Толкования слова «писать» могут быть разными, смысл его зависит от ударения, от значка над выделяемой буквой. В письменных текстах значок этот обычно не ставится, и понять, что хотел сказать написавший, помогает контекст. Но иногда и пространный контекст не способен исключить разночтения. И речь не только об упомянутом глаголе «писать».
Ни для кого не секрет, что многие очень модные сейчас интернет-магазины наводнили мошенники. И не простые мошенники с улицы, а ультрамошенники, матерые специалисты, профессионалы.
Оснастившись компьютерной техникой, они, как азартные рыболовы, закинули в интернет хитроумные сети и ловят на них доверчивых граждан, лохов, на их профессиональном жаргоне.
Их метод примитивен и нагл: соблазнить человека распрекрасным товаром, чего у них, большей частью, и нет, а потом, получив с лоха деньги, всучить ему нечто дерьмовое. Любой, заглянув в интернет, увидит там не одну сотню жалоб на козни мошенников. Кто-то, заказав нарядную кофту, обнаружил в посылке трусы, кто-то вместо электрической бритвы – сапожную щетку.
Об одном таком случае, известном некоему автору, он написал правдивый рассказ.
Герой рассказа, пенсионер, воспитанный в духе доверия к людям, задумал подарить внуку что-нибудь ценное. Повод для этого был: внук становился совершеннолетним. Этот старик, желая идти в ногу со временем, начал осваивать ноутбук. Порывшись в интернете, он обнаружил рекламу о продаже по приемлемым ценам японского бинокля.
Изучив описание бинокля, старик решил, что он непременно понравится внуку, и сделал заказ. Но получил он не бинокль, а пассатижи. И дело было обставлено так, что покупку ему разрешалось вскрывать только после оплаты заказа.
Автор описывает досаду обманутого пенсионера, его попытки восстановить справедливость, его обращения к продавцу, обращения в надзорные организации, и, как он, не добившись успеха в реализации этих попыток, принял неординарное решение: игнорировать все рекламные объявления.
Перечитав несколько раз текст перед публикацией, автор не сомневался, что его поймут правильно: обманывать людей – это очень нехорошо, что с мошенниками надо бороться. И он поразился, когда увидел, что в рассказе обнаружен дополнительный смысл. На рассказ поступила рецензия, автор которой самонадеянно заявлял, что автор рассказа своей критикой оскорбляет и унижает страну. (Во избежание путаницы в авторах сочинитель рецензии обозначен далее символом Р).
Это - нелепость, но она так раскочегарила Р, что он с неистовстом набросился на рассказчика. Называл его предателем Родины, провокатором, вредителем, сопровождая обвинения в предательстве такими эпитетами, которых не знают, похоже, даже отпетые сквернословы.
Не удовлетворяясь своими нападками, Р угрожал ошеломленному автору карами ФСБ. Уверял, что написал туда жалобу и получил сообщение, что все труды автора будут немедленно изъяты из публикации, и что ему, Р, выдан крат-бланш на физическую расправу над лицом, унижающим государство.
Угрожая автору ФСБ, Р, конечно, приврал. Написать-то он мог, и, скорее всего, написал, но остальное – это плод его, несомненно воспаленных, фантазий. Но воспаление было, как видно, серьезным.
Вот, что он писал автору в личных посланиях в дополнение к гневной рецензии (текст Р приводится без изменений):
«Ты опасный дестабилизирующий общество элемент. Пишу немедленно в Органы на тебя телегу. Пусть разберутся с тобой, на чью мельницу ты воду льёшь, редиска. Встречу в Крыму или на Азове - утоплю, Одним недоумком или провоктором станет меньше.
ФСБ разберется... Как руки чешутся задушить тебя...»
«Ты провокатор, смутьян и гандон. Письмо в ФСБ уже отправлено. Я здесь для того, чтобы выявлять таких идеологических диверсантов, как ты».
«Для начала после моего сигнала уже поступил приказ от Органов уничтожить весь тираж твоих печатных предыдущих опусов, так как ты идеологический враг. Враг похуже гитлеровцев. Уничтожим, суку».
«Я попросил генералитет ФСБ позволить мне лично тебя пытать. Я тебя буду пытать током, пропущенным через яйца и твой неумный язык. Пытку будут наблюдать другие запроданцы, чтобы быстрее сознались. Ты обосрешься и уссышься у них на глазах и будешь кричать».
«Так я тебе твою соску буду резать тупым ножом ломтиками в подвалах Лубянки! Мы узнаем. чей заказ ты выполняешь и сколько сребренников тебе заплатили. Узнаем, не сомневайся. А по том я вырву твою старую печень и выкину ее собакам.
Я тебя научу Родину любить».
Конечно, автор мог оградить себя от потока этой грязи и оскорблений. Сайт предоставляет такие возможности: написать жалобу модератору, включить оскорбителя в черный список, удалить оскорбительный текст. Многие, несомненно, поступили бы именно так, но автор, чувствуя свою правоту, отважно вступил с грубияном в полемику.
Вести ее было не просто. Во-первых, автор живой, а не твердокаменный человек. Оскорбления его обижали. А во-вторых, он полемизировал с пожилым человеком, у которого уже сложилось определенное мировоззрение. К тому же, человек этот – писатель. Он учился писательству. Он имеет свою страничку на этом же сайте, имеет много читателей. Он увлекается рецензированием произведений, поступивших на сайт. И, кстати сказать, в этих рецензиях он тоже не утруждает себя выбором выражений, не унижающих авторов.
Позиции сторон были обозначены четко.
Рецензента: если ты критикуешь то, что происходит в стране, значит, ты унижаешь страну. Своей критикой ты выносишь сор из избы, а Р безоговорочно убежден, что этого делать не надо. И больше того: не надо даже упоминать, что в избе находится сор.
У него выходило: пусть изба зарастет всяким мусором хоть до самого потолка, но об этом – ни слова. Табу!
Такая позиция напоминает о случившемся в не столь отдаленные времена. Тогда, тоже ультрапатриотичная женщина, во время первого телемоста с Америкой на весь мир заявила, что в Советском Союзе нет и не может быть секса.
Автор отстаивал свою точку зрения на мусор: очистка избы от него нисколько не унижает обитателей этой избы, а, скорее, наоборот. Конечно, мусор лучше не допускать, но если он появился, зачем же копить? Мы же не плюшкины...
И он терпеливо, как врач-психиатр своему пациенту, стал объяснять, что он не менее Р патриот, что он тоже любит страну, что он много лет честно трудился, что является Ветераном труда, и что критика в его сочинениях направлена совсем не на унижение страны, а на тех, кто своими делами её унижает. Стараясь не обращать внимания на оскорбительные выражения, автор разъяснял агрессивно настроенному оппоненту разницу между объектами критики в данном рассказе. Разъяснял, что именно по причине неравнодушия к рейтингу государства, он критикует тех, кто рейтинг его понижает. Старался внушить: «Нетерпимость к унижающим любимое нами с тобой государство и заставила меня взяться, как иногда еще говорят, за перо».
Переубедить человека в не молодом уже возрасте почти невозможно, автору удалось: Р, фанатичный защитник мусора в запущенных избах, видимо, осознал ошибку в своей в интерпретации текста, и его оскорбительная рецензия была им же удалена.
Конфликт может казаться погашенным, но победа в нем выглядит призрачной: оскорбления так и не смыты. Нет ни намека на извинения. И автора теперь волнуют вопросы: как же вести себя нормальному человеку, если он встретится с не нормальным явлением? Сделать вид, что ничего не заметил, и пройти себе мимо? Если он – обыватель, то так и поступит. А если, не обыватель, а если не равнодушный он человек, а если он штатный, скажем так, журналист? Как ему поступить? Ничего не писать он не может – он в штате, но что написать, чтобы не оказаться оплеванным той же «крышей» мошенников? «А напишу-ка, - может слукавить и он, - большую статью про лютики-цветочки или про то, кто из «звезд» с кем разводится». Прав ли он будет тогда?..
Раскритикованный автор сосредоточенно думает: у кого бы получить толковый ответ на такие вопросы?
И теперь, когда он намеревается все же о чем-то писАть, то прежде всего размышляет с опаской: а не решит ли еще какой-нибудь многоумный читатель, что автор собирается пИсать в заповедном, по мнению этого читателя, месте.
2019 г.