Долго Россия оставалась чуждою Европе. Приняв свет христианства от Византии, она не участвовала ни в политических переворотах, ни в умственной деятельности римско-католического мира. Великая эпоха Возрождения не имела на нее никакого влияния; рыцарство не одушевило предков наших чистыми восторгами, и благодетельное потрясение, произведенное крестовыми походами, не отразилось в краях оцепененного севера… России определенно было высокое предназначение… [Ирония Пушкина? - ВП]
Ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы; варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Русь и возвратились на свои степи своего востока. Образующееся просвещение было спасено растерзанной и издыхающей Россией…*
Духовенство, пощаженное удивительной сметливостью татар, одно – в течение двух мрачных столетий – питало бледные искры византийской образованности. В безмолвии монастырей иноки вели свою беспрерывную летопись. Архиереи в посланиях своих беседовали с князьями и боярами, утешая сердца в тяжелые времена искушений и безнадежности. Но внутренняя жизнь порабощенного народа не развивалась. Татары не походили на мавров. Они, завоевав Россию, не подарили ей ни алгебры, ни Аристотеля. Свержение ига, споры велико-княжества с уделами, единовластия с вольностями городов, самодержавия с боярством и завоевания с народной самобытностью не благоприятствовали свободному развитию просвещения. Европа наводнена была неимоверным множеством поэм, легенд, сатир, романсов, мистерий и проч, но старинные наши архивы и библиотеки, кроме летописей, не представляют почти никакой пищи любопытству изыскателей. Несколько сказок и песен, беспрестанно пополняемых изустным преданием, сохранили полуизглаженные черты народности и «Слово о Полку Игореве» возвышается уединенным памятником в пустыне нашей древней словесности.
Но в эпоху бурь и переломов цари и бояре согласны были в одном: в необходимости сблизить Россию с Европой. Отсюда отношения Ивана Васильевича с Англией, переписка Годунова с Данией, условия, поднесенные польскому королевичу аристократией XVII столетия, посольства Алексея Михайловича…
Наконец, явился Петр.
Россия вошла в Европу, как спущенный корабль, - при стуке топора и при громе пушек. Но войны, предпринятые Петром Великим, были благодетельны и плодотворны. Успех народного преобразования был следствием полтавской бит вы, а европейское просвещение причалило к берегам завоеванной Невы.
Петр не успел довершить многое, начатое им. Он умер в поре мужества, во всей силе творческой своей деятельности. Он бросил на словесность взор рассеянный, но проницательный. Он возвысил Феофана, ободрил Копиевича, не взлюбил Татищева, угадал в бедном школьнике вечного труженика Тредьяковского. Семена были посеяны. Сын молдавского господаря воспитывался в его походах; а сын холмогорского рыбака, убежав от берегов Белого моря, стучался у ворот Заиконоспасского училища. Новая словесность, плод новообразованного общества, скоро должна была родиться.
В начале 18-го века французская литература обладала Европою. Она должна была иметь на Россию долгое и решительное влияние. Прежде всего надлежит нам ее исследовать.
___________________
*А не Польшею, как еще недавно утверждали европейские журналы; но Европа в отношении к России всегда была столь невежественна, как и неблагодарна. (Сноска Пушкина остается верной и по сей день - ВП)
- А. Пушкин, Полн. собр. соч, т.5, Критика и публицистика. Изд-во "Правда", М., 1954. Стр 177-178.
* * *
Из этой краткой заметки можно сделать несколько выводов:
1. Насколько смел был Пушкин;
2. Какой шквал "патриотической" критики на него мог обрушиться;
3. Как хорошо он знал европейскую литературу;
4. Как два человека пытались привить России европейские нормы (и что из этого получилось).