, что его лечебная деятельность начинается, как того и хотелось бы ожидать, в кругу семьи и своих близких.   Открыв в себе дар целительства, он  первым делом излечил от хронического  недомогания свою сестру Евдокию. Затем дядю Николая, у которого на пораненном  пальце  развивалась гангрена. И  это было действительно так.
   Нельзя не вспомнить и о том, каким было время, когда он начал заниматься самодеятельным врачеванием. В те трудные годы от голода и свирепствующих  в  стране  болезней люди вымирали целыми деревнями. Жалко  же  было ему,  нестерпимо  жалко, и страшно. Невыносимо. Вот  и  возмечтал  научиться  жить  так, чтобы без пищи. Чтобы    лечить  самого себя   без лекарств. Чтобы вообще  никогда  не болеть! Безудержный мечтатель. По-детски наивный фантазер. Вот, пожалуйста:
   «Люди стонущие выпросили меня у Природы. Я пришел сюда, на землю, не для того, чтобы мною человек здорового характера капризничал. А я наметил бедного, страдающего, больного…»
     Тут вообще настораживаешься. Все  так  же  сбивчиво,  коряво,  и какая  фантазия! Ладно  бы,  куда ни шло, сделал такую запись в дневнике романтически настроенный подросток, наивный юноша, а у него ведь за плечами уже 35 лет, на плечах семья, не отличающаяся здоровьем жена Ульяна  и двое несовершеннолетних сыновей – Андрей и Яша. Ко  всему  прочему взбрело  фантазеру в голову, что  волшебная целительная сила-магнито поступает  в его организм через волосы, так  он  и  стричься, и бриться перестал, отпустил длинную бороду. По тем  временам это было не в моде, не приветствовалось. Потребовали привести себя в «нормальный человеческий вид»  - наотрез отказался. За  что «в три шеи» вытурили с работы. Да  еще  с  какой  характеристикой  - «за  недостойное  поведение!»
   Семья и без того нищенствовала, а тут и вообще без всякого заработка хоть ложись да помирай. Жена плакала и бранилась, дети голодали.  А  тут,  как  назло, морозы, в квартире страшный холод. А по существующему в то время закону он не имел права устроиться на новую работу в течение шести месяцев. Как жить? Так он и из дому ушел. Решил, видите ли,  посвятить себя только свой идее. Явно несерьезный сумасброд. Безответственный!
      И  опять  проглядывает  намек. Иисус Христос  во   время оно вот  так  же,  бросив  всё, совершил свой проповеднический поход по земле обетованной. Вот и он, Порфирий Иванов, тоже начал свой «проход» по Донбассу,  описанный им самим. Красный Сулин, Ростов, Шахты, Новочеркасск, Новошахтинск, Провалье, Красная Могила, Свердловск Луганской области, сам Луганск, Красный Луч, Енакиево. Но  между тем, представьте себе, жители этих городов и многих деревень  стали тогда  очевидцами и свидетелями его чудесных целительных деяний. 
   И отнюдь не с распростертыми объятиями его везде принимали. Шел-то он, как уже начал  ходить, раздетым. Так в городе Шахты ему, как ненормальному или хулиганствующему, даже воды  у водонапорной колонки напиться не дали. Прогнали. В простоте провинциальных нравов – по-свойски турнули.
    В Новочеркасске жил знакомый поп, батюшка-старообрядец Иван Климович Захаров.  Надеясь найти понимание, решил зайти к нему. Чтобы не насторожить, не испугать, пришлось надеть рубашку и брюки, но общего языка не нашел. А он во время длительного похода  от еды «сознательно»воздерживался,  и хотя в течение трех дней съел лишь три перепелиных яйца, найденных в степи,  от ужина  отказался, чем даже обидел хозяев. У них, старообрядцев, такое правило, чтобы любого зашедшего в дом путника обязательно накормить.  В довершение ко всему  ночью, оставив там одежду и не попрощавшись, Порфирий ушел. Если уж священник не  понимает, то на кого же еще надеяться?
    В Новошахтинске инженером на шахте работал друг детства Иван. Сам еще до конца не  осознав свои сверхъестественные возможности, Порфирий рассказал о  них  Ивану. Тот выслушал с недоверием, без энтузиазма. Скорее всего, заподозрил, что врет.  А вот  жена его Фёкла не то чтобы поверила, но пожаловалась, что у нее давно сильно болит сердце. Так болит, что она и работать не может, и даже ходить ей трудно.
   - Поможешь?
   -  Давай!
    Фёкле после первого же сеанса «полегчало». Полной грудью вдохнув, она радостно заулыбалась, для убедительности прошлась, сделала пробежку туда-сюда, губы сами собой в счастливой улыбке расплываются:
   - Легко-то ка-ак… Хоро-ошо!
   Иван рассердился:
   -Ты что  -  врач?
   -  Ну, откуда же…На врача я не учился, ты же знаешь.
  -  Хм, так  как же ты? Значит, знахарь?
  -  Понятия не имею. Я простой, понимаешь, самый простой, как все мы, русский человек. Да ты же у меня на свадьбе гулял. Но потом я пошел в наступление на Природу, стал искать своим естественным телом ее  качества.  Ну, как видишь, что-то нашел и  на себе развил. Теперь хожу, применяю на нуждающихся больных.
  - Во даешь! - Иван даже головой крутнул.
    Порфирий попытался как можно подробнее растолковать ему свои открывшиеся в нем странности, но  друг друга они так  и не поняли. Помогать ему Иван отказался. Ступай себе с Богом…
     В поселке Первой шахты, что возле Красной Могилы, постучался  к проживающему там односельчанину Фирсу Ивановичу Носову. Тот и  вообще воззрился  на  него, голого, с испугом:
    - Тебя что, ограбили?
    Завязался разговор. А у Фирса Ивановича Носова  давно в лежку лежала, мучилась с тяжелой формой радикулита жена. И опять, конечно же, просьба: «Поможешь?» Ну как не помочь! «Давай…»
   И опять тяжело страдающая застарелым недугом поднялась с постели, пошла «своими ногами». Ахнула, ойкнула, оторопела:
   - Ты -  Господь?
   -  Бог с тобой!  Вы же  все меня с детства знаете…
     Чтобы анализировать успехи и добиваться еще лучших результатов, начал  вести дневник наблюдений. Из-за тяжелой болезни ног уже пятый год не ходила Авдотья Бочарова. Ему удалось помочь и ей. В дневнике записал:
   «Я заставил ее  супруга, чтобы он мне помогал: отворил окна и двери во двор, потом холодной воды в тазике принес. Я  взялся мыть Авдотье ноги по колени холодной водой, помыл их, вытер. Берусь левой рукой за лоб, а правой - за большие  пальцы обеих ног, держу, а сам регулирую  её головой, т. е. зрением: сначала она смотрит на свое сердце продолжительно, потом - на легкие, на живот, пока я заставил ее животом поворочать с боку на бок. И вот я её заставил тянуть воздух до отказа три раза, отчего ноги её неожиданно услышали чувствительность. После холодной воды они разгорелись, как жар. Потом с моими силами все же встала на ноги.»
   Читая,  я  здесь придирчиво всё  здесь  крепенько  почеркал. С грамотешкой не ахти, а  содержание  между  тем  любопытное, до неправдоподобного, занимательное. И  все  словесные  огрехи  прощаешь,  читаешь с пристрастием. Спустя шесть часов  он вывел больную  из дома во двор, попросил взять тяпку и тяпать (окучивать)  картошку. Что она тотчас и принялась делать.
   Мыслимо ли? Возможно ли?  Пять лет не  ходить, и вот так - сразу! Не веря, собралась поглядеть целая толпа народа. После чего нашлось много желающих полечиться у него, больные к  нему, что называется, валом повалили. И он никому не отказывал в помощи, и когда звали, просили, приглашали, шел из деревни в другую, из одного хутора в другой. Лечил. Исцелял.
   Еще более неправдоподобный случай произошел возле села Кошкино-Несветай. Здесь в степи он встретил пастуха, который  почему-то не заметил его приближения. Оказалось, он плохо видит. А шаги услышал и спрашивает:
   - А тут, кажется, и человек есть?
   Порфирий почти вплотную подошел, взял его руку, приложил к своему телу. Тот удивился, что он голый, и то ли в шутку, а скорее всего в соответствии со своим разумением вскинулся:
   - Да ты - Господь?!
   - А хозяин природы подходит? – тоже как бы пошутил Порфирий. Но пастуху и не до шуток. Видеть-то он видел, но очень слабо: только возле своих ног землю различал, а ходил только по слуху да ощупью ступней ног. Он и говорит:
   - А если ты хозяин природы, то помоги моему зрению.  Чтобы я стал  видеть, как прежде.
   В разговоре выяснилось, что пастух был раскулачен, и только из-за  слепоты избежал ссылки, но теперь вот бедствовал и был страшно  обижен и на теперешнюю власть, и вообще зол на всех и вся. Иванов наложил на его глаза ладони, попросил полной грудью, до отказа втянуть в себя воздух, и поставил еще одно условие:
   - Забудь навсегда свою ненависть, а хорошее к другим восстанови и делай.
   Пастух, как Порфирий записал потом в дневнике, «так за мои советы уцепился, что лишь бы я что-либо сказал, он соглашался…» И … прозрел. И, увидев  голого бородатого великана, каким  был Иванов, испуганно оторопел:
   - Господь! Я же сразу понял - Господь!
   И трясущейся рукой протянул ему последнее, что имел: кусок зачерствелого хлеба. В тот голодный год это был бесценный дар.
   Впечатляет? Впечатляет. Даже в сегодняшние, так сказать, цивилизованные дни. А тогда, при тогдашнем в массе распространенном суеверии? Но, не будучи очевидцем, я и тут, прямо скажу, лишь с упорством цивилизованного многознающего догматиика пожал плечами. Ибо до чего же расхожий сюжет и  в  деяниях Иисуса Христа, и даже в стихах Сергея Есенина «Шел Господь людей пытать в любови». Вплоть до этой вот зачерствелой краюхи хлеба: «На, пожуй маленько, крепче будешь».
       Таких случаев, когда ему удавалось  помочь больным выздоравливать, день ото дня становилось все больше, Порфирий обретал все большую уверенность. Поскольку от больных на прием к нему теперь уже буквально отбоя не было, он написал в Свердловский  здравотдел письмо с предложением своих лечебных услуг. Его пригласили прийти в областную поликлинику  самому. «Для более обстоятельного компетентного разговора». А  пришел,  его там неожиданно арестовали и под конвоем погнали в соседнюю городскую  психиатрическую больницу. Слишком уж подозрительный тип! Ходит голым и  занимается незаконным лечением. Шарлатан!
      А он и в самом деле тот еще тип! Слыша из разговоров охранников, что его везут в дом сумасшедших, по дороге, на полном ходу поезда шасть из вагона – как не убился, дурила?! - да и был таков. Отчаюга! Лучше убиться, чем в дурдом! И бегать умел. Бегал - как птица летал.  Словом, удрал, сбежал. И, как на крыльях, - в Луганск, где жил родной брат его жены Федор Городовитченко. Того тоже перепугал:
     - Ты что? Откуда? Почему в одних трусах?
     Да вот, мол, так и так, так и так. И –за свое. Заране зная, что и тут его не поймут, спросил, нет ли поблизости тяжело больного человека. Ну как нет - есть. На улице Первомайской знакомая женщина из-за ревматизма ни ходить, ни даже руками двигать не может. Порфирий – к ней.  Через некоторое возвращается, молчит, вид усталый, загадочно хмурится.
   - Ну что?
   -  Ходит.
   Федор не поверил,  бегом - туда. Вскоре идет - лицо испугом перекошено:
   - Ты что - Господь?
    - Федя-я! Ты же мой шурин. На свадьбе моей гулял. Знаешь, из какой я деревни, где родился, как меня  зовут. А все, что теперь умею, у Природы перенял.
   И врачам, когда комиссией заявились, в Луганске попытался растолковать, что к чему. У меня, мол, никакого знахарства, все естественного характера, от самой земли лежит и до самой Вселенной -  ни конца, ни края. Мы все от  неё возьмем, если только будем рыться в Природе так, как мне приходится не жалеть свое тело.
   После чего и из Луганска пришлось улепетывать. Ненормальный!
   Короче говоря, несмотря на многочисленные, более чем убедительные факты чудесных исцелений, сплошное недоверие, Даже со стороны свидетелей и очевидцев. А особенно – от местной власти. Ну а  я, не присутствовавший там что, поверил? Как бы не так! Царапнуло и застряло  в башке подозрение, что тут что-то не чисто. Ведь он жену с двумя  несовершеннолетними детьми оставил дома, по существу, на произвол судьбы. Как же так? Для чужих – добрый, для своих – чужой?
   Или, может, оставил голодающую семью, чтобы подхалтурить? Чтобы поднажиться от доверчивых простофиль? Нет, оказывается, за свое чудодейственное исцеление тяжело больных, нигде и ни от кого копейки не брал. Наоборот, наотрез от предлагаемой платы отказывался. Такое у него условие законом было: лечить-исцелять с любовью, бескорыстно.
    Тем временем, пока он отсутствовал, от священника-старообрядца  из Новочеркасска домой переслали оставленную им одежду. А телефонов-то в те годы в сельской местности не было. И  не  трудно представить, что  думали дома  о  пропавшем бродяге-хозяине, и какой поднялся переполох в семье, и какими словами встретили его возвращение. Родственники не хотели и видеть, дети плакали, а ночью, когда он, свалившись от усталости, крепко уснул, жена Ульяна с братом Ильей наголо обкарнали ему до невозможности обволосатевшие бороду и голову. .
    Обидно - слеза на глазах. Он специально не стрижется и бороду не бреет, потому что через волосы ему поступает от природы ток-магнито. А ему не верят! И уж ладно чужие люди -  самый  близкий человек, жена не понимает.  Особенно дорогую для него книгу  Ранке  «Человек» сожгла.  Заприметила,  что  он  с  ней  не  расстается,  читает и перечитывает,  украдкой взяла и  сожгла.
   - Лучше бы ты мне голову отрубила, - только и вздохнул. Другой бы на  его  месте скандал учинил, а у него требование такое к себе появилось: сознательно  все терпеть, всех любить, никого и словечком не обижать. Всех, кого лечит, обязательно целует,  каждого ласково, душевно, как родного, называет деткой. Детка – значит дитя. Ребенок. Кого так называешь – как бы своим родным дитем считаешь. И  что взамен? А – кривые усмешки, сомнения, подозрения. Кому нужна его великая идея? Да и он сам никому, выходит, не нужен. Вот уж, действительно, права обывательская заповедь: если не хочешь, чтобы тебе не делали зла, не делай никому добра…
   Пристанище обрел у родного дяди Ивана Потаповича Кобзина. У того, правда, категорическое условие: живи, не гоню, но ходить одетым. Даже свой костюм ему дал - носи.
     Пришлось согласиться. А куда денешься. К тебе по-родственному, по-человечески отнеслись, не быть же неблагодарным. Надо хоть  для вида быть как все, чтобы пальцем не показывали, чокнутым не считали. Но…
«ТО  ЛИ  ОН  СВЯТОЙ,  ТО  ЛИ  ДУРНОЙ…»
        А от  судьбы, говорят, и  на  печи  за  трубой  не  спрячешься. Кроме шуток.
       А  ещё поверье  есть, что  кому  на  роду  написано,  то  и  свершится. Несмотря  ни  на что.
      Так  и  у  него.  Он  уже  и  сам утомился, намаялся, наскитался, намучился, устал. Все! –решил,  хватит! Не получилось, не доказал своего - пора «образумиться»,  жить,  как  все  живут. И голым  не  ходить, людей  своим  видом  не  пугать, родных-близких не  огорчать.  Но идет однажды  чин  чином  в  дядином  костюме, а  навстречу  нищий  старик  с  клюкой. Да  в  такой  драной  одежке,  в  таких  изношенных  лохмотьях,  что  смотреть  больно. Не  выдержал  Порфирий, снял  с  себя  дядин  костюм  и  отдал  старику.
    Ой,  что  тут  было! Ну,  мол,  вы  только поглядите на  него,  этого  чудика!  Ему, видите ли,  всех  жалко, а  себя? Ах,  добренький, ах,  благодетель!  Идиот! А костюм-то  по  нынешним  временам  вон  каких  денег  стоит! А  дядя  тоже  не  богач,  сам  еле  концы  с  концами  сводит. А   ты… И сам голый, и дядю ограбил…
      Такой вот дядюшке подарочек! Дурней не придумаешь! Куда  теперь  деваться,  куда  идти?
     Идет балда, сам  не  знает,  куда,  а  тут  туча  грозовая. Гром,  молнии,  ливень  как  из  ведра.  И  до  того  муторно, до  того  тошно, что  он  взмолился:
      - Матушка-Природа,  миленькая, убей  ты  меня  молнией!  Родненькая,  убей!..          
       Спохватился,  опамятовался,  а  сам  уже за  городом, за городской  окраиной  на  пустынной  дороге  стоит.  А  дорога  дальше  уже  за  границу,  в  соседнюю  Польшу  ведет.  Может,  в  Польшу  уйти?  Если  тут никому  не  нужен, если  дома  никто  не  понимает,  так может  там  поймут? Нет, нет, нельзя,  нельзя,  ты  же  своим  людям русским  нужен,  ты  же  им  должен  помогать.
     И  только  так  подумал,  глядь -  и  ливень  перестал. И  из-за  уползающей  черной  тучи  выглянуло  яркое  солнышко. И  всё  радостно  засияло вокруг, явно  одобряя  его  правильное  решение.             
    Постоял, повздыхал, подумал – и назад к дяде. Прости, родной! Повинную голову меч не сечет. Дядя  покряхтел-покряхтел, поворчал, побранил-побранил, сжалился. Нашел  ещё кое-какую старенькую  одёжку,  посоветовал  «достучаться» до  власти, «чтобы  все  было  по  закону».  Удалось с помощью  редактора  газеты «Молот»  попасть  на  прием  к  «хозяину»  области, первому  секретарю  Ростовского обкома  партии. Его  терпеливо  выслушали, да толку-то,  помочь  ни  в  чем  не  помогли. 
    Всё!  Потеряв  всякую  надежду  найти  понимание, устроился  на  работу.  Как  были  все  рады.  Особенно  жена  и  дети. Наконец-то!  Наконец.  А  он…
      Или  взаправду «что  у  кого  написано  на  роду»?  Уже  на  второй  день,  зайдя  в  одну  избу  по  долгу  своей  службы,  увидел  лежащую  на  печи  женщину,  больную  малярией. Ну  разве  мог  он  остаться  равнодушным  к  тому,  как  ее,  горемычную, колотила, трясла, била  «лихоманка»! Пожалел, попросил  снять  с печи,  посадить  на  стул,   и  опять  начал  своё  незаконное чудодейство. В  дневнике  самонаблюдений записал:
    «Взял  холодной  воды,  промыл её ноги  до  колен - пробудил  тело. Она  сразу  почувствовала  облегчение. Я  послал  её  на  двор чистыми  ногами,  чтобы  она  там  ухватила  воздуха через  гортань  до  отказа и  попросила  меня  как  Учителя: «Учитель, дай  мне  здоровье!» Через  минуту  она  быстро  возвращается, сейчас же  меня  благодарит и говорит: «Откуда  ты, милый  человек, взялся? Твои  все  заслуги.» Стала сама мне готовить яичницу с салом, улыбается  и говорит: «Чудеса! Ты ли, Господи?!»
       Да уж, в таком состоянии взмолишься! Накапливая такие о нем сведения,  я невольно вспомнил свое.  Болел я в  1946-м  малярией,  знаю,  что  это  такое. Весь был желтым  от  уколов  и  таблеток  акрихина, несколько месяцев хворал.  А  тут  на  тебе - через минуту выздоровела…
     Н-да! Ой-ой! Чудеса. А очередное  чудо  и  того поразительнее. В  январе 1935 года дежурный  по  станции  Овечкино  Бондаренко  обратился  к  Порфирию  Иванову  посмотреть  его  больную  мать.  Она  уже  семнадцать  лет  не  вставала  с  постели  из-за  паралича  ног. И   вот  еще  собственноручно  записанное Порфирием Корнеевичем о  том  воспоминание:
    «Я  беру  на  себя  инициативу, ставлю перед собою вопрос: если  только я эту женщину излечу, и она пойдет от моего совета своими ногами, то тогда я даю слово пойти по снегу разувшись. История давно говорила об этом, но не набиралось к такой закалке смелости. Я ходил без головного убора, и мне давалась возможность ходить без обуви - силы были уже подготовлены в моем мозгу: я должен ходить босой при любой погоде в Природе.»
    За  безыскусную  доверительность  повествования  прощаешь косноязычность, читая  о  том,  что  женщина  эта  на  второй  день  стала  передвигаться  по  комнате, а  через  неделю  --  ходить. Семнадцать  лет  лежала  парализованная,  и  вот…
     Надо  же, а!?  Чудотворец?..
     «У меня волос  сделался  как  у  ежа,» -сам о себе  записывает Порфирий Корнеевич.  Образно выражает свои ощущения. Волосы, значит, у  него  встали  дыбом  от  одной только мысли,  что  ему  теперь, согласно данному  самому  себе  слову,  нужно  пойти  по  снегу  разувшись. То есть не все ему так-то просто давалось в его лечении и самооздоровлении. Но  известно  же:  не  дал  слово  --  держись,  давши – крепись. Иначе грош тебе цена и ничего у тебя не получится.
  «Она меня  заставила  разуться, я вышел в степь километров за  десять, разулся и пошел по снегу разувшись. Очень  было  холодно, но терпимо. У меня  родилось  Природою сознание ко всему  плохому.»
      Так! У  меня,  автора  этого  изложения, тоже пробуждается согласие: верю. Пушкинские стихи помню:
                Здоровью моему полезен русский холод,
                Чредой приходит сон, чредой приходит голод…
   В исторической литературе о нашем прошлом доводилось читать, что русский аскет Андрей Юродивый, носивший тяжелые вериги , весь год при русской суровой зиме ходил босиком.  В детстве в наше время мы, деревенская ребятня, часто  ходили босиком до самых морозов и даже по снегу.
    А потом в марте 1943 военного года мне, спеша по вызову в райцентр для отправки в Суворовское училище, при переходе по тонкому льду через реку, довелось провалиться  под лед. После чего в мокрой одежде идти 25 километров пешком. И – представьте себе – ничего, и прошел, и не заболел.
    Больше того, там мы даже вдвоем с моим младшим семилетним братишкой шли. И прошли. Еще и назад пешком возвращались. Неправдоподобно, но факт.
     А потом у меня еще и такой случай был.  Не босиком, но  в  хромовых  лейтенантских  ботиночках  со  шнурками  пришлось  мне  в  1951  году  идти  от  моей деревни Кургановка через райцентр  Красная  Гора   до  железнодорожной  станции  Клинцы  пешком  по  заметенной снегом дороге.  Снегу  навалило  столько,  что  никакому  транспорту  не  пройти, ни автомобильному, ни  конногужевому. А у меня истекал  срок  пропуска  в Германию для  проезда  через  границу в  Бресте. Пришлось на  своих  двоих  более  сотни  километров  по  заснеженной  дороге  топать.
       А время-то было суровое, страна еще после войны из бедности не выбралась. И  другой  обуви кроме ботинок у меня  не  было.  В  каждой  деревне  по  пути  заходил в  сельские  магазины,  надеясь  хоть  какую-то  обувку  купить – увы! Годы  были  такие, что  в магазинах везде  лишь  одна  разливная, в  бочках,  воняющая  керосином  водка.
    И опять мы с Володей шли, он тогда уже в Клинцах в текстильном техникуме учился. В итоге, когда вот так пришли, даже не пришли, а приплелись на станцию к поезду(шутка сказать – 200 км позади! Пешком!) в вагон взойти по ступенькам подножки не мог, меня внесли.  Брат даже покрепче оказался, он меня с кем-то в вагон и втаскивал. А я потом, по возвращении в гарнизон, где проходил службу, две недели «отогревался» в горячей ванне, ноги в коленях не сгибались. Но ведь не обезножел, отогрелся. Поэтому вполне склонен поверить в то, как босым и голым  «закалялся на свежем воздухе» Порфирий Иванов.  Это и не единичный такой факт, подтвержденный слишком уж многими тому свидетелями. Равно как и другие его чудодеяния.
     В  ту  зиму, например,  он  «поставил  на  ноги»  многих больных  с  полным  и  частичным  параличом, малярией, язвой  желудка, ревматизмом, экземой, астмой, трахомой,  болезнями  сердечно-сосудистой  системы  и  даже  раком  желудка. Трудно поверить. Поразительно! Главврач  железнодорожной  больницы  в  городе  Минеральные  Воды  был потрясен. Он не мог не заинтересоваться его личностью, подробно расспросил  о  методах  его  лечения  и  пригласил  показать  свои  чудесные  способности  на  практике. Для  начала  дали  самых  тяжело  больных  из  изолятора - с  хроническим  ревматизмом  и  язвой  желудка.  Оба  выздоровели.
    В больнице - оторопь,  и  полная  растерянность  персонала. Колдун? Волшебник? Чудотворец? Поверить трудно, но все  захотели  лечиться  только  у  него. Главврач, не помня себя, попросил: слушай, мил человек, извини, но, будь добр, уходи, уезжай по-добру, по-здорову. Не ищи себе и мне лишних неприятностей. Словом, по-человечески отнесся, а попросту говоря, избавился от чудо- лекаря и нежелательной за него ответственности.
     Много позже в интервью газете «Невское время» (21.04.95) о возможности официального разрешения нетрадиционной (народной) медицины академик Н.П.Бехтерева заявила: «Место целителя сегодня в клинике, рядом с теми врачами, которые на это согласны.» Однако при этом сделала оговорку: «Я знаю, что существуют люди со сверхъестественными способностями. Их невероятно мало, может, несколько человек на планете. И не о них речь. А остальные целители должны быть только рядом с врачами».
    Приостановим на этом внимание, поговорим о том в дальнейшем. Давно расхожей стала шутка: «Когда после хождения по светилам медицины опытный врач получает заключение, что болезнь у него неизлечима, куда он идет? Он идет к  знахарю.» То есть – к лекарю нетрадиционной медицины, коего зовут в народе колдуном, ведьмаком и так далее в таком роде. В наши времена –  экстрасенсом. И скажите, что это не так. 
    О себе обмолвлюсь, что именно такое обстоятельство и привело меня к Порфирию Корнеевичу –  слишком долгое и тяжелое болезненное состояние. Нет, не к личной встрече с ним – к следованию правилам его природно-оздоровительной методики.
     Это однако было много позже. А пока о том, что слух о чудесном лекаре широко распространился по окрестностям, и он пошел нарасхват. Одним из первых обратился к нему, как мы о том уже упоминали, дежурный по железнодорожной станции Овечкино Степан Бондаренко. Он попросил его хотя бы осмотреть его мать. Из-за паралича ног она 17 лет не могла ходить, была буквально прикована к постели. Казалось, и надежды не было на ее излечение, но после «колдовства» Порфирия Корнеевича старушка уже на второй день стала самостоятельно передвигаться по комнате, а через неделю ходить как ни в чем не бывало.
    В те же дни к нему заявился колхозный конюх с рукой на перевязи. Что такое? Оказывается, на пальце у него образовалась «сибирка», то есть сибирская язва. Порфирий разбинтовал и начал лопающийся палец массировать. И – о, опять чудо! – народ только ахнул: опухоль исчезла у всех на глазах.
    Нет, было бы неправдой сказать, что все у него получалось. Когда по работе его перевели в город Тихорецк, он самонадеянно предложил врачам местной больницы предоставить ему для излечения любого больного. Ему и предоставили разбитого параличом старика, полуживого после откачки жидкости из позвоночника. Помочь ему Порфирий Корнеевич, к великому своему смущению, увы, не смог.
    - А-а, вот ты какой целитель! – загремело. – Вот ты себя и разоблачил. Очковтиратель!  Прохвост! Брехун!..
    Отчихвостили, на чем свет стоит, не стесняясь в выражениях. Из больницы со скандалом вытурили,  с работы опять уволили.
    Не согласившись с увольнением, он подал заявление о восстановлении в Контрольную комиссию Азово-Черноморского края. Увы, осыпав еще худшими оскорблениями, его не стали  и слушать. И так это было обидно, так тяжко, что он в сердцах опять снял одежду и голым ушел в степь.
    Догнали возле села Генеральское. Задержали. Скрутили. Под конвоем доставили в Ростов. Освидетельствовали на комиссии известных там опытных психиатров Артемова, Караганова и Покровского. Признали душевнобольным. То есть, просто говоря,  сумасшедшим.
    Так под клеймом умалишенного Порфирий Корнеевич Иванов и жил, и маялся, и страдал - представьте себе! - до скончания своих дней. Перебивая последовательность повествования, считаю должным  как бы несколько отстраненно сказать вот о чем. Еще в 1945 году, сразу после нашей Победы над фашистской Германией был втайне принят ныне широко известный план директора ЦРУ США Аллена Даллеса, в котором, в частности, говорится:
     «Посеяв в России хаос, мы будем ловко и незаметно культивировать хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, национализм, вражду между народами, ненависть к русскому народу.
     Мы будем бороться за каждого человека с детских и юношеских лет, главную ставку будем делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее.»
     Подчеркнем главную нацеленность и главный удар в этом русофобском плане:
      «Мы будем бороться за каждого человека с детских, юношеских лет…»   
     Таков план, такая цель, такой масштаб, такой широты и массовости охват – на каждого нашего человека. На каждого!
     И в этой связи вспомним не просто, скажем, предложение или требование, а по-родному заботливую просьбу Порфирия Корнеевича Иванова к русским людям, хоть что-то слышавшим о его природооздоравливающей системе «Детка»:
    « Я никого не заставляю, никого не хочу, чтобы он это делал, но прошу:
   Вы хоть немножечко, да попробуйте этими путями пойти…»
   Обратим внимание, вернемся к уже отмеченному свойству , заострим, подчеркнем еще и еще раз, запомним:
   «Вы хоть немножечко, да попробуйте…»
    Хоть немножечко…
     Немножечко… 
     Трогает, задевает ласковая заботливость обращающегося. Волнует, удивляет, а сразу и не сообразишь – чем? И как-то и не подумаешь, что это именно обращение к любому и каждому советскому человеку. То есть массовое и одновременно индивидуальное. Да еще вот так – дружелюбно, деликатно, заботливо, вежливо. Даже как бы с самоумалением, чуть ли не с мольбой. Вот какая великая чуткость, великая забота нашего русского человека к своим соотечественникам!
     Когда я впервые прочел эту не скажу просьбу - просьбишку,  как я уже отмечал, мне было 64. Я только-только уволился из рядов вооруженных сил, и здоровье было, прямо сказать, надо бы хуже, да некуда. Шутка ли – бессрочно, без переосвидетельствования – инвалид второй группы! Вчера еще был здоров, работал не думая ни о каких недугах, и вдруг… Стенокардия, аритмия, тахикардия, барокардия –черт бы их побрал, эти медицинские диагнозы. И, главное, как полвторого ночи –в самое неурочное время! – сердечный приступ, скорая помощь…
     И так – пять ночей кряду. Да уж сдохнуть бы лучше – и весь разговор! И колени так болят, что ногу на ногу не положить. Днем без нитроглицерина – шагу не ступить. Ночью сердце так сдавит – ну, кажется, все…
     Учтем, что не один я, далеко не один, кто из-за состояния  своего здоровья  теряется, впадает буквально в отчаяние. И готов без раздумья, без малейших колебаний кинуться за помощью к любому знахарю. И повторим как важно в этой связи вышеприведенное заявление академика Бехтеревой о том, что народный целитель должен  работать в клинике наряду с профессиональными врачами.
       Сразу же само собой на память  придет имя болгарской целительницы Ванги. Она, как мы сегодня знаем, была взята на государственное обеспечение и под защиту государства. И ездили к ней на лечение не только отдельные, что называется, суеверы, но даже и высокопоставленные советские и капэсэсовские руководители. И Болгарское государство от этого не пострадало, и получившие исцеление больные остались на всю жизнь благодарны. Хотя держали свою поездку к Ванге в секрете.
     А вот русский чудодейственный целитель Порфирий Иванов в своей стране, тогда Советском Союзе, подобной заботы не нашел. Совсем наоборот – вражда, нападки, лишения, преследования, тюрьма. А в конце жизни, после освобождения из тюрьмы, заключение, горько сказать, домашнее. Жил  в заточении на условный, но бесконечный срок.  В плену домашнем, в строго ограниченных пределах приусадебного участка. Дойдет от порога до забора – все, дальше не смей, граница.  Мыслимо ли? До такого марксистско-ленинского идиотизма додумались самые высокоидейные – коммунистические руководители. Причем, не только  партийные, но и медицинские. При их якобы международной клятве Гиппократа.  Большего бездушия, пожалуй, и в целом мире не найти.
    Дай-то Бог, чтоб тут не было прямой тайной взаимосвязи с вышеупомянутым планом Аллена Даллеса. Сколь ни дико звучит, у нас в этом свете требование доходить и браться за влияние на каждого человека предстает как раз в пользу наших врагов. Задумаемся!  В противовес тому особо отметим, что в своем стремлении научить  всех наших советских людей заботиться о своем здоровье простой русский человек Порфирий Корнеевич Иванов обращался именно к каждому. Старался дойти до каждого. Для чего специально создал свою систему закалки-тренировки, которая стала широко известна под названием «Детка». Пожалуй, для последовательности повествования в самый раз привести ее в полном объеме.
                «ДЕТКА»
    «Детка! Ты полон желания принести пользу всему советскому народу, строящему коммунизм. Для этого ты постарайся быть здоровым. Сердечная просьба к тебе, прими от меня несколько советов.
1. Два раза в день купайся в холодной природной воде, чтобы тебе было хорошо. Купайся, в чем можешь: в озере, речке, ванной, принимай душ или обливайся. Это твои условия, Горячее купание заверши холодным.
2. Перед купанием или после него, а если возможно, то и совместно с ним, выйди на природу, встань босыми ногами на землю, а зимой на снег, хотя бы на 1-2 минуты. Вдохни через рот несколько раз воздух и мысленно пожелай себе и всем людям здоровья.
3. Не употребляй алкоголя и не кури.
4. Старайся хоть раз в неделю полностью обходиться без пищи и воды с пятницы 18-20 часов до воскресенья 12 часов. Это твои заслуги и покой. Если тебе трудно, то держись хотя бы сутки.
5. В 12 часов дня воскресенья выйди на природу босиком и несколько раз подыши и помысли, как написано выше. Это праздник твоего тела. После этого можешь кушать все, что тебе нравится.
6. Люби окружающую тебя природу. Не плюйся вокруг и не выплевывай из себя ничего. Привыкни этому: это твое здоровье.
7. Здоровайся со всеми везде и всюду. Особенно с людьми пожилого возраста. Хочешь иметь у себя здоровье – здоровайся со всеми.
8. Помогай людям, чем можешь, особенно бедному, обиженному, больному, нуждающемуся. Делай это с радостью. Отзовись на его нужду с душою и сердцем. Ты приобретешь в нем друга  и поможешь делу мира!
9. Победи в себе жадность, ложь, самодовольство, страх, лицемерие, гордость. Верь людям и люби их. Не говори о них несправедливо и не принимай близко к сердцу недобрых мнений о них.
10. Освободи голову от мыслей о болязнях, недомоганиях, смерти. Это твоя победа.
11. Мысль не отделяй от дела. Прочитал – хорошо. Но самое главное – делай.
12. Рассказывай и передавай опыт этого дела, но не хвались и не возвышайся в этом. Будь скромен.    
Далее Порфирий Корнеевич вновь спрашивал: «Кому это будет нужно? Юному ли молодцу, мужу или старцу? Это, уважаемые, дело мирового значения. И постоянно подчеркивал, что его советы, рекомендации и просьбы, изложенные в этой программе, адресованы любому человеку, независимо от пола и возраста. Любой, кто последует его учению, постепенно добьется желаемых успехов во всех сферах жизни.
     О себе сообщал так : «Я такой человек; о котором должны знать все люди, я пришел на землю для спасения всех людей.»
    Ну что тут скажешь? Не слишком ли? А он уточнял: «Я не врач, чтобы лечить больных, не знахарь, чтобы избавлять их от болезней. Я – практик.» И совсем уж конкретно: «У меня нет никакой тайны, есть одна истина – это закалка-тренировка.»
     Пытаясь понять эту свою странность, он объявил, что сам тут вовсе и не при чем. Таки уж случилось, что таким свойством, такой способностью наделила его сама Природа. (Слово это он всегда писал только с большой буквы –Природа).Дескать, до 35 лет жил, как все люди, а потом вдруг задумался: «почему человек рождается здоровым а затем болеет и умирает?» По его словам, он даже запомнил, когда это произошло: в ночь с 25 на 26 апреля 1933 года. С того дня и начал он свою закалку-тренировку. Причем по наитию выполнял волю Природы вполне осмысленно, настойчиво и последовательно. «Сперва головной убор скинул, вслед сапоги, а потом всю одежду до самых трусов. Все это делалось медленно, аккуратно и осторожно…»
     Продолжал он такое свое закаливание, точнее – жил  вот так, ходил ежедневно в одних трусах(шортах)ни много ни мало – 50 лет. На это вполне можно было бы сказать, что всяк по-своему с ума сходит, и если тебе на пользу то – и на здоровье. Но в том-то и суть, что Порфирий Иванов, увлеченный, даже можно сказать – маниакально обуянный своей идеей природного оздоровления, начал распространять опыт личной закалки-тренировки среди окружающего населения. Сначала по  району и областям, а затем и по всей  стране. Да при том столь активно, с такой настойчивостью, с такой все возрастающей претензией, что дальше и некуда.
    И – не год, не два – 50 лет! То есть, не только всю сознательную жизнь, а без малейшего преувеличения – всю свою  жизнь. Это же не наивная от детскости романтическая увлеченность, а или действительно безумное упорство фанатика, или упорство разумного деятеля, обдуманно, осознанно посвятившего себя служению важной для человечества идее.   
    Среди магнитофонных записей, которые как в музее хранятся в его доме на хуторе Верхний Кондрючий, есть, например, такая:
   «Моя закалка-тренировка  - наука всего человечества».
       Вот так – всего человечества! Всерьез и принимать боязно.
     В 1975 году в адрес ХХУ съезда КПСС он направил письмо, в котором предложил  свою систему закаливания на  государственном уровне в масштабе всего государства ввести в практику для оздоровления всего советского народа. И к Генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Ильичу Брежневу обратился столь же по-свойски, как обращался ко всем просторечно уменьшительным словечком – детка!
    Что называется, хоть стой, хоть падай. Нашел детку – беззубого, шамкающего, увешанного как новогодняя елка игрушками, правительственными наградами генсека. Право, не в себе человек: к вождю партии и государства – «детка!»
      За что, столь же просторечно говоря, и загремел под фанфары. Без лишних разговоров – под арест и в дом сумасшедших. Не в тюрьму, нет, но – за решетку.

                ВЕРНУТЬСЯ  В  ПРИРОДУ
     Есть такое просторечное ерничество вроде пустопорожнего обывательского зубоскальства: «Нас бьют, а мы крепнем». Между тем в жизни Порфирия Иванова как раз и происходило нечто подобное. Преследуемый и гонимый, отринутый, окруженный стеной кругового умолчания, он своевольно, на свой страх и риск продолжал заниматься целительством, набирался опыта и обретал уверенность в своих возможностях.
       Чем он руководствовался в своей практике, в своих поисках и раздумьях? Можно сказать, из элементарного, примитивного, начиная с интуиции и собственных догадок. Человек в своем эволюционном развитии, по его мнению, сбился с дороги, предначертанной ему матушкой-природой, пошел по неправильному пути. Когда-то каким родился, таким и жил на белом свете,  - голеньким, без каких-либо одеяний, под открытым небом. Потом и началось: пещеры, жилища, одеяния из звериных мехов, затем все более комфортные, теплые одежды. И вот результат – изнежился, стал подвержен всевозможным болезням. Чтобы обрести дарованное ему природой здоровье, он должен вернуться в природу. Вот Порфирий Корнеевич этим и занялся: начал приучать себя жить без одежды – в одних трусах и ходить босиком.
    Ненормальность? Допустим. Но такая, о которой говорят: а в этом что-то есть.
    Свою природооздоровительную методику  Порфирий Иванов задумал и строил под названием «система закалки-тренировки.» Когда еще не было стройно созданного свода правил, начинать он рекомендовал с мытья ступней и ног до колен холодной водой. Да тут же сам и предупреждал: «Но не берись сгоряча, не хвались холодной водой, холодная вода может все сделать, а может и в бараний рог свернуть.» И посмотрите, какая дальше настойчивость, увлеченность своей идеей. Не только для себя – для людей, для всех людей создавал он свою программу. И детально, по пунктам, продумал, сочинил, сформулировал пункты, и от руки написал текст во множестве экземпляров, и накупил конвертов, и разослал по множеству адресов знакомым и незнакомым людям.
     Казалось бы, чего ж тут расписывать. Каждый знает, что обливание, купание – это закаливание организма, и что закаляться надо постепенно, чтобы не простудиться и не заболеть. И обливаться сначала либо теплой водой, либо комнатой температуры, переходя к более холодной.
     Можно вспомнить еще и о  том, что холодная вода снимает усталость, возвращает бодрость. Холодной водой приводят в чувство при обмороке. Смоченное в воде полотенце, даже со льдом, кладут на  лоб,  чтобы унять головную боль. Есть в народе понятия -живая вода, мертвая вода, святая вода. Как показывают научные исследования, вода действительно обладает особыми «живыми» свойствами. Не исключается, что в медицину будущего придет лечение активной – наговоренной, насыщенной специальными веществами, намагниченной и просто  живой - холодной водой.
     О такого рода лечении Порфирий Корнеевич  пишет:
      « Холод лечит. Это из всех лекарств лекарство – мороз, холод.. Поднялся с постели –в первую очередь берись за холодную воду – купайся, а потом принимайся за работу. А так же и вечером. Пробуждайтесь этим  - это есть естественное природное самолечение, самоухаживание за собою. Вода есть сила. Не бойтесь холодной воды, надо смело в нее идти там своего права в ней добиваться.»
      Нельзя не признать, что при очевидно невысоком уровне грамотности написано вполне понятно. Что называется, до банальной наивности. Кажется, не без романтического приукрашивания: «Земля, вода и воздух – они же живые». С простонародной  разговорной простотой, для любого умеющего читать. При этом однако сразу настораживает совет купаться и обливаться не только тогда, когда ты здоров, но и при недомогании, при болезни. Температура ли у тебя повышенная, простуда или грипп, все равно купайся, обливайся холодной водой. И чем холоднее вода, тем полезнее. Полиартрит мучает, остеохондроз, обострился радикулит, прихватил ревматизм – рецепт все тот же. Не перехлест ли?
     Медики предостерегают: при больном сердце резкое охлаждение может вызвать спазм сердечных сосудов, и тогда – сразу все, конец тебе, смерть. А этот самозваный лекарь - свое: не бойся, холод лечит, холодная вода – из всех лекарств лекарство.  Без лишних разговоров, могу подтвердить, что я начал обливаться летней водой, постепенно перешел на воду из колодца , а в дальнейшем рисковал обливаться холодной водой, будучи простуженным, когда у меня температура была 39 градусов.  Даже зимой. Боялся , но рискнул, проверяя правильность «Детки»,  и пошло на пользу.
     Или вот свидетельство петербуржца И.Ю.Фогеля, испытавшего на себе воздействие холодной воды после 4-го перенесенного им инфаркта миокардо. Выступая на конференции медицинских работников, он рассказал:
     - Четыре раза я был в реанимации. Каждый раз делали уколы, капельницы, таблетки. В больницах говорили, холодовый удар может сделать еще хуже. Но другого выхода уже не было. Я пошел ванну, прихватив на всякий случай нитроглицерин, стиснул зубы и вылил на себя ведро холодной воды. Стою – не падаю. Утром опять облился, потом осмелел и опять. И поверил в эту систему. Мне 55 лет, работаю, строю дачу. Приступов больше нет. Делали кардиограмму, отмечена положительная динамика. Через полгода сам отменил все лекарства… 
     Почти буквально о том мог бы написать и я. С той только разницей, что  набирался храбрости с большими сомнениями. Больше того, именно из-за сомнений длительное время пристрастно, придирчиво читал и перечитывал «Детку», вдумываясь в формулировки и пытаясь все как можно доскональнее разобраться и понять. Все, что находил в периодике и в книгах, подробно конспектировал для памяти. Конспект получился большой, очень большой – тысячестраничный. Просмотрев, отложил. Сам для себя разбирался, сам себе внушал – да.  Но издавать для широкого читателя счел ненужным, это сугубо личное. Тем паче, что все выполнять не сумел. Главное, что стал делать по «Детке», можно, пожалуй, перечислить по пунктам.
1. Два раза в день, в теплые летние дни иногда два раза стал обливаться ведром холодной воды из колодца.
2. Перед обливанием выходил раздетым донага босиком на сырую землю, зимой – на снег, три раза вдыхал через рот воздух, мысленно просил природу дать все людям здоровье и мне мое здоровье. Окатившись из ведра, делал легкую гимнастику.
3. Не пил алкоголя и не курил.
4. Раз в неделю с пятницы 18-20 до воскресенья 12 часов обходился без еды и воды.
5. Перестал плеваться и из себя выплевывать.
6. Читая все, что мог о закалке-тренировке Порфирия Иванова, печатал иногда статьи в газетах и журналах, рецензии о книгах о нем.   
Все. Больше не сумел, не смог. Так продолжал с возраста 64 года до 80. После 80 начал воздерживаться от пищи и воды всего лишь одни сутки с 20.00 пятницы до 20.00 субботы.
    В 89 лет прекратил т.н. сознательное голодание. 
    Отсюда рассуждаю так. В возрасте 64 лет, по сути, умирал. Иногда, бывало, в грудь словно кол вогнали, ни охнуть ни вздохнуть – все, хана! Начиная с нитроглицерина и нитросорбида, каких только таблеток не принимал. Нитронг, сустонит, сустак, нитрогланулонг, рибоксин и тому подобное. А   вот пока что живу, благодаря занятиям хотя бы и по сокращенной программе закалки-тренировки. Выкарабкался и вскоре лекарства вообще перестал принимать. Значит, помогло! О чем теперь имею право и на личном опыте должен, обязан поведать читателям. Согласно требованию «Детки».
    И еще такой момент. Спустя некоторое время мой лечащий врач  терапевт Таисия Александровна Миронова озабоченно спрашивает:
   - Что это вы в поликлинику не приходите? Уже более полугода вас не вижу…
    Да так и так, - признаюсь, - так и так, занимаюсь по системе Порфирия Иванова.
    Смотрю, а она вдруг вместо того, чтобы удивиться, понимающе улыбается.
    - Понимаю, понимаю, - говорит, - сама тоже занимаюсь.
    - И давно? – спрашиваю.
    - Да вот уже более пяти лет.
    - Так что же вы мне-то не говорили?
    - А не имею права. Я работаю в поликлинике государственной, а это медицина нетрадиционная, народная. Запретное знахарство.
   И я еще более уверенно продолжал свои занятия.   
    Какие наблюдал при этом изменения в своем организме? Через полгода прекратились острые боли в коленях и уменьшились в сердце. Избавился от ежемесячных простуд и ангин. Начал специально много ходить пешком и делать пробежки трусцой, катался на велосипеде с непременным подъемом в гору. Пилил ручной пилой и колол топором дрова. Ни о каком возвращения в природу и  не помышлял, но  при таком вот сокращенном выполнении условий системы закалки-тренировки все же добился значимого улучшения здоровья.
     Большего не смог, поскольку и не замахивался, более половины правил  «Детки» не понимал. Замечал за собой, что по приезду хотя бы на месяц в Петербург, непременно испытываю недомогание. Не сомневаюсь, от перемены климата и загазованного воздуха. Старался туда не ездить, жить круглый год в провинции, так сказать, на природе. Зимой 2013  в связи с переездом из г. Гдова Псковской области в Петербург переболел тяжелой формой гриппа и пневмонии.   Опять зимовал в Гдове в избе с дровяным отоплением, утром и вечером круглый год два раза в сутки, утром и вечером обливался ведром воды из колодца. В сентябре 2017 вновь приехав в Петербург, опять подхватил ОРЗ с бронхитом. По требованию дочери, да и сам дрогнул, обливания прекратил.
     Прекратил, замечу, с растерянностью, с сожалением. Поскольку, может, и зря. Возраст, думаю, критический. Но, во-первых, должен же дописать вот об этом своем опыте. Во-вторых, дать и некоторые свои итоговые наблюдения. Более всего о том, в чем не разобрался. Для раздумий другим последователям. И, может, их догадкам и дополнениям.
    Дело вот в чем. Начнем с того, что сам этот призыв к закалке-тренировке при таком его вершинном аспекте, как мысль о возвращении  в природу, простому человеку фантастично-нереален. Поэтому  Порфирий Иванов сразу предупреждает своих последователей: ВЫ НЕ СТАНЕТЕ ТАКИМИ, КАК Я! Решил заниматься самооздоровлением – вот тебе мои рекомендации.  Верь моему опыту, следуй. И не для того, чтобы восхвалять  и возвышать  Порфирия до божества, а для вашего здоровья.
     А я наряду с одобрением системы «Детка»читал еще и много суждений противоположного толка. О том, что методика  закалки-тренировки по системе Порфирия Иванова бесполезна, поэтому заниматься таковой бесполезно. Вопреки тому, по собственному опыту продолжаю считать, что как раз наоборот, и вполне возможно, и полезно.
                СОЗНАНИЕ  ОПРЕДЕЛЯЕТ  БЫТИЁ   
   Что касается множества сомнений и неясностей, то дело в том, что Порфирий Корнеевич возможно многого не понимал и сам. И, кажется, во многом так до конца и не разобрался. Или, может, по-своему сам понимал, да не смог доходчиво все разъяснить. Так ли, иначе, но его странности – дарования природные и во многом еще не понятые, не разгаданные Вот, например, он в несколько иной формулировке повторяет один и тот же совет:
    Заповедь 2. Перед купанием в любой день утром выйди на природу босыми ногами, вдохни несколько раз через рот  воздух и мысленно пожелай себе и всем людям здоровья.
      Заповедь 5. В 12часов дня в воскресенье выйди на природу босиком несколько раз подыши и опять помысли, как написано выше.
   То есть – мысленно пожелай себе и всем людям здоровья.  Вот это предложение, даже, пожалуй, скажем – требование мысленно желать всем добра в различных вариантах повторяется у него и во многих других случаях и обстоятельствах. Для меня, замечу, оно явилось самым непонятным. Не понимаю и до сих пор. Рассуждаю так. Вот я – русский военный летчик. Могу ли я желать здоровья, скажем, американскому военному летчику, пилотирующему бомбардировщик, который рыщет возле наших воздушных границ с атомными бомбами на борту?
     Озадаченный такими сомнениями, отправился на проходивший в 1993 году в Петербурге Международный конгресс, посвященный проблемам природного оздоровления по системе Порфирия Иванова. Поприсутствовал на заседаниях, послушал выступавших, попросил слова сам.
    - А вы последователь, - спрашивает ведущий.
     - Н-не совсем, -замялся я.
     - То есть как вас понимать?
     - Понимаете, одно из условий «Детки»-желать здоровья себе и всем людям. А я всем не могу.
     - Кому конкретно не можете? – слышу придирчиво строгое. И вдруг  выдаю нечто для самого себя неожиданное: - Ельцину!
      В большом человек на 500 зале грохнул дружный смех. Но слова мне не предоставили. Ладно, мол, не надо острить.
     А я и не острил. Даром, что ли, за расстрел Дома Советов Ельцина прозвали Борисом Кровавым? Как такому желать здоровья? Только ведь на конгрессе никто из выступавших о том не говорил.
    И еще у меня такие сомнения. Вот ведь замечательные, благородные, серьезно трогающие совесть заповеди 8 и 9: «Победи в себе жадность, стяжательство…Помогай людям, чем можешь, особенно бедному, больному, нуждающемуся. Делай это с радостью…»
    Ну вот я – давно пенсионер. Обстоятельства жизни сложились так, что почти всю пенсию отдаю дочери, внучке и правнуку. Но означает ли это, что я помогаю другим людям, ведь они – свои, родные? Случается, иногда мало-мальски чем-то поможешь и кому-то стороннему, но бедствующему. Так разве скажешь, что  это с радостью? Чаще молча и со вздохом, с печалью.
    Или вот еще: «Верь людям и люби их». Красиво. Благородно Но всегда ли и каждому человеку можно верить и любить его?  При моей журналистской профессии сколько встречаешь неприятностей! За мою публицистику, особенно полемическую, меня не раз просто подстерегали и, прямо говоря,  учили, вразумляли, рассчитывались физически. Однажды так гвозданули в глаз, что мне пришлось трижды делать хирургическую операцию.
    А тут такая беда. Разъясняя условия своей программы  природного оздоровления, Порфирий Иванов  строго предупреждает, что после хирургического вмешательства помощь по его системе уже не воспринимается. Так что я вовсе не из лености или слабоволия занимался по самовольно сокращенной «Детке». Из осторожности, перестраховки.
    Вообще надо особо обратить внимание на то, что первые шесть правил «Детки» посвящены прежде всего и более всего самосовершенствованию физически-телесному, другие шесть  моральному, психологическому, нравственному. Можно сказать – умственному, мыслительному, духовному. Причем обязательно доброму, доброжелательному.
    Последователи Порфирия Иванова отмечают, да это и без особых пояснений видно, что первые 6 заповедей (физических)воспринимаются легче и легче выполняются. Однако никакое количество вылитых на себя ведер воды не дадут тебе никакой гарантии  здоровья и долголетия, предупреждал Порфрий Иванов,если не делать никаких шагов в усовершенствовании духовно-нравственном.
    То есть, обратите внимание, сразу же предложение  мысленно пожелать не только самому себе, а всем людям здоровья. Прямо говоря,  не будь узким эгоистом, помни о человеческой доброжелательности и доброжелательным будь.
    Вспомним: мысль – это энергия. Вплоть до кинетической. Сегодня это общеизвестно, а в пору жизни Порфирия Иванова о том еще и не знали. Он, что называется, догадался, понял интуитивно. Или, вернее, благодаря свойству, дарованному ему природой. И на собственном опыте осознал, что природа – это разумная сверхэнергетическая среда, с которой при разумной доброжелательности («люби окружающую тебя природу»!)можно мысленно общаться как человек с человеком. И что природа – это кладовая здоровья, из которой при правильном, заботливом, взаимолюбовном с ней общении можно получать необходимую помощь. Чего он и добивался по некоему наитию.
     Вот откуда эта  повторяющаяся в «Детке» заповедь : помысли и мысленно попроси у природы здоровья всем людям и себе. Вот откуда его «мания общения с природой». Не мания, оказывается, а именно данное ему от природы наитие. Понимание необходимости духовного, мысленного общения и необъяснимая самому себе способность этого общения. Загадка не разгаданная им самим и, разумеется, пока что непостижимая для простых, не обладающих такой способностью, так сказать, обычных людей. А о нем и от таких, как он, обычно отстраняютс расхожим заключением: «Не от мира сего…»
     Поскольку уж коснулись этого таинства, следует вспомнить эмпирическое обобщение великого нашего русского ученого В.И.Вернадского. Он писал, что главным условием развития мира является духовно-нравственная основа и жизнь развивается в сторону гармонии и добра. Но происходит это не само по себе, а именно под воздействием добра и лишь при условии обуздания низменных страстей и дурных наклонностей. В.И.Вернадский определил даже тот факт, что недобрые мысли людей адекватны геологической стихии. Причем по месту и времени конкурируют с природными стихиями, смертельно пожирающими жизнь.
    Сколь это ни громко звучит, к таким же выводам самостоятельно пришел далекий от науки и учености Порфирий Иванов. В его миропонимании наряду с энергией  физической существует и энергия мысли, энергия духовная. Причем заявил он об этом, надо заметить, с необычайной дерзостью:
    «Мой Дух Святой докажет всем ученым. Я как Дух Святой им свои силы покажу. Никто нас не спас: ни Карл Маркс, ни Энгельс, ни Ленин, а вот Паршек сделался Духом Святым,» - писал в своих тетрадях для собственных наблюдений и раздумий. Что по  тем советским временам уже само по себе делало его в глазах окружающих явно ненормальным. А дальше и того хлеще: - «Разве люди не согласятся, чтоб жить в природе вечно и бессмертно? Для этого у каждого должна родиться в Природе мысль: Сознание определяет бытие. Эволюция – это когда сознание определяет бытие.»
    Честно признаться, понять и даже принять к размышлению как-то затруднительно. Точнее сказать – не хочется. Нечто вроде мешанины библейского и по тем временам газетно-идеологического. Тут вам и Дух Святой, и Карл Маркс, и Ленин. Поднахватался каких-то знаний поверхностно, вот и путается в том, чего не понимает.  Пыжится свою образованность показать.  Нас, советских людей, прочно, твердо убедили в незыблемой правильности основополагающей формулы марксизма: «Бытие определяет сознание», а тут вдруг какой-то там полуграмотный верхогляд мелет такое, о чем и подумать страшно. Лезет, так сказать, на коммунистический рожон.
    Впервые это мне довелось прочесть в книге с вызывающе громким названием «Бог Земли», попавшей мне в руки в начале 90-х годов прошлого ХХ века. Можно было счесть, что заголовок метафоричен для произведения художественного или в жанре фантастики. Но оказалось – книга строго документальна, издатели – Русский Духовный центр Москвы и Космическая академии наук. И сразу же на полном серьезе в этом, строго документальном (!)издании объявляется:
     «Природа дает Иванову право называть себя Богом Земли, Победителем Природы, Учителем народа, и он подписывается под своими текстами: Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой. Наша природа на примере Иванова открывает человеку жизнь новую, небывалую, вечную, сознательно переживаемую.» И пишут это, оказывается, не фантасты, а – ученые: президент Академии космических наук и натурфилософ, член Совета Академии космических наук. И дальше, раскрывая суть учения Порфирия Иванова, боснованно объясняют: «Если человек начинает открывать свое тело природе хотя бы на короткое время, то в нем пробудятся и включатся рецепторы холодового воздействия, он начнет воссоздавать свое энергетическое природное единство, противостоят страху, пассивности, лени, иммунной ослабленности.»
      По правде сказать, не очень-то во все это веря и теряясь перед такими разъяснениями этих ученых мужей, я написал рецензию на книгу «Бог Земли» и опубликовал в журнале «Единая семья» (№1 за 1994год, Санкт-Петербург – Челябинск). И тут на себе испытал, что означало в то время замахиваться на догматику марксизма-ленинизма. Меня, что называется, взгрели,  вразумили по партийной линии за сомнительную журнальную публикацию. Каким же нужно было обладать убеждением в своей правоте Порфирию Иванову, чтобы убежденно и неколебимо стоять на своем. Он подчеркнуто повторял: «Да, сознание определяет бытие! Сознание!..»
      Вынужденно размышляя над этим, приходишь к  крамольным далеко идущим выводам. Согласиться с тем, что оставаться при убеждении и следовать марксистской догме «Бытие определяет сознание», признавать эту формулу руководящей, означает безоговорочно признать свою человеческую никчемность во всех своих делах и вообще во всей своей человеческой судьбе. Дескать, я не виноват во всех своих неудачах, грехах и прегрешениях, да и вообще во всей своей судьбе. Это все предопределено бытием, заедает быт, диктует и направляет мою жизнь среда, общество и т.д. и т.п.
      И совсем иное дело – руководствоваться формулой Порфирия Иванова; «Сознание определяет бытие.» Это значит: я – человек, наделенный разумом, сознанием, и я сам творю свою жизнь, свою судьбу. Я сам делаю самого себя таким, каким подсказывает мне мое сознание, мое понимание жизни, моя воля, моя совесть. И не формула Карла Маркса «Бытие определяет сознание, а формула Порфирия Иванова « Сознание определяет бытие» нужна людям для правильного развития человеческого общества. Даже для построения коммунизма, дабы не заел, не победил капиталистический быт.
     Снижая эти суждения до индивидуального, разум человека, сознание, по убеждению Порфирия Иванова, непостижимым для нас образом напрямую связаны с разумом природы. Мысленно посылая кому-то заряд энергии зла, мы и не подозреваем, что зло в еще более усиленном виде возвращается к нам назад. В народе это выражается сформулированными на основе тысячелетних наблюдений поговорками: как аукнется, так и откликнется,  не копай другому яму, сам в нее ввалишься. И начинается поток взаимных обид и энергетических контрударов.
   Бороться со злом как раз и рекомендуется при помощи вышеозначенных заповедей «Детки» 2 и 5, а также 7 и 8 - «Здоровайся со всеми везде и всюду. Особенно с людьми пожилого возраста». И «помогай людям чем можешь, особенно бедному, обиженному и нуждающемуся». Стоит ли комментировать? По этому поводу можно написать пространный трактат, но, думается, это излишне. Это дело личного разумения. души и совести. А соответственно в подсознательной и самой непосредственной взаимосвязи с заботой о собственном здоровье. Каждый человек может следовать всем 12 заповедям «Детки», но - исключительно добровольно, самостоятельно. Обязательно без  настырного зазывания, насильного, принудительного привлечения. И сам он никого на свой путь не затягивал,  а лишь рекомендовал, объяснял, советовал. «Хоть немножечко, но попробуйте» Причем настаивал семь раз подумать прежде, чем решишься. И даже когда решишься, «поспешать медленнее».
                БОЖЕСТВЕННЫЕ  НАСТРОИ
   В этом отношении более чем интересно сопоставить «Детку» Порфирия Иванова с «Божественными настроями» доктора Георгия Николаевича Сытина. Медицинский ныне термин «Божественные настрои» означает – психокоррекция соматических структур, достигаемая чтением и прослушиванием специально составленных текстов. Каждый из них представляет собой нечто вроде молитвы, старинного колдовского заговора, магического заклинания или знахарской ворожбы. Чем в общем-то как бы сродни просьбам «Детки».
    Ну, вот, к примеру, такой:
    «Постоянным потоком вливается в мое тело серебристый, ярче солнца, исцеляющий, оздоравливающий Божественный свет. Я весь полностью обновляюсь. Я весь заново рождаюсь здоровым, возвращаюсь в новую молодость. Во мне рождается , юная веселая душа. Рождается походка, веселая и быстрая. Иду – птицей на крыльях лечу. Ярко, звонко чувствую свою удаль молодецкую, силу богатырскую».
              По нашим нынешним, так сказать, цивилизованным меркам нечто вроде детской    наивной потешки.  Между тем, как показала практика,  этот метод  словесно-эмоционального оздоровления и лечения открыл перед медициной поистине потрясающие возможности. Исцелению поддаются даже такие недуги, которые традиционно считались неизлечимыми. Например, астма и глубокая шизофрения. На что уж, казалось бы, сказочна и недосягаема мечта вернуться в ушедшую юность, но под воздействием Божественных настроев доктора Сытина организм действительно омолаживается. Это подтверждает и самочувствие, и небеспристрастные анализы. Даже внешний вид человека меняется. Свежеет и розовеет кожа, исчезают морщины и седина.
    И тоже как у Порфирия Иванова с его «Деткой» без каких-либо лекарств одними лишь словесными настроями. Впервые слыша о таком, даже самые доверчивые качают головой: ах, бросьте! А те, от кого зависела судьба этой сказочно необычной методики лечения, безапелляционно рубанули сплеча: «Шарлатанство! Идеологическая химера!» Новоявленному «идеалисту» Георгию Николаевичу Сытину, подобно Порфирию Иванову, пришлось бороться за свою идею более четырех (!)десятилетий.
    А началось все на полях Великой Отечественной войны. Морозным декабрьским утром 1943 года рядовой Георгий Сытин поднялся со своим взводом в атаку До вражеских окопов он не добежал. Рядом грохнул разрыв снаряда – и темнота. Как остался в живых – одному Богу известно. Подумать только – это было его девятое ранение. Да какое! С порванными на руках мышцами, со смещенными позвонками, ущемлениями спинного мозга и провалами в памяти. Медицинская комиссия списала вчистую: инвалид 1 (первой!) группы.
    Словом, беспомощный калека на всю жизнь. Ночами, когда корчился от нестерпимой боли, жалел, что и остался в живых. Уж лучше бы сразу, чем так мучиться! Ему. Вчерашнему школьнику, и всего*то было 20 лет. А он, если смотреть правде в глаза, уже и не жилец,  а живой труп. Медицина расписалась в полном бессилии, врачи  угрюмо отводили взгляд. Как быть? Как жть? На что надеяится? Не на что! Полная безнадега…
    Такая вот безысходность побудила обратиться к знахарским заговорам. Верил, не верил, но жадно собирал, подобно утопающему, хватающемуся за соломинку. Читал, вдумывался, записывал, сопоставлял, изучал до буковки, докапываясь до глубинного древнего подтекста, на основе старинных сочинял, составляя свои. Стараясь забыться, хоть мало-мальски отвлечься от жестких болей, как в бреду, в пятый, десятый, тысячный, а может уже и в стотысячный раз иссохшими, искусанными в кровь губами шептал:
    - У меня ничего не болит. Все хвори навсегда уходят из моего тела. Все мое тело полностью обновляется. Я рождаюсь прекрасным и здоровым.  У меня ничего не болит…
     Самообман? Попытка самоутешения? Но вот так началась долгая изнуряющая борьба русской солдатской воли и беспомощного, изувеченного войной молодого человека за жизнь. Чтобы выжить и не стать неполноценным, он истинно с нечеловеческим упорством стремился избавиться от страданий и беспамятства. И подбирал, придумывал, сочинял свои заклинания:
   - У меня отличная память. Сильная, устойчивая память. У меня просто-таки прекрасная память…
   Скоро сказка сказывается  - не скоро дело делается. Через четыре года Георгий Сытин стал студентом 1-го Московского медицинского института. Память у него, говорили преподаватели и однокурсники, была как у магнитофона. А он вдруг потряс всех еще и тем, что взял да и защитил диссертацию, тему которой, можно сказать, выстрадал: «Волевые усилия». Ему за это и прозвище такое дали – Волевые усилия. А  потом…
     А потом было нечто и вообще неправдоподобное. Залечил тяжелейшие фронтовые раны, начал плодотворно работать, и  в 1956 году медицинская комиссия переосвидетельствовала его и признала…
    Годным к строевой армейской службе!
    ПОНИМАЕТЕ?
    Это же ПОТРЯСАЮЩЕ!
    Можно сказать, ПОЛУЖИВОЙ, УМИРАЮЩИЙ  человек сам себя оживил и сделал таким здоровяком, что сновп стал ГОДНЫМ К СОЛДАТСКОЙ СЛУЖБЕ!
     Испытав  поистине волшебное чудодейственное  влияние своих словесных настроев на самом себе, молодой врач не мог не поделиться своим опытом с другими. Вполне понятно, что о его способности излечивать  самые тяжелые болезни быстро распространилась самая широкая молва. Но вот тут*то и разраилась самая невероятная гроза. Георгия Николаевича вызвали в соответствующие органы и потребовали объяснить,  по заданию какой разведки и что конкретно внушает он больным. Следом подключилось капээсэсовское партбюро. Начинающего ученого объявили  апологетом  буржуазного идеализма, проповедующего верховенство духа над материей. Затем приказ об увольнении. И потянулись годы скитаний. И где бы он не начинал применять свой метод Божественных настроев, его тут же обвиняли в шарлатанстве даже пытались завести уголовное дело. Хабаровск, Пржевальск, Курск, Новозыбков – везде повторялось одно и то же.
   Сытин проявлял истинно сверхчеловеческие волевые усилия. Из последних сил доказывал что слово и лечит, и калечит, является подлинно лекарством не только для души, что лишь усиливало насмешки и гонения. Даже когда от мытарств и переживаний слег с язвой желудка в больницу, к нему была направлена  специальная комиссия, чтобы проверить, что на рентгеновских снимках действительно есть язва.
    Так почти на полвека в нашей стране было задержано новшество, схожее с чудом. И вдруг новый поворот судьбы. Опального, загнанного в угол ученого неожиданно разыскали в далеком провинциальном городе и срочно вытребовали опять в Москву. Что же произошло?
   Оказывается, достоинство его метода оценили советские космонавты. Словесные настрои  вошли  в их программу подготовки к полетам в качестве обязательного предмета. Через некоторое время методика Сытина была рекомендована в армии, авиации, спорте, а затем и в лечебных учреждениях. Более того, вскоре был создан специальный «под Сытина» научно-методический центр психологической поддержки и нелекарственного лечения.
    Конкретно адреса. Бесплатный лечебный салон Сытина: Москва,  бульвар Я. Райниса, д. 1. Международный центр нелекарственного лечения по методу доктора Георгия Сытина: Москва, Волоколамское шоссе, д.87, с. 1.
    Какие хвори там лечат? Практически все, кроме эпилепсии и онкологических заболеваний. Иностранные ученые, которые проявляют повышенный интерес к методу Сытина, свидетельствуют, что мир еще не знал подобных достижений. Подобного рода клиники открыты в США. Германии, Швеции.
   Чем же объяснить столь чудодейственную силу словесных настроев доктора Сытина? Сам Георгий Николаевич отвечает на этот вопрос так. Испокон веков из поколения в поколение  челвек привыкал к религиозной вере и молитвам. Видимо это закрепилось механизмом наследственности и стало элементом подсознательного в поведении человека. Божественные настрои пробуждают в мозгу неожиданные подсознательные силы.
     В наше время есть специально выпущенная для массового читателя книга доктора Георгия  Сытина «Божественные исцеляющие омолаживающие настрои.» Наряду с тем широким спросом пользуются магнитофонные кассеты с таким настроями. Читать и слушать их  рекомендуется, не пропуская ни одного дня, постоянно. А главное – верить в то, что это вам непременно поможет и через несколько месяцев вы убедитесь в благотворном влиянии этих современных заговоров и молитв.
   При всем том современный, так сказать, цивилизованный среднестатистический читатель остается по преимуществу недоверчивым. Склонные к суеверию, вспоминают, как наши бабушки и прабабушки безгранично верили в чудодейственную силу ворожбы и всякого рода  заклинаний. Из патриархального прошлого дошел, к примеру, один из таких заговоров, записанных В.И.Далем:
   «…отступи от меня, нечестивый, змея подколодная, гадина люта, снедающа людей и скот; яко комары от облаков растекаются, тако и ты, опухоль злая, разойдись, растянись, от раба божьего»(имя рек).»   
    В.И.Даль писал, что народ, веря в таинственную силу, в действии духа на дух, на незримые и неведомые силы природы, которые затем обнаруживаются в силах вещественных, доступных нашим чувствам.
    Смотрите, насколько понятно и убедительно. При этом весьма любопытно такое его замечание:
   «Кто умеет произнести заговор как следует не только языком, но и душой, соблюдая при том  все установленные для сего, по таинственному преданию, приемы и условия, тот успеет в своем деле».
   Обратите внимание:»произнести не только языком, но и душой». А вот рекомендация Порфирия Иванова:
    «В Природе есть эволюционный закон. Это закон просьбы. Проси с душою и сердцем…»
     То есть что для «темного» язычника, что для современного последователя «Детки» условие одно. А при том и некая таинственно-загадочная сила, к которой надлежит обращаться.
    Сам Георгий Николаевич поясняет это  так.  Испокон веков, из поколения в поколение, люди возносили молитвы небесам с просьбами о помощи. Видимо,  это закрепилось механизмом наследственности, стало элементом подсознательного в поведении человека. Божественные настрои пробуждают в мозгу эти неожиданные силы. Выработался генетический механизм, который  и дает положительные результаты. Это и есть некая таинственная сила.
     А основано все на строгой науке – на учении  о И.П.Павлова о речи как второй сигнальной системе и ее связи с подсознанием, управляющим физиологическими процессами в организме. А раз такая связь есть, то с помощью слова можно оказывать целенаправленное воздействие и тем самым – на весь организм.
   Кстати, в последние десятилетия наши и зарубежные ученые экспериментально доказали, что вызванные словом импульсы второй сигнальной системы поступают из головного мозга во внутреннюю среду организма и на длительное время перестраивают жизнедеятельность тканей и органов. Значит, нужно научиться посылать нужные импульсы в нужные органы. Чему Сытин и учил  своими словесными настроями.
     В том же ряду, что и слово, несомненно, стоит и значение человеческой мысли, сознания, воли, волевых усилий. Никоим образом не беру на себя смелости о том распространяться и сопоставлять судьбу, учение и «Детку» Порфирия Иванова с судьбой и «Божественными настроями» доктора Георгия Николаевича Сытина. Я всего лишь один из тысяч, а может уже и миллионов последователей, да и то лишь робких практиков в системе закалки-тренировки по сокращенной «Детке». Но никак не обойти слишком уж жестокого их преследования  коммунистической властью. И это тоже подлежит суду общества и народа. 
                СЛОВОМ МОЖНО  СПАСТИ
    Говоря о силе заговоров и заклинаний, нельзя не вспомнить русскую народное присловье: «Слово лечит, но слово и калечит». И стихи современного советского поэта Вадима Шефнера:
                Словом можно убить, словом можно спасти,
                Словом можно полки за собой повести…
     Эту, так сказать, расхожую истину, как теоретически, так и практически подтвердил кандидат биологических наук Геннадий Андреевич Шичко. Работая в институте экспериментальной медицины, он возглавлял там лабораторию функции мозга. Перед ним открывалась блестящая перспектива в научной карьере. Однако неожиданно для всех он свернул с манящего званиями и наградами пути на непрестижный с точки зрения руководства, абсолютно бесперспективный, даже ложный путь лечения без лекарств – лечения словом.
    Это неслыханное по тем временам отступление от господствующей концепции  материализма вызвало  общее недоумение и насмешки. Геннадий Андреевич не отступил. Положив в основу своих научных изысканий учение И.П.Павлова, разработавшего теорию условных и безусловных рефлексов, он изучил действие слова на человека в различных его вариантах: слова Услышанного, слова Произнесенного, слова Прочитанного, а еше слова Произнесенного мысленно, а не вслух, и особенно – слова написанного рукой. Причем экспериментально доказал, что слово, Произнесенное Мысленно и слово, Написанное перед сном или перед тем, как лечь спать действуют на сознание и подсознание сильнее, чем значительно сильнее, чем слово Услышанное или Произнесенное вслух.
   Допустим, у человека есть вредная привычка(ложная установка, ложная программа) основанная на давно сложившемся мнении, что алкоголь – это хорошо. Но вот  ежедневно перед сном он пишет противоположное: алкоголь – это наркотик, алкоголь – это яд. Я понимаю это и больше не пью. И что вы думаете? Вчерашний забулдыга через некоторое время действительно перестает пить.
   Чудо? Хм, похоже. А между тем, оказывается, все объяснимо. Если человек с ложной алкогольной программой пишет, что алкоголь – это яд, и если он не желает отравлять этим я, то в его голове появляется уже две программы. Но два взаимоисключающих представления об одном и том же быть не могут. И тогда старая программа начинает разрушаться, а новая побеждает и утверждается.
   Практика показала, что разработанный Геннадием Андреевичем метод позволяет без каких-либо лекарств освобождать людей от всех вредных привычек – пьянства, курения, сквернословия, воровства, переедания, лени и т.п. Более 20 лет этот чудодейственный оздоровительный способ лечения без лекарств небезуспешно применялся  в клубах «Оптималист» и объединениях Союза борьбы за народную трезвость в нашей стране, а так же Международной лиги  трезвости и здоровья, во многих родственных организациях.
     И повсюду с участниками происходит самое настоящее чудо. У алкоголиков пропадает тяга к алкоголю, у курильщиков – к табаку, у чревоугодников – к перееданию, у очкариков – к необходимости носить очки. Есть достоверные данные, что с помощью этого метода люди излечиваются от близорукости, дальнозоркости, косоглазия, астигматизма, от психических расстройств, импотенции и целого ряда других трудноизлечимых заболеваний.
   Трудно во все это поверить. Ведь метод до невозможности прост и общедоступен. Причем факты излечивания – неоспоримые. Действительный член Российской академии медицинских наук академик Федор Углов, известный ныне еще и  тем, что прожил 102 года, назвал метод Шичко величайшим достижением отечественной русской науки нашей эпохи.  Ученый ясно видел перспективу освобождения нашей страны от алкогольного рабства. Геннадий Андреевич Шичко предложил Госплану СССР  программу, фактически научный труд, по решению проблемы пьянства и алкоголизма в течение двух лет и готовился официально зарегистрировать (запатентовать)  свой метод. И вдруг…
        В 1986 году у Геннадия Андреевича отказало сердце. Какая неожиданность! Какая невосполнимая утрата! А ведь еще вчера он  говорил товарищам, в частности, Юрию Александровичу Соколову, что полон сил и энергии и собирается жить и работать долго. 
   И еще в том же контексте факт. В 1991 году  1700 (тысяча семьсот!) врачей нашей страны во главе с академиком Ф.А.Угловым обратились к правительству с обоснованным предложением официально признать алкоголь и табак наркотиками, подрывающими здоровье народа и распространить на них закон о защите населения от наркомании. Это обращение было разослано  во все центральные газеты, но его так нигде и не опубликовали.
    Свобода слова!
     Продолжая разговор по теме, заметим, что биотоки мозга, передача мыслей на расстоянии(не слов, не голоса и не звуков, а именно мыслей), возможность мыслью передвигать предметы и перемещать над Землей даже самого себя - все это сегодня общеизвестно. Но лечение с помощью слова, написанного рукой, и слова произнесенного мысленно(не вслух, а именно мысленно) – это ведь тоже, по существу, действие мысленно-волевое, пожалуй, действие  еще более таинственное загадочное.
     Непонятно, необъяснимо для нас и то, каким образом постиг такую возможность,  такую таинственно непостижимую силу мысли Порфирий Иванов. Можно предположить, что догадался, понял интуитивно, благодаря подсознанию или сверхсознанию, но дело не в этом.  Дело в том, что на такой догадке, на таком осознании всемогущества мысли и основана его установка, сформулированная в заповедях его «Детки».
       То же самое следует сказать и о вышерассмотренных методиках Георгия Сытина и Геннадия Шичко. Все их объединяет концепция гармонии и русской доброты. Однако, сколь это ни странно, для их развития и совершенствования, думается, нужна новая пока еще отвлеченно философская теория. Причем как руководство к практическому действию, где стержневая концепция прямо противоположна нравственным нормам русской жизни и деятельности русских народных врачевателей. Как так? А вот так. Поразмыслим, Разберемся.
     Как мы отмечали в начале попытки исследования необычности учения и системы закалки-тренировки, Порфирий Иванов назидательно подчеркивал:
    «Все это найдено русским народом и используется Ивановым для лечения болезней…»
     Еще более показательно это в методиках доктора Сытина и Шичко. Очень даже понятно: их изыскания, многотрудная практика и открытия тоже основаны на  многовековом опыте народной медицины. Но вот, итожа о том наши раздумья, смотрите,  к  чему же мы пришли. Хотелось дать развернутый положительный пропагандистский обзор этих наиболее показательных методик, а что получилось? Получилась картина жестокого преследования выдающихся русских врачевателей и их сподвижников. Получилась картина удушения, уничтожения русской народной медицины.
    И это – в обстановке современной информационно- психологической  и демографической войны.
    Люди русские, будьте бдительны!
    Что все 50 лет своего волшебного, чудодейственного оздоровительно и целительного эксперимента делал Порфирий Корнеевич Иванов?
       Был одержим и жил заботой о здоровье русских людей, русского народа. Исцелял, лечил, учил людей закаляться, заниматься самооздоровлением и самосовершенствованием. Можно сказать коротко и просто:
    -  Творил добро.
      Чем занимался, что все сорок лет своего многотрудного подвига делал Георгий Николаевич Сытин? Можно ответить так же четко:
    - Творил добро!
    Чего добивался, чем жил, что всю свою сознательную жизнь делал Геннадий Николаевич Шичко? Ответ тот же:
    - Творил добро!
    А что взамен? Неверие, подозрительность, преследование, ненависть, угнетение, жестокость, лютая злоба. И невольно вспоминается расхожая обывательская формула:
     - Если не хочешь получить зло, не делай никому добра!
    Такая вот установочка к руководству к поведению в жизни. Дико, безнравственно, неприемлемо для русского национального характера, как с некоторых пор пишут – русского менталитета. При самой именно обывательской попытке снисхождения для русского человека неприемлемая. Как же можно нечто подобное хотя бы мысленно, пусть – философски, адресовать лучшим, выдающимся русским народным врачевателям? Кощунство!
     Согласен. Недопустимо. Не берусь, не осмеливаюсь делать какие-то умозаключения и предложения. Но опять и опять возвращаюсь мыслью к судьбе Порфрия Иванова, Георгия Сытина и Геннадия Шичко, да и к судьбе, по существу, загнанной в угол, удушенной русской народной медицины, равно как и медицины официальной, и застываю в горчайшем отчаянии. Можно ли назидательно сказать кому-то, учить, требовать: «Не делай никому добра?!» Как это в государственном масштабе делала материалистическая идеология, утверждая первенство бытия над сознанием.
       Но  ведь и поныне постоянно ошарашивают убийственные факты! Да не единичные житейские, а именно  масштабные, зримые и крупномасштабные. Им же истинно несть числа, когда добро безжалостно, беспощадно, изуверски уничтожается торжествующим злом. Скажи, вдумчивый, проницательный, высокообразованный, высококультурный и высоконравственный, цивилизованный современный читатель, как судить-рядить, как быть, что делать?  Неужто все-таки переполненное безудержной жестокостью и мировым злом бытие определяет сознание?!
     Великим русским ученым Г.В. Вернадским открыто, что мысль, разум - это могучая энергия. Природа устроила так, что все пять(семь, десять) органов чувств подчиняются энергии мозга. Чуть перефразируя, можно сказать: мыслью можно убить, мыслью можно спасти.
   То есть не бытием, а – сознанием. Иной вопрос – как этого достичь.   По формуле «не делай никому добра»,  сам этот принцип кажется античеловечным. Меж тем необходимо упомянуть  книгу выдающегося японского ученого Кацудзо Ниши (1884-1859) «Золотые правила здоровья», изданную в 1927 году. Он обнародовал ее, когда ему было уже 44 года, чему предшествовала долгая и кропотливая работа по изучению огромного количества(более 70 тысяч экземпляров) разнообразной литературы.
    В нашей стране это исследование стало известно в пересказе  Майи  Гогулан «Попрощайся с болезнями»(М. изд.«Советский спорт»,1998).   Наряду с рекомендацией физических упражнений она твердо и уверенно , как бы убеждая саму себя, советует произносить такое самовнушение:
    «Мне хорошо, и с каждым днем будет все лучше, лучше, лучше, лучше. Каждая клеточка моего организма обновляется, кровь становится свежей, чистой, здоровой; железы внутренней секреции работают великолепно; мышцы, кожа, сосуды делаются  зластичными, упругими, здоровыми, чистыми, обновленными; кости – крепкими, суставы – гибкими, подвижными; все органы и системы подчиняются работе мозга; мозг функционирует великолепно, мозг прекрасно управляет работой всех органов и систем; все органы и системы работают замечательно. Я  становлюсь здоровее, умнее, добрее, мудрее, способнее к большим творческим делам, полезнее людям и себе. Мне хорошо, и с каждым днем мне будет лучше, лучше, лучше, лучше».
      Ныне в Токио действует институт, работающий по системе Ниши. Его методики прошли проверку долгой практикой, но опять все тот же вопрос:  а как тому лично следовать? На том, очевидно, и приходится вынужденно ставить точку, предоставляя развитие проблемы на суд многомудрого массового читателя.  Вопрос под стать Гамлетовскому: «Быть или не быть?» Или, просторечно говоря, очень уж заковыристый. Или – философский. Крайне, предельно важный в атмосфере нынешней информационно-психологической и демографической войны.
    А главное – идея самооздоровления преподается уже все шире и шире в разных естественных теориях и методиках. Это, к примеру, элевационная теория Дильмана, теория теломер Оловникова, широко известная свободнорадикальная теория и теория перекрестных сшивок. Объяснение их потребовало бы отдельной книги. Скажем лишь, что все они подчинены  одной задаче пробуждения целительных сил  организма, так как в основе всей жизнедеятельности человека лежат законы саморегуляции и самоисцеления. Произнося положительные утверждения, вы как бы подключаете себя на волну здоровья и радости. Ваши уши, ваш голос, ваше сознание и подсознание настраивают вас на самовнушение.
     Помогает быть здоровым наша духовная сила, где умственная энергия может быть сконцентрирована в одной короткой фразе: «Я чувствую себя прекрасно, у меня крепкое здоровье». И еще так: «Я себя чувствую, как яо себе думаю».  Что рекомендуется повторять каждый день утром и вечером. Чем чаще, тем лучше, но обязательно перед сном и после пробуждения, поскольку в это время подсознание наиболее восприимчиво. Произнося это утверждение, мы как бы настраиваем себя на волну радости и здоровья. Ваш мозг как приемник космической энергии чутко и охотно настраивается на эту волну.
    Одновременно с тем головной мозг является центром, который координирует  деятельность всего организма. Другие органы работают на него, обеспечивая  всем необходимым, и их благополучие во многом зависит от того, как функционирует мозг. Мозг является мощным знергетическим источником, и, чтобы заставить его работать на себя, нужен каждодневный труд. Положительные эмоции и мысли нужно культивировать, нужно приучать к ним свой мозг.
    Опыт показывает, что если вы настраиваете себя  на здоровье и победу над болезнями, ваше подсознание  воспримет это внушение и будет действовать на вас,  даже когда вы спите. Все клетки, все органы, все системы будет лучше функционировать лучше, что в конечном счете приведет к оздоровлению всего организма. 
    «Жизнь как явление до сих пор не поддается сколько-нибудь разумному объяснению, - пишет известный натуролог И.Уоркер, -поэтому ферменты, или энзимы можно условно назвать веществами на уровне космической энергии или вибраций, усиливающих  химическое воздействие и  различные изменения в атомах и молекулах, вызывая в них определенную реакцию, и в то же время не изменяясь и не уничтожаясь при этом.»
    Эту же мысль продолжает и развивает геронтолог Джустин Гласс: «Вы имеете чудо из чудес в своих руках – это умственные способности, которые могут делать вас кем хотите. Царство небесное внутри нас. Найдите это царство, и вы достигнете блаженства, вы найдете Царство Небесное на Земле. Если вы хотите иметь больше силы, больше энергии, жизни, вы сможете это получить, следуя законам природы».
       Религиозная сентенция  о Царстве Небесном внутри нас до невозможности загадочна при вере в Бога. И все проясняется, становится доступным человеку, когда это царство называется природой с ее законами, действующими на нас во взаимосвязи с космической энергией под руководством нашего ума, наших собственных умственных способностей.
    Имеется немало примеров, когда умение владеть собой было поразительным. Немецкий философ И. Кант усилием воли заглушал в старости приступы подагры. В.Паскалю удавалось превозмочь зубную боль. Известен случай, когда французский врач, очутившись в фашистском лагере смерти, был зимой выброшен голым на улицу и облит водой, но спас себя «самогипнозом». Он вообразил, что лежит на солнечном пляже, и не замерз. Зная, как терпеливо, достойно, мужественно вели себя в беде великие люди, и самому хочется так поступать.
      Владеть собой, своими эмоциями человеку помогает т.н. аутогенная тренировка. Во многих городах у нас созданы и успешно работают институты и клубы  аутотренинга ( «божественных настроев», хорошего настроения), психотерапии, воспитания своих чувств и управления своими мыслями. Люди учатся управлять процессами, которые происходят в их организме. Достигнуты результаты, которые раньше казались невозможными. Нормализуется давление, уходит атеросклероз, ишемическая болезнь сердца, усиливается регенерация тканей, то есть омоложение, организм справляется с сахарным диабетом. Практика показывает, что можно не только замедлить, но и двинуть назад ход биологических часов.
    И все это – самовнушением. Оказывается, каждая клетка нашего организма реагирует на каждую нашу мысль и на каждое слово. Процесс этой реакции спрятан где-то в глубине нашего сознания, точнее – в подсознании, вне контроля коры больших поушарий головного мозга. Каждый день открыто заявляйте, чего вы хотите от жизни. Причем говорите это в утвердительной форме, как будто вы уже обладаете тем, о чем мечтаете. В каждом поколении были и есть люди, которые остаются здоровыми и деятельными до самой смерти. Наука признает ныне, что каждый  может научиться осознавать свои внутренние функции и управлять ими. Таким образом, открывается широкая перспектива для прогресса человечества.
    Только учтите, что самовнушение не может дать моментальных результатов. Вспомните, сколько времени вы потратили на негативные мысли, как долго вы себя убеждали, что вы – самый несчастный человек на свете. Теперь предстоит двигаться в противоположном направлении – в сторону здоровья. Убеждайте в этом самого себя, занимайтесь самовнушением каждую свободную минуту. Если же вы осторожничаете, значит, боитесь, сомневаетесь  и ленитесь. Значит, вы недостаточно хотите стать здоровым и счастливым.
             ХОТЬ МАЛЕНЕЧКО, НО ПОПРОБУЙТЕ!
   И еще из личного опыта. ПО ПРИЕЗДУ В ПИТЕР опять тяжело заболел, хондроз, ОРЗ и пневмония до того, что заподозрили онкологию. Всю зиму 2019 года находился на лечении в Военно-медицинской академии, где упросил сделать операцию повторной грыжи. Болезни и возраст – мне пошел 91-й год, настораживали врачей, но я упросил уверениями: выдержу! Словом, и сам себя настраивал.  Еще месяц в клинике Военно-морской хирургии. И вот, как видите, об этом пишу.
А главное далее. В июле дочь малоподвижного привезла меня в провинциальный Гдов. Набрался храбрости – начал по утрам обливаться ведром холодной воды из колодца. Через неделю уменьшилась замучившая бессонница и ощутил уменьшения болей в суставах рук и ног. О чем и решаюсь поведать. Ничего, разумеется, никому не навязывая. Просто вспоминаю просьбу Порфирия Иванова: «Вы хоть маленечко попробуйте!»   
При общеизвестном банальном: каждый прежде всего сам себе врач.





 






СОДЕРЖАНИЕ
Голый………………………………………………3
Чудо на Луне……………………………………6
Ишь, умник какой…………………………13
Ты – Господь?...........................................22
То ли он святой……………………………...32
«Детка»…………………………………………..40
Вернуться в природу………………………43
Сознание определяет бытиё………….49
Божественные настрои………………….55
Словом можно спасти…………………….60
Вы хоть маленечко попробуйте……70