Рассказ, фэнтези
Она с жалостью смотрела на меня. Она ничем не могла мне помочь. Я перешел Грань, ту самую последнюю Черту для мага, за которой жизнь оказывалась изученной полностью, и больше ничто в этом мире не интересовало меня. Все было известно и так, даже будущее, точнее, вероятность того или иного его исхода. Я всюду и я нигде. Магия при мне, но что мне с ней делать? Стоит мне обратить внимание на какую-то вещь, и тут же ее история всплывет из глубин моей памяти. Долетев до нынешнего момента, история продолжится, углубляясь все дальше в будущее. Одним лишь мимолетным взглядом я определяю Судьбу того, что меня окружает. А когда Судьба не расплывчата, собрана, ее не изменить никакой магией, даже моей. Судьба – единственное, что сильнее меня.
Я не упиваюсь своим всемогуществом. Оно для меня как рок, как проклятие: нет ничего невозможного, но и желания колдовать нет тоже. Ничто уже не заинтересует меня, и все связи с реальностью оборваны. Не осталось и мыслей; наличие всех знаний уничтожает необходимость думать. Когда люди думают, они чего-то не знают. Если дать им эти знания, они превратятся в гениальных безумцев. Этого не происходит с ними.
Но мы – маги. Волшебники. Чародеи. И над каждым из нас висит дамоклов меч, принявший ипостась Черты, Грани, Предела – не важно. Языков много, называть Черту можно по-разному. Важна суть. В том она, что маги и волшебники находят последнюю недостающую деталь, своего рода ключ к миру, и переходят Грань, становясь такими же, как и я. Процесс необратим, приближение перехода не предугадать – им. Он наступает внезапно, как вихрь топит корабль, он повергает вас за Черту. Ее боятся все волшебники и волшебницы: они считают это неким подобием смерти.
Это другое. Абсолютность без преград, без логики и без желаний. Я видел все: и то, почему мы переходим Черту, кто уже перешел и кто обязательно прейдет. В моих силах изменить недоопределенную судьбу, но нет ни желания, ни надобности. Мне все равно. Ничего нет, и есть все. Жизнь и то, что после нее. Тьма и свет. Разум как частный случай безумия.
…Она смотрела на мой хрустальный гроб, висящий на золотых цепях среди сотен таких же. Тех, кто переступил Грань. Мое тело неподвижно; грудь вздымается и опускается, наполняя кровь кислородом. Чувство, заставляющее магов поддерживать плоть в рабочем состоянии – надежда. Совершенно напрасная. Никто не возвращается из-за Черты.
Девушка, а ее звали Алией, утерла слезы. Она любила меня, любит до сих пор; это происходило когда-то и со мной. Я вспоминаю те мгновения без особой охоты, как свершившийся факт. Я уже равнодушен к миру. Остались одни бесконечные просторы бытия, глухие уголки сознания и источники, фонтанами извергающие новые знания. Безмятежность приютила меня, многозначительная тишина стала мне матерью, ласковой и нежной.
– Почему это случилось именно с тобой? – всхлипнула снова Алия. – Вокруг столько магов, а ушел за Черту именно ты, а не кто-то! Почему? Ты был не самым сильным волшебником! Тебе рано еще!.. Рано…
Не могущество приводит к Черте, а совершенно иные механизмы. Нити Судьбы сплетаются, перемешиваются, обрываются. Их сложная схема находится в постоянном движении; иногда в ней возникают изъяны, и тогда Нить может расслоиться на несколько веток. Обязательно будет ветка-тупик, и если будущее человека заскользит к тупику, жизнь его тела прервется. У обычного человека всего две ветки на развилке Нити. У волшебников их четыре. Две принадлежат их человеческой сущности: тупик и дальнейшая жизнь. Третья возникает редко; она ведет к Черте и растворяется. Последняя ветка принадлежит Судьбе. Она темна, ею никто и никогда не следовал.
– Борись! – рыдала Алия. – Ты можешь, я знаю, что можешь вернуться! Вернись, прошу тебя…
Зачем? Что мне делать в бренном теле? Зачем мне затачивать себя в нем? Бессмысленно. Я просто существую, полный знаний; и они выстраиваются предо мной, стоит мне только их позвать. Алия лишь поддается своим желаниям, диктуемым ее разумом. Мне не надо и этого. Я ничто, и я все.
Она слегка покачнулась на носочках: ноги ее не держали. Прозвучал глухо колокол, и мелкий гул наполнил Хрустальный Чертог. Цепи, на которых висели гробы, вздрогнули: незначительно, неощутимо. В час Заката Алия покинула Чертог. Она шла по знакомым коридорам Дворца Мудрости; ей встречались волшебницы и волшебники. В их взглядах читалось соболезнование, но никто не заговорил с Алией. В одиночестве она добралась до жилых помещений.
– Всего лишь неделю, – шептала она, – через неделю я снова приду к тебе. Если ты меня слышишь, Арон, знай: я по-прежнему люблю тебя.
Арон. Таково было мое имя, имя мага, ставшее теперь ненужным. То, чем я сейчас являлся, безымянно сродни пустоте, бесконечно как вечность и безмятежно подобно небытию.
Одновременно с Алией слово «Арон» было произнесено еще тремя магами, случайно вспомнившими обо мне. Меня будут вспоминать еще много лет, но все же забудут. Это неотвратимо. Мне безразлично.
Алия долго не могла уснуть. Те несколько лет пробегали в ее мыслях, когда я был с ней, а она – со мной. Ночь, наконец, взяла свое, и девушка погрузилась в таинственный мир грез. Никаких границ, никаких преград; состояние сна наиболее близко к тому состоянию, в котором находился я. Информация во сне приходит из ниоткуда. Человек всемогущ в нем, но почти всегда он просто наблюдатель. Так же и я. Наблюдаю за каждым из живых, за людьми и животными, за демонами и духами, за призраками и перешедшими Грань. Их слишком много, чтобы перечислять, но разве жаль мне времени? Ничуть.
Алия мыслями далеко; ее сладкие видения наполнены сожалением и любовью. Необычные мечты, в них и я. А сам я наблюдаю за ней, за ее спокойствием, за ее красотой. Некоторая часть меня в ее комнате.
Но… Почему? Мне это интересно?
Нет ответа!
Возможно ли? Все знания Вселенной – вот они, почему же я мыслю? Я не получаю ответа, почему, во имя Судьбы? Есть нечто, скрытое от меня? В прошлом? В будущем? Что же? Не удается выловить в потоке информации место, где терпит разрыв тончайшая ткань познаний. Практически невозможно найти брешь, настолько глубоко она находится. Это как искать в клубке ниток два запрятанных внутри кончика. Между ними – недостающее звено. Сколько мне понадобится времени, чтобы его обнаружить?
Нисколько. Разгадка передо мной. Еще ни о чем не подозревает, мирно спит себе и мечтает о лучшем. Алия! Я смотрю на нее и не вижу будущего! Ни устоявшегося, ни разветвленного. Ничего не сообщающее безмолвие… Судьбы других людей были определены, но с ней произошло нечто, стершее продолжение ее Нити. Законы природы дали сбой? Каким образом? Должен ли я раскусить парадокс? Ради этой цели мог ли я пользоваться магией? Вполне, но пришлось наложить на себя некоторые ограничения. Материализовавшись в комнате Алии, я сел в кресло и стал ждать, поглядывая на события вокруг. Непонятные трудности ждали меня уже здесь: присутствовать везде одновременно не получалось, и я расставил приоритеты. Не стоит терять из виду сильных мира сего; затем тех, чья Грань приближается к порогу между будущим и настоящим.
Наступило раннее, туманное утро; Алия проснулась, раскрыла глаза свои и сладко-сладко потянулась. Ее волосы, разбросанные по подушке, золотились и сверкали, и сама она была хороша и свежа. Я слегка прошуршал своим облачением: чернильный плащ без рукавов с надвинутым капюшоном. Она вскрикнула от неожиданности и создала защитный экран.
– Кто вы? Как вы сюда попали? Зачем вы ворвались в мои покои?
Обычные человеческие слова, когда кто-то встречается с неожиданностью, пугающей и таинственной. Природа разума человека такова, что он задает их даже без надежды получить ответ. Такой разум не вместит в себе тонкостей реальности, что разворачивается предо мной. Он скуден и недалек и в то же время это самый совершенный из материальных объектов.
– Приятного пробуждения, – пожелал мой ровный без интонаций голос.
– Учтите, кто бы вы ни были, вы находитесь во Дворце Мудрости, где каждый готов прийти на помощь каждому. Говорите, что вам нужно, и больше я вас не задержу.
Человеку, как и всему сущему, свойственны изменения. Психологические, физические, морально-ценностные. Не сразу, но он меняется на протяжении своего жизненного цикла. Алия почти не изменилась. Та же дерзкая девчонка, юная и пылкая.
– Мне осталась одна ступень до магистра магии! – гордо проговорила она. – Так что не советую вам предпринимать что-либо против меня. И пусть мне еще не доступно заклинание просмотра, мои навыки в магии разрушения все же на высоте.
Я поднял из-под плаща руку, ладонью вверх. Над ней появилась рамка, окно, сквозь которое Алия увидела Хрустальный Чертог.
– Бог ты мой! – воскликнула она. – Вы магистр? Или Верховный?
– Не столь важно, – сказал я.
– Вот как? Для меня сейчас важно одеться. Вы позволите? Будет достаточно, что вы просто закроете глаза.
Каприз, проистекающий из присущего человеку эгоизма. Эгоизм равноправно входит с составляющие человеческой сущности.
Я повиновался.
– Все, открывайте глаза.
Жакет, подходящий для тренировок по фехтованию, стройнит ее. Она кажется выше и женственнее.
– Итак, выкладывайте, что привело вас ко мне, – она села на не заправленную постель и положила на колени меч.
– Отсутствие вашей Судьбы стало причиной моего появления здесь.
– Да что вы? Я самая обычная девушка, каких много на нашей планете.
– У обычных девушек грядущее хотя и неоднозначно, и все же определено.
– Только не говорите мне, что вы владеете таким волшебством, что ведаете о чужом будущем.
И я промолчал, слегка улыбнувшись.
– Господи, кто вы?
В ее голосе слышался испуг. Она взялась за меч, чтобы приободрить себя.
– Друг.
– Послушайте, уважаемый. Если вам не жалко своего времени, то мне как раз наоборот. А еще я хочу есть. Да и вы, наверно, тоже от завтрака не откажетесь.
– Мне ни к чему еда.
Есть ли в том, что я делаю, хоть капелька смысла? Почему-то я не задавался этим вопросом раньше, а теперь, наткнувшись на него, не находил решения. Незачем мне было задумываться над смыслом жизни. Что же я теперь? Бог, сошедший с небес? Обезумевшее всесильное существо? А всесильное ли? Да, магия пребывала при мне, и все придуманные и не придуманные человечеством науки раскрывались подобно книге. Я их не использовал, не мог. Даже противиться своему нежеланию было не под силу. Всемогущество мое носило теоретический характер.
На что способен я сейчас? Заклинания не требуются, достаточно одной мысли, взгляда. Как неподвижно плыть на спине по реке, как дышать этим изумительным миром, как ощущать себя его частью; пусть маленькой, незаметной, но и непохожей на остальные. Вспомни о мире, и ты попадешь в сказку, изменчивую и вместе с тем неподвижно влекущую тебя сквозь тенета Времени. Вспомни о тех, кто окружает тебя, и ты соприкоснешься с чудом, таким же загадочным и удивительным, как и ты сам. Бесконечны грани зеркал, порой кривых и с изъянами. Через них ты наблюдаешь за Миром, и ты творишь его, выбирая то или иное зеркало…
– Мне страшно, – вдруг пожаловалась Алия. – Почему-то страшно и одиноко… Словно бы черное зеркало затягивает меня, стараясь раздавить… нет, развеять. А в вас я чувствую сходство с этим зеркалом… Мне страшно!..
Она расплакалась, не стесняясь моего присутствия. Боги, я размышлял вслух, а она заворожено слушала и внимала речам моим. Что открылось ей, вызвав слезы, пробудив душевную боль?
– Зачем вы здесь? – сквозь слезы воскликнула она. – Вы не говорите, кто вы! Оживляете во мне воспоминания, не подумав о чувствах. Быть может, мне вовсе не хочется жить… жить воспоминаниями? Но ведь не воротишь прошлое! Никто и ничто не нарушат этого закона, ни вы, ни я… Или не так?
– Так, – признал я, и ужас обуял мое сознание.
Что же, все мое безграничное величие было лишь самообманом? Перейдя Черту, я стал глядеть сквозь очень искривленное зеркало. Нет абсолютного могущества, как нет абсолютного ничего. Самообман позволил мне считать себя всесильным, ни в чем не нуждающимся, но до чего же ничтожно было мое всесилие! Хотел ли я подобрать ключ к загадке Алии? Нет, теперь уже нет.
– А вы знаете, мне приснился сон, – продолжала Алия, уже успокоившись. – Будто бы другим существом была я. Бывает, что во сне чувствуешь неограниченную свободу; любые двери открываются пред тобой, и знания об окружающем мире возникают у тебя в мыслях. Я слилась с тем существом; мы дополняли друг друга: оно неподвижно, я свободна. Какое бы место во сне ни приютило меня, существо всегда ощущалось рядом. Оно наблюдало, думало, но не вмешивалось. Я гуляла, резвилась, – оно не покидало меня. Я плескалась в воде, летала, – оно неустанно следовало за мной. Мы долго путешествовали по моим грезам, и нас сопровождали смех и радость. Единое целое представляли мы, и великолепные впечатления весенним дождем сыпались на меня. А потом мы пришли в незнакомое место, и что-то случилось. Я перестала ощущать существо: оно пропало, испарилось. Я проснулась и увидела вас. А утро такое обширное, оно проникает ко мне в комнату, а я растворяюсь в нем…
Я боялся, я дрожал от страха. Мысли стали путаться, а звуки никак не складывались в слова:
– Опишите место во сне…
– Лесная прогалина. Посередине прогалины два больших зеркала, направленные друг на друга.
– И вы заглянули в них?
Она не отозвалась, лишь бросив на меня многозначительный взгляд.
Как просто и как гениально! Человек не найдет бесконечного; он только укажет границы бесконечности, такой же иллюзорной, как и отражения отражений. Столкнувшись с этим фактом, я не смог его понять; в моем логически правильном сознании произошел сбой, который вывел меня из состояния самозабвения. Я получил дар задавать вопросы; отсутствие какого-либо ответа заставило меня мыслить. А мысль толкнула к действию.
А что же Алия? У нее отсутствующий взор, руки смиренно лежат на клинке. Меня она словно бы не замечает.
– Есть что-то странное вокруг, вы чувствуете?
Алия медленно вытянула перед собой руку и пощупала воздух. Меч скользнул с ее колен, шумно брякнувшись о пол. Она не шелохнулась. Я подошел к ней, взял меч. Он был тяжел и неудобен, и я бережно положил его на кровать. Алия неспешно и вдумчиво поднялась на ноги. Она невидяще окинула глазами комнату, предметы обихода и скудный интерьер. Потом она увидела меня. Зрачки ее чернели, будто два провала в никуда.
– Арон, – прошептала она. – Это ты, Арон…
– Прости… – молвил я.
Я обнял ее, она не сопротивлялась. Текли секунды, минуты, часы, а я все так же держал ее в своих объятьях. Гнетущая тишина окружала нас, она убаюкивала и нашептывала о вечности…
Через темную пропасть времени я взял девушку на руки и уложил ее на кровать. Лицо умиротворенно-спокойное, безмятежное. По моим щекам катились слезы.
…С грустью и надеждой в сердце я покинул комнату. Свежий ветерок пронизал меня и подарил волну свободы. Пейзажи за окнами манили и притягивали. Леса стремились показать свое великолепие, звери, завидев меня, подбегали поластиться. Утреннее солнце грело своими ласковыми лучами, и я шагал ему навстречу, радуясь каждой следующей секунде.
На свете еще столько всего интересного…
19.06.2005 г.