Византия. Очерки христианской Римской империи

Радио «Радонеж», 2006 год.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, август 2011.


ПОЧЕМУ НУЖНО ИЗУЧАТЬ ИСТОРИЮ И КУЛЬТУРУ ХРИСТИАНСКОЙ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ

Интересный вопрос, братья и сестры, почему нам нужно с максимальным тщанием, с максимальным вниманием изучать и византийскую историю, и византийскую культуру, историю византийской культуры. Первый ответ, который напрашивается, — потому что мы из Константинополя приняли веру Христову, по крайней мере, в окончательном варианте, когда многие приняли, хотя на самом деле первые христиане на Руси были в апостольские времена, при святом апостоле Андрее Первозванном. Потому что научились каменному зодчеству, искусству церковной живописи, мозаике, фреске, иконе. Ну, книгописанию вряд ли научились, ибо грамотность на Руси была еще языческой. Сейчас в этом можно не сомневаться. Но все-таки литературы-то языческой не было, и грамматический строй славянскому языку придали великие Солунские братья. Всё это, конечно, так, но это далеко не всё.

Ну, мало ли кто у кого учился. В конце концов все европейские народы, и мы в том числе учились у древних греков и древних римлян. Но все-таки мы не придаем этому особенно большого значения. Ведь культура сменилась; античная ушла, а наша, новая существует уже около полторы тысячи лет. В чем же дело? Дело всё в том, что Ромейская империя или Византия есть страна одной с нами, общей культуры, культуры православной, культуры восточнохристианской. «Византия», как мы все ее называем, есть слово-то не византийское. Они себя так не называли, они называли себя «ромеями», то есть римлянами, но только по-гречески. И культура была грекоязычной. А наше совершенно неудовлетворительное школьное образование заставляет нас подробнейшим образом изучать Западную Европу вместо того, чтобы глубоко изучать Восточную Европу. Ну, представьте себе, разве французы изучают так подробно русскую культуру, русскую историю, и хотя бы не как французскую, а хотя бы как немецкую? Конечно, нет! В сто раз меньше. Потому что они с немцами, с англичанами, с итальянцами, с голландцами принадлежат западно-христианской культуре, а мы с греками, сербами, болгарами, грузинами, молдаванами принадлежим восточнохристианской культуре. И Запад, конечно, изучать надо, но не больше, чем мы изучаем исламскую культуру, тем более что западно-христианские народы теперь с нами на одной территории не живут, после того как историческую Россию под названием «Советский Союз» преступно расчленили и лишили нас русских земель, многих русских земель, российских земель. А мусульмане живут с нами по-прежнему и нам приличествует хорошо знать историю и культуру ислама. А вот даже не вполне православные восточные христиане — сирийцы, армяне, копты Египта, эфиопы — нам культурно свои. Мы с ними из одной культуры. Пора бы всем, начиная с начальной школы, понимать то, что понимают ученые и философы, что существуют великие культуры, они же цивилизации. Их немного. И наша культура есть восточнохристианская культура. Более того, Византия до середины XV века была ведущей страной восточнохристианской культуры, а с середины XV века ведущей страной стала Русь, наша с вами Россия.

То есть, мы им (византийцам, ромеям, римлянам) не только братья по культуре, мы их преемники как центральная страна, центральная нация и, кстати, заметьте, самая крупная, самая многочисленная поместная православная церковь. Мы их преемники по вынужденному положению первых, первенствующих, оберегающих церковь, оберегающих культуру, а это тяжелая ноша. Мы оберегали культуру даже в условиях советского режима, ибо русский человек будучи ученым, писателем, художником, мог даже полагать себя формально неверующим, но всё равно оставался восточнохристианским ученым, философом, писателем, потому что это сменить невозможно. Мы так рождаемся и воспитываемся, всё равно в наследии своей культуры.

Таким образом, изучать византийское наследие надо всем и постоянно, начиная с возраста детского сада, а если возможно, с ясельного возраста. Мы все с вами должны не только слушать радиостанции «Радонеж» или еще что-нибудь хорошее. Мы должны внедрять в свое сознание и в сознание окружающих, тех же нянечек, тех же воспитателей детских садов, тех же учителей начальной и средней школы, не говоря уже о высшей, что это наша культура, что мы восточные христиане, что мы все должны знать всё, что возможно, про Византию, про ее историю, про ее искусство, про ее наследие. Нам в этом всегда мешали. Задумайтесь, насколько мешали. В школьных курсах истории средних веков от силы пару уроков отводили на изучение всего византийского. Я очень хорошо помню. Это было примерно четверть века тому назад в Москве. Школьная учительница пришла в класс и заявила следующее. Конечно, я не назову ее имени. Может быть, ее уже нет в живых, а может быть, она уже давно добрая христианка. Это дух эпохи, дух советского времени. Она пришла в класс и сказала: «Дальше у нас по программе Византия. Там одни попы и монахи. Очень скучно, мы этим заниматься не будем». Там не одни попы и монахи. И про попов и монахов, кстати, тоже далеко не всегда скучно. Но это навязывалось нам со школьной скамьи.

Замечательный пример. Наверное, многие из тех, кто сейчас меня слышат, помнят, а кто-то имеет на полке знаменитое, самое грандиозное в мире издание «Библиотека Всемирной Литературы», 200 томов, толстых томов. Повторяю, такого нигде не было, ни в одной Америке. И тираж был большой, трехсоттысячный. В библиотеках они и сейчас повсюду есть. И читать их можно, они хорошо подготовлены. Так вот, на двести толстенных томов не нашлось ни одной страницы на тысячелетнюю византийскую литературу! Для сравнения, только западное Средневековье занимает в «Библиотеке Всемирной Литературы» шесть томов, а мусульманское Средневековье — даже семь томов! То есть, нас с вами обкрадывали, а ежели учесть, что и в Советском Союзе православных по рождению было три четверти населения, одних великороссов, которых мы сдуру именуем «русскими», хотя на самом деле русские — это не только великороссы, но и украинцы, и белорусы. Одних великороссов 50 процентов населения. То есть, на наши с вами денежки, как теперь принято говорить, «на деньги налогоплательщиков» издавали кого угодно, но не наших.

Потому, как это ни трудно, как это ни сложно, я рекомендую вам при любой возможности не пропускать мимо рук любую книгу по византийской истории, византийскому богословию, византийской литературе, византийскому искусству. Возьмите карандаш и бумажку. Есть несколько прекрасных историй Византии, лучшая из которых — «История Византийской империи» Федора Успенского в трех томах, величайшего русского византиниста, скончавшегося в 1926 году. Первое полное издание закончилось 4 года тому назад, совсем недавно. Не плох малый конспективный томик, перевод с французского — Шарль Диль, название то же, «История Византийской империи». Фактически это конспект Византийской истории, небольшая двухсотстраничная книжечка. Наш вузовский учебник «История Византии» Курбатова послабее. Автор в этом не виноват. Это наш крупнейший византинист, но его сдерживали советские условия. Зато «История Византии» Курбатова содержит огромную библиографию. Если вам нужно найти издание византийских памятников или учебников, пособий, исследований, то посмотрите в учебнике Курбатова. Трехтомная «История Византии» без автора, потому что там коллектив авторов, вышедшая в начале 1960-х годов, значительно хуже «Истории Византийской империи» Успенского, но и она годится, если под рукой ничего нет. Просто коллективный труд, да еще и советский всегда хуже, чем творение одного русского профессора. Однако именно в трехтомной «Истории Византии» есть изумительные приложения, особенно, огромные хронологические таблицы по византийской истории. Потому и ею рекомендую пользоваться. Существует довольно много монографий, написанных такими крупнейшими византинистами нашей позднейшей истории как Удальцова, Литаврин, Каждан, Курбатов. В частности, «Ранневизантийские портреты» Курбатова. Несколько портретов крупнейших деятелей византийской культуры, византийской государственности IV-VI веков, в частности огромная развернутая биография святителя Иоанна Златоуста и огромный развернутый очерк, посвященный святому императору Юстиниану Великому. Были и популярные книжки популярной серии издательства «Наука». Поищите, не пылятся ли они у вас на полках. И такое с брошюрами бывает. Например, Литаврин, «Как жили византийцы». Каждан, «Книга и писатель в Византии». Византийскому искусству и византийской культуре в целом тоже посвящены многие книги, в том числе и прекрасный трехтомник «Культура Византии». Первый том вышел еще в середине 1980-х годов, кажется, в 1985 году, а последний третий том «Поздневизантийский период» — в 1991 году. У них был нормальный еще тираж, довольно большой. Здесь то, что книги составлял коллектив авторов, не так страшно. Это ведь не история, а это культура. Потому специалист по истории права писал раздел о праве в ранний или средний период Византии, специалист по философии — соответствующий раздел, по архитектуре — свой специалист, по прикладному искусству — свой и т.д. Рекомендую всем пользоваться этим трехтомником, а особенно преподавателям. Византийского искусства маловато у нас издавали. Лучшая работа по истории архитектуры — Комич, Алексей Ильич, «Древнерусское зодчество» (полное название длиннее). Половина книги посвящена византийским корням древнерусского зодчества. Есть и совершенно изумительный альбом. Он выходил два раза, в конце 1960-х и в конце 1970-х годов. Это «Византийское искусство в собраниях СССР». Прежде всего в собраниях Эрмитажа, но также и в других собраниях, в частности в музеях Московского кремля. У нас великолепные византийские альбомы. Альбомы всё равно надо смотреть, потому что книги с миниатюрами вы можете увидеть только на большой выставке.

И, наконец, самое главное — надо читать самих византийцев. Нам почти не давали издавать византийское наследие. И тем не менее, оно было. В серии «Литературные памятники» выходили и византийская сатира, и византийская художественная проза, отдельно роман Никиты Евгениана «Повесть о Дросилле и Харикле» — любовный роман XI века, написанный православным византийским автором. И великая эпическая поэма IX века «Дигениc Акрит» — эпическое сказание о витязе пограничнике, в чем-то родственное нашим былинам богатырского цикла. Был даже такой прекрасный памятник, он дважды издавался, его можно найти. Назывался он «Византийские легенды». Вы не смейтесь, но это жития святых. Просто нельзя было в 1970 году выпустить под другим названием. Потому повесили такое, и то получили по шапке за то, что жития переводили. А переводы Поляковой, между прочим, превосходны. За последнее время переиздали много творений византийских историков. В той же серии «Литературные памятники» была «Хроника Феофана». А за последние годы переиздали и Прокопия Кесарийского, и Агафия Миренейского, и Феофилакта Симокатту, редкостного автора VII века, от которого мало что осталось. Более раннее лучше сохранилось. Были и другие переиздания. «Хроника Вриенния» недавно вышла. Посматривайте везде. Ищите повсюду византийцев. Теперь, слава богу, есть и много церковных изданий. А это ведь тоже в значительной степени литература византийская. Например, желательные, а я думаю, обязательные для любого христианина наши ранние патерики, из которых вырастает половина европейской литературы, и на Западе, и у нас. «Луг духовный» блаженного Иоанна Мосха. «Лавсаик» епископа Палладия. «Жизнь пустынных отцов» пресвитера Руфина. Это первые патерики, первые краткие сказания о великих пустынниках, об их суждениях, их подвигах. Входя в эту литературу, обращаешься тоже к классике. Возьмем поздневизантийский период. У нас теперь есть, например, превосходный перевод ученейшего филолога Архимандрита Амвросия Погодина «Омилии святителя Григория Паламы» в трех томах. «Омилии» значит «беседы», «проповеди». Это XIV век. И его же великолепная работа «Святитель Марк Эфесский и Флорентийская уния» с текстами самого святителя Марка. То есть, все-таки, хоть и маленькими тиражами, самое обидное, что в том числе и святоотеческие, но выходят православные труды. И читаем мало, и покупаем мало. Но они есть. То есть, мы можем составить себе очень приличное византийское самообразование. Послушайте меня, поверьте. Это необходимо не только историкам. Это необходимо всем. Мы должны восстанавливать нашу православную восточнохристианскую образованность. И да поможет нам Бог!


ФОРМЫ ВЛАСТИ В ВИЗАНТИИ. ОТНОШЕНИЯ ЦЕРКВИ И ГОСУДАРСТВА

Византийская империя, собственно империя ромеев, была первым православным царством. Ну, вообще-то, православным царством был еще древний Рим. Но так как столицей был уже не Рим, а Константинополь, то можно здесь как-то и размыть границы и начинать от Константина Великого. Мы довольно плохо представляем себе до сих пор, что из себя представляло православное самодержавное царство, что такое православная империя, какова православная точка зрения на взаимоотношения церкви и государства, подразумевая именно православное государство. Вот и давайте попробуем с этим разобраться.

Курсы римской истории или вводные главы курса византийской истории часто не дают разрешения этого вопроса. Везде можно найти сведения о том, как в правление последнего великого язычника и, может быть, величайшего гонителя христиан, императора Диоклетиана в начале IV века оформляется переход «от принципата к доминату», от политического режима классической Римской империи к политическому режиму поздней Римской империи, а потом и к Византийской по прямому преемству. Слово «принципат» — от слова «принцепс». Это должность римского императора со времен Августа, то есть по сути дела со времен Спасителя, потому что при Августе было Рождество Христово. «Император» было его почетным титулом, а по должности он был принцепсом, первенствующим. Принцепс — это даже не совсем монарх. Его монархия основывается на сочетании республиканских должностей. Если вы возьмете биографические книги о римских императорах, которых довольно много, то сможете найти такие сведения как, например, «Элий Адриан. Консул такого-то, такого-то и такого-то года. Цензор такого-то и такого-то года. Народный трибун такого-то, такого-то и такого-то года» и так далее. Вот это сочетание старых республиканских должностей в одних руках, не каждый год, но часто давало реальную монархическую власть. При Диоклетиане складывается «доминат» — от латинского «доминус», «господин». То есть, император становится господином своих подданных. Перед ним совершаются коленопреклонения, чего в Риме отродясь не водилось.

Всё так. А дальше ровным счетом ничего. Как будто и византийский император, православный царь есть такой же доминус. Но ведь Доминус есть сам Господь. По-латыни это так и звучит. Кроме того не следует забывать, что римский император обожествлялся. Перед его статуей раз в год каждый свободный римлянин совершал жертвоприношение. Формальное. Вряд ли можно утверждать, что каждый римлянин веровал в своего императора. Нет, конечно. Это было своего рода государственной присягой, подтверждением благонадежности, присягой на верность императорам, которых тем не менее время от времени изгоняли, убивали, свергали. Считать, что это было искренним религиозным чувством римлян, ну никак невозможно. Но христиане отказывались даже от этого чисто формального жертвоприношения, хотя в душу им никто не лез. И предпочитали истязания и иногда мученичество из-за этого только для того, чтобы не совершать идолопоклонства. Ну, ладно. Это, повторяю, формальная жертва. Но было и нечто более серьезное. Разве можно переносить доминат в христианский период? Ведь для христианина есть один подлинный монарх — Господь наш Иисус Христос на небесах. Следовательно, все остальные могут быть только относительными монархами, и уж никак не абсолютными.

В том, что не у нас, а на Западе в XVI-XVII веках, то есть очень поздно складывается абсолютизм, свидетельствует об утрате христианского мироощущения. У христиан абсолютизма не бывает. Власть царя безусловно ограничена. Так какой же была власть василевса ромеев, то есть царя римлян? Что это была за власть? Василевс, царь юридически считался «автократором», источником закона, ответственным только перед всевышним богом. «Автократор» значит «самовластец». Но уже в XVI веке греческое «автократор» начнут переводить как «самодержец», хотя когда термин «самодержец» появился при величайшем нашем государе Иоанне Третьем, он только означал, что Орды больше нет и Иоанн Третий — суверенный государь, что хана над ним больше нет.

Итак, царь есть источник законов. Казалось бы, где уж выше власть! Однако заметьте, что Византия была, о чем мы отдельно с вами поговорим, высокоправовым государством, а общество ромеев — высокоправовым обществом. Любой самый нищий византиец, не говоря уже о будущем наследнике престола, будущем императоре, не говоря уже о знати, о богатых горожанах, все знали, что именно в силу того, что автократор есть источник закона, закон и писан прежде всего для автократора. Ромей никогда бы не согласился с нашим усеченным мировидением, когда президент, например, Ельцин, нарушает закон, потому что он всенародно избранный президент и с этим ничего не поделаешь. В Византии за такие прегрешения бывало, что императору выкалывали глаза, чтобы не убивать, чтобы не совершать преступление человекоубийства.

Да, безусловно, царь был автократором. Но как реально в своей жизни был ограничен василевс ромеев? Во-первых, как христианин своей христианской совестью и, естественно, беседами со своим духовником, который так или иначе должен быть у каждого христианина, особенно, у императора. Во-вторых, ограничен как христианский правитель, как христианский император, причем, не мнением патриарха, ибо любой император всегда будет сильнее любого патриарха, а мнением собора епископов. Конечно, можно насильственно низложить и сослать патриарха. Но что можно сделать с собором? А константинопольские поместные соборы собирали по три, три с половиной сотни епископов. И что будешь с ними делать? Какое давление может оказать бедный император на солидарную волю трехсот епископов? Всех сослать? Тогда будет бунт, всенародное восстание. Страна ведь христианская. Ну не дадут миряне своих епископов в обиду. Так можно не только короны, но и башки лишиться. Конечно, все и особенно церковь стремились к тому, чтобы подобные конфликты не складывались. И странно, если бы не стремились. Но иногда они бывали. В-третьих, как мы уже говорили, император был ограничен законом. Конечно, он мог издать новый закон или изменить старый, но все-таки это серьезный тормоз. В-четвертых, император был в некотором смысле ограничен «синклитом», преемником сената, собранием высших сановников империи — военных, морских и гражданских. Синклит имел формальное право избирать следующего императора. Ну, конечно, это было не избрание, а чаще всего утверждение. Тем не менее, формально это была избирательная монархия. Через процедуру избрания проходил каждый василевс, даже если он был законным сыном василевса. Кроме того, синклит пополнялся аристократически. Это доказано исследованиями Александра Каждана. Называется его книга «Социальный состав господствующего класса Византийской империи X-XII веков». Громоздкое название, но поищите, будет небезынтересно. Там прослеживается на протяжении трехсотлетнего периода, что высшие сановники империи в основном выходили из одних и тех же знатных семей. То есть, конечно, василевс мог не пожаловать чином магистра или патрикия очередного Владиславича, или Комнина, или Вриенния, или Дуку, мог оставить его в низших чинах, чтобы он не выдвинулся в сановники. Называю только очень аристократические, блестящие византийские фамилии. Да, это реально, это монархия. Но василевс не мог вместо них сделать патрикием, магистром, проэдром какого-нибудь, скажем, «Хрюшкинидиса». Как и русский царь в XVI-XVII веках мог не сделать боярином князя Одоевского, но не мог сделать боярином «Хрюшкина». Ну никак не мог, потому что все бояре восстали бы против. Так что аристократическое ограничение существовало. В-пятых, василевс был ограничен войском, потому что войско было причастно к его провозглашению. Войско провозглашало императора, поставив его по старому римскому обычаю на щит на скрещенных копьях и подняв его над головами легионеров, над головами солдат. Этот старинный обычай, между прочим заметьте, у нас сохранен в богослужебном тексте, в Херувимской песне. Правда, там, естественно, он относится ко Христу. И, наконец, в-шестых, воля василевса была ограничена демократически, демократией его столицы — Константинополя. Демократия была организована в так называемых «димах», то есть в «демосах», что значит гражданское общество, партия, общественная группа. Их было четыре. Иногда их не очень точно называют партиями цирка, потому что именно на столичном ипподроме они выражали свою волю по окончании бегов, что было излюбленным развлечением константинопольцев. Ложи партийных представителей, «димархов» обращались с запросами, видимо, через рупор, через мегафон. А ложа императора отвечала. И вопросы бывали очень ехидными, очень жесткими. А когда однажды весь ипподром, топая ногами, начал требовать отменить ненавистный налог «хрисаргир», дословно «золотосеребряный» налог, император Анастасий предпочел отменить налог, но не портить отношения со столицей. Действовал этот налог примерно как нынешний, тоже ненавистный «налог на добавленную стоимость» (НДС). Вот таким было реальное ограничение воли василевса.

А каковы же были отношения в теории для богословов, церкви и государства? Корни этих отношений уходят уже в послания святого апостола Павла. Очень много для изъяснения православного взгляда на отношения церкви и государства сделал святитель Иоанн Златоуст, прежде всего, в своих толкованиях посланий апостола Павла. И, наконец, завершено строительство этого принципа было святым императором Юстинианом Великим в идее «симфонии», по-гречески «созвучия», то есть таких отношений церкви и государства, когда они не вмешиваются в дела друг друга, церковь не вмешивается в дела гражданского правления, военного правления, а государство — в дела духовного водительства, душепопечения, но они искренне и всеконечно друг друга поддерживают.

Выдающийся православный историк Карташев в своей последней и лучшей книге «Воссоздание Святой Руси» приводит православную, отличную от католической, интерпретацию концепции двух мечей, символов духовной и светской власти. Так вот, для православного человека и духовная и светская власть, то есть оба меча принадлежат церкви, потому что церковь продолжается вне материального мира, потому что глава церкви сам Христос, потому что церковь обладает наивысшей властью. Но меч духовной власти церковь оставляет в своих руках, а меч светской власти вручает государю христианину и далее поддерживает его и не вмешивается в его дела, но имеет право нравственного суждения по малейшему решению и государя и любого государственного чиновника. Прочитайте по этому поводу книгу Карташева «Воссоздание Святой Руси». И теперь давайте попытаемся восстановить представление об этом и в собственной среде. Это наша традиция и в вероисповедном, и в национальном отношении.


АНТИЧНОЕ ХРИСТИАНСТВО. СЛОЖЕНИЕ ДВУХ ВЕЛИКИХ ХРИСТИАНСКИХ КУЛЬТУР

От христианской античности к Византии. Надо сказать, что для современной науки совершенно нормальны словосочетания «античное христианство» и «христианская античность», а мы вполне можем говорить и «православная античность», ибо подавляющее большинство всех христиан, не взирая на наличие ересей, в том числе и трех великих ересей, составляли, конечно, православные христиане единой вселенской церкви как на западе, так и на востоке империи, и окружающих ее земель Средиземноморья, Европы, Малой Азии, христианской Сирии.

Церковь Христова возникла в античном мире. Конечно, она испытывала влияние и других культур древности: иранской, сирийской, которая всегда была промежуточной между другими культурами, но все-таки она возникла в античном мире. Иерусалим времен Спасителя был наполовину античным городом, то есть, конечно, он был городом ветхозаветной веры и в таком качестве сохранялся, и был тогда еще единственный иерусалимский храм, прообраз христианских церквей всех последующих времен. Вместе с тем, это был уже настолько античный мир, что еще во II веке до Р.Х. в Александрии Библия Ветхого Завета была переведена на греческий язык.

Есть прекрасная легенда об этом переводе. Александрийскому царю Птолемею Филадельфу местные греческие философы пожаловались на то, что им трудно полемизировать с учеными иудейскими книжниками, ибо они ссылаются на те книги, которых нет на греческом языке, то есть на книги Библии. Тогда, по этому интересному преданию, царь Птолемей призвал семьдесят или, по другим сведениям, семьдесят два ученых книжника и сообщил им буквально следующее: «Сейчас вас разведут по отдельным комнатам, будут совершенно замечательно кормить, поить и всяко за вами ухаживать. И вы сделаете мне перевод Библии. Если перевод будет расходится хотя бы в одно слово, я вас всех казню, наберу других семьдесят и так буду поступать до тех пор, пока не получу исправный перевод». По милости Господней текст оказался безупречным, все переводы совпали. Есть, правда, и скептическая, научная версия, тоже правдоподобная, что перевод заказали сами александрийские иудеи. Надо сказать, что в эллинистическое время, в III-I веках до Р.Х. Александрия менее всего была египетским городом. Ее население примерно составляли 50% греков, 40% евреев и 10% всех остальных, в том числе и египтян. И, оставаясь верными ветхозаветными иудеями — не путать с современными талмудическими иудеями, александрийские евреи, тем не менее, уже не могли читать Писание в оригинале, потому что не владели языком. И та и другая версия описывают реальность, ту реальность, когда ветхозаветный мир древнего Израиля был включен в античный мир. Большинство евреев времен Спасителя носило греческие, а иногда и латинские имена. Вспомним, что и первый Ирод, и второй Ирод из Писания, цари иудейские, цари галилейские носили греческое имя. Среди апостолов иные носили греческие, а евангелист и апостол Марк — римское имя, хотя судя по всему был евреем. Только апостол Лука по всей вероятности был одним из первых обращенных в веру Христову ученых греков. То есть, то был античный мир.

Но вместе с тем церковь Христова оказалась и инородной, потому что она взыскала вечности. Она была обращена к будущему небесному отечеству. О ней было сказано, что христианин не имеет отечества земного, но лишь отечество небесное. Потому, пожалуй, в первые три века истории нашей церкви существовало в общем две точки зрения. Да, безусловно, любой христианин и из иудеев, и из язычников был добропорядочным гражданином, готов был платить налоги, исполнять установленные повинности постольку, поскольку они не затрагивали его вероисповедания, разумеется, в пользу государства. Вспомним притчу Спасителя о динарии с изображением кесаря. Но при этом была и точка зрения, представленная, например, знаменитым проповедником и апологетом, африканским епископом Тертуллианом: «Мы добропорядочные подданные, мы исправные налогоплательщики, но больше мы ничем с языческим государством не связаны. Мы не принадлежим этой культуре, мы не вступаем на государственную службу». Была и другая точка зрения, еще до Тертуллиана, представленная священномучеником Иринеем Лионским и знаменитейшим мучеником и апологетом Иустином Философом, которые тоже оставались верными христианами и видели границу, отделяющую церковь от тогдашнего языческого государства, но принимали язык той культуры, язык той философии, писали на безупречном греческом и безупречной латыни. В смысле владения античными знаниями они были греческими философами. Неслучайно мученик Иустин вошел навсегда в историю церкви как Иустин Философ. То есть, они христианизировали культуру, они постепенно воцерковляли культуру.

Всё изменяется в IV веке. Первая точка зрения, точка зрения изоляции постепенно и довольно быстро сходит на нет. Вторая становится всеобщей. После прекращения гонений при святом равноапостольном царе Константине Великом христиан очень быстро становится большинство. Может быть, даже до Миланского эдикта императора Константина, уравнявшего во всех политических правах христиан с нехристианами, в городах, по крайней мере, во множестве городов христиан было больше, чем язычников. А горожан было примерно четверть населения Римской империи. Именно тогда латинское слово «paganus» (во множественном числе — «pagani»), что по-русски значит «деревенщина», превращается в наименование язычников, потому что среди деревенских жителей язычников было много, а среди горожан мало. Оттуда, кстати, и русское слово «поганый», которым еще 7-8 веков назад, не желая оскорбить, называли язычника. Потому, например, половцы, торки, берендеи, бывшие в XII веке союзниками Древней Руси, христианской Древней Руси, назывались «своими погаными». Постепенно они становились христианами, становились просто «своими». Ну, это тем не менее ситуация намного более поздняя, почти на тысячу лет. Христиан в городах Римской империи к концу III века было очень много, а может быть, было и большинство.

Много христиан служило и в Римском войске. Неслучайно отмечают многие историки, что христиане ко времени Константина были лучшими солдатами империи. А вот собственно почему лучшие? Ну, конечно, я никогда не считал, что христианин — это пацифист. Я довольно молодым человеком знал, что в общем христианство по сути своей есть религия воинская. Правда, прежде всего — религия духовного воина, прежде всего воина, по слову апостола Павла, совершающего духовную брань, а не брань физическую. И всё же наша вера есть вера воинских добродетелей. Почему же они были не приличными солдатами, а именно лучшими солдатами? Почему собственно лучшими, чем другими? А очень просто. Христиане не предавали. А в угасающем, близившемся к своей кончине, к закату античном мире, мире греко-римской культуры предавали направо и налево. Правда, кроме христиан не предавали и митраисты. Но им многого не хватало в этом споре. Им не хватало милосердия. В митраистские общины не принимали женщин, не принимали рабов, а церковь Христова принимала всех.

Заметим здесь, что никогда христианство не было религией рабов. С самых первых христиан, с самых первых общин среди них были и люди, принадлежавшие к священническим иудейским родам, и антично образованные интеллектуалы, и даже представители римской знати. А больше всего, конечно, было горожан, то есть людей среднего достатка и среднего положения. Но дело всё в том, что церковь Христова принимала и рабов в том числе, в то время как другие языческие вероисповедания отторгали рабов от своих культовых богослужебных общин. Потому христианство складывается как нечто абсолютно всеобщее. Именно потому христианство подвергалось гонениям.

И вот тут мне бы хотелось обратить внимание на важную вещь. Нельзя ни в коем случае полагать, что гонителями христиан были особо нечестивые римские императоры. Если бы мы такое допустили, то мы тем самым допустили бы и то, что Марк Ульпий Траян Наилучший (этот титул вручил ему сенат) был плохим императором, ибо при нем было гонение на христиан, а, скажем, Гай Калигула был хорошим императором, ибо при нем ни малейшего гонения не было. На самом деле, конечно, хорошим императором был Траян. Но универсальность, то есть вселенскость Римской империи вступала в противоречие со вселенскостью церкви Христовой. И преодолеть это противоречие можно было только одним единственным способом, каким это по милости божьей и произошло. Выдающийся император сам уверовал, сам поместил на щиты своих воинов и на воинские знамена крест Господень, крест Христов. И таким образом церковь и империя достигли союза. При этом церковь не могла перестать быть универсальной, всемирной, вселенской, ибо она больше материального мира. Глава церкви — сам Христос, и к церкви принадлежат все умершие христиане. Но и империя, став христианской, не утратила своей универсальности, своей всемирности не в том смысле, что империя когда-то стремилась подчинить себе всю планету, всю Землю — к этому не стремилась ни одна империя, а в том смысле, что это первенствующее, примиряющее других, стремящееся ко всеобщему миру, благороднейшее из государств. Этого вопроса мы еще коснемся.

Итак, в IV веке начинается античное христианство. В конце IV века великие каппадокийцы Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский перевели понятия Нового Завета, понятия Евангелия прежде всего в термины античной философской культуры. Они были вполне антично образованными людьми. Первые из них причислены к кругу наиболее почитаемых трех святителей, а святитель Григорий Нисский, о чем помнят меньше, получил на VII Вселенском соборе особый титул «отец отцов». Причем они принадлежали к кругу самых образованных людей античного мира. Святитель Василий учился в двух лучших университетах своего времени и воспитывался в поразительной семье, где почти все святые. Его мать и сестра принадлежали к праведнейшим семьям своего времени и вместе с тем они были вполне античными людьми. В античном мире церковь позаимствовала во многом живопись для украшения своих храмов. Ранние мозаики, ранние фрески, которые сохранились, начиная со II века нашей эры в римских катакомбах — это античная живопись. Мозаики V-VI века прекрасно сохранились в итальянской Равенне — семь мозаичных циклов. И это тоже еще античное искусство, но совершенно иное по смыслу, идущее по пути создания иконы, то есть духовного портрета святого, духовного портрета земной жизни Спасителя, земной жизни Богоматери. Но по всей своей технике, даже в какой-то степени по образной системе это — античное искусство. Так сложилась христианская античность.

Более того, возьмем сам тип христианского храма. Античные храмы не годились для христианского богослужения, потому что они были ориентированы в пейзаж, в природу. Языческий, античный культ совершался под открытым небом, а храм был вместилищем статуи языческого божества и всевозможных подарков, подношений этому божеству. В храме не было богослужения, богослужение было вокруг храма. Но античный мир подарил деловое здание, так называемую «базилику» — длинное кораблеобразное здание. В античном мире оно было деловым. Там заседали суды, там решали торговые дела. Это длинное здание, расчлененное обычно двумя рядами колон на три структуры, три подразделения, три «нефа». Оно имеет нишу, в христианском храме всегда на востоке — «апсиду», где сидел римский судья, а христианский мир разместил там «алтарь», «святой престол». Вот эту самую базилику подобрали, приспособили для храма христиане. Другой тип храма — «центрический храм», «храм-памятник», «храм-мартирий». Слово «мартирос» по-гречески и по-латыни значит «мученик», дословно «свидетель», то есть тот, кто свидетельствует своей смертью истинность учения. Храмы-мартирии пришли с востока, из Ирана. Это тамошний тип здания, и он тоже активно был христианизирован.

То есть, по сути дела, не только IV и V века (Рим пал под ударами варваров в 476 году нашей, христианской эры), но еще и VI век, век христианской кодификации Римского права святым императором Юстинианом Великим, век сохранения восточной части империи и частичного возвращения западных земель, век, когда языческая философия уже уходила в небытие, — это всё еще века христианской античности. Это три века: IV-ый, V-ый, VI-ой. И три века предыстории, от эпохи Спасителя до Константина Великого. Это не так мало. В эти века создается новое искусство, будущее средневековое искусство.

Хотелось бы довести до вашего сведения важное замечание. Церковь не удалось разрушить. Даже коммунисты не справились с церковью и в конце концов проиграли. Не справились и на Западе все бесконечные враги христианства. Потому они лицемерно предлагают нам следующее решение, вбивая его в наши головы: «Христианство было прогрессивным как основа средневекового искусства. Но вот Средневековье кончилось, и христианство стало всего лишь наследием прошлого. Его можно, конечно, терпеть, но кто же всерьез воспринимает христианство?»

Братья и сестры, христианская культура продолжается и сейчас. Уже давно ушло Средневековье, в XVII веке ушло окончательно. Но культура нового времени, несмотря на всё отступничество и все наши безобразия, остается культурой христианской. И для того чтобы быть четким в понимании того, что церковь вечна, как обещал сам Спаситель, «церковь пребудет до скончания века и врата адовы не одолеют ее», очень полезно твердо знать с детства, что не Средневековье создало христианскую культуру, а христианская культура создала Средневековье, что христианство на протяжении шести веков, а местами на остатках, на осколках в течение и седьмого века нашей эры жило в рамках античности.

Кстати, в рамках античности складываются основы и двух будущих христианских культур — восточнохристианской, нашей культуры, и западнохристианской, теперь уже просто западной, ибо какая же это христианская культура? Христиане на Западе, конечно, есть, но культура ушла от христианства. Неслучайно они себя называют не миром христианским, как раньше, а «миром цивилизованным». Этому надо было бы посвятить отдельный разбор, и когда-нибудь я это сделаю. Обе культуры имеют корни в христианской античности. Вот два примера их отличия. В античном мире существовали, как мы сегодня уже сказали, два типа храма — длинный храм, храм-корабль как символ спасения в море житейском, и центрический храм, храм-космос, храм как модель мироздания, храм, где внутри хочется не шествовать, а предстоять. В центрическом восточнохристианском храме ничто в архитектуре не побуждает вас двигаться, но лишь молиться, предстоять взирающему на вас Господу Богу. Так вот интересно, что уже в VI веке видно, как всё больше и больше западное христианство предпочитает длинный, кораблеобразный, базиликальный храм, а восточное христианство предпочитает храм центрический, что вполне выразилось в величайшем христианском храме всех времен, всех народов — Святой Софии Константинопольской. И вслед за тем началось Средневековье. Запад остался по преимуществу с базиликальным храмом аж до XX века, а Восток и мы, следовательно, — с центрическим. А ведь основой культуры является культ богослужения. Вот вам основы сложения различия двух разных культур.

Ну и языки, конечно. На Востоке — греческий язык, на котором было создано всё христианское богословие, который может передавать тончайшие богословские понятия. Выразить сущность спора православных с арианами не по-гречески было бы невозможно. А на Западе — латынь, язык четкий, простой, очень простой в изучении. Приличный студент за год выучивает латынь. Годящийся как язык юридический, как язык правоведения и как язык политический, и очень малонюансированный. Богословствовали, в том числе и еретики на Востоке. На Западе как православные, так и еретики переводили с греческого.

Таким образом, даже сложение двух будущих великих христианских культур и то удел христианской античности. На Западе переход от античности к Средневековью был тяжелым. После завоевания варварами Рима возникли два мира — античный и варварский. Античный пользовался своим наследием, а варварский — чужим, доедал античность. Когда в VII веке окончательно исчезли следы античной образованности, культуры и цивилизации, в частности сельскохозяйственной, Запад погрузился в темные века. В VIII-IX веках мир одичал, короли были неграмотными. Всё, что осталось, сохранилось в немногих монастырях. А на Востоке происходит плавный переход, и не в X веке, как на Западе, а потихонечку и немножко уже в VI веке, много — в VIII веке. Так складывается средневековая культура. Здесь и у нас тоже был плавный переход. Потому мы до сих пор в большей степени наследники христианской античности, святоотеческой античности, нежели последние западные христиане. Это не так уж маловажно.


ВИЗАНТИЯ — ГОСУДАРСТВО САМОЙ ВЫСОКОЙ ПРАВОВОЙ КУЛЬТУРЫ

Насколько общество, а следовательно, и государство Византийское были обществом и государством правовыми? Это тоже чрезвычайно интересный вопрос, тоже связанный с совершенно очевидным убожеством нашего современного образования, когда ставится знак равенства между обществом правовым и обществом демократическим. Часто это так, но на самом деле демократическое общество может быть совершенно неправовым. Например, германское общество при Гитлере было, несомненно, демократическим, но не правовым, а в условиях монархии общество может быть правовым вне всякого сомнения. Так вот, не надо путать эти понятия. Мне уже довелось усмотреть определенные демократические традиции в Византии, но очень слабые. А вот о правовом обществе в Византии стоит поговорить подробно.

Итак, византийская правовая система полностью унаследовала римскую. Заметьте себе, что римляне — создатели самого совершенного гражданского права. Почему? Главной составляющей религиозной жизни римлян была домашняя религия. В каждом римском доме, в главной его комнате «атриуме» был алтарь. Предкам и домашним божествам совершалось домашнее богослужение и жрецом был «патер фамилиас» — глава семьи, отец семейства, который, кстати, был и судьей и магистратом, то есть римским чиновником в пределах своего дома. Он имел право и долг судить всех своих сородичей, всех младших, в том числе и рабов как самых младших членов семьи.

Естественно, что вот эта домашняя религиозность, почитание домовых, если перевести это на нашу славянскую традицию, создало из римлян самый семейный народ древности. Древний грек проводил свою жизнь в основном вне дома, а домой ходил ночевать. Он занимался делами, упражнялся как воин городского ополчения и решал бесконечные дела своего города, своего полиса на «агоре», на площади. Римлянин же проводил дома столько времени, сколько мог. «Домус» — это и римская семья, и римский дом, и римское имение, и всё имущество, естественно. На своих земельных участках, на своих огородах, на своей пахоте, но всё равно в кругу семьи. Главной ценностью римлянина была, несомненно, семья. Всё остальное лишь опосредовано. Именно потому они построили величайшее государство древности. Именно потому, что государство для них никогда не было на первом месте. На первом месте была семья. Это самый надежный механизм до сих пор. Хоть мы и христиане две тысячи лет, но плохие христиане, и у язычников римлян есть чему учиться. Обратите внимание на такой интересный вопрос. В Риме было очень легко развестись. Это было чисто гражданским делом. Любой чиновник, любой римский магистрат по заявлению совершал развод моментально. Так вот, развестись было легко, но первые четыреста лет истории Рима они вообще не разводились. Было легко, но они не разводились. Отец мог убить своего сына, даже взрослого, но не убивал. То есть, система ценностей, система нравов в Риме была над законом, выше закона. Потому естественно, что они создали такое совершенное право, ограждающее интересы частного лица, но прежде всего интересы семьи, что до сих пор на римском праве основывается образование всех юристов во всем мире. И хотя в государстве Израиль раздаются время от времени возгласы, что необходимо всё строить на Талмуде и отказаться от римского права, а мусульмане иногда начинают требовать, чтобы всё право было основано только на Шариате, на нормах исламского религиозного права. Но и иудейские, и мусульманские юристы что-то не проявляют энтузиазма и всюду продолжают изучать римское право. Так и у нас.

Гигантское наследие римского права было приведено в четкую систему в византийское время. Это было сделано императором Юстинианом Великим, святым благоверным царем, кстати сказать, присутствующем у нас в Святцах, за его долгое царствование с 527 по 565 годы, и его великим юристом Трибонианом. Каждому образованному человеку, конечно, необходимо знать эти имена. То есть, правовая система еще более укрепилась, потому что из разрозненных указов императоров и сочинений римских юристов в VI веке была создана строгая система, которую сейчас и изучают. То есть, то было сверхправовое общество. Император был автократором, что мы в наших лекциях отмечали, но ни один византиец, в том числе будущий император никогда не сомневался, что раз василевс является источником закона, ответственным за это перед самим всевышним творцом, то закон прежде всего и записан для него, василевса, императора. И так как это было всеобщим мнением, то это действовало. С этим трудно было шутить. За принципиальные нарушения законов иные василевсы лишились престола, что поучительно.

Посмотрим на более поздний период. На рубеже X и XI веков в Константинополе жил юрист по имени Евстафий. Он был одним из апелляционных судей, то есть одним из двенадцати судей высшей инстанции, который разбирал и жалобы на решения низших судов. Так вот, он вошел в историю под прозвищем Римлянин (Ромей, Византиец). Заметьте, тысячу лет просуществовала империя. Было в этой истории много выдающихся императоров. Были выдающиеся патриархи, богословы, великие монахи, аскеты, основатели монастырей, основатели монастырей святой Афонской горы; были ученые, философы, писатели, полководцы, герои, пограничные витязи; были, наконец, купцы, предприниматели, путешественники, просто честные люди, а кто оказался стопроцентным византийцем? Кого прозвали просто Ромеем? Вот представьте себе, что кого-нибудь в нашей истории прозвали бы Русским. Например, Павел Русский, Владимир Русский, Николай Русский. Это для всех русских людей означало бы, что он образцовый русский человек. Но нет такого человека. Так вот образцовым византийцем оказался не полководец, не император, не духовник, не монах-пустынник, а судья! Вот уважение к праву, уважение к судейству.

Евстафий оставил нам книгу его судебных решений. Ее краткое название — «Пира». И что мы там видим? Мы видим в ней монархиста. Вот одна замечательная цитата: «Когда закон предписывает одно, а милосердие требует иного, лишь василевс способен разрубить трагический узел», то есть только василевс обладает правом помилования. То есть, юридически обосновывается право помилования. Все, и цивилизованный Запад тоже, позаимствовали это у византийцев, кстати сказать, как и апелляционный суд. Но вместе с тем мы видим случай, когда Евстафий Ромей вежливо, конечно, указывает патриарху, что тот не знает законов и упустил важный закон. Указывает самому василевсу, и его вовсе не выгоняют вон, его не отрешают от должности апелляционного судьи, а наоборот с благодарностью принимают к сведению его консультацию. Вот оно правосознание, настоящее глубокое правосознание! Потому в этой правовой системе могла с успехом существовать самодержавная монархия, где исключительно василевс является источником закона и где нет парламента. Самодержавная византийская монархия практически не допускает переноса в другую землю, в другую страну. Почему? А потому что нигде нет такой правовой культуры.

У них монархия просуществовала тысячу лет. Попытка в XVI веке перенести принципы самодержавной монархии без каких бы то ни было ограничений на русскую почву тут же дали у нас первую тиранию в нашей истории — тиранию Ивана Четвертого, дали множество мучеников, поражения в войнах, разграбление Москвы обнаглевшими крымским татарами т.д. и т.д. А потом еще и «опричное» расчленение общества. И потом это еще Смутой аукнулось. И почему же? Чем мы собственно хуже? Разве мы не настолько честны как были византийцы? Или мы такие уж рабы прирожденные, каких из нас пытается представить Запад? Ничего подобного. Просто русские, как и вообще славяне в сравнении с ромеями, с одной стороны, были традиционно гораздо демократичнее — вспомните Киевскую Русь, вече и так далее — а с другой стороны, увы, не обладали и сейчас не обладают такой правовой культурой. Мы до сих пор настоящего правового общества так и не построили. И, занимаясь спасением Руси, нам надо опираться преимущественно не на правовые традиции, ибо таких нет, а на традиции демократические. Может быть, и научимся и построим настоящую правовую систему, но пока таких предпосылок нет. И допускать увеличение власти верховного правителя ни в коем случае не в наших интересах. Уже не один раз допускали, уже тираны были. После Ивана IV был Петр I. Потому нам надо учиться у византийцев и изучать византийское наследие, но изучать с умом, анализируя то, что мы другие, насколько мы другие, несмотря на то, что мы принадлежим одной великой культуре. Задумаемся! Храни вас бог!


ИМПЕРАТОР ИРАКЛИЙ И ПОТРЯСЕНИЯ ВИЗАНТИЙСКОЙ ИСТОРИИ В VII ВЕКЕ

Император Ираклий и потрясения византийской истории в VII веке. Сразу вам скажу, что один из грандиознейших императоров Византии Ираклий правил долго, почти так же долго, как Юстиниан Великий. Время правления Ираклия — с 610 года по 646 год. Перед его правлением, естественно, произошли потрясения. Империя потеряла некоторые территории, и в самой империи воцарился узурпатор Фока. Он не был в полном смысле тираном, он был солдатским царем, но был жесток. И ромеи, византийцы его не понимали. Все ждали, когда найдется лидер. Вот и мы иногда ждем, когда найдется лидер, который прекратит неправедное правление.

Нашелся Ираклий. Ираклий был коренным ромеем, кажется с кавказской кровью, хотя точно ничего сказать нельзя. В 610 году он восстал против жестокого правления Фоки и имел успех. Его приняла и законно короновала церковь, приняла и вознесла на щите армия. В Византийской империи сохранялся замечательный, древний чин провозглашения войском императора, василевса, царя, когда солдаты ставили императора на щит, щит — на скрещенные копья и поднимали его над головами легионов. Этот чин освящен Вселенской Православной церковью. Он изложен применительно ко Христу в Херувимской песне: «Яко да Царя всех подымем, ангельскими невидимо дориносима чинми. Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя». Это — перенесение богослужебного действа на чин провозглашения царя войсками и именно войсками. Ираклий был признан синклитом, то есть высшими аристократами, что очень важно. Он явился восстановителем традиций. Ираклий был признан войском. Ираклий был признан константинопольским народом, то есть демократией Константинополя. Наконец, Ираклий был, несомненно, признан церковью и благословлен.

И тут же, так бывает, новоявившемуся царю досталось всё тяжкое наследие предшествующих эпох. Уже в 615 году персы, начавшие свою последнюю войну с Византией, захватили Константинополь. Уже в 617 году те же персы завоевали Египет. Имперские войска отступают. Вторая великая империя, тогда зороастрийская, империя Ирана отбирает территории, заметьте, для нас это очень важно, древние христианские земли. Правда, заметим при этом, что персы зороастрийцы были терпимы к христианам, но всё таки христианская земля сокращается. Только в 622 году Ираклий предпринимает первое наступление на персов. Но у персов находятся союзники — кочевники авары, которые основывают в регионе Каспия, в основном к западу от Каспия Аварский каганат. Кстати, заметьте, авары — это первые крупные поработители наших предков славян. В «Повести временных лет» они названы как «обры», которые «премучивали дулебов», одно из славянских племен. И преподобный Нестор Летописец приводит показательный рассказ о том, что когда авару (обру) следовало куда-то ехать, то он распрягал волов и впрягал в свою телегу дулебов.

Наступление Ираклия было успешным, но длительным. Только в 627 году он одержал крупнейшую победу на территории Ирана — битву при Ниневии, когда-то древней столицы Ассирии. В 629 году он заключил мир с персами. И произошло еще нечто чрезвычайно важное. Западными ближайшими вассалами Ираклия становятся сербы и хорваты — славяне, переселившиеся из центральной Европы. С VII века начинается владычество сербов в Сербии, заметьте, не первых славян, а именно рода сербов, чья родня живет и до сих пор в Германии под названием «сорбов» или «сербов лужицких». Сербского государства в Сербии еще не было, то были окраинные малонаселенные земли империи, где жили верные Ираклию сербы. Вот с этого момента сербы — православные воины, с этого момента сербы — защитники православия. Заметьте, как давно — VII век. Задумайтесь о том, кого мы сейчас в сущности предаем.

У Ираклия все идет довольно успешно. Он одерживает свою величайшую победу над персидским, или иранским, что одно и то же, царем Хосровом. Хосров захватил, похитил подлинный Крест Господень в Иерусалиме. Ираклий его вернул, заставил вернуть величайшую христианскую святыню, и не только святыню, но орудие нашего спасения. Братья и сестры, вы задумывались, что только ко кресту помимо существ одушевленных мы обращаемся с молитвою. Есть и тропарь, и кондак, и молитва кресту. То есть, крест для нас тоже одушевлен. Ираклий стал, таким образом, величайшим христианским освободителем, пожалуй, за всю историю человека. Но он был и императором. У него был долг императора. Потому любой ценой он стремился восстановить единство империи, а христиане враждовали. Христиане сирийские, среди которых было много почитателей Нестория, были в обиде за осуждение несториан. Христиане египетские были также обижены за осуждение Деодора. Ираклий был христианин, несомненно, и надежный, крепкий император. И он пытался примирить основные группы христиан в пределах своей империи — монофизитов и православных, и пошел на неверный ход. Его, к сожалению, в этом неверном ходе поддержал талантливый константинопольский патриарх Сергий. Они придумали примирение — «эктезис», примирение православных и монофизитов. Они придумали совершенно искусственную богословскую формулу, не имевшую за собой, заметьте, духовного опыта, что Спаситель имел, несомненно, две природы, но эти природы имели единую волю. Примирения не произошло. Вместо двух ересей явилась новая ересь — ересь монофелитства (единоволия, по-русски). Христиане монофилиты сохранялись только в Сирии и прекратили свое существование в XVIII веке. Плохо прекратили, хуже не бывает. Их присоединили к себе, к тому времени уже ставшие в сущности еретиками, римо-католики. Вот такая печальная судьба деятельности Ираклия на почве церковной. Ираклия всегда поминали великим христианским воителем. Если бы не его впадение в ересь, он, несомненно, был бы канонизован и сейчас причислялся бы к лику святых и православными, и римо-католиками. Его христианский подвиг был выше его церковной ошибки. Это очень поучительно. Мне неведомо и никому неведомо, какова посмертная судьба императора Ираклия. Думается, ему стыдно за то, что предпринял. Но осмелюсь предполагать, что люди не ошибаются, и Господь почтил Ираклия как освободителя подлинного Креста.


ЕРЕСЬ ИКОНОБОРЧЕСТВА И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

Как мы видели с вами прошлый раз, император Ираклий победил Иран во славу вселенской церкви Христовой. Вот если бы кому-нибудь довелось сейчас на наших глазах победить Запад, бывший христианский Запад во славу церкви Христовой, в том числе и во спасение душ западных христиан! Однако пути Господни неисповедимы, и неисповедимы пути истории, определяемой Всевышним. Конец правления Ираклия был омрачен совершенно новой, неведомой, неисследованной силой. В мир явился ислам. Сейчас не время разбирать сущность ислама. Надеюсь, мы посвятим специальный цикл анализу ислама как такового, ведь в сущности ислам явился как отражение веры Христовой. Ислам не случаен. Ислам родился в нехристианских землях Аравии и к христианству был почтителен. Тридцать шестая сура Корана прямо запрещает авторитетом Мохаммеда обращать христиан в мусульманство. Но это одна сторона, а другая сторона в том, что за первые сто лет своего существования — посмотрите карту, если вам не лень — ислам захватил всю Северную Африку, затем Испанию до Пиренеев. Дальше просто людей не хватило, чтобы перевалить уже и во Франкское государство, в будущую Францию. На Востоке же ислам, завоевав очень быстро и легко, воспользовавшись разногласиями между христианами — вот нам урок — Египет навсегда, Палестину навсегда, Сирию надолго, ее будет возвращать православная Византия. Завоевал и Иран, в IX веке уже весь Иран, включая нашу Среднюю Азию. Ислам был неслыханно победоносен. Ни одна религия, ни одно вероисповедание не распространялось с такой неистовой силой.

Итак, последние годы правления великого Ираклия, может быть, в наказание за его монофилитскую ересь, были омрачены нашествием ислама. Спас Крест Господень от персов зороастрийцев, но не спас империю от арабов мусульман.

Империя напряглась, но напомню вам, есть еще и этнология. Каждый этнос проходит в истории определенные фазы. За первой фазой, фазой подъема для ромеев — как и для славян это первые четыре века нашей, христианской эры — следует «фаза перегрева», «акматическая фаза». Каждый этнос проходит эту весьма печальную и тяжелую, опасную «фазу надлома». Предельно опасна именно начальная стадия этой фазы, потому что энергия народа начинает убывать, а сам народ этого еще не ощущает. Народ по прежнему полагает, что он непобедим, а он, к сожалению, уже победим.

Например, мы, русские, вступили в фазу надлома примерно в царствование Александра Первого. И первым звоночком об этом прозвучало восстание декабристов. Нет, если бы речь шла только о том, что аристократия, дворянство, служилое сословие решили сменить династию, тем более просто сменить государя, это было бы печально, но не означало бы ровным счетом ничего. Такое в истории бывало. Но когда знать решила разрушить собственную страну, по крайней мере собственную державу, это было уже серьезно!

В V веке западный Рим пал, но ромеи отстояли православную империю. И вот вся избыточная энергия заканчивается, ее становится мало, энергия этноса иссякла, начала убывать. Прежде же она все возрастала. Потому было много еретиков, много бунтовщиков, но много и талантливых императоров, много великих богословов, даже отцов церкви, много героев. А теперь число их начинает убывать. И что происходит? Как только энергичных людей стало меньше, каждый в отдельности взятый энергичный человек оказывает большее влияния на окружающих. И этнос, народ начинают растаскивать в разные стороны. Так произошло и в Византии.

Византийцы вступили в фазу надлома в начале VIII века. Энергичные люди, конечно, же были. И в 717 году императором становится очередной талантливый человек, грубоватый, провинциальный, малокультурный, но очень даровитый Лев III Исавр. Фаза надлома Византии была проявлена, олицетворена Исаврийской династией. Кто такие исавры? Это некий небольшой народ, живший в глубине Малой Азии, на территории нынешней Турции. И, вероятно, к началу VIII века исавры были уже реликтом, уже престарелым, закончившим свою историю народом. Возможно, к этому времени исавров уже не было. Прозвище Исавр означает, что он был потомков исавров. И его прозвище означало то же самое, что и у русского человека, например, фамилия Татаринцев или Татаринов. Если у русского фамилия Татаринцев, это еще не означает, что он татарин. Это означает, что у него среди предков были татары, но он сам уже давно не татарин, конечно, но его фамилия сохраняет память. Можно привести много таких примеров. Однако, император Лев Третий вошел в историю как Лев Исавр, как и его сын. Вот так династия оказалась Исаврийской. Интересно здесь только то, что они были выходцами из азиатских владений Византийской империи, которые тогда простирались до Ирана. Лев III Исавр был выдающимся, талантливым администратором. Он был также и выдающимся, блестящим полководцем. Он приходит к власти и решительно устраивает отпор нашествию мусульман. Человек он был, повторяю, талантливый, но малокультурный. Настоящего, судя по всему, церковного воспитания он не получил, хотя, конечно, он был христианином.

Он всерьез наводил порядок. Он сумел отбиться от победоносных арабов; он сумел восстановить восточные провинции, восточные владения империи. Он действительно работал, как и его сын Константин V, на благо государства. Лев Исавр в тяжелейшей ситуации натиска мусульман, сложной ситуации на Балканах, сложной ситуации в Западной Европе, в западных провинциях империи сохранял государство, сохранял елико возможно его целостность и силу. Да, он наводил порядок. Но задумайтесь, братья и сестры, всегда ли нужно поддерживать того, кто наводит порядок. Может быть, нам с приплатой такого порядка не надо?

И вот тут-то Лев III Исавр озаботился тем, что его влиянию мешают монахи. Не монахи вообще; он не был коммунистом; конечно, он не был врагом христианства. В величайшем городе христианского мира Константинополе при Льве III жило не менее четырехсот тысяч жителей, а может быть, и полмиллиона. Так вот в Константинополе было много монастырей. Они, действительно, иногда раздражали власть. Причем, не всегда монахи были правы. Иногда права была власть. По в сущности пустяшным религиозным поводам монахи могли учинить гражданские беспорядки. Лев Исавр был в бешенстве: «Во-первых, они не платят налоги. Во-вторых не служат в солдатах. А мне хватит несколько молитвенников, пусть несколько сот епископов. Но чтобы и эти еще налогов не платили и в солдатах не служили! Что мне собственно с ними сделать?» Монахи с точки зрения администратора были совершенно не нужны. Они не платили налогов, они не служили в армии. А государство прежде всего заинтересовано в солдатах и налогоплательщиках. Вот, исходя из этого, повторяю, надо понять Льва Исавра. Даже православный, анализируя даже неправославные явления, должен понять противника. Это не значит согласиться с противником. Монахи были влиятельны. И Лев Исавр приступил к ограничению влияния монахов и быстро понял, что в основном это влияние основано на почитании икон. А чудотворных или даже просто чтимых икон в монастырях Константинополя накопилось много. Тогда первым своим эдиктом он решил атаковать монастыри в лоб. Лев Исавр начинает как чиновник. Ну, представьте себе чиновника Петра Первого, не понимавшего церковь. Я уже не говорю о советских и постсоветских, нынешних правителях. Нет, конечно, им нужно «ведомство нравственности»! И Лев Исавр начинает действовать. Первый его эдикт поражает и напоминает советские указы. На редкость напоминает! В 726 году Лев III Исавр приказывает во всех храмах повесить иконы повыше. Не догадываетесь почему? Логика простая, логика администратора. Мне мешают монахи. Основа влияния монахов — иконы, которые они собрали в своих монастырях. Церковные люди прикладываются к иконам. Надо приказать повесить их так, чтобы не могли прикладываться. Наивно? А разве большевики не так наивно действовали? Ну и началось! Естественно, первый же эдикт вызвал сопротивление. Затем последовали репрессии. Так император Лев решил уменьшить влияние монахов. Естественно, это вызвало бурю негодования не только в Константинополе, но и по всей империи.

Лев Исавр не был бы выдающимся императором, если бы не умел находить сотрудников. Он находил. Он нашел их и среди высшего духовенства. И почитание икон было подвергнуто осуждению как почитание идолов. Откуда берется иконоборчество, откуда исходят корни отрицания почитания икон, до сих пор никому неизвестно. Любой исследователь, и историк, и богослов, и искусствовед указывает, что это некая восточная болезнь. Да, но Восток понятие не строгое. Восток велик. Действительно, до сих пор нельзя установить точно, откуда взялось отрицание иконопочитания, отрицание изображения одушевленных существ и в ветхозаветной религии, и в исламе, и в иконоборческих тенденциях в христианстве. В самом деле, ветхозаветные иудеи были иконоборцами. Ветхозаветные иудеи не допускали изображение живых существ. Но ведь описание ковчега завета в книге Левит указывает наличие икон, есть подробнейшее описание. Мастер Веселиил отлил скульптурные, бронзовые изображения серафимов. А это ведь иконы. Изображение ангела — уже икона. Потому трудно сказать. Нет единого мнения, откуда взялось это отрицание. Оно жестко соблюдается в исламе. Это традиция опирается на Коран. Не изображать. Во всем мусульманском мире нарушали ее только иранцы, но их к тому вела древняя, доисламская, еще зороастрийская иранская культура. Именно в силу этого история не знает ни одного талантливого живописца мусульманина. Настолько это крепко сидит в мусульманской традиции. Они ее не соблюдают в XX веке. Они перестали ее соблюдать в XIX веке. А в общем они в живописцы не годятся. Где-то на Ближнем или Среднем Востоке эта философская идея запрета изображения живых существ сидела, коренилась и выплеснулась в деятельности Льва Исавра.

Почитание икон было запрещено, осуждено собором. Иконы уничтожали, рубили, сжигали. И империя оказалась в изоляции. Почитатели икон бросились бежать кто на Запад, кто на окраины империи, кто к мусульманам, которые сами икон не писали, но христианам не запрещали. От Византии отвернулись христиане Востока, те, которые жили тогда под очень мягкой, я бы сказал, либеральной властью мусульман. Неслучайно главнейший оппонент иконоборцев, самый пламенный борец против иконоборчества жил именно у мусульман. Это был Иоанн аль-Мансур или, как мы его зовем по месту происхождения, преподобный Иоанн Дамаскин. До Иоанна Дамаскина дотянуться императоры иконоборцы не могли, а он был, будучи не только значительным богословом и гениальным иконописцем, но еще и, пожалуй, первым византийским великим философом. Он был авторитетом для всех. Итак, христиане, жившие под властью мусульман, иконоборчество не приняли. Западные христиане тоже не приняли. Запад с Востоком раскололись прочно и надолго. Но была еще и иммиграция. Если из вас кто-нибудь бывал в Таврии (Тавриде), которую мы ошибочно называем «Крымом», вы могли видеть таврические (крымские) пещерные монастыри. Они основаны именно в период иконоборчества. То есть, эмигранты, беглецы спасаются в горах Таврии и сохраняют иконы. Там спасались монахи, а может быть, и миряне, сбежавшие от иконоборцев, сбежавшие на границу империи. Другие бежали на Запад. Ромейская империя оказалась в изоляции.

Почитателей икон выставляли на позор на ипподроме, пытали, мучили, разгоняли. Причем заметьте, Лев III Исавр был же победителем. Потому не обольщайтесь, если кто-то делает вид, что побеждает Чечню! Важно, чтобы он был предан православию. А потом он Чечню, конечно, победит. Но, если он побеждает Чечню, не будучи преданным православию, то ждите поднятия икон или какой-нибудь другой мерзости. Лев III не понимал Церкви, не понимал ее как мистическое тело Христово, и потому сражался с ней. Итак, иконы подняли. Дальше репрессии, дальше больше. Иконоборчество продлилось примерно полтора века. Правда, наиболее при этом отличились первые два иконоборца — императоры Лев III Исавр и его сын Константин V Капроним. Потом было помягче. Но это повлекло за собой потрясающе тяжелые всемирно-исторические последствия, потрясающе тяжелые.

Около полутораста лет продлилось иконоборчество, продлилась фаза надлома имперского этноса ромеев. К середине IX века всё закончилось. Сто пятьдесят лет византийские и западные христиане не были вместе. Для того потребовался Седьмой Вселенский собор.

Знаете, братья и сестры, мы особо празднуем Седьмой Вселенский собор (Торжество Православия в первое воскресенье Великого поста). И мне всегда казалось, что этот день должен быть не только великим православным праздником, но и профессиональным праздником всех художников, ибо, если бы мы не отстояли почитание икон, то художникам нечего было бы делать, и живописцев в наш век просто не было бы. Это — лишнее напоминание о культовых, богослужебных корнях всякой культуры.

Но последствия были тяжелыми. За это время у христиан сложился разный канон Священного Предания. Я думаю, вы все помните, что Священное Писание и Священное Предание есть равноправные источники нашей веры. Но Священное Писание состоит из строго определенного количества книг Ветхого, а также Нового завета. Можно посчитать число букв в Ветхозаветном Писании и в Новозаветном. Но невозможно посчитать так же точно объем Священного Предания, то есть вероучительных решений соборов, вероучительных определений отцов церкви. Это нереально, вероучительное наследие и предание так точно не рассчитывается. И когда, наконец, с середины IX века иконоборчество было окончательно преодолено, осуждено двумя соборами — VII Вселенским и Константинопольским поместным, выяснилось, что у нас с Западом разные предания. Еще была одна единая церковь, но было уже две христианских культуры — наша и западная.

Дальше больше. Запад в VI, а тем более в VII веке погружался в глубину темных веков, терял образование, терял культуру, терял, утрачивал цивилизацию. В IV-V веке на Западе в общем можно было получить хорошее среднее образование, а за высшим образованием ездили на Восток. Ну, среднее образование можно было получить в хорошем бенедиктинском монастыре преподобного Венедикта Нурсийского, а вот высшее только у нас, только в восточном христианстве. Где можно было доучиваться? Ездили в Александрию, Дамаск, в Антиохию. После захвата мусульманами этих великих христианских городов Александрия и Дамаск были потеряны до настоящего времени, а Антиохия возвращалась в состав христианской империи, нашей с вами Византийской империи, но была уже захолустьем. Когда не стало Александрии, Дамаска, Антиохии, остался только Константинополь. А тут Константинополь сам впал в ересь. Осталось одно единственное место на планете, где христианин мог получить нормальное высшее образование, где был университет. Это Константинополь. Но ересь иконоборцев заставила западных христиан не ездить в Константинополь. А образованные люди были нужны. Пусть не каждый учитель имеет высшее образование, но хотя бы один из десяти. Пусть не каждый епископ имеет высшее образование, но хотя бы каждый третий. Запад и так погряз во тьме темных веков. Западу стало негде учиться, а ездить к иконоборцам западные не хотели.

И молодые люди на Западе, которых было немного, единицы, отказавшись от учения у еретиков иконоборцев, устремились в мусульманскую Кордову, в Испанию, где в VIII веке уже был основан университет. Напомню нашим слушателям, что первые западноевропейские университеты были основаны только в XIII веке. И они поехали учиться к мусульманам. То была их трагическая ошибка. Может быть, господи, прости, уж лучше к еретикам христианам. В Кордове у молодых западных христиан профессора были либо мусульмане, либо иудеи.

Мусульмане к своим христианским ученикам относились в общем хорошо, в ислам их не перетаскивали. Кстати сказать, тридцать шестая сура Корана запрещает авторитетом Мохаммеда обращение христиан в ислам. Так вот, перетаскивать не собирались, но увлекались рационализмом, увлекались Аристотелем. А рационализм есть расчленение, анализ. Учили Аристотелю, то есть анализу, расчленению всего, учили всей философии, всего мировоззрения до мельчайших подробностей. А если всё расчленять, можно расчленить и собственную веру, и в конце концов ее потерять, утратить. Так в христианскую западную философию, в христианское западное богословие проник расчленяющий рационализм.

Другими учителями были иудеи. Эти прививали ученикам христианам скептицизм. Профессора иудеи, видимо, относились к своим ученикам хуже, чем мусульмане, но тоже отнюдь не собирались перетаскивать их в талмудический иудаизм, но прививали им скептицизм, скептическое отношение к вере. А чего было не прививать-то? Ведь их ученики не должны были остаться в иудейском мире, они должны были отправиться в христианский мир. Ведь они же, эти христиане не будут учить иудеев, они будут учить христиан. И иудеи профессора учили их всё подвергать сомнению. Это было еще страшнее.

Так западная философия получила две страшные прививки — рациональную и скептическую. Вот что произошло. Западные христиане начали скептически, а затем и иронически относиться к моментам, элементам, деталям собственной веры, собственной религии. Вот с чего началось падение Запада. Запад всё больше погружался во тьму невежества анализа, расчленения и невежества скептицизма, неуважения к собственной вере.

И когда в середине IX века восточные и западные христиане помирились, выяснилось, что они разные. Но так прежде никогда не было, хотя ругались и раньше. Первый крупный раскол продолжался тридцать пять лет еще в V веке нашей эры — раскол Акакия. Но помирились. А теперь снова помирились, но почувствовали, что стали разными. Мистически одаренные, мистически ориентированные восточные христиане и рациональные, четкие, казалось бы, законопослушные западные христиане. Вот где коренится разделение единого христианства на две культуры. До великого раскола середины XI века было еще очень далеко, а две христианские культуры — западно-христианская и восточнохристианская сложились уже в середине IX века.

Вот поистине страшный итог иконоборческой ереси VIII века и первой половины IX века. Ересь победили, а вот единство не восстановили уже никогда. Вот последствия административных решений Льва Исавра, хотя он, несомненно, был великим императором. Вот последствия государственного вторжения в церковные дела. Но виноваты в этом были мы, восточные христиане, ибо именно у нас была иконоборческая ересь.


ПРОСВЕЩЕНИЕ СЛАВЯН. РАСЦВЕТ КУЛЬТУРЫ. РАСКОЛ ХРИСТИАНСКОЙ ЦЕРКВИ

Добрый вечер, братья и сестры! Продолжим наш материал по византийской истории. Эти беседы сопровождают весьма значительные по объему лекции по истории православной церкви, так что я думаю, вы получаете довольно значительные знания. Итак, в прошлый раз я рассматривал эпоху иконоборчества и ее последствия как политические, так и очень серьезные, более, чем серьезные последствия культурные. У византийцев было много крупных успехов, несмотря на то, что после последних иконоборцев был малоудачный император Михаил III (842-867 годы), вошедший в историю как Михаил Пьяница. Но вместе с тем, может быть, и не так плохо, ибо при Михаиле Пьянице начинается патриаршество одного из величайших деятелей всей восточнохристианской, а тем самым и христианской истории, святителя Фотия, патриарха Константинопольского, патриарха с 858 года. Ну, житие святителя Фотия вам известно. Чисто церковные дела и проблемы разрыва отношений с Западом, попытавшемся при папах Николае и Адриане грубо вмешиваться во внутренние канонические дела Константинопольской патриархии, вам рассказывались. Не мною. Знать их, конечно, нам всем надо. Это предпоследний крупный раскол, разрывающий Рим и Константинополь взаимной анафемой. Последний в середине XI века разорвет отношения Рима и Константинополя навсегда. Эта будет «Великая Схизма». Ну, о ней особый разговор.

Однако, патриаршество Фотия знаменито не только этим. Церковь при поддержке государства, прежде всего Константинопольская церковь, Константинопольская патриархия уделяет небывалое до тех пор со времен апостольских усердие в миссионерской деятельности. Государство, естественно, охотно поддерживает эту деятельность настолько, насколько оно в силах. Это касается и нашей, нынешней ситуации. Да, церковь, действительно, стоит перед тяжелой задачей широчайшего миссионерства в землях, которые были православными, но расцерковились, во всех землях исторической России. Это касается всех христиан. И государство в этом тоже заинтересовано, ибо когда девяносто процентов населения Российской Федерации, ну, по крайней мере три четверти населения исторической России, то есть бывшего Советского Союза, как это и должно быть, станут снова православными, от этого вообще-то выиграет и Россия, от этого выиграет и Российское государство. Власти Византии это понимали. Кесарь Варда это понимал, но главная заслуга здесь у Фотия.

Что было сделано? В первые же годы его патриаршества начинается миссионерская деятельность среди славян. Фотий становится патриархом в 858 году. Несмотря на напряженные отношения с Римом, которые почти тут же были начаты идеологической агрессией папы Николая, начинаются миссионерские поездки. В 760 году мы уже видим миссионерскую поездку святых Константина и Мефодия, просвещеннейших священнослужителей и ученейших филологов Кирилла и Мефодия, знаменитых Солунских братьев — будущих Кирилла и Мефодия. Монашеское пострижение Константин Философ принял только в конце жизни. Их первая миссионерская экспедиция направлена в Причерноморье, где православные христиане были за пределами небольших византийских владений. Были они и в пределах Хазарского каганата. Напомню, что в Причерноморье, в Поволжье и особенно по Дону встречалось уже достаточно много славян, а многие из них были крещены еще в апостольские времена. Константин Философ видел там Евангелие, написанное русскими письменами. Это совсем не те письмена, которыми мы пользуемся сейчас, которые представляют собой более упорядоченный алфавит, созданный как раз Кириллом и Мефодием.

Есть гипотеза, что в 860 году или скорее всего в 861 году Солунские братья были и в Киеве. Тут надо помнить еще один момент. В 860 году славяно-варяжская рать, предводительствуемая киевскими правителями, князьями Аскольдом и Диром, осаждают Константинополь. Это, естественно, языческая рать. Осаждать Константинополь было тяжело. Потому, несомненно, для этого киевскими князьям потребовалось увлечь с собой явно прельщенных большой добычей богатейшего города христианского мира славян и русов (это разные народы), и с Поднепровья, и, вероятно, с Дона, и, несомненно, с северного Причерноморья, а также, возможно, живших западнее Днепра, по Днестру и Пруту, где было немало славян. Киев не располагал такими силами, чтобы уверенно осаждать Константинополь. Момент был выбран успешно. Лучшие войска империи были переброшены на азиатский плацдарм, в северную Сирию. Там опять были сражения с мусульманами. Флот пытался активно противодействовать мусульманским пиратам. А ведь один византийский флот мог бы деблокировать, освободить от осады Константинополь. Ведь византийцы владели «греческим огнем», напалмом того мира, и впоследствии они сожгут им эскадру ладьей князя Игоря, довольно большого неудачника в своей деятельности. Но и флота в распоряжении Михаила III не было. Правда, Константинополь был полумиллионным городом. Несомненно, население в нем было много больше, чем количество осаждавших славян, славяно-варягов, славяно-русов. Но какой прок от многолюдства, если это в основном старики, священнослужители, монахи, женщины, дети. Только голод раньше начнется. Вот голод в осажденном Царьграде и начался. И вместе с ним большое уныние в жителях столицы. Но чудо, совершенное Богоматерью во Влахернском храме, которое мы почитаем и до сих пор, ведь точно не знаем, то ли в праздник Покрова, то ли в праздник Положения Ризы. не исключено даже, что два эти праздника одного и того же происхождения. Однако чудо с видением Андрею Юродивому, знаменитому константинопольскому блаженному, который был по преданию, по житию славянского происхождения. Чудо, когда Богоматерь подняла над престолом покров, как бы защищая Константинополь, оказалось действенным. Аскольд и Дир не только сняли осаду, конечно, заключив выгодный торговый договор, но и изъявили желание креститься. Об этом святитель Фотий сообщает окружным посланием епископам, указав, что народ самый страшный, самый непобедимый из бывших врагов христианства отныне становится братом и что он направляет в Киев епископа и проповедников. Вот в связи с этим есть старая гипотеза, что возможно первыми проповедниками, посетившими Киев, были Константин Философ и брат его Мефодий, хотя это и оспаривается. На этом ситуация не исчерпывается.

В 863 году государь Великой Моравии обращается с просьбой прислать ему просветителей христиан. Константин Философ и Мефодий отправляются туда, возможно, уже с небольшой дружиной своих учеников. В основном их ученики нам известны, такие как Климент, впоследствии Охридский. Ученики были славянами из тех, кого они просветили. Моравия — это часть нынешней Чехии, часть нынешней Венгрии, тогда Паннонии. Их миссия включала перевод Священного Писания и православного богослужения на славянский язык, причем регулярный славянский. Повторяю, славяне за столетие до того имели письменность, но очень примитивную, и не было никакой грамматики, никаких правил правописания. Потому она в общем для богослужения не очень-то годилась. А теперь получили упорядоченную грамматику славянского языка. Это один из величайших подвигов в истории христианской церкви, Кирилл и Мефодий создали новый христианский язык для всего славянского мира, язык, на котором все славяне и были просвещены, в том числе и те славяне, которых впоследствии загнали в западное исповедание, в римское католичество. И они просвещались благодаря православным первоучителям.

Как видите, эта совершенно грандиозная миссия, причем, несомненно, она не была совершена только лишь двумя великими просветителями и их учениками, но и другими, которые просвещали Киевскую Русь и другие восточнославянские земли. Миссия Солунских братьев продолжалась более двадцати лет, 863-885 годы. Одним из ключевых моментов тех лет явилось принятие православия болгарским царем Борисом, первым христианским правителем Болгарии, и, соответственно, начавшееся крещение болгар. Если велико-моравское население удалось оторвать от восточнохристианской культуры прямой германской агрессией при поддержке римских пап, то Болгария так и останется в рамках византийской культуры. Ну, а что означает этот период для культуры, которая опиралась на православную веру?

Во-первых, тем же святителем Фотием, труды которого неисчерпаемы, подводя итоги развития иконописания, был создан «Фотиев канон» (он так и называется) росписи православного храма, центрического купольного храма. Фотиев канон существует и в большей или меньшей степени исполняется и сейчас. Жаль, когда он сейчас нарушается, потому что в последнем расцвете русской храмовой архитектуры второй половины XIX, начала XX века Фотиев канон был вполне восстановлен. Например, хорошо сохранившиеся росписи Новоафонского монастыря в Абхазии созданы в соответствии с Фотиевым каноном. Так впоследствии храмы везде и расписывали. И в куполе, который символизирует небо, всегда изображали Христа Вседержителя, а в конхе (полукуполе) алтаря, алтарной апсиды — молящуюся Божию матерь. Теперь соответственно было все сделано, чтобы начался бурный расцвет церковных искусств. Это и происходит.

Во-вторых, уже в IX веке складываются новые типы центрических храмов. Это более крупный храм октагон (восьмигранник) на тромпах и чаще встречающийся, наиболее совершенный, наиболее изысканный храм на четырех колоннах. По интерьеру это самые совершенные христианские храмы, когда либо созданные. С того момента они сохранятся до конца существования Византии, до начала XV века. Они будут, естественно, все разные, они будут варьироваться. Их будут по-разному украшать. Но ничего более совершенного не будет создано. И до конца византийской истории будут строиться храмы на четырех колоннах или храмы октагоны. К сожалению, русская архитектура не переняла их совершенного интерьера, их совершенного внутреннего пространства. Уже к XII веку наше новое церковное каменное зодчество внешне будет интереснее, совершеннее, нежели у учителей, прекраснее, чем у византийцев. Но интерьер столь прекрасным не станет. На всей территории исторической России дошел до нас, сохранился только один чисто византийский, чисто константинопольский, прекрасно сохранившийся храмик. Это церковь Иоанна Предтечи в Керчи, в которой сейчас восстановлено богослужение. И если кто-нибудь из вас окажется в Таврии, рекомендую обязательно съездить на автобусе в Керчь, просто, чтобы посмотреть византийский храмик, не выезжая для этого в Грецию или, увы, в Турцию.

Это расцвет иконописания. Это те иконы, которые мы с вами знаем, те иконы, на которых иконописанию учились славяне, сербы, болгары, тогда, конечно, и моравские славяне, и вся Русь училась. Прекраснейшая из икон средневизантийского периода — это, конечно, наша величайшая святыня, икона Владимирской Божьей матери, видимо, где-то конца XI века. Это тоже средневизантийский период. Иначе его еще называют македонским периодом. От этого периода сохранились прекрасные мозаики и фрески. Фрески у нас тоже трудно искать, потому что в нашем климате фрески довольно быстро, за несколько веков обесцвечиваются, выцветают. Слишком большие перепады температур, слишком суровые зимы, а мозаики мы не приняли, хотя сохранились мозаики Киевской Софии и мозаики погибшего, уничтоженного киевскими чекистами, украинскими коммунистами Михайловского Златоверхого собора. Киевская София — это середина XI века, а Михайловские мозаики и фрески — это начало XII века.

Это украшение книг. Не только написание книг с хорошей грамматикой, но и украшение книг миниатюрами тоже начинается с этого времени. Фотиев канон — это расцвет византийской архитектуры, расцвет византийской церковной живописи от книжной миниатюры до монументальных мозаик. Это то, на чем мы научились христианскому искусству, становясь христианской страной. И, конечно, среди всей этой колоссальной просветительской деятельности ключевой и наиболее значительный момент есть Крещение Руси, окончательное крещение Руси в 988-989 году от Р.Х.


ДИНАСТИЯ КОМНИНОВ. ТУРКИ-СЕЛЬДЖУКИ. АНТИСИСТЕМЫ. ПЕЧЕНЕГИ. МАДЬЯРЫ. КРЕСТОНОСЦЫ

В XI веке ромейский этнос, который мы по-западному называем «византийцами», в общем состарился. И возникло сразу очень много проблем. Одна проблема — чисто этническая. Когда этнос старится, на его периферии, в дальних провинциях остается гораздо больше энергичных людей, чем в центре. Так было в языческом Риме, когда африканец Ульпий Траян, кельты, даки поддерживали отнюдь не свою провинциальную независимость, а целостность Римской империи. Это повторится неисчислимое число раз потом. И Германию создадут провинциалы пруссаки, и в России в XVIII веке провинциалы дадут необычайный взлет нашей мощи, в том числе и мощи нашей культуры. Так было и в Византии.

Но в огромной и сложной империи это накладывалось еще на одно противостояние, совершенно не однозначно складывающееся с первым. Гражданские чиновники, то есть бюрократы противостояли военным. Военные были в основном, но не всегда провинциалами, ведь в провинции оставались самые доблестные люди. А вот в Константинополе оставались самые умелые, самые тонкие, носители имперской бюрократической традиции. Вот здесь, я напомню вам, братья и сестры, что бюрократия необходима. И когда она есть высокопоставленная область сферы обслуживания, это великолепно. Но когда это власть, вы в опасности, граждане. Это нынешняя беда Российской Федерации. Нам необходимо понизить бюрократию до уровня обслуживающего персонала. Мы все должны точно знать то, недопонимание чего во многом погубило Византию — что чиновник есть только лишь член обслуживающего персонала. Бывает водопроводчик, бывает электрик, электромеханик, бывает участковый, бывает министр. И все они наши слуги. К сожалению, не только мы, но и византийцы потеряли то ощущение, которым обладали «хетты», первые арийцы, основавшие государство в нынешней Турции, то есть в Малой Азии две тысячи лет до н.э. Хетты считали правильно, что бывает человек — первая категория, бывает раб — последняя, третья, низшая категория, а между ними находится слуга царя. Естественно, министр и жил лучше, и чувствовал себя социально получше, чем крестьянин, но он был ниже крестьянина, потому что он был слугой царя. А крестьянин был только слуга божий и самого себя. Подумайте об этом, братья и сестры, давайте вернемся к этому. Пора, пора.

Вот на этом была обострена ситуация в Ромейской державе XI века. Итак, провинция — против столицы; гражданские в столице — против военных; и, наконец, энергичные ромеи провинции — против состарившихся ромеев столицы. В этой ситуации доблестный император Роман IV Диоген бросился в бой. Он был столичным человеком, но при этом доверял военным, доблести, чести. Однако доблестных ромеев было уже не столько, сколько при Никифоре Фоке, Иоанне Цимисхии, Василии II Болгаробойце, про которых мы говорили в прошлой передаче. И Роман в 1070 году потерпел от турок-сельджуков чудовищное поражение при Манцикерте и попал в плен. Выкуп императора из плена стоил довольно дорого, и очень многие не хотели его выкупать. А зачем проигравший василевс? Ну и пусть его там держат. Приведу вам параллель. Вся Русь хотела выкупить из плена великого князя Василия Темного, потому что он был символом нашей воли, власти, единства русской державы. Романа вернули, но он проиграл. Он погиб в итоге заговора, его убили. Царствование Романа IV Диогена — 1067-1071 года. Из плена освободился, но править своей державой не смог. Византия проваливалась.

А теперь давайте посмотрим на этнологию. Давайте посмотрим, что получалось. Ведь ромеи родились в I веке до н.э. — в I веке н.э. Следовательно к XI веку гумилевский возраст этноса был уже 13 веков. Они должны были впадать в «обскурацию», распад этноса. Никто не может изменить происходящего по законам природы. Могут только по великой вере. И византийцы, ромеи верили так крепко в церковь и охраняющую империю, что у них получилось, им это удалось, но за счет провинциалов, которые были более доблестными. В провинциях еще сохранились энергичные люди и после гибели Романа Диогена. Кстати, придете в храм в воскресенье, помяните на панихиде царя Романа. Это будет справедливо. Мы должны о нем молиться. А он молится о нас.

Итак, несчастный, но доблестный Роман Диоген проиграл. Но появляется другой император. В 1081 году родственник василевсов, провинциальный воевода Алексей Комнин становится василевсом с полным правом по избранию народа, волю которого выражала армия, по избранию синклита, где были и чиновники, но победили генералы. Мы сказали бы сейчас, что его избрала «хунта». А ведь хунта бывает и праведной. Алексей Комнин становится василевсом Алексеем I Комнином. Это был высокообразованный интеллектуал, хотя и провинциальный военный. Повторяю еще раз по нашему, он был генералом. Причем, по тем задачам, которые он выполнял, будучи генералом, мы бы, пожалуй, сказали, что он — генерал ВДВ. И вот этот самый «десантник» Алексей Комнин, знающий латынь, прилично знающий древнееврейский, становится василевсом ромеев. Боже милостивый, в какой тяжелой ситуации досталась ему империя! На Балканах господствовали антисистемы: среди греков — «павликиане», среди болгар — «богумилы». Отдельно слушайте или читайте мою информацию об антисистемах, религиозных системах, разрушающих и общества, и этносы.

Василевс Алексей победил болгарских богумилов и сумел пленить богумильскую армию. Победил не еретиков, а антисистему! Читайте всё, что вы сможете прочесть об антисистемах, антисистемщиках, то есть тайных врагах христианства, выдававших себя за христиан. Но плененные богумилы не признавались в том, что они богумилы. И тогда василевс поступил согласно описанию его дочери следующим образом. Он вышел перед пленными и сказал: «Я всех вас, потому что вы лютые еретики (ведь василевс не знал слова «антисистема»), сожгу живьем. У вас нет выхода, вы все всё равно сгорите. Потому те из вас, которые считают себя православными, пусть покаются перед сожжением. Ну а другие — бог им судья!» И тогда много раскаявшихся богумилов или православных, случайно попавших в мерзкую антисистемную компанию, готовясь к смерти, покаялись. А великий василевс, довольный своей комниновской хитростью, всех покаявшихся освободил, а других вовсе не сжег, а отправил в ссылку. Предводителя же богумилов он казнил, но без особой жестокости. Даже и его-то, чудовищного врага христианства, и то не сжег. И сослал он их, братья и сестры, в самую большую дыру в восточной Европе, в Боснию. Потом боснийские богумилы, когда пришли турки, из ненависти к христианству приняли, лицемерно приняли ислам. И вот вам события последних десятилетий, гибель многих христианских православных мучеников сербов в Боснии и Герцеговине под ударами отступнического, апостасийного Запада. А ведь в основе этого явления было милосердие великого победителя антисистемы, василевса Алексея Комнина!

Кроме того, у него было тяжелейшее положение с болгарами. Против него стояли тогда еще воинственные печенеги, тюрки полукочевники на севере Балкан. И мы, вспомните, имели серьезнейшие тогда отношения с печенегами. И до этого, при князе Святославе Игоревиче, и при князе великом Владимире Святославиче, и даже при великом князе Ярославе Мудром были очень серьезные проблемы с печенегами. Более того, начинала подниматься Сербия, постепенно становясь самостоятельным государством. Напомню здесь, что сербы появились на Балканах только в VIII веке в царствование василевса Ираклия и стали его вассалом. Болгария начинала превращаться во Второе Болгарское царство. Болгария, которую разгромили императоры Никифор Фока, Иоанн Цимисхий и наш киевский князь язычник Святослав Игоревич. Ой, началось!

Алексей справился со всем. Он справился как подобает совершенно редкостному государю. Алексей Комнин — один из величайших монархов в мировой истории, потому что он был и доблестным, и честным, и православным, и вместе с тем был и дипломатом, и хитрецом, и если надо во имя православия и церкви империи, обманщиком тоже был! О нем его дочерью написана великолепная книга, два раза издававшаяся в русском переводе — «Алексиада».

В два приема, в 1086 и в 1088 году варварские орды печенегов сокрушили византийскую армию. И Алексею пришлось просить у них мира в 1089 году. Но печенеги вернулись. А тогда уже готовый к новому сражению Алексей Комнин нанес им на берегу Либурния такое поражение в 1091 году, что их можно было считать уничтоженными по крайней мере на одно поколение. Печенеги мечтали о мести. При сыне Алексея Иоанне Комнине они вернулись в 1121 году, и в 1122 сошли с исторической арены. Византийские василевсы победили во имя православия и империи. Был ли выбор у печенегов, был ли выбор у василевса в Константинополе? Да, конечно, был. Крещение печенегов. И им это предлагалось. Но они, формально соглашаясь на крещение, не крестились. Братья и сестры, нельзя лгать Богу! Заявили, что крестятся, и не крестились, вот и ушли из мировой истории. Если бы мы с вами были настоящими православными, то так все уходили бы из мировой истории, кто заявил желание быть православным и не стал им. Запомните это, прошу вас.

Была еще одна проблема — Венгрия. Мадьяры или венгры — весьма злобный и удивительно жестокий тюркский народ. Тюркский по языку, но с огромной примесью угро-финской крови. Они прошли с Урала через южнорусские степи и поработили или вытеснили наших братьев славян из бывшей римской провинции Паннонии. Посмотрите по карте, это нынешняя Венгрия. Весьма и весьма жаль, что на это не последовал ответ как Византийской империи, так и Киевского Великого княжения. Тогда мадьяр следовало железом и огнем выбивать из славянских земель, из православных земель куда-угодно, хоть в западную Европу. Вся западная Европа словом «мадьяр» детей пугала в XII, XIII, XIV и XV веках. Но, усидели, усидели! А теперь это независимая страна НАТО, не вернувшая нам русским огромные долги. Не забудьте, мадьяры нам должны миллиард! Но вот упустили их тогда. И приняв корону из рук византийского василевса, они ушли в Западный мир, только бы подальше от василевсов ромеев. Корона крестителя мадьяр, святого Стефана Иштвана существует до сих пор, и она византийская.

Была и восточная политика, еще более сложная политика Комнинов. Турки-сельджуки были энергичны тогда. Это был их подъем. И они изгнали греков из восточных областей Малой Азии. Турецкий эмир Сулейман правил в Кизике и даже в Никее, откуда потом, слава богу, византийцы его выгнали. Никея теперь самая западная часть Турции. Алексей Комнин был занят более неотложными делами. Потому был вынужден в 1082 году признать завоевание. В 1085 году в руках мусульман, только уже не культурных и благородных арабов, а диких турок оказалась Антиохия. В Смирне эмир Цахес — подозреваю, что еврей, принявший ислам, — построил флот и стал грозить Константинополю. Посмотрите карту. Смирна — это нынешний Измир в Турции на западном берегу Малой Азии. К счастью, молодая сельджукская держава развалилась.

Алексею Комнину последовал Иоанн Комнин. Поразительный был государь. Строго православный, но заключал при этом с западноевропейцами династические браки. Я напомню вам, что и русские князья в это время после формального разрыва 1054 года тоже заключали династические браки. Он восстановил империю. Он был неизбежно миролюбив и исправно удачен. Он восстановил все восточные области Ромейской империи. Он сохранил последние владения в Италии. И все-таки, как ни замечателен василевс Иоанн Комнин, о котором вы можете почитать недавно переизданную «Историю» Иоанна Киннама, он за свои два десятилетия правления смог, к сожалению, сделать только одно. Единственная великая Римская, Ромейская империя стала восточно-римской окончательно. Ничтожные владения в западной части Средиземного моря не играли роли. Это была уже в сущности евроазиатская или евразийская империя. Его последователь и сын Мануил Комнин был еще блистательнее. Он стал самым могущественным государем евроазиатского мира. Любой французский королишка поглядывал на то, что думает властитель Мануил на берегах Босфора, и опасался, как бы ему по органу усидчивости не приложили. И ведь всё для Европы сделал Мануил Комнин. Он и женился-то на западноевропейке и латинское образование поощрял в Византии, хотя пытался поощрять и греческое образование в западной Европе. Нет, тупой Запад не хотел единства христианского, ну никак не хотел. Мануил Комнин восстановил все восточные границы. Мануил Комнин одернул «норманнов», которые овладели Сицилией и южной Италией, но вынуждены были признать себя вассалами василевса. Мануил Комнин поддерживал крестовые походы. Он был верен общехристианскому делу. Вот тут мы с вами, напомню вам, сталкиваемся со страшными страницами христианской истории.

В 1096-1099 годах василевс Алексей Комнин пропустил через свои территории первых рыцарей, бойцов первого крестового похода. В итоге, получив помощь от армянских и грузинских властителей Кавказа, крестоносцы нагло отложились от василевса Алексея. Василевс Иоанн Комнин поддерживал крестовые походы и готов был всем их обеспечить. Но в это время западные рыцари полагали, что эти греки, они же недостойные люди, у них чернильница вместо меча у пояса, они же недостойны рыцарской чести.

Мануил Комнин своими действиями в Малой Азии поддерживал второй крестовый поход. И ничего. Не мы оказались недостойными, а они, западные, тогда гораздо более энергичные, чем восточные христиане, они оказались недостойными креста, который носили на шее. Прочитайте об этом и западного автора сэра Стивена Рансимена (три перевода на русский язык) и, конечно, нашего великого историка Льва Николаевича Гумилева. Не мы предали общехристианское дело против безумного напора ислама. Они предали. Они хотели думать только о том, как бы среди восточнохристианских земель захватить себе владения. Мануил Комнин искал союза с Венецией, бывшей провинцией Византии, против норманнов. Венеция еще в сущности православная. А уж по манерам-то! Вы представьте себе венецианцев XII века. Они носили бороды, как греки и славяне, длинные кафтаны. Они все еще были по культуре византийцы и продали. Была еще возможность при великом Мануиле восстановить единство западного и восточного христианства, но продали! Ну вот собственно и всё. Закончилась эпоха Мануила Комнина. Он скончался в 1180 году. Сто лет продержали Комнины величие восточной империи. 1070 год — поражение несчастного Романа IV при Манцикерте, с чего начался, кстати, и упадок Киева. 1180 — кончина Мануила I Комнина. И всё. Мир не поддержал последний блестящий бросок еще доблестных и могущественных ромеев, византийцев.

А мы? А мы, славяно-русы Киевской Руси состарились к этому времени. Заметьте, мы примерно ровесники ромеев. У них еще была сила, а у нас кончилась. В 1204 году черниговцы так разорили Киев, как будто это был иноземный город. Раньше такого не случалось. Славянский мир разваливался, как разваливается он сейчас. И в вашей воле, братья и сестры, зная историю Византии, — почитайте ее подробно, прочитайте «Алексиаду» талантливейшей Анны Комнин — в нашей силе еще пока остановить распадение русского народа на так называемых русских (на самом деле великороссов), так называемых украинцев и так называемых белорусов. Еще пока можем. Потом поздно будет. Подумайте!

Следующая моя беседа, братья и сестры, будет целиком посвящена рекомендации вам литературы по истории, искусству, культуре Византии. Обязательно не пропустите ее. Мы стали мало читать, сами это признаем. Очень стыдно. Я постараюсь вам в этом помочь. К следующей беседе запасайтесь бумажкой и ручкой.


КНИГИ О ВИЗАНТИИ

Добрый вечер, братья и сестры. Моя сегодняшняя беседа по византийской истории будет целиком посвящена рекомендации вам литературы, связанной с этим, и, может быть, это самая важная беседа. Потому очень прошу обзавестись вас немедленно ручкой, карандашом, бумажкой и приступить к записыванию. Помните, что нам 80 лет предельно мешали читать великолепную византийскую литературу и исключительно мало издавали книги, посвященные византийской истории.

Итак, лучшая «История Византийской империи» написана великим византинистом начала нашего века, академиком Федором Успенским. Она трехтомная, это три толстых тома. Издана совсем недавно в середине 1990-х годов. Не удивляйтесь. Трагическая судьба этой книги, может быть, заставит вас охотнее ее читать, охотнее ее разыскивать. Дело в том, что первый том в совершенно роскошном издании с кожаными корешками, с цветными иллюстрациями, специальным шрифтом был издан в Петербурге издательством «Брокгауз и Эфрон» в 1914 году. Второй том был уже отпечатан в 1917 году. Но тут наступили революционные безобразия. А так как безобразия есть то, что не имеет образа, то отпечатанный полностью тираж большого второго тома поступил на базар в качестве оберточной бумаги и погиб полностью.

Но Успенский не уехал в эмиграцию и не был выслан. Он продолжал работать и получил разрешение издать дальше свою историю на свои средства, на средства авторов. В 1926 году на средства Успенского в десять раз меньшим тиражом всего в 500 экземпляров вышла первая половина, первый полутом второго тома, после чего Успенский покинул этот мир.

Когда после войны, в самом конце 1940-х годов наступила «сталинская оттепель» — а такая тоже была — стало можно издавать как никак книги по отечественной истории и даже по византийской, академия наук обратилась к наследию Успенского. Выяснилось, что третий том он тоже полностью подготовил. Но из неизданной второй половины второго тома потерялся небольшой кусок примерно в 16 страниц, который невозможно восстановить. Тогда было принято решение сначала издать третий том, потому что он никогда не издавался, потом переиздать второй, потому что от него вышла только крошечным тиражом первая половинка и, наконец, переиздать первый. Третий том вышел в 1950 году, к сожалению, в уже бедном издании и в новой, коммунистической орфографии.

На этом всё было остановлено на полвека, когда, наконец, вышел впервые полный Успенский. Итак, это лучшая в мире, когда бы то ни было написанная история Византийской империи.

Советская История Византии в трех томах, вышедшая на рубеже 1950-х и 60-х годов значительно хуже. Она без автора, потому что написана коллективом авторов, а коллективный труд всегда хуже одного ученого или двух соавторов. Естественно, она сохраняет все недостатки марксистского издания. Но пользоваться ей тем не менее можно. И имейте в виду, в этой советской истории Византии великолепные хронологические таблицы, огромные таблицы, учителю очень удобные. Даже если нет трехтомника, не поленитесь и сделайте себе ксерокопии таблиц и пользуетесь ими. Ученику тоже желаю.

Существует небольшой учебник, написанный крупнейшим современным византинистом Георгием Львовичем Курбатовым — «История Византии». Совсем небольшой, слишком сжатый, слишком коротенький, но и у него есть особое достоинство, спасибо Курбатову. Он содержит гигантскую полную библиографию. И если вам не будет хватать того, что я вам сегодня рекомендую, то вы где-нибудь найдете, просто в районной библиотеке учебник византийской истории Курбатова и выпишете оттуда те книги, те издания, которые я почему-то пропустил.

Есть еще в русском переводе «История Византийской империи» знаменитого французского ученого Шарля Диля. Это сжатый конспект византийской истории. Очень удобный для краткого ознакомления с материалом или для получения справки. Конечно, по ней изучать всю историю нельзя. Но начинать с нее можно.

Существует целый ряд прекрасных сборников биографий. Тот же Шарль Диль, ученый начала нашего века, как и Успенский, в свое время написал книгу «Византийские портреты». Она недавно, в 1990-ые годы переиздана. Курбатов Георгий Львович, которого я уже упоминал, выпустил в 1981 году книгу с родственным названием «Ранневизантийские портреты». Это портреты, кстати, святого императора Юстиниана Великого, святителя Иоанна Златоуста, его вероятного учителя ритора Ливания, прекрасная книга, которую искренне рекомендую.

Совсем недавно молодой византинист Дашков — у нас не переводятся византинисты — выпустил в 1995 году книгу «Императоры Византии». Она состоит из довольно емких биографий всех византийских императоров. Очень удобно.

Но это еще не всё. Профессор Поляковская выпустила книгу «Портреты византийских интеллектуалов» тоже уже в 1990-ые годы. Рассказывает о нескольких ученных поздневизантийского периода. Совсем не редкость.

Вот прекрасное отечественное издание, хоть и советского периода — повторяю, у нас всегда была византинистика — трехтомная «Культура Византии». Ну, естественно, тоже коллектив авторов. Но тут это как раз не есть недостаток, потому что каждый писал свой раздел. Специалист по архитектуре писал про архитектуру, специалист по живописи — о живописи, и т.д. Самые крупные ученые участвовали в этом трехтомнике. Первый том вышел в 1984 году, это ранневизантийский период. Второй том — средневизантийский период. А последний, третий том — поздневизантийский период. И он вышел уже в 1992 году. Относительно недавно. Тогда тиражи были еще приличные. Так что это не редкое издание.

Отвлечемся немного на византийское искусство. Серию «Очерки истории искусств» книжники называют, обычно, «черная серия», потому что это толстенькие книги небольшого формата в черных переплетах с картинкой на переплете. Все они имеют название, начинающееся со слова «искусство». И вот там есть книга «Искусство Византии» Лихачевой Ольги Дмитриевной, рано погибшей в автомобильной катастрофе. Это дочь Дмитрия Сергеевича Лихачева, академика филолога, это имя знают все. Очень краткий очерк, но для начала годится. И картинки хорошие, невероятно красивые.

Есть и соответствующий том в серии «Малая история искусств». Там том называется «Искусство средних веков в Восточной Европе». Русский раздел, на мой взгляд, не очень удачный. Написал Сопоцинский. А вот Византийский раздел прекрасно написал византинист Тяжелов. Итак, Тяжелов В.Н. «Искусство средних веков» в серии «Малая история искусств».

Лучшей книгой по зодчеству Византии остается книга Комича, Алексея Ильича. «Древнерусское зодчество X – начала XII веков». Не удивляйтесь. Половина книги посвящена подробному разбору источников древнерусского зодчества, то есть каменной византийской архитектуры. Всем, кто серьезно просвещается вне зависимости от того, собирается ли просто быть образованным человеком, учителем, священником. А священники вообще-то должны блестяще знать византийское искусство. А то иначе в наших восстанавливаемых храмах неудобно получается. Иногда даже смотреть просто неприлично. Редко, к счастью, но бывает. Так что обратите внимание на эти мои рекомендации.

Кроме того, существуют и альбомы. Дважды выходил огромный альбом «Византийское искусство в музеях СССР». Ну, там все наши знаменитые иконы. А их довольно много. И в Эрмитаже, и в музеях Московского Кремля. И прекрасное собрание икон в Музее изящных искусств императора Александра III на Волхонке (в Пушкинском Музее изобразительных искусств). Ну, кроме того, там воспроизведены листы византийских книг с миниатюрами. А этого вы ведь вообще никогда не видите. Книги раскрытыми в музеях не держат. Так нельзя делать. Их открывают только на выставке. И всё равно на выставке сразу все страницы не покажешь.

Были и другие такие издания. Особенно назову следующее. Щепкина, «Миниатюры Хлудовской псалтыри». Изумительно воспроизведены все листы этой прекрасной византийской иллюминированной, то есть украшенной миниатюрами псалтыри X века, может быть, лучшей в мире. Название «Хлудовская псалтырь» от знаменитого коллекционера, которому она одно время принадлежала. Под этим названием она вошла в науку.

Но вернемся еще к нескольким книжкам по византийской истории. Весьма рекомендую вам книгу Иванова, Сергея Аркадьевича «Византийское юродство». Довольно редкостное исследование.

Добавлю две книги превосходного английского ученого Стивена Рансимена «Падение Константинополя в 1453 году». Она вышла еще в начале 1980-х годов. И совсем недавно небольшим тиражом вышло две его книжки в одном переплете «Восточная схизма» и «Византийская теократия». Она вышла в 1998 году. Тираж одна тысяча, возможно, она вам попадется. Очень интересное раскрытие церковной проблематики, прежде всего, в плане взаимоотношений церкви и государства, и восточной и западной христианских церквей. Надо отметить, что для западного ученого, сэр Стивен с огромной симпатией относится к византийской культуре, к византийской истории, к византийскому наследию. Так что читать его неприятно не будет.

Поздневизантийскому периоду посвящено довольно много книг у нас. Прежде всего рекомендую книги петербургского исследователя, достаточно знаменитого Прохорова, Гелиана Михайловича. Любую его статью, а их десятки, можно найти в ежегоднике «Труды отдела древнерусской литературы». В хороших библиотеках он есть. Его книга, наиболее имеющая отношение к нашей сегодняшней проблематике, называется «Повесть о Митяе». Это средневековый русский памятник, но там огромный византийский материал. Весьма советую для изучения XIV-XV веков. Итак, Прохоров, «Повесть о Митяе» и всё, что написал Прохоров.

Есть прекрасная книга, написанная в эмиграции и переведенная у нас теперь. Архимандрит Амвросий Погодин, «Святой Марк Эфесский и Флорентийская уния». Сразу хочу вам сказать, что отцом Амвросием переведены «Омилии» (Проповеди) святителя Григория Паламы. Они издавались у нас уже по меньшей мере два раза. Трехтомничек из тоненьких томов. Но, заговорив о святителе Григории, я подошел к самой византийской литературе. У нас немало византийских историков. Прокопий Кесарийский, «Война с готами», два издания, одно недавно; «Войны с персами»; «Войны с вандалами». Это Прокопиева история войн Юстиниана Великого. Она переводилась разными авторами и никогда не выходила у нас вместе. Есть отдельно 4 книги в одном издании истории войн с персами и вандалами, и дважды выходила история войн с готами.

Продолжатель Прокопия историк Агафий Миринейский, «О царствовании императора Юстиниана». Только что ее переиздали в 1995 году.

Феофилакт Симокатта, историк VII века, «История»

Безымянный автор, «Продолжатель Феофана», издан в серии «Литературные памятники», «Жизнь византийских царей» (продолжение «Продолжателя Феофана»).

Михаил Пселл, «Хронография».

Лев Диакон, «История». Это и история Руси. Описание истории Святослава и его войн на Балканах, и победы императора Иоанна Цимисхия над Святославом Игоревичем Киевским. Так что это очень важный для нас с вами историк.

Анна Комнина, «Алексиада». Дочь императора Алексея Комнина написала эту книгу о своем отце. Издавалась она дважды, это не самая редкая книга. Переиздание было недавно. Но историком был и ее муж Никифор Вриенний. Он написал «Исторические записки».

Но, хватит историков. Есть ведь и другие книги, хотя нас не радовали, не давали нам изучать. В серии «Литературные памятники» вышло четыре книжки, не считая историков. «Византийские легенды». Это избранные жития святых разных эпох византийской истории в современном очень хорошем переводе Поляковской. Особо рекомендую. Ее переиздавали в 1990-ые годы, хотя она впервые вышла в 1970 году и вызвала скандал на уровне ЦК КПСС. Как посмели издавать такую литературу!

Единственный эпос на греческом языке со времен Гомера — это византийский эпос «Дигенис Акрит». Слава богу, два издания. Первое было очень давно. Это героический эпос о подвигах пограничного рыцаря. Собственно, «дигенис» значит «дважды рожденный», то есть лицо смешанного происхождения, смешанной крови, а «акрит» — витязь пограничник. В современной русской терминологии эпос должен был бы называться «Метис пограничник». Это прекрасная героическая поэма, которую я рекомендую всем знать. У нас с самого раннего Средневековья читали в славянском переводе «Дигениса».

Есть книга, посвященная управлению государством. Император Константин Багрянородный, «Об управлении империей». Издавалась не раз.

Есть даже византийский «домострой», что должно быть для нас небезынтересно, правда ведь? Надеюсь, мои слушатели русский-то «Домострой» читают. Итак, называется он «Советы и рассказы Кекавмена».

Ну, в общем на этом можно было бы и закончить. Но я хотел бы сделать маленькое заключение. Я собрал почти всё. Вы сами к этому можете добавить очень многое, что выпускается церковными издательствами. Это ведь тоже византийская литература. Например, древние патерики. «Луг духовный» Иоанна Мосха и «Лавсаик» епископа Палладия. Ведь собственно и творения Иоанна Златоуста — это тоже ранневизантийская литература. А их, слава богу, издают.

Но нам мешали предельно. Я приведу только один пример. Многие из вас знают, а у кого-то и дома стоит хотя бы в разрозненном виде самое грандиозное в мире издание художественной литературы — «Библиотеке Всемирной Литературы», которая выпускалась у нас в 1960-ые – 1980-ые годы в двухстах томах. На 200 толстых томов не нашлось ни одной страницы для тысячелетней византийской литературы. Для сравнения, только западное Средневековье занимает там 6 томов, а мусульманское даже 7. Потому настолько, насколько возможно мы, прежде всего преподаватели высшей школы, учителя, учителя воскресных школ, ну и в первую очередь родители, бабушки и дедушки должны этому противодействовать. Храни вас господь!


ЛИТЕРАТУРА

Авторы — Название

(автор неизвестен) — Дигениc Акрит
(автор неизвестен) — Продолжатель Феофана. Жизнеописания византийских царей
(сборник в 3 томах) — Культура Византии Том 1. IV – первая половина VII в. Том 2. Вторая половина VII – XII в. Том 3. XIII – первая половина XV в.
Агафий Миринейский — О царствовании Юстиниана
Анна Комнина — Алексиада
Банк, Алиса Владимировна — Византийское искусство в собраниях Советского Союза
Васильевский, Василий Григорьевич — Советы и рассказы византийского боярина XI века
Григорий Палама, святитель — Омилии (перевод Амвросия Погодина)
Дашков, Сергей Борисович — Императоры Византии
Диль, Шарль — История Византийской империи
Иванов, Сергей Аркадьевич — Византийское юродство
Иоанн Киннам — Краткое обозрение царствования Иоанна и Мануила Комнинов (1118-1180)
Иоанн Мосх — Луг духовный
Каждан, Александр Петрович — Византийская культура
Каждан, Александр Петрович — Книга и писатель в Византии
Карташев, Антон Владимирович — Воссоздание Святой Руси
Кекавмен — Советы и рассказы. Поучение византийского полководца XI века
Комеч, Алексей Ильич — Древнерусское зодчество конца X – начала XII в. Византийское наследие и становление самостоятельной традиции
Константин Багрянородный — Об управлении империей
Курбатов, Георгий Львович — История Византии
Курбатов, Георгий Львович — Ранневизантийские портреты
Лев Диакон — История
Леонтьев, Константин Николаевич — Византизм и славянство
Литаврин, Григорий Г. — Как жили византийцы
Лихачева, Вера Дмитриевна — Искусство Византии IV – XV веков
Михаил Пселл — Хронография
Никита Евгениан — Повесть о Дросилле и Харикле
Никифор Вриенний — Исторические записки Никифора Вриенния (976-1087)
Палладий, епископ Еленопольский — Лавсаик
Погодин, Амвросий — Святитель Марк Эфесский и Флорентийская уния
Полякова, Софья Викторовна — Византийские легенды (1972, переиздано в 1994 под названием Жития святых)
Поляковская, Маргарита Адольфовна — Портреты византийских интеллектуалов
Прокопий Кесарийский — Война с готами
Прокопий Кесарийский — Война с персами. Война с вандалами. Тайная история
Прохоров, Гельян Михайлович — Повесть о Митяе (и другие книги)
Руфин, пресвитер Аквилейский — Жизнь пустынных отцов
Стивен Рансимен — Восточная схизма и Византийская теократия
Стивен Рансимен — Падение Константинополя в 1453 году
Тяжелов, В.Н. — Малая история искусств. Искусство средних веков в Западной и Центральной Европе
Удальцова, Зинаида В. и др. — История Византии (1967, трехтомник)
Успенский, Федор Иванович — История Византийской империи
Феофилакт Симокатта — История
Щепкина, Марфа Вячеславна — Миниатюры Хлудовской псалтыри