В санаторий «Чёрная речка» под С-Петербургом мы с водителем выехали рано утром. Ехать было где-то всего полтора часа. Теперь машины оснащены навигаторами, и я полностью надеялась на Сергея. Но что-то тогда в судьбоносной линии случилось вопреки. Когда мы остановились у ворот санатория, то вывеска нам огласила, что это не «Чёрная» вовсе «речка», а санаторий «Сестрорецкий курорт». Оставив водителя думать как всё так могло получиться, я, не долго размышляя, решила, что раз мы сюда приехали, то надо идти в администрацию и провести разведку именно тут. Дело в том, что ехала я в санаторий пока только именно с целью узнать о видах лечения, забронировать место на ближайшее время.
Упрессовывая свои воспоминания, скажу, что вот так, вопреки планам, я попала совершенно не в тот санаторий, который «зондировала» по интернету. Через дней десять, собрав нужные анализы, я снова с тем же Сергеем, и снова рано утром, подъехала к тем же воротам санатория, но уже как клиент для реабилитационного курса лечения.
В «рецепшн», как теперь модно говорить, мы обратились к молоденькой девушке, отдали документы, и нас стали оформлять. Под конец она подняла на нас свои светлые глаза и произнесла: Вам номер на каком этаже – на третьем, четвёртом или шестом? Вопрос удивил меня. Не просто предоставляет номер, а предоставляет выбор, словно судьбу…. Я внимательно взглянула в её непроницаемо-напряжённое лицо, и мне показалась какая-то скрытая в нём ирония. Но и я, и Сергей уже раскрыли рты, и как-то странно, в один голос, сказали: «Третий». Забрали документы, ключи и с вещами пошли к лифту. Моё подсознание лихорадочно работало. Кажется, нам вслед девушка ехидно улыбнулась всем своим существом. Почему?
Сергей добросовестно донёс вещи до двери, открыл номер, и мы распрощались.
В номере не было никого. Но дверь на балкон была открыта настежь. Мои движения с вещами видимо были шумными, и с балкона вдруг появилась старушка.
- Добрый день! Вот, значит, кого мне подселили!
Внешне этой дамочке в спортивных штанишках и куцей оттянутой вниз кофте, было уже много лет. Будущая «сожительница» совсем не обрадовала меня своим возрастом.
- Я осмелюсь представиться Вам – Алла Марковна. Мне уже 93 года. Зажилась…., но ещё к чему-то стремлюсь, чего-то хочу…. Да, вот такая я.
Я села на край кровати, оглядываясь и привыкая, а в сущности смиряясь…. Я знала свой характер, знала, что не пойду в регистратуру требовать другого номера с более молодой напарницей. И не потому, что не умею отстоять себе лучшие условия, а просто боясь обидеть вот этот «божий одуванчик» с явными местами без волос на голове. Годы во всём были на лицо, относительная неухоженность тоже. Ведь ещё какие-то семь лет, и со мной в номере был бы уникум – долгожитель в сто лет!
Да, Алла Марковна соответствовала своим годам внешне. Но, двигалась. Ходила на все процедуры самостоятельно со скандинавскими палочками. Этакая, со стороны, согбенная «лыжница». И видела она, и слышала на «эн-ое» количество процентов, но так, что просто говорить с нею было бесполезно – надо было кричать, а не видела она, как говорила, даже с лупой. Это освобождало её от чувств застенчивости, т.к. она не слышала тех звуков, которые сопровождали порою её…. Возможно, что она что-то и чувствовала, т.к. иногда произносила шутливо: «Ой! Ой…..
Но, надо было отдать должное, что водные процедуры принимала ежедневно и весьма тщательно. Было ещё одно излишество, которое я было взялась перенимать, но быстро потом себя одёрнула. Алла Марковна перед сном, а также просыпаясь, неоднократно громко и протяжно зевала, совершенно игнорируя меня.
- Аааааааааах… Ааааааах…. Ааааахе ! - раздавалась её разминка лёгких…. Это могло быть и будильником где-то в шесть утра, и мысле-подготовкой ко сну вечером.
Но… очень быстро я поняла, что умом эта женщина, как выяснилось, в её 93 года крепка, и в некоторых местах, мне до неё уже не добраться....
У неё под рукой всегда была куча кросвордов, сканвордов, даже высокой сложности. И трудные она «щёлкала» максимум за двадцать минут, чем весьма гордилась. Аналитический ум женщины был всё ещё на высоте. Память отличной. Ведь она по образованию была математик. Закончила когда-то физико-математический факультет университета и почти всю жизнь работала преподавателем математики в институтах.
Как-то, уже потом, не в первые дни, я спросила её: Вы, наверное , были красивой? Некоторые черты весьма искаженного прошлого на её лице говорили об этом. Как, художник, я фантазировала и восстанавливала мысленно нарушенное временем, и представляла её в молодости. И я не ошиблась, что подтвердила и она.
- Да, я была интересной женщиной. Нельзя сказать, что очень красивой, но у меня были большие карие глаза, брови вразлёт. Т.к. я была полу-еврейкой, то имела нос с лёгкой горбинкой, пухлые чувственные губы. Ухаживала за собой – всегда причёска, лёгкий к месту макияж. Моё лицо притягивало – я это знала. При моём уме и эрудиции, я обладала ещё и незаурядной внешностью, была стройной. Многие мужчины заглядывались на меня, многие и добивались, и я имела массу поклонников.
Не скрою, любовников было много. Как математик, я отвечала их количеству чистым математическим равенством - столько же и любовных связей. Но они мне быстро наскучивали, и я , как правило, безжалостно расставалась.
- Да, в Вас и до сих пор чувствуется красота в прошлом. – Льстить
ей, что она и до сих пор хороша, мне не пришло и в голову.
Юмора в высказываниях Алле Марковне было не занимать.
Она не скрывала передо мной фактов из своего прошлого. Но, подчеркнула она, официальных связей было только две. Документальность - вещь серьёзная...
Начав преподавать в молодые годы, она всю свою жизнь посвятила служению этой цели. Чтобы быть прекрасным и интересным преподавателем, надо постоянно повышать свой уровень знаний, учиться, расширять свой кругозор. Ей нравилось быть на высоте. Ей нравилось быть лучше многих, обладать высокой эрудицией. Это был интеллект. И главным питанием его стала учёба. Алла Марковна с жадностью запитывалась разносторонними знаниями, которые, как она считала, делают её всё более интересной и гармоничной личностью. Поэтому, училась всему: английскому языку, актёрскому искусству, музыке, истории, праву и т.д., и т.п. Кончала одни курсы и поступала на другие.
Её тонкая фигурка с красивой головкой, обрамлённой тёмно-каштановыми густыми волосами с пышной стрижкой под каре, мелькала и на театральных подмостках любительских театров, и в филармониях, в картинных галереях, на журфиксах поэтов и в лекционных залах. И ей нравилась эта кипучая интересная жизнь, в которой она не уставала, в которой ей всегда было интересно, в которой ей всего и всегда было мало.
И конечно же, она нравилась многим, а мужчинам в особенности, за оригинальность суждений, за ум, за знания, которыми одаривала не скупясь. Никто и не думал о её бытовых качествах, о том , что вот здесь и может крыться её относительная ограниченность. Ведь на массу плюсов где-то должны быть и минусы.
Да, она жила легко и в своё удовольствие. Сил и энергии, опущенной Богом, жажды познания, хватало сполна на это состояние лёгкости и любви к жизни. И жизнь платила ей интересами. Она жила, словно читала книгу, стремясь к каждому последующему листу.
- Алла Марковна, а какими были ваши мужья? – полюбопытствовала я.
- Оба мужа были моложе меня. Я ведь любила не только учиться, но и учить. И более опытные мужчины мне были не так интересны, как "в рот смотрящие".
Да, молодые, с первых моментов знакомства, открывали рот от её эрудиции и до последнего момента прощания так и не закрывали его. И только когда Алла Марковна объявляла, что её интерес и чувства к их персонам иссякли.... рот закрывался и застывал в немой гримасе разочарования и горести. Но она не была жестокой. Прожив с каждым из мужей по 10 лет, она готовила их к расставанию заранее.... И когда наступал знаковый момент, мужья, привыкшие к её опеке, обучению, во многом с её помощью познавшие жизнь, определившиеся в ней, оповещались, что всё исчерпано, что большего дать она не может. В тайне, она просто считала, что они ей больше не интересны.
Первый муж, бывший на 5 лет младше её, перенёс всё относительно спокойно. Через года два он женился и удачно. И она была очень за него рада. Всю жизнь потом по междугородке он отчитывался за текущие события, так сказать ставил её в известность о своей жизни и жизни его семьи. Она порою давала советы. И осталась в его сознании близкой и родной.
Со вторым было хуже. Молодой человек был на 15 лет моложе. Она долго и упорно выводила его в свет, на экскурсии, по музеям и картинным галереям. Учился он трудно. Но она упорно вдалбливала ему Ренуара, Пикассо и Рембрандта.... Эрмитаж поделили на секции и изучали по частям, вечерами повторяя то, что видели днём..... В конце концов, на встречах в обществе, Валерий стал вставлять в салонных разговорах заученные выдержки с описаниями и мнением об искусстве того или иного художника, пролепетывал что-то из произведений писателей, строчки чьих-то стихов. Но, главное, к нему пришёл некий артестизм, лёгкий шарм.... И он стал смотреться на университетских вечеринках, званых вечерах. А когда и к нему Алла Марковна иссякла, то он долго-долго плакал..... Но время лечит. Именно на это надеялась и она, и всё же оставила его.... Валерий так больше и не женился. Теперь его нет. Но они долго тогда, после расставания, созванивались, иногда встречались.
Вы скажете: А как же дети? Два брака по десять лет... Что же было с ними?
А с ними ничего не было.... Их самих просто не было. В этой жизни, полной стремлений в познании мира, в постоянной учёбе всему, в любовных увлечениях,Алла Марковна не видела им места. Она так и ответила на мой вопрос о детях:
- А я просто решила в своё время, что они мне не нужны. Это было бы лишнее бремя.....
12 неполных дней в одной комнате… А сколько мне дал этот человек! Сюжет для рассказа. А это не мало! Пример работы над мозгом. Я вернувшись домой, впервые взялась за какой-то кросвордик, решила его сравнительно быстро и осталась весьма гордая собой. Это чувство давно не посещало меня! И я почувствовала, а как оно оказывается нужно.
Алла Марковна Корецкая, таково её полное имя, как-то утром, проснувшись, вдруг сказала мне, что плохо спала ночь. Накануне она попросила меня прочесть ей мои рассказы. И так как она слышала плохо, то мне пришлось громко, словно на сцене, читать ей их. Я и подумала тогда, что она хочет высказать мне мнение, хотя похвалила меня за них уже вчера.
Но она начала неожиданно отчитывать меня, как дочь, а я по возрасту ей и годилась в дочери, за непомерное увлечение интернетом.
- Столько времени торчать в этом ящике, молча, кому-то там отвечая на какие-то открытки, постоянно повторяющиеся реплики… Детский сад! Вокруг природа! Гуляй, любуйся, вдохновляйся! А домой приедешь.. В Петербург! Тоже в интернете по пол-дня? Вокруг музеи, выставки, библиотеки… всего не счесть. А ты прожигаешь жизнь! Надо расти интеллектуально!
Можно было бы продолжать долго. Она конечно же права. Надо найти силы на преодоление этой пагубной зависимости… Я буду стараться.
В последний день нашего с нею пребывания вместе, после душа я вышла на балкон, а вернувшись застала её сидящей на кровати, какой-то притихшей и молчаливой, грустно остановившей свой взгляд перед собой на какой-то абстрактной точке.
- О чём припечалились Алла Марковна?
- Да, так…. – ответила она, и я почувствовала, что она не склонна –развивать мысль дальше.
Наверное, её постигли грустные мысли о расставании, хотелось бы думать мне. А может быть просто мысли о том, кого подселят к ней теперь. Она ведь в санатории уже около месяца. До этого женщина, живущая с нею, не устраивала её. Очень много шло от неё недовольства жизнью, жалоб. А Алла Марковна этого не любила. Удовлетворение во всём, стремление к поставленным целям, деятельность – вот её вехи на жизненном пути… Она даже как-то заикнулась, что и не стремится к себе в свою квартиру. Ей там одиноко, а здесь веселее, интереснее. Это я заскучала уже после недели пребывания… И говорила, что с радостью возвращаюсь, что соскучилась по всем, особенно по внучкам.
Она, возможно, молча думает обо мне, а я о ней…..
Алла Марковна, а Вы не хотели бы, чтобы у Вас сейчас была дочь или сын, внуки, чтобы навещали Вас тут, и чтобы и Вы ждали встречи с ними? Может быть всё-таки стоило выделить в жизни года и вырастить себе для будущего родного человека....
Но я не спрошу её об этом. Ей, наверное, будет больно…
Ушла я на процедуры, а вернувшись, не застала её. На столе около моего ноутбука лежала записка. Написано нормально, значит видела, что писала:
«12/V11. Лариса! Желаю тебе выставок, публикаций, а в остальном, прекрасная Маркиза, всё хорошо, всё хорошо! А.М.»
Грустно уезжать не увидев её напоследок, не попрощавшись. Обед. Иду в столовую к самому началу с уверенностью, что найду её там. Но её там нет. Сижу на скамейке у входа в столовую. Жду.
Почти все прошли с обеда. А её всё нет.
Звонит мой сын. Он уже приехал за мной. Надо идти. Как жаль, что так и не увиделись на прощание.
Я иду к выходу из главного корпуса встречать сына. И вдруг в дверях мелькает сутулая фигурка Аллы Марковны. Подбегаю… Обнялись. Показала ей своего сына. В её глазах безысходная грусть. Спрашиваю, где она была, и почему её не было на обеде. Она произносит что-то невнятно, словно уклоняясь от ответа, и мне кажется, что даже хочет быстрее расстаться. А может быть мне так только кажется. Она явно в смятении.
Но, надо ехать.
Всю обратную дорогу думаю об Алле Марковне. Мои мысли не покидают её. Одно утешает: Ведь это был её выбор в жизни.
Но теперь и я уверена, что и мой выбор третьего этажа, был удачным.
Прошли и уходят в прошлое некоторые неудобства, а память об этой интересной женщине с её судьбой, остаётся со мной.
22.07.19. Лес49.