-Откуда она фамилию мою знает? - ломал голову Трынкин, свободной пятернёй залезая в поредевшую шевелюру.
-И этот учительский тон?... А глаза, как у учительницы в начальных классах! - наконец, припомнил он. - У Марь Петровны...
Мысль заработала ещё лихорадочней:
-Так кто-то говорил, что она лет пять, как померла... Во дела!... Во что это я опять вляпался?!
И Виктор Смирнов, слегка озадаченный этим открытием, как наскипидаренный, рванул домой, всеми силами души стараясь выкинуть из головы странную встречу.
А дома его ждал сюрприз: пока Витёк бродил по местам ностальгирующей памяти, Зинаида — непоседливая душа, навела в его комнате полнейший порядок: полы сверкали чистотой, на мебели — ни пылинки, на окне почти новенькая занавеска, а на столе чистая скатерть. Даже на подоконнике яркой зеленью распластал свои длинные плети причудливый комнатный цветок.
-Ну это уж совсем ни к чему! - решил про себя Витёк. - Пропадёт ведь: всё равно поливать забуду.
Перехватив его недовольный взгляд, Зинаида в оправдание сказала:
-Я сама его буду поливать.
-Ещё чего?! - вырвалось у Виктора. - У меня что, руки не из того места растут?!
И чтобы на корню пресечь тему, добавил:
-Давай, Зинаида, на стол лучше собери. Я там принёс кой-чего к завтраку...
-Да мы уж чайку попили, - заискивающе начала Зина.
-Чай — чаем, - по-хозяйски заметил Виктор, делая жест в сторону, лежащего на холодильнике, пакета, - а немного здоровье поправить — не помешает.
Зинаида заглянула в пакет и перевела недоверчивый взгляд на Витька.
-Что это такое? - поинтересовалась она.
-Джентельменский набор. - пояснил Виктор.
Женщина смерила его оценивающим взглядом и, повернувшись всем корпусом к сожителю, поинтересовалась:
-Илья Ильич, твоя школа?!... Тут ещё один дженьтельмен объявился.
-Зинаида Павловна, - вступился за приятеля Галлант, - сколько Вам объяснять, что джентльмен — слово не ругательное, а интеллигентское?
-Ну-да, ну-да, - согласилась та, - интеллигентное.
-Где это тебя носило, Витёк? - поинтересовался Фёдор, появляясь в дверях с большим узлом. - Мы уж разбегаться хотели, да соседка твоя, Лидия Нестеровна, задержала.
Виктор вопросительно взглянул на друга, не понимая его весёлости: с соседками у него в последнее время был небольшой напряг.
-Ну, доложу я тебе, друг, соседки у тебя — замечательные женщины! Особенно Нестеровна! - воодушевлённо продолжил Фёдор.
-Не замечал что-то, - пробурчал Витёк.
-И напрасно, - засмеялся Федька. - Тут тебе кое-что передали: постельное там, покрывалу на кровать... Зинаида, прими вещички!
-Не видишь: занята? - ответила та. - Брось на кровать. Счас здоровье поправлять будем.
Заметив на столе бутылочку коньяка, Фёдор даже присвистнул.
-Ну и ну! - удивился он. - Кто это у нас так выпендрился?
-Как кто? - улыбнулась в ответ Зина. - Друг твой лепший, под чутким руководством Ильича, в дженьтельменство ударился.
-Ну и что тебя, Зин, не устраивает?! - начал злиться Витёк. - Для неё винца дамского специально купил, а она...
-Чай не баре! - отрезала та. - В жисть вина не пивали — нечего и привыкать!
-Начать никогда не поздно, - попытался оправдаться Виктор. - Вино для женского организму пользительней, чем водка...
-Ну это мне лучше знать, что для моего организму пользительней! - тоном, не терпящим возражения, заявила Зинаида. - Заканчиваем собачиться и гурьбой садимся за стол.
-Кушать, как говорится, подано! - хохотнул в ответ Фёдор, - Садитесь жрать, пожалуйста!
Зина вмиг осадила говоруна:
-Не жрать, а есть! Вы всё же, Фёдор Василич, мужчина с высшим образованием, а выражаетесь порой...
-Как бомж? - подсказал Фёдор. - Так я и есть — бомж. Против истины не попрёшь!
-Да, хватит вам, друзья мои, препираться! - потирая руки, утихомирил всех Галлант. - При таких вкусностях на столе душа должна радоваться, а сердце и язык — умягчаться...
Илья Ильич самолично налил Зинаиде вина, разлил по маленьким стопочкам коньяк. Потом посмотрел его на просвет и довольно цокнул.
-У меня, господа, тост один есть, - сказал он, поглядывая на сидящих за столом влажноватыми от нежности глазами. - За присутствующих здесь дам!
Виктор и Фёдор поднялись с мест, направляя свои взгляды на Зинаиду, и та от неожиданности даже зарделась, поднимая бокал с вином.
-За тебя, Зин! - сказал Фёдор и одним махом опрокинул содержимое стопки в рот.
Галлант недовольно поёжился, ожидая, когда тот закусит выпитое ломтиком лимона. Затем, сделал маленький глоток и с наслаждением проглотил обжигающую нёбо жидкость.
-Фёдор Васильевич?! - укоризненно произнёс он, - Кто же так коньяк пьёт?... Это же не водка... Вон немец за такой стопочкой и приятной беседой вечерок коротает.
-Так мы же, Ильич, не немцы! - возразил Фёдор. - Русская душа широты требует — объёму!
Посмеиваясь, он попытался обнять необъятную талию Зинаиды и получил от неё увесистый шлепок по руке.
-Не лапь, Василич! Чай не обчественная! - заявила Зина, не одобряя весёлости Фёдора.
-А я чо? - сразу сник тот. - Я ни чо — по дружески же.
-Вот по дружески и не протягивай руки, а то ноги протянешь! - настаивала на своём Зинаида.
Виктор, задумчиво посмотрел на друга и неожиданно произнёс:
-Знаешь, Фёдор, я сегодня, мабуть, Марь Петровну видел...
Тестов подошёл к Витьку и положил ладонь ему на лоб.
-Ты это брось! - откинул руку Витёк. - В своём я ещё! Знаю, что училка уж как пять лет на кладбище...
И продолжил, через несколько тягостных секунд:
-Женщину я в магазине встретил. Точь в точь училка наша... И, что главное: глаза её — и строгие, и лукавые. Одновременно...
Фёдор только открыл рот, чтобы сказать что-то весьма умное, но Витёк предупредил:
-Молчи лучше! А то поссоримся.
И тот пожал в ответ плечами:
-Молчу, чего уж там?...
-Вот что, друзья-приятели! - неожиданно заявил Витёк, опуская глаза. - Здоровье поправили — пора и по домам. Мне подумать надо...
Только на улице Фёдор смог высказать всё, что думает по поводу заявления друга:
-Во, блин, даёт Витька?! Думать он будет?! Батька Махно тоже мне выискался! А не поздновато ли думать?
-Ну, что Вы, Фёдор Васильевич? - возразил ему Галлант. - Думать, друг мой, не поздно никогда. Никогда...
На том друзья-приятели и разошлись в разные стороны, не придя к согласию. Фёдор был раздражён: он злился на друга за то, что тот так бесцеремонно выставил за дверь, а он надеялся перекантоваться у него пару дней. Илья Ильич, напротив, был задумчив и рассеян — так подействовали на него «нервные изыски» Виктора. Зинаида думала о своём, о бабьем: чем будет кормить своего Илюшеньку? Денег в доме не было ни гроша.
-Придётся снова идти к рынку и петь жалостные песни, чтобы насобирать на ужин и завтрак. - подумала она, и этой мыслью успокоилась.
Друзья ушли, а Фёдор не находил себе места: так поганенько было на душе.
-Хоть бери верёвку и ... - подумал всердцах он. Но довести мысль до логического завершения не успел, потому что в двери постучали.
-Открыто, - сказал он, надеясь, что это вернулся кто-то из друзей.
-Это я, - послышался голос соседки, - Лидия Нестеровна. Можно войти?
-Заходите, - разрешил Витёк, внутренне подбираясь.
Лидия Нестеровна, женщина раннего пенсионного возраста, подтянутая и спортивная, перешагнула через порог. В руках у неё был свёрток.
-Витюш, - сказала она, поглядывая на соседа почти материнским взглядом, - у меня тут вещи сына кой-какие остались. Не побрезгуешь принять? Вырос он из них, как в шутку говорит. Поправился очень... А тебе в самый раз будет — ты сухощавый.
-Не побрезгуешь? - ещё раз переспросила соседка.
-Ну, что Вы, Лидия Нестеровна... - растрогано начал Виктор.
-Можешь выкупаться у меня в душе, - предложила она. - Сестёр как раз нет дома: в церкву попёрлись, старые профурсетки!
Виктор улыбнулся, помня постоянную вражду соседок: двух сестёр — Дуню и Груню с Лидией Нестеровной.
-Спасибо, - сказал он. - С удовольствием приму Ваше предложение.
-Так давай скорей, пока сёстры не вернулись, и пока горячая вода не закончилась!
Соседка ушла, а Витёк развернул пакет, который она дала. Вещей было много — все они были выглажены и аккуратно сложены. Он выбрал белую футболку и почти новый спортивный костюм, прихватил полотенце и пошёл на кухню, где в противоположенных углах стояли две душевые кабинки: одна сестёр — другая Нестеровны.
Время от времени, при хорошем расположении духа, соседка разрешала Виктору пользоваться её душем — с условием, что после себя он тщательно моет кабину. И каждый раз Витёк свято блюдёт устный договор, чтобы заслужить следующего разрешения помыться.
Плескался Виктор в душе долго и основательно: когда придётся ещё вот так — от души? Но, вспомнив о предупреждении Нестеровны, насухо вытерся, надел всё чистое, ощущая себя совершенно иным человеком: лёгким, даже слегка помолодевшим.
Прошёлся по кабинке специальной губкой, смывая все следы своего прибывания, и с ещё влажными, в живописном беспорядке, волосами, направился в свою комнату. И почти у самых дверей столкнулся с сёстрами.
-Чёрт бы вас побрал обеих! - подумал про себя.
Но вслух сказал вполне миролюбиво:
-Здравствуйте, дамы! Неплохо выглядите...
Старушки недоумённо переглянулись, глазами спрашивая друг у друга: кто такой? Но Витёк уже прошмыгнул мимо, тихо прикрывая за собой двери.
-Ты гляди ка! - довольно громко сказала одна из сестёр. - В кои-то веки к Витьке порядочный мужчина заглянул?
-Не скажи, сестра! - добавила другая. - Знать не раззнакомился ещё с прохвостом!
-Не узнали! - обрадованно подумал Виктор. - Неужели так изменился? Вот что делает с человеком нормальная одежда...
Виктор внимательно посмотрел в маленькое зеркало, висящее в небольшом «предбаннике» перед его комнаткой: лицо посвежевшее, ни следа от выпитого, в глазах пляшут бесенята.
-Как когда-то в молодости! - с нескрываемым удовольствием решил Виктор, понимая, что давно не видел себя именно таким. Сейчас он себе нравился, что бывало не часто.
Продолжение:
http://proza.ru/2019/07/24/350