Осень плачет дождём, а ты не смотри...
Для Birute Dovenaityte
Осень в тот год, как-то сильно затянулась. Ноябрь месяц, а на некоторых деревьях ещё весели зелёные листья. Обильно поливали дожди, от чего лес изобиловал урожаем грибов. Уличив свободную минутку, мы отправлялись за опятами, сыроежками, или рыжиками. Грибы консервировались, солились, сушились.
Книги, найденные в пещере, большей частью удалось отреставрировать. Их подшили, склеили, добавили недостающие, или пришедшие в негодность страницы. Для этого нужно было серьёзно поработать, дописывая вручную псалмы, молитвы, каноны. Очень сильно, в данном деле, помогла Ауксе.
А ещё, с началом ноября, открыли клинику. Первое время туда почти никто не обращался. Но, постепенно стали приезжать люди, в большей части малоимущие, инвалиды, те на ком медицина поставила крест. Алиса продолжала заниматься благотворительностью. Конечно посещали клинику и обеспеченные особы, большей частью знакомые Алисы, её друзей, по рекомендации бывших сотрудников, приятелей, тех кто лечился у Алисы ранее. За счёт таких пациентов, кое-как окупалось сама работа клиники.
Нужно отдать должное, девчонки очень старались. Первое время, приходилось часто менять персонал. Не каждый из специалистов, знавших себе цену, соглашался работать в глухомани, практически на благотворительных условиях. В конечном итоге, всё устаканилось и подобрался коллектив толкового медперсонала. Конечно, имелись и такие, которым выплачивалась зарплаты половины бюджета самой клиники. Но, Алиса объясняла такое дело, критической необходимостью. Клиника нуждалась в репутации, а создать её могут, во многом, специалисты высокого уровня.
В самом храме потихоньку налаживалось клиросное пение. Алине, вопреки всему, удалось уговорить Айнару вернуться в церковь. С её появлением, хор зазвучал как-то особенно умилительно, более насыщенно. Душа радовалась от переливов молодых голосов, сердце замирало, и ты на мгновение забывал, на небе находишься, или на земле. «Наши ангелы»- так прозвали девочек-певчих прихожане.
Однажды, к литургии пришла тётя Нина. Я сразу её заметил, хотя она тщательно пряталась за громадной фигурой Шоты, забившись в уголок храма. После целования креста, тётя Нина кланяясь и пряча глаза, проговорила, обращаясь ко мне:
-Батюшка, уделите мне десять минут.
Мы вышли во двор, давая возможность Але с Липой заняться уборкой храма.
-Знаю, уж не захотите слушать меня,- сказала женщина, нервно комкая ручки своей сумки.- Пришла снова проситься к вам в храм на клирос.
Я не смог сдержать улыбку. Что-до родное и тёплое согрело сердце, когда я вспомнил моё служение в Покровском, первые службы, нескладное чтение тёти Нины псалтыри, часов, канонов.
-Вы, словно та былинка, которая никак не может обрести себе пристанище,- сказал я.- Никак у отца Мирона снова на клиросе реформы.
Тётя Нина отмахнулась рукой, нагнув низко голову. Её глаза моментально покраснели и наполнились грустью.
-Не могу я там находиться! Каждый раз приходишь в храм как на каторгу. Отец Мирон вечно чем-то недоволен, постоянно ворчит, каждый раз кого-то бранит. Мы, когда он проходит мимо, стоим с замиранием сердца, что ненароком чем-либо не прогневать его. Главным образом достаётся пономарям, регенту, тем кто по хозяйству. Те, в свою очередь, сгонят зло на своих подчинённых. Творится нечто невообразимое. Никто, без благословения батюшки, не имеет права и шагу ступить. Девчата наши шепчутся, уже до безумия доходит. Чтоб к врачу пойти, на базаре что-то купить, или к родственникам поехать, нужно обязательно у отца Мирона разрешения спраши-вать. При этом объяснить зачем, почему, какие аргументы.
-И что, отец Мирон может не дать благословение?- стало даже немножко смешно, от рассказа тёти Нины. Показалось, она попросту сгущает краски.
-И такое случалось. Попробуй ослушаться, мигом поклоны схлопочешь, епитимию, а то и вовсе от причастия отлучат. А ещё на проповеди, при всём народе, так отчитает, мало не покажется. Стыдно. Обидно, стоишь, а кругом на тебя зыркают, будто на преступника. Люди друг с другом заговорить боятся. Потому как все один на друго-го доносят отцу Мирону, такой уж заведён порядок. Он объясняет тем, что так проще контролировать страсти и желания прихожан. Это помогает духовному и моральному воспитанию людей.
-Я не знаю, зачем вы мне такое рассказываете, только отвечу вот что. Вы, помнится, уже уходили из Покровского, не нравились вам тамошние порядки, после обратно вернулись. На сколько вас хватит в этот раз? Тётя Нина, определитесь, наконец, чего вы хотите.
Женщина всхлипнула и обхватила глаза обеими ладонями.
-Думала уж совсем никуда ходить не стану,- сквозь слёзы, заскулила она.- Попробовала сидеть дома, не смогла. Всё ровно в церковь тянет. Так хочется попеть, почитать. Я словно заново рождаюсь тогда, всю неделю хожу, как на крыльях летаю. Не гоните, прошу вас. В Покровское больше не вернусь, как бы не уговаривали. Много наших оттуда ушли. Вот увидите, со временем к вам придут проситься, или к отцу Артемию.
-Ох, тётя Нина, никак вы места себе не нагреете,- сказала мимо проходившая Алиса.- Краем уха слышала ваш рассказ. Не моё дело, конечно, как отец Виктор решит, но позволю себе заметить- у нас более-менее сложился прекрасный коллектив в храме, основан на уважении друг к другу, любви и взаимопомощи. Очень уж не хотелось испортить эту идиллию. Если решились стать прихожанкой нашего храма, то будьте добры, определитесь и сделайте выбор раз и навсегда, чтоб потом не мотаться взад-вперёд, как переезжая сваха. Да ещё, чтоб с отцом Мироном неприятностей не возникло, Верой Степановной. Начнут потом, по селу сплетни разносить, что мы их прихожан переманиваем. И так проблем с ними набрались. Спокойствия хочется, взаимопонимания какого-то.
Тётя Нина, всё-таки, настояла на своём. Она регулярно посещала богослужения, а однажды после службы, подошла вместе с Алиной, чтоб взять благословение петь на клиросе. Тётя Нина теперь выглядела абсолютно счастливой. На вечерней она читала Девятый час, кафизмы и стихи канона. Выходя из храма, женщина вдыхала полной грудью воздух, улыбалась, говоря:
-Ну, вот, начиталась вволю, прямо душа просится в высь!
Девчонки-певчие подшучивали над ней, делали комплементы, называя её неутомимым чтецом.
Дальше будет....