ПО ЩУЧЬЕМУ ВЕЛЕНИЮ ( правдивая история без купюр)
Было это в Рассее-матушке в давнем году.
Лежал на печи такой Емеля. Это имя такое - Емельян. Ему уж тридцать пять годков скоро должно было прокукарекать, а он все на печи валяется. Иной раз и в туалет встать ему неохота. И вот лежал ит он и думает: «Хоть бы изобрели такую штуковину, чтоб в туалет не ходить! Ну памперс какой-никакой!»
А кто тогда до такого бы додумался? Времена давние, да.
И вот заболели его мама с папой, братья с сестрами. У всех ветрянка получилась. Самый маленький братик подхватил, да и заразил семью. Ну, местный лекарь пришел, увидел прыщавых родственников, да и говорит:
- На карантин я вас сажаю.
- А как же, батюшка-дохтур? За водой, дрова, в погреб! Сколько дел-то! Кто же их поделает?!
И тут сердце у Емели екнуло: мечтая о памперсах, он вдруг имя свое услышал!
- Вот Емеля ваш единственный в детстве ветрянку перенес. Он не заразный. На время карантина все дела он делать будет!
Посмотрела на Емелю родня, а что делать? Смотри- не смотри, а доктор строгий!
Отец и говорит:
- В аккурат за водой надо идти. Потом ужин сготовить.
А Емеля совсем затосковал. На печи тепло. А за окнами зима! Это значит что? Вставай, одевайся, морду умывай... Ааа, воды нет! Ну неумытый, ладно. Но сколько всего! А потом? До проруби дойди. Воды набери, да обратно. И не расплескай воду-то! Ужас, а не ветрянка, короче.
Встал Емеля, делать нечего. Собрался, оделся, даже в самовар на себя посмотрел, как в зеркало - и решил: «Заодно и в туалет зайду».
И вот доплелся Емеля до проруби. Встал и думает: как бы ему не сильно себя утрудить, сразу два ведра зачерпнуть и не устать?
Ничего не придумал, взял два огромных ведра, окунул их в прорубь, потянул на себя, а они его в прорубь и утащили! Тяжелые же! А из Емели бодибилдер, как из балерины компот. Выпустил Емеля одно ведро из руки - оно на дно ушло. Второе вылил. Поставил на лед, стал сам выбираться. Холодно, зуб на зуб не попадает. Ну, вылез. Мозги отшибло от холода, ничего не соображает. Пошел домой. Идет, зубы стучат. Зубной стук ему о ведрах напомнил.
- Эх, ох, растак моя петрушка, - высказался Емеля и пошел назад. Зачерпнул ведро - половину - и хотел уж было назад идти. Уж вот было поставил ведерко на сани - а глядит: в ведре рыбка.
Щучка попалась.
- Вот еще, щуки-караси!
И хотел Емеля рыбу-то в прорубь отпустить и отругать ее, чтоб не лезла в чужие ведра.
А щука-то тут его и ошеломила. Заговорила она вдруг совершенно по-русски:
- Отпусти, Емеля, меня обратно в прорубь. Не хочу я к вам на сковородку.
А Емеля, главное дело, только хотел сказать, что она и не сдалась ему вовек, а щука добавила:
- Отпусти! А за это все желания твои выполню!
Емеля застыл. Стал думу думать. Но замерзшие мозги не дали подумать, и он спросил у щуки:
- Че?
- Отпусти меня!
- Не вопрос!
- Че? - в свою очередь не поняла щука.
- Да я.. это... и хотел... ну, того...
- Емелюшка, ласковый ты мой. Любое желание! Не прогадаешь! А жареная я ужас! Кости замучаетесь вытаскивать! И вообще, молода я умирать!
- Че?
- Ничего! Скажешь: «По щучьему велению, по моему хотению ...». А дальше говори, что надо тебе. И вмиг исполню! Да отпусти меня уже, ирод! Я амфибия!
- Че?
- Задыхаюсь я! В воду отпусти, тупая башка! Слова заветные запомни и отпускай!
Емеля даже и не то чтобы сам отпустил, просто шука так жить хотела, что выскользнула у него из рук. Надышалась в воде, морду свою щучью наверх опять подняла и слова повторила.
Стал медленно Емеля соображать. Что там эта щука говорит? Какие-то желания, вмиг...
- Какое у меня желание?! Обсохнуть да согреться!
А щука опять выскочила:
- Ну тупорылый! Слова заветные произноси!
- Какие?
- О, мамма миа! Ни финты ж себе, кто меня поймать надумал.
И повторила щука слова. Заставила Емелю повторить. Тот повторил и желание высказал:
- Хочу высохнуть и согреться.
Ну тут перед ним рюмка водки поплыла. Он ее хлобыстнул, огурцом закусил ( тоже в щучьем меню оказался) и ощутил сухость и тепло.
И тут-то до него дошло, что со словами этими он горы своротит.
Он заказал второе ведро со дна достать, наполнил оба ведра усилием щучьего веления и своего хотения - и обратно! Домой сани его сами привезли, обед-ужин сготовился, а заодно Емеля семейству всю ветрянку вылечил.
И опять на печь.
Он ли придумал памперс - не знаю, только ни к какой царевне он свататься не пошёл, это народ наврал! Вот еще - на печи одному хорошо!
.А так, иногда, когда уж сладенького захочет, то щуку поминает. Она ему леденцы на палочке поставляет. Но это редко. Емеля - он покой любит. Печку.
Ну и все. Щука так молодая и осталась жить. И до сих пор живет, и все молодая!