Высокий, блестящий как зеркало, с большим краном и изогнутыми ручками, он был истинным хозяином и душой нашего дома на улице Карла Либкнехта. Именно он отвечал за уют и за распорядок дня. Одобрительно шумел, а если презрительно молчал, то мать говорила отцу: «Поставь самовар! А то тихо, будто покойник в доме!» Отец вставал в пять утра, специально, чтоб приготовить и выпить чай из самовара. Так начинался день в нашей семье, и в продолжение дня самовар всегда был горячий.
Жар в самоваре поддерживают углями из печи. Родители хранили живые печные угли в «морилке» - небольшой железной бочке. Оттуда погасшие угольки перекладывали во внутреннюю самоварную трубу и разжигали лучиной.
Самовар готовил нам завтрак. Утром в его утробу клали мытые яйца, но труба мешала им опуститься на дно, и потому они варились на пару. Затем мама обдавала сырую треску в миске кипятком из самовара, добавляла растительное масло, которое пахло семечками, и мы ели этот бульон с черным хлебом, макали хлеб в рыбный бульон и таскали кусочки трески.
Перед каждой трапезой грели самовар и заваривали новый чай. Старую заварку мама называла «спитым чаем», а чаще «помоями». Сначала заваривали грузинские сорта, затем индийские и, конечно, цейлонский.
Чай пили с сушками, печеньками, вареньем. И кусковым сахаром, от большой «головки» которого специальными щипчиками отделялись белые «конфетки». Берешь в рот и сосешь, запивая чаем. Это называлось пить чай вприкуску. Долго, сладко и экономично. Только русские пьют или пили чай из блюдца и дуют, чтоб остудить – такая национальная особенность. Говорят, что одного русского разведчика в Германии разоблачили именно потому, что его ребенок пил чай из блюдца.
В новую благоустроенную квартиру, куда мы переехали, когда мне исполнилось четырнадцать лет, самовар тоже перевезли. На заслуженный отдых, который он отбывал на антресоли. Родители всегда отмечали, что чайник самовару неровня и долго тосковали по истинно русскому чаепитию. Через много лет самовар уехал хозяйничать к нам на дачу, где каждое лето по выходным мы его топили шишками.
Дети выросли, завели свои семьи. И самовар забрала моя младшая дочь Мария в дом под Калининградом. Отмыла до блеска в посудомоечной машине (так вот и встречаются целые эпохи), и засиял он как новый. Вот теперь и ее семья пьет чай из самовара во дворе своего дома на веранде. И под его шум просыпается душа нашего рода.