Фантастические истории

Лев Вишня
(сценарий полнометражного фильма объемом 1 час 35-40 минут)

Тишина. Черный фон.
- (голос) Что есть сказка? Что есть фантастика? Что есть ужас?
Фон незаметно начинает светлеть и проявляется комната, богатая обстановка со множеством самых разных предметов внутри которой проявляется фигура Ведущего.
- Что есть наши желания и наши мечты? Что есть расплата за грехи?
Фон окончательно проявляется, и мы видим этого Ведущего. Сильный, хорошо одетый в дорогом костюме высокий человек, собранный и непрерывно смотрящий в зал на зрителя немигающим взором.
- Что есть все, о чем мы думаем и мечтаем? Я поведаю вам шесть историй и каждая из этих историй будет по своему уникальна. Все эти истории произошли в разное время в самых разных местах. Но они связаны воедино. Как? Вы должны сами разобраться. Тут не будет подсказок и не будет простых решений. Тут очень многое зависит от вашего собственного воображения. Эти истории просто о людях, самых-самых разных и живших в самое разное время. Они расскажут вам о многом. Например…
Ведущий поворачивается и берет со стола журнал «The Guardian» с портретом королевы Елизаветы на главной странице.
- Эта история весьма забавна. Один человек не верил в Бога и отрицал религию. Но однажды кое-что вернуло ему веру. Заставило осознать, что вся его жизнь была одной сплошной ошибкой. Он понял это во сне. Потому что сон…
Берет со стола прозрачный хрустальный шар размером с кулак.
 – Есть первая из сказок Бога.
Подбрасывает шар и тот распадается. Мир (комната) улетает в калейдоскоп, потом экран чернеет и раздается голос:
- Новелла первая. Страшный сон философа.

Экран светлеет и проявляется большой зал, в обстановке 40-ых годов XX-го века. Зал наполнен десятками джентльменов и репортеров, многие обсуждают и что-то говорят. Слышится голос:
- Итак, господин Рассел вы не убедили меня по всем трем позициям. По первой позиции теории причинности вы ответили, ссылаясь на рассуждения Канта и Юма. Тут я могу с вами только частично согласиться. По второй позиции о необходимости веры для человека вы ответили в общих словах, а по третей позиции, касающейся морального облика мира, из которого может быть удален Бог вы просто ничего не ответили, заявив, что каждый выбирает свою собственную мораль. Я вас правильно понял, господин Рассел?
- Конечно правильно, но я вижу наш с вами диспут совсем по иному, дорогой Коплстон. Вы видите то, что вам хочется видеть, я же опираюсь на априорные знания и опыт всего человечества. Мне кажется, что вы допускаете большую ошибку, ссылаясь на постулаты Аристотеля. В свое время они могли бы кого-то взволновать, но сейчас на дворе XX-го век и все эти постулаты давно устарели и мало приемлемы для современного человека.
- То есть вы упорно утверждаете, что Бога нет?
- Вы не убедили меня в обратном, дорогой Коплстон!
- Остановим наш диспут на этом и будем надеяться, что что-то когда-нибудь убедит вас в моей правоте, дорогой Рассел.
- Искренне на это надеюсь вместе с вами!
Рассел весело выходит из зала, видно, что у него прекрасное настроение. Он останавливается на улице перед такси. К нему подходят несколько репортеров, чтобы задать вопросы. Рассел весело на них отвечает, слышится:
- И  Коплстон устарел и его взгляды тоже. Да, все именно так, к сожалению…
Далее он садится в лимузин (такси) и едет по улицам Лондона середины 40-ых годов XX-го века. Он едет в такси и смотрит по сторонам, разглядывая сияющие улицы ночного города. Таксист очень простоватый человек, задает внезапно вопрос:
- Скажите, можно вас спросить?
Рассел задумывается, потом кивает.
- Да, конечно! Спрашивайте.
- Вы тот самый знаменитый философ Бертран Рассел?
- Да, имею честь им быть.
- Это прекрасно! Ваша лекция, я слышал ее по радио, была просто восхитительна. Браво!
- Не стоит, и эта была не лекция, а просто диспут с одним таким же как я, старым и занудным джентльменом. Мы просто потратили время ни на что.
- А это напрасно! Время великая вещь. Она может вылечить, если тебе больно, а может просто забыть про тебя. Его нельзя тратить ни на что.
- Как забыть?
- Ну, это я просто образно выразился, извините меня профессор. Скажите, как вы считаете, если Бога нет, то кто управляет всем?
- Чем, всем?
- Ну, всем сущим, всем мирозданием?
Рассел задумывается и несколько секунд смотрит в окно, а потом отвечает:
- Я не допускаю, что нашему миру нужно какое-то управление свыше. В конце концов, мир вполне в состоянии управлять собою сам.
- Это замечательно! Это прекрасный ответ, господин Рассел! Именно этого я от вас и ждал.
- Не стоит…
Машина останавливается перед гостиницей «Хилтон», Рассел выходит, а таксист даже не берет у него денег, объясняя, что сама честь вести такого великого философа для него есть самая максимальная плата, которую он получал в своей жизни. Рассел улыбается, прощается с таксистом и идет в гостиницу. Улыбается и перекидывается парой ничего не значащих фраз с портье. Поднимается на лифте в свой номер.
Там он располагается на кровати, прямо в одежде и начинает о чем-то размышлять. Вспоминает прошедший диспут, улыбается. Бросает взгляд на столик и видит на нем книгу Гегеля о «Философии права», потом свежий номер «Philosophical Magazine» и рядом «The Guardian» с портретом королевы Елизаветы на главной странице. Снова улыбается, довольный собой и всей прошедшей полемикой с Ф.Ч. Коплстоном. Начинает медленно засыпать, так и не раздевшись под тиканье хронометра.
Сон поглощает его. Видно, что Рассел спит и волнуется в своем сне. Дальше переход в пространство его сновидения. Во сне он слышит, как кто-то его зовет:
- Рассел… Рассел… Рассел…
Голос очень приятный и словно мечтательный. Рассел огладывается по сторонам и видит вокруг себя иную реальность, похожую на космос в белой дымке и тумане. Из тумана медленно выходит та, которая зовет Рассела.
- Рассел… Рассел… Рассел…
Рассел напряженно вглядывается в дымку, потом спрашивает:
- Кто ты?
- Рассел… Рассел… Рассел…
- Кто ты?
Голос Рассела наполнен удивлением и тревогой. Из белой дымки выходит чудовище, которое звало его таким приятным и мечтательным голосом. Он видит перед собой огромную женщину, примерно 3 метра роста, глаза которой зашиты нитками, уши тоже зашиты нитками и рот, растянутый от уха до уха, также зашит нитками. Когда женщина произносит слово, нитки словно растягиваются.
- Я твое забвение, Рассел…
- Ты смерть?
Чудовище улыбается.
- Нет, я то, что происходит с человеком после смерти. А это намного страшнее Рассел. После смерти про вас забывают. Я – забвение.
Рассел удивленно качает головой, а потом возражает:
- Сомневаюсь, что меня можно забыть.
- Можно, Рассел. Посмотри вниз.
Рассел смотрит на землю, где как в ускоренной съемке проходит вся оставшаяся его жизнь. Он видит, как быстро стареет. Видит свои стычки с врагами. Видит свою смерть. Видит свои похороны, во время которых его враги читают лживые речи. Затем видит, как делят его имущество родственники и выпустили его книги двадцатитомным отдельным посмертным изданием. Его старший сын разбился на автомобиле, а жена находит молодого жулика, которому отдает все свои деньги и заканчивает жизнь в доме престарелых. Место Рассела на кафедре занимает его враг... Рассел спрашивает:
- А что дальше?
Чудовище отвечает:
- Смотри сам:
Рассел видит, что его книги покрылись слоем пыли толщиной в палец. Несколько раз их, правда, брали, чтоб написать какой-нибудь реферат, но спустя два века за ненадобностью сложили в костер во дворе его любимого Гарварда. В его могилу положили другого человека, потому что как оказалось, некому было платить за сохранение его останков.
- Вот и все Рассел. Вот тебя и забыли. И больше нет никого, кто бы вспомнил о твоем существовании… Тебя нет и мы с тобой наедине.
Рассел поворачивается к чудовищу и спрашивает:
 - А что же дальше?
- А дальше, ничего. Дальше я тебя просто съем...
Чудовище на минуту замирает, потом вспоминает:
- Помню, как ела Канта. Какой же он был соленый из-за своей подагры. Пришлось вымачивать... Я смотрю, ты гаденыш тоже не следил за здоровьем: и язва желудка, и гнилые легкие, и печень, пропитанная спиртом. Ох... как мне надоели философы. Я их уже не перевариваю, но надо... Надо... Надо!
Она подходит к Расселу и откусывает ртом с растягивающимися нитками кусок его плоти. Бертран Рассел кричит от боли:
- А-а-а!
Чудовище отвечает:
- Не ори, дурак. Помню, как кушала Гадамера, как он орал, как орал сволочь. Вы атеисты все такие, сначала хулите Бога, а потом, когда прихожу я, все вспоминаете о нем. Вы просто маленькие поросята.
Морщится и откусывает еще кусок.
- Не-е-е-е-ет! - заорал Рассел.
- Чего нет? - спросила Немая-глухая.
- Мне больно!
- А мне, думаешь, нет? Помню, как кушала однажды Гегеля. Кстати, ты мне тогда хорошо помог в качестве желудочного сока. Так меня пару раз едва не вырвало от этого мракобеса. Какой он был мерзкий! Ты еще не самый тошнотворный. М-да... - она задумалась, словно что-то вспоминая. - Не самый, это точно! - и откусила еще кусочек.
- А-у-а-а-а! - у Рассела не было уже правой руки до локтя...
- Похоже, надо посолить, - сказала Слепая, - ты чем питался при жизни? Овощи? Fucking vegetarians! По вкусу - жирнее свинины! А я её, между прочим, не люблю. Давай я хоть посолю тебя чуток…
Проводит рукой по пространству и достает из «ничто» солонку. Рассел в ужасе произносит, наблюдая ее движения:
- О-а-аоа-а!
Чудовище еще кусает.
Рассел громко кричит.
Чудовище затыкает ему рот, спрашивает:
- Ты что-то хочешь сказать?
- А-а-а-а, а-о-о-а, Бо-ог! - философ находит нужное слово.
- Ага... - кивает Чудовище, - ага! - и еще кусает.
- Нет...! А-о-а-о-о-у-а! Меня нельзя есть!
- Ам!
- Я-я-я-я-я-а!
- Ам!
- Не-ет! Я-я-я-а-а-о-а-а ве-рю в Него!
- Ага... Ам!
- Я-а-а-а! ... я правда в Него верю, тебя разжалуют, сволочь, если ты съешь верующего! – кричит в исступлении Рассел.
- Ну как же, как же! Веруешь? И с какого момента проявилась твоя вера? С локтя или плеча?
- Я всегда верил в Него! Я верил в гармонию, верил в справедливость, верил в рай, верил в благодать, верил в ад, верил в наказание за грехи и вселенскую милость Спасителя!
Чудовище замирает, потом морщится, изображая рвотные позывы, будто проглотило что-то мерзкое:
- Тьфу, твою мать! Какой ты мерзкий ублюдок! Ну, почему мне всегда достаются именно такие! Вот моя подружка Изабелла кушает спортсменов. Ей гораздо приятней: и мяса больше, и гадостей говорят меньше, и еще кайф от стероидов или других анаболиков. Прямо конфетки с сюрпризами!
Чудовище замирает в своих мечтаниях.
- Ты не можешь съесть верующего, - шепчет, преодолевая адскую боль, Рассел, - я верую в нашего Господа, ты, тварь!
Чудовище смотрит на него самым проникновенным взором:
- Вот еще один абсолютный… ну, ладно только ради любопытства. Только сначала еще кусну... Ам!
- А-а-а-а-а! - у Рассела вывалились глаза от боли, он с ужасом смотрел на свою мучительницу.
Чудовище говорит:
- Пошли, философ, сейчас проверим, во что ты «веруешь». Подожди... Еще кусну на дорожку... Ам!
 

Чудовище ведет недоеденного Рассела куда-то по Космосу. У философа отсутствуют правая рука с плечом и нога до коленного сустава. Чудовище останавливается перед вратами, а потом говорит философу:
- Значит, так, сейчас я покажу тебя Аргусу, он задаст тебе несколько вопросов. Если сумеешь на них ответить, то в таком виде отправишься на выбор: либо в ад, либо в рай. Если нет...
- Искренне надеюсь, вызвать у вас несварение! - шепчет Рассел.
- Я ведь могу и передумать, если будешь плохо вести, - ответила Чудовище.
- О нет, прекраснейшая!
Чудовище кивает и откусывает колено. Рассел кричит от боли:
- А-а-а-а-а-а!
Чудовище объясняет:
- Это чтоб ты не расслабился. Продолжим после!

Рассел проходит через райские врата и видит перед собой существо с торсом человека и тремя лицами в одной голове, на каждом их которых шесть глаз. В лице он узнает таксиста, что вез его в гостиницу. Существо представляется:
- Я Аргус! Итак, Рассел. Что привело сюда такого великого скептика, как ты? Рассел отвечает:
- Я не скептик, великий Аргус! Признаюсь, да, я писал мерзкие книги, полные лжи и атеизма. Я отрицал вселенскую милость Господа нашего и утверждал, что Бога нет. Но я успел раскаяться в своих грехах. Перед смертью меня посетил отец Фергюсон, пастырь англиканской церкви, и я принял святое Евангелие, причастился и покаялся во всех своих грехах!
Аргус отвечает:
- Да… Это правда. Я вот думаю, куда все-таки тебя определить. Нет, скорее всего, в Геенну огненную... В Рай не получается… Хотя…
- Да, наверное так будет даже лучше. Лучше Ад, чем просто забвение!
- Забвение, моя сестра.
- Простите, великий Аргус!
- Да не стоит. Я даю знания, она их отнимает. Ладно, Рассел. Я задам тебе три вопроса. Если ответишь все правильно, то отправишься в Рай. Если не все, то в Ад. Если ничего не ответишь...
- Я отвечу, великий Аргус!
- Попытайся. Попытайся ответить хотя бы на половину одного. Итак, первый вопрос! Где начало конца?
В голове Рассела, как в компьютере, летят философские формулы, он вспоминает свой диспут с Коплстоном и дает ответ:
- Первопричина всех причин есть Бог. Так как любое следствие имеет причину, значит, есть причина причин и первопричина всех причин, необходимая для движения вселенной. Следовательно, это и есть начало бесконечности!
Аргус благосклонно кивает:
- Хорошо, а если допустить, что вселенная конечна?
- Это невозможно, великий Аргус! Вселенная бесконечна!
- Мда... - Аргус вздыхает и задумчиво смотрит... - ладно, вторая попытка.
- Как?!
- Вселенная конечна. Я есмь начало и конец! Итак, второй вопрос. Что есть первопричина?
- Бог! – кричит Рассел.
- Опять неверно.
- Как?!
- Вам трудно объяснить, но Бог не может быть первопричиной. Вселенная беспричинна.
- Вы утверждаете, что Бога нет??! - пораженный Рассел забывает об осторожности.
- Первопричиной всего сущего является бездна. Именно над ней явился Первый, когда сотворил мир.
- Бездна... - шепчет Рассел, - как я мог забыть!
- Ладно, третий вопрос, самый легкий. Откуда ты взялся?
- Я...
- Подумай, это последняя попытка.
Рассел думает. В голове его снова летят философские формулы:
 «Курица-яйцо, что раньше, с точки зрения диалектики... с точки зрения материализма... с точки зрения... с точки зрения...»
Он думает и думает, пытаясь найти ответ. Наконец слышит голос Аргуса:
- Ладно, у меня еще посетители. Отправляйся пока в Ад и ищи там решение.
- Почему в Ад? Я ведь уже успел ответить на первый вопрос? – закричал возмущенно Рассел. Вопрос о причинности это же ключевой вопрос теологии!
- Ключевой вопрос теологии совсем иной, а именно определение отношения Бога к человеку, как к своему дитя.
- Но я же доказал, что Бог есть?
- Каким образом ты доказал, то что доказать в принципе невозможно?? Ты не понимаешь фундаментального принципа веры.
- Ага, верую в то, что абсурдно, но где же тогда логика?
- Логика тут такая, если тебе не нравится Рай или Ад, то… отправляйся лучше к моей сестренке.
Рассел изумленно кричит:
- Я!
- Чамг! Чамг! Чамг! – радостно пролязгало за спиной у Рассела своими стальными челюстями чудовище.
- Вот тебе и ответы на все вопросы Рассел, либо ты веруешь, либо нет. И доказательств твоей веры никому не нужно. Как видишь, мы с уважением относимся к любому человеческому выбору. И даже для атеистов у нас есть место…
- В желудке у меня, - довольно расплывается в улыбке от уха до уха, сестра Аргуса.
- Не-е-е-ет!!! – кричит философ, а Забвение снова ведет его по Космосу.
- Ну вот, Рассел, как и ожидалось… - нежно шепчет чудовище.
- А-А-А!!!!!! – кричит Рассел и просыпается.

Сон проходит. Рассел осматривается по сторонам и видит, что лежит на полу, упав с кровати. Он морщится от боли и трет рукой бок.
- Господи, какой ужасный сон! – произносит Рассел и испуганно оглядывается по сторонам,
- Ужасный сон. И совершенно лишенный логики!
Он встает, вздыхает, идет в ванную, делает себе компресс, принимает 20 капель валерьянки и задумчиво вспоминает приснившийся кошмар. Перед его глазами пролетают и Забвение и Аргус.
- Нет, по-моему это было просто безумие. Просто обычный кошмарный сон…- говори  философ. 
Он переводит взгляд на журнальный столик, там видит часы, книгу Гегеля о «Философии права», потом свежий номер «Philosophical Magazine» и рядом «The Guardian» с портретом королевы Елизаветы на главной странице. Рассел улыбается.
- Нет, конечно, все это неправда, не может быть такого, это совершенно нелогично.
- Я бы так не сказала – отвечает королева Великобритании с обложки журнала и улыбается ртом от уха до уха, зашитым грубыми нитками.
Экран темнеет.

Голос из темноты.
- Вот такая история случилась с нобелевским лауреатом по литературе Бертраном Расселом. Скажите, вы хотели бы оказаться на его месте? Не спешите  ответом, у вас будет время подумать.
Зал, в котором находится ведущий снова проявляется. Мы видим, что он сидит в кресле качалке. Ведущий говорит, держа в руке снова хрустальный шар.
- Ибо самое страшное, что может случиться с живым человеком это отнюдь не забвение. Это конечно совсем иное, а именно встреча с его совестью. Вот так!
Подбрасывает шар, который распадается, а комната улетает в калейдоскопе.

Голос Ведущего за кадром:
- Новелла вторая. Что случилось в машине.


.................. (новеллы №2 - 6 СКРЫТЫ ПО ТРЕБОВАНИЮ ЗАКАЗЧИКА)

Мир переворачивается в калейдоскопе и возвращается в руки ведущему в виде хрустального шара. Ведущий говорит:
- Итак! Вы увидели все шесть наших историй. Эти истории произошли с людьми самыми самими разными в разных странах и в разное время. Вы спросите наверное, что их объединяет. Их объединяет седьмая история. Которую…
Он подбрасывает шар.
- Я расскажу вам в следующий раз. А теперь… Забвение!

Мир переворачивается и улетает внутрь хрустального шара, внутри которого виден Кремль и башни.
(титры)