Три всадника на белых скакунах неслись по равнине вдоль отрогов Небоскребущего Хребта. На самом севере Гэмдровса начинался он и протягивался далеко на юг, добираясь почти до самого залива Айравун. Огромные пики с заснеженными вершинами гордо врезались в небосвод. Не было во всем мире гор выше и величественнее этих. Издревле они отделяли Восточный Гэмдровс от бесправных земель Запада.
Все трое были облачены в однообразные синие мантии. К седлам лошадей были прикреплены длинные посохи с витиеватыми наконечниками в виде трех горных пиков. Верховный Маг Ноккагар скакал впереди. Повернув голову направо он беспристрастно смотрел, как, пересекая безлесную равнину, стремительно приближается мандроглин — большой крылатый кровосос с острой, лишенной глаз мордой. Он не представлял угрозы. По крайней мере, пока. В одиночку он мало что смог бы сделать против трех волшебников, а других подобных тварей в пределах видимости не наблюдалось. К тому же было очевидно, что ему не хватит скорости, чтобы перехватить быстрых скакунов Тригорья. Верховный Маг лишь пришпорил коня, и другие последовали его примеру.
Они скакали в Омраченное Королевство: Ноккагар, Ариорд и Гвидион. Еще три мага были в этот миг где-то далеко за Хребтом, и уже, верно, подбиралась к твердыне колдуна Двимгрина. Остальные, которых тоже было трое, по указанию Верховного Мага, отправились к островам Ранве-Нара, властители которых всегда слыли пособниками служителей Мрака, и колдуны запросто могли таиться в той стране.
Слева виднелись очертания черного пика горы Ханборун. Два десятка лет назад именно там свершилось величайшее событие за всю историю Гэмдровса. Три Меченосца уничтожили Короля Мрака в недрах горы, которая служила ему оплотом. Раньше она была чуть выше, но после низвержения Дардола своды темной обители рухнули, и верхняя часть горы заметно осела.
Еще одно событие случилось в то же время — явление нового властелина надземного зла. Вирридон, извечно служивший Тригорскому Ордену, с помощью четырех Камней Могущества впитал в себя силу четырех демонов Вилорна. Лишенные сил, Хранители Старого Солнца по сей день пытаются вырваться в надземный мир, чтобы свергнуть самопровозглашенного Царя Алого Огня и вернуть то, что он забрал у них. Когда-нибудь они выйдут, и это будет страшнейшее из зол, уготовленных этому миру.
А пока надо во что бы то ни стало разобраться с оставшимися из Шестерых. Отыскать их и расправиться. Раз и навсегда! Именно такую цель поставили себе маги Тригорья. За все минувшие века они впервые пошли на столь решительный шаг. Веками боролись они с главными пособниками Короля Мрака, но почти никогда не воспринимали их как серьезных противников. Надо сказать, они не считали их таковыми и теперь. Однако объединение колдунов с Вирридоном нужно непременно предотвратить, иначе его могущество возрастет, и Омраченное Королевство вновь начнет создавать воинства Тьмы.
Где сейчас был сам Вирридон, Ноккагар не знал. Но колдунов он все же уповал найти в пределах Омраченного Королевства, хотя не исключал и того, что два других отряда больше преуспеют в поисках. Рубежи мертвой земли, которая когда-то была процветающим владением людей, были уже близко. Уже виднелась впереди последняя вершина Небоскребущего Хребта — Рамин. Там будет дорога, которая приведет прямо к вратам западной крепости Омраченного Королевства. Алкат, Белокаменная, — так называли ее во времена, когда те земли еще именовались Вирлаэссом, Первым Королевством Людей. Какое название она взяла себе позже, было неведомо. Да и вряд ли кто-то из светлых смог бы произнести ее новое имя на скрежещущем и противном слуху Языке Мрака, ведь на то способны лишь служители Тьмы.
В последние дни Войны крепость была штурмом взята русалами Гирданаоки и разорена. С тех пор она пустовала без малого двадцать лет. Но что происходило там в нынешнее время, никто наверняка не знал.
Мрачная Гора-Гроза осталась далеко позади. Дорога, местами поросшая бурьяном, повела всадников вдоль отрогов, все больше забирая к востоку. Когда маги обогнули южную оконечность Хребта, она круто устремилась вверх и чуть позже вывела на укрытое редким сосновыми лесом плоскогорье. Через некоторое время деревья впереди расступились, и взору наконец открылась высокая крепостная стена из белого камня. За нею в белесой дымке тумана виднелись очертания серых башен. Большая часть из них была частично разрушена, хотя несколько шпилей по-прежнему гордо врезались в купол предвечернего неба. Дорога устремлялась в широкую долину, открытую на много верст окрест.
Ночь начинала окутывать земли, последние лучи солнца вскользь ударяли по пику Рамин и блеском отражались от заснеженных склонов.
— Алкат, — едва слышно промолвил рыжебородый чародей, поравнявшийся с Ноккагаром, когда тот остановил коня. — Что ж, мы почти на границе. Вид удручающий, однако все вокруг кажется донельзя спокойным.
Верховный Маг кивнул и с беспокойством посмотрел в другую сторону — на восток. Там темнело будто бы быстрее. Невольно это напомнило ему недоброе время, когда Дардол правил в тех землях. Черная туча в годы Войны висела над стольным городом Омраченного Королевства, и никакие ветра севера не могли рассеять ее. И вот теперь тьма вновь сгущалась на горизонте.
Ноккагар понимал, что там, на востоке, уже что-то творится. Что-то скверное. Вирридон замыслил неладное, и этого следовало ожидать.
— Мнится мне, что нам нет нужды подбираться к Алкату, мастер Ноккагар, — вновь подал голос рыжебородый маг. — Отсюда кажется, что там все тихо.
— Тихо, — согласился Ноккагар. — Но что-то нехорошее есть и в этой тишине. Мы должны проверить.
— На что она нам? — раздался за спиной звучный голос другого чародея. — Ветра гуляют внутри ее башен. Обломки разбитых стен покрыты мхом, а дорога уже заросла травой за минувшие годы.
Ноккагар еще раз бросил мимолетный взгляд на темнеющее небо на востоке, затем снова посмотрел на стены крепости впереди, и, не оборачиваясь, произнес:
— Тем не менее нам следует проверить крепость, Гвидион. Говорят никто не бывал там с окончания Войны. Стоит убедиться, так ли это на самом деле.
Ноккагар, не дожидаясь каких-либо супротивных мнений, погнал скакуна вперед, в направлении Алката. Остальные маги не сразу поехали следом. Они еще какое-то время не двигались с места, а кони в это время беспокойно фыркали и трясли пышными гривами, словно давали понять хозяевам, что им тоже не по душе затея Ноккагара.
Сумерки сгущались, растворяя окрестности в туманной дымке и оставляя от облаченных в синие мантии всадников лишь темно-серые силуэты. Ближе к стенам твердыни основная дорога сворачивала вправо в небольшое ущелье между отрогом Небоскребущего Хребта и грядой невысоких безжизненных холмов, что протягивались к юго-востоку.
Уже почти стемнело, но стены Алката по-прежнему белели впереди в свете восходящей луны. Окружающая земля не внушала доверия. Из-за каждого куста всадников сверлили глаза неведомой темноты, которая могла таить в себе любые козни, несущие угрозу даже магам. Темноволосый, угрюмый маг, выглядевший гораздо моложе остальных, — хотя бы по причине отсутствия бороды, — уже в который раз настороженно огляделся окрест и решил отцепить от седла магический посох на случай, если тот неожиданно понадобится. Рыжебородый Ариорд нервно покашливал, и непрестанно смотрел по сторонам.
Ноккагар был спокоен. Но нерадостные думы терзали его изнутри. «Опомнись, Вирридон! Сбрось оковы Тьмы, покуда у тебя еще есть воля разорвать их», — мысленно произнес он, на мгновение закрыв глаза. Но Царь Алого Огня не слышал его.
Верховный Маг помнил все. Воспоминания того времени, когда Вирридон впервые оступился, были столь четкими, словно это случилось вчера, а не три тысячи лет назад.
В тот вечер Ноккагар вернулся в Тригорье после долгого путешествия в Молтоссор. Западное Королевство казалось сильной и несокрушимой державой в те годы. Однако все ныне знают печальную историю величайшего из когда-либо существовавших владений людей. Король Мрака Дардол, чей оплот был тогда в горах Ноккуа, сломил оборону древних твердынь, разорил города и выжег дотла зеленые земли. То был его первый шаг в попытке завоевать весь Гэмдровс. Так он заявил о себе слепому миру, который дотоле не видел в нем серьезного врага. И ужаснулись тогда все те, кто смел смеяться ему в лицо.
Но в то время, когда Ноккагар вернулся из путешествия, королевство еще процветало, невзирая на растущую угрозу, что исходила от гор Ноккуа. Никто и подумать не мог, что дни его почти сочтены. Попытка убедить короля Сарката в том, что следует первым ударить по обители Дардола, пока мощь его еще слаба, оказалась безуспешной, как впрочем и ожидал Ноккагар.
Над Замком Магов грохотал гром, и огромные капли безжалостного ливня ожесточенно колотили по земле. Сбросив намокший дорожный плащ и выжимая насквозь мокрую бороду, Ноккагар вошел со стороны ясеневого сада и неспешно двигался по длинным освещенным факелами коридорам, зажав подмышкой тригорский посох. Он направлялся в Башню Верховного Мага с докладом, как вдруг, едва не сбив его с ног, из-за угла выбежал другой маг Тригорья. Он был явно напуган, хоть и пытался не показывать страха. Ноккагар видел это в его глазах.
— Что случилось, Вирридон? Ты сам не свой!
Вирридон был одним из первых двенадцати последователей мастера Экгара, как и сам Ноккагар. Они были из числа тех, кто собственноручно участвовал в возведении Замка Магов.
Вирридон ответил не сразу. Опершись о стену и чуть отдышавшись, он проговорил:
— Как хорошо, что я встретил тебя, Ноккагар! Я должен показать тебе кое-что. Мне нужен совет.
— Совет в чем? — спросил Ноккагар.
— Просто следуй за мной, — Голос его едва заметно дрожал.
С этими словами он развернулся и быстрым шагом пошел по коридору. Ноккагар не мешкая двинулся за ним. Он едва поспевал за Вирридоном, когда тот быстро скрывался за очередным поворотом коридора. Однако Ноккагар знал, куда чародей ведет его. Это был путь в Зал Пламени. Уже много месяцев маг Вирридон работал в комнате, что располагалась в конце того зала. Он никому не говорил, чем занимался, но никто и не проявлял большого интереса, потому как у каждого волшебника Тригорья были собственные заботы. Мастеру Экгару тоже было недосуг проявлять излишнее любопытство в отношении своих последователей.
Они спустились ярусом ниже, прошли мимо пустующего в этот поздний час трапезного зала и кухни, после чего оказались в центральном переходе. Вместо каменной кладки под ногами расстелился дощатый пол из черного дуба.
Потайной вход в Зал Пламени был открыт. Вирридон направился в именно туда, как и предполагал Ноккагар. Огромное помещение было высечено прямо в недрах горы еще в первые дни существования Тригорья. Вход в зал был устроен прямо под сводами, а затем вниз вдоль стены вела лестница без перил, узкая и небезопасная. Ноккагар не слишком любил ее. Зал Пламени предстал перед ним во всей красе. Уже несколько месяцев он не видел его. Посреди возвышалось огромное каменное изваяние в виде великана, который раскинул руки и держал на раскрытых кверху ладонях пылающие огни. Отсветы пламени озаряли зал достаточно ярко, но все равно не могли полностью разогнать тьму вокруг, и в самом верху висел полумрак. А прямо за спиной великана из свода, поддерживаемого большой колонной, водопадом срывался вниз поток подземной реки. Он словно врезался в пол зала, и, чуть задерживаясь в чаше большого бассейна, с шумом утекал в неизвестность подгорных глубин.
Ноккагар мысленно поприветствовал зал и бросил взор в сторону большого изображения трех горных пиков, что блистало золотыми переливами на одной из стен. Он стал осторожно спускаться по каменным ступеням вниз. Вирридон был уже почти внизу. Оглянувшись на Ноккагара, чародей знаком поторопил его и вскоре уже пересекал зал. Когда Ноккагар спустился, Вирридон к тому времени миновал каменное изваяние, прошел вдоль края бассейна в сторону дальней стены и, приблизившись к двустворчатой двери, сходу ворвался в следующее помещение.
Ноккагар прибавил шагу, и вскоре, преодолев всю площадь огромного зала, тоже вошел внутрь комнаты. Не обращая внимания на разверзнувшуюся под ногами пропасть, на дне которой текла огненная река, он уверенно пошел по прозрачному полу.
Комнатой это назвать было трудно. Скорее это тоже был зал, разве что много меньше, нежели предыдущий. Стеллажи с книгами и древними свитками рядились вдоль стен, сундуки, — и открытые, и запертые на замок, — занимали все свободные углы. У стены, противоположной входу, стоял длинный стол, заставленный бутылями с разноцветными жидкостями. Посреди же комнаты стоял еще один стол, выложенный из белого мрамора. Но что-то странное было на нем.
Приблизившись, Ноккагар едва сдержал крик изумления. Он бы сказал, что перед ним был огонь, если бы огонь мог быть такого цвета — черный как смоль. Языки странного магического пламени скакали над поверхностью стола, а над ними друг за другом кружили четыре белых камня правильной круглой формы. Все они были одного размера, такого, что любой из них легко уместился бы в человеческой ладони. Изредка они догоняли друг друга, ударяясь, и каждый раз их соприкосновение сопровождалось снопом разноцветных искр.
Вирридон стоял и наблюдал странное явление. Он выглядел растерянным и весьма напуганным. Ноккагар сделал очередной шаг к столу и внезапно ощутил нечто похожее на дуновение теплого ветра, который ударил ему в лицо и невольно заставил отшатнуться.
— Что это? — не отрывая взгляда от завораживающей картины, вопросил Ноккагар.
Вирридон молчал. Взглянув на него, Ноккагар увидел едва заметные отблески странного света в глазах чародея. После он вновь перевел взгляд на камни, но на сей раз он смотрел мимо них, сквозь дрожащий воздух. Он долго всматривался вглубь языков черного пламени, прежде чем произошло нечто, что заставило его ужаснуться. Алая искра вспыхнула на миг где-то в его глубине и тут же погасла. Ноккагар присмотрелся лучше, но больше не увидел ее.
— Никогда прежде не видел подобной магии, — проговорил он. — Я чувствую величайшую мощь, что излучают эти предметы. Похоже, ты превзошел самого себя, Вирридон.
Вирридон кивнул.
— Я бы сказал, что это нечто большее, чем магия, Ноккагар, — молвил он. — Я назвал их Камнями Могущества. С их помощью любой в этом мире способен на все. Владеющий ими сможет одним желанием свернуть Небоскребущий Хребет и осушить Туманное Море.
Ноккагар посмотрел на него с тревогой.
— Тогда ты создал чрезвычайно опасную вещь, Вирридон.
Вирридон горестно покачал головой.
— Я уже осознал это. Но слишком поздно. К сожалению, да, это может стать величайшей угрозой этому миру.
— К сожалению? Боюсь, их следует уничтожить, иначе они причинят много бед, — молвил Ноккагар.
— Увы! Не все так просто.
Ноккагар удивленно поднял брови и вопросительно посмотрел на собеседника.
— Их невозможно уничтожить. Я бился над этим несколько дней, — продолжил Вирридон. — Все безуспешно. Они не позволят…
— Они?
— Камни, Ноккагар…
— У них есть своя воля?
— Именно так. Воля или же нечто подобное…
— Ты уже показывал их Экгару?
— Нет. Ты первый, кто увидел их после меня.
— Ты ведь понимаешь, что он должен знать?
Ноккагар невольно взялся за свой посох обеими руками, словно ожидал от Вирридона внезапного нападения. Но тот лишь вздохнул и произнес:
— Я понимаю, Ноккагар. Все это время я не могу решиться ему сказать. Боюсь, что я буду исключен из Ордена за столь бездумное действо.
Руки Ноккагара, напряженно сжимавшие посох, чуть ослабили хватку, и он ответил:
— Я не думаю, что мастер Экгар сделает это. Он мудр и справедлив. Скорее ты будешь исключен, ежели он сам прознает про твое творение. Идем, нужно сообщить ему немедля.
В тот день Экгар узнал о Камнях Могущества. Поначалу он и вправду хотел изгнать Вирридона, но в последний момент передумал это делать и в итоге никоим образом не наказал мага. Он был мудр, но в отношении Камнесоздателя он все же ошибся. Угроза миру была не в Камнях. Угроза крылась в самом Вирридоне. Конечно, маги Тригорья не решились бы убить его, но предпринять что-либо следовало уже тогда. Ибо именно тогда он впервые коснулся Тьмы. Однако Экгар не углядел в сердце своего последователя затаившегося зла, и спустя три тысячелетия то зло вырвалось на свободу.
Три Камня из четырех попали к Трем Меченосцам. Вирридон самолично приложил к этому руку. Многие нашли это странным, ведь много веков Камнетворец скрывал магические предметы, опасаясь безумцев, жаждущих непомерной власти.
Камни очень помогли Меченосцам в их миссии, но главная цель, которую преследовал Вирридон, заключалась не в этом. Да, Три Меченосца прошли через все опасности и добрались до обители Короля Мрака, и Дардол был свергнут, отправлен во Мрак. Но неожиданно там же, в недрах горы Ханборун, в роковой час оказался и сам Вирридон. Четыре Камня к тому моменту возвратились в руки создателя, и то, чего он желал, свершилось. Мрачная обитель Дардола опустела. Лишь Стол Хранителей с четырьмя чашами Алого Огня стоял напротив черного престола. Именно к нему стремился подобраться Вирридон, и когда Темного Мастера не стало, уже никто не мог помешать ему свершить задуманное.
Хранители Старого Солнца были лишены силы с уничтожением Камней Могущества в пламени четырех чаш. Но сила демонов не исчезла, Камнесоздатель забрал ее и провозгласил себя Царем Алого Огня. Так могущественный маг Тригорья, один из первых последователей великого Экгара, стал тем злом, с которым изначально должен был бороться.
***
Когда-то гордая твердыня Алкат сторожила западную границу могучего Вирлаэсса. Теперь же от былого величия ее остались лишь руины, а на месте королевства образовалась безжизненная пустыня. Огромная крепость из белого камня была возведена на склоне горы еще во времена короля Хомагона. Ровная кладка, изящество очерчивающих линий, — ныне можно было лишь подражать строительному искусству древних, утраченные секреты которого навсегда останутся в прошлом.
Свет луны отражался от полуразрушенных белоснежных стен, и каждый камень в кладке словно сиял в ночи. Верховный Маг Тригорья слез с коня. Двое сопровождающих его чародеев тоже спешились. Долго смотрели они с грустью в сердце на раскрошенную арку и сорванные с петель железные ворота, одна створка которых прислонилась к стене, другая, некогда выбитая вовнутрь, уже несколько лет лежала у порога, зарастая стелящимся мхом.
— Идемте! — сказал Ноккагар. — Осмотримся.
Он оставил коня и пошел в сторону сорванных ворот по тропе, которая была сплошь усыпана каменными обломками. Гвидион и Ариорд двинулись вслед за ним.
— На славу потрудились русалы, когда штурмовали эту крепь, — проговорил Гвидион.
Он крепко сжимал посох в обеих руках, словно ожидал нападения, которое может произойти в любой момент.
— Силен был их натиск, — задумчиво добавил Ариорд, который, напротив, выглядел достаточно расслабленным, хотя никто не усомнился бы в его готовности отразить внезапный удар. — Столь силен, что даже колдун Полкворог не сумел сдержать его. Русалы Гирданаоки обрушили на эти стены всю свою ярость. Мог ли предречь древний король Хомагон, что не темными тварями, а русалами будет разрушена возведенная им твердыня?
— Мог ли предречь он, что темные твари закрепятся в построенных им стенах? — подхватил Ноккагар. — Никто не мог и помыслить тогда о падении Вирлаэсса.
— Как, впрочем, и о падении древнего Молтоссора в свое время, — заметил Гвидион. — Но случилось и то, и другое.
Они прошли под аркой и оказались на небольшой площади, от которой в разных направлениях вверх по склону уходили мощеные камнем улицы, тускло освещаемые светом луны. Все вокруг было усыпано ржавыми клинками, изрубленными доспехами и горами костей. Те кости были не человеческими: большие черепа с рогом во лбу явно указывали на фрэгов. Много этих тварей было раздавлено здесь во время того яростного штурма двадцатилетней давности. Русалы никого не щадили.
Впереди в одной из башен взвыл ветер. Ноккагар напрягся, тревожно вглядываясь в сторону звука. На мгновение ему показалось, что темная фигура человека стоит между двух зданий, на ведущих к башне ступенях.
— Недоброе место, — покачал головой Ариорд, нервно разглаживая рыжую бороду. — Живых здесь быть не может, мастер Ноккагар, а мертвых нам тревожить ни к чему.
— Согласен, — произнес Верховный Маг. — Идем отсюда.
Не успели они повернуться, как оглушительный грохот раздался за спиной. Обернувшись, маги обнаружили, что оставшаяся часть арки рухнула. Когда столбы пыли рассеялись, оказалось, что выход из крепости завален.
— Боюсь, Алкат не желает, чтобы мы так скоро покинули его стены, — изрек Гвидион.
— Алкат… Или нечто другое, — молвил Ноккагар.
Верховный Маг направил посох в сторону закрывшей проход груды камней, и вспышка яркого света вырвалась из набалдашника. Она ударилась в завал, но ни один камень не сдвинулся с места.
Ноккагар был немало удивлен. Магия его посоха порой разбивала и не такие преграды. Ариорд сделал шаг вперед и повторил действие Верховного Мага. Световой шар из его посоха так же ударился о камни и рассыпался снопом белых искр. Рыжебородый прошептал какое-то заклинание и повторил удар. Но результат оказался неизменным. Тогда Ноккагар и Ариорд попытались ударить вместе, но снова не преуспели. Даже когда Гвидион присоединился к ним, и они направили в завал сразу три сполоха света, ничего не изменилось.
— Мы бессильны здесь, — обеспокоенно молвил Ариорд. — За всю свою жизнь я впервые сталкиваюсь с подобным.
Ноккагар задумчиво осмотрел свой посох и произнес:
— Что-то более сильное сдерживает нашу магию.
— Тогда нам придется найти другой выход, — сказал Гвидион, оглядываясь окрест. — Я видел разбитую стену к востоку отсюда. Надеюсь, нам удастся выбраться через пролом.
Маги отправились в направлении, предложенном Гвидионом. Черные тучи вскоре закрыли бледный лик луны, и ночной мрак еще больше сгустился на узкой улице, по которой двигались маги. Тишина, царившая в этом мертвом месте, лишь изредка нарушалась завываниями ветров в пустующих башнях. Осторожно ступая по каменной мостовой, заваленной останками фрэгов, маги мало-помалу продвигались в нужном направлении. Иногда дорогу им преграждали обломки рухнувших башен и прочих строений, из-за чего приходилось сворачивать и идти в обход.
В конце концов пролом, который имел в виду Гвидион, был обнаружен. За грудой осыпавшихся камней и черепицы с крыши близстоящего здания зиял он на фоне белой стены, словно провал в самое тьму. Маги начали осторожно взбираться по куче обломков, но кое-что заставило их прекратить восхождение. От черноты пролома отделилась тень. В этот момент луна выглянула из-за пелены черных облаков, и маги смогли разглядеть высокого человека.
Он был облачен в черный плащ с широкими наплечниками. Голову украшал расколотый на макушке золоченый шлем с поднятым черным забралом. Лицо неизвестного было едва ли не белее стен Алката, а глаза горели алым пламенем, и ужас вселял в сердца этот взгляд.
Ноккагар вспомнил этот образ. Ариорд тоже узнал его, а Гвидион, хоть и прежде не видел его воочию, все же догадался, кто явился из тьмы.
— Полкворог, — выдохнул Верховный Маг.
Когда прозвучало это имя, человек в черном сделал бесшумный шаг навстречу.
— Как это возможно? — прошептал Гвидион, пятясь и держа посох прямо перед собой. — Русалы расправились с ним.
— Так и есть, — сказал Ноккагар. — Он был убит, но дух его остался здесь, запертый в стенах Алката. Перед нами его призрак.
В этот миг призрак Полкворога открыл рот и раздался оглушительный крик. То был крик без слов — яростный ор безумца. Ноккагар выставил перед собой посох, наконечник которого горел ярким белым огнем.
— Уйди с дороги, воплощение Тьмы! — приказал он.
Крик прекратился, но дух замолчал лишь на мгновение. Он раскинул закрытые доспехами руки и закричал вновь. На сей раз крик оказался еще сильнее, и мощный ураган ударил в лицо магам, заставив их отступить. Рот его раскрылся неестественно широко — так, что нижняя челюсть словно растянулась и опустилась до самой груди, открывая жуткий черный провал.
— Прочь! — повторил Ноккагар.
Противясь ветру, он едва держался на ногах. В следующий миг маг снова нацелил и выпустил вспышку света. Призрачная фигура растворилась в воздухе.
— Куда он делся? — спросил Гвидион, озираясь по сторонам.
В следующий миг призрак возник прямо перед его лицом, и невероятная сила ударила чародея в грудь. Перевернувшись в воздухе, он ударился о стену здания и упал на землю.
Ноккагар замахнулся, чтобы ударить Полкворога посохом, но тот опять исчез.
— Гвидион! — Ариорд бросился к раненому магу.
Тот лежал без чувств. В этот момент раздался треск, сверху посыпался песок и куски черепицы. Ноккагар поднял голову. Шпиль одной из башен кренился и через пару мгновений должен был рухнуть прямо на то место, где находились Гвидион и Ариорд. Верховный Маг поднял посох, и яркий луч света устремился к отломившемуся шпилю. Он опасался, что магия снова не сработает, но кусок башни замер в воздухе.
— Ариорд! В сторону!
Рыжебородый маг быстро смекнул, в чем дело. Он схватил Гвидиона подмышки и потащил прочь от опасного места. Магический луч только помог им выиграть время. Едва волшебники успели отойти, как оторвавшийся шпиль с грохотом разбился о землю, подняв столбы серой пыли.
Как только пыль рассеялась, Ноккагар бросился к магам.
— Вас не задело? — спросил он. — Как Гвидион?
Ариорд сидел на земле, склонившись над раненым чародеем. Тот лежал без чувств.
— Он жив. Посоха нет.
Ноккагар бросил взгляд на образовавшуюся новую груду обломков, под которыми остался посох Гвидиона, и покачал головой со словами:
— Вряд ли он уцелел.
— Ради чего мы вообще пришли сюда, мастер Ноккагар?! — вскипел Ариорд, подняв глаза на главу Тригорья.
Верховный Маг посмотрел на него и спокойно ответил:
— Умерь свой гнев, друг Ариорд. Мы пришли сюда, чтобы проверить это место.
— Ты хочешь погубить нас?
— Что ты такое говоришь?
— Пусть мы маги Тригорья, но не нам тягаться с обезумевшими духами!
— Не нам? Ежели не нам, то кому тогда, Ариорд? Однако не с духами разбираться мы пришли сюда. Что-то не так в этой крепости. И мы должны разобраться с этим. Не за тем ли мы здесь?
— Мы здесь ищем колдунов! — возразил Ариорд.
— Именно. И колдун здесь есть.
— Мертвый. Призрак, запертый в этих стенах. К чему нам было тревожить его?
— Не в этом дело. С каждым мигом я все сильнее чувствую, что здесь что-то назревает, Ариорд. Ты доверяешь моему чутью?
— Доверяю, — ответил Ариорд. — Прости, что вспылил, но я все одно не стал бы здесь оставаться.
В это время открыл глаза Гвидион.
— Что случилось? — спросил он, пытаясь подняться.
— Как ты себя чувствуешь? — Ариорд вновь склонился над ним.
— Не так хорошо, как хотелось бы, — ответил Гвидион и тут же спохватился: — Где мой посох?
— Боюсь, он уничтожен, — сказал Ариорд.
Гвидион с сожалением вздохнул. В это время Ноккагар напряженно озирался. Он что-то услышал.
— В чем дело? — спросил Ариорд, мысленно готовясь к худшему.
— Они идут, — ответил Верховный Маг.
— Кто они?
— Не знаю, — ответил Ноккагар. — Их много, значит — они. А кто именно — мы это скоро узнаем.
Сказав так, он целенаправленно двинулся в сторону бреши в крепостной стене. Ариорд помог Гвидиону подняться, и вместе они последовали за Ноккагаром.
Верховный Маг стоял в проломе и смотрел на открывшуюся взору равнину. Густая непроглядная ночь окутала ее, но в стороне дороги наблюдалось какое-то движение. Огни факелов приближались к крепости.
— Видите это? — спросил Верховный Маг.
— Огни, — отозвался Ариорд. — Похоже на большой отряд. Идут к воротам. Кто бы это мог быть? Кому есть дело до разрушенной крепости?
Гвидион вышел чуть вперед и присмотрелся.
— Там не только факелы горят, — проговорил он. — Вижу множество алых огоньков.
— Глаза фрэгов, — заключил Ноккагар. — Голов сто, не меньше.
— Проклятье! — воскликнул Ариорд. — Они же увидят наших лошадей!