Братья наши меньшие
Проводы вышли тоскливыми - небо висело грязными мокрыми клочьями , мелкий дождь накрапывал, и дочь кусала губы, глядя куда-то вбок. Тут же, у разбухшей от дождя калитки, терлись о брюки, выгибая спины, две кошки – Алиса и Маруся. Тонко скулил у будки Ринго, будто просил не уезжать.
«Ну, ну…» - потрепал его по холке.
«Па! В самом деле… может, отложишь поездку?» - повернула лицо дочь. В глазах блестели слезы.
Что ж вы душу рвете-то все – и без того тошно! Но как можно на попятную, когда все уже решено и оговорено? Или не мужик?
«Да ладно, дочь! Чего вы? – все будет хорошо» - порывисто прижал ее голову к груди и потянулся за чемоданом.
***
- Здесь солнце и вода в реке теплая. Я днями пропадаю на пляже. А у вас как дела?
- Да, в общем… Алиску подрали. Сильно. На следующий день после твоего отъезда. На спине мясо наружу… бр-р!
- Кто? Подрал кто?
- А я знаю? Утром приползла… Па! А у тебя все так безоблачно… неужели?
- Ты знаешь – был эпизод. Странный. Когда прошли погранконтроль и таможню, и я уже собирался выходить из вагона, меня остановил хмырь в гражданском. Особист, скорее всего – я их кожей чувствую. Ну, и пошла маета: кто такой, да пенсия какая, куда еду, зачем… явно подцепить хочет, а я устал уже и мне все по барабану. Он уже злиться начал – отчего, мол, такой спокойный, не психолог ли часом… В общем, уже настроился было на худшее, а он вдруг встал и вышел. Короче, ерунда какая-то. Когда следующий раз звонить будешь?
***
- Привет, дочь! Я уже у Сереги, скоро домой. Так что ждите. Как там твои подопечные? Как Алиска?
- Привет, па. Да сложности с ней – чем ни обработаешь рану – тут же зализывает. А язык у нее – что наждак, ты же знаешь. Но я вот о чем: может, поблизости живодер завелся? Теперь вот Маруся…
- Что? И ее подрали?
- Да не то чтоб… пропала она. Как раз когда ты к дяде Сереже приехал. Два дня не было, а вот сегодня нашла ее у калитки, домой принесла. Не ходит практически, не ест и не пьет, и глаз выбит, похоже… Ладно, что у тебя там? Тут дядя Сережа трубку взял и говорил, что когда тебя встречал, инцидент какой-то…
- А! Было дело: полицейские прицепились на вокзале. Потребовали паспорта, и, когда увидели мой загран, нехорошо обрадовались. Не знаю, что у них на уме было, но тут Серега рядом, и видно, что человек солидный. Уж они так к нему и эдак: зачем вы, мол, его сопровождаете? Сергей – это друг мой! Ну и что? – напирают. – Валили бы по-хорошему… В общем, потрындели ни о чем, и ушли. Да ерунда опять, не бери в голову.
- Слушай, па, мне вот что в голову пришло сейчас: по поводу совпадения твоих неприятностей и травм у кошек. Ты вот подтрунивал, что я на Мураками подсела, а между тем у них, в Японии, есть обычай – дзисай называется…
- Ой, только не грузи сейчас меня своей Японией, дочь. Скоро увидимся – расскажешь.
***
«Жарко… снова жарко…
все ямки, что выкопал, теперь на солнце…
надо выкопать в тени под деревом
и лечь в прохладу…» - Ринго лакал теплую воду из пластикового контейнера, и мысли его были вялыми и тягучими.
« И еще клещ в паху…
надо выкусить…
когда успел прицепиться?»
Уселся на хвост, поднял лапу… но щелкнуть зубами не успел - вдруг вскочил и вытянулся в струнку, принюхиваясь. Тонкой струйкой какого-то далекого черного роя к нему пришло сознание – Хозяину плохо. Надо спасать, надо на себя взять его плохое.
Оставив клеща, лег на брюхо и покорно положил морду на лапы.
***
До отправления поезда оставался час, когда в метро у вокзала за рукав взял полицейский «Что с вами? Вы неадекватно себя ведете». Онемел от неожиданности – «в смысле?» Впрочем, после предложения предъявить удостоверение и реакции на загранпаспорт, стало ясно, что придирка не случайна. Появилось еще двое полицейских , и дальше разговор продолжался в какой-то обшарпанной подсобке. Досмотр вещей и карманов сопровождался идиотскими вопросами типа «Далеко ли располагалась школа от роддома, где родились», снова поднималась тема о неадекватности поведения, и уже показалось, что в руках одного из обступивших промелькнул пакетик с чем-то белым…
Но тут появился еще один полицейский, вернул паспорт и билеты и повел к выходу: «Счастливого пути, извините за беспокойство» Сзади послышались возмущенные возражения, на что пришедший коротко бросил через плечо: «С вами разберемся»
***
Было душно и пахло близкой грозой, когда толкнул знакомую калитку. В окне мелькнуло обрадованное лицо дочери.
- Ну-ка, встречайте хозяина! Что тут за падеж на скотобазе?
« Не могу повилять хвостом… как стыдно! Хозяин обидится…» - это к калитке полз, тихо скуля и волоча парализованные задние лапы, Ринго.
Дзисай – несущий печаль. По верованиям средневековой Японии тот, кто берет на себя все беды другого. Обычно императора.