Кира, узнав о смерти отца, не заплакала. В больницу приехал Иванов, попросил разрешения поговорить с ней. Они сидели втроём в палате. Золоторев думал, какие слова подобрать в утешение Киры, хотя чем можно утешить девочку, так страшно и нелепо потерявшую отца?!
Но Кира молча выслушала лейтенанта, ответила на вопросы и осталась спокойной.
- Почему ты не плачешь, Кирочка?
- Не плачется. Я ещё тогда догадалась по твоему виду, когда ты вернулся из амбулатории. Рано или поздно должно было случиться что-то со мной либо с отцом. Пришло время, Саша.
- Кира, мне очень жаль! Знаешь, я от части виноват в случившемся.
- Саша, ты ни в чем не виноват.
- Нет, я не должен был оставлять их наедине . Я поздно сообразил, в голове одни мысли о тебе.
- Это очень хорошо, что ты думаешь обо мне! - Она грустно улыбнулась, поправила прядь волос, упавшую на лицо. - Можно я побуду одна?
- Конечно, Кирочка.
Золоторев долго сидел в коридоре. Он думал о Горине. Пожалуй впервые у Золоторева появился друг. Характер у Михаила Михайловича не подарок, да и не сразу сошлись они, но Золоторев привязался к Горину. Только сейчас понял, Горин относился к нему, как к сыну, заботился. Не успел Михаил Михайлович навестить детей, все полетело под откос. Нелепое стечение обстоятельств, поступок мужчины, пытавшегося защитить родного человека. Горину грозит срок, и не малый.
На следующей день Киру выписали, они с Золоторевым вернулись в Белый Остров. Поселок жил слухами и домыслами, впрочем как обычно. События последних дней всколыхнули скучную трясину жизни. Золоторев заметил, все, кого он встречал на пути, молча отворачивались в сторону и старались быстрее пройти мимо. Старики, дети шептались, глядя Золотореву в след. Он мог смириться с этим, его забота лечить людей, а не бояться злословия. Двоюродная тётка Киры жила в районном центре, Кира переехала к ней. До совершеннолетия, они с Золоторевым знали об этом, по общей договоренности. Теперь он каждый день ходил кормить кур и Агдая. Пёс привык, бежал к Золотареву, тыкал холодным носом в руку, как тогда встречал Горина.
Золоторев ездил в районный центр, добился разрешения увидеться с Гориным. Его держали в камере предварительного заключения, ждали суда. Они долго молчали, сидя друг на против друга. Пока Золоторев ждал, когда Горина приведут, смотрел на эти темные стены гулкого помещения, мороз по коже от ощущения безысходности! Мысль о том, что он ничем не может помочь Михаилу Михайловичу сводила Золоторева с ума.
Горин похудел, плечи опущены, острые скулы на лице стали ещё заметнее. Золоторев понял по взгляду Горина, тот не сожалеет о своем поступке.
- Михаил Михайлович, как вы?
- Нормально, Саша, не стоило тебе приезжать. Не веселое это место, тюрьма.
- Я хотел вас навестить. Привез вещи.
- Спасибо, Сашка, я рад тебе. Не обижайся на старика, характер у меня дурной.
- Бросьте, Горин, вы мне как отец. Правда, я бы не выдержал в Острове, если б не вы.
Горин усмехнулся иронично, и как у него так получается! В этот раз горечь скользила в его иронии.
- Знаешь, Золоторев, я поступил так же, если б Господь Бог или кто-то ещё дал мне второй шанс. Не жалею о своем поступке. Будет суд, а дальше одна дорога. Вот, Саша! Ты береги Киру. Знаю, она не простит меня. Пусть так. Передай ей, я люблю ее, как дочку, и всегда желал только добра. Попроси прощения у Кирочки за меня. - Горин вдруг закрыл лицо ладонью, заплакал беззвучно и мучительно.
- Михаил Михайлович...
Они обнялись на прощанье, до суда Золоторев больше не виделся с Гориным.
Осень неслась стремительным потоком. Ранними заморозками, первым снегом, укрывшим каменистые берега, пустые поля. Ветра дули с бешеной силой, сшибая с ног. Только море билось в своем привычном ритме. Оно подбиралось ближе к амбулатории, Золотареву казалось, скоро смоет его вместе со зданием. Работал, как раньше, мёрз, грелся у масленого радиатора. В щели старой амбулатории проникал холод. И в квартире тоже гуляли ледяные сквозняки. Кира была права, котельная топила плохо.
Они виделись по выходным, на каникулах Кира приезжала в Остров. Эти редкие встречи как огоньки в темноте. Кира привозила книги и хранила их мечту. А ещё Золоторев ходил на почту, отправлял письма ей и Горину. Ждал с нетерпением ответов. Нити, связывающие троих. В письмах они писали друг другу слова, которые не могли произнести в слух. Кира прислала ему фотографию. Золоторев прикрепил ее на стену, чтобы мог смотреть, когда захочет. Кира писала и Горину. Золоторев знал, не спрашивал о чем.
Горина осудили, отбывал срок в колонии строгого режима. Золоторев навещал его. Через два с небольшим года Михаил Михайлович Горин умер от инфаркта миокарда. Золотореву позвонили из колонии, сообщили. Хоронили Горина в Белом Острове на местном кладбище. И странным образом оказались две могилы рядом - Крайнова и Горина.
Повзрослевшая Кира приехала на похороны. Золоторев видел слезы на бледных щеках. Впервые за эти годы рядом с ней.
Золоторев ездил в районный центр, просил, чтобы нашли ему замену. Кире через пару месяцев исполнялось восемнадцать. Он хотел забрать ее в Москву поступать в институт. Прислали молодого врача, Золоторев вспомнил, как сам приехал в Остров, как все начиналось. Передал дела и амбулаторию новому доктору.
Весной они с Кирой уехали в Москву, чтобы когда-нибудь вернуться на остров.
19.07.2019