Я расскажу лишь несколько историй.
Когда умер Арнюша, собака-ротвейлер, проживший в нашей семье десять лет, появилась возможность спасать собак, забирать их с улицы и пристраивать в хорошие руки.
Первыми такими собачками стали три четырехмесячных щенка, которых нам принесли волонтеры. По их словам они из одного помета, но абсолютно разные. Первого, самого крупного, чисто-белого мы назвали Мишкой (белый медведь), второго, поменьше, чисто-черного мы, естественно, назвали Чернышем. Третья, девочка, окрас пестрый, как у рыси, получила кличку Флоша. Объединяло их по внешним признакам то, что все они тонкокостные, а по характеру все трусишки («трусы» с ударением на «ы»).
Мишка был по смелее всех, ходил за мной по пятам, напоминая некоторыми повадками Арнюшу, и мы взяли его себе второй собакой. Первым у нас остался Колька, которого мы забрали из приюта, и с хозяевами которого у нас сложились добрые многолетние отношения ещё в Новосибирске. Вообще, после Арнольда, так сложилось, что Колян невольно стал «наставником» и воспитателем всех последующих, поступающих в нашу семью, собак на постоянное житьё или временно, значения не имело. Колька, несмотря на то, что он очень хороший, умудрялся передавать им самые свои отрицательные повадки. Когда мы выводили всех щенков на улицу, они напоминали тройку молодых лошадок, обращая внимание и комментарии проходящих мимо людей. Смотреть без улыбки на эту троицу было невозможно.
Черныша в начале лета мы отдали молодому черноволосому пареньку. Известно, что обычно собака походит на своего хозяина, так вот это оказался тот случай, Черныш и молодой человек нашли друг друга, и теперь счастливы.
Должна отметить, что пристройство собак, это очень ответственное дело. Мы не отдаем собак кому непоподя, долго общаемся, выясняя, зачем тот или иной человек хочет взять собаку, выезжаем осматривать жилье, подходят ли условия для проживания питомца, и лишь убедившись, что все нормально, отдаем. Обязательно заключаем договор, в котором помимо всего прочего есть пункт, в котором говорится, что если по какой-то причине собака не подходит, ее обязательно должны вернуть.
Флоше пришлось задержаться дольше. Прежде чем найти свой дом, ей довелось пожить на трёх передержках, зато теперь у неё есть подружка собачка и любящая семья, проживающая за городом.
В апреле того же года, гуляя нашу тройку и Кольку возле дома, Маша увидела собаку ротвейлера без ошейника, очень худого. Мы забрали его домой, пытались покормить, но от истощения еда не воспринималась. Повезли в ветеринарную клинику. Врач определил приблизительный возраст: около трёх лет, сказал, что к счастью, пёс скитался не слишком долго, он здоров и сможет быстро восстановиться. Так как у нас в это время жила тройка щенков, взять к себе нельзя, стали искать передержку, вышли на рот-команду. Два дня собаку продержали в приюте для бездомных животных, а оттуда уже отвезли в рот-команду в частный приют. С этим приютом и еще с одним у нас будет впоследствии тесное сотрудничество. Маша назвала пса Панчо. Мы каждый месяц навещали его, а когда у нас появился собственный дом, Маша, как и хотела, забрала собаку к себе и организовала уже свой собственный частный приют. Панчо стал любимцем мужа дочери, и когда есть время, он выгуливает пса к обоюдному удовольствию.
Однажды осенью около офисного здания мы с мужем нашли двух месячных щенков, мальчика и девочку. Пробыли они у нас недолго, годовалый Мишка стал для них мамой и папой, они вместе играли и спали. Примерно через месяц мы нашли для щенков хорошую передержку в частном доме за городом. Уже перед новым годом молодая пара забрала в частный дом мальчика, назвали его Палычем. Мы с мужем раза три навещали песика, брали с собой Мишку. А в январе сестренка Палыча поехала в городскую квартиру в семью с тремя мальчиками, назвали её Верной. Это имя очень ей подошло, собачка стала для детей и няней, и товарищем по играм. Так что еще два наших найденыша нашли свои семьи.
Как-то весной нам позвонили волонтеры о собаке, которую оставил хозяин, пес бродил по тем местам, где с ним гуляли. Кто-то кормил, собаку, кто-то прогонял. Чтобы пес не погиб, мы взяли его, проверили в ближайшей ветлечебнице и отправили на передержку, которую нашли по быстрому. Она оказалось «не очень» и мы уговорили волонтера, солидную женщину со стажем, где жила наша Флоша, забрать пса к себе. Собаку назвали Рекс. Он был в жутком стрессе. Поначалу ничего вокруг себя не замечал. На прогулке бросался к мужчинам, по-видимому, похожим на его бывшего хозяина. Нам было очень жаль собаку. И судьба подарила ему шанс. Через волонтера мы познакомились с другой женщиной, которая осуществляла пристройство собак в Германию: сначала в частный приют, а затем в семьи. Так наш Рекс отправился на самолете в Германию. В аэропорту, к нашему удивлению, вел себя великолепно, когда долго ожидали в очереди, оформляя документы, и когда шли по бесконечным залам аэропорта Шереметьево. Рекс вел себя так, как будто для него все это было невпервой. В германском приюте он побыл недолго, обрел хорошую семью и все его скитания закончились. Рекс первым проторил дорогу в счастливую жизнь для других наших собак.
В наш частный приют из рот-команды вместе с Панчо на доживание приехала замечательная старая собачка кони-корса, Ватрушка. У нас она постройнела и прыгала, как молодая козочка. А когда выходила на улицу гулять наша бабушка, она медленно следовала за ней, тогда мы называли их «дамы на выгуле». Она прожила у нас около двух лет и ушла очень быстро, полностью была разрушена печень. Конечно, мы пытались затормозить процесс, но ненадолго. Никак не могу забыть ее взгляд, когда рядом с ней лежала на полу во время капельницы, он говорил, «мне ничего уже ненужно, отпустите меня». Одно радует, что Ватрушка не мучилась долго.
Почти сразу, как мы переехали в загородный дом, волонтеры привезли к нам собаку Цезаря. Его бросили после окончания дачного сезона. Это молодой длинношерстый пес, напоминающий по телосложению колли, только черно-коричневого окраса. Он сразу подружился с нашим Мишкой. Через месяц мы отправили Цезаря на передержку в частный дом в уличный вольер к женщине, которая раньше занималась передержкой, и мы отдавали ей Верну и Палыча. Цезарь пробыл у неё больше года, и мы отправили его в рот-команду. Хозяйки приюта берут туда за оплату и двориков, чтобы было, на что содержать ротвейлеров. Там Цезарь прожил почти два года. Когда замаячило место в германском приюте, мы привезли его обратно, чтобы посмотреть характер собаки. Главными требования приема собак являются стерилизация и неагрессивный характер. Чтобы лучше это понять, я взяла Цезика к себе в дом, и он прошел проверку. Пес отлично ладил с нашими собаками и с котами.
В Германию он отправился на автомобиле с курьерами по перевозке животных. В приюте пробыл три месяца. Нам присылали фото, как он грыз там подстилки. Работники приюта относились к этому с пониманием. Вскоре песика забрала к себе женщина, которая любит путешествовать, и наш Цезарь наконец-то обрел свой дом и любящего человек. Мы получали фото о его путешествиях, последнее фото было с моря, причем такое изумительное: Цезарь на фоне высокой редкой травы, а вдали море.
Мы всегда так счастливы, когда очередной нашей спасенной собаке, после стольких испытаний удается найти свой дом. Это необыкновенное чувство глубокого удовлетворения, когда понимаешь, что все, не зря.
А наш частный приют продолжал заполняться. В декабре мы забрали у деревенских красивую ярко рыжую собаку Соню. У нее было пять двухмесячных щенков. Но одного щенка деревенские решили оставить себе. Сначала Соня переехала с четырьмя двухмесячными щенками: две девочки - Лиса и Пуша, и два мальчика – Робин и Бобин. А в феврале я увидела бегающую по деревне молодую собачку, это оказалась сестричка наших щенков. К тому времени мы Лису уже пристроили в хорошую семью в Москве. Ее подругой стала милая девушка.
Сестричку наших щенков мы потом назвали Полей. Я стала прикармливать собачонку. Она боялась жить одна и бегала за деревенским псом, который был на самовыгуле. Пришлось прикармливать и его, он тоже был голодный. Пса звали Дик, а мы стали звать Риком. Полмесяца я каждый день ходила по нашей дороге и искала собак, чтобы покормить, сначала они были очень осторожны, потом постепенно привыкли и стали брать с рук. Около наших ворот я начала оставлять корм, и пёсики быстро сообразили и приходили кушать. В это время мы оставляли ворота открытыми. Рик, для которого все ворота и дырки в заборах нашей деревни были знакомы, заходил спокойно, а Поля очень боялась, но за Риком тоже стала заходить, тем более, «голод - не тетка».
И вдруг, два дня подряд Рик пришел один. Я забеспокоилась и стала искать Полю. Нашла ее несчастную за забором дома, в котором она якобы жила, в сухой траве, совсем без сил. На руках принесла домой, сопротивляться она не могла, и наша Наташа-кинолог повезла её в больницу. Боже, сколько же всего у неё оказалось: и энтерит, и пероплазмос, и глисты и заворот кишок, думали, не выживет, но оказались хорошие врачи, мы спасли Полю и оставили у себя, а Рик к тому времени перебрался в наш уличный вольер на постоянное место жительства. Полю, естественно, мы определили к нему, решив, что она его дочь, и учитывая тот факт, что Соня жила с ним по соседству, это вполне могло быть на самом деле. Вот так всё семейство осталось у нас. Потом от деревенских мы узнали истории собак. Соня жила у местного богатея, который отдал её своим рабочим строителям. Они естественно не следили и не кормили собаку и щенков, и когда мы обратились с просьбой отдать собак, с удовольствием это сделали, оставив себе одну для охраны (Полю), которую тоже пришлось забрать. А хозяева Рика на зиму уезжали в город, с собой не забирали, а приезжая раз в неделю, оставляли ему еду на улице. Естественно, ему не хватало, и он добывал ее, где только мог, знал все помойки, и часто дрался с собаками, о чем свидетельствовали многочисленные шрамы.
Да, остается только удивляться равнодушию людей к живым существам, которые в нас нуждаются. Через год, Пуша, Поля и Робин уедут в Германию и вскоре там обретут свои семьи и будут счастливы. А еще через год уедет их последний и трусливый брат Бобин и собака Хани, которую тоже наши «милые соседи» выставили на улицу за то, что она у них задавила курицу. Хани помесь дворика с хаски, очень шустрая, носится, как пуля. Не представляю, как она могла полтора года сидеть на коротком поводке.
В Германии, к нашему удивлению, Хани, несмотря на ее гиперактивность, взяли быстро. Бобин у нас был самый трусливый, поэтому мы его не отправляли, Наташа занималась с ним. Отправлять собак пришлось самолетом, зная, что для него это будет большим стрессом, купили успокаивающий укол и поставили перед полетом. В приюте ему пришлось прожить два месяца. Спустя год нам прислали фото, как встретились два брата Робин и Бобин, как они обрадовались, узнав друг друга. Теперь их хозяева иногда встречаются.
Следующей весной нам удалось забрать с нашего местного рынка крупного пса, помесь овчарки и ризеншнауцера. Мы долго наблюдали за ним, он и еще одна дворняга сука подкармливались около мясного киоска. Пес, несмотря на грозный вид, был контактным, охотно подходил к людям, разрешал себя гладить, поэтому сердобольные граждане с удовольствием его кормили и раскормили так, что он стал очень толстым (вторая собака, тоже была, как колобок на ножках) и медленно передвигался, а потом и вовсе стал прихрамывать на переднюю лапу. При осмотре, обнаружив на пальцах большую шишку, стали выяснять у работников киосков, где живет пес. Нам сказали, что он живет на строительном рынке, а раньше жил в доме у хозяина этого рынка. Я нашла человека, который сказал, что собака живет у них, объяснила, что пес нуждается в лечении и что мы готовы его забрать и лечить. Работник позвонил хозяину и тот разрешил. Назвали его Альф, а потом перешли на Алю. Он всем ужасно нравился, безумно любил игрушки.
Нам пришлось пролечить его от пироплазмоза, он подцепил клеща, а потом сделали операцию на лапе. Кормили его метаболиком, чтобы сбросил вес. Альф похудел и, несмотря на больную лапу, играл с игрушками и бегал с собаками. С его лапой нам пришлось повозиться больше трех месяцев, он постоянно ее разлизывал. У Али достаточно длинная морда, и даже самый большой воротник ему не подходил. Тогда Наташа придумала вырезать дно у ведра из под краски паяльником и проделать в нем дырки, чтобы привязать к ошейнику, но даже и это надолго не спасало, он всеравно умудрялся развязать бинт. И все же нам удалось подобрать хорошую мазь, Алю вылечили и вместе с Цезарем отравили в Германию, где его моментально забрали в семью второй собакой. Получилось очень интересно, хозяйка Цезаря стройная женщина, как и он, а Алю забрала крупная полная женщина. Из фото, присылаемых нам, видно, как хорошо живется нашим собакам, а значит, все наши труды не напрасны.
Еще был интересный случай. На каких-то складах в Нахабино Наташа (как она там оказалась, уже не помню) увидела трех бездомных двориков и привязанного ротвейлера. Дело было зимой. Полутора метровая цепь крепилась к стене полуразрушенного здания. Наружной стены не было, и дворики могли укрываться под навесом на куче хлама, а ротвейлер из-за короткой привязи этой возможности не имел. Мы с Наташей стали ездить подкармливать собак и выяснили, что ротвейлер так живет уже года три, не имея укрытия ни в мороз, ни в дождь, ни в снег. Местные охранники хоть и побаивались пса, но все же подкармливали. Они сказали, что эта собака их какого-то начальника, который не захотел, по-видимому, держать его у себя и здесь пристроил. Как можно было оставить свою собаку в таких условиях. Конечно, спасая собак, с чем только не приходится сталкиваться. Ведь именно из-за таких вот людей в нашей стране такое огромное количество бездомных животных.
А пса мы дружно решили забрать и забрали, за ним поехал сам Георгий. Ротвейлер оказался неагрессивным. Наташа увезла его в рот-команду, где к счастью пес пробыл не долго. За все его перенесенные страдания, Бог сжалился над ним, и еще один наш «спасеныш» нашел свою семью.
Еще у нас была история, как пришлось забирать дичка (бездомную дворнягу) прямо с улицы. Раньше нам этого делать не доводилось. Должна была ехать Наташа – кинолог, но она повредила руку. Получив от нее необходимые инструкции, и взяв с собой прикорм (нарезанные сосиски), мы с мужем отправились за собакой.
Ситуация была такая: жильцы одного микрорайона пожаловались на стаю бездомных собак, которые, якобы, им мешают. Однако местные волонтеры утверждали обратное, что собаки спокойные, давно там живут, и добрые люди их подкармливали. Тем не менее, сигнал был услышан, приехал «отлов», собак с микрорайона ликвидировали, но двоим, суке и кобелю, удалось уцелеть. Женщина – волонтер, которая нам и позвонила, договорилась с приютом, который был готов забрать суку и простерелизовать, а кобеля мы решили взять к себе. Эта женщина кормила суку, и та знала ее и не боялась, а кобель был диким и трусливым, людям не доверял, а за сукой ходил, как привязанный, поэтому нашей задачей было приманить суку, а через нее и кобеля, затем суку посадить женщине в машину, а кобеля к нам.
Встретившись с волонтером, мы пошли искать собак. Нам повезло, они оказались на своем месте, на газоне перед многоэтажным многоподъездным домом. Мы припарковались недалеко от ее машины, женщина предусмотрительно взяла ходдог, сказала нам сидеть в машине, чтобы не испугать кобеля, и пошла за сукой. На запах еды та подошла сразу же, а кобеля еда не прельщала, он сторонился и отбегал, мы боялись, как бы он совсем не ушел. Женщине удалось набросить на суку поводок. С кобелем было сложнее, мы вообще не представляли, как подойти и взять его, вдруг от страха он начнет «махать зубами». Не знаю уж с какой попытки, но у нее получилось подманить трусишку и набросить поводок, тут подоспел муж, забрал его и посадил в багажник, от страха пес, ни то, чтобы кусаться, пошевелиться боялся, а суку волонтер повела с собой, муж помог ей загрузить собаку в Машину.
Домой пришлось ехать через всю Москву по пробкам, но мы благополучно добрались. Наташа встречала нас. Она хорошо знает психологию собак и понимает знаки, которые они показывают. Не заводя пса на территорию, она села прямо на землю рядом с ним у забора (было лето) и просидела до вечера. Мы принесли ей одеяло, собаке воды и кусочки колбасы. Через несколько часов сидения, пес перестал бояться и отважился погулять вдоль забора на поводке. Так у нас появился еще один постоялец Степа. Ко мне он тоже постепенно привыкнет и привяжется, а вот расположения мужу не оказывает, ни при каких обстоятельствах, даже корм не берет из рук, а это говорит о том, что пес натерпелся в своей жизни от мужчин достаточно.
Доказано, что у животных, как и у нас, есть душа, и они так же страдают. Страдают от людской черствости, непонимания и равнодушия.
Сейчас с нами проживают более тридцати собак, их количество меняется, к сожалению, не в сторону уменьшения. У каждого из них своя история и свой характер, все они милы и интересны по-своему. В основном мы берем стареньких собак на доживание, старички особенно трогательны. Мы не собираем посты и не просим ни у кого денег, мы кормим и лечим наших четвероногих друзей сами, очень жалеем, что не можем помочь всем нуждающимся, и счастливы за тех, кому помогли, это придает нам сил.
Если мы можем сделать хоть кого-то счастливым, значит живем не зря.