Старшие братья Ивана, отправляясь в дозор ловить неведомого воришку, берут вилы и топор. То есть, они идут - как воины. Вилами и топорами вооружались крестьяне, идя на партизанскую борьбу с Наполеоном. Со стороны братьев это – показуха, - поскольку они идут ловить воришку только для вида.
Старший брат завалился на сенник и там прохрапел всю ночь, а средний всю ночь ходил дозором под забором соседки.
Мы уже упоминали вскользь о том, что думаем по поводу действий братьев, - что скрывается (открывается) за их действиями. Здесь скажем об этом ещё раз, более подробно.
Старший брат – Данило, - как мы поняли, - это отец Поэта, - Сергей Львович Пушкин. То, что Данило «завалился на сенник», - лишний раз утверждает нас в этой мысли. Поскольку в Древней Руси сенник – это в том числе и брачная клеть. *
Поимка Кобылицы – это поимка Музы.
Сергей Львович писал стихи в молодости, до женитьбы. Можно сказать, что он встретил свою Музу в лице Надежды Осиповны Ганнибал, - и успокоился. Стихи уже не писал, - а только читал с выражением чужие.
Брат же его, Василий Львович (Гаврило), всё же был поэтом. Главное творение его Музы – это поэма «Опасный сосед». В «Коньке-Горбунке» сосед (Буянов) заменён соседкой. Вероятно, потому что речь идёт о Музе – существе женского рода. Соседка эта – скорее всего, - девка Варюшка из той же поэмы. (Она же – и Муза Василия Львовича). Поскольку в поэме дядюшки с этой «девушкой» герою сблизиться так и не удалось, - то можно сказать, что герой поэмы проходил только у неё «под забором». В более общем смысле, В.Л. Пушкин проходил под забором Музы, - так и не овладев ею в полном смысле слова.
В письме П. А. Вяземскому из Кишинева от 6 февраля 1823 года, где Поэт благодарит адресата за его статью о «Кавказском пленнике», Александр Сергеевич пишет о других критиках:
«Ты не можешь себе представить, как приятно читать о себе суждение умного человека. До сих пор, читая рецензии Воейкова, Каченовского и проч. — мне казалось, что я подслушиваю у калитки литературные толки приятельниц Варюшки и Буянова».
Подслушивать у калитки, всё равно что "под забором", - поскольку калитка всегда бывает в заборе. И - уже здесь - как видите, Пушкин помещает за этот забор героев дядюшкиной поэмы.
Вилы и топор в чём-то, видимо, соответствуют масонским серпу и молоту, - знакам господства над временем и пространством. Оба брата Пушкины были масонами. Рыцарями. Идя на неведомого воришку, они как бы облачались в рыцарские доспехи.
И кстати, стихи
"Взял и вилы и топор
И отправился в дозор"
перекликается со стихами "Полтавы"
"Когда читают приговор,
Когда готов отцу топор..."), а ещё более - с этими стихами-
"Ложась безвинным под топор,
Врага веселый встретить взор"
Но поймал этого воришку дурак, вышедший с коркой хлеба за пазухой, - без всяких других атрибутов. Он руками схватил волшебную Кобылицу за хвост, и скакал на ней, пока не подчинил себе… Впрочем, мы уже говорили о том, что укрощение Кобылицы в «Коньке-Горбунке» - это то же укрощение той же Кобылицы в стихотворении «Кобылица молодая…», - то есть, укрощение Музы.
*"Постель стлалась на тридцати девяти снопах разного жита, и один из дружек, с саблею в руке, должен был разъезжать всю ночь кругом брачной клети или сенника"./ А. Бестужев. Авторское примечание в его романе "Роман и Ольга".
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/07/22/1159