Поезду Москва – Нальчик, на котором я, офицер-отпускник, ехал на свою малую родину летом 1982 года, предстояло за полтора суток преодолеть немалое расстояние. Вечером, по окончанию посадки занятыми оказались буквально все купе. Однако, оказавшись далеко на юге в середине следующего дня, наш поезд заметно опустел. В купе я находился один, когда на одной из небольших станций под Харьковом ко мне подсели две моложавые, симпатичные толстушки, одетые в просторные кофты, расшитые национальными орнаментами. Оживлённо общаясь между собой и со мной на украинской мове, они разложили по полкам дорожную поклажу и тут же стали выкладывать из сумок на купейный стол всякие съестные припасы. В нос ударил пленительный аромат копчёного окорока. Слюнки потекли при взгляде на него и другие разнообразные деликатесы с заманчивым запахом. Нашлось место здесь, кроме всего прочего, свежим и квашеным овощам, огромной булке деревенского хлеба. Особенно восхитило толстое сало. Настоящее… Украинское!
- Виктор, пожалуйста, перекуси с нами вместе, - пригласила меня за стол Оксана (к тому моменту мы успели уж познакомиться).
- Любо, дъякою, - ответил я, русский, подчёркнуто по-украински, чем сразу завоевал симпатию и расположение у обоих женщин.
- Не грешно, считаю, выпить по чарке за знакомство и удачную дорогу, - заметила другая весёлая попутчица Марина. Она поставила прямо передо мною керамическую бутылку с этикеткой «Рижский бальзам», – Правда, це не бальзам, а сливова горилка. Сами давеча зробили … Разливай…
Ну, я и приступил к разливу… Пили мы понемногу. И не просто так, а непременно после произнесённого кем-либо душевного тоста. Разумеется, каждую порцию сливянки «замасливали», то есть обильно закусывали. Слава Богу, было чем. Потому-то и не пьянели. Зато много и откровенно беседовали. Находили общие, интересные темы. Шутили, острили. И, надо заметить, хорошо понимали друг друга, хотя изъяснялись зачастую на разных языках.
… Живя десятки лет в многонациональной стране, мы не задумывались о языковом барьере, даже не могли допустить фантастической мысли о запрете когда-нибудь и кем-либо русского языка. Сегодня приходится удивляться и сожалеть по поводу того, что происходит в этой связи на Украине, в Грузии и Прибалтике. Неужели русский язык со временем люди перестанут употреблять в бывших республиках Советского Союза? Похоже, что так и случится.
… Помню, во время той поездки на поезде, в разговоре с попутчицами я искренне признался, что люблю украинские песни так же, как люблю песни своих предков, кубанских казаков. Объясняется это историческими корнями казачества, схожестью языков и традиций украинцев и кубанцев. Не случайно в репертуаре Кубанского казачьего хора немало украинских песен. Взять, например, «Распрягайте, хлопцы, коней…», многие другие популярные песни. Мои откровения растрогали Оксану и Марину до такой степени, что они под стук вагонных колёс вдруг запели. Я охотно подхватил… В ходе дальнейшего застолья мы вполголоса исполнили несколько известных песен. Настроение у всех было приподнятым.
… Наше купейное веселье, дружеское общение помогли скрасить дорожную скуку, невероятным образом сократить время нахождения в пути.
Ранним утром третьего дня обаятельные украинки сошли на станции Армавир. Они направлялись в гости к родственникам, живущим недалеко от Армавира, в станице Успенской (кстати, мои отец и мать родом из ближайшей станицы Убеженской). Женщины покинули купе без шума и суеты, лишь изредка перешёптывались. Они явно старались не беспокоить меня, сладко дремавшего в это время на верхней полке. Вскоре, окончательно проснувшись, я взглянул на купейный стол и ... ахнул от восторга: на нём лежали свёртки с окороком, прочими вкусностями. Тут же стояла недопитая бутылка сливовой горилки. Подумалось: «Какие милые, щедрые попутчицы! Такие редко встречаются в жизни…».
***Постскриптум.Как известно, раньше дальние поезда проходили по территории Украины. И была возможность видеться с украинскими пассажирами, общаться с ними. Чему и посвятил я свой рассказ... Теперь же построили железнодорожную ветку в объезд Украины. Может это и правильно. Но ведь нарушились контакты людей разных национальностей. О былой радушной дружбе остаётся лишь вспоминать...