Старая электричка с трудом разрезала тугую летнюю жару. Марево, прозрачное и подвижное, прилипло к рельсам. Казалось, ветры покинули этот мир нагретых пахучих трав, лесов, хранящих тайну тени, и полузабытых платформ в летней деревянной обёртке. Люди в поезде пылали. Они принесли в вагоны весь свой накопленный жар, чтобы выплеснуть его здесь и сейчас. Даже открытые окна не могли сдержать закипающий котёл, полный раскалённой лавы разочарования, сомнений, злости, скрытой и явной зависти, тревоги и тлеющего страха. Посреди всей этой поездной темноты словно открылся светлый остров. В тамбуре появился ребёнок с матерью. Она заботливо обмахивала кучерявого здорового мальчишку, которого развлекало всё вокруг. Он с жадностью вглядывался в лица взрослых. Ему было весело, потому что мама умеет делать ветер для себя и для него…
Атмосфера в тамбуре переменилась. Заулыбались и заботливо засуетились бабушки, пустившиеся в дальний путь ради свидания с собственным кусочком земного рая. Все они уже дожили до той поры мудрости, когда любой ребёнок воспринимается как собственный. Появилась контролёр, мастерица лавирования в людских потоках.
- Что же вы поезда отменяете? Смотрите, сколько народу в электричку набилось! – не выдержал пассажир.
- А вы с какой планеты? – рассмеялась женщина с нагрудным значком. – Каждое лето до конца сентября на нашем направлении ремонтируют железку. Потерпите немного, ради вашей же безопасности стараемся.
И правда, даже возразить нечего. Все мы – заложники рабочего и светового дня. А раз так, пусть чинят. В очередной раз захлопнулись двери, проглотив смельчаков. В это время мысли мои оказались где-то далеко.
Летние поезда похожи на людей. С возрастом они обретают свой неповторимый запах. Запах солнца, соли и благородной ржавчины, исходивший от раскалённой электрички, напомнил мне деда. Дед всю жизнь проработал инженером. Неудивительно, что летом он тоже пах металлом, как могучие конструкции и машины, с которыми он так долго имел дело. Прабабушка пахла свежеиспечённым хлебом и полынью. Она пережила приднестровскую войну и часто вспоминала, как ей приходилось прятаться в подвале с детьми. Её очень огорчало, что где-то в мире постоянно идёт война. Прабабушка научила меня беречь хлеб и лепить вареники с сюрпризом. Заканчивая лепку, мы обязательно делали генеральский вареник. Я всегда хотела, чтобы он попался папе… Бабушка пахла так же волшебно, как книжный шкаф с остановившимися старинными часами и маленьким синим флаконом духов. Стекло пузырька было очень тёмное, в нём явно скрывалась какая-то тайна. Думаю, бабушка была феей, путешествующей по мирам людских сердец. А ещё она выращивала цветы. В обычном мире это называлось «преподавать русский язык и литературу».
Вся наша жизнь когда-то сложится в биографичный запах. Когда нас будут обнимать внуки, они обязательно это почувствуют. Возможно, только им откроется тайна того, чем пахнут прожитые нами годы. А пока поезд пышет солнцем, солью и металлом, я вижу перед собой деда, как живого. Я обнимаю его под летними лучами. Во дворе тихо покачиваются качели и сонно квохчут разморенные жарой куры. Дед огромный, гораздо больше, чем кажется. Я всегда знала, что он – добрый великан.