Естественно, придя домой, я натянула на себя самую счастливую улыбку, на какую только была способна в тот момент. После нашего разговора с предками я просто не имела права дать им знать, что у нас с Ромкой произошел разлад. Не на следующий день.
К тому же, я сама еще не совсем четко понимала свое отношение ко всему происходящему. В тот момент меня сжигала злость, а мне хотелось успокоиться и проанализировать.
— Мы ждали тебя позже, — в коридоре появился папа.
— Я и должна была прийти позже, — промурлыкала я, — но на работе была запара и я вымоталась. Так что вывешиваю табличку «НЕ БЕСПОКОИТЬ». С этими словами я скрылась в своей комнате.
— Что-то случилось? — услышала я голос мамы.
— Устала, — ответил папа. — Видимо, отчетами завалили.
Я улеглась на кровать: мне до черта не нравилось то, что пришлось их обмануть, тем более я знала, что им реально не все равно… и что они верят мне. И я никогда не врала им о себе так часто, как делала это теперь, будучи в отношениях с Ромкой. Но по-другому как-то не получалось. Я переключилась на ссору. Это была наша первая стычка, и мне было ужасно обидно, что она оказалась такой глупой и возникла буквально на пустом месте. И в то же время во мне закипала неимоверная злость, когда я начинала думать о том, как он поступил со мной. Просто развернулся и ушел, оставив меня одну посреди улицы. Да, я была взрослой девочкой, но все же! Мы же в отношениях, и если я в чем-то уверенна по поводу отношений, так это в том, что как бы сильно двое не поссорились, мужчина никогда не должен оставлять свою женщину одну на улице или в общественном месте. А тут мой собственный мужчина поступил именно так. Сказать, что меня это возмущало – не сказать ничего. Хорошенькое вырисовывалось дельце: выходило, что Ромка был вполне себе способен бросить меня одну. И если он мог бросить меня одну во время ссоры, что помешает ему бросить меня в любой другой сложной ситуации? Уснула я с намерением держать марку до последнего. Я была уверенна, что он объявится завтра с утра, и не собиралась просто так его прощать. Да, наша ссора была глупой, но его поступок нельзя было отнести в разряд «не на что обижаться».
И вот настал новый день… а Ромка не объявился. Все утро я бросала косые взгляды на телефон, но он молчал, выдавая редкие сообщения от друзей. Придя на работу, я с головой окунулась в трудовую деятельность, которой, как назло, было не так уж много, и я невольно возвращалась мыслями к вчерашнему вечеру. Наступил обед, но Ромка как в Лету канул, и мне уже начинало казаться, что во всем виновата я сама, что если бы я не вела себя так глупо, Ромка бы никуда не ушел. У меня теплилась слабая надежда, что он будет ждать меня после работы, но выйдя из офиса, я поняла, что и этой надежде суждено умереть не сбывшейся. Домой я вернулась почти до костей обожженная чувством неимоверного стыда, безысходности и даже жалости к себе.
«Но ведь он виноват!» – мысленно повторяла я, но уже совсем не была в этом уверена. Безумно хотелось щелкнуть пальцами и повернуть время вспять, чтобы все исправить. Закрывшись в своей комнате, я сидела, держа в руках открытую книгу и пытаясь отогнать от себя мысли, что он уже не позвонит вообще, что это конец. И если это был действительно конец, то он был до боли глупым. И эту глупость я ощущала почти физически так сильно, что невольно застонала. И именно в этот момент раздался телефонный звонок. «РОМА» оповещал дисплей. Сердце подпрыгнуло и бешено заколотилось.
Не смотря на то, что я так ждала этого звонка, я довольно долго не брала трубку. Весь стыд, который я испытывала до этого, подвинулся, и рядом с ним, высоко подняв голову, стала гордость. Он тоже был неправ! Но, в конце концов, я, конечно же, ответила:
— Да.
— Ты выйдешь, если я подъеду через сорок минут?
— Да.
Он не сказал больше ничего и сбросил звонок. Ровно через сорок минут он был у меня во дворе. Я вышла. Он, как обычно, стоял возле машины и курил. Меня трясло от вечернего холода и нервов. Теперь, когда я его увидела, гордость опустила голову, и я совершенно не знала, как себя вести. Впервые за все время, что мы вместе, мне было стыдно смотреть ему в глаза.
Увидев меня, он улыбнулся.
— Привет, Лесенок.
— Привет.
Я выжидающе посмотрела на него.
— Слушай, предлагаю забыть вчерашний бред.
Я молча опустила голову.
— Ты не согласна? — услышала я его голос.
Не согласна? Хороший вопрос. Я подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза.
— Я вела себя глупо, признаю, — сказала я. — Но ты бросил меня одну. Не по-мужски, как считаешь?
Теперь был его черед молча опустить голову. Я ждала. Он поднял ее буквально через пару секунд. К моему удивлению, на губах у него играла легкая улыбка.
— А ты уверена, что я тебя бросил?
От возмущения у меня аж перехватило дыхание.
— Уверена? Да, блин, уверена! Я смотрела на твою удаляющуюся спину!
— Хм…
Он слегка кивнул головой и посмотрел в сторону. И это «хм» звучало озадаченно.
— То есть ты действительно считаешь меня способным бросить тебя одну посреди улицы?
— Ром, ты дибил? — вырвалось у меня.
Такого обращения он явно не ожидал: брови с возмущением и удивлением поползли вверх, а я продолжала:
— Ты развернулся и ушел. Факт.
Он вздохнул, и взгляд стал мягче.
— Ты сказала, что с тобой не надо нянчиться. Ты ведь хотела, чтобы я оставил тебя в покое… — я открыла было рот, чтобы обрушиться на него с новыми обвинениями, но он выпалил: — Не перебивай! Я сделал то, что ты хотела: оставил тебя в покое. Ушел, сел в такси, стоящее возле кинотеатра и стал наблюдать за тобой. Я видел, как к тебе подъехал белый Ситроен Р057КА, как ты села в него, и потом мы с таксистом ехали за этой машиной до твоего дома. Я убедился в том, что ты зашла в подъезд, и поехал обратно за своей машиной, а оттуда домой. Я тоже был вчера неправ: был резок, и прошу простить меня за это. У меня полно недостатков, но никогда, ни при каких обстоятельствах я не оставлю тебя одну, как бы сильно мы ни поссорились.
Проверить его слова был очень легко: я открыла приложение такси на телефоне и посмотрела историю поездок. Действительно, вчера я ехала на белом Ситроене с номером Р057КА. Что я почувствовала? Конечно же, я растаяла. Это было даже круче, чем если бы он просто никуда не ушел. Намного круче.
— Мир?
Господи, каким нежным может быть его голос!
— Мир.
— Поехали в кино, мы ведь собирались посмотреть фильм.
Пока мы ехали к кинотеатру, я думала об его отношении ко мне. И поняла, что мне трудно описать его в двух словах. Он никогда не пытался вести себя в соответствии с моим возрастом, и также никогда не пытался заставить меня соответствовать своему. При этом мы абсолютно спокойно находили общий язык. Я вдруг поняла, что на очень многие вещи (наверняка казавшиеся ему детским садом) он закрывал глаза. И, между прочим, всегда сглаживал углы. В общем, я поняла, что мне безумно повезло, что он такой терпеливый.