Холодная ночь стояла над туманной Пустыней Вирлаэсс. Фрэги колонной двигались по дороге, галдя и переругиваясь между собой. Это были крупные широкоплечие создания, ростом выше человека. Кожа их была грязно-серого цвета. Вислоухие рожи не отличались привлекательностью: широкий приплюснутый нос, клыкастый рот, красные горящие глаза. Во лбу торчал короткий рог, оставшийся им в наследство от клантов, — известных также как единороги. Именно от них эти твари вели свой род. Трудно вообразить, что такие неприглядные создания Короля Мрака состояли в родстве с прекраснейшими творениями Эндармира — единорогами. По древней легенде, однажды среди белоснежных собратьев родился клант, шкура которого была не белого, а серого цвета. Родной табун не принял его, и серый клант был отвергнут. Тогда он и попал в руки Короля Мрака, который обратил его в первородного фрэга. Сокрушитель было его имя, и был он сильнейшим в своем роде.
Так появились фрэги, — или малфруны, как еще называли их в Восточном Гэмдровсе. От единорогов у них остался короткий рог, грива на затылке и копыта на ногах. Когда речь шла о воинствах Тьмы, именно эти твари представлялись в сознании людей. Именно они составляли многочисленные армии Дардола в дни Великой Войны и задолго до нее. Были у него и другие воины, но чтобы получить численное превосходство, Король Мрака отправлял бой фрэгов. Бились они яростно и жестоко, и несметно было их число.
Изображая подобие строя, отряд шел по дороге, которая стелилась по мрачной редколесной равнине в сторону подножий Небоскребущего Хребта — величайшей горной цепи в Гэмдровсе. Громады гор были уже довольно близко, и собой закрывали они всю северо-западную часть небосвода.
Это был довольно большой отряд — около сотни головорезов, облаченных в черные кольчуги и темно-серые плащи. То были воины не первого сорта — те, которых решено было оставить на защите Денхира. Лучшие бойцы были отправлены в Линаль на всеобщий войсковой смотр. Мастер Вирридон задумал собрать всех слуг Изменения перед черным троном. Впереди всего отряда, почти волоча по земле длинные руки, неуклюже шагал горбатый тролль. На горбу его было закреплено некоторое подобие лошадиного седла, а в седле, словно повторяя фигуру тролля, сидел сгорбленный старик в грязном сером плаще. Его узловатые худые руки крепко держали поводья.
— Повелитель Хаг! — прозвучал скрипучий голос снизу.
Старик осторожно посмотрел вниз. Один из фрэгов первого ряда указал вперед со словами:
— Какие-то вспышки впереди!
— Без тебя вижу! — важно ответил Хаг.
Хотя на самом деле он не видел, потому что всю дорогу смотрел на затылок тролля, думая лишь о том, как бы не упасть. Он бы с превеликим удовольствием пошел пешком, но фрэги слишком быстроноги, потому он и решил взять ездового тролля.
Старик посмотрел вперед. Там, в стороне крепости, к которой все больше приближался отряд, действительно что-то сверкало. На молнию это было не похоже, к тому же вспышки появлялись не в небе, а прямо на земле. Хаг немного нервничал. Впервые ему была предоставлена честь управлять таким большим количеством фрэгов. Страх, что что-то пойдет не так, и он разочарует Эсторгана, не выполнив возложенную на него миссию, сжимал его сердце уже третьи сутки, — с того часа, как он покинул Денхир. А те странные вспышки четко говорили ему — что-то не так.
— Вперед! Не замедляться! — зачем-то приказал Хаг дрожащим от беспокойства голосом.
Однако фрэги не замечали слабости в голосе повелителя и сразу прибавили ходу. Крепость была все ближе. Уже угадывались очертания ее белых стен на фоне горных отрогов.
Много лет Хаг дожидался своего часа. Много лет он верно служил Шестерым, и вот наконец время его пришло. Теперь он станет одним из них. Скоро, скоро свершится то, к чему он стремился еще с начала Войны. Именно в те дни он принял новое учение, которое дало Хагу все, чем обделила его жизнь. До вступления в ряды прислужников Мрака он был лишь нищим гальпингом, и судьба попрошайки на улицах острова Хилт не сулила ему беззаботной жизни. Все изменилось, когда колдун Даэбарн, ныне погибший, протянул ему руку помощи. Именно Хаг в дни Войны предал Трех Меченосцев, когда привел их прямо в ловушку, устроенную колдунами. Это было наивысшее достижение старика Хага. Он заслужил стать членом Ордена Шестерых еще тогда. Но тогда колдуны, видимо, сочли, что он еще не готов. Что ж, им виднее…
Вспышки больше не повторялись. Старый Хаг уже успокоился, когда вдруг тишину пронзил душераздирающий вопль. Фрэги замедлились, а потом и вовсе остановились. Один только ездовой тролль продолжил шагать в том же темпе, не обращая внимания ни на вопль, ни на суматоху среди воинов.
— Стой… Стоять… Стой! — испуганно забормотал старик, натягивая поводья.
Тролль остановился так резко, что наездник чуть не выпал из седла, — уже далеко не в первый раз он был на волоске от позорного падения. Хаг схватился за рукоять меча, который нацепил на себя перед походом, искренне надеясь при этом, что ему он не понадобится. Клинок был хоть и коротким, но все равно казался достаточно тяжелым и сильно оттягивал поясной ремень.
Хаг растерянно дернул за меч, непонятно зачем обнажая его. Сделал он это очень неумело и неосторожно, — так, что меч просвистел прямо над головой тролля и постриг тому вихор торчащих кверху волос. Тролль об этом даже не узнал.
В лунном свете блеснул клинок, и это воодушевило остановившихся воинов. Они сразу вновь двинулись вперед. Самые тупоголовые из этого сборища отборных недоумков вторили повелителю и яростно загорланили, потрясая оружием.
— Заткни… Заткнитесь! — прокричал Хаг надорванным голосом.
Сердце его так стучало от страха, что он уже опасался не дожить до конца этой проклятой миссии. Что за звук то был? Что за вопли? Зачем эти олухи орут, привлекая внимание? Он уже начал убирать меч, сосредоточенно пытаясь попасть острием в ножны, как вопль повторился. На сей раз он был стократ ужасней и громче, и от неожиданности Хаг все-таки выскользнул из седла. Беспомощно хватаясь за воздух, он скатился по спине тролля вниз и упал прямо на идущего позади фрэга. Так и не вставленный в ножны меч, выпал из руки и эфесом ударил кого-то по голове. Тролль не остановился…
Хаг поднялся на ноги так быстро, как только позволяло ему его дряхлое тело. Фрэги столпились вокруг, и их горящие в темноте глаза в недоумении смотрели на упавшего повелителя. Большая часть воинов сочла, что магия или стрела невидимого врага сбросила его со спины тролля.
— Что столпились? — раздраженно спросил старик. — Устал сидеть. Решил пройтись… Вперед!
Тролль ушел далеко. Его силуэт почти растворился в ночи.
— Тупейшее создание, — прошептал Хаг.
В этот миг по небу эхом пронесся звук, заставивший его вздрогнуть. Он был похож на отдаленный гром, как будто о землю ударилось что-то огромное. Старик был готов биться об заклад, что этот грохот тоже пришел со стороны крепости.
— Да что же там твориться? — пробормотал Хаг.
Фрэги продолжили путь. Старик едва поспевал за ними. Он двигался чуть в стороне, потому что неуютно чувствовал себя среди здоровенных громил. Верхом на тролле было куда лучше. Но тролля и след простыл. Дорога чуть повернула, а безмозглое существо, должно быть, продолжило путь по прямой. Возможно, оно было и к лучшему. Нелепо было бы опять свалиться с него — так и шею недолго ломать! Так размышлял Хаг. Да и взбираться на его спину — та еще потеха. И кто только придумал ездить верхом на тупоголовых троллях? Уж лучше пройти пешком, размять старые кости.
Белокаменная твердыня предстала во всей своей унылой красоте. Старый Хаг с огорчением подумал, как же велика эта крепость и как долго ему предстоит искать то, что некогда принадлежало погибшему колдуну. Но ничего, он был готов к этому.
С Полкворогом он лично знаком не был. Из всех Шестерых Хаг знал только троих: Даэбарна, Эсторгана и Бэнгила. Полкворог погиб от рук русалов при взятии Алката. Драугнира постигла похожая участь: во время Оннарских битв он пал от руки волшебника Экгара. С Даэбарном расправились Меченосцы. А с Двимгрином, которого остальные колдуны именуют Афройнским Вороном, встретиться пока не доводилось. Но не очень-то и хотелось. Говорят, Двимгрин лютый колдун, и остальных членов Ордена он злостно презирает.
— Лошади впереди! — прокричал один из фрэгов.
Но Хаг на этот раз уже и сам разглядел трех оседланных скакунов у дороги. Они не были привязаны. Свет факелов отражался от их белоснежных шкур и нещадно слепил глаза фрэга. Лошади были сильно обеспокоены приближением воинов Мрака, о чем ясно возвещало их испуганное ржание.
Отряд фрэгов замедлил ход, а потом и вовсе остановился. До лошадей оставалось не более пяти саженей. Хаг обнажил клинок и осторожно направился в их сторону, как будто то были не лошади, а голодные волки. Хотя, надо сказать, к волкам он никогда бы не стал приближаться.
Хаг уже подошел довольно близко, с интересом рассматривая седла и узду. Белые кони в Омраченном Королевстве? Что за бесстрашные чужаки рыщут во владениях Мастера? Что им понадобилось в Алкате?
Один из скакунов не выдержал и с диким ржанием сорвался с места. Два других прянули вслед за ним. За пару мгновений они скрылись в ночи. Перестук копыт все больше удалялся. Хаг долго растерянно смотрел в темноту и слушал, пока тот звук смолк вовсе. Тогда старик знаком велел продолжать путь и только теперь понял, что дорога упирается в груду каменных обломков. До этого случая ему не приходилось ездить в Алкат, однако было очевидно, что вход в крепость раньше был именно в этом месте. Старик поднял глаза и посмотрел на темные башни, разбитые, с осыпавшимися стенами, сломанными шпилями.
— Твердолобый! — позвал Хаг.
От строя, который все больше превращался в галдящее стадо, отделился крупный фрэг с большой булавой на плече. Он остановился в шаге от старика и небрежно перекинул тяжелое оружие на другое плечо. Фрэг был на две головы выше, и его огромная фигура возвышалась над Хагом, отчего тот, почувствовав себя неуютно, невольно сделал шаг назад.
Однако Твердолобый и не помышлял ничего дурного. Вид его был угрожающий, но главарь фрэгов знал свое место. Хаг был тем, от кого он получал приказы, и он уважал власть старика не меньше, чем, к примеру, власть колдуна Эсторгана.
— Говори, повелитель! — пробасил он.
Хаг выпрямился, стараясь выглядеть как можно выше, и указал на кучу обломков.
— Видишь завал? Нужно разгрести его, чтобы попасть в крепость.
— Будет сделано, — проговорил главарь и прокричал что-то остальным на скрежещущем и противном слуху языке.
Фрэги взялись за работу неохотно, но беспрекословно. Хаг взял факел и отошел в сторонку. Пока он смотрел, как преградившая дорогу куча мало-помалу уменьшается, тревожные мысли терзали его, насмехаясь над его страхом… Что за лошади стояли у ворот, — у заваленного входа? Кто в этой крепости? Или уже не в крепости? Возможно, кто-то затаился в окружающей темноте и сейчас готовится к нападению. Надо было брать больше фрэгов!
Хаг поднял факел выше и опасливо огляделся, но тьма окрест была столь густой, что от огня, казалось, не было никакого толку. И это еще сильнее напугало старика. Он посмотрел на небо. Луна выглянула лишь на мгновение, не открыв и половины своего лика, и сразу нырнула обратно под завесу облаков. Предчувствие чего-то недоброго то и дело твердило напуганному Хагу, что эта темная ночь грозит стать для него последней.
Когда завал был разобран достаточно для прохода, Хаг остановил работы. Отряд перевалил через гребень из обломков арки и оказался по другую сторону крепостной стены.
Площадь, на которой они оказались, была усеяна останками некогда погибших здесь фрэгов. Живые фрэги, которых Хаг привел сюда, были явно не в восторге от открывшегося зрелища.
— Могильник! — прорычал Твердолобый. — Сплошной могильник это место! Плохо здесь, повелитель.
— Я и без тебя знаю, что плохо, — ответил Хаг. — Но жить-то мы здесь не собираемся. Чем быстрее найдем Амулет и Меч, тем скорее покинем это место. За работу!
Главарь тут же обратился к остальным бойцам и поделил их на небольшие группы.
— Ищите везде! — приказал Хаг. — Покуда не найдем, нечего и помышлять о возвращении! Твердолобый, идешь со мной!
Старик пересек площадь и огляделся вокруг, стараясь не обделить вниманием ни одну горстку костей, ни один затененный угол. Он уже переложил факел в левую руку, а в правую вновь взял меч — так ему было спокойнее, ведь до сих пор Хаг не знал, с кем или с чем он может столкнуться здесь, в этом до ужаса тихом месте. Однако он скорее надеялся на телохранителя, тяжелые шаги и шумное дыхание которого успокаивающе звучали за спиной, нежели на себя. Ведь Хаг был боец никудышный, и это ни для кого не было секретом. Даже для Твердолобого, который шел позади, бесцеремонно пиная копытами по черепам.
Одна из мостовых, что тянулись от площади, проходила мимо обрушенных зданий и широкими ступенями вела вверх, к внутреннему кольцу стен. Хаг и Твердолобый направились прямиком туда. Поднявшись по лестнице, они оказались у ворот с железной решеткой. Она была опущена, а ее толстые железные прутья выгнула какая-то немыслимая сила. Местами они были и вовсе вырваны, поэтому доступ во внутренний двор закрыт не был.
Хаг прошел свободно, но Твердолобому пришлось хорошо выдохнуть, чтобы не застрять, однако он тоже не прилагая больших усилий протиснулся через дыру. Они оказались на небольшой террасе. Прямо перед ними возвышалось двухъярусное здание с высокой белой башней, которая единственная в этой крепости выглядела почти не тронутой.
В темноте у сооружения, по очертаниям похожего на колодец, что-то шевелилось. Хаг поначалу испугался не на шутку, но услышав знакомые гортанные голоса, понял, что несколько фрэгов уже здесь. Они с интересом вертели в руках найденные в завалах клинки и разгребали груды костей, которых здесь было не меньше, чем у главных ворот. Успокоившись, Хаг направился к входу в здание. В доме наместника следовало проверить в первую очередь. Что-то словно подсказывало старику и тянуло его именно туда. Вероятнее всего, там Полкворог принял свой последний бой, а значит там и его останки. Сердце Хага застучало сильнее. Он чувствовал, что вот-вот найдет утерянные вещи колдуна.
Обитая железом дверь была выбита и лежала внутри, сразу за порогом. Старик подобрал найденный у входа факел и зажег его, выбросив почти прогоревший старый. Зал, который располагался на первом ярусе, был разгромлен в пух и прах, как после сильнейшего землетрясения: перевернутые столы с расколотыми столешницами, разбитые сосуды и тарелки под ногами, обрушенные колонны. Скелеты фрэгов были и здесь. Все это было покрыто толстым слоем пыли, которая с каждым шагом клубами вздымалась в воздух. Аккуратно ступая, Хаг прошел к винтовой лестнице на следующий ярус. Старик старался не шуметь, словно опасался разбудить кого-то… или что-то. Этого нельзя было сказать о главаре фрэгов. Он двигался так громко, как будто нарочно стремился наделать как можно больше шума.
— Что ж, Твердоголовый, проверим второй ярус, — сказал Хаг. — Надеюсь, то, что мы ищем, там.
Фрэг, крутивший в руке что-то блестящее, молча кивнул в ответ и отбросил находку в сторону. Это был большой, измятый шлем. Он с грохотом покатился по полу, рождая столь громкое эхо, что сердце вздрогнувшего Хага сжалось от страха, а ноги уже готовы уже бежать назад — прочь, как можно дальше отсюда. Но он переборол себя и, сделав глубокий вдох, раздраженно проговорил:
— Не мог бы ты вести себя потише, Твердолобый! Мы ведь еще не знаем, где наездники тех белых лошадей. И кто они — это нам тоже неизвестно.
— Как скажешь, повелитель! — покорно ответил фрэг.
Хаг начал подниматься по винтовой лестнице на второй ярус. Твердолобый, как и прежде, двинулся следом. Он правда старался не шуметь, но у него это не слишком хорошо выходило. К тому же природа наделила его копытами на задних ногах, поэтому ступать бесшумно он просто-напросто не мог.
На втором ярусе находился не менее обширный зал. Хаг вошел внутрь сквозь увенчанный небольшой аркой вход. Двустворчатая усиленная железными пластинами дверь была сорвана с петель. Рядом лежал сломанный пополам дубовый засов. Здесь не был гор высохших трупов, как в нижнем зале. Не было и разгрома, учиненного снизу, если не брать в счет выбитую дверь. Это был практически пустое помещение с двумя рядами колонн вдоль правой и левой от входа стен. В полумраке можно было рассмотреть только очертания сундуков, аккуратно расставленных у дальней стены, под высокими окнами, сквозь которые снаружи лился лунный свет. В той же стороне темнел большой трон. Хаг прошел через весь зал к его подножию и, подняв над головой факел, застыл, не в силах пошевелиться.
Он обомлел: не то от ужаса, не то от благоговения. На троне сидел сгнивший до костей труп в черном балахоне. Склонившийся на грудь череп был расколот вместе с черным шлемом, который не сумел защитить носителя от смертоносного удара. На шее скелета висел черный амулет в виде исказившейся от злобы драконьей морды, от которой веяло неизмеримой яростью, так и не успевшей выплеснуться на врагов. В правой руке мертвеца Хаг увидел черную рукоять меча, рифленую замысловатыми волнистыми линиями. Клинка на месте не было, словно он рассыпался при последнем ударе. Второй ярус служил здесь местом, где еще во времена существования Вирлаэсса правитель крепости принимал послов и гостей. Именно здесь и принял своих последних «гостей» из Гирданаоки темный хозяин Алката.
Хаг обернулся и увидел силуэт Твердолобого. Глаза его горели в полумраке зала. Он все еще стоял у порога, и не смел двигаться дальше.
— Ты чего там стоишь?! — крикнул Хаг. — Иди сюда!
— Не могу, повелитель, — отозвался фрэг. — Темная воля мастера Полкворога велит мне стоять на месте.
— Что ты мелешь?! — сердито воскликнул старик, но голос его дрогнул, потому что страх новой волной накатил на него.
Но поручение нужно выполнить, ведь это его шаг к новой жизни. Он станет одним из Шестерых, и никто никогда не будет считать его слабым и немощным. Никогда!
Старик подошел к скелету, протянул дрожащую руку и осторожно поднял голову Полкворога. Забрало шлема с лязгом закрылось, заставив Хага вздрогнуть в очередной раз. Придерживая голову за расколотый шлем, он снял с груди мертвеца черный амулет.
Хаг долго не мог оторвать от него глаза. Источник силы колдуна лежал на его костлявой ладони. Морда разъяренного дракона смотрела на Хага слепыми глазами. Амулет был теплым, почти горячим, — черная магия, что таилась в нем, желала вырваться на волю. Старик не удержался, и надел амулет на себя.
Он думал, что мгновенно почувствует наполняющее его тело могущество, но никаких ощущений не получил. Тогда он снова взял в руку амулет, не снимая его, и посмотрел на него опять, пытаясь понять или увидеть что-то, — толком он и сам не знал что. В следующий миг глаза изображенного на амулете дракона вспыхнули алым огнем, и морда его зашевелилась. Дракон словно он ожил. Колени Хага задрожали, однако он не выпустил предмет из рук.
Источник черной магии нагревался с каждым мгновением, а дракон, казалось, вот-вот полыхнет огнем прямо в лицо Хагу. Вскоре он уже обжигал ему ладонь, но старик все не разжимал руку. Он не мог этого сделать: какая-то неведомая сила не позволяла ему. Ладонь словно приросла к амулету, и Хагу оставалось лишь терпеть нарастающую боль. Он обернулся, чтобы позвать на помощь Твердолобого, и глаза его округлились.
Фрэг ползал на коленях, уткнувшись мордой в пол, а перед ним стояла высокая призрачная фигура в черном облачении. Голову призрака украшал черный шлем, и Хаг увидел, что он тоже расколот, когда незнакомец повернулся к старику лицом. Мало того, это был точно такой же шлем, как и тот, что венчал мертвеца на троне. Забрало было опущено, но было ясно, что пронизывающий взгляд устремлен прямо на амулет, который раскалился в руке старика до такой степени, что ладонь уже начала дымиться. Старик не чувствовал боли: чувство ужаса заглушило ее. Призрак бесшумно пошел к Хагу. Тот не в силах был ни двигаться, ни кричать. Он мог лишь смотреть и ожидать своей участи.
Полкворог поднял забрало, и старик увидел его бледное лицо и алые горящие глаза. Внезапно боль пронзила все тело, и голос вернулся к нему. Он закричал. Закричал так сильно, как не кричал никогда в жизни. Он упал, потому что не мог больше стоять. Последняя мысль молнией пронеслась в голове Хага: Эсторган обманул…
***
Полкворог открыл глаза. Да, это действительно были глаза, — настоящие, живые. Он лежал на спине и смотрел в потолок знакомого ему зала. Он поднес руки к лицу и потрогал его: оно тоже было настоящим. Он нащупал бороду и складки морщин на лбу: старое тело. Но живое! Он чувствовал биение своего сердца.
Полкворог провел руками по груди и коснулся амулета. Одно только прикосновение к нему придало ему сил. Наконец-то он снова смог почувствовать его теплую поверхность. Полкворог сделал усилие и сел. Он посмотрел направо и увидел фрэга, пресмыкающегося под аркой входа. Когда же колдун повернул голову налево, его взору предстала удручающая картина — его собственный высохший труп, восседающий на троне. Он, сгорбленный старик, встал и подошел к трону.
В памяти вспыхнули последние мгновения перед гибелью. Он снова увидел, как русалы врываются в крепость, как они с легкостью выносят двери этого зала и как один из сереброволосых тварей замахивается созданным из воды клинком. Тогда все должно было закончиться.
Полкворог протянул руку и извлек из ладони мертвеца черную рукоять без клинка. Но едва он взял ее, как в месте, где должен быть клинок, воздух стал колебаться. Спустя пару мгновений алое пламя вырвалось из рукояти и сразу обрело надлежащую форму. Полкворог улыбнулся и поднял над собой огненный меч.
Взгляд его упал на шлем, и он снял его с треснувшего черепа, чтобы водрузить себе на голову. След от удара русальего клинка, отнюдь не портил вид, — это даже пришлось ему по душе. Хрустя костями, сгорбленный старик выпрямился в полный рост и расправил худые старческие плечи, затем он надел на голову расколотый шлем и опустил черное забрало.
— С возвращением, мастер Полкворог, — проскрежетал перепуганный фрэг.