О.И. Хоруженко. ИМЕННЫЕ ТАМГИ РУССКОГО ДВОРЯНСТВА
Другой известный род Собакиных производил себя от датского выходца, «мужа честна» Ольгерда Преги, в крещении Дмитрия, выехав-шего будто бы в 1294 г. к великому князю Михаилу Ярославичу Тверско-му. Великий князь выдал за него свою сестру Ярославу Ярославну. Пра-внук Ольгерда-Дмитрия (по счету поколений это невероятно) Данила Григорьевич Собака перешел в 1495 г. на службу в Москву. Потомки Д.Г. Собаки служили в боярах и стольниках. Праправнучка тверского боярина, Марфа Васильевна, была царицей, третьей женой Ивана Гроз-ного.
Наряду с Нагими, Сназиными, Свибловыми и некоторыми другими тверскими дворянами производил себя от баснословной фигуры — «датского выходца» "мужа честна" Ольгерда Преги, прибывшего якобы в 1294 году в Тверь к великому князю Михаилу Ярославовичу Тверскому. Получив титул боярина, женился на дочери великого князя Ярославне Ярославовне[2][3]. Один из его потомков, Даниил Григорьевич, боярин тверского князя, носил прозвище Собака и дал, по семейной традиции, начало роду Собакиных Род Собакиных, по сказаниям древних родословцев, происходит от "датского выходца" или «немца», Ольгерда Преги, яко бы выехавшего в 1294 г. в Тверь. Его правнук, боярин Данило Григорьевич Собака, в 1495 г. перебравшийся из Твери в Москву, и является родоначальником рода Собакиных. Внук его, Иван Васильевич Собакин, был боярином при великом князе Василии Ивановиче.
**********************************************************
Следует подчеркнуть, что Татищев назвал, помимо выезжих татар-
ских, роды исконно русского и литовского происхождения. Собственно,
из девятнадцати только четыре (Бахметевы, Давыдовы, Черкасские и
Юсуповы) достоверно происходили из исламской среды. Можно пред-
положить, что их геральдическая традиция на определенном этапе скла-
дывалась подобным же образом, что и у их соплеменников в Литве:
прибывшие на Русь татары оставили в употреблении свои тамги, сооб-
щив их и ближайшим потомкам. Представители же русских и литовских
родов либо усвоили татарские тамги, либо придумали оригинальные.
Татищев, как явно видно из приведенного отрывка, обладал не
отрывочными сведениями, а некой систематизированной подборкой дан-
ных. Дворянские фамилии даны им в алфавитном порядке. Автор про-
изводил подсчеты этой своей подборки. Кстати, количество собранных
им названий эмблем («несколько сот») обескураживает. Это означает,
что по меньшей мере значительная часть русских дворян пользовалась
именными тамгами (вспомним, что в конце XVII в. немногим более
500 дворянских семей, часто принадлежавших к одному роду, подали
свои росписи в Разряд). В геральдической же литературе, за исключени-
ем данных Татищева, на настоящий момент неизвестно ни одного назва-
ния русской родовой тамги. Тамгообразные фигуры иногда встречаются
на дворянских печатях XVII в." Порой они имеют уже геральдизирован-
ный вид. На печати воеводы Федора Васильевича Боборыкина 1623 г.
сложная тамга изображена в геральдическом антураже - на вырезном
12
гербовом щите со щитодержателями .
Заметим, что источником для Татищева вряд ли мог служить сфра-
гистический или другой изобразительный материал. Из него можно бы-
ло бы извлечь рисунок тамги, но не название. Скорее всего, выборка
Татищева была составлена на основе какого-то одного, ныне утраченного
письменного памятника.
Эта посылка позволяет сделать следующее предположение: источ-
ник Татищева зафиксировал единовременное использование тамг девят-
надцатью дворянскими родами. Появляется возможность выяснить как
его дату, так и время бытования татарских или подобных им эмблем в
русской дворянской среде. Отдельные дворянские роды могли пользо-
ваться именными тамгами в довольно широкий период - с начала XV в.
до второй половины XVII в., когда усилилось влияние польской гераль-
дики. Однако, если исходить из нашего предположения, то источник
Татищева отразил существование данной практики в конце XVI - первой
половине XVII в., когда упомянутые им дворянские роды существовали
одновременно (см. таблицу).ИСТОРИЯ ОТЕЧЕСТВА В ПАМЯТНИКАХ ПИСЬМЕННОСТИ
Время возникновения дворянских родов, упомянутых
В.Н. Татищевым в качестве владельцев именных тамг
Фамилия
Начало рода
Тамга
втор. пол. XV в.
Базулук
Аладьины-Монастыревы
Аладьины
кон. XV в.
Кадуй
Офросимовы
перв. пол. XV в.
втор, пол XVI в.
Афросимов
Порывай
Бахметевы
втор. пол. XV в.
Бутурлины
нач. XV в.
Соловей
Лошак
Вельяминовы-Протасьевы
сер. XV в.
Вельяминовы-Зерновы
сер. XV в.
Рычан
Воейковы
нач. XV в.
Благодать
Гагарины, кн.
втор. пол. XV в.
Гамар
Голицыны, кн.
кон. XVI в.
Минчак
Давыдовы
нач. XV в.
Долгоруковы, кн.
кон. XV в.
Сургут
Гамаюн
нач. XVI в.
Ромодановские, кн.
Салтык
втор. пол. XV в.
Салтыковы-Морозовы
Салтыковы-Травины
кон. XV в.
Доезжай
Собакины
нач. XVI в.
Нуздай
Татищевы
кон. XV в.
Трубецкой
,
.
нач. XVI в.
Трубецкие кн
Касуй
сер. XVI в.
Хрущовы
Хрущовы-Фатьяновы
кон. XVI в.
Хрущовы-Григорьевы
нач. XVII в.
Кабарда
втор. пол. XVI в.
Черкасские, кн.
Шеремет
Шереметевы
кон. XV в.
Аргутап
Юсуповы, кн.
кон. XVI в.
сер. XIV в.
Исуповы
Историческая ситуация этого времени выступает как вполне ор-
ганичный контекст для заимствований татарских правовых и культурных
явлений. К рубежу XVI и XVII в. многие мусульманские соседи Руси
пали. Русские стали активно осваивать Поволжье, Сибирь. Татарские и
ногайские иммигранты - «служилые татары» - вливались в русское слу-
жилое сословие. Это стало благоприятной почвой для взаимопроникно-
вения двух культур.
Нет никаких оснований полагать (впрочем, как и отрицать), что
все лица, принадлежавшие к упомянутым Татищевым родам, употребля-
ли соответствующую тамгу. Дворянские роды, объединенные общим
фамильным прозванием, как правило, ветвились, насчитывая в тот или
иной период несколько семей. Скажем, восьмое поколение от оболен-
ского князя Константина Юрьевича насчитывало шестнадцать князей
Долгоруковых в четырех линиях рода, причем отдельные линии были
представлены двоюродными и троюродными братьями, т.е. разветвились
13
далее . Одна из ветвей князей Гагариных успела угаснуть в XVI в., а
три оставшиеся были представлены пятнадцатью лицами, причем внут-
14
ри каждой ветви они находились в двоюродном и троюродном родстве .
Понятно, что сведения Татищева могут относиться лишь к одной из
семей того или иного рода, где тамга передавалась от отца к сыну в двух-
трех поколениях, приходившихся на конец XVI - середину XVII в.
Теперь подробнее остановимся на истории дворянских родов, упо-
мянутых Татищевым, их генеалогии и геральдической традиции. Мы
также попытаемся объяснить названия тамг и сделать предположения
об их внешнем виде.
Авросимовы-Офросимовы (роды Андрея
Андреева сына Офросимова и Ильи Ивановича
Афросимова) и тамга «Кадуй»
Офросимовых (или Афросимовых) в новое время известно два
рода. Первый происходит от современника великого князя Василия Ва-
сильевича (первая половина XV в.) «мужа честна» Андрея Андреева
сына Офросимова. Второй род велся от жившего во второй половине
XVI в. Ильи Ивановича Афросимова. Оба рода благополучно дожили,
по меньшей мере, до конца XVIII в., когда и были записаны: первый - в
родословную книгу Московской, Тульской и Рязанской губерний, второй
- Курской и Орловской. В 1675 г. стольник Иван Михайлович Афроси-
мов использовал на своей печати (явно западного происхождения) фигу-
15
ру одноглавого коронованного орла, повторенную в нашлемнике герба
(рис. 4). Герб потомства А.А. Офросимова был утвержден в 1800 г. в
16
составе Общего гербовника
.
Здесь мотив орла был повторен.
Герб другого рода внесен в две-
надцатый, неопубликованный
том гербовника, недоступный в
настоящее время для исследо-
вания. Тамга «Кадуй» могла быть
использована родом Афросимо-
вых потомства Андрея Андрее-
вича с первой половины XV в. до
1675 г., когда у них уже была гер-
бовая печать западного типа, а по-
томством Ильи Ивановича - со
второй половины XVI в. Впро-
чем, уверенно отождествить ка-
кой-либо из этих родов с упоми-
наемым источником Татищева
трудно. Последний мог называть
«Афросимовыми» ветвь любого рода, происходившего от некоего Ефро-
О существовании племени Кадуй позволяет судить топонимика.
Одноименные населенные пункты расположены в Вологодской области
(поселок городского типа на притоке реки Суды Вороне, центр Кадуй-
ского района, и одноименный населенный пункт на противоположном
берегу Суды), Красноярском крае (деревня близ г. Нижнеудинска). В
Иркутской области протекает река Кадуй (Усть-Удинский район). Извес-
тен также Кадый, город в Костромской области при реке Кадыевке, и
населенный пункт Кадый-Бажи в Туве. Изображение тамги племени
Аладьины-Оладьины (роды Льва Даниловича Оладьи
и Бориса Васильевича Оладьина) и тамга «Базулук»
Оладьиных или Аладьиных было также два рода. Первый проис-
ходил от Льва Даниловича Оладьи Блинова Монастырева, потомка смо-
ленских князей, жившего во второй половине XV в. (Оладьины-Монас-
тыревы). Вторая - от Оладьи, дворцового дьяка князя Полоцкого Бориса
Васильевича, брата Ивана III (конец XV в.). Таким образом, оба рода
возникли к началу XVI в. Какой из них пользовался тамгой «Базулук» -неясно.Герб Аладьиных-Монастыревых был утвержден в конце XVIII в.
В верхнем поле герба содержалась смоленская эмблема, в нижнем -
17
часть белоозерской .
Название тамги «базулук» восходит, вероятно, к гидрониму из
древнетюркского «бузулук» (ледовый), что характеризует небольшие
18
реки, полноводные только во время ледохода и таяния снегов . Река
Бузулук, приток Самары (в Оренбургской области) в 1736 г. дала назва-
ние основанной И.К. Кирилловым крепости. В бассейне другого Базулу-
ка, притока Хопра, расположены селения Бузулук и Бузулукский. Имеет-
ся Бузулук (или Базавлуг) и в водной системе Днепра. Топонимы «Бузу-
лук» встречаются тоже часто, причем ряд из них не связан географически
с одноименными реками. Такое имя носят населенные пункты в Казах-
стане (Бузулук и Бузулукский на реке Ишим в Тургайской области), в
Башкирии (к западу от г. Уфы), в Иркутской (восточнее г. Тулун) и Орлов-
ской (близ истока р. Оки) областях. Вероятно, что имя поселениям дали
представители тюркских племен, обитавших ранее в бассейнах одно-
именных рек.
.
Следует предположить, что один из двух известных родов Оладь-
иных по какому-то поводу усвоил тамгу племени Бузулук.
Бахметевы (потомство Аслама Бахмета, Дорофея
Константиновича Бахметева, Василия Михайлова
сына Бахметева) и тамга «Порывай»
19
Родословная легенда Бахметевых возводит этот род к XV в. «Во
дни великого князя Василия Васильевича приехали служить к великому
князю два царевича, Касим да Егуп Махметовы дети, а с ним приехал
роду их, именем Аслам Бахмет с сыном Касаем, а у Касая сын Раслан, и
иные многия татара». Выезд Аслама был зафиксирован в недошедшей
до нас Выездной книге. Царевичи Касим и Якуб - младшие сыновья
Казанского хана Улу-Мухаммеда. Они должны были выехать на Русь
при освобождении Василия Темного из плена в 1445 г. в числе пятисот
«князей татарских со многими людьми». В 1446 г. Касим и Якуб воевали
на стороне Василия Темного; Касим получил Мещерский городок (Царе-
вичев городок, Касимов), ставший центром его небольшого царства; Якуб
в 1452
20
г. участвовал в походе русского войска на Вагу и Кокшеньгу .
Что до сопровождавшего казанских царевичей Аслама Бахмета,
то в вопросе о его родстве с домом Тохтамыша можно довериться только
данной легенде. Составители Общего гербовника, идя навстречу поже-
ланиям Бахметевых, изменили имена казанских царевичей; они стали
21
Касимом и Егупом Бахметами . Согласно той же легенде, Аслам с сы-ном и внуком крестился, получив имя Иеремия. Его сын Касай стал
Иваном, внук Раслан - Никитой. При этом Иван Еремеевич и Никита
Иванович без каких-либо явных оснований якобы писались Константи-
новыми. Этот домысел потребовался, вероятно, для того, чтобы отож-
дествить Никиту Ивановича с убитым под Казанью в 1469 г. «Микитой
22
Костентиновым» . Кстати, этот год ошибочно признан рядом авторов
за время выезда Аслама.
Потомство Аслама Бахмета через его внука Никиту Ивановича
продолжилось. У последнего был сын Михаил Никитич, внук Михаил
Михайлович и правнук Василий Михайлович, который по счету поко-
лений должен был жить во второй половине XVI в. Продолжился ли
23
этот род далее - неясно . Между тем на родство с Асламом Бахметом
стали претендовать и другие Бахметевы, потомки Дорофея Константино-
вича Бахметева, воеводы Ивана Грозного.
Асламу был «дан» второй сын, Кузьма. Д.К. Бахметев выступал
внуком последнего. Сыну воеводы, Евтихию Дорофеевичу, 16 марта
1562 г. была пожалована волость Собакино в Арзамасском уезде. В
дальнейшем поместное землевладение этих Бахметевых было связано
24
с Арзамасским уездом . К концу XVII в. они стали достигать стольни-
ческих чинов, получили вотчины в Московском уезде, поместья в Епи-
25
фанском . В 1856 г. один из потомков Д.К. Бахметева, Николай Алек-
сеевич, унаследовал титул и фамилию графов Протасовых.
Сохранились сфра-
гистические памятники,
относящиеся к роду арза-
масских Бахметевых. Пра-
правнук Е.Д. Бахметева,
Иван Юрьевич, в 1679 г.
пользовался печатью, на
которой находилась там-
26
гообразная фигура . С из-
вестной долей осторож-
ности ее можно считать
тамгой «Порывай», упоми-
навшейся Татищевым. Пле-
мянник же И.Ю. Бахмете-
ва, стольник Дмитрий Еф-
ремович, в 1692 г. был вла-
д е . 5 Печать Николая Ивановича
дельцем уже гербовой пе-
Бахметева (Гербовник А.Т. Князева.
:
С. 8 № 17(5)).
чати с деревом в гераль-О.И. Хоруженко. ИМЕННЫЕ ТАМГИ РУССКОГО ДВОРЯНСТВА
181
27
дическом щите и орлом в нашлемнике . Ко второй половине XVIII в. у
Бахметевых, вероятно, под влиянием петровской геральдики, сложился
другой герб: вооруженная мечем рука в латах, выходящая из облака.
28
Эта же фигура была повторена и в нашлемнике (рис. 5). При утверж-
дении герба Бахметевых потомства Ослама Бахмета в составе Общего
гербовника этот вариант был принят без изменений. Цвет поля был ус-
тановлен голубым, цвет фигуры - серебряным.
Существовал также род Бахметевых потомства Василия Михай-
лова сына Бахметева (уп. в 1629 г.), родство которого с реальными и
мнимыми потомками Аслама Бахмета не было установлено. При внесе-
нии в Общий гербовник за ним утвердили герб, щит которого был разде-
лен вертикально на две части; правая часть разделена горизонтально. В
правой верхней части в красном поле золотой крест, в правой нижней
части в черном поле серебряный полумесяц рогами вниз. В левой части
щита повторился герб однофамильцев и возможных родственников, ар-
29
замасских Бахметевых, описанный выше .
Понятно, что поздние геральдические памятники, относящиеся
к Бахметевым, скорее всего не имеют следов архаичной традиции.
Название тамги Бахметевых, кажется, не содержит тюркского кор-
ня. Напротив, как «Порывай», так и другие наименования тамг, приве-
денные Татищевым («Доезжай», «Нуздай»), в большей или меньшей
степени ассоциируются с русскими глаголами в их повелительном накло-
нении. Отметим, что помимо родовой тамги атрибутом племенной орга-
низации тюркских народов был урак - родовой клич для вызова подмоги
30
во время битвы . Не исключено, имя тамге Бахметевых дал именно
боевой клич, придуманный ими, или переведенный с тюркского.
Другой путь получения тамгой своего имени - от одного из вла-
дельцев - также исключить полностью нельзя. Слово «Порывай» как
элемент именной формулы фиксировалось СБ. Веселовским. Он упоми-
нает новгородского крестьянина Порывая (1495 г.), слугу новгородского
Софийского дома Семена Григорьевича Порываева (1608 г.), арзамас-
31
ского холопа Порывайку (1586 г.) . Возможно, кто-то из Бахметевых
именовался или прозывался Порываем, но это не нашло отражения в
известных источниках.Бутурлины и тамга «Соловей»
Бутурлины были древнейшим московским боярским родом. Они
считались потомками полулегендарного Ратши, германского или се-
миградского выходца, а, значит, были однородцами значительного числа
видных дворянских родов, из которых наиболее известны Пушкины,
Кологривовы, Мятлевы, Неклюдовы, Каменские. Имя роду дал Иван
Андреевич Бутурля. Он должен был жить во второй половине XIV в.,
поскольку его более известный источникам брат, Федор Андреевич
Свибло, упоминается в 1377-1385 г. Дети И.А. Бутурли, Иван и Юрий,
писавшиеся Бутурлиными, - лица начала XV в. Раньше этого времени
тамга «Соловей» как родовой знак Бутурлиных существовать не могла.
Одна из ветвей Бутурлиных благодаря фавору Александра Борисо-
вича Бутурлина при дворе императрицы Елизаветы Петровны получила
графский титул.
В печатях Бутурлиных за XVII в. не видно традиции употребления
тамгообразных изображений. Как и большинство дворян этого времени,
они пользовались случайными штемпелями. На печати воеводы Ивана
Васильевича 1650 г. изображено дерево, под ветвями которого воин,
32
стреляющий из лука в льва . Окольничий и воевода Федор Васильевич
33
в 1651 г. пользовался печатью с фигурой льва, держащего в лапе меч .
А.Т. Князев опубли-
ковал печать поручика Ан-
дрея Сергеевича
Бутур-
лина (1730-1794 гг.). Она
свидетельствует об углуб-
ленных изысканиях в об-
ласти генеалогии и гераль-
дики. А.С. Бутурлин прис-
воил себе герб семиград-
ского рода Ракоци - коро-
нованный коршун, сидя-
щий на разбитом колесе,
34
установленном на холме
(рис. 6). Судя по всему, вы-
бор герба не был случай-
ным. Род Ракоци (Rakoczy;
в польском произношении
Рис. 6 Печать А.С. Бутурлина.
«Ракотши») мог восприни-
(Гербовник AT. Князева.
(12))
маться А.С. Бутурлиным
С. 16 №43
.
как родственный Ратшичам
по созвучию фамилий и общности предполагаемой прародины обоих
родов.
Официально утвержденный герб дворян Бутурлиных состоял из
четырех частей. В первой в горностаевом поле помещалась княжеская
шапка; во второй в голубом поле рука в латах с мечем; в третьей в зо-лотом поле голубой коронованный орел с державой и скипетром в лапах;
наконец, в четвертой в серебряном поле птица, стоящая на зеленой траве
35
с золотым кольцом в клюве (рис. 7). Орел, корона и вооруженная мечем
рука- общие эмблемы потомков Ратши. Их присутствие в гербе дворян
Бутурлиных говорит о влиянии графского варианта герба, данного
А.Б. Бутурлину по диплому от 9 июня 1763 г. Последний, в свою очередь,
был зависим от дипломного герба однородца, тайного советника графа
Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина (26 февраля 1716 г.).
Что же касается фигуры птицы в четвертой части дворянского
герба Бутурлиных, то она, возможно, появилась после знакомства Бу-
турлиных с трудом В.Н. Татищева и изображает соловья. Первый том
«Истории Российской», где историк говорит о родовой тамге Бутурли-
ных «Соловей», был опубликован в 1768 г. Эти сведения могли быть
учтены Бутурлиными при формировании своего герба. Если это пред-
положение верно, то гербы их однородцев Кологривовых и Неклюдовых,
в которых также присутствует фигура птицы, следует считать вторич-
36
ными по отношению к гербу Бутурлиных .
Конечно, реконструкцию былой тамги в виде реалистичного изоб-
ражения соловья нельзя признать слишком убедительной.
Свое название тамга «Соловей» могла получить по прозванию
лица из рода Бутурлиных, подобно тому, как у тюркских народов тамга
принимала имя племенного вождя. Прозвание «Соловей» входило в
именную формулу представителей других родов. СБ. Веселовский упо-
37
минает ярославца Илью Соловья Елизаровича Борщова (1568 г.) . Намнеизвестно, носил ли кто-нибудь из Бутурлиных такое прозвание, но
вообще «птичьи» прозвища в роду Ратши присутствовали. Здесь можно
даже говорить о стабильной традиции, подобной «лошадиной» тематике
прозвищ у Кобылиных и «травяной» у князей Фоминских. Среди потом-
ков Акинфа Гавриловича Великого, предполагаемого праправнука Рат-
38
ши, Андрей Андреевич Слизень (селезень, лицо второй половины
XIV в.), Григорий Романович Курица (середина XV в.), помещик Вотской
пятины Андрей Григорьевич Баклан (конец XV в.), окольничий Федор
Леонтьевич Ворон (ум. в 1640 г.).
Воейковы и тамга «Рычан»
В родословной росписи, поданной двадцатью четырьмя лицами
из рода Воейковых в 1686 г. в Разрядный приказ, излагалась легенда о
происхождении рода от «Прусской земли державца Терновского» Воейко
Войтеговича, выехавшего будто бы на службу к великому князю Дмит-
рию Ивановичу. Воейко, приведший с собой сто пятьдесят человек слу-
жителей, был крещен Дмитрием Донским в православную веру с именем
Прокопий, пожалован вотчинами в Коломенском уезде, и получил в же-
ны Ксению, дочь боярина Ивана Васильевича Товаркова. В этом виде
легенда представляла собой во многом типичный рассказ о выезде пред-
39
ка «из Прусс» .
В 1690 г. была составлена рукописная книга о происхождении
рода Воейковых, где их родословная легенда была дополнена красоч-
ными подробностями. «Терновское» владение Войтеги, отца Воейки,
было отождествлено с г. Терновом в Болгарии. Войтега был представлен
как «первый вельможа Сербского государства» и одновременно - «дер-
жавец (правитель) Прусские земли». После смерти Войтеги г. Тернов
достался старшему его сыну Фрианду, а Пруссия - младшему сыну Воей-
ке. Полуторасотенная дружина, с которой Воейко прибыл в Москву в
1384 г., состояла из тридцати сербов, двадцати болгар (дань отождеств-
лению «Терновского» владения) и ста прусов. Обряд крещения над Воей-
кой, пребывавшим до того в аполлинариевой ереси, был совершен мит-
рополитом Киприаном, сербом по происхождению, и игуменом Сергием
Радонежским в церкви архистратига Михаила в Чудове монастыре. Пос-
ле крещения Воейко, ставший Прокопием, отправился на поклонение
мощам в Киев, а по возвращении пожалован ближним боярином и полу-
чил в кормление г. Дмитров, обмененный в 1389 г. на многие волости.
Перед кончиной Прокопий-Воейко дал своим детям обширное наставле-
ние (его текст от слова до слова зафиксирован в книге 1690 г.). Погребен
40
в Троице .Е.Е. Матвеева отметила сюжетные совпадения в жизнеописании
Воейки-Прокопия и житии юродивого чудотворца Прокопия Устюжского.
На самом деле Воейковы, вероятно, происходили от некоего Во-
ина (в уменьшительной форме- Воейка). Отметим наличие в родослов-
ной росписи Воейковых Прокопия, лица, отделенного от легендарного
основателя рода четырьмя поколениями. В хронологическом плане ро-
дословная роспись невероятна. Лица девятого поколения рода Воейко-
вых (Матвей Семенович, упоминаемый в источниках под 1566 г. , и
его брат, новосильский воевода 1563 г. Василий Семенович ) должны
бы жить на столетие позже.
В 1631 г. писец Богдан Игнатьевич Воейков пользовался штемпе-
лем с инициалами «А. Р.» и изображением орла, терзающего змею .
К 1785 г. представители рода Воейковых, а именно Матвей Пет-
рович и Василий Яковлевич, пользовались гербовыми печатями с четве-
рочастным круглым щитом, помещенным на мантии под дворянской
короной. В первом и четвертом полях неясно читаются две изогнутые
фигуры, напоминающие строчные «S» и «Г». Во втором и третьем полях
44Рис. 8 Печати Матвея Петровича и
Василия Яковлевича Воейковых
(Гербовник А.Т. Князева. С. 25 № 68(18), 69(19)).
В труде игумена Ювеналия был помещен гравированный герб
Воейковых работы Г. Розонава с описанием и истолкованием преподоб-
ного автора. Внешний вид по сравнению с печатями М.П. и В.Я. Воей-
ковых был сохранен, но фигуры щита прописаны яснее. В первом и
четвертом полях они стали змеями, «един змий с крылами, а другийналий, это - «герб старобытной вельможи сербского короля, славнаго
честнаго мужа Воитега Терновскаго, отца Воеика Воитеговича, праотца
фамилии благородных господ Воейковых». Оленя во втором поле следо-
вало изображать с короной на шее, а в третьем поле - без таковой. Сог-
ласно справедливому мнению Ювеналия, это два варианта польского
герба «Брохвич». Его присутствие в гербе Воейковых игумен объяснил
пожалованием «от прусскаго короля онаго сербскаго вельможи Воитега
Терновскаго сыну ево, Воеику Воитеговичу, державцу прусскаму, за зас-
луги отца ево и за ево заслуги в бытность ево в прусской земли в попол-
нение старобытнаго их герба, двух змиев».
30 июня 1798 г. герб Воейковых был утвержден в составе второй
45
части Общего гербовника в варианте игумена Ювеналия . Изменения
коснулись только внешнего вида щита и его атрибутов, которые стали
общепринятыми (рис. 9).
Рис. 9 Герб Воейковых. (ОГ. Т. 2 № 50).
Геральдическая легенда, изложенная Ювеналием, не выдерживает
критики. Она призвана поддержать родословие Воейковых в варианте
1690 г. Конечно, герб Воейковых возник не раньше этого времени.
Обращает на себя внимание змееборческий сюжет в первом и
четвертом полях герба. В сценах подобного рода змея, с крыльями или
без них, символизировала злое начало, тогда как ее противник, будь то
человек или животное, олицетворял добро. Поединок же змеи со змеей
символически не имеет смысла. Возможно не будет слишком смелым
предположение, что мы имеем здесь дело с остатком архаичной эмбле-матической традиции, может даже с видоизмененной тамгой «Рычан»,
о которой писал Татищев.
Происхождение названия тамги Воейковых неясно. Прозвища бы-
ли достаточно распространены в этом роду (Жезень, Сребица, Шемет,
Ивка), но «Рычан» в числе таковых источникам неизвестен.
Вельяминовы (потомство Протасия),
Вельяминовы-Зерновьг (потомство мурзы Чета)
и тамга «Лошак»
Вельяминовых было два рода. Первый, потомство Вельямина Ан-
дреевича, происходил от московского тысяцкого Протасия (конец XIII
- первая половина XIV в.). Позднее Протасьевичи стали считать своим
предком летописного Шимона Африкановича (уп. в 1027-1073 гг.), ко-
торый, согласно Общему гербовнику, стал даже отцом Протасия. Велья-
мин Андреевич приходился Протасию праправнуком и значит должен
был жить в начале XV в. Его дети, Федор и Алексей Вельяминовы,
были первыми из этого рода с такой фамилией.
Герб Вельяминовых-Протасьевичей был утвержден в составе Об-
щего гербовника в следующем виде: «Щит разделен перпендикулярно
на две части, из коих в правой в золотом поле изображена половина
орла белаго в золотой на главе короне. В левом поле означены крестооб-
46
разно три палицы, имеющие рукоятки и копья золотые» (рис. 10). Было
бы заманчиво видеть в фигуре левого поля измененную тамгу. Однако
вероятнее здесь влияние польского герба «Елита».Рис. 10 Герб Вельяминовых-Протасьевичей
(ОГ. Т. 2 № 22).Другой род Вельяминовых производил себя от татарского мурзы
Чета, крестившегося в 1330 г. с именем Захария и построившего Кост-
ромской Ипатьевский монастырь. По источникам род прослеживается
с костромского боярина Дмитрия Зерно. От него более позднее наимено-
вание этого рода Вельяминовыми-Зерновыми. У правнука Дмитрия,
Вельямина Андреевича Глазова Зернова, были сыновья Федор, Иван
Брех, Григорий Стерляг и Тимофей Токмак, которые уже могли писаться
Вельяминовыми. Они упоминаются источниками рубежа XV-XVI вв.
В 1691/1692 г. Льву Андрееву сыну Вельяминова с родственниками был
дан указ о разрешении писаться Вельяминовыми-Зерновыми для разде-
ления от поколений других Вельяминовых.
Какой именно род, согласно данным Татищева, употреблял тамгу
«Лошак» - неясно. И Вельяминовы-Протасьевичи, и Вельяминовы-
Зерновы, условно говоря, могли пользоваться ею с середины XV в.
Печатями представителей обоих родов Вельяминовых в XVI-
XVII в. служили антики. На печати воеводы Андрея Игнатьевича (1618 г.)
47
изображалось единоборство воина со львом ; двинского писца Мирона
Андреевича (1624
48
г.) - орел, кормящий птенцов ; брянского писца Тре-
49
тьяка Григорьева (1595 г.) - орел со змеей .
«Лошак» был, можно сказать, популярным прозванием. Так име-
новался Василий Григорьевич Колычев, основатель рода Лошаковых-
Колычевых (сер. XV в.), от лица с таким же прозванием происходили
новгородцы Злоба Иванович Лошаков (1536 г.) и Василий Юрьевич Ло-
шаков (1608
50
г.) . Как прозвание лица из рода Вельяминовых, владевших,
по Татищеву, одноименной тамгой, слово «Лошак» не встречается.
Гагарины и тамга «Благодать»
Князья Гагарины представляли собой отрасль Стародубских кня-
зей. Они получили свое прозвание от потомка Рюрика в XVII колене
Михаила Ивановича Гагары. Следующее поколение после Гагары, т.е.
собственно князья Гагарины, должно было жить во второй половине
XV - начале XVI в. С этого времени могла бытовать тамга «Благодать»
как принадлежность рода Гагариных. Представители этого рода в XVI в.
думных чинов не выслуживали, в 1550-1580-х гг. несли службу в составе
государева двора. Старых родовых вотчин в Стародубском стане Суз-
дальского уезда князья Гагарины уже к началу XVII в. не сохранили.
От начала XVII в. осталась печать воеводы князя Никиты Ники-
тича Гагарина (1620 г.). Штемпелем ее служил антик с изображениями
51
человеческой головы, фигуры человека в полный рост и орла .На протяжении XVIII в. Гагарины использовали оригинальный
герб, центром которого был придуманный ими символ былого удела
предков - Стародуба Ряполовского. Эта фантастическая территориаль-
ная эмблема представлялась в качестве коронованного княжеской шап-
кой «старого» дуба с выходящей из ветвей вооруженной мечем рукой.
Под дубом изображался медведь, видимо, ищущий желуди. Эта компози-
ция была и гласной («старый» дуб = Старо дуб) и символически насыщен-
ной.
Ряд представителей рода князей Гагариных XVIII в. пользовался
этой эмблемой в качестве единственной фигуры, помещенной в одно-
польном щите. Такой герб содержат опубликованные А.Т. Князевым
печати действительного тайного советника шталмейстера Сергея Ва-
сильевича Гагарина (ум. в 1782 г.), генерал-майора Матвея Алексеевича
Гагарина (1725-1793
52
53
гг.) , Петра Ивановича Гагарина (рис. 11). Другие
Гагарины заимствовали дополнительные эмблемы из гербов однород-
цев. Так, действительный тайный советник князь Гавриил Петрович
Гагарин (1745-1808 гг.) употреблял на своей печати пятипольный герб.
В первом его поле изображалась вооруженная мечем рука в латах, во
втором дерево, в третьем крепость, в четвертом дерево с идущим от
него медведем, в щитке стародубская эмблема. Герб дополнен девизом
«Labore Exaltatur»54. Впоследствии именно этот вариант без каких-либо
изменений (кроме опущенного девиза) был утвержден в составе Общего
55
гербовника (рис. 12).Авторитет утвержденного герба был достаточно высок. Без изме-жении XIX в. При этом князья Гагарины оставляли за собой право до-
полнять этот герб понравившимися им девизами .
Понятно, что известный сфрагистический материал XVII-XVIII вв.
не позволяет судить о внешнем виде тамги «Благодать». Ее название
идет, возможно, подобно некоторым тюркским тамгам, от русского ана-
лога урака, боевого клича Гагариных, либо является переводом тюркс-
кого урака.Собакины (потомство фоминских князей,
роды Ольгерда Преги и дьяка Семейки Собакина),
Собаковы и тамга «Доезжай»
Прозвище Собака было на Руси очень распространено. Равным
образом были многочисленными и роды Собакиных.
Древнейший из них был ветвью фоминских князей. Одного из
четырех сыновей князя Федора Красного Большого Константиновича
Фоминского звали Иван Собака. От старшего сына И.Ф. Собаки, Семена
Травы, пошли Травины. У младшего, Василия Ивановича Собакина,
был один бездетный сын Михаил. Таким образом, этот род насчитывал
92
всего два поколения и угас в первой половине XVI в.
Другой известный род Собакиных производил себя от датского
выходца, «мужа честна» Ольгерда Преги, в крещении Дмитрия, выехав-
шего будто бы в 1294 г. к великому князю Михаилу Ярославичу Тверско-
му. Великий князь выдал за него свою сестру Ярославу Ярославну. Пра-
внук Ольгерда-Дмитрия (по счету поколений это невероятно) Данила
Григорьевич Собака перешел в 1495 г. на службу в Москву. Потомки
Д.Г. Собаки служили в боярах и стольниках. Праправнучка тверского
боярина, Марфа Васильевна, была царицей, третьей женой Ивана Гроз-
ного. Брак состоялся 28 октября 1571 г.; 13 ноября того же года царица
скончалась. К.С. Собакин вскоре был пожалован в кравчие, B.C. Соба-
кин в бояре, ГС. Собакин в окольничие. Однако Иван IV заподозрил
Собакиных в заговоре и племянники B.C. Собакина были казнены. Пред-
ставители этого рода Собакиных в первой трети XVII в. владели вотчи-
нами в Вяземском, Коломенском, Пошехонском, Юрьевском уу, позднее
приобрели вотчины в Арзамасском, Бежецком, Галичском, Кашинском,
Каширском, Московском, Переяславском, Романовском, Ростовском, Ря-
93
занском, Шуйском, Ярославском уу. Этот род пресекся в 1837 г Был
внесен в шестую часть родословной книги Московской губернии.
Из этого рода происходил стольник второй половины XVII в.
Алексей Афанасьевич Собакин, печать которого (1687 г.) опубликовал
П.И. Иванов. Она содержит инициалы «Щечать] А[лексея] Афанасьеви-
ча] С[обакина]», помещенные в геральдическом щите вместо фигуры.
Щит окружен обыкновенным гербовым антуражем; в нашлемнике -
Герб Собакиных потомства Ольгерда Преги был утвержден в
1799 г. в следующем виде: четверочастный щит с щитком в центре, на
котором изображен всадник, вооруженный мечем. В первой части в се-ребряном поле черный коронованный орел, во второй в красном полекоронованный золотой лев, в третьей в красном поле серебряная собака,
95
в четвертой в серебряном поле красная крепость .
Наконец, третий род Собакиных шел от дьяка Семена (Семейки)
Васильевича Собакина (ум. в 1632 г.), пожалованного за московское
96
осадное сидение в 1608 г. вотчиной в Суздальском уезде . Подробные
97
сведения о его службе собраны СБ. Веселовским . В этом роду были
стряпчие и стольники.
Отметим, что отдельные лица с прозванием или фамилией Соба-
кин, упоминаемые источниками, не встречаются в родословных ни одно-
го из трех родов Собакиных, упомянутых выше. В 1598 г. на Тулу, Деди-
лов и Крапивну был послан жилец Алексей Собакин «про... государев
приход сказать и воевод, и голов, и всех ратных людей о здоровьи спра-
98
шивати» . Собакиными именовались несколько дьяков (Иван Дорофеев,
Степан, Юрий) конца XVI - середины XVII в."
По опубликованным росписям неясно, в каком родстве состояло
с другими Собакиными семейство, избравшее своим некрополем Тро-
ице-Сергиев монастырь. Некий Семен Васильев сын Собакин в 1590 и
1615 гг. делал вклады в Троицу. Он может быть отождествлен с дьяком
и суздальским помещиком, основателем третьего, по нашему счету, рода
Собакиных. В таком случае это дает целый ряд лиц, неизвестных родо-
словной росписи, но упоминаемых монастырской вкладной книгой в
качестве родни СВ. Собакина. В первый раз (1590 г.) СВ. Собакин
вместе со своим братом Матвеем дали вклад по другому брату Андрею,
погребенному в стенах монастыря. Андрея Васильева сына Собакина
вкладная книга Троице-Сергиева монастыря называла ранее, 13 апреля
1588 г., когда он давал вклад по отцу Василию Собакину. Василий Соба-
кин был в тот же день погребен в монастыре. Матвей Васильевич Соба-
кин скончался в 1598 г.; 25 мая этого года по нем дала вклад его вдова
Екатерина. Второй раз (1615 г.) СВ. Собакин с братом Афанасием давали
100
вклад по брату Ивану
.
Таким образом, некрополь и владная книга Троицы добавляют к
родословной росписи Собакиных четверых братьев дьяка СВ. Собаки-
на: Андрея, Матвея, Ивана и Афанасия. М.В. Собакин оставил сыновей
Ивана и Семена. Иван Матвеев сын Собакин 2 марта 1611 г. дал вклад
по своем племяннике Борисе Семенове сыне; последний, как свидетель-
ствовало надгробие, умер 19 февраля 1611 г. Он был погребен в монас-
тыре подле супруги, Феодосии Ивановны, урожденной Головкиной (ум.
22 ноября 1610 г.). Наконец, 10 мая 1632 г. по СВ. Собакину дали вклад
его сыновья Иван и Василий, известные родословной (Василий Семе-
нович - стряпчий в 1636 и 1640 гг., дворянин московский в 1656 г., ум.в 1677 г.), и вдова Анна Дмитриева дочь Жедринского. Это совпадает с
датой смерти дьяка Семейки Собакина, что подтверждает правильность
отождествления. В 1726 г. постриглась в монахини Александра Афанась-
евна, вдова майора Ивана Алексеевича Собакина (ум. 17 июня 1744 г.).
И.А. Собакин неизвестен среди потомков дьяка Семейки Собакина, но
мог быть его правнуком, сыном стряпчего (1692 г.) Алексея Васильевича
(ум. в 1736 г.). Вотчины потомства Семейки Собакина располагались в
101
Дмитровском, Суздальском и Шуйском уездах
.
В.Н. Татищев, скорее всего, имел в виду наиболее знатный и из-
вестный род Собакиных, к которому принадлежала царица Марфа Ва-
сильевна. Понятно, что в этом случае тамга «Доезжай», как родовой знак
Собакиных, могла существовать с начала XVI в. Официально утвержден-
ный герб Собакиных потомства Ольгерда Преги не содержит эмблем,
которые можно было бы истолковать как геральдизированную тамгу.
Отметим, что существовал еще род дворян Собаковых, известный
с 1616 г. Их герб, вошедший в Общий гербовник, представлял собой
«щит, разделенный горизонтально на две части, из коих в верьхней в
красном поле изображен золотой серп и под ним серебряная стрела,
летящая в правую сторону; в нижней части в голубом поле собака нату-
102
ральнаго цвета»
. Лаконичная в графическом отношении фигура верх-
него поля дает некоторые основания видеть в ней измененную тамгу.
Впрочем, неясно, мог ли источник Татищева путать роды Собакиных и
Собаковых?
Звучание тамги «Доезжай» напоминает глагол в повелительном
наклонении. Возможно, название она могла получить от отечественного
аналога боевого клича-урака. Во всяком случае, мы не знаем ни одного
лица из Собакиных с таким прозвищем.Юсуповы и тамга «Аргутап»
Татищев мог называть Юсуповыми род, происходящий от ногай-
ского мурзы Юсуфа (ум. в 1556 г.), потомка Едигея. Вполне приемлемо
предположение, что Юсуповы могли сохранять в первых поколениях
своего рода фамильную тамгу «Аргутап», если таковая им принадлежала
до выезда. Но трудно предположить, что источник Татищева называл
именно этот род «Юсуповыми». Такая фамилия закрепилась в потомстве
Юсупа-мурзы достаточно поздно. Юсупов или Исупов в именной форму-
ле сына Юсуфа Иль-мурзы - отчество. После принятия христианства
потомками Юсуфа их дедичество и титул предка образовали фамилию
142
- Юсуповы-Княжево
. Было бы странным, если бы Юсуповы пользова-
лись ногайской или татарской тамгой в самом конце XVII или даже в
начале XVIII в., когда безусловно преобладало польское геральдическое
влияние. Нельзя исключить того, что Татищев спутал князей Юсуповых
143
и их нетитулованных однофамильцев
.
Родословие дворян Исуповых (иначе - Юсуповы, Есуповы) было
специально изучено B.C. Арсеньевым. Автор отметил существование
как минимум трех одноименных дворянских родов.
Первый считал своим предком Аслана Мурзу Челибея, переселив-
шегося из Золотой Орды в Москву. По одним родословным это произо-
шло в 1389 г., по другим - в 1365 г. Аслан крестился, получив имя Про-
копий. Великий князь пожаловал ему г. Кременец близ Медыни и женил
на дочери стольника Зотика Житова. Прокопий-Аслан стал родоначаль-
ником семи дворянских родов: Арсеньевых, Исуповых, Яковцевых,
Кременецких, Ждановых, Ртищевых, Сомовых и Павловых. Прозвание
Исуп (или это имя до крещения?) носил, согласно одной версии, сын
Аслана Арсений Прокофьевич, общий родоначальник Арсеньевых и
Исуповых, согласно другой - отрицаемый рядом родословий сын Аслана
Иван Прокофьевич, согласно третей - внук Аслана Иван Арсеньевич.
Представители рода Исуповых-Прокофьевых в XVII в. служили в столь-
никах и стряпчих, занимали воеводские должности в мелких городах.Землевладение этого рода было связано с Арзамасским, Брянским и
Каширским уездами.
Печати представителей рода Исуповых-Прокофьевых за XVI-
XVII вв. неизвестны. Григорий Иванович Исупов (уб. в 1590 г.) в 1567 г.
был государевым бортником в землях архиепископа Рязанского за Окой
на Мещерской стороне. Имеется описание его бортного знака: «Знамя
их поперек дуба две палицы, меж палиц два рубежа, а сверх палиц ще-
144
пера стоячая»
. Неизвестно, насколько устойчивым был этот знак в
роду Исуповых-Прокофьевых (здесь может вдохновить притяжание «их»
вместо ожидаемого «его»), а значит - есть ли основания считать его
родовой тамгой «Аргутап».
Герб Исуповых-Прокофьевых не был утвержден официально. Гер-
бы же других потомков Аслана-Прокофия (дворян Арсеньевых, Ждано-
145
вых, Ртищевых, Сомовых) вошли в Общий гербовник
. Все они имеют
одно и то же сочетание фигур: два скрещенных меча и стрела острием
вниз, окруженные по сторонам месяцем и звездой, внизу под острием
стрелы подкова шипами вверх. Такое единодушие можно объяснить кон-
солидированным подходом потомков Аслана в выработке семейной эмб-
лемы на протяжении XVIII в. Возможно основой этой эмблемы стала
старая тамга, геральдизированный вариант которой и вошел в Общий
гербовник.
Отметим, что дворяне Сомовы вынесли фигуру месяца в отдель-
ное поле, окружив его четырьмя звездами. В этом виде герб стал напоми-
нать композицию щитка в гербе князей Юсуповых, которых Сомовым,
вероятно, было желательно отождествить со своими однородцами Ису-
повыми.
Другие Исуповы, поднявшиеся до стольнического чина только в
конце XVII в., хотели видеть себя отраслью Квашниных, происходящей
146
от Богдана, мифического сына Родиона Нестеровича
. К потомству
этого же Богдана Родионовича Исуповы приписали своих однородцев
- Жиховых, Злобиных, Кобыльских, Невежиных, Фоминых и Шитых.
Это позволяло удревнить свой род до XV в. Палата родословных дел
признала эту попытку неудачной: «в родословной книге в 20 главе в
главе Квашниных у Родиона Нестерова сына написан один сын Иван
Квашня, а иных детей у него, Родиона, никого, и Исуповых в том роду
не написано. И в росписях родов, которые пошли от Ивана Квашни про
147
Исуповых род ничего не написано»
. Возможно, Исуповы были вдох-
новлены в этой своей версии именем реально существовавшего потомка
Родиона Несторовича - Никиты Алексеевича Исупа Самарина, упоми-
148
навшегося источниками в 1530 г.
Но во всяком случае, Исуповы ужебыли в конце XVI в. Григорий Васильевич Исупов был в 1590 г. головой
у московских стрельцов и убит под Ругодивом. Все Исуповы, принад-
лежащие к этому роду - потомки его брата Богдана Васильевича.
Никаких источников, позволяющих судить о геральдической тра-
диции рода Исуповых-«Квашниных» на сегодня не имеется.
Третий род Исуповых - потомки Ивана Воиновича. К сожалению,
B.C. Арсеньев не указал времени существования этого рода и деятель-
ности его представителей. Голова Семен (Семейка) Исупов упоминается
149
в разрядной книге 1571 г.
Возможно, это - № 5 в данной росписи,
150
Семен Иванович Исупов
.
Кроме того, были и другие дворяне Исуповы, которым не нашлось
места в опубликованных росписях. Это Голова, Курбат и Улан Никитины
дети Исуповы, алексинские, ас 1539 г. - тверские помещики; дети боярс-
кие Никита, Яков и Аксен Исуповы, жалованные в 1605 г. «золочеными
ноугородками» за Новгород-Северское осадное сидение и ряд других
лиц. Брянчане Аггей Ермолаевич Исупов (ум. в 1644 г.), Нестер Исупов
(уп. в 1636 г.), хотя и не упоминаются в родословных, судя по их земель-
ным владениям, могли быть связаны с брянской ветвью Исуповых-Про-
кофьевых.
Таким образом, существует известный простор для суждений о
том, какой из как минимум трех или даже четырех родов Юсуповых
(Исуповых) имел в виду В.Н. Татищев. Безусловно, наиболее заметный
из них - потомство Аслана-мурзы.
Путаница с однофамильцами Юсуповыми-Исуповыми-Есуповы-
ми, князьями и дворянами, является давней и стойкой историографичес-
кой традицией. Так, В.В. Руммель в своей статье для Энциклопедичес-
кого словаря Брокгауза и Ефрона отождествил Григория Ивановича Ису-
пова-Прокофьева, погибшего под Нарвой, и Григория Васильевича Ису-
51
пова-«Квашнина», погибшего под Ругодивом' . В 1905 г. B.C. Арсеньев
включил стольника Гавриила Семеновича Исупова как в родословие
потомства Аслана-мурзы, так и в родословие потомства Родиона Нес-
теровича. В работе Арсеньева 1912 г. Гавриил Семенович Исупов и его
брат дворянин московский Григорий Семенович были в родословии по-
152
томков Аслана опущены
. О.А. Шватченко, анализируя землевладение
князей Юсуповых, упоминает как бесспорных потомков ногайского мур-
зы Юсупа (Иван Карел-мурзин, стольники Василий Никитич и Андрей
Никитич, Иван Васильевич, Семен Иванович, Борис Васильевич, Абдил-
мурза Сююш-мурзин, Петр Васильевич), так и представителей брянской
ветви потомства Аслана-мурзы, стряпчих Дементия Патрикеевича, Ми-
153..хаила Патрикеевича и Михаила ПатрикеевичаЧто до князей Юсуповых, то на протяжении XVIII в. они пользо-
вались восьмичастным гербом в щите, разделенном одной вертикальной
и двумя горизонтальными чертами: 1) всадник с мечем и щитом; 2)
человек в татарском платье с молотком в руке; 3) лук со стрелой; 4)
стоящий на задних лапах лев; 5) сидящий лев; 6) олень; 7) (верхний
щиток) звезда; 8) (нижний щиток) в главе - княжеская шапка, в основном
поле - месяц рогами вправо, окруженный звездами
герб князей Юсуповых был утвержден в конце XVIII в. официально
Таким образом, очень трудно судить какой именно род источник
Татищева мог называть Юсуповыми. Можно лишь предположить, что
основатель этого рода, некий Юсуп, принадлежал к племени Аргу и
пользовался соответствующей тамгой.
Ряд из упомянутых Татищевым дворянских родов вышли из дома
Рюрика. Это Гагарины, Долгоруковы, Ромодановские, Салтыковы-Тра-
вины и Оладьины-Монастыревы. Возможно, если довериться родослов-
ной легенде, и Татищевы. В этой связи возникает и нуждается в проверке
версия о том, что Рюриковичи могли сохранить свои старые тамгообраз-
ные лично-родовые знаки, получившие вследствие контактов с татарс-
кой знатью лишь новое название.
Данную версию как будто подкрепляют гербы западнорусских
Рюриковичей (князей Бабичевых, Друцких, Путятиных), которые явно
зависимы от древних княжих двузубцев и трезубцев. К сожалению, оста-
ется неизученным вопрос, о том, какова связь между памятниками ран-
ней и поздней геральдики Рюриковичей. Гербы поздних западнорусских
князей могли быть итогом эволюции ранних знаков в процессе непре-
рывной традиции их употребления. Не исключен и более вероятен дру-
гой вариант - они могли создаваться в подражание княжим знакам уже
после угасания этой традиции.
Активно изучаемые княжеские знаки Рюриковичей представлены
нумизматическими и сфрагистическими памятниками, датированными
до XIII в. включительно. В научной литературе нет четко сформулиро-
ванного тезиса о времени прекращения их употребления. Н.П. Лихачев
отмечал, что «в древней Руси происходил процесс постепенного образо-
вания феодальной геральдики, подобной польской, процесс, заглохший
от напряженных внешних условий»
условиями» историк, очевидно, понимал татарское нашествие на Русь.
Но насколько быстро процесс «заглох», было ли это синхронно в разных
ветвях Рюриковичей?Вероятно все же, что тамгообразные изображения в качестве
княжих знаков в XIV-XV вв. исчезают, по крайней мере, в Северо-Вос-
точной Руси. Судя по опубликованным Н.А. Соболевой печатям, их уже
не знают Рюриковичи из владимиро-московского великокняжеского до-
ма, включая его ветви князей боровско-серпуховских, галицко-звениго-
родских, можайских, волоцких и вологодских; обособившиеся князья
157
стародубские, суздальские, ростовские, белозерские
. Нет знака Рюри-
ковичей на печатях лиц из рода великих князей тверских, включая князей
158
159
микулинских-телятевских
, из родов великих князей рязанских
и кня-
160
зей ярославских, включая удельных князей шехонских
.
Таким образом, княжеские роды, образовавшиеся в XV в. и позд-
нее, скорее всего, не были знакомы с живой традицией употребления
тамгообразных княжих знаков.
Подведем итоги. В.Н. Татищев обладал неким источником, пере-
числявшим названия нескольких сотен родовых, иначе говоря, наследуе-
мых тамг, принадлежавших русским дворянским родам. Историк привел
названия девятнадцати таких эмблем. Ряд данных генеалогии, топони-
мики и этнонимики подтверждает достоверность его данных. Кажется,
что, помимо обладания именными тамгами, у родов - владельцев тамг
мало общего. Среди них - все пять титулованных боярских «больших»
родов, которые, согласно Котошихину «бывают в боярах, а в окольничих
не бывают»: князья Черкасские, Трубецкие, Голицыны, Долгоруковы,
Ромодановские. Рядом с ними - нетитулованные старомосковские бояре
Бутурлины, Вельяминовы, Салтыковы, Собакины, Татищевы, Шереме-
тевы; княжеский, но скромный в служебном и поземельном отношении
род Гагариных; провинциальные дворяне Воейковы, Оладьины и Хру-
щовы, достаточно поздно попавшие в московский список; наконец роды,
пополнившие его уже в самом конце XVII в. - Бахметевы, Давыдовы,
Офросимовы, Исуповы. Иначе говоря, практика использования тамгооб-
разных знаков была достаточно распространена в среде русских дворян
вне зависимости от их статуса.
По времени возникновения упомянутых родов можно приблизи-
тельно датировать как источник Татищева, так и саму практику бытова-
ния именных тамг. Речь должна идти о периоде с конца XVI - начала
XVII в., когда все девятнадцать родов уже сложились и получили свои
родовые прозвания, до конца XVII в., когда пришла мода на геральдичес-
кие композиции. Разумеется, отдельные роды могли владеть тамгами и
раньше.Ряд тамг принял имя главы рода («Минчак», «Салтык», «Трубец-
кой», «Шеремет»), как это и было в обычае у тюркских народов. В других
случаях тюркский племенной символ сохранил свое общеплеменное
наименование и совпадает с этнонимом («Кабарда», «Аргутап», «Сур-
гут»). Некоторые из названий эмблем, приведенных Татищевым, созвуч-
ны прозваниям, бытовавшим в дворянской среде. Это тамга Бахметевых
«Порывай», Татищевых - «Нуздай», Собакиных - «Доезжай» (ср. Сми-
ряй, Заломай, Впрягай и т.д.). Однако, поскольку в родословных роспи-
сях данных родов такие прозвания не встречаются, вопрос о происхож-
дении этих названий остается открытым. Мы предположили, что наряду
с заимствованием тамги представители русских дворянских родов могли
позаимствовать в оригинале или в переводе и другой атрибут тюркской
племенной организации - урак, боевой клич, часто совпадавший с наз-
ванием племенной тамги. Это предположение может дать объясненние
названий ряда символов.
Изображения именных дворянских тамг неизвестны. С большой
долей осторожности можно допустить тождественность тамгообразной
фигуры на печати И.Ю. Бахметева 1679 г. с родовой тамгой Бахметевых
«Порывай», бортный знак Г.И. Исупова («поперек дуба две палицы, меж
палиц два рубежа, а сверх палиц щепера стоячая» - 1567 г.) с тамгой
«Аргутап».
Еще более осторожно мы предположили, что тамгообразные фи-
гуры в видоизмененном виде вошли в позднейшие гербы ряда дворян-
ских родов из перечисленных Татищевым.
Автору этих строк не хотелось быть ложно понятым «новыми
хронологами», пантюркистами и другими сторонниками нетрадицион-
ных методологий. Факт широкого бытования у русских дворян тамгооб-
разных эмблем, заимствованных у татар или оригинальных, остается
пока гипотезой, требующей дальнейшего изучения. Трудность этой за-
дачи состоит в малой источниковой базе. Тамги, скорее всего, редко
использовались на дворянских печатях. Сферой их применения была,
очевидно, та органика, которая не представлена в музейных и архивных
коллекциях. Это клейма скота, метки на бортных деревьях, межевые
рубежи. Последние изображения зафиксированы писмеными источника-
ми и отличаются известным разнообразием. Возможно, систематическое
выявление и изучение этого материала, как и других памятников ранней
русской эмблематики, даст более точные представления об именных
наследуемых тамгах дворянских родов.О.И. Хоруженко. ИМЕННЫЕ ТАМГИ РУССКОГО ДВОРЯНСТВА
_
ПРИМЕЧАНИЯ
' Следует, очевидно, заменить термин «ясак», употребляемый В.Н. Татище-
вым, на термин «тамга». Тамгой называлась как подать, так и печать, знак. В
первом значении этот термин совпадает с ясаком, во втором - нет.
2
Татищев В.Н. История Российская. М.. 1962 Т. 1 С. 369-370.
3
Лакиер А.Б. Русская геральдика. М., 1990 С. 332
'Соболева Н.А. Российская городская и областная геральдика XVIII-XIX вв.
М, 1981 С. 67, 69-72, 166, 181, 182, 241, 253
5
Тихомиров М.Н. О русских источниках «Истории Российской» // Тати-
щев В.Н. История Российская. Т. 1 С. 40
6
Лакиер А.Б. Указ. соч. С. 292
7
Там же. С. 290
8
Навширванов З.Ш. Предварительные заметки о племенном составе тюрк-
ских народностей, пребывавших на юге Руси и в Крыму // Изв. Таврического
об-ва истории, археологии и этнографии (бывшей Таврической Ученой архивной
комиссии). Симферополь, 1929 Т. 3 (60). С. 82
9
Баски И. Тамги и этнические названия (вклад тамга-знаков в этногенез
татар) //Татарская археология. Казань, 1997 № 1 С. 132
10
Думин СВ. Геральдика литовско-татарского дворянства XVI-XX вв. //
Гербовед, издаваемый Русской Геральдической коллегией. М., 1996 № 10 С. 16
11
Иванов П.И. Сборник снимков с древнейших русских печатей, прило-
женных к грамотам и другим документам, хранящимся в Московском архиве
Министерства юстиции. М., 1858 (далее - Иванов). Табл. 4 № 24; Табл. 7 № 111;
Табл. 10 № 44; Табл. 12 № 94
12
Там же. Табл. 10 №61.
13
Кобрин В.Б. Материалы генеалогии княжеско-боярской аристократии XV-
XVI вв. М., 1995 С. 124-127; Дворянские роды Российской империи. СПб.,
1993 Т. 1 Князья. С. 188-206.
14
Дворянские роды Российской империи. Т. 1 С. 307-318.
15
См.: Лакиер А.Б. Указ. соч. С. 125; Иванов. Табл. 12 Рис. 7
16
Общий гербовник Дворянских родов Всероссийской империи (далее -
Общий гербовник). Т. 5 № 39
17
Там же. № 13
18
Этимология из тюркского «бузау» (телёнок) с суффиксом наличия -лык
рассматривается как позднейшее переосмысление.
19
Иначе - Бахметьевы, Бахметовы, Бахмиотовы.
20
Худяков М.Г. Очерки по истории Казанского ханства. М., 1991 С. 32
21
Общий гербовник. Т. 2 № 58
22
Лихачев Н.П. Разрядные дьяки XVI в.: Опыт исторического исследования.
СПб., 1888 С. 425
23
Петров П.Н. История родов русского дворянства. М., 1991 Т. 2 С. 191
2 4
Арзамасские
поместные акты (1578-1618 гг.) / Собр. и ред. С Б .
Веселовский. М„ 1915 С. 378-379, 413 509, 531
25
Описание МАМЮ. Кн. 1 Паг. 4 С. 76, 77 15626
Иванов. Табл. 17 №252.
27
Там же. Табл. 19 №297.
28
Гербовник Анисима Титовича Князева 1785 года / Изд. С.Н. Тройницкий.
СПб., 1912 (далее - Гербовник А.Т. Князева). С. 8 № 17 (5).
29
Общий гербовник. Т. 7 № 77
30
Навширванов З.Ш. Указ. соч. С. 90
31
Веселовский СБ. Ономастикой: Древнерусские имена, прозвища и фа-
милии. М., 1974 С. 255
32
Иванов. Табл. 15 № 183
33
Там же. Табл. 15 № 187
34
Гербовник А.Т. Князева. С. 16 № 38
35
Общий гербовник. Т. 2 № 29
36
Хоруженко О.И. Гербы Пушкиных и их однородцев // Предки А.С. Пуш-
кина (поколенная роспись). М., 1999 С. 71-73.
37
Веселовский СБ. Ономастикой. С. 295
38
Возможно, мифологема польской геральдики в отношении герба «Сли-
зень» зависима от родословной первых потомков Акинфа Великого. Этот герб
представляет собой «земной шар, но без пояса, как он обыкновенно изображ-
ается, на шаре крест» (Лакиер А.Б. Указ. соч. С. 291). Как пояснил А.Б. Лакиер,
«первоначально герб этот принадлежал Андрею (?!) Радше и из Седмиградской
земли принесен в Польшу». Андрей Радша в этой легенде, возможно, является
Андреем Слизнем. В любом случае, и держава как гербовая фигура (из всех
потомков Ратши ею пользовались только Кологривовы), и Семиградская земля
как родина Ратши, были продуктами геральдико-генеалогических изысканий
второй половины XVIII в.
"Бычкова М.Е. Легенды московских бояр. М., 1997 С. 16
40
См.: Ювеналий, игумен [Воейков И.Г.] Историческое родословие благород-
ных дворян Воейковых. М., 1792 С. 11-19.
41
Веселовский СБ. Ономастикой. С. 69
42
Разрядная книга 147571598 гг. /Подг. текста, ввод, статья и ред. В.И. Буга-
нова. М., 1966 С. 202
43
Иванов. Табл. 12 № 115
44
Гербовник А.Т. Князева. С. 25 № 68 (18), 69 (19).
45
Общий гербовник. Т. 2 № 50
46
Там же. Т. 2 №22.
"Иванов. Табл. 10 №35)
48
Там же. Табл. 11 №69)
49
Там же. Табл. 8 № 146)
50
Веселовский СБ. Ономастикой. С. 185
51
Иванов. Табл. 10 №43.
"Гербовник А.Т. Князева. С. 31 № 89 (24).
53
Там же. С. 32 №91 (24).
54
Там же. С. 32 № 90 (24).
"Общий гербовник. Т. 1 № 14О.И. Хоруженко. ИМЕННЫЕ ТАМГИ РУССКОГО ДВОРЯНСТВА
221
" С м . экслибрис князя Григория Григорьевича Гагарина (1810-1893 гг.):
Кашутина Е.С., Сапрыкина Н.Г. Экслибрис в собрании Научной библиотеки
Московского государственного университета. Альбом-каталог. М., 1985 С. 74
№42.
"Князья Голицыны: Происхождение и первые поколения. М., 1998 С. 26
58
Шватченко О.А. Светские феодальные вотчины России во второй полови-
не XVII в. М., 1996 С. 130
"Гербовник А.Т. Князева. С. 35-36.
60
Хоруженко О.И. Гербы потомства Патрикия Наримунтовича, князя Звени-
городского // Русский родословец. М., 2002 С. 25-36.
61
Опись Оружейной палаты. М., 1885 Ч. 5 Кн. 4 С. 198 №7114.
62
Борисов И. В. Родовые гербы России. М., 1997 С. 114
"Лакиер
А.Б. Указ. соч. С. 236
"Гербовник А.Т. Князева. С. 48
65[Судаков СВ.]. Герб князей Щербатовых// Гербовед. 1913 № 1 С. 23-24.
66
Иванов. Табл. 15 №202.
"Петров ПН
Указ. соч. ТА. С. 84-85.
68
Лукичев М.П., Назаров В.Д. Документы XVI в. из новых родословных
росписей конца XVII в. // Генеалогические исследования. Сб. научных трудов.
М„ 1994 С. 98?99.
69
Иванов. Табл. 6 №86.
70
Гербовник А.Т. Князева. С. 41 № 116 (31), 118 (31).
71
Общий гербовник. Т. 2 № 51
"Гербовник А.Т. Князева. С. 41
73
Петров ПН. Указ. соч. Т. 2 С. 166-167.
74
Баскаков Н.А. Русские фамилии тюркского происхождения. М., 1979 С. 17
75
Веселовский СБ. Ономастикой. С. 199
76
Шватченко О.А. Светские феодальные вотчины России в первой трети
XVII в. М., 1990 С. 163
11
Она же. Светские феодальные вотчины в России во второй половине
XVII в. С. 129
7 8
Иванов. Табл. 10 №59.
79
Там же. Табл. 14 № 158
т
Там же. Табл. 6 №78.
81
Румянцева В.В. Эмблемы земель и гербы городов Левобережной Украины
периода феодализма. Киев, 1986 С. 77; Бюллер Ф. Снимки древних русских
печатей государственных, царских, областных, городских, присутственных мест
и частных лиц. М, 1882 Вып. 1 С. 100
82
Тройницкий С.Н. О гербе князей Ромодановских // Гербовед. 1913 № 8
С. 131
83
Здесь вооруженную руку не следует, как это делает А.Б. Лакиер, трактовать
в качестве польской эмблемы «Погоня-IV» (см.: Лакиер А.Б. Указ. соч. С. 285-
286). Никто из Стародубских князей не мог выводить свой род из Польши и
Литвы, а значит именовать так эту фигуру некорректно.84
Общий гербовник. Т. 2 № 49
85
Село Ромоданово расположено напротив Калуги на другом берегу р. Оки.
В пяти км к югу от села начинается «Гамаюнщина». См.: Николаев ЕВ. По
Калужской земле. М., 1970 С. 104-105.
6
' Ражнев Г. В. Смоленский герб. Смоленск, 1993 С. 42
87
Зимин А.А. Формирование боярской аристократии в России во второй
половине XV - первой трети XVI в. М., 1988 С. 232
88
Веселовский СБ. Ономастикой. С. 278
89
Баскаков Н.А. Указ. соч. С. 86
90
Иванов. Табл. 8 № 98
91
Первое издание Korona Polska - 1728-1743 гг.
92
Родословная книга князей и дворян российских. М., 1787 Т. 2 С. 208, 211
93
Шватченко О.А. Светские феодальные вотчины в России во второй
половине XVII в. С. 152
94
Иванов. Табл. 18 №283.
95
Общий гербовник. Т. 3 № 12
96
Лобанов-Ростовский А.Б. Русская родословная книга. СПб., 1895 Т. 2
С. 233
97
Веселовский СБ. Дьяки и подьячие XV7XVII вв. М., 1975 С. 480
98
Разрядная книга. 1475-1598 гг. С. 524
99
Веселовский СБ. Дьяки и подьячие XV7XVII вв.
100
Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря / Отв. ред. Б.А. Рыбаков.
М., 1987 С. 80; Московский некрополь. Т. 3 СПб., 1908 С. 125
101
О.А. Шватченко анализирует землевладение Собакиных, не делая раз-
личия между двумя родами - потомством тверского боярина Данилы Григорь-
евича Собаки (окольничий Никифор Сергеевич, стольники Михаил и Петр Ва-
сильевич и др.) и потомством дьяка Семейки Собакина в лице Алексея и Семена
Васильевичей Собакиных. См.: Шватченко О.А. Светские феодальные вотчины
в России во второй половине XVII в. С. 152, 166
102
Общий гербовник. Т. 3 № 59
103
Зимин А.А. Указ. соч. С. 127
104
Общий гербовник. Т. 2 № 1
105
Гербовник А.Т. Князева. С. 152 № 447 (ИЗ), 448 (113).
106
Кашутина Е.С., Сапрыкина Н.Г. Указ. соч. С. 61 №. 24
107
Тихонов Н.Г. Славные витязи Трубчевска. Брянск, 1996 С. 44
108
Петров ПН. Указ. соч. Т. 1 С. 109
109
Антонов А.В. Родословные росписи конца XVII в. М., 1996 С. 310
110
Общий гербовник. Т. 2 № 17
111
Петров ПН. Указ. соч. Т. 1 С. 109
112
Лакиер А.Б. Указ. соч. С. 238
113
Гербовник А.Т. Князева. С. 146 № 431 (109), 432 (109).
114
Перенесены с кладбища при императорском Фарфоровом заводе.
115
У Ивана Андреевича корона дворянская, древко знамени из правого верх-
него в левый нижний угол.О.И. Хоруженко. ИМЕННЫЕ ТАМГИ РУССКОГО ДВОРЯНСТВА
116
Общий гербовник. Т. 7 № 5
117
Веселовскип СБ. Ономастикой. С. 344
118
Х\рущов] М.Н. Хрушовы // PC. 1883 № 5 С. 472^76.
119
Общий гербовник. Т. 8 № 15
120
Руммель ВВ., Голубцов ВВ. Родословный сборник русских дворянских
фамилий. СПб., 1887 Т. 2 С. 612
121
Иванов. Табл. 17 №246.
122
Антонов А.В. Указ. соч. С. 364
123
Лакиер А.Б. Указ. соч. С. 214
124
Гербовник А.Т. Князева. С. 162
125
Руммель ВВ., Голубцов ВВ. Указ. соч. Т. 2 С. 637; Бобринский А.[А.]
Дворянские роды, внесенные в Общий гербовник Всероссийской империи. СПб.,
1890 Т. 1.С. 551
126
Общий гербовник. Т. 2 № 111
127
Х[рущов] М.Н. Указ. соч. С. 472, 475
128
Долгоруков П.В. Российская родословная книга. СПб., 1855 Т. 2 С. 36-44.
129
Зимин А.А. Указ. соч. С. 189
130
Хоруженко
О. И. Гербы потомства Андрея Ивановича Кобылы //
Шереметевы. Ч. 1: Происхождение и первые поколения. М., 2000 С. 53-63.
131
Лакиер А.Б. Указ. соч. С. 298-301; Гербовник А.Т. Князева. С. 169-170.
132
Барсуков А.П. Род Шереметевых. СПб., 1881 Кн. 1 С. 4-11.
133
МолчановаГ.И. Печатное «Родословие» Феофана Прокоповича// Памят-
ники культуры: Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология: Еже-
годник. 1978 Л., 1979 С. 37^8 .
134
Селифонтов НИ. Сборник материалов по истории предков царя Михаила
Феодоровича Романова: Генеалогический и исторический материал по печатным
источникам. СПб., Ч. 1 С. 97 По свидетельству князя A.M. Курбского, в 1573 г.
Шереметевы считали своим предком «мужа светлого и знаменитого, от немецкия
земли выехавшего, ему же имя было Михаил... с роду княжат решских (рейхских,
т.е. имперских. - О.Х.)». См.: Боде-Колычев М.Л. Боярский род Колычевых. М.,
1886 С. 2
135
Туманский Ф.[О]. Родословие царские фамилии Романовых//Собрание
разных заметок и сочинений, служащих к доставлению полного сведения о
жизни и деяниях государя императора Петра Великого. СПб., 1787 Ч. 2 С. 3
136
Эмблема № 165 в сборнике Н.М. Максимовича-Амбодика (корона над
крестом) сопровождается девизом «Божья сила с нами».
137
Иванов. Табл. 6 № 80
138
Там же. Табл. 18 №289.
139
П.Н. Петров предложил невероятную трактовку прозвания Андрея Кон-
стантиновича Беззубцева: «Андрей Константинович, ...вероятно любивший
просторно жить, получил прозвание Шереметя или ширь-иметя (ширь иметь в
значении простора)» (Петров П.Н. Указ. соч. Кн. 2 С. 168).
140
Баскаков И.А. Указ. соч. С. 83
141
Веселовский СБ. Ономастикон. С. 366142
Юсупов
Н.Б. О роде князей Ю с у п о в ы х :
С о б р а н и е ж и з н е о п и с а н и й их,
грамот и писем к ним российских
государей,
с XVI д о п о л о в и н ы XIX века, и
других ф а м и л ь н ы х
бумаг, с присовокуплением
поколенной р о с п и с и
предков
князей Ю с у п о в ы х с XVI в. СПб., 1867 Т. 2 С. 121-165.
143
П о д а н н ы м М.Е. Бычковой, в, 1640 г. велось д е л о о с а м о з в а н ц е
Челухе
(Дементие) Агишеве сыне Усупове или Исупове, ж е л а в ш е м видеть себя потомком
ногайских мурз. С п р а в к и , полученные от князей Урусовых, Байтерековых, Ю с у -
повых и астраханских воевод, показали н е о б о с н о в а н н о с т ь его притязаний (вы-
р а ж а ю б л а г о д а р н о с т ь М.Е. Б ы ч к о в о й за ц е н н о е указание).
144
Арсеньев
ВС. И с у п о в ы / / С б . Орловского церковного историко-археологи-
ческого о б щ е с т в а . Орел, 1912 Т. 3 С. 45 .
145
Общий гербовник. Т. 5 № 28; Т. 5 № 29; Т. 3 № 23; Т. 4 № 110
146
Антонов
А.В. Указ. соч. С. 350
147
Там же. С. 350
148
Веселовский СБ. Ономастикой. С. 129
149
Разрядная книга 1475-1598 гг. С. 238
150
Арсеньев
ВС.
Род дворян И с у п о в ы х (Юсуповых), 1389 г. // Яблочков М.Т.
Дворянское сословие Тульской губернии. Тула, 1905 Т. 9 [Вып.] 16 С. 79-100
(1905);
151
В.Р. [•Рул<л<ельВ..б.].Исупов//Энциклопедический словарь/Изд. Ф.А.Брок-
гауз, И.А. Ефрон. СПб., 1894 Т. 13 С. 528
152
Арсеньев B.C. Род дворян Исуповых... С. 83; ср.: Он же. Исуповы//Сбор-
ник Орловского церковного историко-археологического общества. Орел, 1912
Т. 3 С. 44-58.
153
Шватченко О.А. Светские феодальные вотчины России во второй поло-
вине XVII в.С. 109
154
Гербовник А.Т. Князева. С. 176
155
Общий гербовник. Т. 3 № 2
156
Цит. по: Янин В.Л. Актовые печати древней Руси X-XV вв. М., 1970
Т. 1 С . 139
157
Соболева Н.А. Русские печати. М., 1991 С. 147-172. № 1-43, 54, 55, 67,
68 85; С. 161-165. № 48^19, 56, 57, 60, 61; С. 162-164. № 50-52, 58, 59; С. 162-
169 № 53, 62-66, 73; С. 168-170. № 69-70, 74, 75; С. 169 № 71, 72; С. 170-171.
№ 76-80; С. 172 № 86; С. 174 № 93; С. 178 № 117
158
Там же. С. 160 № 44-46; С. 173 № 87
159
Там же. С. 161 №47.
160
Там же. С. 171-179. № 81, 82, 104, 105, 177, 120; С. 171-172. № 83, 84
змий без крыл; над двемя змиями едина корона». Как объяснил Юве-
- олень, бегущий к центру щита (рис. 8)
.
О.И. Хоруженко. ИМЕННЫЕ ТАМГИ РУССКОГО...
Другой известный род Собакиных производил себя от датского выходца, «мужа честна» Ольгерда Преги, в крещении Дмитрия, выехав-шего будто бы в 1294 г. к великому князю Михаилу Ярославичу Тверско-му. Великий князь выдал за него свою сестру Ярославу Ярославну. Пра-внук Ольгерда-Дмитрия (по счету поколений это невероятно) Данила Григорьевич Собака перешел в 1495 г. на службу в Москву. Потомки Д.Г. Собаки служили в боярах и стольниках. Праправнучка тверского боярина, Марфа Васильевна, была царицей, третьей женой Ивана Гроз-ного.