В. Пашинина Белая береза и Синее небо России

Павел Сало
Белая береза и «Синее небо России»

Эти стихи появились в исполнении Михаила Гулько. В 1980-м году уехал в Америку, а в 1981-м выпустил альбом «Белая береза». Следующий альбом - «Синее небо России». Поначалу безымянные стихи только приписывали Есенину, через несколько лет стали именоваться Есенинскими. Но исполнители – теперь их очень много - нигде не пишут, где получили стихи и как они попали в Америку, прежде чем вернулись в Россию.

Над рекой у леса рос кудрявый клен.
В белую березу был тот клен влюблен.
И когда над речкой ветер затихал,
Он березе песню эту напевал:

«Белая береза, я тебя люблю,
Протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я.
Белая береза, ты – любовь моя».

А она игриво шелестит листвой:
«У меня есть милый – ветер полевой».
И от слов от этих белый клен сникал,
Все равно березке песню напевал:

«Белая береза, я тебя люблю,
Протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я.
Белая береза, ты – любовь моя».

Но однажды ветер это услыхал,
С злою страшной силой он на клен напал.
И в неравной схватке пал кудрявый клен,
Только было слышно через слабый стон:

«Белая береза, я тебя люблю,
Протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я.
Белая береза, ты – любовь моя».


Синее небо России

Бегут весенние ручьи,
А солнце в них купает ноги.
А мы куда-то все спешим,
Мы проклянем свои дороги.

Ой ты, синее небо России,
Ухожу, очарован тобой,
А березки, как девки босые,
На прощанье мне машут листвой.

Я нигде без тебя не утешусь,
Пропаду без тебя, моя Русь.
Вот вам крест, что я завтра повешусь,
А сегодня я просто напьюсь. (с горя напьюсь).

Другую буду обнимать,
С другой, быть может, брошусь в омут,
Но никогда ей не понять
Чужую страсть к родному дому.

О стихотворении «Плач крестьянина» пишет Гордон Маквей: «Стихотворение звучит по-есенински, но, кажется, не принадлежит его перу. И никогда нигде не опубликовал «Плач крестьянина».
«Исповедь проститутки» упоминает К.Л.Зелинский, следовательно, оно было в есенинском архиве. Где же оно теперь, если нынешние хранители архива даже не слышали о нем?

Продолжение следует