«Скажи, я похожа на дуру?!»
- закричала Ленка и вскочила со стула.
«Да где она шарахается?!» - с раздражением думала Зинаида Семёновна, то и дело поглядывая в окно. Ленка - ага, уже под сорок, а всё Ленка - варила-жарила-парила в детском саду, до которого ходу минут десять. Вечер на дворе, а её нет и нет. Наконец, когда терпение было уже на исходе, хлопнула входная дверь.
- Тебя куда ещё носило? - сердито спросила Зинаида Семёновна.
- А тебе-то какая разница? - парировала дочь, но посмотрела с интересом: с чего это матушка как будто не в себе? - У Наташки день рождения. Дверь заперли, посидели немного, винца выпили. Ещё вопросы есть?
Зинаида Семёновна, словно и не заметив ответной грубости, хотя в другой ситуации бы не спустила, побежала на кухню, щёлкнула чайником, крикнула нетерпеливо:
- Да иди же сюда быстрее!
- Чё, Сашка, что ли, приезжал? Полаялись, как всегда? - отозвалась Ленка из комнаты, переодеваясь в халатик.
- Сашка! Да на кой он мне сдался, твой придурок? - воскликнула Зинаида Семёновна. - Пропади он пропадом - и не замечу.
- Э, э! - предостерегла Ленка. - Он всё-таки муж мне, а тебе зять.
- Сядь вот сюда, наконец.
И помолчи.
Ленка с удивлением повиновалась, почувствовав, что произошло нечто, взвинтившее мамочку до нервного дрожания рук. Зинаида Семёновна налила себе чаю, с шумом отхлебнула, перевела дух и торжественно произнесла:
- Твой отец умер. Сегодня мне позвонила какая-то его родственница, бухнула новость и при этом, представь, ни «здравствуйте», ни «до свидания». Да они, видно, все такие, деревня деревней.
- Так... Ну и что? - не поняла Ленка. - Это случается раз в жизни со всеми.
- А то! Послезавтра поедешь на похороны.
- Я?! Мама, ты что, упала неудачно? Я его и в лицо-то плохо помню. Зачем мне его хоронить? И не хочу я видеть все эти гробы-венки. Только настроение себе портить.
- Поедешь! - с нажимом сказала Зинаида Семёновна. - И будешь выглядеть убитой горем, а получится - и порыдаешь.
- Посмотри на меня! - закричала Ленка, вскочив с вытаращенными глазами. - Скажи, я похожа на дуру? Похожа?
- Сейчас точно похожа, но скоро не будешь. На место, - показала Зинаида Семёновна рукой на стул. - Всё это, доченька, очень серьёзно. Нельзя терять ни минуты.
Зинаиде Семёновне было что рассказать взрослой дочери, с которой раньше не считала нужным делиться подробностями личной жизни. Да и вычитала где-то: у родителей есть и должны быть свои тайны, которые совершенно не обязательно знать их детям. Но теперь волей-неволей пришлось кое-что приоткрыть.
Ленке было известно только, что, когда ей было два года, мать с отцом расстались по взаимному согласию - не сошлись характерами. Приезжал он к ним очень редко, в последний раз лет девять назад. Потом он заболел туберкулёзом - и Зинаида Семёновна категорически запретила ему даже появляться на пороге: нечего таскать в дом заразу. И так она это заявила, что отец чуть не заплакал. Ленка видела, как мучительно сморщилось его лицо, но она была к нему абсолютно равнодушна и понятия не имела, где и с кем живёт этот чужой мужчина. Тем более что мама как-то с пренебрежением сказала кому-то по телефону: «Лёшка как был мужиком неотёсанным - таким и остался. За каким бы чёртом он мне нужен?» - и покосилась на Ленку, которая неподалёку пыхтела над домашним заданием. А Ленка тогда сразу поняла: это про отца, но виду не подала, что сообразила.
С Алексеем Белоусовым Зинаида Семёновна познакомилась, когда училась на последнем курсе торгового техникума. Ей предлагали работу в городе, если сама себе подыщет жильё вместо общежития. Тут-то и случился, как по заказу, Лёша-заводчанин, которому - молодому передовику производства! - пообещали квартиру, если он женится. Вот так они и «совпали». Но Лёша-то - простая душа - Зину полюбил, а она имела всего лишь чёткую конкретную цель: закрепиться в городе, чтобы не возвращаться в унылое «сельпо». Вытерпеть, правда, на первых порах пришлось немало.
Алексей жил в частном секторе, в большом доме, куда и привёл её на смотрины к матери и многочисленной родне. В этом фамильном «муравейнике» обитали его старший брат, племянник, тётя Тоня со своей семьёй - в общем, голова кругом от череды, казалось, бесконечных лиц, совсем неинтересных и бесполезных.
Еле-еле вынесла Зинаида Семёновна те несколько часов, которые пробыла в этом доме. И когда на свадьбе Алексею начальник вручил ключи от новенькой квартиры, она уже и не заходила больше в гости к свекрови. Большие семьи Зинаиду Семёновну всегда раздражали, да и все эти печки, коврики-самоделки, грязноватые фляги с водой у порога... Будто и не в городе. Сама она стала работать в светлом красивом универмаге, по вечерам и в выходные с удовольствием обустраивая пусть маленькую, но всё-таки двухкомнатную квартирку.
Лёша поначалу обижался, что жена наотрез отвергает его родственников, строит неприятные гримаски, когда он зовёт её проведать их, а потом смирился, как смирялся, в общем-то, всегда. Может быть, он был добрым человеком, но Зинаида Семёновна считала его просто слабаком. А главное - не любила. Правда, дочку всё же родила. А как только Ленка на ножки встала, так, грубо говоря, вытурила мужа в его прежнее «гнездо». Он посопротивлялся как мог, однако быстро понял, что против железной стены с голыми руками не попрёшь, и ушёл. О квартире даже не заикнулся: отнимать у ребёнка крышу над головой - последнее дело.
Особых угрызений совести Зинаида Семёновна не испытывала: не на улицу же выгнала сирого-убогого. Ленка почти до школы прожила у бабушки с дедушкой в деревне, выросла крепенькой и здоровой. Были у Зинаиды Семёновны ухажёры, но всё мимолётные. А она окончила заочно институт торговли и уже видеть не могла обломанные ногти и не всегда свежую рубашку Алексея, когда он приходил с деньгами и игрушками. Дом у него поопустел: кто куда делся, она и не слушала. Уловила только, что после смерти матери всё это хозяйство с большим приусадебным участком переписали на него. Она даже пошутила: ты теперь завидный жених, пора невесту искать.
Но он так и не женился, а когда заболел, все хлопоты-заботы упали на одну тётю Тоню. Однажды она позвонила: мол, Лёша совсем плох, лежит в стационаре, не могла бы Зина его навестить. Зинаида Семёновна положила трубку и даже брезгливо протёрла руки платком: и под дулом пистолета не вошла бы она в туберкулёзный диспансер.
И текла бы себе жизнь потихоньку, если б Ленке не стукнуло в голову выйти замуж за одноклассника Сашку, полного оболтуса. Никаких возражений слушать не стала:
- Ты сама для себя всё решаешь. Вот и я тоже. Нам никакой свадьбы не нужно. Распишемся - и всё.
Сашка первое время потыкался к тёще с разговорами, но она морщилась и отворачивалась. Он психовал, ругался, убегал к родителям «отдохнуть» дня на три-четыре, а то и на недельку. А Ленка ждала: никуда не денется.
- Ты поняла? - испытующе глядя на дочь, спросила Зинаида Семёновна. - Ты теперь наследница. Продадим там всё, да и земля нынче дорогая, глядишь, хватит денег тебе и твоему идиоту на отдельную квартиру. Вот поэтому ты поедешь на похороны. Пора себя показать.
Ленка вздохнула и задумалась.
Когда она приблизилась к дому, адрес которого мать написала на бумажке, гроб уже выносили. Народу было мало, собрались, скорее всего, соседи. Ленка высмотрела среди них маленькую пожилую женщину в чёрном платье и потрогала за рукав:
- Я - Лена.
Тётя Тоня обняла её:
- Спасибо, что пришла. Отмучился Лёшенька, золотой был человек.
Ленка вынесла и любопытные взгляды, и поездку на кладбище, и скромные поминки. Даже выпила рюмку водки без всяких скорбных чувств. Незаметно оглянулась: староват домишко, много за него не дадут, разве что кто-нибудь захочет снести и построить коттедж, места предостаточно. Едва все разошлись, она спросила:
- Вы когда съезжать будете?
- Съезжать? - удивилась тётя Тоня. - Почему? Я ж тут всю жизнь...
- Ну, это уже не имеет значения. Дом теперь мой. По наследству, если что. Судиться и не вздумайте. У меня есть знакомый адвокат, - соврала и не смутилась.
- Во-от оно что, - печально сказала тётя Тоня. - Я-то думала, ты отца проводить хотела. Меня дети мои, конечно, не бросят. А ты... передай привет мамаше...