из цикла «Нерассказанные истории о том, что было на самом деле»
Ему было всего тридцать лет, представляете? И он устроил фурор на площади! Не знаю, как некоторые, а я даже завидовал тем, кто заканчивал именно так, тем более Эжен вписал себя в историю. Можно вписать себя в историю двумя способами: быть первым или быть последним.
Мы познакомились с ним в тюрьме, он много говорил о Канаде и о том, как ему жаль, что он совершил плохие поступки. Он всегда оправдывал себя тем, что это было «необходимостью» для того, чтобы выжить. Я его потом не раз спрашивал, а были ли наши дела «необходимостью»?
Впрочем, мы считали, что сможем работать вместе. После тюрьмы мало вариантов, понимаете? Ну мы и занялись похищениями богатеньких лопухов. Нас было трое. Крепкая команда. Наши имена в ряд звучали, как дурацкая французская песенка: Эжен, Роже и Жан... наводят страх на парижан, блин.
Позже появилась ещё и Коллет. У них с Вейдманом был роман. Красотка Коллет, хорошая она была. Жаль, что она не видела, что они сделали с ним. Не смогла с ним попрощаться, но, наверняка, прочла об этом в газетах.
Я сразу сказал Вейдману, что, если что-то пойдёт не так, нужно остановиться, прекратить сразу. Даже наш первый опыт, был как будто знак, что дальше ничего хорошего не случится, но мы сами выбрали этот путь, и жажда денег нас поглотила... его поглотила. После крупной удачи, когда мы сорвали куш в пять штук франков, ему хотелось ещё больше. Я пытался его вразумить, но он не слушал. Он был просто помешан на этом. Хотя мы жили, как короли, я говорил ему, что у нас всё в ажуре.
Мне казалось, что люди для него, словно ящики с деньгами. И ему было плевать кого грабить: шофера, медсестру, театрального продюсера, агента по недвижимости или даже антинацистского активиста. Хотя он часто сожалел об убийстве Джин. Она была милее всех, говорил он. Её смерть причинила нам много проблем и наделала такого шуму, хоть всё и обошлось.
Чёртова сучка.
Вы спросите, как мы потерпели фиаско? Как и у всех — неосторожность. И ещё эта идиотская манера стрелять в затылок загнала нас за решетку. Почему надо было убивать всех одинаково? Что за идиотский почерк «серийного убийцы», блин?
Видимо, каждому из нас хочется быть особенным и запоминающимся, даже если мы не хотим быть пойманными. Наверное, и он хотел запомниться всем. Вейдман был бойким парнем, но эта бойкость его и сгубила. Он так не хотел снова в тюрьму, что им пришлось «уговаривать» его даже молотком, представляете? Я думал пытки были только во время войны или когда была инквизиция.
Помню его взгляд, когда он узнал, что свидание с «вдовушкой» ждёт только его. Меня то оправдали и дали пожизненное, хотя я бы выбрал и казнь, если бы не страх смерти, хотя сейчас уже бояться нечего. Но я всё-таки боюсь. Природа!
Ха!
В тот день пришло много людей: фотографы, пресса, алкоголики, домохозяйки и даже школьники. Было так много народу, что я слышал их крики и вопли, доносившиеся до моей камеры. Я даже слышал, как люди рвались сквозь оцепление с платками, чтобы оставить на них памятное пятно крови. Такой себе, блин, сувенирчик.
Но это было потрясающее шоу, я уверен!
Дата: 17 июня 1939 года
Событие: Последняя публичная казнь гильотиной (тюрьма Сен-Пьер, Версаль. Франция)