Тюльпан рос среди камней на дне русла высохшего селевого потока. Несмотря на каменное соседство, он всегда ощущал себя тюльпаном и чувствовал, что причина таких переплетений судеб, возможно, кроется в событиях прошлой жизни, заглянуть в тайны которой у него все никак не получалось.
Цветок не мог вырасти большим, как тюльпаны на почвенных склонах. Он часто смотрел на них, но особенно его завораживала Тюльпания, место, где росло больше всего тюльпанов. Она выделялась на склоне горы алым овалом, нависая над селевым руслом, где среди камней рос тюльпан, и просто не могла не стать его путеводной звездой. Ему так хотелось оказаться там, среди других цветов, на благодатной почве. Но он понимал, что это просто мечта, не более.
Камни были округлыми – то ли вода обточила их, то ли по какой-то другой причине, но, в любом случае, претендовать на некую краеугольность или исключительность своей каменной натуры, по крайней мере с виду, никто из них не мог.
Камни постоянно давили, но цветок не винил их, понимая, те могут только катиться, падать, лежать и давить. Поэтому тюльпану приходилось двигать свою луковицу, сначала очень медленно, незаметно даже для зоркого взгляда орла, но позже движение тюльпана скрыть было невозможно. Казалось, даже камни понимали, что происходит что-то необычное – вытягивая из-под камней сдавленную луковицу, опираясь на свои листья, по камням шел небольшой тюльпан.
Сделав несколько своих тюльпаньих шагов, к закату он обессилено опускал луковицу между уже других камней, и с восходом солнца все повторялось сначала. Это продолжалось слишком долго. От усталости он иногда не понимал и забывал, куда и зачем идет, и только Тюльпания напоминала ему о мечте. Склон горы становился все ближе, ароматы других цветов все ярче, и однажды этот день настал.
Ему самому не верилось, что это происходит с ним на самом деле. Ощущение плодоносной почвы было волшебным. Он пьянел от счастья, мягкой и сладкой земли, и чего-то еще. Когда-то у него было простое цветочное желание – укрепиться, достигнув склона, и максимально вырасти. Но он шел так долго, что движение стало для него главным смыслом. И он решил подняться по склону до сАмой Тюльпании, которую до этого считал недосягаемой.
Тюльпан оглянулся на камни, осознавая, что больше никогда сюда не вернется, но оставаться среди них он больше не мог и не хотел. Он смотрел на ставшее родным за долгий и трудный путь неприветливое каменное русло, как на прошлую жизнь, где научился ходить, но где так и не нашел ответа на вопрос, кем же были он и камни в своих прошлых жизнях, что их связывало и заставило встретиться в этой…
Другие цветы протягивали свои листья в знак приветствия, встречая его, когда он останавливался восполнить силы. Дышать и идти здесь было намного легче, чем на камнях, и путь к Тюльпании оказался самым интересным временем его жизни. Это были новые встречи, впечатления и высота. “Как много они видели,”- думал тюльпан о пробегающих мимо ящерицах. Он немного беспокоился о том, что не знает, каково это – стоять на одном месте и какой в этом смысл, но, добравшись до Тюльпании, позабыл о прежних тревогах. “Они такие же, как я,” - подумал он, увидев другие тюльпаны, - “только намного лучше”. Двигаться дальше было некуда, и тюльпан остановился.
Отсюда было видно все, и селевые русла, в том числе и то, откуда он выбрался, и вершины, и хребты других гор, терявшихся в безбрежном небесном тумане. Это была вершина жизни, оставалось только наслаждаться свободой, покоем и ветром.
Казалось, так прошла еще целая жизнь. Тюльпан глубоко укоренился и заметно подрос, что помогало выдерживать начавшиеся ливни. Сверху он наблюдал, как в его селевом русле бурлила вода, и дно не проглядывало несколько дней. А потом он увидел, как, не выдержав натиска непрекращающихся ливней, на каменное дно сползает соседний склон горы. Тонны каменных глыб и почвы вперемежку с водой и сломанными деревьями многометровым слоем накрывали все на своем пути. Старого русла больше не было. Тюльпан понял, что уже никогда не увидит свои камни. Он почувствовал, что внутри него что-то каменеет…
Наутро дожди внезапно прекратились, и солнце стало быстро налаживать промокшую жизнь. Цветы раскрывали свои листья и бутоны. Тюльпания осталась невредимой, только на месте когда-то пришедшего сюда тюльпана на тонкой каменной ножке стоял округлый камень. Вскоре, высохнув и не выдержав сильного ветра, ножка надломилась, и камень покатился по склону горы вниз…
Он упал поверх нового подсыхающего слоя оползня почти над тем же местом, где когда-то рос тюльпан, умевший ходить, и над ним алым овалом нависала Тюльпания…