"Когда началась война, отец ушел на фронт в первый же день, так и не достроив дом. Мать (моя бабушка - Н.Ш.) осталась одна. Мне - полтора года, брату - семь лет. А еще буквально через несколько дней немцы пришли в нашу деревню.
х х х х х
Мама рассказывала... Она занималась хозяйством. На скамье возле дома сидел Савельич. Савельич, старый человек, ходил к отцу "слушать газету". А тут пришел по привычке. Они вместе увидели, как от соседней деревни бежит мальчишка и кричит:
- Немцы идут! Они уже в Булавкино. Сейчас будут здесь.
Мать засуетилась, бросилась закрывать ставни на окнах.
- Савельич, заходи в дом, закроемся на крючок.
- Антоновна, это уже не поможет...
Савельич служил в гражданскую, он знал, что такое война.
Вначале появился шум, потом вдоль дороги поднялись столбы пыли. Потом стали различимы мотоциклы и машины. Остановились в центре деревни, "пофыркали", высадили несколько человек и поехали дальше. Те, кто остался, расставили часовых. Взвалив на плечо по автомату, с переводчиком пошли по хатам.
Требовали "масло, яйко, сало". Говорили, что теперь будет немецкая власть. Все должны будут подчиняться назначенному старосте. "Москва капут!"
Мать плакала, в Москве у нее тетя, дядя, сестры и брат...
х х х х х
Так как мы жили на окраине, к нам начали стучаться солдаты, попавшие в окружение. Просили еды и гражданской одежды, чтобы сойти за местных. Мама отдавала, что было съестного, еще отцовские рубахи, штаны. А также вилы и косы, мол, в поле они, на работу...
Была уже осень. Поздно вечером постучали в окно. Выглянула. Двое в маскировочных комбинезонах. Не понятно, наши или нет.
- В доме немцы есть? - сдвинул капюшон, под ним красная звездочка.
- Нет! - а у самой сердце трепещет, ох, как своим обрадовалась.
- Помогите! Был бой, нас осталось-то несколько человек, и вот уже почти неделю прячемся в лесу. Куда ни кинемся - натыкаемся на немцев.
- Вам нужно на ту сторону реки. Дорога и мост усиленно охраняются. Патрульные через каждые несколько метров. Подождите...
Разложила на столе платок, на скорую руку собрала кое-что из продуктов. Выскочила легко одевшись, с ведром, будто бы за водой:
- Попробую провести через соседнюю деревню и брод. Успеть бы до утра! А где солдаты?
- Да они все здесь, в вашем огороде, лежат между грядок.
Ползли меж кустов, по канаве, которую проделали ручьи, спускаясь к реке. Камни, сучки да высохшие стебли исцарапали ноги в кровь.
Немецкий патруль на границе оккупированной территории ходил от поста к посту. Сойдутся в одном месте, разворачиваются и идут в обратную сторону. Нужно было по одному успеть бесшумно пробраться по ложбине, пока оба дозорных повернуты друг к другу спиной. Перед этим последним рубежом и расстались. А прежде старший в группе достал из планшета листок, попросил чуть-чуть подсветить, так, чтобы со стороны не было заметно, спросил у мамы фамилию, имя и что-то написал.
- Если я останусь жив - вас найду, если погибну - отдайте эту записку в сельсовет, когда победим.
Этим старшим оказался кремлевский генерал.. Мать получила потом (после оккупации, дошедшее с большим опозданием) от него письмо. Ей сообщили, что все солдаты удачно добрались до русских подразделений и воюют под Москвой, что, пусть она не волнуется, столицу ни за что не сдадут. Позже пришло еще послание от солдата: генерал погиб, похоронен с почестями...
А записку мама сожгла, как только вернулась домой. Так и не прочитав, потому что читала лишь печатные буквы, а текст был написан мелким почерком. Показывать кому-либо, а тем более хранить в оккупированной деревне побоялась...
После победы приехала делегация из города и маме вручили медаль "За боевые заслуги". Оказывается, приказ о награждении вышел еще во время войны..."
- эти строчки из дневника моей мамы, свои записи она передала мне совсем недавно.