Выпавшая из рук коса, ознаменовала падение барьеров, с лица спали едко-чёрные ухмылки, из ушей в разные стороны побежали сотни огненных, воняющих вазелином и солодкой чертей, из носа струилась, разъедая кожу, алая, вспенивающаяся как перекись кровь. Я стоял на горе отрубленных рук, повсюду лежали истёсанные, окровавленные трупы знакомых мне людей, я не знал их имён, не знал как они тут очутились, не знал почему их окровавленные тела, гниющие, воняющие, грудом навалены у моих ног и ещё двигающимися губами, издают хриплые звуки, отдалённо напоминающие мне шелест падающих листьев. Вращая голову по сторонам, с чувством полной освобождённости, я вспоминал как выкашивал стройные ряды идущих ко мне с распростёртыми объятьями, каждого кто приблизился ко мне, ждали рассекающие удары острой косы.
Что это было, задавал я себе немой вопрос. Сон? Или я сейчас сплю? Вспоминаю, вспоминаю, я бегу, бегу в кромешной тьме...
–Зачем ты пришёл сюда? — раздался голос. Мы тебя не звали, ты завалился, попросил косу, а теперь рефлексируешь как маленькая девчонка! Мы предупреждали, кто берёт косу, уже не может с ней расстаться, твоя работа косить. Почему ты боишься взглянуть на меня? Ну же, подними взор!
Я поднял опущенную в недоумении голову, но никого не увидел.
–Смотри же на меня, смотри лучше, оставь глаза, с ними рождаются, в этом нет твоей заслуги. Я научу тебя видеть. — сказал раздающийся отовсюду и от того казалось бы ниоткуда голос.
Острые когти, в тот же миг как затих голос, впились мне в глазные яблоки, крутя их по своей орбите с неимоверной лёгкостью, с какой астроном наблюдает за вращением своей любимой планеты, на который, как ему хочется думать, разворачиваются прелестнейшие события, купающиеся в лучах сакральной истины, как наша земная классификация охарактеризовала бы их -гуманоиды, передают приветы, смотрящим в эту секунду на них. Однако в тот момент, мне было не до возможных гуманоидов, сложно представить, как выглядело моё лицо, но на ощупь, с мест где у меня раньше были глаза, свисали фаршированные мясные органоиды. Перестав видеть внешний мир, сознание моё отказывалось признавать мелькающие перед теперешним взором картины, списывая каждую из них на галлюцинаторные явления, вызванные экзистенциальным шоком.
Не в силах больше сопротивляться, я увидел выходящую из пучины темноты фигуру. Страшную, четырёхглазую, с жертвенно-умиротворённым выражением лица. Сложно описать испытанный мною страх, разве что, читатель мой сможет возвести в квадрат ощущение неминуемой гибели, наступившей на пяту, в самом неожиданном месте, по пути домой с трепещущим ожиданием предстоящей сказки, лишь тогда вы сможете представить четверть, сковавшего меня по рукам и ногам страха. Но всё же не сковавшего мои жилы, трясущиеся подобно маракасам, играющим даб степ.
Подошедшая фигура, страшно напоминала мене самого себя, одновременно с этим (не считая четырёх глаз), чем-то значительно отличавшеюся.
–Возвращайся косить — сказала она.
–Заткнись, заткнись, заткнись, это всё что я произносил, не способный на большее, отдавая все свои силы на сдерживание вырывающейся из груди, груда солёно-привкусного металла.
–Смотри же, что там, -сказала фигура, распаривая свою грудную клетку.
Из неё полезли сотни отрубленных рук, каждая сцепливаясь с соседней, создавала единый колорит ужаса, несущегося на меня дабы обмазать своими холодными, давно застывшими потоотделениями. Они трогали моё лицо, как мать трогает своё чадо, гладили его, противно представляли, что дают мне ласку, любят меня, жертвуют ради меня, внушая мне привкус безумия на кончике языка.
–Ты собирал меня из них, каждый день, год за годам, по кусочкам. Ты наградил меня жизнью, что бы я смог дать тебе защиту и теперь ты ненавидишь меня. Я продолжу наше дело сам. — сказала фигура.
Достав из капюшона тьмы косу, я мастерским движением снёс его голову с плеч. Я продолжу это дело осознано. Рубить только достойные руки, все слабые вырежу из чрева, каждая новая ознаменует приближение совершенства.
Достаю из кармана маску с широко улыбающимися белыми акульими зубами. Натягиваю её, плотно прижимая макушку. Завехристым движением закидываю косу на плечо. Меня впереди ждёт бескрайняя вселенная полная чудесных рук, которые мне предстоит отрубить.