Из серии:
И для кого я это пишу
Незачем дорожная 2
Егорыч повелитель дорог
По прошествии времени он, постоялец общественного транспорта, что взмахом руки останавливал маршрутные такси и силой карты «проездной» легко менявший любые направления света, за пару десятков часов наезда на «своём автомобиле с инструктором» уже осознал нужную силу хватки рук на руле и запомнил родные автомобилю, а не удобные себе расположения передач в кулисе КПП. Чем наконец-то соизволил снять мучения с автомобиля.
Он уже гордым орлом пролетал перекрёстки, смело, не закрывая глаза. Он уже привычно топил на газ, словно заправский автогонщик, точно выщёлкивая свои первые две передачи: клац-клац вверх, клац-клац вниз. Его нога уже не путала педали, а сцепление выжималось теперь не разумом, а силой привычки – автоматически. В ногах проявились первые устойчивые признаки машинальности в работе.
Егорыч даже научился бросать взгляд по зеркалам и осознавать те изображения, что успевал там заметить. Машина становилась послушным, покладистым конём, готовым его увозить туда, где окончится бензин…
Егорыч перестал издеваться над ней и стал получать наслаждения от этих поездок, теперь для него таких скоротечных до сожаления.
Он – ездит. Молитесь, пешеходы; дрожите, чайники… Его стихия – дорога… И попробуйте его остановить!
А останавливало его пока только одно маленькое недоразумение – экзамены. Сначала в школе, потом у всевышних – покровителей дорог и служителей дорожного движения правил…
Всего две небольшие ступени – каких-то два дня в его жизни – и он возьмёт в руки заветный пластик с вклеенным ликом победителя, и откупорит долгожданный приз, что в морозильнике во льдах уже второй месяц стерилизует свои прозрачные бока, набираясь холода.
Но это будет завтра…
А сегодня – день сегодняшний.
И в том «сегодняшнем» у Егорыча – подкатывающий ком экзаменов. Который начинал давить день ото дня всё сильнее и сильнее, точно и прямо воздействуя на самые болевые точки неуверенности.
В семейных же вечерах обязательным атрибутом стало настольное нахождение нужных и ненужных книжек в открытом виде, с закладками и исписанными листами. Каждый вечер почти вслух звучали мантры о правилах и последствиях их несоблюдения!
Обильное использование смартфона, даже в кроватном положении при свете ночника, сводилось к монотонным ответам по экзаменационным вопросам.
Жена молча терпела, осознавая нужность происходящего, пока её благоверный каждым часом вызревал до гуру знатока дорожного движения правил.
– Дело-то нужное… Да и денег уплочено. Кто их теперь вернёт, – воздыхала она вечерами, оставаясь одной, неласканной и забытой против правило-дорожного угара, всецело поглотившего её милого.
На какое-то время ПДД стали для Егорыча всем: и воздухом, и религией, и ужином, и жизнью. Любая прогулка на улице сопровождалась звуковым объяснением дорожных ситуаций с описанием знаков и разметки и пояснением происходящего.
Иными словами – их семейная идиллия дополнилась новым членом семьи – Правилами Дорожного Движения.
Конечно, пришедшее в семью положение ПДД было временным, до экзаменов. И конечно, после экзаменов люди, получавшие заветные пластмасски, благополучно забывали о правилах навсегда: на радость сотрудникам постовой службы и во имя их финансового благополучия. И Егорыч забудет, безусловно!
Но то будет позже, уже после сдачи экзаменов. А сейчас, до, надо было заставить себя срастись с теорией, стать единым целым, и пройти через экзаменационное жерло, сжигающее неуверенных и ломающее вновь проигравших!
Сколько красных, обиженных лиц оно порождало – это кнопочно-теоретическое экзаменационное минное поле! Оно просто сбривало в ноль спесь самоуверенности с ещё бравирующих минут десять назад юнцов, опытных мужиков и испуганных женщин.
Не было ни одной группы, выходящей из класса без потерь. Растерянные взгляды, дрожащие руки, и однообразные спичи: «Я же правильно ответил… это подстава…»
Всё это бурлило и булькало соплями и эмоциями, перемешиваясь с тихими вспышками ликования среди других, сдавших билеты. И совершенно не имело значения как: хоть знаниями, хоть чудом, хоть ещё каким загадочным местом.
Слепой рок случайностей не выбирал, кого ломить в нокаут. Заваливались и те, кто знал билеты, но тупил…
Всё это нагнетало тоску на Егорыча и усиливало желание сбежать, закрыв глаза. Хоть в Сибирь-бабушку, под подолы елей вековых, хоть в тундру-дедушку, под самый горизонт – всё лишь бы запрятаться от страха и в надежде ожидать прихода мисси;и, который сдал бы за него всё! Но здесь даже он, Егорыч, проповедник халявы и философ «жития как можно больше даром», осознавал, что такой суммы для миссии ему не насобирать…
Поэтому всё, что оставалось – идти самому и становиться победителем.
Не так страшны билеты, как угнетающая тоска не сдавших…
Егорыч на раз-два в пятиминутку выдал всё без единой ошибки, успев вспотеть, передрожать и вспомнить всё, что забыл из того, что ещё минут десять назад помнил.
Из класса он вышел одухотворённым и готовым рвать экзамены дальше, хотя и перенервничал, как маленький ребёнок.
Теперь его было не остановить!
«Всех порвать, сейчас порвать, всегда порвать, или никогда!» – стучало в голове, а адреналин обжигал кончики пальцев, которыми он ещё минуты назад боялся нажать «да» в первых ответах.
Егорыч воспрял. Теперь его несло на площадку, к зубастым конусам и недокрашенной разметке. Он победит их и не заденет! Он впишется в линии, да хоть с закрытыми глазами!!!
И пусть другие потом завидуют – когда он окунётся в полную безвольность и провалится домой, обессиленный и счастливый, забывая этот этап, как лёгкое, но щекотливое приключение.
Зомбирующая магия асфальта с белой графикой линий и устрашающие зубья полосатых конусов, стремившихся то и дело запрыгнуть под автомобиль, не смогли остановить победоносного порыва Егорыча. Истерикой он уже перекипел и к площадке подходил, как сама твёрдость и беспощадность.
Поэтому, когда настала его очередь, он просто сел, знакомо обхватил руль и с рыцарским спокойствием, слегка чуть-чуть потея и хладнокровно где-то глубоко волнуясь, двинулся вперёд.
Привычно отжал сцепление, и… машина послушно покатилась на выполнения связки упражнений. Горочка – раз; торможение – два-с; разворотик – три-с; гаражик – четыре-с; уголочки – пять-с и парковочка – шесть-с… И не аплодируйте…
– Машина такая-то – СДАЛ! – разнеслось над площадкой по громкоговорителю, и в душе Егорыча тут же отозвалось протяжным и победоносным «бляяяяяяя…»
В этот светлый праздничный день он плюнул на работу, завалился домой спать, и в который раз, уже во сне, пересдал теорию и проехался, побеждая и побеждая школьный экзамен…
Заветный пластик становился всё ближе.
В роли победителя Егорыч удосужился прожить всего один день и успел влиться в вечер, бессознательно и удовлетворённо высматривая какой-то невнятный сериал. Шатаясь в семейниках по квартирным закоулкам и периодически оседая на кухне, он то и дело обнимал свою жену и приговаривал:
– Вот куплю себе красную машину! И повезу тебя в Карелию, в Лахденпо;хье, лягушек брачные свирели слушать, – а сам представлял себе тонкую ленточку дороги, плывущую среди карельских сосен, и себя, автомобилем красным управляющим.
Уж та;к сильно романтики хотелось его душе, скованной и измученной обязательством экзаменов.
Метаморфозы не заставили себя ждать. Ровно неделя понадобилась на то, чтобы Егорыч из яркой порхающей бабочки победителя превратился в усушенную гусеницу, беспощадно грызущую билеты... Успокоительное заканчивалось, едва начинался новый день. А помимо этого надо было и работать, и вспоминать иногда о жене, и не забывать, как ездить.
– Сцепление, передача, газ... Сцепление, передача, газ, – шептал он беспроигрышную комбинацию в игре, что надиктовал инструктор как-то в первых выездах на дорогу…
В таких ломках прошла неделя, и вот настал день «О»…
В шумном муравейнике ГИБДД, в плотном киселе липкой неуверенности и страха, Егорыч снова ощутил себя пылинкой в круговерти огромного мира человеческой безысходности. «Мама, помоги» здесь не работало. А вместо молитвы обречённые вокруг спешно перечитывали билеты.
Единственные, кто выделялся среди массы этих, переполненных волнением, людей, были должники. Пройдя разок-другой, они уже знали, что всех ждёт за дверью, поэтому торчали в этой толпе они лицами, всё больше глуповатыми, нежели волнующимися.
А по факту произошедшего всё вышло, как обычно. Оказалось, что не так страшен чёрт, как его анализы.
Снова в пяток минут Егорыч победил компьютер и покинул помещение…
Да, изначально он волновался, словно не знал ничего, как все. Ещё при входе, поимённо вызываемый, он думал, что единовременно и разом забыл всё, включая умение читать, писать и понимать текст. Но первый же нажатый им «ок» вывел из оцепенения и дальше понеслось, почти автоматически: ок за ок, к желанному зелёному экрану с одной коротенькой и правильной надписью «экзамен сдан».
А за дверью опять суета: те же лица у сдавших, те же вопросы у проигравших…
Только теперь здесь, в стенах могущества ордена рыцарей дорог, радость одних увязала в волнении от следующих этапов. А трагизм других изливался в безысходность обречённости поражения… Ведь здесь – ГИБДД! Оно посерьёзнее будет, чем дворовый школьный экзамен, что почти междусобойчик. Там лёгкий трепет нервы щекотал, а здесь – взрывной волной поддых бьёт, сбивая дыхание!
Прямо на глазах Егорыча сито беспощадности просеивало массу людей, отбрасывая неудачных. Он видел, как знакомые лица терялись и группы худели… С этого и волнение усиливалось, и утомительность ожидания тяжелела.
Наставники же, отключив эмоции, сожаленчески переживали за отсеянных, и равномерно иронизировали, общаясь между собой. Им-то тот, не сдавший раз, деньги принесёт ещё хоть раз…
Но одно возвышало над этой бурей человеческих переживаний – теория сдана! Теперь только небольшой педально-рычажный отрезок: полчаса отупляющего волнения, и всё.
Людям, ещё неосведомлённым, стоит заметить, что именно это короткое «и всё» могло растягиваться – а у многих и растягивалось – на месяцы в неоднократных попытках победить в этих двух этапах. И конечно, по вековой традиции, существенно ускорял этот процесс акт безвозмездного спонсирования. Но в роли спонсора Егорыч выступить не мог, так как остатки бюджета он влил на обучение в школе, за что и получил первичные навыки неумения ездить в принципе, не говоря уже о том, чтобы делать это с соблюдением правил дорожного движения.
Поэтому и выходило, что чем ближе к победе, тем дальше от неё… И Егорыча это немного напрягало.
Но эмоции эмоциями, а площадку никто не отменял.
Подход к сдаче площадки делился на четыре этапа: ожидание, ожидание, ожидание, и десятиминутное право на три ошибки.
Первое ожидание сводилось к тому, что в сумбурном хаосе выстоявших, каждой школе где-то в кулуарах храма повелителей движения определяли очерёдность выступления. На этом этапе всё было довольно быстро, хоть и с ожиданием. Из победителей-теоретиков формировались уже группы, унылым парадом шагающие к точке сдачи второй серии шоу «на вылет».
Второе ожидание – стоять у закрытых ворот высокого забора, хоть в снег, хоть в зной, пока хватит сил… Символизм этого ожидания – утомительная неизвестность с назойливым желанием хоть как-то заглянуть за высокий забор и узнать, что же там так долго происходит.
Егорыч поймал себя на мысли, что если бы он знал заранее о времени неизвестности, то спокойно пришёл бы с мангалом и сварганил бы ароматный шашлычок. Неспеша, сочно, томил бы на угольках… Но кто бы предупредил…
Третье ожидание наступало после того, как соискателей на победу в этапе «площадка» проводили через эту самую площадку.
Там добрый и улыбчивый полицейский красивой экскурсией рассказывал обо всех тонкостях выполнения упражнений, подробно расписывая карту всех точек на вылет на этом ярком минном поле, утыканным позитивными конусами.
Этим он окончательно вгонял в ступор и неконтролируемое волнение неуверенных экзаменаристов.
И именно это третье ожидание было самым ломающим. Выставленные обратно, за забор, уже не могли никуда отлучаться, ибо их начинали вызывать вдруг, без системы и логики, приглашая на выполнение задания. А кто не услышал – тот пролетел.
Зато третий этап ожидания отлично заменял утомительные занятия фитнесом. Девчонки от переволнения худели на глазах, а юноши мужали, если не физически, то, как минимум, в рассуждениях, вдруг взрослея…
Но всё это легко ломалось на самой площадке…
Егорыч нашёптывал мантру «ручник-ремень, ручник-ремень», и почти не волновался в этих бесконечных ожиданиях. Особенно первые несколько минут…
Он безучастно отсмотрел экскурсию, оценив приветливость полицейского, и молча ушёл в себя… Как выяснилось, на очередные минут сорок ожидания!
Здесь можно было бы написать полноценный собственный рассказ о сдаче экзамена. «Площадка» так и назвать. С витиеватой сюжетной линией, драматическим сюжетом, истерикой и страхом в глазах сдающих. Их много полегло на этом сражении с конусами. Но наш герой – Егорыч. С него и пишем эту часть.
А у него вышло так, что неожиданно улыбчивый и добрый полицейский взял и сломал все стереотипы и удивительным образом помог Егорычу настроиться.
Егорыч сел в машину, поймав себя на мысли, какая же она родная стала, подстроил управление, кивнул полицейскому, что готов, и привычно отжал сцепление. Автомобиль послушно покатился на выполнения связки упражнений. Горочка – раз; торможение – два-с; гаражик – три-с; парковочка – четыре-с; уголочки – пять-с и разворотик – шесть-с… Вуаля! И не аплодируйте…
Это уже на точке сбора сдачи города Егорыч заметил, что из всей многочисленной группы, выходившей с ним на ту самую битву с конусами, проиграли все, кроме него… Вот вам и вуаля.
За этим фактом бравада у Егорыча обрушилась сразу и с грохотом. Внутренние органы сжались, а он провалился в штопор эмоций, дурея от накатившего волнения от ожидания чего-то нехорошего в этом последнем отрезке…
«Город».
Как много страсти в этих двадцати минутах неспешной езды! Сколько мистики, трагизма, и фарса в них! Это самое загадочное действие – сдача последней составляющей от всего экзаменационного перформанса. Апогей противостояния правил дорожного движения правилам дорожного движения!
И не задавайте вопросы, как это? Да никак! Просто и элементарно – когда, педантично следуя всем правилам движения, водитель, следуя по дороге, создаёт помехи другим участникам движения – чем нарушает правила дорожного движения! Но при этом – когда он, разумно следуя предписаниям правил дорожно движения не создавать помех и аварийных ситуаций, вынужден хоть чуток отступить от буквы ПДД – он тоже нарушает правила движения. И, соответственно, и там и там вылетает с экзамена, не сдавший…
Такое возможно только в мире странного сюрреализма, обозначенного не менее странными аббревиатурами: ПДД, ГИБДД, ДПС, ППС…
Но Егорыч поехал.
Он молча, трепеща нервами, собрался с волнением и с первым отжимом сцепления с головой окунулся в сюрреализм и исчез из мира сего на какое-то время…
Но, к сожалению, автомобильный бог не всесилен и пасует даже перед лёгкими капризами инспекторов, не говоря уже о жёстких требованиях экзаменаторов. Как говорится: богу богово, а инспектор всегда прав.
На том Егорыч и завалился…
«Как же так…» – судорожно зарывался он в своих переживаниях.
Он почти заплакал, осознавая, что провалил последний этап, тогда как уже был близок и тянулся к ручке открывания заветной двери, за которой простирался безбрежный мир свободных дорог – вот-вот, только протяни руку… А там – да хоть и в Карелию! Там и мерцающие восхищением пролёты по ЗСД над волнами Невы седой, вдоль зубочисток пышки стадиона, над дивными видами с величественной кукурузой Лахта-центра…
Но Егорыч оборвал всё, и дальше его жизнь стала исчисляться неделями.
Первые семь дней прошли за явным преимуществом негодования, психоза и посыпания головы пеплом. Но Егорыч всё-таки вышел на город, влился в сюрреализм и опять всё завалил…
Следующие семь дней прошли в негодовании, лёгком истеризме, но уже с нотками пофигизма. Егорыч снова вышел на город, провалился в сюрреализм и снова не сдал…
Последовавшие за этим семь дней прошли уже в осознанном пофигизме, с сатирическими комментариями и подтруниванием над собой. И опять Егорыч вышел на город, завалился в сюрреализм и снова провалил…
Раз за разом Егорыч бился в стену практического применения ПДД, но отлетал мячиком на следующие семь дней «до пересдачи». Экзаменаторы уже снисходительно улыбались, встречая его, и провожали, участливо похлопывая по плечу: «Не переживайте, в следующий раз сдадите…»
Егорыч заборзовел, перепробовав у гайцов уже почти весь автопарк экзаменационных машин! Он даже получил право выбирать себе на экзамен автотранспорт. Он стал едва ли не почётным гостем в МРЭО ГИБДД. Но это всё мифическим образом не помогало, и «следующий раз» не наступал.
Экзамен «город» никак не раскрывался перед ним. Словно закрыт был наглухо неведомой силой. И к ней не хватало ключика, открывающего эту последнюю дверь в мир свободной езды с правами!
Без прав у нас и так все свободны. А вот с правами… Эх!
– Извини, сынок, – неожиданно сказал Егорыч, впервые за пять лет зайдя в спальню и пожелав ему спокойной ночи.
Егорычу было некомфортно – кусало словно что, выворачивало – словно отцовская совесть не давала ему покоя от чего-то, уже совершённого нехорошего…
На пятый день очередной семидневки Егорыч словно осенился осознанием того, где ключик к двери зарыт-то. И про себя непредвиденно чётко и однозначно вдруг решил, словно нашептал кто: был сынок без конструктора, побудет и ещё…
Выбрав отложенную заначку, сэкономленную с оплаты школы и ещё не растраченную даже чуток, Егорыч выступил с предложением спонсорской поддержки, и в тот же день получил приглашение.
С этого момента город словно раскрылся навстречу, а автомобильный бог, видимо, прозрел и увидел наконец-таки тщетные старания Егорыча. И этим прозрением заключительная часть экзамена и состоялась.
Пришёл, увидел, газанул…
В определённое время, всё так же страшно волнуясь, потея и забывая на ходу все тонкости езды на автомобиле, Егорыч, водрузившись в одну из тех последних, им не испробованных авто, едва прищёлкнул ремень безопасности, зыркнул по зеркалам заднего вида, и остервенело рванул с места, с прокруткой колёс и взвизгом резины! Он полетел – вперёд, взрезая сюрреализм этих последних двадцати минут…
Что о его езде думал экзаменатор, по просьбе самого экзаменатора мы оставили вне текста. Но впечатлений, видимо, у него было с перебором, ибо в обычной жизни инспекторам совершенно пофиг на то, кто и как ездит. У них всё просто: по ПДД – да, не по ПДД – нет. И никаких эмоций, выводов и философии!
А в этот раз, в необычном случае с Егорычем, инспектор почти естественно и неожиданно для себя снизошёл до полных низов, всё больше выражаясь короткими словами …ля, …здец и «ты совсем …уел»! Тогда как Егорыч рвал асфальт, в ярости, но соблюдая правила на грани – как если бы не соблюдал!!!
Выкатившись к тротуару, Егорыч остановился, строго соответствуя всем нюансам ПДД (с педантичностью до каждой запятой), и практически выпал из авто. Ни есть, ни пить, ни кричать он уже не хотел, а всё, что он мог ещё – это просто хотя бы дышать… Сдал!
Точно так же, в унисон ему, выдохнул и инспектор, судорожно и быстро закрывая дверь авто и тут же срываясь с места. Домой, в лоно спасительных стен МРЭО ГИБДД, подальше от Егорычеподобных… Быстро, и не оглядываясь!
Егорыч на автопилоте добрался до дома, перевалил через порог и остановился у холодильника:
– Дождалась-таки, – волнительно сглотнул он, доставая приз из морозилки и самозабвенно, закатив глаза, залпом выкушал её, долгожданную и родимую, под самый блеск донышка.
Запрокинув голову, он ещё простоял какое-то время, закрыв глаза, а потом, дойдя до дивана, тут же рухнул и уснул…
Всё! Егорыч победил! Егорыч – повелитель дорог!
Это потом будет душное стояния в очереди, потные футболки, нервные взгляды и монотонные тёткины всхрипы в громкоговоритель, вызывающие то туда, то сюда.
Потом будет скромный акт получения заветной ламинированной карточки, поражающий своей примитивностью и нифига не впечатляющий…
Потом будет торжественный ужин с обниманием дорогой жены и сыночка, которому конструктор должен, но теперь ему не светит. И обмыванием прав с купанием их в водочке, да под селёдочку.
Потом наступит понимание и осознание, что всё закончилось и больше не надо погружаться в волнения.
Потом будет всё…
Но это уже совершенно другая история…
cyclofillydea 2019