Психопаспорт одной души...
.
Он стоял в одиночестве, на минутку оставленный Ею, обнимая теплом красно скроенный ладненький столик. Без тени искусственного макияжа, без лака, без транспортной упаковки. Такой догола... так, что даже не видно стеклянной клеенки. И таял в кофейной арОме. В истоме.
.
Вы слышите, пахнет обложка? Я чувствую, Вы уловили его ласково сомкнутый шлейф. Так, немножко. Словно в молотый цвет проникала лишь ложка. И шепот металла. И плотный инь-янский магнит. День и ночь. Это было кофейное эхо приятнейших воспоминаний от сладостных встреч, от путей и дорог, скоростных проездных расстояний, душевных, заваренных в чашечке зерен тонов разговоров, космических век поцелуев, и пмж на любовь - приговоров. И подпись «Беречь».
.
Пространство смотрело в нее, в эту краСочную пену шоколадно-кремовой картины и мудро мечтало о танце единства с собой. По программе спиральных сюжетов Чже Ву. Агма РА. Как небесный прибой. Волнорезом Земля.
Тень и Я.
.
Сон и Явь автостопом и в личностной таре Феррари. Дневные и вечереющие лаской Сафари. И вдруг еле слышимый шорох ступней по паркетному влажно-еловому полу. Бежали. Тем легким стремительным ветром. С душой Патанджали.
.
Вернулась Она.
И заботливо руки к себе прижимали, что слышен был стук Ее сердца, тепло нежных рук. Эти тонкие стройные кисти с дорожкой златого браслета дрожали, восторженно, трепетно мяли и гибко поглаживали, потом выбирали.
.
Инь-янский магнит разошелся по швам. Тонкий шлейф Триначалий. Дух, тело, душа. ЦельноТы. ЦельноМы. Микрокосм. Синергичные смелые «па» на порталах знакомой планеты души Марс&LOVE is.
.
Вдох... Выдох... Вдох... Выдох.
Они уже играли в любимых...
В жернове измельчая желанья свои и пылью души изменяли друг в друге сюжет. Музицирует страсть: женский огненный цвет и мужской в такт порывистый ветер. Их сочное «да» перед тем, как...
.
Раздеться в привете.
.
До плеч оголились. Он в чашечку грацией лег, привлекая по духу из пряностей девку шатенку. Корица ту звали Девицу. И вместе купал их оранжевый апельсин, что из цитруса дюн оживал под горячей водой. Ой... Она же душой обожала лавандовый шелковый плед... Это кресло. Приглушенный свет.
.
Центробежно, игриво рассыпал Он ласки по телу Ее, прочно взглядом измеривши стан, шоколадно вонзился. От жадности дней сладко-сочно вобрали, примерили, нежно измяли. А вкус измельчили в пыльцу и вкусили, пустили вибрацией в тело по венам, по генам, любовью по роду. У рыженькой ВедьМЫ такая порода, что надо до дна, до мечты, до порога.
.
Две стихии любви. Нежно скроенный томик Огня и Воды. Биполярное Ба. Это жаркое танго сознаний, где привкус металла мешает по шелковой крови панно из пристрастий. Любовник на имя Илли. Два портала из сутей мелькающей Ци.
.
Коснулась рука Ее жаркой нагревшейся плоти и губы вобрали всю суть до остатка, чтоб пылко внутри, чтобы сладко и вязко. И дождиком дрожь растекалась стремглав по тончайшим Ее проводам, разливалась по телу кофейным поющим тату из вибраций, тепла и любви, томно била в тамтам.
.
Ноотроп. Пантогам.
.
Этой пламенной сути душа. Хороша. Ведь она претворяла нейронные связи в другие, которые звались Иные. Геномный подряд.
Стоп. Разряд.
.
Растворился Илли до остатка. Владела Она. Это было так сладко. Но жизнь, что игра, где песочных часов купала - это Ци, иньско-янское «Мы».
.
Полюбовно. Тончайше. Шатали, будили ментал. Он от страсти дрожал и подкожно стонал. Раскрасневшись закатом привстал и ушел на рассвете английским. И кости, что Ба раскидали по небу зависли.
Антракт.
Первый акт.