ЖЕНА МОДНИЦА
Павел Андреевич легко схватывал комические стороны жизни, и в 1849 году начал картину «Жена модница».
Впечатлительная дамочка, вернувшись из-за границы, привезла с собой здоровенного арапа, носит стильные платья, обрезала волосы и демонстративно дымит папироской.
Прежде барыней была
И примерною слыла,
В рынок с поваром ходила,
Огурцы, грибы солила
И огарки берегла.
Погуляла за границей
Да в Париже пожила
— Возвратилась львицей.
Картина осталась незавершенной, но и в эскизе она интересна: чёрный арап в солнцезащитных очках в полумраке квартиры, скорчился, мёрзнет; муж получает лоскутик ткани, как образец, чтобы купил несколько метров –– точно такой же; карлик с окурком во рту что-то кроит на полу, –– всё как у умных людей за границей!
Причиной незавершённости картины стала перемена отношения критиков к Федотову –– стали усматривать в его произведениях «злобу и насмешку над изображаемыми лицами». Особенно старался журнал «Москвитянин», называя живопись Федотова «временной», заявляя, что ей «не может быть места в христианском обществе»!
В результате у Федотова не стало заказов на рисунки. Гравюры с картин, чтобы растиражировать и продать, он сделать не мог –– не разрешал цензурный комитет. Это очень сильно подействовало на умонастроение художника: мир не желал исправляться, напротив, он становился все непригляднее.
И все же Павел Андреевич находился во власти замыслов! Иногда он рассказывал друзьям о темах будущих картин –– и это были изумительные по мысли и вдохновению темы.
Между тем на душе было тревожно. Хорошо, что рядом Аркадий Коршунов. Хитроватый, ворчливый, экономный, предприимчивый, он являл собой простого русского человека в его лучшем виде. Он горячо проникся личностью своего хозяина, его интересами и заботами, и Федотов платил ему той же преданностью. Когда Коршунов заболел, Павел Андреевич, никогда не бравший денег в долг, впервые взял, чтобы выкупить дорогое лекарство.
Денег не хватало панически. Как-то раз Федотов в садике возле дома играл на гитаре. Любопытные прохожие останавливались, слушали, и скоро их набралось много. Федотов не замечал. Зато заметил Коршунов, и сразу сообразил, как извлечь из этого пользу. Он впустил зевак в садик: пусть слушают музыку хозяина, но чтобы дали за это денщику «на чай». К обеду он подал Павлу Андреевичу хорошее вино и закуску. Федотов не был столь мечтателен и отрешен от жизни, чтобы не удивиться яству. Пришлось Коршунову выкладывать правду. Федотов прекратил посещение любителей его игры. Не помогли и ссылки Коршунова на то, что именно он вытягивает хозяйство, и незачем барину командовать.