В 2004 году я поехал по туристической путевке в Италию, город Римини. Этот небольшой город на побережье Адриатического моря известен тем, что в нем 40 километров песчаных пляжей, которые в летний период принимают до 2 миллионов отдыхающих, в первую очередь из Германии, в которой, как известно, нет теплых морей.
Но я поехал в конце сентября, когда летний сезон подходил к концу. И хотя воды была теплая, и солнце днем хорошо светило, но проводить две недели на одном пляже было утомительно. Поэтому я согласился на предложение руководителя нашей туристической группы поехать на экскурсию в Венецию, город сотен каналов, мостов и островов. Исторический центр расположен на 118 островах Венецианской лагуны, разделённых 150 каналами и протоками, через которые переброшено около 400 мостов (в том числе Риальто и так называемый мост Вздохов, оба относятся к концу XVI века).
Поездка была на один день. Рано утром автобус забрал нас в Римини, а около полуночи привез обратно к гостинице. Экскурсия по историческому центру Венеции отражена у меня в отдельном рассказе. http://www.proza.ru/2017/04/09/1019
На обратном пути, когда мы уже увидели Венецию, нам в автобусе показали видеофильм под названием «Честная куртизанка». Это фильм режиссёра Маршалла Херсковица, снятый в 1998 году, экранизация биографии венецианской куртизанки Вероники Франко авторства профессора Маргарет Розенталь.
Сюжет фильма
Венеция, XVI век. Разврат стал нормой жизни города, и когда у семейства Франко не хватает денег на приданое для дочери Вероники, мать решает сделать из неё элитную проститутку — куртизанку. Вероника сначала отказывается, но тогда ей объясняют, что если она не станет куртизанкой, то придется искать работу. И когда она говорит, что лучше уйдет в монахини — Веронике предлагают посетить монастырь и представить свою жизнь там. Она в ужасе оттуда убегает и соглашается «учиться на куртизанку». Помогает ей в этом её мать — сама бывшая куртизанка. С удивлением Вероника узнает, что ей будет доступно много больше, чем «приличным женщинам» — ходить в библиотеку, писать стихи, красиво одеваться и даже демонстрировать свой ум, в то время когда большинство дам не умело даже писать и читать. Все интересы женщины ограничивались домом и семьей. Куртизанки же привлекали клиентов не только красотой, но и образованностью и умом. Вероника весьма преуспевает на этом поприще — в числе её клиентов оказываются знатнейшие жители города, а также её бывший возлюбленный Марко Веньер, который был вынужден вступить в брак по расчёту.
Вероника даже ухитряется спасти Венецию — в восторге от её услуг, король Франции Генрих III решает помочь республике против турецкой экспансии. Однако оказывается, что Венеции угрожает нечто более грозное, чем турки — чума. Когда умирает 56 тысяч жителей города, ревнители призывают в город инквизиторов. Веронику привлекают к суду инквизиции, так как в то время считалось, что чума — это «проклятие куртизанок». Свидетелем обвинения выступает бывший бедный поэт, а ныне служитель церкви и инквизиции, Маффио Веньер (кузен Марко), которому Вероника в своё время отказала в сексуальных утехах. Он заявляет, что женщина околдовала его. Тогда Марко прибегает к последнему средству — призывает встать всех клиентов Вероники. Главный инквизитор приходит в ужас от зрелища встающих нобилей города. Даже сам епископ, тоже в прошлом клиент куртизанки, заступается за неё. Вдобавок ко всему Вероника Франко произносит панегирик в защиту куртизанок.
Меня заинтересовал сюжет этой киноленты, но в те годы мне некогда было интересоваться более подробно историей Венеции и той роли, которую играли в ней куртизанки. Недавно я вспомнил о просмотренном 15 лет назад кинофильме, и поинтересовался, как же обстояло дело в средние века в Венеции с проституцией. И нашел такое огромное количество материалов, что даже прочитать их было трудно. Но все же кое-какие из них я осилил, и кое-чем решил поделиться со своими читателями.
Вот одно повествование, которое я нашел.
Шестьсот лет назад Венецианская республика была одной из самых богатейших в мире. Она, как магнит, притягивала солидных банкиров, заморских купцов и авантюристов всех мастей.
Естественно, всем им требовались развлечения и, в первую очередь, женщины. И Венеция могла им все это предоставить. В XVI в. в городе проживало около 150 000 человек, из них около 20 000 были заняты, как теперь бы сказали, в секс-индустрии. Начиная с 1358 г. проституция была разрешена законом, жрицы любви платили налоги, чем способствовали благосостоянию и расширению государства.
История сохранила имена некоторых венецианских куртизанок: Диана ди Кордона (Diana di Cordona, 1499 - после 1550), Божественная Империа (Imperia La Divina, известная также как Королева; 1481 - 1512), Камилла Пизана, Гаспара Стампа, Изабелла де Луна, Madrema-non-vuole и др.
Наиболее успешные венецианские куртизанки зарабатывали целые состояния. Им завидовали и старались подражать. Английский путешественник и писатель Томас Кориат, посетивший Венецию в 1608, был поражен богатством куртизанки Маргариты Эмилианы. Она украсила свой дом драгоценными гобеленами, «множеством золотых цепей и восточным жемчугом, как вторая Клеопатра». Нередко куртизанки одевались лучше, чем дворянки и превращали свои гондолы в «плавающие райские острова».
Куртизанки служили иконой стиля, диктовали тенденции моды. Уже в XIV в. они носили обувь, которая дает сто очков вперед современным лабутенам. Чопины – женские туфли на платформе, высота которой колебалась от 50 до 100 см (почти 40 дюймов).
В такой обуви женщины выглядели гигантами, и могли передвигаться только с помощью слуг. Несмотря на осуждение церкви, аристократки быстро перехватили моду на чопины и щеголяли в них на балах и официальных приемах. Практический смысл чопинов был ничтожен, зато отражал имущественное положение хозяйки, ее принадлежность к избранному обществу.
Многие венецианские куртизанки почитались как интеллектуалки. Вероника Франко и Тулия д'Арагона публиковали стихи и книги, пользовались европейской известностью. Они жили во дворцах, позировали великим художникам. Тинторетто написал портрет молодой девушки, который ныне считается изображением Вероники Франко. Караваджо постоянно использовал в качестве модели куртизанку Филлиду Меландрони. Она позировала ему для картин «Святая Екатерина», «Портрет куртизанки», «Марта и Мария Магдалина», «Юдифь и Олоферн». По всей видимости, Караваджо испытывал к девушке весьма глубокие чувства. По слухам, в 1606 он убил ее сутенера Рануччио Томассони.
Однако, далеко не всем куртизанкам удавалось достичь таких высот. В мире продажной любви существовала жесткая иерархия. Для удобства граждан городские власти печатали каталог жриц любви — с именами, адресами и ценами, которые различались в зависимости от их статуса. Помимо «благородных куртизанок» (cortigiana onesta) имелись «доступные куртизанки» («cortigiana di lume»). Меретрикс (уличные проститутки) делились на зарегистрированных («хонесте меретрикс») и публичных («инхонесте меретрикс»).
Для рядовых куртизанок жизнь была полна унизительных ограничений. Выходя из дома, они были обязаны снимать все золотые украшения и покрываться желтым шарфом. Им запрещалось посещать церковь в праздничные дни. Куртизанок часто обвиняли в колдовстве, использовании черной магии для привлечения клиентов. В XVI в. десятки из них преследовались священной инквизицией.
По закону, свобода передвижения куртизанок ограничивалась определенным районом города. Первый публичный дом открылся в Венеции в XIV в. неподалеку от моста Риальто. Он назывался Кастелетто и пользовался огромным успехом у горожан и приезжих гостей.
Начиная с XV в. власти разрешили куртизанкам заниматься своим ремеслом и в некоторых других районах города, но взимали за это весьма немалую плату. По свидетельству очевидца, куртизанкам приходилось маскироваться, чтобы избежать штрафов и ареста: «Уличные женщины притворяются скромными, и одевают платья добродетельных жен и вдов.»
А вот другой материал из Интернета
Венецианская аномалия
500 лет назад в Венеции было не меньше 10 тысяч проституток, и все они были зарегистрированы.
Живой товар имел хождение везде и всегда, в христианской Европе тоже. Например, вы идете в баню. Удовольствие не из дешевых. Можно удовлетвориться водой, в которой до вас кто-то уже мылся, но она была еще теплой. Не воды было жалко, а дров на растопку. Обладатель кошелька потолще мог рассчитывать на воду первой свежести.
Вас высаживали в довольно просторную деревянную бадью. Пивка не желаете? Пивко ставили на доску, положенную поперек бадьи. Варили тогда крепкое. Одному пить неохота, нужна компания. К пиву можно было заказать собеседницу. Дама занимала свое место в бадье напротив и тоже пила пиво. В туалет особенно не бегали, всё на месте. В видах приличия этот уголок любви обносился ширмочкой. Все знали и все молчали. Официально такого не могло быть, потому что такого не могло быть никогда.
А в Венеции было официально. Тарифная сетка, уполномоченная метресса, подоходное обложение. Кроме прямого дохода, имел место и косвенный: деловой человек, допустим, из Нюрнберга приезжал и тратил здесь свои талеры в ресторанах и казино, а главной приманкой была какая-нибудь местная рыженькая с мушкой над верхней губой.
Рим не раз указывал венецианцам на то, что все эти непотребства идут в разрез с §7 Божьих заповедей и грозил отлучением. Нарушать заповеди надо по-тихому. Республика на эти папские увещевания плевала с высокой колокольни на Сан-Марко. По-тихому никак, а великой средиземноморской державе нужны были и эти деньги.
Опрометчивое решение
Но тут выбирают очередного дожа, cтаренького совсем, как было заведено. На первом же заседании он вносит предложение: а давайте мы это дело отменим, все ж нехорошо, не по-христиански, тем более вот и папа требует, а нам по таким-то и таким-то соображениям лучше бы сейчас с понтификом не ссориться.
Члены госсовета переглянулись: э, кажется, спятил наш старичок. Однако же ладно, сделаем, как он говорит. Скоро, может, сам уразумеет, как был не прав. Отменили.
Девушки, все 10 тысяч, набрали еды, вина и отравились на остров Лидо. Там накрыли себе поляну. Они уже давно хотели девичник устроить, нормально пообщаться, но все недосуг, знаете ли. Работа, работа, работа. Станки, станки, станки. А тут: гуляем, подруги!
И подруги гуляли. Город с грустью слушал, как на подпитии выводят они свои песнопения. В городской казне наметился платежный дефицит. Купец из Нюрнберга ехал якобы по делам не в Венецию, а в Париж. Участились жалобы отцов семейств на непозволительные приставания к их женам и дочерям. По городу слонялись угрюмые люди, которым негде было спустить пар. Пахло гражданским неповиновением.
Уже и дож понял, что свалял дурака. По прошествии двух недель со дня введения запрета на профессию он этот свой прежний указ отменяет.
Триумф
И вот тут-то наши девчата сказали: «Ага!»
Значит, так. Вынужденный простой, будьте любезны, по среднему тарифу. Моральный ущерб – а как же, и тоже себя не обидели. Мало того, они потребовали, чтобы им для возвращения в город предоставили лучшие гондолы, какие только были тогда в Венеции. Гондол было тогда примерно столько же, сколько девчат - 10 тысяч.
Был оговорен и маршрут возвращения.
Остров Изола (по-итальянски получается «остров Остров») когда-то стали называть Венецией, хотя на самом деле Венеция - это весь архипелаг и материковая территория со своими поселениями и даже небольшими городами. Но эта ошибка давно закрепилась, так обозначено на картах. Уже, выходит, и не ошибка. Так что и мы здесь называем Венецией один-единственный, хотя и самый большой остров архипелага.
Сверху и на карте он похож на рыбу, справа хвост, слева голова. Неумелая хозяйка разрезала рыбу кое-как, получилось неровно, зато красиво: Canal Grande, Большой канал.
...Ясный майский день. Гондолы не могут держать строй в лагуне, но вот они скапливаются у кромки «хвоста», там, где сегодня остановка городского водоплавающего автобуса «вапортетто» Sant’Elena, и одна за другой проскальзывают в канал Св. Петра. Вереница гондол все увереннее, не спеша, продвигается к Арсеналу. Тогда не было вертолетов и даже воздушных шаров, но, если бы они были, и кто-то мог наблюдать все сверху, это походило бы на захват города инопланетными малявками в компьютерной игре. Cлегка извиваясь, кавалькада направляется в сторону «головы , по возможности не пропуская ни одной протоки в чреве этого Левиафана и неумолимо заполняя их.
Да, падшие женщины, но сегодня на их улице праздник. С утра и да самого вечера реабилитированных возят, как каких-нибудь догаресс, по две на гондолу. Вообразите, как это несметное кодло одето, как оно раздето, как, обливаясь и хохоча, победно прикладывается прямо к оплетенным бутылям и как с мостов и набережных их приветствует стар и млад мужескаго пола, а из гондол радостно машут в ответ: привет, Антонелла! привет, Фабио!
Они выгружаются там, где позднее упрется о набережную Большого канала мост Риальто. Вы легко найдете это место: оно сразу справа от моста, если стоять спиной к Сан-Марко. Канал именуется Rio del Fontego (еще надо добавить dei Tedeschi, чтобы не очутиться на одноименном канале совсем в другом районе; венецианская топонимика – отдельная песня), но все говорят просто Buso – «дырка».
(Гондолы проплывают этой «дыркой» в Большой канал и в наши дни. Дамы в узких черных лодках не подозревают, что повторяют маршрут, проложенный некогда торжествовавшими предшественницами).
Венеция встретила новый день хорошим настроением и трудовым подъемом. Жизнь налаживалась.
Законы, как и прежде, издавались и нарушались помаленьку. Живи и давай жить другим. Единственное, что не сходило с рук – критика существующего режима. Большие Прокурации без ненужных проволочек отправляли на тот свет по малейшему подозрению в нелояльности, за одно неосторожное слово. В этой республике инакомыслящих не терпели. А так что же, власть могла когда делать послабления, а когда и гайки закрутить.
Был закон, запрещавший проституткам носить маски – не только в церкви и на Великий пост, это всем запрещалось, а просто никогда нельзя. Нарушали, конечно. Но изредка нарушительниц хватали и наказывали по закону. Наказанным только и оставалось, что носить маску, и приходилось менять профессию – им отрезали нос и уши.
А вот еще интересный материал про «жриц любви»
Согласно документу от 1542 года проститутками в Венеции считались все незамужние женщины, имеющие интимную связь с одним или более мужчинами, а также замужние дамы, проживающие отдельно от мужа и имеющие интимные связи с другими мужчинами. В XVI веке их количество составило 10% от общего числа населения. В 1498 году, после 150-летнего принудительного проживания специально отведённом для них квартале, проституткам, наконец, разрешили свободно передвигаться по городу.
Один венецианец, вернувшись на родину после долгого проживания за границей, был просто поражен: "Венеция стала настоящим борделем!"
Эти женщины жили в прекрасную и жестокую эпоху расцвета культуры и искусства, когда публичных женщин жестоко преследовали и в них же нуждались.
Мужское население было многочисленнее женского, к тому же многие мужчины не имели возможности жениться: моряки и военные в силу профессии, подмастерьям это запрещалась. Венецианская Республика открыла свободную дорогу проституции, чтобы "уберечь благодетель жён и честь мужей". Считалось, что если не будет куртизанок, то "не будет ни порядочных девушек, ни честных жен".
По сравнению с другими городами, Венеция отличалась независимостью и свободными взглядами, поэтому жизнь венецианских куртизанок была относительно спокойной.
Проституция приносила городу хороший доход, к тому же контролировать куртизанок было выгоднее, чем содержать их в тюрьмах или казнить за счет казны. Церковь терпимо относилась к куртизанкам, чтобы бороться с гомосексуалиализмом, который был в то время настоящим бичом общества, особенно среди интеллектуалов и религиозных санов. Властями даже был издан официальный указ, обязывающий куртизанок сидеть напротив окон с обнаженной грудью и выставленными на улицу ногами, привлекая собою мужчин для отвращения от гомосексуальных связей.
Куртизанок делили на категории в зависимости от занимаемой ступени на профессиональной лестнице и социального положения в обществе.
Честные куртизанки cortigiane oneste находились на содержании одного или нескольких богатых покровителей из высшего сословия, обладали определенной независимостью и свободой передвижения, были обучены правилам хорошего поведения, умели вести застольную беседу, обладали высокой культурой и нередко литературными талантами.
Представители знати открыто содержат куртизанок, окружают их прислугой, покупают им роскошные платья и драгоценности, нанимают им дома или отдают в их распоряжение свой, превращая его в блестящий предмет роскоши. Здесь они бывают совершенно открыто, приводят друзей и устраивают общие празднества. Связь с куртизанкой, безумная трата на нее денег являются одним из способов демонстрации богатств и положения. Особенно богатые содержали целые гаремы куртизанок. Такие содержанки знати, кардиналов и прелатов назывались в Италии — в отличие от обыкновенных meretrices — courtisanae honestae.
В Венеции, по словам Монтеня, насчитывалось полтораста первоклассных куртизанок, соперничавших блеском и роскошью с принцессами. Ради славы содержать знаменитую куртизанку разорился не один аристократ. Ради обладания известной куртизанкой рисковали не только состоянием, но и жизнью. К самым шикарным их них наносили визиты князья и короли, оставляя в их спальнях целое состояние за ночь любви. Такой была знаменитая венецианка Вероника Франко, философ и поэт, женщина, с которой провел ночь французский король Генрих III во время своего пребывания в Венеции.
Вот в этом материале я и нашел упоминание о куртизанке, которая спасла Венецию не только от турецких захватчиков, но и от чумы. Это именно о ней, Веронике Франко, поставлен фильм, который я посмотрел в туристическом автобусе. А вы думали, что спасло город? Любовь, хоть и продажная! Вот поэтому это самая древняя профессия до сих пор такая востребованная. Видимо, слухи о венецианских куртизанках и их богатствах дошли до наших дней.